Оперативной точкой «Олдершот-одиннадцать», или «Гнездом», называлась укромная лужайка в одном из немногих перелесков Англии, не бывших чьим-то частным владением. Курбатов приехал сюда из Уокинга, где взял напрокат старый «форд» по фальшивым документам.

Волынов прикатил вовремя на «феррари». Даже изрядно подержанная, какой ее и купил Волынов, эта машина притягивала взгляды. Волынов приобрел «феррари» с умыслом: автомобиль человека, которому не от кого скрываться и нечего скрывать.

Пересаживаясь в машину Волынова, Курбатов жестом осведомился о «жучках» и получил столь же безмолвный успокаивающий ответ. «Жучков» действительно не было. Марстенс справедливо рассудил, что, если Ингрэм найдет их (а Волынов бы нашел), это сведет на нет операцию-ловушку, потому что тогда «меченый атом» не улетит в Москву. Но ни Волынов, ни тем более Курбатов о рассуждениях Марстенса не догадывались.

— Алексей Дмитриевич, — произнес Волынов со странной смешанной интонацией самодовольства и озабоченности, — мне пришлось действовать как в кино про шпионов. Вскрытие сейфов и взлом компьютерных сетей.

— А результат?

— Успех. Мне повезло: оказалось, что Слейд поселил русских в своем загородном коттедже на реке Крауч, а я там раньше бывал, и обстановка мне знакома, так что оставалось лишь уточнить детали. Специальной охраны нет, но…

— Давай по порядку, — потребовал Курбатов. Волынов раскрыл папку.

— Вот общий план местности, расстояния в метрах. Схема, как проехать из Лондона и Саутенда-он-Си. От «Гнезда» по прямой около ста пятидесяти километров. Вот подробный план коттеджа — это я рисовал по памяти — первый, второй этаж. Окрестности… Здесь вертолетный клуб «Стрэйт ап», здесь лодочная станция. Ближайший поселок милях в четырех с половиной.

— Ага… — Курбатов рассматривал бумаги. — В клубе и на лодочной станции кто-нибудь дежурит по ночам?

— В клубе сменная охрана, два человека постоянно. При станции живет один парень, Том Лэннинг. Вот его домик. А вот парк аттракционов. Там в будни никого не бывает, сторожа нет, приглядывают ребята из клуба.

— Так… Сегодня Слейд, конечно, переночует в коттедже?

— Он передо мной не отчитывался, но думаю, что нет. Завтра ранним утром у него какое-то дело в Харроу.

— Вот как? — Курбатов ощутил укол разочарования оттого, что испарялись шансы покончить со всеми тремя приговоренными разом. Но, может быть, это и к лучшему. Напряжение в схватке со Слейдом возрастет, а ценно то, что дорого достается. Лондонский же адрес Слейда ему, конечно, был известен.

— Ладно, — сказал Курбатов, — теперь опиши в деталях коттедж и местность по этим схемам.

Отвечая на вопросы, Волынов говорил еще с полчаса, и экс-генерал наконец представил себе театр будущих военных действий так хорошо, словно сам побывал там. Он удовлетворенно кивнул.

— Переходим к оружию.

Волынов надел тонкие кожаные перчатки и принес из багажника два кейса, побольше и поменьше. Сначала он открыл маленький.

— Пистолеты. Вот легкий испанский «стар», не очень солидная модель, но вы сказали, что один из пистолетов сойдет и попроще…

Курбатов взял пистолет, проверил магазин.

— Правильно. А второй?

Со сдержанной гордостью Волынов извлек из кейса здоровенный пистолет с привинченным глушителем и далеко выступающим магазином перед спусковым крючком.

— Ого! Вот это артиллерия, — оценил Курбатов. — С такими я не сталкивался. Расскажи о нем.

— Это американский «интердинамик КГ». По ряду тактико-технических характеристик приближен к пистолетам-пулеметам, но стреляет только одиночными. Магазин на тридцать шесть патронов.

— Превосходно. А что во втором кейсе? Там находился разобранный автомат. Волынов сноровисто собрал оружие и сказал:

— Израильский «галил АРМ». В нем многое вам знакомо, он разработан на базе «Калашникова», но кое-что по-другому. Диоптрический перекидной целик для ночного прицеливания… Откидная мушка с фосфоресцирующей точкой и откидной целик с двумя точками по бокам прорези.

— Отлично, — одобрил довольный Курбатов.

— Отводить затвор одинаково удобно как правой, так и левой рукой, — продолжал Волынов, — то же касается и предохранителя-переводчика. Вот, видите, над рукояткой управления огнем, слева рычажок. А справа — как у «калаша».

