Ардайн не обрадовалась твоему появлению с тринадцатилетней девочкой, настолько похожей на тебя по крови, что волшебница моментально заподозрила в ней твою дочь (плюнь в глаза тому, кто говорил об отсутствии ревности у звездного народа!) – тебе стоило немалых трудов убедить ее в ошибочности этого предположения. Но ты, как обычно, справляешься с задачей.

Времени на отдых почти нет: Дитя Земли воплотилось пять лет назад, а буквально на днях ты ощутил, что родилось Дитя Воды. Пора бы отправляться в путь – Зов исходит издалека, с континента, который северяне неприязненно именуют Свартланд, так как большая часть тамошних жителей имеют кожу темного или вовсе черного цвета.

Черная раса.

Некоторые старинные рукописи утверждали, будто из четырех человеческих рас нашего мира (Гондов, Лемуров, Атлантов и Ариев) первая, черная, была самой древней и самой могучей. Рукописям этим ты не очень доверяешь, поскольку в них нет ни слова об иных народах, древность коих подтверждена не только ветхими манускриптами (взять хотя бы твой род или Нефилим, не говоря уж о эльфах, цвергах, нагах и Народе Червя). Тем не менее, кое-что из описанного там было проверено и подтверждено. К примеру, существование древней и могущественной цивилизации Атлантов, павшей из-за собственного высокомерия и надменности – Нефилим были свидетелями и в некотором роде участниками этого печального события; или многотомная поэма-хроника о становлении, расцвете и закате черно-красно-желтого царства Великой Бхараты в плодородных долинах Инда и Ганга – об этом упоминали даосы, уже тогда обитавшие в Голубых Горах, через которые пробивались отступавшие от ледников Великой Ночи яростные белокожие Арии…

Черная раса черной земли. Мало кто в тех краях сохранил память о столь отдаленном прошлом – а ведь те земли неоднократно посещали пришельцы из иных миров, прибывшие не через Врата, а на странных железных драконах и стеклянных птицах, что не были ни птицами, ни драконами… Цивилизация Та-Кемт, что на местном языке отнюдь не случайно означает «черная земля» (и нечего связывать это с плодородным слоем чернозема, имена не даются ТАК просто!) была, по сути, основана этими пришельцами, и правили там их же потомки на протяжении многих веков. Чересчур многих, чтобы можно было отнести к случайностям различное строение и пропорции тел у владык-фараонов и всех прочих жителей Та-Кемт… И по всей территории этого древнего континента (который, вероятно, следует называть Гондваной, сиречь страной Гондов) имеются и другие очаги такого рода. С одной стороны, практически все население Гондваны – дикари в худшем понимании этого слова; с другой же – разбросанных памяток высочайшей культуры древности там много больше, нежели в «колыбели цивилизации» – Средиземноморье.

Ты не знаешь причин этого. Или, если уж быть совсем откровенным, не желаешь их знать. Потому что знание это скрыто во тьме, из которой ты с таким трудом выбрался, выбирая свой Путь…

Однако ты слышишь Зов. И тебе не нравится не только то, что ты различаешь в его роковой мелодии, но и то, что ты не можешь сопротивляться этому Зову. Требующему не идти на Испытание без подготовки. То есть без предварительного «прощупывания почвы», выяснения всей предыстории.

Зная, что еще не раз будешь сожалеть об этом, ты все-таки произносишь заклинание над Зеркалом Снов. Далекое прошлое с видимой неохотой открывает свои тайны, и ты, увидев лишь малую долю того, что произошло в реальности, соглашаешься с суровой необходимостью скрывать эти события от взглядов любопытных, Посвященных – в первую очередь. Простой смертный, узнав секреты Черной Земли и попытавшись использовать их, рискует максимум собственной душой; Посвященному же не составит труда применить кое-какие из открывшихся возможностей для манипулирования всем миром…

Размышления над Зеркалом Снов прерываются пронзившим твой позвоночник сигналом опасности. Сработала защитная система, охраняющая Школу от вторжения – и первый из наружных барьеров был сорван за долю мгновения, да и второй продержался ненамного дольше.

Быстро спрятав артефакт в дорожный мешок, ты активируешь основную часть чар. Основание дома становится Огнем, уничтожающим атакующих целыми десятками (это, как ты замечаешь краем глаза, доведенный все тем же Зовом до безумия Народ Червя); мощная струя Ветра, связанного с тобою через незримое посредничество Эстер, поднимает Школу над землей и буквально швыряет в пространство – вместе с тобой, ибо стены дома блокируют все виды перемещающих формул.

