Не появилась Анвил и на следующий день. Не появилась и через неделю.

Все это время основным развлечением Шона стали ежедневные беседы с психологом. О жизни. То есть ни о чем. Кажется, его задачей было выявить степень воздействия эльфийки на мозг солдата.

… — Вам не показалось странным, что она была босиком? Не кажется ли это… противоестественным?

— Да, я обратил на это внимание, — в меру честно отвечал Шон. — Но понятие противоестественности довольно относительное. Да, мне — солдату — такое поведение кажется странным, но если рассматривать ситуацию с ее точки зрения, то почему бы нет?

Да, наверно, он нарывался с такими ответами, однако, по его собственному мнению, он демонстрировал лишь гибкость, признавая существование и других точек зрения, а не только своей. Это было бы противоестественно для простого солдата, но для командира отряда быстрого реагирования на чужой планете такое поведение должно только приветствоваться.

— Вам не показалось, что на космическом корабле о полете она имела куда больше информации, чем могла получить из доступных источников?

— Конечно, я это заметил, — улыбался Шон, делая вид, что именно его внимательность сейчас проверяют. — Но как нам неоднократно сообщал командор Оккли, эльфы владеют чем-то недоступным человеку… он называл это магией. В молодости я читал книги и смотрел фильмы на эту тему, поэтому мне было достаточно сделать такое предположение… для сохранения ясности рассудка.

В условиях незнакомой планеты, сталкиваясь с неизвестными проявлениями разных форм жизни, он просто обязан уметь принимать новые, подчас не поддающиеся объяснению условия. Ибо пренебрежение ими может грозить печальными последствиями не только для него, но и для всей колонии людей. А психолог обязан принимать во внимание этот аспект.

В общем, при общении с психологом Шон тщательно демонстрировал свою адекватность в сочетании с гибкостью мышления, чем пытался доказать, что не зря является командиром элитного подразделения корпорации.

Как обещала Элизабет, прибыл транспорт с Земли, и на уровне поселились какие-то важные партнеры корпорации, не выказавшие желания знакомиться с соседями. Зато они охотно знакомились с некими девочками, заходившими к ним в номера стайками по двое-трое. Впрочем, пару раз Шон замечал и мальчиков.

Кроме партнеров тут же поселилась еще и молодая красивая девушка, но увидеть ее удалось только один раз, и то мельком.

А потом он плавал в бассейне. Один. Элизабет так и не появилась, а приглашать ее специально он хотел в последнюю очередь. Вечерами болтался в местной сети да без энтузиазма опустошал бар номера.

И чего-то ждал. Наверно, чуда.

Чуда не произошло.

Нехотя он достал комм и набрал номер Элизабет.

— И на кой меня позвали? — Дежурный врач мельком взглянул на то, что осталось от джаггера, и отвернулся.

— Смерть констатировать, — спокойно ответил следователь. Оба знали свои обязанности, но иногда было просто скучно.

— Когда человек попадает в мясорубку, сложно констатировать ему легкое недомогание, — фыркнул врач. — Держи, вот тут уже все написано и подписано. — Он протянул следователю СБ заполненный бланк — все по старинке. — И вот еще, мои санитары не станут отскребать это со стен, пусть твои бойцы развлекутся — им по уставу положено.

— Хорошо, только притащат тело они все равно тебе в лабораторию: его ж еще опознавать надо.

— Это точно не мои, — вылез из-за спин начальник участка. — Я своих пересчитал.

— Ясен пень, что твоим нечего делать в вентиляции, — отмахнулся следователь. — Запишем кого-нибудь из без вести пропавших.

— Вы, главное, освободите мне тоннель поскорее, — вмешался Иван. Статус у него тут был едва ли не самый высокий. — Иначе через два часа я вынужден буду объявить эвакуацию сектора.

— Не волнуйтесь, — вежливо ответил следователь. — Мои ребята… да вот же они. Так, орлы, марш в тоннель, останки в мешок, остальное зачистить. И живо!

Два молодых бойца в легких скафандрах споро полезли в люк.

— Матерь божья… — раздалось оттуда сдавленное восклицание одного из солдат, после чего он активно продолжил загрязнение тоннеля теперь уже остатками обеда.

