Книга: Эпоха мертвых. Прорыв
Назад: Валера Воропаев, Зять
Дальше: Анатолий Еременко, командир специального отряда из Центра

Сергей Крамцов

20 мая, пятница, вечер
Следующим утром ворота хлебозавода распахнулись, и оттуда вылетел уже знакомый открытый «уазик» с пулеметом. ИРД? Нет, не ИРД. «Уазик» доехал как раз до перекрестка, встал примерно в ста метрах от нас на дороге. В нем сидели трое. Из машины торчала длинная антенна радиостанции, у сидевшего справа от водителя на голове были наушники, в руках — тангента. Похоже, что ждут кого-то, но в трубу заглянуть не удосужились, хоть и стоят рядом. Все же именно военных знаний им не хватает. Без военной подготовки или печального личного опыта они не появляются, знания эти. Быть злым и уметь стрелять — это одно, а уметь воевать — совсем другое.
Кого ждут, стало ясно минут через двадцать. В утренней тишине, нарушаемой только птицами и голосами из крепости, раздался звук мощных дизелей. Радист в «уазике» запросил кого-то по радио, наверняка опознались, и вскоре из-за поворота лесной дороги показалась колонна из четырех машин, которые меня неприятно удивили своим знакомым внешним видом.
Возглавлял колонну «Выстрел», с секирой в круге на борту. Мигом воскресла картинка в мозгу — Тверская область, обочина, такие же броневики и вокруг группа серьезного вида бойцов в снаряге «от лучших домов».
Вот и сейчас на броне, в спокойных, но отнюдь не в расслабленных позах сидели пятеро, вооруженных и экипированных один лучше другого.
Следом за бронемашиной шли два «Водника» без башен. Первый из вездеходов буквально оброс антеннами, явно работает за «кашээмку», у второго возле открытых люков на крыше стоит два ПКМБ, направленных в разные стороны. Замыкал колонну еще один БПМ-97, на броне еще пятеро, вооруженных с иголочки. В глаза бросилось то, что у одного была снайперская винтовка СВ-97, Очень впечатляет. А еще впечатляет то, что это именно «фармкоровские», ни дна ни покрышки господину Бурко, олигарху и… дальше сами понимаете. И здесь они для того, чтобы нас поймать и оранжевый контейнер отобрать. А нас в расход пустить. Или на опыты сдать. Или на колбасу.
Встречавший «уазик» помигал фарами, развернулся, возглавил колонну и повел ее на территорию хлебозавода. При всем при том я машинально отметил, что и прибывшие тоже в трубу заглянуть не догадались. Понадеялись на встречающую сторону? Не сочли необходимым? Только выглядят так серьезно, а на самом деле это не так? Хотя хрен его знает, сколько они проехали и как часто ездят. Не заглядывать же за каждый куст? Вообще тут не Чечня, зомби фугасы не закладывают. Кругом бедствие, а не война, это я уже гусей погнал со своей манией преследования.
Затем в течение всего дня у «крепости», как мы уже стали именовать бывший хлебозавод, шла обычная суета. Заложники работали на укреплении и усилении объекта, их охраняли несколько автоматчиков из числа бандитов. Ворота в «крепость» были распахнуты, и нам были видны машины приехавшей колонны, выстроившиеся в ряд в дальнем от нас конце территории, возле которых топтались двое часовых. Крап в поле зрения не появлялся.
Примерно в три часа дня всех заложников отвели в «крепость», там началась какая-то суета, доносились крики и свист.
Затем крики усилились, все бандиты толпились внутри, глядя в одну сторону. Заложники смотрели туда же, но молча. Затем сквозь рев толпы послышались чьи-то совсем другие крики, в которых слышались страх и боль, потом все стихло. Минут еще через пятнадцать треснули две короткие очереди из автомата, а заложников снова вывели на работу из «крепости». Мы предположили, что Крап устроил очередную показательную экзекуцию, других идей не было.
Колонна с «фармкоровскими», или «спецами», как мы условно поименовали прибывших, покинула владения Крапа к вечеру, когда уже начинало темнеть. Я подумал, что они наверняка отправились куда-то неподалеку, потому что нормальный инстинкт любого военного должен не то что протестовать, а просто взбеситься при одной мысли о том, что колонна двинет ночным маршем тогда, когда можно дождаться дня. У нас во время оно после восемнадцати ноль-ноль через КПП ничего не проезжало. Ну почти. Только единицы боевого применения и пьяные тыловики со стыренным имуществом.
Поэтому, заключил я, они рассчитывали добраться до места засветло. Сюда они тоже прибыли чуть ли не с рассветом, значит, приехали откуда-то не издалека. Интересно, что они в этих краях делают? Ждут нас или еще другие дела у них имеются? Отбыли они, кстати, прямо по маршруту нашего дальнейшего движения, так что тоже надо делать выводы.
