Глава 6

ГОРОД ПОД ПЕПЛОМ

Джон Сайленс, снова ставший по милости ее императорского величества капитаном звездного флота, сидел в командирском кресле нового корабля «Бесстрашный» и тщетно пытался расслабиться. Дело было не в конструкции кресла, просто оно было новым и непривычным, как и все на этом корабле. Оно еще не подавалось, там где нужно, под усилиями его мышц, не позволяло делать какие-то привычные движения, как старое кресло на «Ветре тьмы». Но старое кресло погибло вместе с обломками некогда славного боевого крейсера. Тот корабль прослужил ему много лет. Сайленс сокрушенно покачал головой. Да, он снова на службе, командует новым кораблем и имеет еще один шанс, на который даже не смел надеяться. Все, что от него требовалось, – это признать себя виновным. «Что ж, – подумал Сайленс, – каждый должен заниматься своим делом, я всегда об этом говорил».

Но он не мог не признать, что «Бесстрашный» был особенным кораблем, – и не только потому, что несколько недель назад сошел со стапелей космической верфи, сиял чистотой и был практически не обкатан. Даже если бы он эксплуатировался в половину предельных нагрузок, то все равно был бы самым скоростным и боеспособным звездолетом Империи – настоящим чудом космической техники. На «Бесстрашном» был установлен новый двигатель, а мощность его энергетических щитов была достаточной, чтобы выдержать посадку на солнце. «Бесстрашный» был олицетворением всего лучшего и передового в космическом флоте, и Сайленс не мог не оценить доверия императрицы, поручившей ему командовать этим кораблем. Какой-нибудь другой капитан мог поддаться искушению и рвануть на таком красавце куда-нибудь за пределы Внешнего Галактического Кольца и создать там свою собственную маленькую Империю. Зная, что другие подобные корабли появятся не раньше чем через десять лет, можно было бы чувствовать себя в безопасности. Но Лайонстон знала, что Сайленс такого не выкинет. Она сохранила ему жизнь и должность, хотя могла отобрать и то и другое, потому что верила в него, и вот он опять стал ее верным солдатом, готовым служить до последней капли крови, пока оба они не превратятся в прах.

Но сейчас, здесь он прежде всего был капитаном нового типа корабля – гигантской машины, которая по-настоящему еще не была проверена и лишь на деле могла доказать свою надежность. Заключения экспертов обнадеживали, но решающее слово было за самим Сайленсом. Инженеры имели склонность к излишнему оптимизму, особенно когда им не нужно было рисковать собственной жизнью. Кроме того, Сайленс знал историю происхождения нового космического двигателя. Инженеры извлекли его из корабля пришельцев, совершившего аварийную посадку на планете Ансили примерно год тому назад. Капитан допускал, что в космических лабораториях хорошо разобрались в особенностях технологии пришельцев, но на всякий случай всегда помнил, где находится ближайший спасательный модуль. Это была изнанка монаршей милости: направив опального капитана на «Бесстрашный», она могла ни о чем не жалеть при катастрофе.

Он с трудом отогнал эту назойливую мысль и сосредоточился на огромном мониторе, установленном перед его креслом. Примерно два часа назад «Бесстрашный» сделал маневр и вышел на орбиту планеты Грендель, но его суперсовременные сенсоры не зафиксировали пока ничего существенного. Информация, которая поступала от них, была если не загадочной, то по крайней мере неполной и не позволяла сделать никаких определенных выводов. Практически на любой вопрос, который он задавал своим компьютерам, на дисплее загоралось разочаровывающее «недостаток информации», а искусственный интеллект корабля после неистовой ругани Сайленса замолчал, как обиженный ребенок. Но откладывать посадку на планету было больше нельзя. Приказ императрицы был однозначен. Нужно было обнаружить и вскрыть склепы Спящих, а затем подчинить или уничтожить существ, которые там скрывались. В этом не было ничего нового – так Империя обращалась со всеми космическими пришельцами. Но пришельцы, обитавшие на Грендель или, вернее, под ее поверхностью, были явно не похожи на остальных. Это были свирепые, непредсказуемые машины для убийства, зверски расправившиеся с последней экспедицией Империи, пытавшейся вступить с ними в контакт. Какой-то глупец открыл один из склепов, и последствия не заставили себя ждать. Сайленс надеялся, что сейчас все будет по-другому. Во-первых, он имел представление, кто его ждет, во-вторых, производить вскрытие склепа он собирался при поддержке пятидесяти морских пехотинцев, десяти боевых экстрасенсов и двадцати вампиров.

По крайней мере, это несколько меняло соотношение сил.

Признаться, Сайленс был удивлен, когда узнал, что в боевых частях Империи еще используются вампиры. Сфера их применения была ограниченной, содержание обходилось очень дорого, да и любителей работать с ними практически не было. К тому же люди столько слышали о «плазменных детках»…

Корабль снабдили не только новой командой, но и новыми наркотическими препаратами для этой команды. Люди проводили все свободное время в корабельных лабораториях, поглощенные приготовлением боевых наркотических смесей, лишь поначалу посматривая, как на это прореагирует новый капитан. Присматривался к капитану и новый офицер службы безопасности, которого звали В. Стелмах. Свое имя он не удосужился сказать, а Сайленс не особенно настаивал на этом, предполагая, что за буквой «В» скрывается что-нибудь экстравагантное (Вернон, Валентин… Вайолет?). Большой, толстый, неразговорчивый и совершенно лишенный чувства юмора, Стелмах всегда был неподалеку от капитана и разведчицы, косясь в их сторону любопытным взглядом. Это постоянно напоминало о том, что с них еще не снято взыскание. Сайленс старался не обращать на эти взгляды внимания.

Он посмотрел на Фрост, застывшую точно изваяние позади его кресла. Ее твердый взгляд изучал ландшафт планеты Грендель, заполнившей весь экран монитора. С тех пор как Лайонстон объявила, что им обоим даровано прощение, капитан и разведчица так толком и не поговорили друг с другом. Они были слишком заняты подготовкой корабля к старту, причем специфика работы разъединяла их, и кроме того… Сайленс не был уверен, что им было о чем говорить. Разведчица спасла ему жизнь, но он так и не понял почему. Кого-либо другого он мог бы прямо или косвенно спросить об этом, но разведчица совершенно не располагала к сентиментальным разговорам. Видимо, сказывалась ее специфическая подготовка. Люди говорили, что в разведчиках так же мало человеческого, как и в пришельцах, с которыми они имеют дело, что их единственное признание – быть холодными, расчетливыми убийцами.

В таком случае на планете Грендель она будет чувствовать себя как дома.

Сайленс тихо вздохнул и полностью переключился на экран монитора. Грендель заполнила всю его площадь – ровная серая сфера, где под слоем пепла скрывалось что-то угрожающее. Когда-то на поверхности планеты высились руины покинутых пришельцами городов, повсюду можно было встретить их машины и приспособления. Теперь от них не осталось и следа. Имперский флот выжег всю поверхность планеты, чтобы гарантировать гибель наводящих ужас существ, затаившихся в склепах Спящих.

С тех пор на планете Грендель был объявлен бессрочный карантин. За его соблюдением следили шесть звездных фрегатов, постоянно дежуривших на орбите. Сайленс считал это излишней мерой, но только до тех пор, пока не познакомился с уцелевшими видеоматериалами о работе и гибели на Грендель первой исследовательской экспедиции. Теперь он был даже рад, что на орбите дежурили звездолеты. Даже не из-за того, что они могли оказать ему поддержку в случае повторения критической ситуации. Нет, они просто были гарантией, что, как бы ни развивались события, ни один пришелец не покинет планету. Даже если для этого всю ее придется вновь подвергнуть жесткому облучению. Сайленс слегка вздрогнул, словно увидел свою собственную могилу, и постарался отогнать эту назойливую мысль. Надо было делать все по порядку. Для начала – проверить, что режим карантина не нарушается, и составить об этом рапорт. Он уже распорядился, чтобы его связали с флагманом дежурной эскадры, и на экране показалось холодное, бесстрастное лицо капитана Бартека, командира флагмана «Непокорный». Бартека по прозвищу Мясник.

За его плечами было выжигание трех планет и подавление не меньше десятка восстаний: ему предоставляли право единолично решать такие вопросы. Он слыл любимцем Железной Стервы, и неудивительно, что обеспечивать карантин на Грендель было доверено именно ему. Если бы кто-то решился дать ему взятку, то вернулся бы обратно с собственными потрохами во рту.

Сайленс вежливо кивнул капитану сторожевого звездолета:

– Последний контакт перед посадкой, капитан Бартек. Хотим на всякий случай проверить, все ли здесь в порядке, для составления рапорта.

Бартек надменно взглянул на Сайленса:

– Для рапорта зафиксируйте: карантин не нарушен. С момента его установления ни один корабль не совершил посадку, на поверхности планеты также не отмечено никаких признаков жизни. Мне приказано находиться на орбите и наблюдать за высадкой космических катеров. После высадки ваших людей катера вернутся на корабль, где будут тщательно проверены моими специалистами. Так что, если вы потеряете контроль над ситуацией, вероятный противник не сможет овладеть вашими средствами передвижения и взлететь с планеты. Вы должны понять меня, капитан: вами и вашим отрядом можно пожертвовать. Мне было категорически приказано не оказывать вам помощи после совершения посадки. Что бы ни случилось, совершив посадку, вы должны полагаться лишь на собственные силы. В самой критической ситуации, оценивать которую буду я лично, я уполномочен уничтожить «Бесстрашный», чтобы избежать проникновения на него пришельцев. Надеюсь, я ясно обрисовал вам перспективу, капитан?