— Ты будто в воду смотрел, когда покупал эту штуку, сынок, — хрипловато выговорил Курбатов. — Я как раз руку повредил…

— Далее, — показывал Волынов, — в пазе цевья — стойки шарнирной сошки, они могут использоваться как рычаги приспособления для перекусывания проволоки. Вот они, у шарнира. А главное — компенсатор и магазин с двенадцатью специальными патронами, позволяющий использовать винтовочные гранаты. Самих гранат четыре.

— Лучшего и желать не приходится… Разбирай и клади в багажник. «Интердинамик» тоже, а «стар» я оставлю у себя.

Заказывая оружие, Курбатов лелеял надежду обойтись без автоматной пальбы и тем более метания гранат. Во всяком случае, Иллерецкую и ее друга он убьет без таких впечатляющих эффектов. Но Слейд — опасный противник. И теперь Курбатов выйдет на него не с пустыми руками.

Волынов захлопнул багажник и возвратился в салон «феррари», стягивая перчатки.

— Поговорим о твоей отправке. — Курбатов держал пистолет на коленях.

— Алексей Дмитриевич, я вот что подумал… Вы один, а этот арсенал наводит на мысль, что дело намечается жаркое. Мог бы я задержаться в Лондоне еще на сутки и помочь вам?

— Помочь?..

Курбатов стиснул пистолет. Его план был таким — после получения информации и оружия выстрелить Волынову в висок, протереть рукоятку пистолета и вложить в руку трупа. Самоубийство. Мотив налицо: преследуемый шпион. Это было необходимо потому, что живой Волынов представлял опасность. Когда его схватят (а его неминуемо схватят), он под воздействием психотропных средств выложит и сведения о приезде Курбатова в Лондон. Произойди это раньше или позже отлета экс-генерала в США, куда он собирался, все равно за Курбатовым начнут охотиться и найдут.

Но предложение Волынова было настоящей удачей. Во-первых, двое — не один. Во-вторых, Волынов хорошо знаком с окрестностями коттеджа Слейда. В-третьих, вместе с, ним Курбатову будет много проще разработать детали покушения на Слейда. И в-четвертых, Волынов, погибший в перестрелке со Слейдом, становится единственным виновником обоих преступлений, к тому же с железным мотивом! Шпион выполняет задание и умирает. Красиво… Тем более что гибель Ингрэма-Волынова в перестрелке, возможно, даже имитировать не придется (вот если бы!). А если придется… Тогда придется.

Совесть нисколько не тревожила Курбатова. Он был лишь орудием в руках высшей силы. Орудием становился и Волынов.

— Спасибо, Леша, — сказал экс-генерал. — Помощь мне не помешает. Мы должны ликвидировать троих этой ночью.

— Двух русских, — кивнул Волынов. — А кто третий?

— Твой босс. Если он в Лондоне, поедем за ним туда, потом.

— Слейд?! Этого черта, пожалуй, ликвидируешь…

— Попробуем, — усмехнулся Курбатов.

— Все это оружие — против Слейда? Но не собираетесь же вы забросать его лондонскую квартиру гранатами?

— Леша, Слейд — это Слейд. И когда я просил оружие, я просто помнил об этом. Если понадобится, я буду гнать его до края Земли…

У Волынова вдруг зародились сомнения.

— Алексей Дмитриевич, а почему вы взялись за это сами? У вас, извините, возраст не тот, чтобы бегать с пистолетами. Неужели не нашлось оперативника?

Курбатов вздохнул.

— Леша, тебе не все положено знать. Скажу одно: приказ поступил сверху. С самого-самого верха…

Экс-генерал улыбнулся. Волынову неведомо, с КАКОГО верха поступил приказ.

— А зачем простой пистолет? — спросил Волынов.

— Для инсценировки самоубийства Слейда при благоприятных обстоятельствах, — солгал Курбатов. — Но, Леша, после акции переправить тебя в Москву так легко, как я планировал, уже не удастся.

— Я знаю. Я вас не оставлю.

У Курбатова защемило сердце. Это уж слишком даже для него…

— Спасибо, Леша, — тихо проговорил он.

— Но почему переправить одного меня? Разве вы не возвращаетесь?

— Нет. Мое задание на этом не исчерпывается. Леша, папку с бумагами надо сжечь.

— Само собой. Поедем на двух машинах?

— Мой «форд» взят напрокат в Уокинге, его тут поблизости могут знать. Да и скорость у него… «феррари» пошустрее, вот только приметная очень…

— Зато от любой погони уйдет.

— Ох! Лучше бы без погонь. Но ты прав, скорость важнее. Бросим старикашку «форда», вернемся к нему после операции. А если не вернемся…

— Вернемся, Алексей Дмитриевич.