ГЛАВА 5
Темнота, сопровождаемая мучительной болтанкой… Краткий период покоя… Снова тряска и ощущение скорости… Провал… Вторжение посторонних звуков: гудение мотора, шум ветра, чьи-то голоса, смех…
— Получится у него, как считаешь?
— Кто его знает?
— Все-таки он канонир. Говорят, для таких сломать человеку хребет секундное дело.
— Не верю я в эти байки.
— Да ты глянь на его мускулы. Чистое железо!
— Они специально таких здоровых себе подбирают.
— А вот и не угадал. Все дело в тренировке. Но если кто и сумеет провернуть такое дело, так это канонир.
— Не знаю, не знаю…
— Не трусь, не выйдет у этого, так выгорит у другого. Или у третьего. Теперь мы знаем, как их обрабатывать, и можем подготовить столько, сколько понадобится.
— Рискованно это. Да и опасно.
— Никакого риска. У нас все схвачено. Сама Миледи им занималась.
Сильный толчок и остановка.
— Тебе придется отвести его к Канонирше.
— Два квартала? Да ты с ума сошел! Прикинь, сколько в нем весу…
— Знаю, но ничего не поделаешь. На мне облачение. Сам посуди, разве подобает служителю Клина засветиться в заведении такого рода?
— Мог бы и переодеться. Ладно, ладно, иду. Интересно все-таки: выгорит у него или нет?
Темная, вонючая улочка. Ноги подкашиваются. Тело заносит из стороны в сторону. Кто-то сопит и ругается рядом, поддерживая его. Лица не видно вместо лица белое расплывчатое пятно. Тускло освещенное помещение с низким потолком. Звяканье посуды. Смутные, разноцветные силуэты сидящих и перемещающихся между столиками людей.
— Осторожно, парень! Проходи-ка сюда, в уголок. Нравится столик? Отлично. Садись, садись на стул, не падай. Да согни ж ты коленки, пьянь бесчувственная! — Ощутимый удар в живот. — Вот так-то лучше! Эй, подружка, принеси нам парочку виски.
— Что это с вашим приятелем, сэр?
— Ничего особенного. Так, перебрал малость. С твоего позволения, милочка, я сейчас хлопну свой стаканчик и побегу дальше, а приятеля оставлю здесь. Да ты не бойся, он скоро протрезвеет, только подремлет часок.
— Ой ли?
— Не сойти мне с этого места! Кстати, солнышко, сдачу можешь оставить себе.
— Вот это уже совсем другой коленкор.
— Быстро же ты управилась, киска!
— Вот ваша выпивка, сэр.
— Спасибо, крошка. У тебя тушь с ресниц на левом глазу потекла. Сходи умойся, а то клиентов распугаешь. Твое здоровье, дружище. Ну ладно, мне пора, а ты тут сосни часок-другой. Надеюсь вновь увидеть тебя на первых полосах газет. Ха-ха-ха! И чтобы фото было на полстраницы!
Говорящее расплывчатое пятно исчезло, но на смену ему явилось другое, ароматное и многоцветное.
— Не угостите даму рюмочкой, молодой человек? Ай-яй-яй, как вас развезло! Не против, если я выпью вашу? По-моему, вам уже достаточно. Меня зовут Арлена. Я с Юга. Вам нравятся южанки? Да что с тобой творится, парень? Если ты спишь, то почему у тебя глаза открыты, а, верзила? Или ты задумал подшутить над бедной девушкой? Ну, не хочешь говорить, не надо. Пока, комик.
Еще одно пестрое, разноцветное пятно. Другой аромат. Тоньше.
— Не против, если я составлю вам компанию? Я обратила внимание, как вы отшили Арлену. Признаться, я вас не осуждаю. Она Ьолько и знает: «Не угостите ли даму рюмочкой?» А вот я не из таковских. Я люблю поговорить с человеком ио душам, узнать его получше. А вы чем любите развлекаться на досуге? Вы такой… огромный! На скачках играете? Или предпочитаете картишки? Нет, вы, должно быть, играете в военный тотализатор. Я сама обожаю делать ставки на воинов. Особенно когда участвует Занзибар. Там есть такой канонир Голош, настоящий мужчина, скажу я вам. Только за этот год на его счету уже семнадцать рейдов и девять убитых. Кстати, не промочить ли нам горло, пока беседуем? Ты меня слышишь, верзила? Да что это с тобой? Вот это номер! Парень в полной отключке, а глаза открыты! Никогда такого не видала.