– Совершенно ясно, – сухо ответил Сайленс. – Да, я не один раз смотрел видеоматериалы первой экспедиции. У них не было никаких шансов. Конец связи.

Лицо Бартека исчезло, и на экране снова возник загадочный ландшафт планеты Грендель. Глядя на экран, Сайленс почувствовал неясное движение за своей спиной.

– Какие-то проблемы, разведчица?

Фрост пренебрежительно хмыкнула:

– Он думает, что очень крутой. Все, на что он способен, – это отдавать команды, сидя за силовым щитом. Он никогда даже не видел в глаза тех, кого убивал. Любимчик военной академии, но со слабым нутром. С очень слабым нутром!

– Ему не о чем беспокоиться. А нам, похоже, надо готовиться к серьезной заварухе, не рассчитывая на какое-либо прикрытие.

– Зато я теперь могу не беспокоиться, что мне выстрелит в спину мой же союзник. – Тут она бросила быстрый взгляд на офицера службы безопасности, молча изучавшего показания сенсоров на дополнительном мониторе. – Правда, мы не можем чувствовать себя в безопасности даже на собственном корабле. В. Стелмах. Интересно, что означает это «В»? Выродок, враг… Вошь?

– Скорее всего, и то, и другое, и третье, – спокойно предположил Сайленс. – Вы всегда можете уточнить это, обратившись к компьютеру.

– Я уже попыталась это сделать. Но он блокировал информацию своим персональным кодом. Наверное, там и вправду что-то позорное.

– Забудьте об этом. Мы будем делать то, что нам поручено, так, как всегда. Надеюсь, нам повезет больше, чем во время предыдущей акции. На Ансили было тяжело, но Грендель выглядит ничуть не лучше. Жаль, что из первой экспедиции никто не остался в живых. Я бы не прочь получить информацию об особенностях этой планеты из первых рук.

– Один участник экспедиции выжил, – сказала Фрост. – Это была их разведчица. Она не смогла вовремя предупредить об опасности.

– Конечно, кому остаться в живых, как не разведчице! Что же стало с ней?

– Ее отправили на одну из заброшенных планет.

– Туда, где ей совершенно нечего делать… Типичный случай. Хотя я удивляюсь, что ее не казнили.

– Она сама наложит на себя руки.

Сайленс решил не развивать тему. Ясно, что судьба коллеги из предыдущей экспедиции была небезразлична Фрост. Все разведчики претендовали на то, чтобы быть совершенными, незаменимыми, непобедимыми. Так гласил их профессиональный устав. Точно так же капитан звездолета должен быть уверен, что лучше всех разбирается в своем корабле. Сайленс невесело улыбнулся и откинулся на спинку кресла. Наступало время для сборов в дорогу, и первым делом надо было изучить место посадки. Его координаты были уже определены, управляемые с корабля роботы, заранее спущенные на планету, обустраивали посадочную площадку. Сайленс посмотрел на экран персонального монитора и задумчиво нахмурился. На Грендель больше не было твердой поверхности. Только пепел. Данный участок планеты был выбран потому, что, согласно показаниям сенсоров, склеп располагался именно здесь, на полуторакилометровой глубине. Здесь до него было проще всего добраться. Строительные и буровые роботы уже сооружали в пепле посадочную шахту…

Однако вокруг склепа был не только пепел. На несколько километров вокруг простирался древний город или, точнее, его руины. На поверхности планеты таких руин не осталось. Действие импульсного оружия превратило планету в океан пепла, от полюса до полюса. Но под пеплом, чудом оставшись после этой страшной операции, лежали останки цивилизации. Первая экспедиция пошла по подземному городу к склепу. Во время своего продвижения люди попросту начали сходить с ума. Город обладал какими-то неведомыми свойствами, непостижимыми для человеческого разума. Сенсоры не фиксировали ничего определенного – судя по их показаниям, город был мертв и пуст. Посреди простиравшихся на несколько километров руин стоял склеп Спящих – колоссальная стальная гробница размером с большую гору. Но сон тех, кто спал в ней, был очень чутким.

Сайленс не один раз видел мертвый город в видеодневниках экспедиции, но они мало проясняли ситуацию. Эта информация была далеко не полной, хотя и вызвала неприязненное чувство. Ее детали были слишком странными, слишком непривычными для человеческой логики. Они не были похожи на все то, что Сайленсу приходилось видеть до сих пор. Даже Фрост нашла их чересчур угрожающими, а ее опыта контактов с внеземными цивилизациями с лихвой хватило бы на весь экипаж «Бесстрашного».

Хотя в команде звездолета тоже были более чем странные субъекты. Вспомнив кое-кого из них, Сайленс поморщился. Сейчас надо было проверить готовность экипажа к посадке. Вызвав по командирскому каналу связи сержанта морских пехотинцев Анджело Налла, он коротко кивнул, увидев на экране широкое, немного нахмуренное лицо:

– Как там твои ребята, сержант? Нет ли каких-нибудь проблем?

– По-моему, все в порядке. Их проинструктировали о том, что произошло с предыдущей экспедицией. Я не могу сказать, что после этого их переполняет оптимизм, но по крайней мере они знают, с чем могут столкнуться. Тройная надбавка к жалованью немного поднимет им настроение, а в запасе есть еще боевой препарат – эти «колеса» превратят монахиню в бешеного волка… Но, мне кажется, его надо приберечь на самый крайний случай. Химическая храбрость – это, конечно, здорово, но я предпочитаю все в естественном виде. Лично я очень надеюсь на великолепное оружие, которым нас снабдили. У меня при виде его просто разгорается аппетит. Время перезарядки, правда, две минуты, но что касается убойной силы и площади поражения, то я не видел ничего подобного. Глядя на эти дисраптеры, я чувствую себя тепло и уютно.

– Я рад слышать это, сержант. Но я должен напомнить вам, что первая экспедиция тоже была вооружена до зубов, но это не смогло им помочь. Так или иначе, все ваши люди должны иметь на вооружении портативные установки залпового огня, осколочные и зажигательные гранаты, силовые щиты, не говоря уже о дисраптерах. Не скупитесь на боеприпасы – я отвечаю за все. Вы должны лично проследить за тем, чтобы люди взяли максимум груза и вооружения, но при этом свободно двигались. Мне также разрешили использовать две портативные импульсные пушки и «энергетические силки». Готовьте людей к высадке. Мы начнем ее через час, не позже.

– Понятно, капитан. – Сержант Налл сделал секундную паузу, а потом продолжил: – Сэр, с боевыми экстрасенсами мне приходилось иметь дело, но вампиры… Неужели они тоже будут в нашем отряде?

– Вы не ошиблись, сержант. А что вас так настораживает? Вы хотите, чтобы я раздал вашим людям чеснок и распятия?

– Нет, сэр. У нас не будет проблем, сэр.

– Я рад слышать это.

Сайленс отключил связь, и озадаченное лицо сержанта исчезло с экрана. Хотя Налл так и не решился сказать о своих сомнениях, Сайленс понял его и без слов. Вампиры не привлекались к службе в регулярных боевых подразделениях, как морские пехотинцы или даже экстрасенсы. Их использовали скорее как оружие. Им ставилась цель, а потом они сами выполняли поставленную задачу. Хотя и боевыми экстрасенсами было не так просто управлять. Это были существа на грани психической аномалии, что и использовалось в боевой ситуации. До начала боевых действий их сдерживали с помощью психоэнергетических блокираторов, а с началом боя блокировку снимали и надеялись на лучшее. Сведенные в ударную группировку, экстрасенсы обладали большей разрушительной силой, чем импульсная пушка, однако их не всегда можно было остановить простой командой. Официально их использование было признано нецелесообразным, и то, что императрица настояла на включении в отряд непредсказуемых бойцов, говорило о чрезвычайно рискованном характере предприятия. Сайленс заранее решил, что до самого начала высадки будет держать экстрасенсов в стазис-поле. Так было безопаснее для всех. То же самое не мешало бы проделать и с вампирами.

Он задумчиво нахмурился. Официально вампиры подчинялись Стелмаху и действовали только по его прямому приказу. Эта экспедиция должна была стать последней проверкой на пригодность вампиров для боевых действий. Если они не проявят себя должным образом в этой экспедиции, то опыты с ними будут прекращены. Вампиры знали об этом и должны были усердно выполнять приказы, не создавая лишних проблем. Поодиночке эти создания были превосходными воинами – быстрыми, сильными, совершенно не знавшими страха, но при взаимодействии с другими бойцами могли провалить любую операцию. Ненасытная жажда крови делала их безудержными в атаке, но… крайне недисциплинированными. Сайленс вздохнул. Он откладывал беседу с вампирами до последнего момента, но теперь отступать было некуда. Связавшись с их кубриками, он стал терпеливо ждать. Размещались вампиры в своем, изолированном от других отсеке корабля и с другими членами экипажа не общались.

