— Утро в Хуураданских горах. — Куаргир оскалился, в изнеможении откидываясь на спину. — Как романтично! Особенно радует отсутствие хуураданцев.

Подъем по щербатому колодцу съел последние силы, и они теперь блаженно расслабились на каменном пороге небольшой пещеры. Щурясь, смотрели на небо и радовались освобождению. Горы, конечно, были подарком. Это вам не кустарники а'Зардата, и даже не холмы равнинного Хуурадана. Попробуй-ка найди тут беглеца!

Красноватая кожа Дара выглядела светлой, по сравнению с лежащей рядом черной рукой Куаргира. Голубое свечение тела уже прошло, исчезло практически сразу, как они выбрались наверх. Он все никак не мог решить: оно так вовремя включилось и выключилось случайно? Или все же он может им управлять?

В мире разгоралось раннее утро. Солнце еще не поднялось над вершинами ближних гор, и на небе виднелись сырые утренние звезды, тающие с каждым мгновением остатки двух звездных сетей.

Неглубокая пещера, где находились беглецы, располагалась на западном склоне большой горы. Высота была приличная, а откос довольно крутым. Впереди расстилалась широкая панорама каменистых склонов, над которыми поднимались величественные вершины. Хоргурд был у входа в надменный горный массив. Туннель же провел их дальше, в гущу каменных великанов. Внизу, в трех сотнях прыжков, покатый откос переходил в горбатый рубец перевала, где четко различалась беловатая нитка дороги. Две части ее, изламываясь на перешейке, извилистыми нитями ныряли в темноту по обе стороны перевала. Далее простиралось огромное свободное пространство, ограниченное двумя схожими горами далеко впереди. Их затененные склоны образовывали к югу ущелье, разворачивавшееся вдали заманчивой зеленой долиной.

Дар вопросительно глянул на Куаргира.

— Это здесь должны пастись дромы? — изрек тот насмешливо. — Разве что у них отрасли крылья. Максимум на что тут можно рассчитывать — это раздобыть парочку туков или уилисов. Но нам пока не требуются вьючные.

Что правда, то правда, никаких запасов у них с собой не было. Дар развязал свой единственный багаж — небольшой узелок Саудрака — и вытащил два белых шарика. Кх'отр, благодарно коснувшись рукой лба, тут же отправил сухой сырный катыш в рот. Дар завязал мешочек и пристроил назад на пояс — кто знает, как скоро теперь удастся найти приют и пищу!

Соленый шарик перекатился на зубах, едва ли уступая им в твердости. Языки с удовольствием ловили вкус пищи.

— В долину? — кратко осведомился Дар, показывая глазами на далекое зеленое пятно. — Может, и правда там дромы пасутся.

Куаргир осклабился:

— Кому нужны дромы в горах? На своих двоих и легче и безопаснее. — Он исподлобья глянул на попутчика. — Дэйр Древний по-прежнему стремится в Лахирд?

— Да. Ты бывал в этих местах?

— И сам хаживал, и карты видеть доводилось, — последовал уклончивый ответ. — Хотя каждый склон не облазишь. Там Хоргурд. — Кх'отр неопределенно кивнул в темноту пещеры. — Тут, на юго-запад, скоро начнутся равнины б'Рвана. Там, на юге и юго-востоке, за Старогорьем лежат горы Лахирда, владения ныне мертвого клана ю'Линнор. Куда именно нам путь держать?

— В Город Кузнецов!

— Ах да, конечно! Город Кузнецов, иначе именуемый Горн. Что ж, ошибиться невозможно. Лахирд начинается, где старые хребты сходятся с молодыми. Ты можешь видеть это даже отсюда.

Темный палец кх'отрасо свежими царапинами ткнул в направлении зеленой долины. За двумя фронтальными горами виднелись еще несколько таких же коричневых великанов с темными недоступными вершинами. Однако дальше за ними поднимались совершенно немыслимые голубые исполины, высота которых была просто несравнима. Их крутые уступы окутывались дымкой, а вершины были одеты яркими снежными коронами несмотря на жаркое время года.

