30
Грязный кирпичный пакгауз в семь этажей казался приземистым и очень широким. Располагался он к северу от Франклин-Бридж и к востоку от железной дороги — посреди скопления улиц и зданий, зажатых между хайвэем и берегом реки. Неоновая вывеска на крыше пакгауза гласила:
«ПЕРЕВОЗКИ И СКЛАДЫ ДЕЛГАДО.
ЛУЧШИЕ ПЕРЕВОЗКИ В ФИЛАДЕЛЬФИИ»
Ось почти неподвижно висел в ночном небе метрах в пятистах над крышей здания. Телесно он находился в фургоне, но это детали. На самом деле он сейчас был присоединен к сильно модифицированному управляющему компьютеру «Мицухама» и парящему в небе разведывательному аэрозонду. Ощущение было такое, будто висишь, покачиваясь в воздухе. Заполненная водородом оболочка аэрозонда создавала подъемную силу, а турбовинтовая система удерживала его на месте. Его глазами сейчас были объективы «Версатек» с тепловизорным усилением, выводящие суммарное изображение на дисплей перед глазами. Туда же выводились данные радара, работающего в режиме слежения. Практически он мог видеть все в любом направлении, как через огромное увеличительное стекло, но без искажений. Отметки целей, сменяющиеся на экране, информировали его о любых передвижениях вблизи складов.
Крысы, птицы, коты — еще часок таких захватывающих впечатлений, и он даст дуба от скуки.
— Что-нибудь есть? — спросил Молоток. Голос разрушил ощущение полета, и Ось снова
оказался в фургоне за рулевым колесом. Он скорее вспомнил, чем увидел, внутренность машины — Молоток рядом с ним на переднем сиденье, а сзади — Микки, Собачий Укус и Дана. Ангела, программистку, они выгрузили несколько часов назад и оставили на старой квартире Даны.
— Ось! — зарычал Молоток.
Да нечего ему сказать! Склад был пуст и темен, светилась только реклама на крыше, одна лампочка у входа и другая — на грузовом помосте.
— Ничего!
Молоток что-то проворчал.
Ось нисколько не удивился бы, если бы сегодняшняя разведка оказалась пустой тратой времени. Та телка с мотоциклистами привела их сюда и сказала, что Потрошитель ночует на верхнем этаже этого здания. Действительно, там оказалось жилище, но никакого Потрошителя не было. Дана, превратившись в астральное тело, дважды обследовала дом, но обнаружила только пустую спальню и горы упаковочных коробок. Единственное, что она приметила необычного, — это, как она выразилась, «атмосфера насилия». Ось предположил, что склад мог быть когда-то в прошлом ареной преступления, но как это могло повлиять на ситуацию теперь и могло ли вообще повлиять, он не имел понятия. Похоже, Дана тоже была в недоумении.
Внезапно в наушниках раздался сигнал тревоги. Отметка цели пересекла поле зрения. Ось автоматически добавил увеличение — там, внизу, в тени зданий, кто-то двигался к складам.
— Есть контакт! — бросил он отрывисто.
Молоток тут же потребовал, чтобы Ось все передавал подробно, но тот поначалу не отреагировал. Тепловизор показал красноватый силуэт двуногой фигуры, достаточно стройной, чтобы принадлежать женщине, карабкающейся через кучу мусора, а потом перепрыгивающей через забор. Ось отключил радар и включил светоусиливающие линзы, отчего переулок осветился для него серым светом, будто в сумерки. Теперь силуэт превратился в высокую стройную женщину с красно-черным гримом на лице и в кожанке таких же цветов. Она рванула двери и исчезла внутри склада.
— Это она, — объявил Ось. — Потрошитель. Она там.
Когда Ось произнес эти слова, у Даны сердце ушло в пятки. Их жертва все-таки появилась. Просто вошла в заднюю дверь. А теперь они должны проникнуть в складское помещение, найти ее и убить. Стереть в порошок.
— О'кей, — сказал Молоток, — вскрывай дверь — и пошли!
— Нет. Не могу! — Закрыв глаза, Дана потрясла головой. Она сама не могла поверить, что произнесла эти слова, но терпеть больше тоже уже не могла. Что-то не так в этой их охоте, с какого-то момента дела пошли наперекосяк. В погоне за славой Молоток преступил некую грань. До сих пор она верила ему, но теперь не могла избавиться от мысли, что они ничуть не лучше тех, с кем сражаются.