— А я говорил, — равнодушным тоном прокомментировал врач. — Привыкать им надо… солдаты.

Я скромно стоял в сторонке, слушая, но не вмешиваясь. Только вполголоса сказал Ивану, когда тот отошел ко мне:

— Одну лопасть погнуло, надо править и балансировать. За час можно успеть?

— Конечно, Ральф позаботится, когда тут все почистят.

— Так кто же такие джаггеры?

— У вас в Москве есть хиппи, бомжи и прочие неформалы? — задал риторический вопрос Иван. — Вот и здесь есть.

— Да ну?! Корпорация не в состоянии позаботиться о своих работниках? — удивился я.

— О работниках — да. Но далеко не все тут работники. Как становятся джаггерами? Очень просто: в шахтеры идут те, кто изначально хотел по-быстрому срубить деньжат, особо ничего не делая. Именно такой представляется работа шахтером в колонии. И корпорация активно поддерживает этот миф, потому что он обеспечивает ей непрерывный приток рабочей силы. Но тут свои законы, и те, кто не особо дружил с законом на Земле, здесь быстро понимают, что надо либо подчиняться, либо валить. Валить, как ты понимаешь, некуда, а контракт подписан. И никто не обещал доставить тебя домой после его расторжения. Есть такой пунктик, если не в курсе. Вот и остаются люди здесь, кто-то работает фактически бесплатно, а кто-то уходит жить в шахты. У кого-то возникли трения с местным законом, и он тоже подался туда. А колонии уже не первый десяток лет.

— Все равно не очень понимаю, как корпорация…

— Ей выгодно. Понял? Выгодно наличие таких людей, и этим все сказано. Я сейчас про тех, кто остался работать задарма и не может купить билет на Землю. Больше того, ей даже наличие джаггеров необходимо.

— Почему? — Я на самом деле не мог понять, если не вдаваться в совсем уж фантастические объяснения.

— Я достаточно сказал, — отрезал Иван. — Дальше уже не твой уровень допуска.

— Ладно, общую картину я понял. — Тем временем бойцы выволокли мешок с останками на середину комнаты, в которой не осталось никого, кроме нас да Ральфа, который готовил необходимый инструмент для ремонта. — И сколько их? Чем живут?

— Не так уж много, хотя никто их не считал. Живут местами даже неплохо; в штреках тепло, энергию и воду они воруют, еду, как видишь, тоже, хотя у них есть свои плантации грибов и водорослей. Больше того, у них есть и синтезаторы, и портативные щиты для добычи руды — что-то украли, что-то собрали из разного хлама.

— Их пытались ловить и… не знаю… заставлять работать? — Признаться, мне уже наскучил разговор, так как я пока не мог понять, зачем мне могут пригодиться эти сведения, но надо было дождаться конца очистки короба.

— Была пара попыток, — пожал плечами Иван. — Оказалось экономически невыгодно. В старых штреках понаделано столько новых узких ходов, где они прячутся, многие штреки давно связаны между собой их тоннелями. Теперь там своя разветвленная система не на одну сотню километров, куда соваться себе дороже. Закрывать шлюзы нет смысла — проделают новые ходы: порода-то позволяет.

— Было бы интересно там полазать, — задумчиво произнес я.

— Возьмешь отпуск — полазай, — неожиданно легко согласился Иван. — Допуск в шахты у тебя есть, руководство в моем лице не против. Если грохнут, будет, конечно, жалко. Зато это твой выбор.

— Странно как-то у вас. Мои представления о корпорации как о такой тоталитарной машине, которая контролирует личность, пошатнулись.

— И зря, — хохотнул Иван, приходя в веселое расположение духа. — Она контролирует. Но пока ты выполняешь свою работу и не суешь нос, куда тебе действительно не надо, тебя игнорируют. Зато потом всегда найдется, за что привлечь. Если возникнет такая потребность.

Вдруг раздался большой «бум», из люка вырвался столб пламени, а нас обдало жаром, от которого чуть волосы на голове не обгорели.

— Эй вы, ублюдки! — заорал в люк Иван. — Огнеметом пользоваться тоже не учили?! Твою мать! Ральф, бегом сюда, ты хоть в комбезе и перчатках. Ну-ка доставай оттуда этих гавриков!