— А там и Горн стоит. — Куаргир сузил свои выразительные глаза. — Сначала зайдем в долину, до нее не больше трех-четырех марангов. Надо напиться, может, еды раздобудем. Затем двинем дальше.

— Спустимся на дорогу? — Дар кивнул на беловатую ленточку внизу.

— Не советую. Все, что мы встретим на ней, — отряд бешеных хуураданцев. Ты еще издали сойдешь за своего. А вот со мной они сразу захотят потолковать…

Спуск был несложен, но потребовал осторожности. Они воспользовались распадком по дну высохшего ручья, частично заросшего сухим кустарником. Уклон был настолько крутым, что, когда останавливались передохнуть, начинали съезжать вниз, если нога не стояла на корне или стволе куста.

Близость перевала скрадывала настоящую высоту. Но, когда они спустились ниже, открылся вид на каменное ущелье к Хоргурду. Дар замер, завороженный красотой открывшейся панорамы. Чистые воздушные просторы, перепады высот, яркие тени каменных уступов от поднявшегося наконец солнца — все это создавало незабываемое зрелище. Было странно, что он вдруг оказался на такой высоте. Конечно, дромы их везли в Хоргурд по дороге с большим уклоном, но кто замечает подъем, пока он в седле дрома?!

С горба перевала одинаково хорошо было видно и зеленую долину в сторону Лахирда, и провал каменного ущелья, ведущего к Хоргурду. Загороженное с востока массивным телом скалы, внутри которой они пробирались всю ночь, это ущелье было залито сумраком. Но даже сейчас в нем четко различались грани огромных каменных ребер. По ним, причудливо изгибаясь, вилась ниточка дороги, временами теряясь в темноте срединного провала.

— Осторожно! — предостерегающе выдохнул Куаргир. — Прижмись к скале!

Дар не задумываясь последовал совету, и в следующее мгновение сам увидел на светлой ленте дороги горошины путников. Какие-то вьючные животные, связанные попарно, тянулись извилистой цепочкой, подобно мелким букашкам. Их сопровождала горстка крошечных тангров. Одно из животных вдруг оступилось, едва не упав на рыхлом откосе. Его судорожные рывки, суета и беспокойное метание погонщиков казались сверху смешными и никчемными. Но не это удивило Дара. Следом за первой цепочкой вьючников, показалась вторая вереница гораздо более крупных темных животных. Расстояние не помешало Дару сообразить, кто это были.

— Клянусь вечным небом, дромы! — прошептал удивленно Куаргир.

— Кто-то говорил, что дромы бесполезны в горах?

— Они никогда не бесполезны, — зашипел рассерженный кх'отр. — Но дрому не пройти этих перевалов! Размер не тот.

— Как видишь, — усмехнулся Дар, — их хозяева имеют другое мнение. И они явно тут не впервой.

Он сосчитал глазами — шесть массивных великанов послушно следовали за воинами.

— Похоже на погоню, — с ненавистью прорычал Куаргир. — Будь уверен, эти тангры идут за нашими латнирами. И у нас, — он оглянулся на зеленую долину, — преимущество на четверть дня. Вперед!

Прохладная, открытая как ладонь долина простиралась внизу, запертая с обеих сторон довольно высокими перевалами. Сплошная зелень леса вытянулась в длину, лобызая основания двух гор. В центре деревья расступались, освобождая место для ровной поверхности воды, отражающей глубокое синее небо и зубцы стороживших озеро гор. Красота и умиротворение царили над этим местом. Не было видно ни полей, ни скота, ни намека на жилье.

Выбранная для привала площадка была расположена довольно высоко, с нее открывался хороший вид на окрестности. Из неглубокой каменной расщелины поодаль бил холодный чистый ключ, шумливо сбегавший вниз. По крайней мере напились беглецы вволю.