На экране командирского монитора появилось лицо мертвеца. Его кожа была бледной, без единой кровинки, выражение лица холодное и отстраненное, словно вампир внимал какой-то завлекающей его песне, недоступной пониманию нормального человека. Лицо вампира утопало в темноте: в соответствии с их пожеланиями, у них в кубриках не включалось освещение.

Сайленс откашлялся и тут же подумал, что это было напрасно. Его голос стал слишком чистым и ясным.

– С вами говорит капитан. В течение ближайшего часа мы произведем высадку на планету. Я надеюсь, ваши люди уже проинструктированы и готовы?

– Да, капитан. Мы с нетерпением ждем, когда это начнется.

Кроме Стелмаха, у вампиров был свой командир, не имевший официального звания, но пользовавшийся неформальным авторитетом. Механизм завоевания этого авторитета не был понятен даже специалистам, исследовавшим вампиров.

Вампира, который говорил с Сайленсом, звали Циэннан Бадд. Когда-то он был живым человеком, со своими надеждами, мечтами и чувствами. Его убили, наполнили вены синтетической кровью, и теперь то, что он чувствовал, не имело никакого отношения к природе человеческой души.

У Сайленса стало сухо во рту, но он заставил себя продолжать разговор:

– Как вам нравится заменитель крови, которым мы вас снабжаем?

– Он питателен, но все же не сравнится с настоящей кровью. Нам ее сильно не хватает.

От этого глухого властного голоса Сайленсу становилось не по себе, но он старался не показывать своего волнения.

– Будьте наготове. Непосредственно перед высадкой я снова вызову вас на связь.

Вампир молча кивнул и ушел со связи. Сайленс облегченно вздохнул и откинулся на спинку кресла. Наверное, больше хлопот доставили бы только хэйденмены.

– Им нельзя доверять, – сказала Фрост. – Они не люди.

– То же самое много лет говорят и о вас, разведчиках, – невозмутимо возразил Сайленс. – В некоторых ситуациях вампиры проявляют себя очень полезными бойцами и наверняка исполнят свой долг так же, как и мы. Только полная самоотдача позволит нам вернуться в Грендель живыми. Предоставьте мне разбираться с вампирами, а сами сосредоточьтесь на Спящих.

Фрост пожала плечами.

– Покажите мне хотя бы одного Спящего, и я уделю ему должное внимание. Да, вы, кажется, сказали «нам вернуться»? Неужели вы до сих пор не раздумали лично участвовать в экспедиции?

– Да. Когда мы вскроем склеп, надо будет очень быстро принимать решения, а я не хочу, чтобы это делал Стелмах.

– По-моему, вы опять упомянули мое имя, – послышался голос Стелмаха, бесшумно подошедшего к командирскому креслу с противоположной от разведчицы стороны.

Сайленс, однако, не дал ему возможности насладиться эффектом неожиданного появления и даже не повел бровью.

– Мы говорим, что неплохо бы еще разок просмотреть видеодневники первой экспедиции. Смотреть все это не слишком приятно, но необходимо. Если мы извлечем уроки из их печального опыта, то, возможно, спасем свою жизнь. При повторном просмотре всегда обнаруживаешь что-нибудь новое и весьма полезное.

Стелмах безразлично кивнул, и все они стали молча следить за изображением, появившимся на командирском мониторе. Большая часть видеопленки была безнадежно испорчена. До того как экспедиция вступила в подземный город, все было в полном порядке, но потом дало себя знать губительное воздействие техники пришельцев. Видеокамеры стали самопроизвольно включаться и выключаться, и произведенная видеозапись представляла собой беспорядочную мешанину случайных кадров. Компьютерный монтаж не придал кадрам ясности. Большая часть из того, что было зафиксировано на пленке, производила такое странное впечатление, что даже компьютер оказывался в тупике. Сайленс не был особенно разочарован этим обстоятельством. Он чувствовал, что, доведись ему посмотреть неповрежденное изображение, он бы просто поседел после просмотра.

Запись в основном состояла из хаотичного чередования общих и крупных планов. Сначала на экране появились очертания города пришельцев, темные, как будто предвещавшие беду… В огромных зданиях не было видно ни одного огонька, и только странные тени медленно ползли по их фасадам, словно мрачные мысли, вызванные появлением незваных гостей. Приглядевшись, можно было убедиться, что исполинские конструкции не были жилыми строениями в человеческом понимании этого слова. Разнообразные технические приспособления пришельцев опоясывали их, словно гигантские дремлющие змеи, выпирали через стены и окна, как уродливые опухоли. Пульсирующие и поблескивающие образования казались живыми. Некоторые «агрегаты» дышали, толстые гофрированные трубы были покрыты испариной. На странных силуэтах можно было заметить что-то наподобие немигающих зрачков, другие находились в беспрестанном движении, но замирали при приближении к ним исследователей. Люди метались между исполинскими сооружениями, словно крысы в амбаре, без надежды понять их смысл и назначение, и в их голосах все сильнее звучало отчаяние и паника.

Свет мощных фонарей, которыми пользовались члены экспедиции, по непонятным причинам прерывался, и окружающий ландшафт словно озаряли вспышки молний. Наконец передовая группа исследователей достигла ворот склепа Спящих. Согласно показаниям компьютеров, эти ворота достигали семи метров в высоту и трех – в ширину. Гладкие стальные плиты без какого-либо намека на замки или выполняющие эту функцию механизмы. Их обследование не дало никаких результатов, и исследователи, потеряв терпение, дали по ним залп из импульсной пушки. Ворота разверзлись, склеп озарило багровое зарево, и из него стали выползать Спящие.

Люди открыли отчаянную стрельбу из дисраптеров, но пришельцы шли неудержимой лавиной. Это были отвратительные чудовища до трех метров ростом, покрытые шипованной кремниевой броней, являвшейся естественной частью организма. Их пасти, заполненные огромными стальными зубами, были хищно оскалены. Они уже были обагрены кровью первых жертв. Морские пехотинцы вели беспорядочный огонь. Люди размахивали мечами, кричали, рыдали от ужаса. Пришельцы сновали среди них, поразительно быстрые для своих исполинских размеров. Когтистая лапа оторвала человеческую голову, тело в агонии прошло несколько шагов и лишь потом рухнуло на землю. Другой пришелец прогрыз огромную дыру в теле морского пехотинца, невзирая на его бронежилет, и погрузил пасть в теплые внутренности. Кровь хлестала фонтаном, темноту прорезали лучи дисраптеров, раздавались крики, полные ужаса и боли. На экране крупным планом возникло человеческое лицо, выражавшее мольбу и отчаяние, и тут же исчезло. Затем перед камерой возник пришелец, опутанный человеческими внутренностями. Морской пехотинец вставил дисраптер в пасть чудовищу и разнес выстрелом его голову. Но в это время другое чудовище вонзило огромные когти ему в спину и взметнуло корчившееся тело в воздух. Оторвав нижнюю челюсть от черепа убитого человека, пришелец действовал ею как кастетом, пока она не разбилась вдребезги.

Некоторые из пришельцев передвигались по плоскости стен и потолка, словно исполинские насекомые. И вот замертво упали последние бойцы, пришельцы поползли по их трупам, выбираясь на поверхность планеты. Экран стал постепенно темнеть, а потом изображение на нем исчезло.

Сайленс некоторое время смотрел на светящийся экран, а потом подался вперед и отключил монитор. Сколько бы раз он ни просматривал эту пленку, ее воздействие не ослабевало. Люди, отснявшие ее, погибли, изображение автоматически приняли с видеокамер компьютеры звездолета. Сайленс не мог смириться с мыслью, что пришельцы так легко расправились с большим и хорошо вооруженным отрядом. Однако он сам видел, как отскакивали от брони пришельцев тяжелые острые клинки, как рикошетили лучи дисраптеров, не причиняя чудовищам никакого вреда. Он начинал уже думать, что таких тварей можно одолеть, только вновь испепелив всю планету.

А ведь императрица приказала, чтобы он превратил пришельцев в послушных солдат Империи.

– Я думаю, эту пленку не стоит показывать нашим бойцам, – сказал Стелмах. – Это только деморализует их.

– Я уже показывал им ее, – возразил Сайленс. – По опыту знаю, что хорошо информированные бойцы сражаются более успешно.

– Тогда, с вашего разрешения, я начну готовиться к высадке. Мне еще нужно отдать последние распоряжения.

– Делайте то, что должны делать, – пожал плечами Сайленс. – Высадку начнем через пятьдесят минут. Если к этому времени вы не будете готовы, отправитесь на планету на своих двоих.

Стелмах недовольно поджал губы и покинул капитанский мостик. Фрост презрительно улыбнулась:

– Этому человеку надо добавлять в рацион закрепляющего. А вы уверены, что после первой экспедиции не осталось других видеоматериалов?

– Это все, что пригодно для просмотра. Но, честно говоря, я не в состоянии смотреть еще что-то подобное. Мне еще не приходилось видеть таких свирепых и беспощадных чудовищ.