Чем они занимались? Калечили людей, иногда даже убивали, но все это вроде бы ради благих целей. Выкрадывали документы, которые до них в свою очередь корпорации украли у кого-то другого. За это каких-то служащих корпорации выгоняли с работы, а это все равно, что в тюрьму посадить. Их группу не волновало, какие законы они при этом нарушали, но было как бы ясно — они только восстанавливают справедливость.
Дана открыла глаза и увидела, что остальные вылупили зенки и уставились на нее.
— Я — все. Я в это не играю.
Микки и Укус напустились на нее разом.
— Черт тебя дери! — заорал Укус. — От этого дела зависит наша репутация!
Микки заржал:
— Обделалась! Обкакавшаяся врушка! Молоток рявкнул:
— Ты свою долю хочешь получить?!
— Оставь ее себе.
Дане было наплевать на деньги. Теперь, когда она приняла решение, ей на все было наплевать — лишь бы выбраться отсюда. Дана рванула боковую дверь фургона, выдернула локоть из чьей-то руки, попытавшейся ее схватить, выпрыгнула наружу и бросилась в темноту переулка.
Она бы не удивилась, если бы Микки или Собачий Укус догнали ее, схватили и стали бы с ней ругаться, но это ничего бы не изменило. Хватит с нее убийств. Последний их налет; на лабораторию чипов «Лучше, Чем в Жизни» — вот из-за чего она сломалась. Дану это воспоминание преследовало день и ночь. Ощущение вины, мысль, что она стала убийцей, стали невыносимы. Она не собирается участвовать в новом убийстве.
Может быть, сдаться полиции? Нет, не стоит так далеко загадывать. Сейчас главное — убраться отсюда. А с будущими проблемами разберемся в дальнейшем.
На физиономии Микки сияла улыбка, такая, что хоть прикуривай. Понаблюдать, как Молоток с Даной расплевались, — это кайф. Смех один. Манеры Молотка, бывшего наемника корпорации, здесь ни к селу ни к городу. На улице, если вздумаешь топтать народ, нарвешься на неприятности. Равняешь строй по груди — сразу задницы вразнобой. А если тот, кого ты прессуешь, — не просто телка, с которой спишь, а еще и маг твоей группы, так это уж точно не от большого ума.
Микки совершенно не удивился, когда Дана рванула из фургона. Он этого давно ожидал.
— Ну, что теперь, командир? — спросил он, ухмыляясь.
Молоток свирепо уставился на него, но тут Собачий Укус стал обкладывать Дану последними словами, и Микки, не сдержавшись, заржал в голос. Молоток тут же взбесился. С точки зрения Микки, самый крупный недостаток Молотка — полное отсутствие чувства юмора. Ну полнейшее!
— Заткни свою траханую пасть! — заорал Молоток на Укуса. — У нас неприятности!
— Смотри-ка, заметил, — ухмыльнулся Микки.
— Ну, а я-то что могу сделать? — огрызнулся Укус.
Молоток выдохнул облако сигаретного дыма, потом положил руку на плечо Оси:
— Спускай зонд. Там, на складе, нам нужен еще один стрелок. Ты пойдешь с нами.
Микки снова заржал. Молоток уставился на него:
— У тебя что, есть идея получше?
— Ты что, рехнулся? — Микки не мог удержаться от ухмылки. Брать механика в дело, которое им предстояло, это не просто неудачная идея — это сущий идиотизм. Согласованность передвижений и огня решат, кому удастся выйти из этого дома живым, особенно если учесть, что им предстоит иметь дело с таким первоклассным специалистом, как Потрошитель. Ось просто понятия не имеет об этой работе.
Микки не пришлось грызться с Молотком, потому что Ось сказал:
— Э, друг, я всего лишь водила! Молоток продолжал буравить его взглядом:
— Ты долю свою хочешь получить?
— Дай мне автомат или базуку, могу поддержать вас огнем, нет проблем. Но в рукопашную не пойду!
— Да пошел ты со своей огневой поддержкой!
— Молоток, я не боец.
— Тогда пошел вон!
