Глава 33
В самом начале, обыскивая остров, обойти его по периметру не удосужились. А зачем, если он просматривается чуть ли не насквозь с любой точки? На западный берег издали кинули взгляд – ничего интересного не заметили и отвернулись. Все те же пальмы, выброшенный на песок корявый ствол дерева, пустые ракушки, расхаживающие с важным видом бакланы и жмущиеся стайками чайки – стандартно и неинтересно.
Именно сюда привела Дина, и чем ближе она подходила, тем напряженнее становилась. Глядя на нее, Кирпич утешил:
– Видать, тебе просто мерещится что-то – я вообще ничего не вижу.
– Нет. Там точно дикс. Или диксы. Трудно судить – там еще что-то. Еле заметное. Мальчишки, прошу вас, осторожнее, – чуть ли не взмолилась она.
Макс, зная, что в критических ситуациях поведение у нее, мягко говоря, импульсивное, опасался больше за Дину, чем каких-то диксов. Подумаешь, сталкивались и били в хвост и гриву. А вот ее, несмотря на все фантастические обстоятельства, почему-то очень хотелось защищать. Или она как-то воздействует на окружающих, вызывая к себе подобные чувства? Ведь не убил же ее в свое время Люц, хотя смерть у него была решением даже самых безобидных вопросов.
Нет. Макс готов был поклясться, что уж в этом ее подозревать точно нельзя. Просто чувствовал, и все. Как там она говорит? «Неэтично».
Очень трудно подозревать хорошо знакомого, не раз спасавшего и симпатичного тебе человека в тайном манипулировании.
– Стоп! – напряженно шепнул Кирпич.
Макс и сам уже успел замереть столбом, еще не поняв, в чем дело. Просто показалось, что за выброшенным морем стволом дерева что-то шевельнулось, а тело, привыкшее к передрягам, мгновенно среагировало. Там будто кто-то на миг приподнял голову и тут же спрятался. Подозрительное поведение.
– Дикс! – уверенно произнесла Дина.
Сжав губы, она вскинула левую руку. За бревном вновь зашевелились, и из укрытия выбрался дикс. Матерый – от одежды следа не осталось, дочерна пропеченный солнцем, колтун волос спадает ниже лопаток, голова втянута в плечи, коренастая фигура дышит звериной силой. Будто не человек это, пусть и бывший, а павиан дикий. Всем телом развернувшись в сторону четверки островитян, он зашипел, заквакал, тонко подвыл и, с силой отталкиваясь от песка, помчался на людей.
– Макс, патронов к автомату у нас немного, а тварь матерая, на копья брать с такой командой очко играет, – хладнокровно заметил Кирпич.
– Прикрой, – коротко ответил Макс, вскидывая дробовик.
Дикс при виде оружия повел себя странно – начал мчаться неравномерными зигзагами, приседая и ловко подпрыгивая. Навестись стало сложнее, но на такой дистанции это не принципиально. В последний миг Макс из садистских побуждений чуть опустил ствол – хотелось, чтобы эта тварь, одна из виновниц гибели девочки, оставившей послание на крышке ноутбука, сдохла в мучениях, пусть даже с перерасходом боезапаса.
Картечь разнесла пах и нижнюю часть живота, но, несмотря на страшные раны, тварь продолжала атаку. Второй ствол Макс разрядил, когда ей оставался десяток шагов. Диксу разнесло бедро, и он наконец завалился, тут же попытавшись вскочить, опираясь на здоровую ногу. Подскочивший Ботан пришпилил его копьем, заставив упасть на песок, а Кирпич, зайдя сбоку, рубанул топориком в висок.
Шагнув назад, он, злорадно скалясь, произнес:
– Это тебе за Наташу и Аню. И за остальных.
Дикс, хрипя в агонии, естественно, ничего не ответил.
Перезаряжая двустволку, Макс напряженно заметил:
– Наташа писала, что их было два.
Кирпич, подойдя к дереву, заглянул за него и удовлетворенно произнес:
– А вот и второй клиент.
И верно – на песке лежал еще один дикс. Точнее, часть. Брюшина его зияла огромной раной с неровными краями, пласты ребер приподняты почерневшими расправленными крыльями, хорошо видно, что внутренностей почти не осталось. Череп разбит и тоже пуст.
– Они требуху и мозги в первую очередь выжирают, – пояснил Кирпич. – Похоже, Наташа успела этого завалить. Ох и грамотная девочка была!
Морщась от мерзкой вони, Макс покачал головой:
– Если она убила или смертельно ранила этого, то где ее тело? И второй девочки? Он ведь ел «товарища» не так уж долго – еще много осталось.