– Черт возьми, вы правы, – согласилась Фрост. – Мне не терпится столкнуться с ними нос к носу. Я уже чертовски давно не работала с серьезным противником.

«Пожалуй, они стоят друг друга», – без тени улыбки подумал Сайленс.

В действительности поверхность планеты Грендель выглядела еще более безрадостно, чем на экране монитора. Во всех направлениях простиралось бескрайнее море пепла – ровное, гладкое, безжизненное. Пепел носился и в воздухе, рассеивая бледно-красноватый свет местного солнца. Создавалось впечатление, что все небо слабо кровоточит. Пять космических катеров с «Бесстрашного» один за другим приземлились на специально сооруженные посадочные платформы. «Плавая» по поверхности пепла, довольно долго ждали, пока отряд выгрузит все снаряжение, а потом снова взмыли в красноватое небо. Капитан Сайленс огляделся по сторонам, привыкая к местной гравитации. Передвигаться было немного тяжелее, чем обычно, но особых неудобств он не чувствовал. Озонатор, вмонтированный в воротник его комбинезона, омывал лицо потоком свежего воздуха. Даже если бы капитан захотел дышать той тошнотворной смесью, из которой состояла атмосфера Грендель, его бы в считанные секунды ослепил и отравил висевший в воздухе пепел. С противоречивым чувством Сайленс проследил, как в небе растаяли взлетевшие минуту назад катера. Теперь он и его люди могли рассчитывать только на самих себя.

Взглянув на отряд, он не без удивления обнаружил, что бойцы сразу же разделились на три группы: морские пехотинцы стояли поодаль от экстрасенсов, а те предпочли не смешиваться с вампирами. Все ждали распоряжений, как будто он знал обстановку лучше, чем кто-либо другой. Несмотря на одолевавшие его сомнения, он постарался говорить как можно увереннее:

– Так, внимание всем! Под этими платформами сооружена шахта, оборудованная, по милости наших инженеров, лифтами, с помощью которых мы спустимся в погребенный под пеплом город. Жаль только, что кабина лифта может спустить за один раз не более пятнадцати человек, так что морским пехотинцам придется спускаться первыми и произвести рекогносцировку. Если они дадут добро на продолжение спуска, вниз отправятся экстрасенсы с разведчицей, а затем Стелмах и его вампиры. Держите оружие наготове, леди и джентльмены! Если что-то движется и это не бойцы из нашего отряда – стреляйте без промедления. Не надо ждать моего приказа. И, оказавшись внизу, следите за своим самочувствием. Техника пришельцев может вывести вашу психику из равновесия. Помните о задачах нашей экспедиции, и все будет нормально. Какие есть вопросы?

– Капитан, вам придется выбирать между плохими и очень плохими новостями, – сказала Фрост.

– Давайте без шуток, – одернул ее Сайленс. – Что там произошло?

– Во-первых, мы потеряли всякую связь с «Бесстрашным». Расположенные внизу руины подавляют наши каналы связи. По сравнению с проблемами первой экспедиции, это кое-что новое. Если нам потребуется экстренная эвакуация, ее не будет. Мы также не можем рассчитывать на помощь и высылку подкрепления. Нам придется оставаться здесь до тех пор, пока в назначенный срок за нами не вернутся космические катера. Это не меньше четырех часов. Может быть, вам будет интересно знать, что первая экспедиция пробыла здесь два часа и семь минут.

– Ну а действительно плохая новость? – секунду помолчав, спросил Сайленс.

– Строительные роботы вышли из строя. Лифт пока еще работает, но шахта достигает только самого верхнего уровня подземного города. Это значит, что нам придется по крайней мере час пробираться по лабиринтам подземного города, прежде чем мы достигнем склепа.

«Великолепно, – подумал Сайленс, – Просто великолепно». Единственное, на что он твердо рассчитывал, – это на го, что удастся избежать длительного воздействия таинственной техники пришельцев на сознание его бойцов. Второй проблемой становился дефицит времени на выяснение отношений с теми, кто появится из склепа. Сайленс задумался:

– У вас есть какие-то предположения о причинах поломки роботов?

– Нет. Система телеметрического контроля бездействует, так же как и система связи. Слава Богу, что исправен хотя бы лифт. На данный момент.

– Вы имеете в виду, что, если мы спустимся на нем вниз, он не обязательно поднимет нас наверх?

– Вы меня правильно поняли.

– Прекрасно. Ну хорошо, мы проводим операцию, как запланировано. По сравнению с первой экспедицией, у нас более сильный состав – есть боевые экстрасенсы и блокираторы биополя, которые могут сдерживать губительное воздействие мертвого города. Если же их способности будут недостаточными, нам предстоит настоящая проверка на прочность. Поторопите морских пехотинцев, разведчица. Время не на нашей стороне.

Спуск в лифте напоминал сошествие в преисподнюю. Кабина была переполнена, люди страдали от духоты, тесноты и клаустрофобии, но, поскольку все ожидали, что самое страшное еще впереди, спуск все перенесли нормально. Поскольку связь не работала и морские пехотинцы не могли сообщить об успешном завершении спуска, Сайленс и разведчица в сопровождении взвода экстрасенсов погрузились в лифт и вверили себя в руки судьбы.

Мертвый город казался мирным и безмятежным. Но Сайленс видел за этим покой кладбища. Морские пехотинцы уже разметили периметр, и в темноте во всех направлениях горели предупредительные огни. Люди держали оружие наготове и всем своим видом показывали, что применят его без колебаний. Фрост, напевая себе под нос какой-то воинственный мотив, пошла по периметру, а Сайленс сосредоточил всех экстрасенсов на одном фланге. В действие были приведены все блокираторы биополя, на которые возлагались большие надежды. Однако на всякий случай Сайленс приказал экстрасенсам выставить сплошной биоэнергетический экран. Они тотчас же согласились и замерли, бросая тревожные взгляды по сторонам. Сайленс не мог осуждать их. Он сам был готов кружиться на месте, вглядываясь в темноту. Там могло быть все что угодно.

Вампиры терпеливо ждали приказаний. Стелмаху было явно не до них: широко раскрыв рот, он рассеянно смотрел по сторонам. Смотреть на мертвый город на экране монитора было несколько проще, чем столкнуться с ним в реальности. Заметив, что Сайленс наблюдает за ним, Стелмах спохватился и закрыл рот. Потом он отдал распоряжения вампирам, и те не торопясь заняли позицию для прикрытия своего командира. Что бы ни случилось, Стелмах должен был остаться в живых, чтобы оповестить Империю о судьбе экспедиции. Сайленс криво усмехнулся. Неплохая идея – оградить себя живой стеной из вампиров. Жаль, что ему самому не пришло такое в голову. Тем временем Фрост уже вернулась после осмотра периметра, и лицо Сайленса приняло самое холодное, спокойное и уверенное выражение, какое он мог изобразить. Хотя он, видимо, напрасно старался: разведчицу было трудно ввести в заблуждение. Фрост спокойно кивнула капитану и, подойдя поближе, стала тихо рассказывать о своих впечатлениях.

– Периметр не нарушен – по крайней мере, пока. Датчики не уловили никаких посторонних передвижений, но сенсоры раннего обнаружения работают с перебоями. Надо предусмотреть что-нибудь на тот случай, если вся наша техника будет выведена из строя воздействием города. Представьте себе: мы остаемся без дисраптеров, силовых щитов и всего прочего. Не исключено, что в схватке со Спящими нам придется рассчитывать только на свои мечи и силу морального воздействия. Я уже не говорю о том, как мы будем обходиться без озонаторов. Конечно, на крайний случай у нас остаются вампиры. Они будут драться насмерть, их сила и быстрота реакции не зависят от техники. Наверное, те, кто планировал операцию, знали, что делали, когда включали вампиров в наш отряд. А как ведут себя экстрасенсы?

– Пока не могу сказать о них ничего определенного. Их боевой дух оставляет желать лучшего, но, вообще-то, это обычно для экстрасенсов. Я надеюсь, что блокираторы биополя смогут защитить и нас, и экстрасенсов. Но – давайте трогаться с места, разведчица. Чем меньше мы будем сидеть здесь, тем лучше.

– Вы мне портите удовольствие, – холодно пошутила Фрост. – Неужели все это не кажется вам занятным?

В авангарде отряда пошли морские пехотинцы – с дисраптерами наперевес и мощными фонарями на шлемах. Видеокамеры, укрепленные у них на плече, автоматически вели съемку, хотя изображение и не транслировалось на «Бесстрашный». Империя могла ознакомиться с материалами экспедиции только в случае благополучного возвращения с планеты хотя бы одного бойца отряда. Фрост тоже шла в авангарде. Блеск ее глаз указывал на то, что она нетерпеливо ждет первого появления противника. Сайленс находился в группе экстрасенсов: их нельзя было оставлять без присмотра. Экстрасенсы были погружены в себя, их взгляды ничего не выражали. Возможно, это объяснялось действием угрожающего ландшафта, а может быть, на них влияли блокираторы биополя. Стелмах и его вампиры составляли арьергард отряда. На вампиров город не производил решительно никакого впечатления, хотя от существ, которых однажды уже убили, а потом снова воскресили к жизни, трудно было ожидать повышенной эмоциональности. Два вампира несли ящик с каким-то прибором, назначение которого не знал даже Сайленс. Когда он поинтересовался, что это за техника, Стелмах ответил, что это личный груз офицера безопасности. Скорее всего, в ящике какое-то секретное оружие, которое поручили испытать Стелмаху, – еще одна тайна, в которую не посвятили Сайленса. Сайленс улыбнулся. Все равно здесь эта чертова штука не сможет исправно работать.