Потрясенный, ты понимаешь, что столь массированная и по большому счету самоубийственная атака была предпринята именно для того, чтобы спровоцировать невероятно мощный ответный импульс защитных чар. Цель достигнута: подобно одной из тех ракет, что в Поднебесной Империи используют для пиротехнического развлечения, именуемого фейерверком, Дом Первоэлементов летит неведомо куда – чтобы где-то в конце устроить грандиознейший взрыв.

Отвратительно. Грубо, просто и, увы, действенно…

Стиснув зубы, ты обращаешь ярость в могущество и создаешь в основании дома нечто вроде «подушки», на которую он должен (по возможности мягко) приземлиться в конце этого сумасшедшего перелета. Почему-то ты чувствуешь, что пункт «прибытия» окажется расположен где-то в Гондване…

Сознание возвращается к тебе кровавым рывком боли, вспыхнувшей одновременно как минимум в восьми различных местах тела. Язык, к счастью, остался сравнительно в целости, что позволяет тебе промычать исцеляющее Слово и вернуть разбегающиеся от боли мысли в нужное русло.

Выплюнув два сломанных зуба, ты делаешь осторожную попытку пошевелиться. Правая нога отзывается вспышкой боли и не подчиняется (Слово многопрофильно, однако далеко не всесильно), а правый бок становится похож на наковальню, по которой шестеро усердных молотобойцев без устали лупят полупудовыми кувалдами. Головокружение и тошнота не облегчают твоего положения, но одно то, что ты вновь ухитрился выжить, дает тебе право считать всю ситуацию более чем приемлемой. Что ты и делаешь.

Превозмогая слабость, ты шепотом произносишь еще одно Слово и, уже теряя сознание, ощущаешь прохладную волну целительной силы. Не совсем привычную для тебя, столько лет изучавшего разные способы умерщвления и разрушения…

Вторично всплывая из серой пучины забвения, ты чувствуешь себя не в пример лучше. Настолько, что улавливаешь где-то неподалеку присутствие нескольких живых существ. Не настроенных враждебно (ха, случись иначе, ты бы так и не очнулся), но и не проявляющих желания содействовать. По крайней мере, такова предварительная оценка; полностью в этом можно убедиться лишь при личном контакте. Который и происходит через несколько секунд – ты едва успеваешь прошептать Слово Ньоса, позволяющее общаться на любом из «живых» наречий (как устных, так и письменных).

– Какой Дух послал тебя к нам? – спрашивает чернокожий гигант, ростом более сажени. Словно не надеясь на одну силу своих рук, он держит в руках громадное копье, направленное тебе в горло.

– Мне Он не открыл своего имени, – отвечаешь ты, пытаясь не обращать внимания на массивный железный наконечник размером с приличный меч. – Более того, Он не сказал, чего ждет от меня.

– Наверное, ты уже исполнил свою миссию – твоя летающая хижина раздавила злую ведьму, державшую в страхе всю округу.

Услышав это сообщение, ты едва удерживаешься от смеха. Ну надо же! Прямо как в той сказке, которую ты прочел в Школе (когда еще имел возможность читать сказки)! Если местные вдобавок сочтут тебя воплощением Феи Убивающего Домика…

– Великий Дух никогда ничего не делает без заранее продуманной цели, – говоришь ты, наслаждаясь сладким привкусом чистой правды; если Великим Духом именовать Судьбу, под этими словами подпишется любой из Посвященных. – Если Он перенес меня сюда, значит, у Него есть для меня поручение.

Чернокожий задумчиво кивает и отводит копье, за что ты его мысленно благодаришь. У чародеев действительно есть основания недолюбливать железо и сталь, это как раз не суеверие.

– Твои слова справедливы. Я буду говорить с Духами о возложенной на тебя миссии.

– Ты – Говорящий? – удивляешься ты. Обычно при словах «говорящий с духами» перед тобой возникает образ высохшего от треволнений и власти старика шамана, с головы до ног обвешанного камешками, перьями и костями. Пышущий силой и здоровьем великан никак не похож на того, кто девяносто процентов своей жизни проводит в мирах Нави.

– Я – Говорящий, – наклоняет голову Гонд. – А в твоей земле они выглядят иначе?

– Совсем иначе, – соглашаешься ты.