В голове эти мысли еще не успели толком оформиться, но завершиться процессу не дала Дина. Изумленно задрав голову, она подняла руку вверх. Нет, не за тем, чтобы опять пустить в дело свою загадочную способность. Просто указывала.
Макс поднял взгляд.
Кокосовая пальма – для архипелага обыденность. Никто, кроме сборщиков недозрелых орехов, не обращает на их кроны внимания. Привычная деталь пейзажа, на которой взгляд не останавливается. К тому же глаза человека редко смотрят вверх без надобности. Да и зачем, если гор, высоких домов, фонарных столбов и прочего на островах и мелях нет? Все самое важное можно наблюдать на уровне человеческого роста и ниже, так зачем попусту напрягать шею?
Привычки, въевшиеся на подсознательном уровне, подвели островитян. Прочесывая остров, они смотрели куда угодно, но не вверх. Разумеется, находись в высоте необычный объект приличных размеров, глаз бы краем зрения его засек и подал сигнал тревоги. Но здесь все оказалось гораздо скромнее.
Первым делом Макс разглядел что-то вроде метлы. Кто-то возле самой кроны примотал к стволу несколько десятков кривых веток таким образом, что они свободными концами торчали вниз. Эдакий скелет конуса получился.
Но самое интересное оказалось на вершине. Там, в кроне, сливаясь с основаниями пальмовых листьев, прижались друг к дружке две скрючившиеся человеческие фигурки.
– Да это же девчонки! – первым высказался Ботан.
– Точно! – согласился Кирпич и радостно добавил: – Наташа и Аня сто процентов! Больше некому!
Чуть помедлив, он уже без восторга добавил:
– Только чего-то они не шевелятся совсем.
Макс уже все понял:
– Ветки видишь? Наташа их привязала, чтобы за ними не могли забраться. Дикс все же полез, и она его как-то убила. А может, просто скинула, и он спину сломал. Второй его жрал и караулил, чтобы не убежали, а они там сидели. Не знаю, сколько это длилось. Кирпич, они на мертвых похожи.
– Проверить надо. Ботан, ремень отдавай. Петлю сделаю и заберусь. Я не бешеная обезьяна без ничего по таким стволам скакать.
Через несколько минут Кирпич начал восхождение. Пальма оказалась самой серьезной из местных – высоченная. Но море, размывая в этой стороне берег, подточило ее корни, и дерево нагнулось, что немного облегчало задачу.
Вскоре Кирпич достиг преграды и начал разрушать ее руками. В этот миг одна из фигурок шелохнулась, свесила руку, до этого обнимавшую черенки листьев, и попыталась угостить «спасателя» ударом корявой палки. Тот, увернувшись, отступил чуть ниже и принялся возмущаться:
– Да ты чего? Дуреха! Я же помогать иду! Бросай свою клюку, а то ведь отберу!
Та, свесившись, вновь атаковала Кирпича, при этом пытаясь издавать визг, больше похожий на предсмертный хрип. Движения девушки были неуверенными, иногда хаотичными, и какими-то очень уж усталыми. Стало видно, что ее палка привязана к руке, и только благодаря этому она ее не теряет. Да и не палка вовсе, а грубое подобие кирки – заточенная кость, примотанная к увесистой ветке.
Но, несмотря на всю слабость, в данной ситуации ее действия были весьма опасны, и тело недоеденного каннибала, смердящее внизу, это наглядно демонстрировало.
– Да прекрати ты! Я не дикс! Не псих! Я нормальный! Кончай драться! Давай помогу спуститься! Мы и напоим, и накормим! И умоешься, а то видок у тебя тот еще! Эй! Да прекрати ты! Ну я тебе все потом припомню!
Доводы уходили в никуда – девушка еще отчаяннее начинала махать своим неказистым оружием. Кирпич, не испытывая желания сверзиться или получить дополнительную дырку в черепе, начал спускаться.
Достигнув земли, он первым делом нехорошо выругался, затем извинился перед Диной за несдержанность в словах и закончил на деловой ноте:
– Натаха, похоже, с катушек слетела. Совсем озверела. Может, подкопаем пальму? Она кроной в море упадет, не сильно ушибутся. А в воде мы ее легко скрутим. Я бы и там скрутил, да ветки эти навязанные мешают. Ловко она придумала. А может, и не придумала. У нас сосед так делал на дереве, где птицы гнездо свили, чтобы коты не могли забраться.
Макс, прикинув высоту пальмы, хотел было возразить против рискованного плана, но его опередила Дина:
– Дайте я попробую.