Когда они вступили в пределы города, ситуация стала осложняться. Огромные здания и какие-то менее внушительные конструкции давили на психику, поражая своими размерами и вызывая острое чувство замкнутости пространства. Иногда дорогу преграждали загадочные барьеры, и исследователям приходилось пролезать под ними или перелезать через них. На ощупь их поверхность была скользкой и неприятной. Фонари освещали лишь небольшие участки окружающей местности, на что Сайленс особенно и не жаловался: того, что он видел, было вполне достаточно, чтобы свихнуться.

Город был каким-то кошмарным симбиозом металла и живой ткани, неестественным переплетением «дышащих» металлических конструкций и пронизанной серебристыми проводами плоти. Какие-то мерцающие цилиндры пульсировали, словно исполинские кишки; в синусоидальном ритме работали огромные насосы, внутри которых двигались явно живые клапаны. Похоже, что живые органы стали выполнять функцию механических агрегатов. То и дело встречались особенно сложные конструкции, имевшие глаза и кровеносные сосуды, высоко вверх поднимались длинные металлические конечности. Все это двигалось и пульсировало без видимого смысла и, как эстафету, передавало отряд от одних отвратительных биомеханизмов к другим.

На глаза Сайленсу попадались громоздкие, двигавшиеся в замедленном темпе биоагрегаты, которые скорее выросли, как растения, чем были созданы по произволу разумных существ. Их сменяли небольшие юркие механизмы с ярко горящими глазками, быстро скрывавшиеся в темноте. Морские пехотинцы с трудом преодолевали искушение открыть по ним огонь, но их нервы уже начали сдавать. Отряд как бы погружался в незримо воздействующее на него враждебное облако. Каждый чувствовал на себе взгляд невидимых глаз, внимание чьих-то чутких ушей. И все вокруг было скользким, гладким, живым – словно тот, кто создал и обслуживал эти чудовищные агрегаты, покинул их всего минуту назад и мог в любой момент вернуться.

Сайленс нагнал шедшую впереди него разведчицу Фрост.

– Вам это ничего не напоминает? – тихо спросил он.

– Напоминает. Корабль пришельцев и базу, которую они захватили на планете Ансили. Биомеханика. Симбиоз живой органической ткани и механических устройств. Их наука ушла далеко вперед по сравнению с нашей.

– А нет ли какой-то связи между пришельцем, высадившимся на Ансили, и существами, которые построили этот город?

– Все возможно. Но корабль пришельцев разбился на Ансили совсем недавно, а этим руинам уже несколько десятков тысяч лет. Судя по показаниям сенсоров «Бесстрашного» – до того, как они начали работать с перебоями, – этот город возник еще до появления человеческой цивилизации. Есть над чем задуматься, правда?

Медленный спуск к самому склепу сопровождался дальнейшим нагнетанием кошмара. Зловещие конструкции обступали людей все теснее и теснее, загадочные, наводящие ужас. Отряд вытянулся в длинную цепочку. Темные силуэты таили в себе какой-то смысл, но разгадать его было невозможно. Формы и очертания нависавших сооружений были настолько изломаны и нелогичны, что человеческий глаз был просто не в состоянии адекватно воспринимать их.

Морские пехотинцы стали все больше и больше нервничать. Некоторые без причины открывали огонь в темноту. Сайленс попробовал отключить блокираторы биополя, чтобы проверить, насколько лучше отряд почувствует себя под прикрытием экстрасенсов, но те тотчас же впали в такое истерическое состояние, что снова пришлось прибегнуть к помощи блокираторов. Гнетущая обстановка подействовала даже на вампиров. Они сбились в тесную группу, их лица были угрюмы и сосредоточенны. Стелмах с широко раскрытыми глазами и трясущимися губами выглядел просто комком нервов. Сам Сайленс чувствовал тянущую боль между лопатками от постоянного напряжения мышц спины. Похоже, даже его начинала покидать обычная рассудительность. Иногда он начинал терять нить своих мыслей и, лишь с трудом сосредоточившись, вспоминал, о чем думал. Даже разведчица Фрост перестала напевать свой бодрый мотив. И вот, пройдя почти сорок минут и углубившись в мертвый город, они потеряли первого бойца.

Под ногами шедшего первым пехотинца открылся невидимый люк, и в мгновение ока боец исчез. Он лишь успел коротко вскрикнуть. Сайленс и Фрост бросились к этому месту и остановились на краю западни. В течение четырех-пяти секунд, после того как в последний раз сверкнул луч фонаря, до них доносился удаляющийся человеческий крик. Другие бойцы, обступившие черное отверстие, стали светить туда своими фонарями, но свет не пробивался сквозь густой мрак.

– Ну и что вы скажете о глубине этой дыры? – спросил наконец Сайленс. – Можем ли мы направить кого-то ему на выручку?

– Сенсоры не работают, – спокойно ответила Фрост. – На мониторах слежения тоже ничего нет. Эта дыра может быть просто бездонной.

– Тогда вперед, – выпрямляясь, сказал Сайленс.

Морские пехотинцы начали роптать:

– Мы не можем так просто бросить своего товарища, капитан!

– На этот раз придется поступить именно так. У нас нет возможности добраться до него, даже если он чудом и остался в живых. Пойдя ему на выручку, мы только потеряем других людей. Вам надо понять это. Теперь прошу продолжать движение. А вашу энергию приберегите для возможного противника.

Один из пехотинцев посмотрел на Сайленса выжидающим взглядом, словно надеялся, что он скажет еще что-нибудь, а потом повернулся и пошел вперед. Сайленс жестом предложил другим бойцам последовать его примеру.

– Не разрывайте цепь и посматривайте по сторонам. Здесь наверняка встретятся и другие сюрпризы. – Он перевел взгляд на Фрост. – Неужели у нас нет ни одного прибора, который бы смог заранее предупреждать о таких ловушках?

– Если честно, то нет, – тихо призналась разведчица. – Город… выводит их из строя. Он устанавливает свои правила игры.

Отряд продвигался вперед, обходя подозрительные места, то и дело замедляя шаг. Все хорошо помнили о судьбе предыдущей экспедиции. Тогда исследователям не встретилось ни одной ловушки. Получалось, что город смог выработать новые методы борьбы с незваными гостями.

Неожиданные препятствия стали возникать со всех сторон буквально на каждом шагу. Из стены выскочил огромный металлический шип и пронзил проходящего мимо пехотинца. Он повис на этом шипе, точно бабочка на булавке. Тут же стальное острие снова втянулось в стену, а обмякшее тело человека упало на пол. Выходя из тела жертвы, острие издало мягкий, чавкающий звук – в полной тишине это произвело жуткое впечатление. Отряд с еще большей осторожностью продолжил путь, оставив на месте еще один труп. Решено было забрать его на обратном пути, если все окончится хорошо.

Окружающий воздух то обжигал, то становился леденяще-холодным, что было просто невыносимо для человеческой кожи. В одном месте, неведомо откуда, донесся душераздирающий вой, который тут же перешел в басовитое гудение, – от него у людей вибрировали все кости. Впрочем, это не причинило никому вреда, и спуск продолжался. В стенах открывались ниши и коридоры, словно чьи-то жадные рты, приподнимались и опускались движущиеся панели. Гравитация изменялась от невесомости до свинцовой тяжести, наполнявшей все тело, из-за чего каждое движение давалось с неимоверным трудом. Один из экстрасенсов неожиданно остановился как вкопанный и начал истерически смеяться. Приступ смеха продолжался бы, наверное, бесконечно, но кто-то из морских пехотинцев не выдержал и пристрелил несчастного.

Движение продолжалось уже целый час. Отряд потерял семерых пехотинцев, одного экстрасенса и одного вампира, который упрямо не желал смотреть по сторонам.

Сайленс взглянул на Фрост:

– Вы уверены, что город необитаем?

Разведчица пожала плечами:

– По данным приборов «Бесстрашного» на планете не обнаружено признаков жизни. По крайней мере жизни в нашем обычном понимании. И конечно, приборы не могли проникнуть сквозь толщу склепа. Так что город, возможно, жив…

– И голоден!

– Вовсе не обязательно. Не следует наделять сознание пришельцев человеческими мотивациями. Возможно, в основе несчастных случаев, произошедших с нами, было желание пришельцев установить контакт.

– Тогда мне ненавистна такая форма установления контакта. Во всяком случае, дружелюбием здесь и не пахнет.

– Скорее всего, это было предупреждение, – сказала Фрост. – Они предлагают нам уйти обратно, прежде чем мы достигнем склепа и вскроем его.

– Вы просто кладезь ободряющей информации, – пошутил Сайленс. Он оглянулся на тянувшуюся чуть сзади цепочку исследователей. – Стелмах, давайте сюда вампиров! Мы уже совсем близко от склепа, и я хочу, чтобы они шли в авангарде.