Пятно удалилось. Жизнь понемногу возвращалась в парализованные члены, а вместе с ней в мозгу возникло предельно ясное и настойчивое побуждение немедленно отправиться во дворец и убить Хранителя Власти. Лежащие на столе руки хищно дернулись, а в голове сам собой начал разворачиваться план действий. Откуда-то из закоулков памяти услужливо поступали необходимые сведения и факты, о которых он минуту назад еще не имел ни малейшего понятия.
Убить человека можно множеством способов, даже не имея оружия. Самый простой, хотя не самый надежный, — это нанести удар ребром ладони в основание шейных позвонков. Такой метод хорош, когда времени хватает только на одну попытку. Если же в запасе есть секунд тридцать, гораздо вернее схватить жертву за горло и большими пальцами рук раздавить кадык.
«Ты должен проникнуть во дворец и убить Хранителя Власти голыми руками».
Пальцы сидящего сомкнулись вокруг пустой рюмки и сжались, кроша в порошок хрупкое стекло. А если напасть сзади, можно сломать противнику позвоночник. Одной ногой, просунутой меж ног жертвы, сковываешь ее движения, коленом другой упираешься в строго определенную точку на спине и резко наваливаешься всем телом на плечи.
Возле столика остановилась девица, одетая столь же кричаще, сколь вызывающе.
— Я не прочь угостить тебя выпивкой, верзила, — проворковала она. — И не вздумай отказываться. Не надо никого звать, у меня все с собой.
Из глотки мужчины вырвался странный звук, лишь отдаленно похожий на человеческую речь. Приняв его, видимо, за знак согласия, девушка налила вторую рюмку из маленькой бутылочки, которую держала в руке, и, заметив, что кавалер не может оторвать ладони от стола больше чем на дюйм, сама поднесла рюмку к его губам. Пойло оказалось крепким: его нёбо и горло загорелись жгучим огнем.
— А теперь слушай меня внимательно, Кейд, — быстро заговорила девица прямо ему в ухо. — Никаких сцен. Никакого шума. Неприятности нам ни к чему. Скоро ты придешь в себя, а пока сиди смирно. Говорить буду я.
В голове быстро прояснялось, и сразу же автоматически выстроилась мысленная фраза, с которой канонир привык начинать каждый новый день, едва очнувшись ото сна: «Да будет благословенно правление Императора. Да будут благословенны братья Ордена Воинов, служащие Императору и выполняющие приказы Хранителя Власти…»
— Хранитель Власти! — натужно прохрипел Кейд.
— Все в порядке, — успокоила его девушка. — Я дала тебе противоядие. Ты больше не обязан делать то, чего не желаешь.
Он попытался встать, но чуть не свалился вместе со стулом.
— Еще пара минут, и ты будешь в форме, — пообещала она.
Теперь, когда зрение обрело остроту, канонир смог более внимательно рассмотреть девицу. Лицо ее было покрыто густым слоем краски и грима, тушь с ресниц чуть ли не капала, волосы были уложены в пышную прическу. Одета она была в пурпурных оттенков пижамную пару из покрытого блестками полупрозрачного материала. Очень странное сочетание! Тонкие, прозрачные и полупрозрачные ткани имели право носить только Звезднорожденные, а уделом простолюдинок оставались более плотные и грубые материи. С другой стороны, в пижамные костюмы одевались лишь женщины низших сословий, тогда как Звезднорожденные предпочитали длинные платья или халаты. Кейд недоуменно покачал головой, с трудом отрываясь от созерцания безупречной фигуры, почти не скрываемой одеждой. Перехватив его взгляд, девушка заметно покраснела.
— Это всего лишь маскарадный костюм, — поспешно сказала она. — Я не из этих.
Кейд даже не стал стараться вникнуть в смысл ее слов. Красота девушки пробудила в нем вполне определенные ассоциации.
— Это опять ты! — сказал он. — Та самая простолюдинка из Храма Мистерий!
— Не так громко, — холодно посоветовала она. — Можешь ты наконец выслушать меня спокойно?
— Ты с самого начала была заодно с теми мерзавцами! — обвиняющим тоном заявил Кейд, к которому уже полностью вернулась членораздельная речь. Руки и ноги, кстати, тоже отошли.
— Ты ошибаешься. Да, я была с ними, но не заодно. Неужели ты не понимаешь? Если бы ты проглотил тогда ту капсулу, что я сунула тебе в рот, гипноз бы не подействовал. Но тебе зачем-то вздумалось ударить меня по голове и куда-то бежать. И чего ты, интересно, этим добился?