– Вы забыли завет предков, – наставительно замечает чернокожий (и ты не можешь отрицать справедливости этих слов), – вы полагаете, что разум стоит выше плоти, а душа выше разума. Вы позабыли, что сила лишь в единстве души, разума и плоти, а слабость одного приводит к потере всего.

Интересная точка зрения… но не столь уж невероятная. И ты даже готов согласиться с ней. Принять ее как свою собственную – это уже другой вопрос, но понять суть этого взгляда ты можешь.

– Кажется, я начинаю понимать свою миссию, – говоришь ты, осторожно поднимаясь на ноги (кости еще побаливают, но терпеть вполне можно). – Я возьму у вас знание, забытое в наших краях, и понесу его к себе на родину.

Широкая ухмылка Гонда открывает два ряда белых зубов, живо напомнивших тебе о распространенном в этих землях каннибализме.

– Ты дожил до седых волос и нашел Истину, – с искренней теплотой заявляет он. – Не всем удавалось сделать то же. Если добьешься успеха, возможно, твое имя войдет в легенды на твоей родине. Я охотно помогу тебе – это честь для любого Знающего.

Наживка сработала, крючок проглочен.

Остается взять добычу так, чтобы она до последнего момента не подозревала об истинной сущности съеденного ею червяка…

Гондвана.

Земля знойных пустынь и влажных джунглей, серых утесов и синих озер, просторных саванн и туманных плоскогорий. Земля разрушенных городов, покинутых задолго до прихода Человека.

Земля, где Старый Мир не мертв и не забыт, где Человек помнит свое истинное предназначение и не отказывается сражаться за – или против – него.

Земля, где магия, не таясь от Ищущих, обнажает свою подлинную сущность, черную, как породившее ее ледяное пламя Бездны.

Земля, дочь которой в свои неполные тринадцать куда выше и массивнее тебя, а оружием владеет не хуже любого воина Европы.

Дочь Земли (точнее, дочь шамана-Говорящего) – Луджи. Не сознающая, что за годы, которые ты провел неподалеку, она стала обладательницей собственного Знака.

(Не многие понимают, что Знаки – живые и обладающие сознанием, только живущие не в Яви, а в Нави. У Посвященных и то нет единого взгляда на проблему их внешне бессмысленного, но далеко не абсурдного существования.

Случай, когда Знак и вызывающий его Посвященный суть части единого целого, чрезвычайно редок, чтобы не выразиться более грубо: невозможен – уж очень не любят Следующие Пути этого слова. Но легенды, как водится, предусмотрели подобную «невозможность» и заранее обозначили такие Знаки «собственными», что следует понимать как «доступными лишь конкретному Посвященному», тому, чьей собственностью являются. Или кого сами держат в подчинении; это еще один из тех многочисленных вопросов, по которым исследователям не удалось достичь единого мнения.)

Однако сила не может быть дана тем, кто не прошел Посвящения. И ты, проделав все необходимые расчеты (с Зеркалом Снов это было бы проще, но ты еще не настолько свихнулся, чтобы использовать его в этих землях), находишь решение этой сложной проблемы.

Твое собственное обучение у Говорящего уже подходит к концу, и в нужный момент ты задаешь ему пару вопросов, заставляющих Гонда признать тебя достойным Испытания. Ты, конечно, изображаешь полное согласие с его решением, смешанное с легкой долей страха. Тебе не нужно притворяться: руины одного из ТЕХ городов представляют собой немалую проблему для любого чародея, а уж тебе туда соваться вообще не стоило бы.

Но – надо.

И, взяв Луджи в проводники, ты идешь на Испытание.

Ожившие кошмары взбесившегося подсознания Создателя – вот самый мягкий термин, подходящий для описания обитателей безымянного города. На мгновение тебе даже кажется, будто ты вернулся на много лет и несколько Сфер назад, в тот мир, куда привела тебя твоя же собственная клятва, выжженная на черном камне Врат Пустоты.

Шогготы. Рабы Древних. Продукт извращенной фантазии Шаб-Ниггурата, Великого Черного Козла Лесов. Тебя не пугает их облик; тебя пугает то, что на примитивном алтаре посреди разрушенного города до сих пор приносят жертвы – правильно, жертвы Ему.

Тебя пугает то, что жертва – Луджи, а твое вмешательство будет означать, что девочка не прошла собственного Посвящения и должна быть умерщвлена на месте.

Перетекающая из одной кошмарной формы в другую, уродливая тварь заносит над пленницей грубо обработанный каменный кинжал…

КАМЕННЫЙ!!! Камень-то – часть Земли!

