19
Втрое укороченная колонна двигалась по густой траве и оставляла в податливой земле глубокую колею. Грунтовые воды тут же заполняли все углубления, и в нее прыгали невесть откуда взявшиеся лягушки.
«Скауты» ушли еще дальше и теперь стояли на возвышенностях, прикрывая движение уцелевших танков.
На головной машине сидел полковник Вильямс, а рядом с ним находился Фарнбро, который, чтобы не упасть от головокружения, крепко держался за антенну и морщился, когда танк подпрыгивал на неровностях. Позади старших офицеров сидел Монро. Хотя он и считался заместителем полковника, но в такой ситуации опыт капитана Фарнбро значил гораздо больше.
Жак крепко сжимал винтовку и как мог объяснял новые для себя обстоятельства. Собственно, вариантов было немного — неправильная карта, сверхмощная маскировка противника и, пожалуй, больше ничего. Не найдя никакого объяснения, лейтенант окончательно запутался, а затем его мысли как-то сами собой перешли к Саломее.
Он все еще чувствовал обиду за тот издевательский рассказ об их свидании. Похоже, Саломея не делала из этого секрета. А еще он вспомнил, как она ответила на шутку полковника. Да, не очень-то правильно думать о девушке, которая ведет себя таким образом.
«Буду думать о Бонн», — сказал себе Жак. По крайней мере, так он мог хоть немножко отомстить Саломее. Огорчало лишь то, что сама виновница не догадывалась о его мести.
«Жестокая сука», — мысленно обругал ее Жак. Так, бывало, обзывал своих приятельниц его друг по военному колледжу Том Дивац. Где-то он сейчас? Последнее письмо от него пришло на базу с Канарского Кратера.
— Жестокая сука, — вслух произнес Жак и почувствовал себя немного легче. В конце концов он решил, что лучше обругать Саломею еще несколько раз, а о Бонн вовсе не думать. Она хоть и была симпатичной девушкой, но уж больно предсказуемой. С первого взгляда становилось ясно, что она «на все согласная» А вот Саломея, Салли… Она любила поиздеваться над своими поклонниками и этим привлекала их еще сильнее.
"Наверное, все мужчины мазохисты, — неожиданно подумал Жак. — Иначе зачем бы они сходили с ума из-за таких вот «саломей».
Мысль показалась Жаку оригинальной и даже очень умной. Он поправил шлем и крепче вцепился в винтовку.
Сквозь шум танковых двигателей слышались редкие выстрелы «скаутов». Они по-прежнему отгоняли небольшие группы противника.
Проехав еще с километр, колонна остановилась. Танки заглушили моторы, и Монро услышал слова, обращенные к нему:
— Спускайся на землю, лейтенант. Будем вставать здесь лагерем.
— Есть, сэр, — отозвался Жак и окончательно пришел в себя.
Он спрыгнул на мягкую траву и огляделся. Колонна стояла на небольшой возвышенности, с которой были видны четыре «скаута», прочесывающие невысокий кустарник. Дальше за кустарником простирался пустырь, а потом начинались то ли какие-то развалины, то ли горы. Из-за высокой влажности и тумана определить точнее было невозможно. Не помогал даже малый полевой бинокль.
Между тем полковник собрал всех солдат и, показав им выбранное для лагеря место, сказал:
— А теперь достаем шанцевый инструмент и начинаем возводить укрепления четвертой категории. Всем ясно?
— Но лопатки есть не у всех, сэр, — доложил один из капралов.
— Я знаю, но, к счастью, у танкистов есть нормальные лопаты, так что возьмите у них и приступайте к делу. Особое внимание обратите на капониры. Нам нужно, чтобы из них торчали только танковые башни и ничего более…
— Есть, сэр.
— А мы с тобой немного пройдемся, Монро, — сказал Вильямс и направился в сторону маячивших в туманном мареве «скаутов».
Они шли, огибая попадавшиеся навстречу кусты и изредка спугивая маленьких зверьков, которые тут же исчезали в высокой траве.
— Эти кусты придется сжечь, — сказал полковник. — Они закрывают видимость…
— Да, сэр, — соглашался Монро, а сам думал о том, что сооружение временного лагеря — затея вовсе не нужная, поскольку можно было просто возвратиться к постоянному лагерю. Жак был уверен, что их уже ищут и только по случайному стечению обстоятельств в небе не появлялись двойки «Хэнт-300».