– Почему? – заволновался Стелмах.

– Ну, во-первых, потому, что их не так-то просто убить, а во-вторых, потому, что это мой приказ. Выполняйте!

– Конечно, их реакция не сравнится с человеческой, – сказал Стелмах. – Они могут противостоять самой мошной атаке. Но, учитывая ценность, их не следует подвергать необоснованному риску.

– Стелмах, они пойдут впереди! Еще одно слово – и вы поведете их лично. Вы поняли?

Офицер службы безопасности на секунду задумался, а потом неохотно кивнул головой. Отряд снова двинулся вперед, возглавляемый уже вампирами. Морские пехотинцы стали о чем-то тихо переговариваться между собой, не зная, расценивать ли эту перестановку как заботу или как знак недоверия. Город медленно плыл мимо них, темный, полный таинственного мерцания и, скорее всего, живущий какой-то странной жизнью. Наконец через один час и семнадцать минут они достигли склепа.

Это было колоссальное монолитное сооружение, его мерцающие стальные стены простирались всюду, куда достигал свет фонарей. Немногие оставшиеся исправными приборы словно сошли с ума. Вампиры и морские пехотинцы в нерешительности замерли – они, похоже, не были рады достижению цели рискованного похода. Склеп был слишком огромен и превосходил все представления о сооружениях такого рода. Сайленс и Фрост решительно приблизились к самой стене. Капитан хотел было прикоснуться к мерцающему металлу, но в последний момент им овладело сомнение. От стены будто повеяло могильным холодом. Он отчетливо почувствовал этот холодок кожей лица. Его собственное отражение в отшлифованном металле было огромным, искаженным и напоминало привидение, предостерегающее дерзкого гостя.

– Установите силовой щит, – глухо приказал Сайленс, отходя от стены. – Когда мы вскроем эту жестянку, ее содержимое не должно выплеснуться на нас и растечься по городу.

Морские пехотинцы быстро вышли вперед и стали собирать генератор силового поля, радуясь, что получили привычное, хорошо знакомое задание. Весь генератор умещался в заплечных ранцах трех человек, но был способен перекрыть любую пробоину, которую предполагалось сделать в стене склепа. Наконец бойцы закончили сборку, и один из них нажал клавишу, приводящую агрегат в действие. В воздухе возникла мерцающая, почти прозрачная завеса, отделяющая отряд Сайленса и часть стены от утопающего во мраке города. Исследователи облегченно вздохнули и решили сделать короткую передышку, но в этот момент генератор издал резкий щелчок, и силовое поле исчезло. Из генератора пошел дым. Несколько самых решительных пехотинцев стали снимать обшивку, пытаясь выяснить, в чем причина поломки.

Фрост посмотрела на Сайленса:

– Хорошее начало.

– Сможете починить его? – спросил Сайленс пехотинцев.

– Нам кажется, что с ним все в порядке, – недоуменно ответил один из бойцов. – По-видимому, мы установили его слишком близко к склепу. Все приборы зашкаливают. Их показания бессмысленны. Скорее всего, с силовым щитом ничего не получится.

– А как насчет «энергетических силков»? Они требуют немного меньше энергии.

Но пехотинцы поспешно отошли подальше от генератора. Его стальной каркас начал таять, превращаясь в блестящие извилистые ручейки расплавленного металла. Сайленс в немом удивлении наблюдал за этим. Сплав должен был выдержать температуру в тысячи градусов по Цельсию. Возникни здесь подобная температура, люди сразу обратились бы в пепел. Фрост шагнула вперед и дотронулась до одного из ручейков острием своего меча. Стальное лезвие зашипело, но ничуть не пострадало. Разведчица убрала меч и многозначительно покачала головой.

– Интересно, – негромко сказала она.

– Больше вы ничего не хотите добавить? – спросил Сайленс.

– Пока – нет, – резко ответила разведчица. – Мне надо подумать над всем этим.

Нахмурившись, она отошла в сторону.

– Что ж, попробуйте, – сказал Сайленс и перевел взгляд на морских пехотинцев. – Устанавливайте импульсную пушку. И проверьте, хорошо ли заряжены ваши личные дисраптеры. Сейчас, как никогда, важно обеспечить хорошую огневую завесу.

Пехотинцы снова занялись привычным делом, собирая портативную импульсную пушку. Стелмах подошел к Сайленсу:

– Вы думаете, это сработает лучше, чем генератор?

Сайленс пожал плечами:

– Черт его знает! Но надо попробовать, иначе мы просто должны повернуть обратно. Как следует из дневников первой экспедиции, импульсная пушка легко проделает пробоину в стене склепа.

– Мы не можем объяснить, почему некоторые вещи здесь работают, а некоторые – нет, – вмешалась в разговор Фрост. – Мы можем в любой момент остаться безоружными – без дисраптеров, без фонарей.

Стелмах испуганно вздрогнул:

– Я не представляю, как можно находиться здесь в полной темноте!

– Лично меня это не волнует, – пожала плечами Фрост.

«Нет, – подумал Сайленс, – даже тебе станет от этого не по себе. В конце концов, разведчицы тоже смертны».

– Однако не следует поддаваться панике! У первой экспедиции были свои проблемы, но они заключались не в отказе техники. Причиной их гибели стали Спящие. Но не забывайте, что у нас есть боевые экстрасенсы и вампиры, сила которых не связана с техникой. Кстати! Экстрасенсы, прошу собраться около меня!

Экстрасенсы стали подтягиваться к Сайленсу, вялые, апатичные. Сайленс окинул их суровым взглядом:

– Я отключаю блокираторы биополя. Сейчас мне особенно нужна ваша помощь. Прикрывайтесь пока своим биополем, а когда мы взломаем эту стену, покажите все, на что вы способны. Объектом вашей психоэнергетической атаки станет то, что попытается вырваться из склепа. Приказ понятен?

Экстрасенсы посмотрели на него, словно дети, ожидающие наказания. Правда, у одного из них в глазах мелькнуло что-то похожее на гнев.

– Вам не следовало приводить нас сюда, капитан. Мы не выйдем отсюда живыми, ни один из нас. Эта планета не для людей. В темноте скрывалось такое, на что мы не осмеливались даже взглянуть. Если мы выступим против них, то непременно погибнем.

– Если вы не прекратите ныть и не соберетесь с силами, я прикончу вас! – заорал Сайленс. – Вы же боевые экстрасенсы, черт побери! Вас же обучали борьбе с пришельцами. Приведите себя в порядок!

Он жестом приказал пехотинцам выключить блокираторы, и секунду-другую все было тихо. А потом экстрасенс, который говорил с Сайленсом, стал хватать ртом воздух и отшатнулся назад. Еще через мгновение его голова разорвалась на части. Сайленс в ужасе вскрикнул: вся его униформа оказалась забрызганной кровью и мозгом. Другой экстрасенс начал часто-часто лопотать на языке, который никому не был понятен. Все остальные экстрасенсы сбились в тесную кучку и закрыли глаза, концентрируя всю силу своего сверхъестественного сознания для защиты от неведомой угрозы. Сайленс почувствовал, что в душе у него зарождается горькое чувство вины, но он решительно отогнал его. На угрызения совести сейчас не было времени.

– Вы выдержите? Можем ли мы начать операцию?

Экстрасенсы медленно закивали головами. Один из них открыл глаза и взглянул на Сайленса:

– Начинайте. Начинайте, пока мы еще держимся. Они уже знают, что мы здесь.

Сайленс повернулся к пехотинцам, нацеливавшим две импульсные пушки. Мощные поблескивающие стволы вселили в него уверенность. Таким залпом можно было сделать огромную пробоину в корпусе звездного крейсера.

– Всем приготовиться! По моему приказу дать залп из обоих орудий. Огонь!

Грянул залп сразу двух пушек, сверкающий пучок энергии ослепительной яркости прорезал темноту. Клокочущая энергия обрушилась на стальную стену склепа, но не причинила ей никакого ущерба. А потом в стене медленно раскрылись огромные, шесть на четыре метра, двери, словно залп дисраптеров был услышан неведомым привратником. Вспышка дисраптеров погасла, и все участники экспедиции затаив дыхание стали вглядываться в темноту за наполовину растворившимися дверями.

Сжимая побелевшими от напряжения руками свой импульсный пистолет, Сайленс внутренне готовился к атаке разъяренных пришельцев, но из темноты никто не появлялся. Импульсная пушка прекратила стрельбу, и наступила тишина. Ее нарушало только тяжелое дыхание замерших в ожидании людей. Но тут из раскрытых дверей появился пришелец и в яростном прыжке обрушился на стоявших тесной группой людей. В воздух брызнула кровь.