— С удовольствием.
Что до Микки — все к лучшему. Никто не будет путаться под ногами. Он сдвинул на глаза прибор ночного видения и набросил на плечо ремень своего «АК-97».
— Если мы собираемся что-нибудь делать, пошли!
Молоток что-то пробурчал в знак согласия.
Ось остался в фургоне чинить свой разведывательный аэрозонд, а остальные пересекли улицу и зашли с восточной стороны здания. Молоток и Собачий Укус тоже надели приборы ночного видения и наушники. В очках даже совершенно затененные места были окрашены разными оттенками серого цвета. Полная луна стояла высоко, света было достаточно.
— Как вам, ребята, нравится треть от сорока тысяч?
Охота на Потрошителя стоила сорок тысяч, до сегодняшнего вечера Микки мог рассчитывать на двадцать процентов. Восемь тысяч — это неплохо за несколько дней работы, но тринадцать — куда лучше, что за вопрос! Он пригляделся к физиономии Молотка и разглядел на ней широкую ухмылку.
— Паскудный ублюдок! — выговорил сквозь смех Микки. — Ловко ты вывел их из игры!
— Ну! — хмыкнул Молоток.
Собачий Укус тоже заулыбался, поняв, о чем речь.
Молоток выставил Дану и Ось перед самым делом. Как ему это удалось с Даной, Микки мог только догадываться. Уже не первый раз Молоток менял порядки. Он выглядит настолько лишенным чувства юмора и таким смертельно серьезным, что люди впадают в заблуждение, считая его неспособным на хитрость. Единственная причина, по которой Микки верил ему, было то, что о своих старых партнерах Молоток никогда не забывал. Микки и Собачий Укус уже давно с Молотком, они трое — настоящая команда в любой ситуации.
— Все путем, — сказал Молоток.
Собачий Укус пробурчал что-то в знак согласия.
Обойдя дом сзади, они нашли погрузочный помост и дверь, в которую вошла Потрошитель. Собачий Укус остался на земле и, положив свой «АК» на край помоста, направил ствол на вход. Микки и Молоток встали по обе стороны двери, и Молоток, взявшись за ручку, рывком распахнул ее.
— Чисто! — буркнул Собачий Укус.
Микки рванул вперед, Молоток и Укус последовали за ним.
Склад казался огромным. Первый этаж до самого верха был забит картонными коробками, пластиковыми контейнерами и деревянными ящиками. Огоньки над пожарными выходами добавляли красноватых тонов в картинку, которую давали приборы ночного видения. Красные и белые указатели привели их к лестнице. Микки подождал, пока Молоток толкнет дверь, а Собачий Укус подтвердит, что все чисто.
Они двинулись наверх, Микки и Молоток страховали друг друга на каждом повороте, а Собачий Укус прикрывал их с тыла. Поднявшись на шесть этажей, они оказались на лестничной площадке перед двумя дверями. Над одной из них была надпись «Склад», над другой— «Квартиры». Последняя вела в узкий десятиметровый коридор. Описывая внутренности здания, Дана о нем не упомянула.
Коридор — прекрасное место для обороны, ясно с первого взгляда. Ни малейших признаком укрытия. Понятно, что другого хода в жилые комнаты нет. То, что дверь оказалась не только не запертой, но и приоткрытой, только добавляло остроты ощущению опасности.
Если бы Микки трясся за свою жизнь, он бы никогда не стал охотником. Он бы прятался за мамину юбку, носил чистенький костюмчик и стрекотал на компьютере. Да лучше покончить с собой и умереть молодым, чем жить в стальных или стеклянных гробах даунтауна!
А сейчас он крался по коридору, прижимаясь спиной к стене и держа под прицелом своего «АК» широко открытую дверь в конце коридора.
Где-то там за дверями ревело стереовидение — этот хохот он слышал и раньше в веселеньком шоу «Сан репрош» про одного балбеса, который никак не мог врубиться, что же с ним происходит. Шум только на руку — за ним не слышно звуков шагов. Лицо Микки расплылось в непроизвольной улыбке — дело обещало оказаться нетрудным.