Канонир вынужден был признать, что девчонка права. Побег действительно оказался неудачным.
— Ну, ладно, — продолжала она, не дождавшись ответа. — Может, я все-таки сумею пробудить в тебе хоть малую толику здравого смысла. Ты ведь чувствуешь себя гораздо лучше, не так ли? И побуждение исчезло, верно? А теперь вспомни, кто дал тебе противоядие?
Кейд пошевелил под столом ногами и обнаружил, что те ему полностью подчиняются.
— Благодарю за помощь, — сухо произнес он. — Со мной и вправду все в порядке. Мне надо идти. Я должен добраться до ближайшего Соборного Дома и доложить. — Все его существо противилось принятому решению, но ведь она на самом деле спасла его, а Кейд не хотел оставаться должником. — Обещаю, что не включу в рапорт твоего описания.
— Все еще корчишь из себя славного и могучего канонира? — устало осведомилась она. — До чего же ты наивен! Есть вещи, о которых ты и не догадываешься. Во-первых, ты не сможешь…
— Я готов выслушать любую дополнительную информацию из твоих уст, бесстрастно прервал ее Кейд. — Но после этого мы сразу расстанемся. И сохрани тебя Клин от повторной встречи со мной!
Честно признаться, канонир не ожидал от себя подобной слабости. В конце концов, с какой стати ему выручать эту девку, определенно связанную с заговорщиками, от справедливого наказания? Допустим, она ему помогла. Но помочь брату Ордена — священный долг любого верноподданного Империи. И нечего ему тут рассиживаться, выслушивая ее излияния. Взять ее за руку, вывести на улицу да сдать первому попавшемуся патрулю городской стражи!
— Кейд? Ты меня слышишь, Кейд? — Она вдруг захихикала, и это было невыносимо. — Скажи, а ты хоть раз в жизни пил?
— Пил? Естественно. Мне неоднократно приходилось утолять жажду.
Какой дурацкий вопрос! Неподобающе одета, неподобающе себя ведет да еще имеет наглость невесть что спрашивать!
— Я имела в виду крепкие алкогольные напитки, — пояснила она с улыбкой.
— Алкогольные? Но это же запрещено! — Он вдруг замер, только сейчас осознав глубину своего падения в пропасть греха. — Ах ты поганая тварь! загремел он, привстав со стула.
— Молчи, Кейд! — зашипела она в тревоге. — Ну вот, ты опять все испортил. Придется нам убираться отсюда. — Голос девушки внезапно изменился, и она заговорила простонародным языком, с придыханиями и присюсюкиваниями: Пойдем баиньки, красавчик. Я отведу тебя домой, уложу в постельку и устрою такой трах, что небо с овчинку покажется…
Странные речи девушки прервало появление у столика женщины средних лет с мощной, массивной фигурой.
— Меня зовут Канониршей, — заговорила она басом, смерив неодобрительным взглядом соседку Кейда по столику. — Это заведение принадлежит мне, а вот тебя, красотка, я что-то не припоминаю в числе моих девочек.
— Мы уже уходим, уходим, — затараторила девушка, поднимаясь со стула. Уже убегаем, правда, красавчик?
— Я ухожу, — слегка заплетающимся языком произнес Кейд и, пошатнувшись, встал. Девица подхватила его под руку и потащила к выходу. Мрачная Канонирша проводила их до дверей.
— Если вздумаешь вернуться сюда еще раз, красотка, — угрюмо пообещала она на прощание, — я самолично повешу тебе на шею табурет от барной стойки и завяжу узлом.
Очутившись на узкой, плохо освещенной улочке, Кейд остановился и с любопытством огляделся. Как, интересно, находят дорогу простолюдины? Ни одного ориентира в пределах видимости! Или же болваны сектанты полагали, что он доберется до дворца Хранителя Власти по воздуху? Он повернулся к спутнице:
— Как называется этот город?
— Абердин.
Что ж, разумный выбор. Древний полигон, где на протяжении десяти тысяч лет проводили испытания в стрельбе и рукопашной будущие воины Ордена, в том числе и сам Кейд. Столица Империи и средоточие императорской власти. Ну и дворец, разумеется, в котором к покоям Императора примыкали покои Хранителя Власти, сурового и неподкупного администратора.
— Здесь есть Соборный Дом. Как мне к нему пройти?
— Да пойми же ты наконец, что нельзя тебе соваться в Соборный Дом! Это самый верный и скорый способ самоубийства!