Ты усмехаешься, чуть расслабившись. Металл Луджи еще не осилила бы, а с камнем справиться сможет. Тебе не нужно напрягать зрение, чтобы увидеть, как Дочь Земли призывает свой Знак: волны Первого Призыва по Нави разносятся далеко.

Коснувшись ее кожи, выщербленный от долгого употребления каменный клинок рассыпается на части. Один из осколков (конечно, чисто случайно) перерезает стягивающий локти пленницы ремень. В следующее мгновение шогготу приходится начинать изучение новой формы, в которую он был переведен внешним принуждением. «Форма» больше напоминает лужу слизи; потому, вероятно, что ею и является.

Луджи добирается до кучи щебня, некогда бывшего одним из домов, и осыпает градом метательных снарядов всех шогготов, оказавшихся в пределах досягаемости. Поскольку в каждый из камней она успевает вложить Знак с «расплющивающей» формулой (неосознанно, однако более чем эффективно), вскоре население безымянного древнего города резко уменьшается.

Посвящение завершено, с иронией констатируешь ты. Осталось простое развлечение. Чтобы не тратить даром времени, ты присоединяешься к девочке (точнее, следишь, чтобы Бесформенные не вспомнили о доступных им средствах обороны). Ох, думаешь ты, и достанется же вам обоим от Говорящего с Духами!

Последнее твое предположение, однако, не оправдывается. Черный гигант спокойно выслушивает захватывающую повесть дочери, отправляет ее к ближайшему ручью – смыть все следы слизи шогготов, – и лишь потом поворачивается к тебе.

– Акинак.

Это не застало тебя врасплох только потому, что ты еще на днях заметил в хижине Гонда пару вещичек, рядовых для Посвященного, но крайне необычных для дикаря-шамана из джунглей Гондваны.

– Он самый. – Отпираться бессмысленно.

– А ведь я мог бы получить награду за твою голову.

– Попробовать получить, – уточняешь ты. – Меня, знаешь ли, не так уж просто взять.

– Не сомневаюсь, – улыбается Говорящий. – Но я у тебя в долгу.

В долгу? Нет, ты вовсе не возражаешь, но когда это тебе удалось оказать ему то, что он считает услугой?

– Ты провел мою дочь через Посвящение. Я этого сделать не мог – сам знаешь, законы… – Что да, то да: самому устраивать Посвящение для кровного родственника запрещали все кодексы, включая самые лояльные.

– Я делал это не ради тебя. Известно ли у вас пророчество о Воителях Черного Рассвета?

– «У нас», как ты выразился, нет. Но я его знаю. – Улыбка вдруг исчезает с лица Гонда. – Ты же не хочешь сказать…

– До Черного Рассвета двенадцать лет, – с нажимом сообщаешь ты. – И твоя дочь, если ты до сих пор не заметил, является воплощенной Стихией Земли. Дальше объяснять?

Глянец силы исчезает с кожи Говорящего, и ты видишь перед собой не могучего, уверенного в себе воина-шамана, а усталого, пожилого человека, внезапно узревшего конец своих надежд.

– Ты не можешь… – шепчет он.

– У меня тут выбора не больше, чем у тебя. Или у нее.

– Но пообещай хотя бы…

– Не могу, – обрываешь ты. – Не хочу обманывать ни тебя, ни ее. Мне не по силам изменить ЭТО предначертание – и я далеко не уверен, что стал бы менять его, окажись у меня подобная возможность. Слишком многое поставлено на кон.

– Ты не поймешь, – устало говорит Гонд. – У тебя нет дочери…

– У меня двое детей, – отвечаешь ты, – сын и дочь. И если понадобится, я отдам и их жизни.

– Вместо своей? – с непередаваемым презрением спрашивает он.

Ты невесело усмехаешься:

– Моя жизнь стоит в списке первой. Не забывай, за меня обещано двести с лишним Пунктов Силы. Если это потребуется, чтобы переломить ход Битвы, я пойду и на такой шаг: Следующие Пути не цепляются за жизнь, мы слишком хорошо знакомы с обратной ее стороной.

Чернокожий гигант замолкает, затем проводит рукой по лицу, стирая все следы усталости, и вновь становится таким, каким ты его увидел впервые.

– Извини. Я был не прав.

– Пустое. Ты научил Луджи обращаться с оружием – хорошо. Теперь очередь за духами предков – среди них есть какие-нибудь Посвященные и Герои? Девочке многое нужно узнать, а я должен идти.