Они по-прежнему владели инициативой в этой гонке. Даже если преследователи заметили их утром на перевале, фора во времени была значительная. Остановку сделали, когда долина уже осталась позади. После быстрого марша оба порядком выдохлись, непривыкшие к восхождению ноги требовали хотя бы короткого отдыха перед следующим подъемом.

Дар чувствовал легкое разочарование. Он с удовольствием спустился бы вниз, в эту уютную тишину. Но задерживаться, имея на хвосте отряд преследователей в шесть дромов, было чистым безумием. Следовало поскорее миновать второй перевал и поспешить на горные тропы, ведущие к Лахирду. Следовало быть начеку: кх'отр ошибался, говоря, что дромы тут не ходят, и явно был не столь осведомленным, как хотел казаться. Если Горн славится оружием — тут должна пролегать торговая тропа.

Куаргир мрачно массировал поцарапанную ногу. Желтые металлические наклепки, двойной тонкой линией вившиеся от его висков к затылку, остро посверкивали на солнце. Красота и филигранность работы костяного мастера, обрабатывавшего его шлем, были удивительны. От некогда изящного «хвоста» на затылке остался лишь драный махристый пук — видимо, не без помощи хуураданцев. Но кх'отр не торопился снять с себя этот символ власти. Кстати, еще неизвестно, насколько легко будет отделить металлический стержень, углубленный прямо в затылочную кость его шлема. В свете солнца отчетливо переблескивались неглубокие, но искусные гравировки на крупных костяных пластинах предплечий. Даже учитывая, что его лишили всех былых украшений и личных вещей, Куаргир заметно превосходил любого из хуураданцев артистичностью внешнего вида. Кх'отры, без сомнения, были весьма развиты в культурном отношении. Посредине надлобной поверхности шлема красовалась уродливая вертикальная щербина — след от того самого удара шиташем, который сделал Куаргира пленником, но одновременно сохранил ему жизнь.

Дар снова вытащил каждому по шарику кнока из своего запаса. Куаргир хищно улыбнулся, показав такие зубы, что на месте сыра можно было испугаться, будь он хоть трижды пересушен.

— Дикое место, — презрительно бросил кх'отр, мгновенно расправившись с едой. — В такой близости от столицы, а словно все вымерло. Неужели хуураданцев осталось так мало?

— Нам от этого только лучше, — усмехнулся Дар. — Между прочим, отличные леса для выпаса молодняка. Не врал Саудрак.

— Может быть, — согласился Куаргир, морщась и осторожно касаясь уже почти зажившей раны от стрелы Ходвата. — Если только они не теряют дромов на перевалах… Знал бы ты, чего мне больше всего жаль.

— Чего? — заинтересовался Дар.

Кх'отр поднял руку, показывая маленькие пустые ножны, привинченные сбоку к его латниру.

— Думаешь, ножа? Ничуть. Представь, тот эриг-шиташ, что ты забрал у меня, был выкован поблизости, в Горне! Нет, я не против, ты честно одолел меня в поединке. Однако сам ты его лишился не совсем… справедливо. Так ведь? Предательство доверившегося — вот как это называется!

— Пожалуй.

— Да и кто тебе хуураданцы? Пыль на дороге. Ни один из них не сумел тебе противостоять, верно? Я слышал, что рассказывал Саудрак, да, наверное, еще и другие случаи были. Так за здорово живешь они бы тебя в свой отряд не взяли. Наверняка были стычки, да?

— Было кое-что…

— Вломил им? — оживился кх'отр.

— Никто меня не переиграл.

— То-то. А где сейчас мой шиташик? Я хотел сказать — твой?

— Назад пойдем за шиташем?

— Нет уж, — рассмеялся Куаргир, после со вздохом откинулся на спину. — По мне, лучше в Горне новый присмотреть. Ну а хуураданцы еще поплатятся за то, что лишили Древнего его оружия!