Почему-то реакция девушки опечалила его, хотя всерьез ее слов он не принял, отнеся их на счет распространенных в среде простолюдинов страхов и суеверий.
— Уверяю тебя, — мягко сказал он, — что погибель в сражении нисколько меня не страшит. Рано или поздно такая участь ждет каждого из нас. Простолюдины часто не понимают нашего отношения к смерти, но сути это не меняет. Все, что мне нужно, — это доложить о случившемся со мной начальству и вернуться к исполнению подобающих моему рангу обязанностей.
Девушка издала какой-то непонятный, сдавленный звук — нечто среднее между всхлипом и смешком. Прошло довольно много времени, прежде чем она заговорила.
— Ты опять ничего не понял. Я имела в виду совсем другое. Хорошо, попробую растолковать тебе попроще. Сегодня ты выпил две рюмки крепкого алкогольного напитка. Но организм твой непривычен к алкоголю, хотя среди простолюдинов… — Она не сдержалась и прыснула в ладошку, припомнив, видимо, что-то очень смешное. — Так вот, среди простолюдинов о братьях Ордена бытует довольно распространенное мнение, что все они прокляты, развратны, тупы и вдобавок все поголовно — горькие пьяницы. Но я готова великодушно забыть о твоих предполагаемых пороках, кроме разве что тупости, поскольку ничем иным не объяснить твое упрямое стремление самому засунуть голову в петлю. И никуда я тебя одного не отпущу. Ты пойдешь со мной, и я отведу тебя в безопасное место — единственное, между прочим, во всем городе, где тебе ничего не грозит. И прекрати, пожалуйста, делать глупости!
Она подняла голову и умоляюще заглянула ему в глаза. В неверном свете отдаленного уличного фонаря лицо ее, даже под толстым слоем косметики, показалось Кейду живым подобием Прекрасной Дамы, олицетворения самого совершенства, приблизиться к которому не дано ни одной смертной женщине. Рука девушки скользнула ему под локоть, а сама она прижалась к канониру всем телом, мягко, но настойчиво теребя его и понуждая следовать за ней.
У Кейда не поднялась рука ударить ее, хотя для этого у него были все основания. Он не смог заставить себя даже оттолкнуть ее, хотя должен был сделать это и идти своей дорогой, избавившись как от нее, так и связанного с ней соблазна. Вместо этого он остался стоять на месте, ощущая себя полным дураком и испытывая странное блаженство от прикосновения маленькой нежной ручки, тепло которой чувствовалось даже сквозь грубую материю его куртки.
— Если тебе больше нечего мне сказать, — нарочито грубо, пытаясь отогнать искушение, произнес Кейд, — дальше я пойду один.
Не дождавшись ответа, он пожал плечами и пошел прочь. Через несколько шагов канонир вышел на перекресток и свернул на другую улицу, куда лучше освещенную и с многоэтажными домами. Но девица, похоже, не собиралась так легко с ним расстаться. Цепляясь за локоть, она почти бежала, приноравливаясь к его размашистой походке, и кричала яростным шепотом:
— Прекрати немедленно, кретин! Я стараюсь спасти твою жизнь, пойми! Да остановись же ты наконец! Ты даже не представляешь, куда так торопишься!
Кейд заметил на противоположной стороне улицы скучающего на углу стражника в безукоризненной униформе серого цвета. На миг он заколебался, припомнив недавнего знакомого, осквернившего почти такое же облачение, но потом рассудил, что это еще не повод не доверять всем остальным. Остановившись, он обратился к спутнице, по-прежнему цепляющейся за его локоть. Ее пальцы обжигали кожу словно огнем.
— Уходи! — приказал он. — Уходи сейчас же, или я не поручусь за твою жизнь!
— Не делай этого, Кейд!
Нет, это уже положительно выходило за всякие рамки! «Влечение к женщине несовместимо со статусом брата Ордена», — вспомнилась строка из Устава. Канонир решительно стряхнул с рукава девичью руку, как стряхнул бы ядовитую гадину, и возвысил голос:
— Стражник!
Постовой на углу лениво повернул голову на зов, но отнюдь не бросился бежать навстречу Кейду, как тот ожидал. Пришлось самому пересечь мостовую и приблизиться к стражнику.
— Я желаю попасть в Соборный Дом Ордена Воинов этого города, — заявил он, остановившись перед стражем порядка.
— Ваши желания ни в коей мере меня не касаются, гражданин, — сухо ответил тот и отвернулся, утратив, очевидно, всякий интерес.
Кейд вспомнил свое одеяние простолюдина и проглотил готовую сорваться с языка отповедь наглецу.