– На этот счет не беспокойся. Ей откроется сила самой земли.

– И я о том же, – усмехаешься ты, теперь уже без горечи.

Горевать действительно не о чем.

ЭТА земля может дать Ищущему многое. Здесь кровь значит больше, чем даже прирожденные способности и Дар. А у Луджи имеется и первое, и второе, и третье.

И неважно, что Посвящение не проводил один из Светлых Богов или небожителей. Тьма ведь является не менее могущественной стороной, и ты далек от того, чтобы недооценивать или презирать эту силу. Земля всегда олицетворяла древнее, первобытное могущество. Сиречь связанное не со Светом Истины, а с Тьмой Таинств…

Твои губы вновь искривляет ироническая усмешка. Может, Яромир с его задатками Чтеца Душ и сможет когда-нибудь впоследствии назваться Светлым, но вот про Эстер-Нефилим, несмотря даже на ее связь с Иешуа-Христом, этого сказать нельзя: Нефилим аж никак не считаются народом света. Луджи не будет особенно выделяться на этом фоне; тем паче, пятый Чемпион – Сумеречный, да и с четвертым покуда далеко не все кристально ясно. У тебя уже теперь возникает предчувствие, что с ним придется повозиться больше, чем со всеми прочими. Вода ведь, мягко говоря, не источник света. Под центрами Стихии Воды подразумеваются не ручейки, реки или озера, а моря – части Мирового Океана, коий благополучно существовал еще до отделения Света от Тьмы.

И здесь твои мысли вновь перекликаются со словами аль-Хазреда:

«Много столетий плодились Они на дне океанов, пока моря не отступили пред сушей; и полчища Их выползли на берег, и тьма воцарилась над землей.»

Ты даже знаешь, на какой именно берег Они, то бишь Древние и Их сородичи, выползли из отступающего океана. На берег Гондваны. Где до сих пор видны следы Их многовекового владычества, хотя прочие края давно позабыли и Их дела, и Их имена…

А вот об этом тебе думать вовсе не следует!

Ты пытаешься прервать эту мысль на середине, но не успеваешь; и Навь радостно повинуется приказу Повелителей, открывая под твоими ногами бездонный провал, подобный колодцу из Радужного Мира…

Нет, дно здесь все-таки есть.

Ты стоишь в кромешной тьме, для надежности сомкнув веки и отключив слух; но это не очень помогает, ибо твоя цепкая память хранит текст «Ал Азиф» – а на воображение ты, увы, не жалуешься…

«Древние именуют Своим Повелителем мерзкого бесформенного Азатота и обитают вместе с Ним в черной пещере в сердце бесконечности, где Он, подобный стервятнику, вгрызается в Первозданный Хаос под безумный грохот незримых барабанов, нестройный визг пронзительных свирелей и бессмысленный рев слепых, лишенных разума богов, что неустанно ковыляют без цели и размахивают руками.

Душа Азатота обитает в Йог-Сототе, который подаст знак Древним, когда звезды укажут час Их прихода; ибо Йог-Сотот есть Врата, через которые вернутся Жители Пустоты. Йог-Сототу ведомы лабиринты времени, ибо все времена едины для Него. Ему ведомо, когда появились Древние в далеком прошлом и когда Они появятся вновь по завершении цикла.»

Нет, гневно отвечаешь ты на Их безмолвный приказ.

Когти, иглы и клыки пронзают твою плоть, пытаясь заставить тебя изменить решение.

Нет, снова говоришь ты.

Это не упрямство, хотя и без него тут не обошлось; просто Древние, как бы Они ни были злы и разъярены, сейчас не способны причинить тебе реальный вред. Все, что происходит, происходит в Нави и является наваждением; правда, кого другого такое наваждение могло бы и убить. Однако ты проходил и через более суровые Испытания.

Когда твоя боль и безумная ярость Древних одновременно достигают своего пика, ты обнажаешь меч и чертишь перед собой прямоугольник Врат. Вот только не совсем тех, что ждали от тебя Древние; эти Врата ведут не в Пустоту, где Они ждут Своего часа, а в полный яркого золотого света Источник Миров. Древние могут перенести многое, но не этот свет – и отступают, давая тебе возможность уйти. На сей раз.

Что ты и делаешь, намеренно забыв попрощаться. Потому что знаешь: встреча ваша состоится даже скорее, чем тебе бы хотелось…