— Хм… А тут благодатные места, — сказал Дар, меняя тему. — Только странно, что не видно построек и полей. В такой долине прекрасно бы смотрелся небольшой городок с белым Цараккланом в центре.

— С чего ты взял, что тут может быть город? — моментально открыл глаза кх'отр.

— Представляешь, как отсюда бы смотрелось белое кольцо ататов и обелиски!

Кх'отр поднял камешек, взвесил его в руке и запустил вниз. После откинулся на пожухлую траву.

— Это не танграм решать, — пробормотал он.

— Кому ж, если не танграм?

— Известно кому… Атсинбирг везде не живет! Подходящих мест не так уж много.

— Как это — не везде? — удивился Дар.

— Спроси у Ху-махо. А я просто знаю, что не может. — Куаргир широко зевнул. — Укромы на земле не валяются. Чтобы расти, Атсинбирг должна найти себе подходящее место.

— Разве трава может сама ходить?

— Тангры — это ноги и глаза Атсинбирг. — Кх'отр приоткрыл один глаз и покосился на Дара. — Когда такой укром найдется, тангр почувствует. И следующее, что произойдет, — там очень скоро окажутся корни его рода. Поверь мне.

— Ты хоть раз это чувствовал?

— Я бы тогда не с тобой тут разговаривал, а хозяйничал в своем городе! — жесткий взгляд Куаргира то и дело возвращался к далекому перевалу.

— Так если Атсинбирг не везде может укорениться, то места ее жизни должны быть довольно ограниченны.

— Именно. Поэтому кланы и дерутся за свои города до последнего мужчины.

— Да уж… — сказал Дар. — Я уже видел, как дымится Царакклан в Изир-доре. Так что представляю себе.

— Не совсем, — поморщился Каургир. — До разрушения корня там было еще далеко. Годы, если не десятилетия, пройдут, прежде чем земля полностью освободится. А может, и больше. На зажитое трава не сядет.

— «Зажитое»?

— Когда корни глубоко уходят в землю, как их достанешь? Они еще живые. Надо ждать.

— А трава не восстановится?

— Если рядом нет живых тангров, Атсинбирг не выживает. Тупое дерево выживет, сорняк выживет. Умная Атсинбирг умрет. Она нуждается в тангре, чтобы жить!

Дар почувствовал интерес, такие подробности были ему неизвестны.

— И как долго цнбр выживет без тангра?

— Это зависит, — снова скривил лицо Куаргир, — сколько у нее запасено того, что она берет от тангров.

— А она берет что-то от тангров? — удивился Дар.

— Да, Древний.

— Что?

— Я не знаю. Старший в роду отдает это. Я слишком молод пока. Придет час, и я узнаю. Если, конечно, Ху-махо не сдерет с меня латнир на днях.

— Сколько же тебе?

— Сорок семь зим, Древний. Сущий пустяк! — Он расхохотался. — Я слишком молод пока.

Дар вдруг осознал, что он совершенно не знает, много это или мало — сорок семь зим? Не знает, сколько это — год? Не знает даже своего собственного возраста…

— Как долго живет тангр?

— Хороший вопрос! Я думаю, настоящий мужчина живет так долго, как позволяют острота и мастерство его шиташа. — И кх'отр снова рассмеялся, на этот раз куда тише.

— А если без шиташа, — недовольно поморщился Дар. — Вон Отхон-рати уже давно вышел из возраста воина. Сколько может прожить тангр до своей естественной смерти?

— Когда как. — Куаргир заскучал, стал рассеянно поглядывать по сторонам. — Говорят, что хороший возраст для старцев — это двести зим. Бывает больше, бывает меньше…

— Двести… — эхом повторил Дар. — А как долго длится один год?

Куаргир повернулся к нему и некоторое время изучал настороженным взглядом.

— Тоже двести, — ответил он. — Около двухсот дней. Старики лучше разбираются в этом.