— Прошу прощения… сэр. Не могли бы вы указать мне дорогу?
— Если сочту подобающим. И если сочту ваши намерения более подобающими, чем ваши манеры. Зачем вам нужно в Соборный Дом в столь поздний час?
— Это не касается… — высокомерно начал Кейд, но тут же осекся. Извините, но я не могу открыть вам этого… сэр. У меня сугубо частное дело к обер-канониру.
— Вот и чудесно, гражданин, — беззлобно рассмеялся постовой. — В таком случае могу посоветовать поискать дорогу самостоятельно. Так сказать, частным образом. — Взгляд стражника, направленный мимо Кейда, внезапно оживился. — Эта дама с вами? — с любопытством спросил он.
Канонир резко обернулся и увидел девушку в двух шагах за спиной.
— Нет! — резко ответил он. — Я ее не знаю.
— Так-так, милочка, — протянул стражник, пристально оглядывая ее с ног до головы. — И что это мы тут делаем, за пределами квартала?
— За пределами квартала? Я… я не понимаю вас, сэр. Впервые с момента знакомства Кейд заметил в девушке признаки неуверенности и замешательства.
— Ты мне дурочкой не прикидывайся, — грубо посоветовал постовой. — Все ты отлично понимаешь. Или ты хочешь заставить меня поверить, что разрядилась так ради собственного удовольствия? Может, ты забыла, что потаскушкам запрещено шляться по улицам и носить драгоценности? А для твоего занятия существуют отведенные места, где владельцы имеют лицензию и платят в городскую казну неплохие денежки. Другое дело, если бы ты, к примеру, была с этим гражданином… — При этих словах он многозначительно посмотрел на Кейда.
— Она не была со мной, — категорически отказался тот. — Она преследовала меня и…
— Ах ты лживый негодяй! — заверещала девица неожиданно пронзительным голосом, снова перейдя на варварский простонародный говор. — Не слушайте его, начальник! Этот фраер подцепил меня в баре, да вы знаете, тут рядом, у Канонирши, любого спросите. Он там нажрался и устроил дебош. Нас обоих вышвырнули, вот он и говорит, идем, дескать, ко мне домой, поразвлечемся. Дошли мы до угла, и тут он вспомнил, что у него якобы какое-то там неотложное дело. Оттолкнул меня и давай ноги делать. Вечно с этими пьянчугами нарываешься: как шары зальют, так у них по семь пятниц на неделе! — Она уткнула лицо в ладони и весьма натурально зарыдала.
— Что вы на это скажете, гражданин? Была она все-таки с вами или нет?
— Не была! — отрезал Кейд, мельком глянув на «драгоценность», вызвавшую праведный гнев представителя закона. Это была тонкая серебряная цепочка изумительной работы, укрепленная чуть выше бедра и стягивающая черную полупрозрачную подвязку.
— Да, не повезло тебе, детка, — добродушно покачал головой стражник. — Ты знаешь правила. Придется тебе прогуляться со мной в Караульную Башню.
— Видишь, что ты наделал! — в ярости набросилась девушка на опешившего Кейда. — Теперь я по твоей милости не только лишилась честного заработка, но еще и в каталажку угодила. Меня оштрафуют за незаконный промысел, а денег нет, так что придется отсиживать, а все потому, что некоторые сами не знают, чего хотят! Слушай, красавчик, выручи меня, что тебе стоит? Ну скажи ты, что я была с тобой, а за это я тебя бесплатно ублажу. Ты только скажи, больше я ничего не прошу.
Канонир с отвращением замотал головой, ощущая себя вывалянным в грязи.
— Ты сама за мной потащилась, — холодно произнес он. — Я ведь тебе говорил, что постараюсь уберечь от неприятностей, но раз ты не прислушалась к моим словам, пеняй на себя.
— Ну все, заканчивайте базар, — объявил стражник, очевидно принявший определенное решение. — Мне ваши препирательства надоели. Пойдете со мной в караулку оба, а там можете хоть до утра рассказывать дежурному, кто из вас с кем был.
— Не вижу причины… — начал Кейд и прикусил язык, но вовсе не потому, что рука постового легла на рукоять электрошокера, висящего у него на поясе. Просто он вдруг увидел причину — и очень вескую. Из Караульной Башни будет несложно связаться с Соборным Домом, да и с доставкой проблем не возникнет, Очень хорошо, — кивнул он в знак согласия. — Буду рад пройтись с вами, сэр.
— Дурак ты, дурак! — с горечью прошептала девушка.