Тем временем я уже бежал к шлюзу, к аварийному ящику. А минутой спустя залезал в люк на помощь Ральфу.

— Бедные ублюдки! — ругался тот, выталкивая ближе ко мне первое тело. — И кто их учил обращению с огнеметом?

— Твои орлы, чтоб их крысы сожрали, едва не взорвали тут все к едреной матери! Вместе с нами! — вслух орал Иван кому-то по связи. — Не знаю. Да, вызвал. — Антон, там живые-то есть?

— Один живой, — отрапортовал я. — Контузия, без сознания. Со вторым сейчас разберемся.

— Да, живые есть, — уже спокойнее сказал кому-то Иван.

Второго бойца взрывной волной отбросило метров за десять от многострадальной вертушки, ремонт которой теперь обойдется далеко не в час времени.

— Несоблюдение правил использования оружия, — прокомментировал я, рассматривая остатки огнемета, которым бойцы пытались выжечь последствия мясорубки. И почти организовали персональную духовку для себя.

— Что там? — заинтересованно спросил Ральф, подтаскивая второе тело.

— Кто-то из них наступил на шланг, пока огнемет валялся на полу, и не заметил. Это ж промышленная модель, не такая прочная, как военная. Газ пошел наружу, вентиляции нет. А потом они захотели почистить стены. Ну и почистили.

— Хорошо, что первый, кто держал пушку, догадался забрало прикрыть. А второй — нет, смотри, что из него вышло.

— Ожог. — Долго думать не пришлось. — Степень три, местами четыре. Слегка пережарен, но жить будет. — Честно говоря, придурков не было жалко, учитывая, что они могли взорвать и нас. Я без особых церемоний выпихнул тело в люк, где его подхватил Иван.

— Я был неправ, — раздался от дверей знакомый голос доктора. — Они не просто неопытные, они — неопытные раздолбаи. Грузите их, да поехали, — скомандовал он своим санитарам.

— И мешок не забудьте, — иронично напомнил доктору Иван, для наглядности легонько пнув его ногой.

Уже из коридора послышался голос подоспевшего следователя СБ, кого-то громко матерившего.

— Шеф, вертушку под замену, — грустно сообщил Ральф спустя пять минут ковыряния в девайсе.

— Кто бы сомневался, — мрачно согласился Иван. — Меняй, это твоя забота. Потом выпишу тебе отгул и премию, сходишь к девчонкам.

Он уже было поднял комм к губам, когда в комнату ввалился начальник участка.

— Вот ты где! — воскликнул Иван. — Объявляй своим, пусть живо выматываются из забоя, хватают свое шмотье и дуют в семьдесят девятый, я его уже открыл. Здесь через час все позакрываю, будем вертушку менять.

— Василич, у меня план горит! — горестно взвыл начальник участка. — А ты предлагаешь мне отрывать людей от работы!

— Слушай, Фредди, — ласково наклонился к нему Иван. — Пусть тогда твои люди работают, но в этом случае ты, собственной персоной, в скафандре будешь перетаскивать все их шмотье в семьдесят девятый. Согласен?

— Так точно! — внезапно согласился Фредди. Похоже, с планом и правда были проблемы.

— Неужели воздуха действительно не хватит? — искренне удивился я, примерно представляя, как тут все спроектировано.

— Конечно, хватит, — неожиданно сказал Иван. — Но! У меня инструкция, и она не подразумевает двойного толкования. Если я сделаю по-другому, меня вздрючат. Потом вздрючат тебя и Ральфа — за то, что не доложили о нарушении. И Фредди достанется, хотя он вообще сбоку стоял.

— Ясно.

— А тебе первое рабочее задание — демонтировать старую вертушку и собрать новую. Ральф уже на складе, ты можешь начинать демонтаж. Протестировать режимы. Доложить. Запустить. Снова доложить лично мне. Все ясно?

— Так точно!

— Бывай. Операторскую завтра покажу.

Демонтаж вертушки сложности не представлял. Открутить полутораметровые лопасти, выполненные из легкого сплава, и выкинуть их в комнату, потом снять сам мотор, выругаться и с трудом опустить его на дно короба — слишком тяжелый.

К этому моменту как раз подоспел Ральф, толкающий перед собой платформу с новой вертушкой.