— Ясно, — сказал Дар, хотя ничего ясного отнюдь не было. — Как думаешь, сколько уже стоит без тангров атат Древних в Хршитакке?

— Это совсем иное дело, — протянул Куаргир. — Атсинбирг Древних другая. Вот ты — другой. И трава Древних — другая. Она может расти сама по себе бесконечно, и никто не решится потревожить ее… Пока она жива.

Дар взглянул на кх'отра. Печаль проскользнула в его голосе или почудилось?

— Значит, пригодные места для Атсинбирг уже все заняты городами кланов или Древними ататами?

— Говорят еще, что новые места могут открываться, хотя на моей памяти такого не было. Ну и еще есть йарбы, конечно. Стоило бы согнать их с мест, но нормальные тангры там не будут селиться все равно. Их земля, как правило, не имеет никакой ценности. Представь себе, иметь свою пещеру внутри болота! Ну выгони их оттуда — так там даже Царакклана не вырыть, обелисков не поставить!

Кх'отр потряс руками от отвращения.

— Мы встретимся с ними?

— Вряд ли. Если пойти западнее, то на краю Ибирройской равнины начнется Болотополье, предгорные хляби. Туда соваться я не рискнул бы даже с хорошим отрядом разведчиков. Тамошние болотные йарбы — сущие дьяволы из грязи!

Они помолчали. Прозрачная глубина воздуха позволяла видеть далеко, можно было следить за охотой хищных птиц, круживших над лесом внизу, прислушиваться к их отдаленным пронзительным крикам.

— А Горн сейчас чей?

— Хороший вопрос. Ничей, поди. Там теперь одни горные йарбы. После поражения ю'Линнора их туда набилось много пород. Как они еще друг другу глотки не перегрызли, не понимаю. У каждого второго — другая цнбр. Хотя для нас, пришлых, хорошо — никто на тебя не бросается с шиташем наголо…

— Странно, — удивился Дар. — Ты только что сказал, что Атсинбирг не селится там, где уже прижилась другая?

Кх'отр склонил голову, соглашаясь:

— Кто знает почему? В горах все по-другому. А может, просто трава у них, всех горелая.

— Горелая?!

— Говорят, если Атсинбирг выживет после кислого огня, это уже совсем не та трава… Они там даже в глаза друг другу смотреть не могут. Все ходят с опущенными головами. Одно слово — йарбы…

Дар нахмурился. Был у него еще один вопрос, волновавший с того самого момента, как он увидел разрушение Хршитакки.

— А много ли тебе известно ататов Древних?

Куаргир смерил его прищуренным взглядом.

— У кх'Отрии есть свои тайны. И мы обычно не рассказываем чужакам о них…

Он многозначительно замолчал, давая оценить свое дружелюбие:

— Но ты сам Древний и имеешь право знать… У нас их куда больше, чем в Хуурадане или б'Рване!

— Поэтому вы исследуете историю Древних? — развил тему Дар. — И у вас есть предметы, оставшиеся от Древних?

— Я уж говорил о том. Если согласишься пойти в кх'Отрию, получишь доступ к любой из них!

— Я не против, — ответил Дар. — Только сначала надо наведаться в Лахирд!

Глаза кх'отра сверкнули и погасли. После они оборотились в сторону перевала.

— Нам надо поторопиться, Древний.

Дар повернулся вслед за ним.

Хуураданский караван только теперь показался на гребне перевала. Отсюда они были крохотными точками, черными букашками на фоне неба. Однако внизу у них будет существенное преимущество — скорость и сила дромов, которую они реализуют в долине.

Они поднимались все выше, словно стремились добраться до неба.

Становилось свежо. Если бы не постоянное напряжение мышц, было бы просто холодно. Старогорье давалось с трудом — они уже миновали множество сыпучих склонов, расселин, трещин, проемов, промывов. Ленточка дороги неустанно убегала вперед, за новые и новые перевалы. И, к счастью, пока была пустой.

