81
Когда порозовевший и гладко выбритый Вильямс вышел на воздух, встретившиеся ему Саломея и Бони сказали:
— Ну, сэр, вы помолодели на десять лет.
— Мне хватит и пяти, — довольно улыбнулся полковник и тут же добавил: — Видели бы вы, что там выделывали Позниц и Ломмер! Они хлестали друг друга вареными ветками.
— Да вы что, сэр, это же самое лучшее в бане! — сказала Бонн. — Почти самое лучшее, — поправилась она и мечтательно улыбнулась.
— Позниц и нас тоже отхлестал этим веником, — сообщила Саломея.
— Да ну? И вы его не боялись?
— Да разве он посмел бы прикоснуться к телу старшего по званию, сэр? Это противоречит уставу.
— В любом случае это не мое дело, — поспешно заявил Вильямс.
Из-за угла показались пятеро стоявших в карауле солдат. Их только что сменили попарившиеся коллеги, и теперь свободная смена шла на помывку.
Бойцы, улыбаясь, посмотрели на Бонн и Саломею, но ничего не сказали, опасаясь реакции полковника.
— Сегодня первый человеческий день за всю ту вечность, что мы здесь находимся, — сказала Салли.
— Да, — согласился Вильямс. — Даже меня немного отпустило, а то было такое ощущение, что глубоко нырнул, а дышать нельзя — сразу захлебнешься.
С крыльца второго дома спустился Торрик. По его серому лицу нельзя было понять, мылся он или нет, однако повязка на голове была заменена на свежую.
— Когда будем мясо есть, полковник? — спросил Торрик, посмотрев на небо.
Вильямс, Саломея и Бонн заинтригованно подняли головы кверху, однако ничего не обнаружили.
— Что там было, Торрик? — забеспокоился Вильямс, — Уж не дольтшпиры ли?
— У тургана Мадраху дольтшпиров больше нет. Осталось только несколько эспора — «боевых пауков».
— Откуда ты знаешь?
— Подслушал, как два стражника разговаривали. Так когда мясо есть будем? Очень кушать хочется.
— Да о каком мясе ты говоришь? — удивился полковник.
— Вон — из трубы дым идет, значит, лабуха закололи и на пару готовят. Скоро есть будем.
— Дым идет — это наши ребята парятся, а не зарезанный лабух, — пояснила Бонн. — И тебе тоже помыться не мешало бы.
— Там нельзя мыться — там лабухов варят, — серьезно сказал Торрик, — Если там мыться, мясо станет мягким. Ходить не сможешь, есть-спать не сможешь. Будет совсем плохо.
— Слушайте, выходит, это у них вроде духовки, а мы там баню устроили, — догадалась Саломея.
— Ничего страшного, — сказал полковник.
В этот момент с улицы во двор зашел Позниц. Он был в полной амуниции, с винтовкой на одном плече и с лаунчером на другом. Увидев Саломею, он заулыбался, но, натолкнувшись на ее колючий взгляд, тут же принял серьезный вид:
— Сэр, на улице повозка. Турган прислал ее, чтобы вы нанесли ему визит.
— Стоит ли, сэр? — засомневалась Саломея. — Неизвестно, что у него на уме.
— А вот мы с тобой поедем и узнаем. Возьмем с собой Позница и Ломмера.
— А я? — спросила Бонн.
— А ты останешься за старшего. Сиди возле рации и будь ко всему готова.
— Лучше я в машину залезу, похожу здесь поблизости, чтобы все видели. Да и рация у меня там под боком.
— Это правильно, — согласился полковник. — Пусть смотрят и боятся.