Дверь из холла вела в маленькую комнатку без окон. У стены на полу лежал матрас, к нему был обращен экран стерео. На расстоянии вытянутой руки от матраса на полу стояла лампа. И лампа, и стерео были включены. Микки через комнату прошел в коридорчик с дверьми, ведущими в кухоньку, туалет, ванную и еще в одну комнату с парой ламп, которые тоже были включены. В окне вспыхивал неон какой-то рекламы на соседнем здании.
Микки огляделся и усмехнулся. Они забрались так далеко и все еще живы — это хорошо. Плохо, что Потрошителя не оказалось там, где они рассчи-тывали ее найти. В квартире ее явно не было, и, похоже, эта сучка знала, что они здесь или должны прийти.
— Пошли обратно, — сказал Молоток из дверей, — спустимся вниз.
— Хорошо.
Микки повернулся к двери, но только занес ногу, как его наушники заполнил громкий вопль, который вдруг резко оборвался. Они с Молотком переглянулись и бросились в первую из осмотренных комнат.
Молоток с порога обдал комнату очередью из «ингрэма». Красный треугольник лазерного прицела еще метался по стенам, когда Молоток взглянул на пол. Собачий Укус лежал на полу ничком, то, что осталось от его кожанки, было изодрано в клочья, да и от самой спины не осталось почти ничего. Четыре страшные борозды шли от шеи к лопаткам, сливаясь в одну жуткую рану. Кровь и куски плоти покрывали пол.
Такие раны могли остаться, если кто-то вздумал в качестве оружия воспользоваться крюком мясника. Но здесь что-то похуже. Намного хуже.
Микки выругался, остановившись за левым плечом Молотка, саркастическая улыбочка мигом слетела с его лица.
— Что за хренотень? Молоток потряс головой:
— Ты ничего не видел?
— Пошел ты!
Вопрос взбесил Молотка — конечно, он ничего не видел. Он выполнял свои обязанности в группе захвата — прикрывал Микки, как и положено при движении на предположительно вражеской территории. Если бы Собачий Укус тоже делал, что ему положено было делать — прикрывал тыл, он наверняка был бы сейчас жив. Ясно, он повернулся спиной к коридору, идущему от лестницы. Или… Или тот, кто его убил, просто материализовался из воздуха.
— Это каким же мечом его так порубали?
— Не задавай дурацких вопросов!
Нет, это больше похоже на лапу зверя, большого и сильного зверя. Молоток поправил регулировку тепловизорных очков и сразу приметил оранжево-красный тепловой след в центре комнаты, постепенно растворяющийся в излучении других источников. Он вышел из комнаты — тепловой след по коридору уходил к лестнице, туда же вели кровавые отпечатки на полу. Что-то большое, больше человека, только что прошло по коридору к лестнице. Это не тролль — тому бы и в коридор не втиснуться, не то что быстро прошмыгнуть. Кроме того, тролли ходят на двух ногах, а это были следы четвероногого.
— Какая-то зверюга, — пробормотал Молоток. Микки рассмеялся, но это был не его обычный, а довольно нервный смех.
— Молоток, не пудри мозги!
— Посмотри на следы.
— Думаешь, это зверь оставил?
— Может, гепард!
— Ерунда! Пошли!
— Можешь объяснить?
А ведь все сходится! Молоток подумал, что это похоже на правду. Из собранных ими данных было ясно, что Потрошитель использует волшебство и наносит страшные раны. Может быть, она действительно маг, у которого есть свой хищный зверь? Маг может телепортировать зверя куда хочет, к кому угодно за спину — тот убивает и убегает. Гепард мог раскроить Укусу спину, уйти в коридор и исчезнуть, а шум от стереовидения заглушил все звуки.
Если Молотку не изменяет память, гепард в холке — со среднего тигра ростом. Так что этот зверь достаточно крупный и сильный, чтобы вот так разодрать человека.
— Дурдом, — у Микки снова сорвался смешок. — Вот сука! Так что теперь?
— Будем делать то, зачем пришли. Волшебница она или нет, пора ее убирать. Это их долг перед Собачьим Укусом и, черт подери, перед самими собой, если они собираются получить плату за работу. Ясно, что Потрошитель знает о них и им следует быть осторожными. Молоток подтолкнул Микки к коридору, ведущему к лестнице, и после-. довал за ним, осматриваясь на каждом шагу. Инфракрасный след уже исчез, растворился в воздухе, но отпечатки на полу ясно показывали, что эта кошка или что там было прошла в дверь с надписью «Склад», которая осталась широко распахнутой. Микки перебежал к дальней стороне двери, Молоток приготовился прикрыть его огнем, а потом подтолкнул вперед.