Дар заметил, что устает куда меньше, чем разведчик-кх'отр, но, когда небо начало смеркаться, он почувствовал, что и у него сил больше нет. Они оба были измотаны двумя длительными подъемами и двумя столь же изматывающими спусками. Если к этому прибавить бессонную ночь, проведенную в подземном лабиринте, было странно, что они еще держатся на ногах.

Дару невольно вспомнилась ночь с Ходватом, когда они спасались от конных отрядов а'зардов. Казалось, с тех времен прошла целая вечность. А по существу — лишь шесть дней. Но если тогда в их душах жила надежда на хуураданских отаругов Саудрака, то ныне, быть может, эти же отаруги гнались за ними.

Дар подумал, что ненавидит метаморфозы, делающие врагов из друзей.

Пришло время подыскивать место для ночлега. Даже если бы у них еще нашлись силы для ходьбы, продвигаться ночью в горах было равносильно самоубийству.

Поднялся ветер, он дул с юго-запада и приносил ощутимое тепло. Ему можно было бы радоваться, если бы не песок, сдуваемый со склонов прямо в глаза.

— Там. — Куаргир указал на темный провал в поверхности горы в пяти сотнях прыжков впереди и минимум сотней прыжков выше. Дар кивнул, и они поспешили к избранному месту.

Судя по глубокой тени, проем в скале был достаточно большим, чтобы вместить обоих. Добраться до входа оказалось не просто, единственный возможный путь вел через наклонную осыпь. Это было кстати — любое приближение врага вызвало бы значительный шум, а значит, врасплох их не застанут.

Они преодолели оставшееся расстояние в сгущающихся сумерках, чувствуя, как последние силы покидают обоих. Пришлось забраться значительно выше, чтобы на оползне съехать прямо ко входу. Здесь, почти не затронутая оползнем, была горизонтальная площадка, полная перьев, прилипших к белым птичьим костям. Когда Дар замахнулся расчистить мусор на полу, разведчик перехватил его руку:

— Не надо оставлять знаков. Белые перья будут хорошо видны издалека!

Пришлось сгрести все внутрь. Два иссохших травяных гнезда, также обнаружившихся тут, быстро превратились в подобия постелей. У дальней стены были заметны разбросанные скорлупки яиц. Размеры этих скорлупок были довольно крупными.

— Урц, — коротко бросил Куаргир. — Здесь было гнездовье стервятников.

— Урц?

— Крупная птица. — Куаргир уже не удивлялся вопросам Дара. — Сегодня они охотились в долине. Помнишь?

Дар вспомнил птиц, что описывали большие круги над лесом, широкий размах темных сильных крыльев.

— Они вернутся ночью?

— Это дневные охотники. Ночью они спят. Уже были бы здесь, а может, мы их спугнули.

Высота грота позволяла им сидеть, привалившись латнирами к камню, однако стоять было бы невозможно. На путников навалилось благодушие. Снова зазвенели на зубах извлеченные из полегчавшего мешочка твердые шарики кнока. Мир был не так уж плох!

Зудящие ступни и ноющие мускулы ног отошли на второй план. Снова красота окружающей природы невольно заставила воспрянуть уставший дух. Половину небосвода затянули тучи, но со стороны востока и также севера небо было чистым. На значительном расстоянии друг от друга поднимались синеющие пики горных цепей, сияющие вдали в остаточном закатном свете. Они казались особенно яркими на фоне потемневшей синевы наступающей ночи.

— Ох и высплюсь же я сейчас! — мечтательно потянулся Куаргир. — Два дня без сна!

— Валяй, — откликнулся Дар. — Я подежурю первым.

Кх'отр бросил на него быстрый взгляд и нахмурился.

— Ты прав. То, что мы пока одни, не дает никаких гарантий. Разбуди меня, как только твои глаза начнут слипаться. Когда бы это ни было!

— Идет.

До слуха вдруг донесся отдаленный низкий перекатывающийся гул. Он был продолжительным, громкое эхо несколько раз вернулось от гор.

