68
Ночь прошла спокойно.
Шапиро решил поберечь лейтенанта, и Жак проснулся сам, когда первые лучи солнца заглянули в шалаш.
Монро сладко потянулся и вдохнул запах увядших листьев. Сорвав один из них, он поднес его к глазам. Лист был похож на дубовый, да и дерево, с которого срывали ветви, было таким же крепким. Здесь, на Ловусе, многое напоминало природу «планет северного типа» — миров, которые люди заселяли наиболее охотно.
Вскоре к запаху увядающей листвы прибавился запах дыма. Монро выполз из шалаша и увидел весь личный состав команды.
Хосмар сидел на руле, Шапиро фильтровал воду, а Лутц боролся с сырыми дровами, пытаясь оживить очаг.
— Доброе утро, сэр! — радостно поприветствовал Тони лейтенанта и продолжил раздувать костер.
— Сейчас будет настоящий чай, — пообещал Шапиро, демонстрируя прозрачную флягу, наполненную водой.
— А пиявок там уже нет? — поинтересовался Жак.
— Нет, пиявок я отфильтровал, — сказал Ральф и в подтверждение своих слов бросил во флягу таблетку дезинфектора.
Таблетка зашипела, запузырилась, но никаких «животных» в воде не обнаружилось. Когда химикат полностью растворился, вода осталась такой же прозрачной.
— Учись, двоечник, — наставительно произнес Шапиро, передавая флягу Лущу. — Сколько времени будешь кипятить?
— Десять минут, — смело пообещал Тони.
— Ну-ну.
Отдав флягу, Шапиро окинул берега быстрым взглядом, и Монро отметил, что даже за кажущейся беззаботностью Ральфа скрывался бдительный часовой и внимательный разведчик.
Река заметно сузилась, и до каждого берега теперь было не более пятидесяти метров. Как следствие, русло стало глубже, и уже не раз недалеко от плота появлялись плавники крупных речных обитателей.
А Лутц продолжал колдовать у очага. Обломанным штыком он стругал маленькие щепочки и аккуратно укладывал их домиком. И вскоре костер перестал дымить, пламя стало жадно поглощать щепки, а во фляге образовались первые пузырьки.
— В настоящем чае должна быть заварка, — напомнил Жак, рассматривая то один, то другой берег в бинокль.
— Заменим фруктовым драже со стимуляторами, — пояснил Ральф. — В нем есть кофеин, так что имитация получится очень близкой.
Один из кустов показался Монро подозрительным. Покрутив настройку бинокля, он заметил притаившегося в листве лазутчика. Это был пехотинец из армии тургана Швиборда. По крайней мере, его кожаная кираса была раскрашена в те же цвета.
— Снять его? — коротко спросил Шапиро.
— Да надо бы. А то еще нашлет дольтшпиров, и придется нам спасаться вплавь.
Ральф быстро вскинул винтовку, и подозрительный куст пошевелился. Поняв, что его обнаружили, лазутчик пытался скрыться, но было уже поздно. Хлесткий звук выстрела прокатился от берега до берега, и тело, вывалившись из кустов, скатилось в воду.
Ленивое прибрежное течение медленно развернуло свой неожиданный трофей, а затем уверенно потащило его за собой.
Неожиданно рядом с плывущим трупом вздыбилась вода, и над вспененной поверхностью появилась огромная распахнутая пасть с частоколом кривых зубов.
Спустя мгновение челюсти сомкнулись на добыче, и чудовище ушло на глубину, шлепнув по воде длинным плоским хвостом.
Высокие волны разошлись по сторонам и докатились до плота, слегка покачав его и заставив пассажиров сдвинуться к самой середине.
— Вот это рыба! — произнес Тони и, обратившись к Хосмару, спросил: — Как называется?
— Не знаю, — признался перепуганный проводник и поправил свою вышитую шапочку. — Я об этом существе ничего не знаю.
В этот момент в бревна плота что-то слабо ткнулось. То ли речной монстр, то ли поднявшийся со дна водоворот.
Это едва заметное касание заставило всех вздрогнуть и на мгновение представить, как страшный хищник кружит где-то рядом, ожидая от людей малейшей оплошности.
— Так он теперь… наверное, сыт, — не то спрашивая, не то утверждая, произнес Лутц.
— Это как сказать, — покачав головой, возразил Шапиро. — Ты же не знаешь, сколько он жрет. И вообще, их здесь может быть целая сотня.
Мысль о сотне подобных хищников не прибавила никому оптимизма, и дальнейшее путешествие продолжалось в тишине.
Вскоре закипела вода, и Ральф приготовил для всех чай.
Это несколько разрядило обстановку, а непривычный к кофеину Хосмар вообще стал излишне болтлив. Он рассказывал про свое детство, про обычаи своего народа и заявлял, что «братья Василия» — его друзья и он пойдет с ними до самого моря.
— Море… — произнес Жак, ни к кому не обращаясь — Неизвестно, сколько нам еще плыть до него