Снова вопрос: что делать? Тот самый, который Чернышевского мучил. Брать пленного, узнавать «откуда дровишки»? Где красавцы из «Фармкора» квартируют и какова их диспозиция? Стремно. Враг насторожится, да и никакой гарантии, что пленный об этих «спецах» будет знать. Больше похоже, что они с самим «князем» Крапом общаются и широко не объявляют, о чем беседуют. А Крапа нам не взять, нечего и мечтать. Охраны у него хватает, даже когда он выезжает из расположения. В том и разница между ездой с охраной и без оной: человека без охраны можно убить или похитить, а человека с охраной — только убить.
— Что делать будем, господа присяжные заседатели? — спросил я у Кэмела с Лехой, изложив предварительно свои мысли.
— Крапа надо рвать, однозначно, — ответил Леха.
— Обоснуй, — попросил его Васька.
— Запросто. — Леха начал загибать пальцы. — Первое: если приезжие с ним о чем-то втихаря договорились, то, значит, им потом придется договариваться заново и уже с тем, кто займет трон. Крап им обязан, они его освободили, сюда привезли, на трон вскарабкаться помогли. Второе: если вместо Крапа другой придет, то ему заботы «фармкоровских» будут до лампочки, ему лишь бы «княжество» удержать. Это же волки, нового сразу рвать на куски начнут со всех сторон. Ну и третье: по-любому, чем больше нам удастся бардака устроить, тем меньше помех будет для нас. Претенденты на трон начнут подтягивать резервы с периферии к центру, ослабляя блоки.
Очень четко и разумно изложенная позиция. Леха кругом молодец.
— Согласен, — кивнул я. — Организованная банда в округе в любом случае хуже, чем неорганизованная. А если нам удастся превратить ее в несколько неорганизованных и враждующих друг с другом, то все станет еще проще.
— И как рвать будем? — спросил Васька.
— Будем минировать дренажную трубу. Соорудим эсвэу прямо в ней. Леха, Васька, остаетесь наблюдать и держать связь. Я буду завтра днем, опознаюсь по короткой связи. Не забудьте перейти по сетке частот.
— Обижаешь, — ответил Леха. — Как минировать собираешься?
— Просто. Но с хитростями. Потом расскажу.
И я пошел обратно. Часа через четыре скрытного марша я вышел к своим. В охранении сидели Ксения с Пашкой, причем сидели хорошо, скрытно. Мне пост обнаружить не удалось, настолько удачно они расположились за кустами, в мелких ямках между сосен, под масксетью и в лохматом камуфляже. Набираются умений, похвально.
Горел небольшой костерок, на котором закипал чайник, возле костерка сидели все, кто оставался в лагере. Танька встала, чтобы расцеловаться со мной, перепачкавшись гримом с моего лица, затем я скинул рюкзак и присоединился к остальным. Чайник как раз закипел, и мне налили чаю с изрядной дозой сахара. Вообще я без сахара пью, но сейчас решил выпить сладкого для восстановления сил. Чай был неплохой, хоть и из пакетика. За ним и рассказал, что нам удалось узнать о происходящем на хлебозаводе и о появлении «врага номер один» в недалеких окрестностях. Эта новость заставила всех призадуматься, но пришли к заключению, что решать проблемы надо по мере их поступления.
Затем я сел за подготовку. Сейчас я очень сильно, совсем беззастенчиво хвалил себя за то, что тогда, при мародерстве в торговом центре, запасся дистанционками для моделей. Именно с помощью одного такого пульта и начинки от игрушечного джипа я и планировал привести в действие фугас, скомбинировав эту самую начинку со стандартным электродетонатором ЭДП. Дело нехитрое, главное — убедиться в том, что у тебя батарейки свежие, как в пульте, так и в активаторе взрывного устройства. С проводами действовать страшновато, если честно, — а вдруг заметят?
Хитрость в том, что этот самый ЭДП будет подсоединен всего-навсего к стограммовой тротиловой шашке. А вот уже она, через два отрезка детонирующего шнура, инициирует одновременный взрыв двух зарядов по одному килограмму, размещенных в противоположных концах трубы. Третий же отрезок детонирующего шнура, свернутый кольцами, будет подведен к почти что двадцати кило тротила, размещенных в центре трубы и увязанных в аккуратные брикеты. По этому шнуру детонационная волна добежит до заряда на несколько миллисекунд позже, чем до малых зарядов. Для чего? Малые заряды создадут избыточное давление в противоположных концах трубы, «запирая» основной взрыв в середине, не давая ударной волне пойти в стороны, по пути наименьшего сопротивления, а вынуждая раскаленные газы, образовавшиеся от взрыва основного заряда, рвануть, поднимая дорожное полотно и стремясь забросить все, что находится сверху, примерно на Луну.
Чтобы потом не терять времени, мы сразу увязали липкой лентой тротиловые шашки в брикеты, отмерили детонирующий шнур. Затем извлекли из ящика две мины ОЗМ-72, буквально оторвав от сердца. Одну мы уже использовали, и теперь, после того как взяли еще две, осталось всего три этих высоких зеленых цилиндра. А «монки» там и так были, мы их уже первой ходкой отнесли.
На этот раз у машин остались лишь Шмель с сестрицами, неизменно дежурившими по связи.
Назад: Валера Воропаев, Зять
Дальше: Анатолий Еременко, командир специального отряда из Центра