Третий этаж склада был таким же, как и остальные, — высотой в два обычных, забит ящиками и транспортными контейнерами, между которыми были оставлены проходы. Кровавые отпечатки лап, которые здесь были видны гораздо лучше, вели куда-то вправо. Молоток решил проигнорировать это обстоятельство и действовать по правилам. Они с Микки должны, не рассчитывая больше на удачу, методично все прочесать и найти эту ведьму с кошкой.
Они прошли до середины зала, когда из угла послышался шум — низкий рокочущий звук. Молоток сразу все понял:
— Грузовой лифт! Микки выругался:
— Блин! Она спускается! Эта курва убежала!
— Не убежит!
— Она спускается!
Они рванулись к выходу и помчались вниз по лестнице — надо было спешить, чтобы успеть вниз до того, как туда опустится их жертва. Третий этаж — это шесть лестничных маршей, шесть прыжков с самого верха лестницы на площадку.
Они пролетели три марша, когда по лестнице эхом разнесся лязг, и Молоток удержал себя от очередного прыжка — звук шел сверху и был подозрительно похож на грохот захлопываемой двери лифта. Микки тоже остановился и посмотрел на него с нижней площадки.
Эта сука с ними в игры играет!
Молоток стиснул зубы.
Грузовой лифт — это уловка, чтобы заставить их бегать туда-сюда. Может быть, Потрошитель послала своего зверя вниз? Нет, это маловероятно. Зверь не может управлять лифтом и хлопать дверью для привлечения внимания. Потрошитель наверху, а где ее зверь — не важно. Молоток по-настоящему порадуется, когда убьет ее хотя бы за то, что она над ними издевается. Она его просто взбесила!
Молоток сделал Микки знак, что они поднимаются.
Преодолев один марш, они снова встали по бокам двери второго этажа. Молоток был уверен, что источник звука был еще выше, но решил быть методичным и проверять все последовательно. Микки кивнул, и Молоток распахнул дверь. Микки ворвался внутрь, а Молоток последовал за ним. Никаких признаков того, что здесь кто-то побывал, не обнаружилось. Они двинулись по лестнице на третий этаж и повторили всю процедуру. Молоток потянулся к ручке, но в этот момент дверь сама со страшной силой распахнулась, врезалась в него и сшибла с ног.
Падая, он услышал вскрик и грохот «АК», установленного на стрельбу очередями. А потом вдруг все стихло.
Молоток привстал на колени, помедлил, чтобы отдышаться. Все болело — голова, руки, буквально все. Но это не важно, с болью он справится. Хуже было с чувством равновесия — в голове шумело, а пол раскачивался под ногами. Опираясь рукой о стену, он встал на ноги. Прошло еще несколько секунд, прежде чем он смог оглядеться.
Створка двери заслоняла ему поле зрения, он открыл ее полностью — Микки лежал в дверном проеме. От его головы остались только кровавые руины, лицевая часть черепа была полностью снесена. Мозги вывалились наружу, правая рука была ободрана до кости. Грудная клетка представляла собой одну сплошную рану, из которой на пол хлестала кровь.
Молоток заскрежетал зубами. Он весь облился потом, но трясло его не от страха — в крови бурлил чистый адреналин. Нет, это был не страх. Молоток пришел в неистовство, он вскинул оружие и дал очередь в потолок.
— Ты, сраная сука! Все, ты мертвая! Я убью тебя! Эту ведьму унесут отсюда в гробу!
Все, она уже дохлая!
Тикки остановилась в проходе между ящиками и прислушалась. Вопли Молотка, то, как он впустую расходовал боеприпасы, впечатления на нее не произвели. Она только подавила в себе желание немедленно ответить ему той же яростью.
Что ж, человечек, приди и возьми меня… Посмотрим, что из этого выйдет.
