Татьяна Лапина

— Леха, ну и что нам теперь делать? — спросила Татьяна «коменданта лагеря», после того как тот был занят целой разведротой гороховецких военных, прибывших с рассветом.

— Ждать, — пожал Леха плечами. — Выдвинемся с военными на хлебозавод, развернем связь и будем ждать. Так или иначе, но Серега с ребятами в эфир выйдут, сейчас они за пределами.

Никто даже не ожидал от вояк такой оперативности: только предупредили, что те намерены выступить, и на тебе. С военными прибыл уже знакомый старлей Белявский, все такой же шустрый и ехидный, с ходу начавший еще и кадриться ко всем девушкам группы, вызывая приступы мрачности у неожиданно ревнивого Пашки, хотя заметно выделял старлей Машу, и даже сделанное с ходу предупреждение о наличии двух детей лихого разведчика ни разу не смутило. И сама рыжая снайперша вдруг заметно оживилась, сразу и легко пойдя на контакт. Как-то события последних недель совсем выбили у окружающих из головы простое осознание того факта, что Маша мало того что женщина, но еще и красивая, и просто молодая, вот и смотрели теперь с удивлением.

Военные перекрыли дорогу, заняли блок, выбросили дальше в направлении противника разведдозоры, которые взяли под наблюдение бандитскую базу, и сейчас ожидали подхода основных сил, с которыми и собирались решительно сдвинуть границы образующихся анклавов в свою пользу. Аргументы насчет ключевых точек оказались вескими, те тоже умели карту читать и понимали, что тот, кто держит район хлебозавода, контролирует все подходы к области.

Была весточка и от ушедшего в «Шешнашку» отряда. Белявский сказал, что со стороны «бандитских земель» три дня назад вырвалась на поезде целая деревня, и помощь в этом самом побеге оказали легкоузнаваемые персонажи. На тот момент потерь в их отряде не было, и более того — они сумели разжиться еще одной единицей бронетехники и двумя толковыми бойцами, то есть даже группа выросла в численности. И он же подтвердил, что сейчас группа находится за пределами действительной связи всей имеющейся у них аппаратуры.

— С подкреплением связь подойдет, у них приказ узел развернуть на хлебозаводе, — пояснил Белявский. — Через них связаться сможете, если они даже в Китай уехали. Триста пятьдесят километров штатно.

— Это до Китая отсюда триста пятьдесят? — ехидно уточнила подошедшая Аня.

— Ну почти, — легко отмазался Белявский. — Не до Китая, так до «Шешнашки», никакой разницы, в сущности.

— Оно понятно, — серьезно кивнул слушавший разговор Пашка. — Географией эта наука называется.

Отомстил вроде как за свои волнения.

— Топографией, юноша! — оборвал его Белявский, после чего удалился в обход территории, к тому же сопровождаемый Машей.

Как бы то ни было, но настроение у всех было праздничное. Только что окапывались и строили оборону, готовясь к плохому, и тут войска, безопасность, да еще и новости хорошие, хоть немного и устаревшие. По крайней мере, совсем недавно все ушедшие были живы и здоровы.

Из-за этих волнений все старательно опекали Татьяну, понимая, в каком состоянии она находится. Она же только злилась на Серегу, который сумел оставить ее в лагере, сам отправившись в рейд и провалившись бесследно. Несмотря на то что он сам предупреждал о том, что связи не будет, Татьяна буквально задергала сестер-радисток, сама напрашивалась слушать эфир, надеясь на неожиданное его там появление, но пока все было без толку.

Ближе к середине дня появилось уже реальное дело — их привлекли к разведке. Дозоры дозорами, но лучше их никто не знал окрестности хлебозавода. Туда и за «языками» ходили, и засаду там устраивали, и все вокруг на четвереньках облазили. Так что к середине дня все, кроме сестренок и Пашки, экипажа «радиобуханки», отправились с разведчиками в сторону объекта атаки, готовиться. Да и «буханку» перегнали аж на старый бандитский блок, отыграв у дальности связи хотя бы десяток километров. Мало ли…