ГЛАВА 2
Позже Клозе долго смеялся над Юлием и его концепцией о невозможности встречи человечества с представителями иной цивилизации. В этом смехе присутствовали истерические нотки. Очень много истерических ноток.
Юлий и сам смеялся над собой. Со стороны они выглядели как двое буйнопомешанных, разглядывающих комиксы.
Но — позже.
Тогда, в каюте генерала Краснова, им было не до смеха.
Корабль, в котором обнаружили труп Чужого, был небольшим одноместным судном дальнего радиуса действия. Если бы это был имперский корабль, его назвали бы разведывательным ботом. Но этот корабль не имел никакого отношения к имперским ВКС.
Юлий никогда не видел, как изнутри выглядит тараканья нора, но если бы ему сказали, что выглядит она в точности как внутренности этого корабля, он бы не удивился.
Корпус корабля был сделан из неизвестного человечеству сплава и по прочности не уступал корпусам имперских судов. Но и не сильно превосходил.
Генерал не стал показывать пилотам изображение двигателей, сказав, что с ними сейчас работают инженеры. С принципом действия разобраться им пока не удалось.
Корабль препарировали так же, как и его пилота.
— Таракан, — сказал Юлий. — Ну почему это именно таракан? Я ненавижу тараканов. Черт побери, но это же банально. Большинство фантастов изображали Чужих именно как насекомых.
— Обычно это были жуки, — сказал Клозе. — Или, в крайнем случае, пауки. До тараканов, по-моему, никто так и не додумался.
— Когда мы обнаружили корабль, он был цел и невредим. По крайней мере, насколько мы можем об этом судить. Но пилот был мертв.
— Не называйте это пилотом, сэр, — попросил Клозе. — При мысли о том, что эта штука является моим коллегой, мне становится дурно.
— Мы не знаем, откуда он прилетел, — сказал Краснов. — Не знаем, с какими целями находился на территории, контролируемой человечеством. Полагаю, что это все-таки разведка.
— На корабле присутствовало вооружение? — спросил Юлий.
— Нечто вроде импульсной пушки.
— А личное оружие?
— Нечто вроде бластера.
— Значит, его миссия предполагала высадку на какую-либо планету, — сказал Юлий. — Иначе, зачем ему личное оружие на одноместном корабле?
— Не пытайся сообщить мне что-то новое, сынок. Лучшие умы УИБ бьются над этим уже два месяца.
— Что требуется от нас, сэр?
Краснов раскурил свою погасшую трубку.
— Полгода назад астрономы из одной из расположенных на окраине Империи лабораторий обнаружили странные возмущения пространства в секторе Гамма-Гамма-Бета-22. — Юлий подумал, что название сектора похоже на детский стишок-считалочку. — Никто точно не знает, что означают эти возмущения, но мы — УИБ — обязаны исходить из худшего.
Экран погас, вместо него посреди комнаты возникла объемная карта галактики. Область со странными возмущениями была обозначена красным цветом. Она находилась чертовски далеко от границ Империи.
— Состояние дел на полгода тому назад, — пояснил Краснов и щелкнул пультом. Изображение изменилось — красная область переместилась чуть ближе к границам Империи. Совсем ненамного, учитывая масштаб карты, но переместилась.
— Эта штука идет на нас, — заметил Клозе.
— Одна из версий, пытающихся объяснить это явление, говорит о том, что подобные возмущения в электромагнитном поле могут производить двигатели кораблей, двигающихся с релятивистской скоростью.
— Я не сильно разбираюсь в физике, но, по-моему, для этого требуется чертовски большое количество кораблей, сэр, — сказал Клозе.
— Да. Если принять за единицу измерения имперский линкор, то от двух до шести тысяч судов.
— Оху… извините, сэр, — сказал Клозе.
В имперских ВКС столько линкоров не было.
— Не извиняйся, сынок, — сказал Краснов. — Вовремя сказанное крепкое словцо способно облегчить душу. И потом, моя реакция в тот момент, когда я услышал об этой версии, не слишком отличалась от твоей.
— Но это всего лишь версия, сэр, — осторожно напомнил Юлий.
— Да, всего лишь версия, — согласился Краснов. — Это вполне может быть какая-нибудь электромагнитная буря, аномалия или еще что-то в этом роде, но я уже говорил, что мы обязаны исходить из худшего. Так что до тех пор, пока мы не докажем обратного, мы должны считать эту штуку флотом вторжения.
Юлий кивнул.
Глупо было бы предполагать, что такое количество судов летит, чтобы выпить с человечеством чая, сыграть партию в бинго и обсудить достоинства античной живописи.