Ее бы вообще здесь сейчас не было, если бы она не чувствовала себя в состоянии отразить любую угрозу со стороны Молотка и его орлов. Вне зависимости от того, следует ли Тикки своим животным инстинктам или рациональным побуждениям, на двух ногах или на четырех, но она в любом случае не дура и не самоубийца. Это ее прихоть — то, что она сейчас охотится, пребывая в своем естественном обличье. Она избрала тактику заманивания, которой ее учила мама. Этих парней, что вздумали на нее охотиться, Тикки воспринимала как дичь — так велела ей Природа.
Примерно в середине зала она пригнула голову и ударила лапой по высокому штабелю картонных ящиков раз, потом другой. Когда штабель повалился на пол, она отпрыгнула в боковой проход и, сделав по нему петлю, снова выскочила в главный проход в дальнем конце склада.
Она двигалась без усилий, мягко и плавно. Ее когти оставляли на бетонном полу следы, но поступь была бесшумной.
Ей нетрудно было выяснить, кто за ней охотится, — слухи носятся по улицам, умей только слушать. Те, кто за ней охотились, раздавали деньги за информацию направо и налево и при этом слишком спешили. Привести их сюда, в складское здание на берегу реки, было до смешного легко. Ей помогли друзья Стила.
Молоток снова что-то заорал и дал очередь откуда-то слева. Он шел к груде поваленных коробок. Тикки не нужно было даже прислушиваться к шуму, который он при этом производил. Она чуяла его путь. Тысячи запахов заполняли ее ноздри с каждым вдохом. Некоторые были несущественны — пластик, картон, бетонная пыль. Запах Молотка выделялся резкостью, вспыхивал, как маяк, рисуя в ее мозгу постоянно меняющуюся карту складского зала.
— Ты мертва! Ты падаль! — снова взревел Молоток.
Грохнула автоматная очередь. Тикки ждала. Молоток вывернул из-за угла и оказался в каком-то полуметре перед ней — лицом к лицу. Человек среагировал инстинктивно — он рванулся назад. Запах изумления и ужаса наполнил воздух. Молоток успел вскинуть «ингрэм» и направить ей в лицо, но она уже поднялась во весь рост, обрушила на него свою тяжелую лапу и выбила у него из рук уже начавший стрелять автомат. От грохота выстрелов у нее заложило уши.
Оружие отлетело в сторону, Молоток вскрикнул и, закрутившись волчком, отшатнулся. Он пытался зажать окровавленную рану на руке — вместе с оружием удар лишил его и части плоти. Тикки снова встала на задние лапы и нанесла еще один удар, обдирая противника своими страшными когтями. Молоток выхватил еще один пистолет, но она выбила и его. Он схватился за нож, но и нож она выбила, разодрав Молотку руку от плеча до запястья. Он вскрикнул и упал, но тут же вскочил и побежал прочь. Но нет, она уже ждала его и сбивала с ног раз за разом, пока он с воплем не опрокинулся на спину.
— Пусти! Пусти меня!
Она прихлопнула его лапой к полу, обнажила, клыки и зарычала. Воздух наполнился острым запахом отчаянного ужаса, который испытывал Молоток. Вот теперь все, как надо, вот теперь она получила то, что ей требовалось. Всякий, кто вздумает на нее охотиться, должен источать ужас, должен бояться.
Ее уши подергивались от удовольствия, и она наконец перекусила Молотку горло. Это цена за охоту на охотника. Все по законам Природы. И это правильно.
08-14-54/04:46:51
Пустить камеру.
«Сони СВ-5000», встроенная в шлем, как всегда, включилась с помехами и разрядом статического электричества. Скитер щелкнул кнопкой контроллера на запястье, чтобы вывести в кадр картинку с киберглаза и всю техническую информацию. Какого черта рисковать своей шкурой, если еще что-то и не запишется!
— Скитер! — нетерпеливо поторопила Джей Би. — Я в кадре?
Скитер ткнул в ее сторону пальцем. Дура! Ты уже в кадре! Давай, начинай трепаться, задница с ушами!
Джей Би поднесла микрофон ко рту.
— Я Джой Бэнг из Дабл Ю-Эйч-Эй-Эм! «Независимые Новости». Я на набережной Филадельфии, где по сообщению, перехваченному нами на полицейской частоте, только что разыгралась маленькая война с применением автоматического оружия.