Он был огромен и отвратителен, но Сайленс в основном запомнил сверкающую кроваво-красную броню и заостренные стальные зубы. Фантастически быстрый, пришелец метался между людьми, разрывая их в клочья своими клыками и когтями, хватая пастью и подбрасывая в воздух, словно пушинки. Люди стреляли из дисраптеров, но в пришельца невозможно было попасть. Эта огромная и стремительная тварь ухитрялась оказываться одновременно в нескольких местах. Лучи дисраптеров скрещивались на небольшом пространстве и поражали самих участников экспедиции – так были убиты два пехотинца и вампир. После этого экстрасенсы обрушили на чудовище психокинетическую волну, силой своего биополя удерживая его на одном месте. Страшнее, чем в кошмарном сне, в утыканном шипами кроваво-красном панцире, пришелец имел человекообразное туловище и огромную сердцевидную голову, но голова эта была лишена даже подобия какого бы то ни было лица.

На секунду все замерло, а потом на пришельца набросились вампиры, старавшиеся свалить его на землю своими сверхчеловеческими усилиями. Но биополе экстрасенсов становилось все слабее. Без помощи блокираторов чужого биополя они все сильнее испытывали губительное воздействие города. Пришелец повернул отвратительную голову, и из его рта и глаз вырвались пучки клокочущей энергии, разрывавшие людей на части. Потом он начал конвульсивно вздрагивать и его броня стала покрываться новыми и новыми шипами, сбрасывая вцепившихся в него вампиров. Из их ртов лилась черная кровь, но они молчали, пытаясь повалить чудовище. Тогда из отверстий в броне полетела шрапнель, превращавшая вампиров в окровавленные куски мяса.

– Выжигайте его сознание! – кричал Сайленс, но экстрасенсы не могли его услышать. У них изо рта, ушей и носа лилась кровь, стекавшая по щекам словно кровавые слезы. Сила их биополя, сдерживавшая пришельца, иссякла. Он легко сбросил вцепившихся в него вампиров.

Фрост вышла вперед, тщательно навела свой дисраптер и с расстояния трех метров выстрелила в голову чудовища. Импульсный луч срикошетил от брони и ушел в темноту, оставив пришельца невредимым. Схватив двух оставшихся в живых вампиров когтистыми лапами, пришелец откусил им головы и выплюнул, а потом стал поедать обезглавленные останки, словно обезьяна, поедающая банан. После этого он повернулся и переключил свое внимание на стоявших рядом Сайленса и Фрост. На его морде появилось нечто вроде ужасающей улыбки – улыбки кибернетического дьявола.

Сайленс быстро осмотрелся по сторонам. Все вампиры были убиты, Стелмах находился в состоянии шока. В живых оставались еще два экстрасенса и семь морских пехотинцев. Сайленс почувствовал, что у него к горлу подкатывает тошнота. Казалось невероятным, что в короткой схватке отряд понес такие потери.

Фрост отбросила свой дисраптер и сорвала с пояса зажигательную гранату. Сайленс предупредительно схватил ее за руку:

– Если граната взорвется так близко, мы все изжаримся на месте. К тому же нет гарантии, что она принесет какой-нибудь эффект. Ведь этот убийца невозмутимо переносит даже залп дисраптера!

Фрост угрюмо улыбнулась:

– Я заставлю его проглотить эту пилюлю.

– Вообще-то неплохая идея, – согласился Сайленс. – Но, по-моему, у нас есть еще один козырь в запасе. Стелмах! Самое время пустить в ход ваше секретное оружие!

Офицер службы безопасности тупо посмотрел на Сайленса. Капитан коротко выругался. Пока они смотрели друг на друга, пришелец отшвырнул недоеденные трупы вампиров и стал надвигаться на капитана и Стелмаха медленной, тяжелой поступью. Он знал, что им некуда отступать. Прицелившись в глаз чудовища, Сайленс надавил на гашетку дисраптера. Импульсный луч только скользнул по блестящему панцирю. Фрост, в руке которой была граната, широко размахнулась и рванулась вперед, но пришелец коротким движением огромной лапы отбросил ее в сторону. Разведчица врезалась в стальную стену склепа, тяжело упала, граната с невыдернутой чекой покатилась по земле. Сайленс в отчаянии схватился за рукоять меча. Пришелец в торжествующей улыбке оскалил окровавленную пасть.

А потом Стелмах привел в действие секретное оружие – и время остановилось. Вокруг пришельца образовалось мерцающее золотистое поле, и он, словно загипнотизированный, замер в нем, все еще скаля окровавленные клыки. По всему телу Сайленса распространился могильный холод, и капитан, собрав остаток сил, отошел назад. Его мысли стали медленными и вялыми, но он все-таки заставил себя подхватить под мышки Фрост и оттащить ее за пределы поля. Через секунду уже она помогала ему, и оба они встали возле Стелмаха и его тихо жужжащей установки. Силы постепенно вернулись к ним, и Сайленс кивнул офицеру службы безопасности:

– Я рад, что все-таки взял вас с собой. Но, черт побери, как работает эта штука?

– Это проектор стазис-поля. Он способен погрузить в стазис любое существо на практически неограниченном расстоянии. Ест энергию, как свинья помои, но здесь ему не потребовалось преодолевать большую дистанцию.

– Возможно, я ошибаюсь, – не совсем твердым голосом сказала Фрост, – но особенностью стазис-поля является то, что его нельзя передавать на расстояние. Оно возникает там, где находится источник, и не способно передвигаться.

– Теперь уже способно, – заявил Стелмах.

– Но интересно, – прищурился Сайленс, – почему ваша установка работает, когда вся другая техника вышла из строя?

– Эта штука основана на принципиально иной технологии, – объяснил Стелмах. – Та же технология положена в основу новой силовой установки для звездолетов. Еще вопросы будут? Мне кажется, я и так наговорил вам лишнего. Грубо говоря, эта технология покруче, чем наша. Наверное, их даже нельзя сравнивать. Однако, несмотря на это, я рекомендовал бы поднять пришельца на поверхность как можно быстрее и упаковать его. На всякий случай.

– Обождите минутку! – сказал Сайленс. – Но почему вы не использовали ваше оружие, когда пришелец только появился перед нами, а выжидали, пока он не расправился почти со всем нашим отрядом?

– Отвечайте! – угрожающе потребовала Фрост.

– О-о-о… – занервничал Стелмах. – Когда мне передавали эту установку, у инженеров еще не было уверенности в ее безотказной работе. Имелась небольшая, но существенная вероятность того, что при включении произойдет непредвиденная детонация и все окружающие могут погибнуть. Поэтому я и рискнул включить ее в самый последний момент.

– Неудивительно, что мне так и не сказали, что это за штука, – покачал головой Сайленс. – Если бы я знал, что так рискую, ни за что бы не разрешил погрузить ее на корабль. Ну и черт с ним, забирайте своего пришельца. Чтобы я больше его не видел!

Стелмах стал нажимать какие-то клавиши на панели управления проектора, и пришелец стал медленно двигаться. Потом в нескольких сантиметрах от земли повис в воздухе, удерживаемый стазис-полем. Офицер безопасности стал осторожно двигаться вперед, перемещая пришельца прямо перед собой, и вскоре оба исчезли в темноте, направляясь к выходу на поверхность. Сайленс приказал четырем пехотинцам сопровождать Стелмаха и его трофей, а потом пересчитал людей, оставшихся в живых после схватки с пришельцем. Капитан был удручен, но не удивлен, узнав, что в живых остались всего лишь два пехотинца и один экстрасенс. Все другие погибли, их окровавленные останки были разбросаны у стены склепа. Сайленс печально покачал головой. Потерять столько людей ради одного чудовища! Эта мысль неожиданно взволновала его, и он шагнул ко входу в склеп.

Фрост резко схватила его за руку.

– Раскройте глаза, капитан! Если склеп открыт, куда могли деться остальные Спящие? В первом склепе их было несколько тысяч. Как бы то ни было, я не думаю, что заглядывать туда благоразумно.

– Хорошо, – согласился Сайленс. – Что вы предлагаете?

– В живых остался один экстрасенс. Пусть он поработает своим биополем.

Сайленс и Фрост взглянули на единственного уцелевшего экстрасенса, но его решительный взгляд был красноречивее любых слов. Этот высокий, худой, светловолосый мужчина с измученными глазами твердо сжал губы и отрицательно покачал головой. Сайленс подумал, что не случайно именно он остался в живых.

– Ты можешь не делать этого, – тихо сказал капитан. – Сегодня ты поработал больше чем достаточно, и я отмечу это в своем рапорте. Но все же мы должны знать, что творится в склепе, и помочь нам сможешь только ты.

– Я знаю, – ответил экстрасенс, в голосе которого не было озлобления, только усталость. – Я знал, что в конце концов наступит и моя очередь.

Не дожидаясь ответа, он направился к входу в склеп и остановился на пороге. Его спина распрямилась, и с губ сорвался короткий вздох. Сайленс посмотрел на него, и экстрасенс, не оглядываясь, махнул ему рукой:

– Я в полном порядке. Я не совсем был готов к этому, когда раскрывал свое сознание. Не думал, что увижу только пустое пространство во всех направлениях. Никаких признаков жизни. Мы пришли слишком поздно. Что бы здесь ни происходило, все уже кончилось…

– Но, может быть, ты сможешь как-то восстановить картину событий?

– Пространство слишком огромно. Я чувствую себя мухой, ползущей по витражу готического собора и пытающейся представить, как он выглядит издалека.

– Происходившие там события должны были оставить какие-то следы, – не успокаивалась Фрост. – Направь свое биополе в самую глубину склепа. Мы должны узнать, что произошло с другими Спящими.