— Я задержусь на одну минуту, сэр, — сказал Жак, ощутив вдруг обычное неудобство. — Я быстро.
— А? — спросил полковник, но потом понял: — Ладно, давай, я подожду.
Монро отошел к большому кусту. В какой-то момент струя забарабанила, словно по стальному барабану. Лейтенант удивился. Прежде чем догнать полковника, из любопытства он заглянул под куст. Заглянул и был просто поражен новым открытием: под кустом валялся старый пехотный шлем.
«Откуда здесь это?» — Жак обошел куст с другой стороны.
В высокой траве он споткнулся обо что-то еще. Монро раздвинул заросли и остолбенел. Перед ним лежал скелет, одетый в полуистлевшую робу и бронежилет. Рядом валялся проржавевший автомат. Сквозь глазницы черепа проросла трава, а между оскаленными зубами пробился синенький цветочек.
Монро огляделся и заметил еще несколько небольших проплешин. Они были повсюду, в некоторых местах образуя даже целые острова или материки, брошенные среди безбрежного травянистого моря.
— Сэр! Сэр, идите сюда! — крикнул Жак, подойдя к следующей проплешине. Там тоже лежал скелет, только уже в другой позе, и его костлявая рука сжимала автомат.
— В чем дело, Монро? — недовольно спросил Вильямс.
— Посмотрите, сэр…
Полковник подошел ближе. Повязка на его голове успела испачкаться, и теперь он выглядел как пират.
— Что это, сэр? Кто эти люди? — снова спросил Жак. Его пугало молчание Вильямса.
— Ты спрашиваешь, кто это, Монро? — в свою очередь спросил полковник. — Тебе действительно хочется это узнать? Ну так я скажу тебе. — Голос полковника зазвучал сильно и безапелляционно, словно голос прорицателя, предрекающего миру скорую гибель. — Это трупы солдат Пятьдесят второго егерского полка, пропавшего на планете Конфин сорок лет назад. Среди этих останков, — полковник обвел рукой все пространство вокруг, — должны встретиться и кости майора Бентона, он был другом моего отца…
Полковник замолчал, не в силах больше говорить.
Молчал и Жак.
— Ты или прикидываешься, Монро, или действительно такой дурак? Все уже поняли, где мы, только ты один…
— Я теперь тоже понял, сэр, — тихо сказал Жак и поправил сползший на глаза шлем. — Это не Конфин.
— Правильно, не Конфин, — подтвердил полковник. — У тебя закурить есть?
— Я не курю.
— Это хорошо — здоровье прежде всего.
— Если не Конфин, то что? — спросил Монро, ожидая, что полковник снова его обругает.
Однако тот только пожал плечами и сплюнул себе под ноги:
— Вот это нам и предстоит узнать. Нам еще повезло, что не все полегли с первого раза, а вот Пятьдесят второму егерскому и тем парням, что выскочили на нас ночью, повезло меньше.
— Они тоже откуда-то переместились?
— Я так думаю.
— И нет возможности вернуться?
— Никакой. Скорее всего, мы заброшены так далеко, что трудно даже представить. Миллиарды световых лет или даже больше… Теперь попытаемся выжить здесь.
— Но у меня на Фалконе остались родители! — воскликнул Монро.
— А у меня жена и трое детей. Младшей дочке — восемь лет.
— Невероятно, — покачал головой Монро. — А все из-за того, что мы стали грабить их могилы.
— Их?
— Ну да. Мы стали грабить могилы древних, да и не только мы, но и всякая другая сволочь, — с отчаянием в голосе произнес Жак. — На Конфине, в мире, где жили те, с лягушачьими головами… А они нас р-раз — и столкнули лбами… И теперь все воры лупят друг друга… Что ни говори, а это самое лучшее наказание… Самое лучшее.
— Прекрати истерику! — резко произнес Вильямс и, схватив Жака за плечи, крепко встряхнул.
— Извините, сэр, — выдохнул Жак и всхлипнул. — Просто не думал, что придется попасть в чистилище живьем.
— Надеюсь, это еще не чистилище. Наконец Жак взял себя в руки, поправил автомат, подтянул бронежилет и сказал:
— Ну все, сэр, я готов идти дальше.