— Молодец, — похвалил он, увидев лопасти на полу. — Держи лебедку, цепляй мотор. Там наверху крюки есть.

Мотор спустили быстро, так же подняли и поставили новый, затем и лопасти. Оплавленные провода тоже заменили на новые, после чего Ральф метнулся включить автоматы.

— Давай я протестирую, мне положено, — предложил я.

Подсоединив комм к диагностическому разъему, запустил тестовую утилиту. Все элементарно — нажимай кнопки и смотри на цифры.

— А мне тогда лезть балансировку делать? — наигранно возмутился Ральф.

— А чья это обязанность?

— Ладно-ладно. Что там у нас?

— Вторую на плюс ноль-пять, третью на минус ноль-два и шестую на плюс ноль-восемь. Остальные в порядке.

— Надо же, как точно поставили, — удовлетворенно заметил техник, регулируя выпуск лопастей.

— Ну так опыт у тебя уже какой…

— Три года тружусь, — откликнулся Ральф.

— И нравится?

— Местами забавно, местами скучно. В целом работа непыльная… как видишь. Правда, с магистральными вертушками так легко не отделаешься, но краны и лебедки нам в помощь. Короба чистить, за проводкой следить — мелочовка.

— Конфликты с шахтерами бывают?

— Нет, откуда ж им взяться? Начальник участка враз с должности слетит, если такое допустит. Хотя всяко бывало, конечно, но у них больше междусобойчики, нам-то делить нечего — чай, в разных подразделениях впахиваем. Сложнее с мародерами и джаггерами…

— А что с ними?

— Они ж по нашей системе ползают постоянно. Ты уже видел. Обычно проскакивают без проблем, а тут что-то не задалось, вот и намотало на лопасти бедолагу. Этот, кстати, ни фига не джаггер, как сказал Иван, а обычный мародер. Дырки они лишние делают для своих ходов. Затыкают, конечно, чтобы не отследили, но опытный оператор может вычислить, что и где открылось. Другое дело, что никому этого не надо пока. Но бывает, приходится лезть и затыкать бесхозные дыры.

— Сталкивался с ними?

— Конечно, — фыркнул он. — Только они техников обычно не трогают. У нас как бы… пакт о ненападении, вот. Потому что старый знакомый техник лучше нового и неизвестного. Не только по вентиляции шастают, но и по штрекам. Особенно служебные зоны любят — там еда, одежда и прочая мелочовка. У нас инструмент могут спереть прямо из-под носа, но редко, у них там хватает своего. Я подозреваю, они давно прокопались к блоку утилизации и вовсю им пользуются. А туда чего только не выкидывают! Но мир у нас только в живых штреках, а вот заброшенные и закрытые — там уж как повезет.

— Понятно. — Не то чтобы я понял местную систему взаимоотношений, но уже лично для себя принял ее наличие в том виде, который на первый взгляд кажется нежизнеспособным.

— А шахтеры с ними еще и торгуют! — неожиданно добавил Ральф. — Меняют еду и личные вещи.

— На что? Чего такого уникального у них есть?

— Удивляешься? — ухмыльнулся техник. — Зря. Они у себя там грибы выращивают и улиток классных — пальчики оближешь! — Кажется, Ральф и сам давно погряз в торговле с джаггерами. — Еще из спор грибов они делают некислый порошок — укроп, — шахтеры его употребляют потихоньку… говорят, штырит знатно. Сам не пробовал, — с легким сожалением добавил он. — Порошок уже подороже выходит… раз в сто. А еще поделки разные из минералов и руды делают, но тут уж на любителя. Но иногда вообще прикольно выходит. — Он порылся в кармане и что-то достал. — На, зацени.

В руках у меня оказалась точная копия вертушки, что мы сейчас ставили, выполненная из тяжелого тускло-желтого металла.

— Золото?

— Похоже на то, — подтвердил Ральф. — Смешно, они делают то, что видят здесь. Это мне и понравилось, вроде как символ техника. Хотя бывают и абстракции, но это уже не ко мне — не знаток.

— Интересно. — Я задумчиво вернул побрякушку. — Получается, они тут играют роль местных жителей, эдаких индейцев или эскимосов. А с белыми людьми ведут натуральный обмен. Разве что не воюют.