Скитер вытянул правую руку в сторону и обвел ею полукруг, чтобы дать панораму улицы микрокамерой, укрепленной на запястье. Замусоренная улица была, понятное дело, пустынна. Никого, кроме таких безмозглых тварей, как эта траханая звезда стереовидения, морда азиатская, Джей Би, в эти кварталы до рассвета и золотом не заманишь.
Внезапно раздался рев мотора и визг шин. Скитер резко повернулся, чтобы нашлемной камерой захватить картинку. Черный фургон вылетел из переулка и на полной скорости помчался в сторону улицы, было видно, как задымили от торможения на повороте шины. На крыше фургона было построено что-то, смахивающее на полупустой черный воздушный шар.
— Полиция, очевидно, пока не прибыла на место происшествия, — заметила Джей Би с этой своей вечной дерьмовой проницательностью, тут же сорвалась с места и поспешила в переулок сбоку от склада.
— Скитер, Скитер, давай!
Невероятная дура!
08-14-54/04:49:12
— Скитер, Скитер, посмотри!
Эта проклятая телка уже на грузовом помосте склада. Скитер поспешил за ней. Джей Би уже прислонилась к распахнутой двери и повернулась к нему, подняв микрофон.
— Я в…
Да в кадре ты, в кадре, мать твою…
— Как видите, дверь открыта, — сказала она в микрофон, — возможно, кто-то из преступников все еще находится здесь.
Именно.
— Возможно, он очень опасен. Ну и шуточки у этой дурищи!
— Посмотрим! Проклятая безмозглая телка!
08-14-54/04:56:30
Основной объектив, поправить фокус. Три этажа, шесть лестничных маршей вверх — на лестничной площадке разодранный в клочья труп. Скитер подключил тепловизор, чтобы улучшить изображение с киберглаза, и тепловизор показал, что останки еще теплые. Джей Би тут же забулькала в микрофон. Эта сраная телезвезда, акула «Новостей» в полном восторге от находки!
— Вот еще один случай из серии людоедских убийств, которые приводят в ужас население северо-восточной Филадельфии! — балабонила Джей Би вполголоса. — Какие еще чудовищные преступления могли здесь произойти? Только…
Что эта дурочка запнулась? Из-за двери, перед которой лежало тело, послышалось басовое рычание. Единственное, что Скитер слышал похожего, был рев тролля, причем тролля разъяренного.
С открытым ртом, не в силах произнести ни слова, Джей Би повернулась спиной к Скитеру и его объективам и уставилась в проход. И тут в двери появилось нечто очень большое. Просто огромное. Глаза горят, морда — страшная, кроваво-красная в черную полоску маска, огромные сверкающие клыки. Разинутая пасть была готова проглотить звезду стереовидения со всеми ее потрохами за один присест.
— О Боже, о Боже, о Боже! — не переставая скулила Джей Би.
Скитер успел нажать кнопку тревоги на тошибовском наручном телефоне, и тут чудовище в дверях зарычало. Рычание громовым эхом разнеслось по лестничной клетке. Джей Би взвизгнула, развернулась и помчалась наутек, опрокинув Скитера.
— О Боже, о Боже, о Боже! — Безмозглая сучка с визгом просвистела вниз по лестнице.
Скитер вскочил на ноги и пустился вслед за этой заразой. Чудовище у них за спиной взревело снова, Джей Би завизжала. Скитер сосредоточился на том, чтобы не упасть на лестнице. Он мчался, как никогда раньше, шесть маршей вниз, по залу первого этажа, через погрузочный помост и в переулок, а потом на улицу. Даже здесь эта дурища, звезда экрана, ас теленовостей с навозом вместо мозгов, еще причитала:
— О Боже, о Боже, о Боже!
Еще одна проклятая гадская ночка в этом проклятом гадском городе.
Понятно, теперь все теории Джей Би об орках-людоедах отправляются прямиком в сортир. Понятно, что какое-то псевдонормальное животное, вроде тигра, сбежало то ли из зоопарка Филли, то ли еще из какого и теперь мотается по городу, убивая все, что движется. Одно хорошо — он снял потрясные кадры: Джей Би смывается с такой скоростью, будто на ней трусики горят.
Это стоит улыбки.
Не очень широкой…