— Что это? — с тревогой спросил Дар, приподнимаясь.

— Каменный обвал, — лениво протянул Куаргир. — Здесь они часто бывают.

Стремительно темнело небо, на нем уже проступили острые огоньки звезд. Будто недовольные друг другом, они разделились на два лагеря. Две линии, густо обсыпанные белой пудрой, были изогнуты по направлению друг к другу. Несмотря на то, что Дар давно привык к тому, как выглядят эти небеса, они казались ему чудными. Луна Арха только начала показывать свой кроваво-красный бок над хребтом на севере. Луны Борха не было видно.

— Небесные воины. — Каургир проследил за его взглядом. — Они безукоризненны в своей твердости! Атаки князей-Древних идут прямо сейчас!

Это было что-то новое в описании небес, и Дар с интересом повернулся к напарнику.

— И это тебе неведомо? Ладно, держи сказку на ночь, — усмехнулся кх'отр. — Когда-то в неведомых далях прошлого все звезды были равно распределены по небу. Их свет был упорядочен, и потому они светили так ровно и ярко, что даже ночью тангры могли ходить без опаски. Но однажды все поменялось. Не стало покоя на небе и не стало его внизу на Рортанге. Это пришли злые демоны-гонкларды, несущие беспорядок в Ледяном Просторе и смерть для всех живущих. Демон тьмы сотворил их прямо из Ледяного Простора! Древние, строившие гармонию в мире, были вынуждены обороняться и отойти, потому что враги напали внезапно и их было слишком много. Посмотри на небо и узри, сколь много звезд на стороне злых демонов!

Дар послушно взглянул вверх.

— Там, — Куаргир показал на сверкающую алмазную россыпь, что была сейчас в зените, — линии обороны гонклардов. Ты видишь: их больше, намного больше, но они вынуждены обороняться, потому что бессильны против безукоризненных ратей Древних!

— Но Рортанг — это не звезды. Почему небесные лодки хозяйничают тут тоже?

— Наш Рор — такая же звезда, как любая из тех, что ты видишь на небе, — снисходительно ответил кх'отр. — Твои варвары-хуураданцы наверняка даже не знают этого. Да, гонкларды хозяйничают здесь тоже и вот почему. Смотри внимательно сюда.

Он указал на край пылевой звездной полоски. Несколько крупных звезд, словно продолжая ее, спускались цепочкой почти к горным вершинам.

— Их линия подходит к самому Рору, цепляясь за нас. А Древние, — он указал на противоположный звездный лагерь, высоко висящий в небе, — далеко… Им трудно сейчас добраться до нас. Но они придут, рано или поздно!

Дар почувствовал, как Куаргир, словно продолжая невидимую линию от звездных баталий, перевел взгляд на него и критически осмотрел его тело.

— Ну ладно, — нахмурился он, — я пошел спать. Не стоит тратить драгоценное время на пустяки. Можешь меня разбудить, когда линия Древних возьмет верх над демонами.

— Это когда? — забеспокоился Дар, чувствуя подвох.

В ответ послышался злорадный смех.

— Всего лишь, когда вот эта нижняя звездная линия поднимется в зенит.

Через некоторое время послышалось ровное сопение. Дар вспомнил сидячую позу прикованного к стене тела в темнице Хоргурда и подумал, что кх'отр, несомненно, измотан.

Еще подумалось, как быстро Куаргир произвел метаморфозу, превратившись из злокозненного чужака-лазутчика в симпатичного и разумного попутчика. Изящество его слов и жестов располагало, а почтительное доверие, которое он испытывал к Дару, вера в его звездное происхождение не могли не рождать ответного доверия.

Вздохнув, Дар снова поднял голову, невольно оценивая силы противостоящих небесных ратей. Звездная линия гонклардов была значительно сильнее линии Древних…

Он покачал головой и понял, что отныне не сможет больше смотреть на звезды непредвзятым взглядом.