— А ты думал, это обычные преступники? Это ж, блин, культура! Но насчет «не воюют» ты не совсем прав. Это нас они не трогают, но если кто из посторонних начнет шляться вблизи закрытых штреков, его быстро оприходуют. Убьют, конечно, вряд ли, а вот оберут обязательно. Охрана из-за таких мелочей соваться к ним не станет, тем более что люди сами нарушают технику безопасности и не каждый раз жалуются.

— Нет, я решительно не понимаю местные власти, — вновь удивился я. — Ладно, хорошо, у них все есть, — почти сдался я. — Ну а воду-то они откуда берут?

— Во-первых, можно собирать конденсат по стенам, но это фигня. Посмотри на досуге геологическую карту — там линз ископаемой воды сколько угодно. Вообще тут не планета, а клад! Несколько сотен миллионов лет назад плюнуть некуда было, не попав в какую-нибудь живность.

— Выходит, им и воровать ничего не надо…

— Не надо, но почему бы не взять, что плохо лежит? В хозяйстве все сгодится. Ту же энергию можно прямо с силовых кабелей комбайнов собирать дистанционно, и никто не заметит, им много не надо.

— Получается, корпорация вырастила тут целую аутентичную культуру, — наполовину иронично констатировал я. — Давай запускать вертушку.

Потом я позвонил Ивану и отчитался, что все работает в штатном режиме.

— Отлично, ты сам выполнял тесты? — спросил он и, дождавшись утвердительного ответа, похвалил: — Молодец, всякой бюрократией займется Ральф. И да, вам с ним благодарность от СБ за спасение их придурков. Так что можешь считать свой первый рабочий день успешным. И законченным. А завтра жду в операторской.

Покидая шахты, я боялся, что возникнут проблемы с ориентированием, однако указал своему браслету местонахождение дома — и тот быстренько соорудил мне путеводную сиреневую линию, а в вагоне подземки сам договорился с псевдоинтеллектуальной теткой, куда меня везти. То бишь проблем с ориентированием не возникло за неимением, собственно, ориентирования — я тупо шел, куда показывали.

Дома можно перекусить и начинать думать над планом действий.

Пока все складывается не так уж плохо. Даже весьма хорошо. Я при деле, имею допуск в кучу полезных мест, да еще случайно оказался на хорошем счету у начальства. Молодым везде у нас дорога, так сказать.

Немного поразмыслив, пришел к выводу, что для начала стоит заняться своими прямыми обязанностями по работе. Странно, да? А именно — изучить систему вентиляции всех подконтрольных объектов. Это автоматически даст мне представление об их внутренней структуре и, косвенно, о назначении.

Затем нужно будет узнать расположение лаборатории или другого помещения, где могут держать Анвил.

После этого логично следует выяснить, как туда попасть. Проникнуть скрытно или же устроить диверсию — вариантов масса. Ага, особенно когда не знаешь подробностей.

И вот совсем потом надо придумать — а что же делать дальше. Как свалить с планеты? Это было самым слабым местом в моих размышлениях, ибо что делать в этом случае, я не знал. И пока ответа на этот вопрос у меня не будет, начинать спасательную операцию нет смысла. Хотя не так. Смысл есть, если существует непосредственная угроза ее жизни. Вот тогда надо спешить. Но такой вариант я рассматривал как маловероятный при таком сроке нахождения ее в плену. Ее всеми силами будут стараться оставить в живых. Даже против ее воли.

Перед сном я сделал еще пару полезных дел. Определил мертвые зоны камер, придумал способы, как замаскировать свою деятельность от глаз возможных наблюдателей, подготовил необходимое железо — другими словами, достал из сумки ноутбук. Это уже не какой-то наручный компьютер, а вполне нормальная вычислительная единица.

Конечно, я буду использовать ее по своему прямому назначению. Разумеется, едва подключившись к городской сети, я сразу полез по порноресурсам — что еще может волновать здорового мужика в самом расцвете сил? Если только живые экземпляры, но поздно вечером это хлопотно и дорого. Особенно для нового человека. А старое доброе порно — в самый раз.

А того, что параллельно приятному просмотру у меня из разных безобидных кусочков собирается рабочая среда, мы никому не расскажем.

Ведь правда?