Не дожидаясь позволения, подошла так, чтобы стоять под самой кроной:
– Эй. Наташа. Я знаю, что ты меня слышишь. Не надо больше плакать. Все у тебя будет хорошо. Чудовища мертвые. Эти мальчики их убили. Зачем ты обижаешь их? Они ведь тебя защитили. Мы нашли твое письмо на крышке компьютера. Все уже хорошо. Ну же, не надо плакать…
В таком духе она на все лады без умолку «распевала» несколько минут. Одним тоном – ласковым, спокойным, проникновенным. Ребята не без удовольствия слушали – что-то в этом было завораживающее.
Странно, но подействовало. Сверху на грани слышимости хрипло поинтересовались:
– Вы кто?
– Мы такие же люди, как и вы, но оказались здесь раньше. Не бойся нас. Мы хорошие. Мы поможем. Мы уже помогли. Чудовищ больше нет. На земле тебе так хорошо будет. Мы…
– Стой! Не надо… Извините… Я не поняла. Мы тут… Сколько мы здесь сидим, на этой пальме?
– Ну ты спросила! Да откуда же нам знать? – удивился Кирпич.
– А эти уроды точно мертвые?
– Точнее не бывает. Или тебе справку из морга предъявить надо? Так мне можно лезть помогать, или как?
– Помоги. У меня все одеревенело, а Аня не просыпается почему-то.
– Тогда палку свою брось.
– Не могу – она привязана к руке.
– Так отвяжи!
– Не могу – пальцы одеревенели.
– Ну твою же мать! Ладно, лезу! Но смотри, даже не вздумай опять меня этой ковырялкой лупить! Честное слово, мне такое не нравится!
Спустить девочек вниз оказалось непросто. Пришлось сбегать к лодкам, снять обе якорные веревки и лишь с их помощью осторожно доставить на землю сперва очнувшуюся, но едва шевелящуюся Аню – она была полегче, – потом Наташу. Обе не смогли подняться с песка, Максу и Кирпичу пришлось нести их на руках.
Ночевку решили устроить возле лодок – пока возились, опустилась темнота, и лезть на ощупь в пенящийся прибой не хотелось, тем более с таким еле живым «подкреплением».
Девочки почему-то отказывались от еды, но пили просто зверски. Кирпич развел костер, Дина по-быстрому начала готовить чай по новому рецепту Эна – ослабевшим горячее полезно. Но при виде огня у обеих началась истерика, и пришлось их долго успокаивать.
Наташа наконец сумела членораздельно произнести:
– Психи заметят.
– Не увидят – сдохли они, – напомнил Кирпич.
– Но могут быть другие…
– И другие тоже сдохнут, не сомневайся. К тому же огонь еле живой, разведен в яме, кусты вокруг тоже прикрывают. Не волнуйся ты так – у нас все схвачено. Сейчас чайку попьете, потом бульончику из сушеной рыбки. Вам полезно.
Действительно полезно оказалось. Выполнив поставленную Кирпичом задачу, Аня уснула, а Наташа настолько разошлась, что даже сумела сходить к морю умыться, хоть и с помощью Дины. Вернувшись, она получила новую порцию свежезаваренного чая и, сидя у костра, медленно его отпивала, скупо рассказывая о том, что пережила:
– Когда уже закончила писать, подумала, что Ане так и так не жить. Вот и затеяла это. Еле забрались на пальму, привязались, потом ветки закрепили снизу. И начали ждать. По виду психов понятно было, что вот-вот они съедят еще кого-нибудь, – мы уже изучили их повадки хорошо. Но всю ночь просидели напрасно, только днем за нами пришли. Один полез, и когда добрался до веток, я его ударила в голову несколько раз. Он упал вниз. Второй его обнюхал и начал есть. Я решила, что убью и его, когда полезет. Но еды было много, и он все не лез и не лез. Мы съели все орехи, что там были, даже совсем зеленые. Было очень плохо от них. Животы резало до слез. Я счет дням потеряла. Пробовала разминаться, но это так трудно на дереве. Особенно трудно было во весь рост выпрямляться. И солнце сильно пекло. Очень воды не хватало. Орехи поначалу спасали, но потом вообще ни еды, ни питья не было. Думаю, еще день, и мы бы умерли на той пальме.
– Надо было надрезы на стволе делать – оттуда сок вытекает, – посоветовал Ботан.
– Мы понятия об этом не имели… Не знаю, откуда вы, но спасибо, что пришли.
– Да мы не за вами шли, – пояснил Кирпич. – Не знали про вас.