Экстрасенс захрипел, на его шее вздулись вены.

– Следы насилия… Смерть, бойня… Этим покрыты все стены. Там были тысячи пришельцев, бессчетное количество, они скопились, словно пчелиный рой в улье. Они спали. Ждали своего часа. А потом кто-то вторгся в склеп и разбудил их. Это воины-призраки!

Сайленс и Фрост переглянулись. Воины-призраки были живым оружием, камикадзе, управляемыми искусственным интеллектом с планеты Шуб.

– Они наводнили весь склеп и стали сражаться с пришельцами, используя странное оружие, которое я прежде никогда не видел. В конце концов они одолели Спящих благодаря огромному численному перевесу и увезли пленников с собой. Поврежденные и убитые воины-призраки тоже были эвакуированы, чтобы впоследствии использовать их органы для трансплантации. Город не оказал на них никакого воздействия, потому что система их управления была за многие тысячи километров отсюда, на планете Шуб. Возможно, с ней не удалось бы совладать и здесь: искусственный интеллект мыслит не так, как люди.

Экстрасенс сделал долгую паузу. Сайленс покашлял:

– А почему же они все-таки оставили одного пришельца?

– Чтобы он мог встретить незваных гостей. Искусственный интеллект хотел, чтобы вы знали о его победе. Из Спящих будут созданы новые воины-призраки, которые обрушатся на Империю. Дайте мне ваш дисраптер, капитан!

Сайленс шагнул вперед, а экстрасенс неторопливо повернулся и взял из его рук дисраптер. Бросив беглый взгляд на внутреннее пространство склепа Спящих, Сайленс быстро вернулся обратно. Экстрасенс был прав. Склеп оказался фантастически огромным. Тем временем экстрасенс положил дисраптер себе на руку, словно оценивая его вес. Возможно, он первый раз в жизни держал оружие: экстрасенсам не разрешалось иметь его. Он спокойно посмотрел на Сайленса.

– Я увидел то, что властитель Шуб замыслил сделать с нами. Это ужасно. Я не хочу дожить до того дня, когда это произойдет на самом деле. Прощайте, капитан. Экспедиция была… интересной. Я проклинаю вас и вашу Империю – вам не миновать ада.

Он приставил ствол дисраптера к своей голове и надавил на гашетку. Сайленс с проклятиями подбежал к упавшему на пол обезглавленному телу, встал перед ним на колени и поднял дисраптер.

– Черт возьми! Это не украсит мой рапорт… Надо было подумать, прежде чем давать ему оружие.

Фрост пожала плечами:

– Экстрасенсы! Все они очень нежные.

Сайленс встал и спрятал дисраптер в кобуру.

– Спящие, трансформированные в воинов-призраков… С ними никто не совладает. Но зачем они собираются вновь прилететь сюда? Планируют новое вторжение? Если так, то когда и где? Нам надо немедленно возвращаться на корабль. В Империи должны знать обо всем этом.

– Есть и еще кое-что, заслуживающее внимания, – сказала Фрост. – Как воинам-призракам удалось нарушить карантин – и остаться при этом незамеченными? Капитан «Непокорного» уверял нас, что это невозможно. Единственный допустимый ответ – искусственный интеллект с планеты Шуб разработал какую-то уникальную технологию маскировки, которая делает слепыми наши сенсоры. Вот это действительно плохая новость. Это значит, что воины-призраки смогут обойти все заслоны и мы впервые узнаем об их вторжении, когда звездолеты начнут взрывать наши города. Мы даже не сможем дать отпор: какой толк будет в импульсных пушках, если сенсоры не обнаружат противника?

– Если вы намерены окончательно подорвать наш боевой дух, то я не буду отставать от вас в этом, – сказал Сайленс. – Нам придется проверять все другие склепы на Грендель, один за другим, чтобы убедиться, что они вскрыты и опустошены воинами-призраками. А вы уже знаете, чего может стоит одна такая акция.

– Присоединяемся к флоту и выходим в космос. Мы не должны падать духом, капитан. У нас в запасе всегда есть установка Стелмаха.

– Если, конечно, в этих условиях она не выйдет из строя. Сейчас ничему нельзя доверять. Решительно ничему.

Снова оказавшись на капитанском мостике «Бесстрашного», Сайленс тяжело опустился в свое командирское кресло и с трудом удержался от того, чтобы не уснуть. Фрост стояла рядом с его креслом, как всегда спокойная и сосредоточенная. Она выглядела такой свежей и подтянутой, словно только что заступила на дежурство, но так было всегда. Сказывалась подготовка разведчицы. Все прочие члены экипажа были в отвратительном состоянии. Несколько уцелевших морских пехотинцев после изрядной дозы транквилизатора спали в медицинском отсеке, восстанавливаясь от шока, смертельной усталости и вредного воздействия биополя мертвого города. Сайленс испытывал сильное желание присоединиться к ним, но на него сразу же навалились текущие заботы. На борту еще оставались сто двадцать морских пехотинцев, но он не хотел подвергать их риску при новой попытке проникновения в подземный город, пока отряд не будет обеспечен надежной защитой. Все экстрасенсы и вампиры погибли. Его мучила совесть, что он не заботился об этих участниках экспедиции так же, как о морских пехотинцах. Сайленс покачал головой. Забот у него не убавилось и здесь, на корабле. Например, надо было проследить, как шли деда у Стелмаха, занятого обследованием захваченного пришельца в корабельной лаборатории. Сайленс вызвал Стелмаха по каналу командирской связи. Офицер выглядел уставшим и озабоченным.

– Чем можете порадовать нас, Стелмах?

– Почти ничем. Спящий настолько отличается от всех других пришельцев, с которыми я имел дело, что добрая половина моих приборов непригодна для его исследования. Однако той информации, которую я получил, достаточно, чтобы вы поседели. Одна вещь ясна как белый день. Спящие – это продукт генной инженерии. Живая машина-убийца, представитель класса совершенных воинов. Практически непобедимая во встречном бою. Мы одолели ее хитростью.

– Их одолели и воины-призраки.

– Да, но, как утверждал экстрасенс, их оружие и численность намного превосходили наши. Планета Шуб всегда опережала нас по крайней мере на два десятилетия, если не больше. Как только я получу какие-нибудь новые результаты исследования, сразу сообщу вам. Конец связи.

Его физиономия едва успела исчезнуть с экрана командирского монитора, как на нем появилось суровое лицо офицера императорской связи с планеты Голгофа. Сайленс выпрямился и изобразил подчеркнутое внимание.

– Капитан Сайленс, получите новый приказ. Им отменяются все предыдущие распоряжения. Вы переправляете Стелмаха и его пленника на звездолет «Непокорный», а сами берете курс на планету Шандрэйкор. Изменник Оуэн Искатель Смерти отправился туда вместе с другими врагами Империи, включая небезызвестного Джека Рэндома. Шпион, проникший к ним на корабль, сообщил нам точные координаты планеты Шандрэйкор. Вам надо взять этих людей живыми. Им известно точное местонахождение «генератора тьмы». Вы уполномочены предпринимать любые действия, чтобы завладеть этим генератором и доставить его в Империю. После завладения генератором можете казнить пленников. Данная информация носит конфиденциальный характер. Конец связи.

Лицо офицера исчезло с экрана. Сайленс посмотрел на Фрост.

– Для официальных лиц: вы этого сообщения не видели.

– Конечно, нет, капитан. Жаль, что мы покидаем Грендель в такой интересный момент. Хотя гоняться за Искателем, Рэндомом и «генератором тьмы» – это тоже подходящее задание.

– «Генератор тьмы», – повторил Сайленс. – Я не могу поверить, что этот кошмар снова возник на моем пути.

– Будем надеяться, что так и случится, – сказала Фрост. – Мне кажется, это единственное, что может остановить искусственный интеллект с планеты Шуб, если за него будут воевать Спящие. Да, Джек Рэндом и лорд Искатель Смерти… Мне доставит удовольствие прикончить их.

– Я знал, что это вас заинтересует, – сухо сказал Сайленс. – Но помните, что сперва мы должны заполучить у них генератор. Мертвые не раскроют нам своих секретов. Так что берем курс на Шандрэйкор. Я всегда считал, что эта планета существует лишь в мифах и легендах, наподобие Мира вольфлинов. Ну что ж, это выяснится…

– Что?

– Простите?

– Выяснится – что?

– Я не знаю, – пробормотал Сайленс. – Что-нибудь да выяснится.

– Очень глубокомысленно, – сказала Фрост. – Но рекомендую вам подумать еще над одной проблемой. Стелмах, кажется, совершенно уверен, что Спящие – это продукт генной инженерии, созданный с определенной целью. Или даже для определенного врага. Кто же мог быть таким смертельно опасным врагом, на которого собирались натравить Спящих? И не затаился ли этот враг где-нибудь в космосе, готовый в любую минуту обрушиться на нас?

Сайленс молча посмотрел на нее:

– Я не знаю, почему вас включаю в свой экипаж, разведчица. Вы способны вогнать меня в депрессию, когда только захотите.

Фрост с безразличным видом кивнула головой:

– Это мой дар.