2

Мостки с грохотом упали на каменистую землю, и по ним загремели шаги десантников, обутых в солдатские ботинки. Подразделения с ходу разворачивались в цепь и, пройдя некоторое расстояние, занимали подходящие оборонительные позиции.

Легкие танки, пощелкивая гусеницами, катились к ближайшим высоткам, а шагающие роботы «скаут» вытягивались, словно легавые псы, и, замирая, принюхивались к незнакомой обстановке.

Последними из казавшихся бездонными трюмов десантного корабля спустились инженерные машины, вооруженные бурами, алмазными резаками и ионными горелками.

Они были необходимы для выполнения главной задачи — добычи артефактов.

А артефактов на Конфине было видимо-невидимо. Многочисленные следы, оставленные неизвестной цивилизацией, манили многих — от любящих риск одиночек до частных исследовательских компаний. Неизвестные металлы, удивительные минералы и масса непонятных приспособлений, принцип работы которых не поддавался объяснению, — на все это продолжал расти спрос.

В последние десятилетия артефакты использовали повсюду, и прежде всего в военном деле и медицине — отраслях, приносивших наибольшие прибыли. Оружие получало невиданную прежде разрушительную силу, а медицинские методы омоложения человека достигли небывалых высот. После многократных, закончившихся провалом попыток расшифровать генетический код научная медицина воспрянула, опираясь на ворованные технологии артефактов.

Когда всем стало ясно, что применение этих вещей экономило на исследовательских работах триллионы кредитов, на древние захоронения началась самая настоящая охота.

Державы, обладавшие бесчисленными запасами полезных ископаемых, отходили теперь на второй план, уступая по значимости тем, на чьих планетах стояли заброшенные города и пирамиды.

… Едва только шагающие машины приблизились к пирамидам, они сразу обнаружили предполагаемого противника. После сигнала тревоги весь охранный корпус был моментально приведен в боевую готовность и солдаты попадали в пыль, ожидая жестокой схватки.

Однако время шло и ничего не происходило.

Вскоре прозвучала команда «отбой», поскольку за наступавшего противника были приняты собравшиеся здесь местные жители. Их было довольно много. Тысячи две или даже три.

Сам полковник Вильямс вышел им навстречу, демонстрируя свою благожелательность. Находясь в кольце взвода охраны, он добродушно улыбался, понимая, что за спинами высокорослых бойцов коммандос ему ничто не угрожает.

Не видя за забралами лиц солдат, но угадывая их настороженность, люди остановились. Первые ряды расступились, и вперед вышли четверо, несшие некое подобие паланкина.

Слуги поставили носилки и отошли в сторону.

— Ну что. Монро, давай подойдем ближе. Как видно, сам он вставать не собирается, — сказал полковник, обращаясь к сопровождавшему его лейтенанту.

— Конечно, сэр. Давайте подойдем, — согласился лейтенант, чувствуя, что командиру немного не по себе.

Они медленно приблизились к паланкину, но человек, сидящий в нем, оставался неподвижен как статуя, и только ветер шевелил его длинные седые космы. Теперь стало ясно, почему старик не поднялся им навстречу. Ниже колен его ноги отсутствовали.

— Приветствую вас на земле Конфина, господа, — неожиданно произнес старик, и лейтенант с полковником переглянулись. — Надеюсь, вы пришли с миром?..

— У нас приказ, сэр, — коротко, по-военному ответил Вильямс. — А вы, простите, кто будете?

Уверенный голос и светское обращение старика озадачили полковника.

— Я Каспар Лермон, господа. Действительный член Академии наук по версии ФНС. Наверное, вы слышали о пропавшей экспедиции Лермона?

— То есть… — Полковник оглянулся, словно призывая взглядом солдат охранного взвода в свидетели. — То есть вы хотите сказать, что экспедиция не пропала?..

— Увы, господа, она пропала. Уцелел только я один, и то потому, что меня привалило каменной глыбой. Я лишился ног, но остался жив, а куда подевались мои коллеги, я не знаю.

— Но, мистер Лермон, почему же вы не заявили о себе, ведь прошло столько лет? — недоумевал полковник.

Лермон вздохнул. Казалось, он раздумывал, стоит ли говорить с этим военным, есть ли в этом какой-то смысл.

— Эти люди, полковник, — промолвил ученый, указывая на толпу местных жителей. — Они спасли меня, вытащив из пирамиды, а когда я выздоровел, то решил изменить свою жизнь. Я многое понял и на многое взглянул по-другому… И еще я осознал, что должен остаться на Конфине и, по возможности, помочь тем, кто здесь живет. Хотел отплатить им добром за их доброту ко мне.

— Сэр, мы уже на месте… — Из рации Вильямса послышался рокочущий голос командира инженерного отделения. Его слова означали, что машины достигли пирамид и готовы к действию.

— Хорошо, ждите… — ответил полковник и обратился к Лермону: — По всей видимости, сэр, вы хотели меня от чего-то предостеречь?

— Да, полковник. Но я вижу, что это бесполезно. У вас ведь приказ?

— Да. У меня приказ.

— И вы будете грабить могилы? — Старик так посмотрел на Вильямса, что тот смутился.

— Вы же знаете, сэр, что все это делается только для блага человечества и…

— Знаю, полковник. Слишком хорошо знаю… — Мистер Лермон горько усмехнулся и сделал знак рукой. К нему тотчас подошли носильщики и подняли паланкин.

Напоследок Лермон сказал:

— Вас ждет судьба Пятьдесят второго егерского полка. Он исчез на северной оконечности материка через год после того, как пропала моя экспедиция.

— Но Пятьдесят второй пропал на орбите! — почти закричал Вильямс.

— Это утка пропагандистов. Я сам наблюдал высадку соединения, а наутро их не стало…

Больше Лермон ни сказал ничего. Носильщики понесли его, а следом двинулись все пришедшие с ними люди.

— Думаете, ему можно верить, сэр? — спросил Монро.

— Предпочитаю ничего не думать, лейтенант. У меня приказ, и я намерен его выполнить.