– Все равно спасибо. Вы… Вы же нас здесь не оставите?
– Да ты за кого нас держишь! Вместе поплывем. У нас народу полно, вам понравится. И порядки правильные, не то что у других. Не бойся, Натаха, – теперь точно все у тебя будет хорошо.
Но Наташа уже ничего не слышала – так и заснула, сидя с кружкой в руках.
– Надо же, как устала. – Кирпич покачал головой.
– После пальмы она, наверное, и вверх ногами спать сможет, – предположил Ботан.
– Тебя бы туда на недельку, ты бы и с петушками сидя на насесте храпеть научился за милую душу. Ну и что делать будем, Максимыч?
– А сам разве не знаешь? В наши лодки спокойно четыре человека помещаются, так что вшестером легко дойдем. Наташа покажет дорогу к тем островам, где упал их автобус. Думаю, это за последним ответвлением, судя по могиле Лены, о которой в письме говорилось. Получается, они пришли с той стороны. Посмотрим на корабль – и назад.
– А как же твоя девушка?
– Потом вернусь. Мы ведь теперь можем быстро плавать – много времени дорога не займет.
– Нет, – возразила Дина. – Тебе надо послезавтра быть возле буя. Обязательно надо. Не успеешь никак.
– О чем ты? – не понял Макс.
– Эн умный человек, но я считаю гораздо лучше. Изучила все его записи и нашла другие закономерности. Твой друг попал сюда первым, и эта дата там зафиксирована. Затем ты. У вас характерное временное расхождение, часто встречающееся. Дальше всего два варианта: или тот буй переключится на новые источники, или принесет следующий объект. Это случится послезавтра – я полностью уверена. У Эна достаточно весомая статистика. Если прилетит объект, которого рядом с вами тогда не было, то твоя девушка осталась на Земле. Если она или что-то, кто-то знакомые, то буй еще несколько циклов продолжит работать по прежнему месту. Нельзя тебе сейчас возвращаться. Ты ведь ее так ждал.
Если откровенно, то ждал Макс скорее по привычке. Столько всего случилось, что образ Леры сохранился на уровне детских воспоминаний. Да и, честно говоря, он ее здесь не мог представить. Она не просто горожанка – горожанка в высшей степени. В лесу никогда не была, и вообще интересы ее настолько типично-недалекие, что оставалось удивляться – как они вообще могли сойтись? Абсолютно уверена, что раки в озере красного цвета, знает как дважды два имена всех хоть где-то мелькнувших певиц поп-жанра, светских львиц или просто их ободранных кошек, и даже каких-то вульгарного вида негров, если те хотя бы умеют разговаривать и называют это рэпом. Макс в общении с ней иногда ощущал себя человеком с другой планеты, вообще не понимая, о чем идет речь. Пожалуй, все, что в ней его притягивало, – красота. Этого у Леры не отнять – будто куколка. Однако с настоящей инопланетянкой Диной ему почему-то было намного проще и комфортнее.
Но ведь не скажешь такое сейчас…
– Можно двоих отправить с девочками в поселок, а…
– Нет, – Кирпич покачал головой. – Вдвоем слишком опасно на рифах. Давай так – утром глянем, в каком состоянии девчонки. Если более-менее, то пойдем с ними к дальнему бую. Можно будет даже не по протоке, а через мели рвануть, напрямик – лодки легкие, воды там вроде много.
– Лучше пусть окажется дальше, но по расселинам, – возразил Макс. – Поверь, гораздо быстрее и удобнее выйдет. И меньше риска, что дно пропорем.
– Ага. За дно нас Пикар морским ежикам скормит, – согласился Кирпич. – Дин, как по-твоему – денек-другой если на рифах побудут, ничего с девочками не случится?
– Тень нужна. Вода. Горячая пища желательно.
– Ты действительно умеешь засекать диксов издали?
– Мне трудно объяснить это… Я хорошо ощущаю их угрозу и ее направление. С расстоянием могу ошибиться. Но если диксы близко, могу даже определить, сколько их.
– А почему этого гаврика не заметила?
– Вероятно, он спал, а от Максима в тот момент исходило что-то странное. Я не знала, что он именно сейчас собрался меня разоблачать, но чувствовала что-то ненормальное. Это сильно отвлекало. Простите, но мои способности слишком невелики, а самодисциплина низкая. В полной мере наш народ раскрывает свои таланты только в зрелом возрасте.
– Наш тоже, – заметил Макс. – Ботан, дежуришь первым. И на Дину не надейся – сам слышал, что у нее проблемы с «джедайской силой».