УИБ предполагало худшее и было право. Речь шла уже не только о безопасности Империи, но о безопасности всего человечества.
— Вы как-то связываете этот флот с тем кораблем, который был обнаружен в поясе астероидов?
— Да. Это может быть случайно, но и то и другое было обнаружено в один промежуток времени.
Верно. Полгода по меркам галактики — один миг.
— Извините, но это очень хрупкая связь.
— Вы и сделаете ее прочнее, — сказал Краснов. — Или разрушите ее к черту. Если эта хрень не изменит ни своей скорости, ни направления, она достигнет границ Империи примерно через год. Скорость приближения к нам этой хрени чуть меньше скорости света. Вы же можете смотаться туда и обратно в течение четырех месяцев. Я дам вам самый быстрый корабль, созданный руками человека.
Вот мы и добрались до целей задания, подумал Юлий. Все оказалось куда круче, чем он ожидал. Чем он мог даже подумать.
— Вы отправитесь туда и выясните, что это такое, — сказал Краснов. — И дай бог, чтобы это оказался какой-нибудь местный феномен, а не чужой флот. Но если это все-таки флот, то вам придется сделать еще кое-что.
До этого момента все звучало неплохо. Слетать туда-сюда и осмотреться. Юлий знал, что так просто у УИБ ничего не бывает.
Уж не прикажут ли им вступить в первый контакт?
— Если это все-таки окажется флот, что, согласен с вами, маловероятно, но возможно, то вам следует оценить технические характеристики его кораблей, численность и тактическое взаимодействие. А для этого вам придется навязать им бой.
— Простите, сэр, но разумно ли это? А что, если они летят сюда с мирными целями?
— Тогда один корабль вряд ли сможет спровоцировать масштабную агрессию, — сказал Краснов. — А в случае чего мы вас расстреляем и выдадим им ваши тела. Или просто выдадим им, а они сами пусть делают с вами все, что захотят.
Краснов явно не шутил.
— Бой может сказать нам многое о потенциальном враге, — сказал Краснов. — С вами будет гражданский персонал — трое ученых. Доктор Джей Остин, ксенобиолог и ксенопсихолог, доктор Алан Мартин, астрофизик, и профессор Георгий Снегов, специалист-конструктор в области кораблестроения.
— Ксенобиолог? Сэр, уж не хотите ли вы, чтобы мы привезли вам живой образец?
— Если случай подвернется, — сказал Краснов. — Ваша главная цель — просто вернуться с полученной информацией.
— Сэр, у меня есть еще вопрос, — сказал Юлий. — Почему вы выбрали именно нас двоих?
— Корабль рассчитан на десять человек. Учитывая дальность полета и наличие на борту оборудования троих ученых, места на корабле хватит только для пятерых. Нам нужны были два пилота.
— Со всем уважением, но это не ответ, сэр.
— Нам нужны были два пилота класса «Омега». Два пилота, достаточно притертых друг к другу, чтобы провести в замкнутом пространстве четыре месяца. И, кроме того, нам нужны были два везучих пилота, ибо удача является непременным условием успеха подобного дела. А я должен признать, что вы оба — везучие сукины дети.
— Служу Империи, сэр, — простонал Юлий.
Они вернулись в каюту Юлия.
— Нам кранты, — сказал Юлий. — Из этого похода мы не вернемся.
— Верно, — сказал Клозе. — Но какой головокружительный взлет карьеры, черт побери! Мне двадцать три, а я уже майор! Держу пари, на данный момент я являюсь самым молодым майором во всех ВКС!
— Чему ты радуешься? — спросил Юлий. — Твое повышенное жалованье направят твоей семье вместе с извещением о смерти. Хотя нет. Мы с тобой пропадем без вести. Официальная версия будет именно такова.
— Я знал, что надо держаться к тебе поближе, — сказал Клозе. — Знал, что рядом с тобой моя карьера пойдет в гору.
— Я позабочусь о том, чтобы посмертно тебе присвоили полковника, — пообещал Юлий. — Даже папу подключу, если необходимость возникнет. Займусь этим, как только мы ступим на «Наполеон», с борта которого начнется наш последний полет. А то могу и не успеть. Я ведь с тобой вместе помру.
— Что мне нравится в вас, граф, так это ваш неисправимый оптимизм.
— Оптимисты — это скептики под кайфом.
— А реалисты — это оптимисты с похмелья, — сказал Клозе.
— Жизнь — дерьмо.
— А мы в нем плаваем.
— Иногда даже вынуждены нырять.
— Слушай, — Клозе стал серьезен, — я не хотел бередить твои раны и все такое, но раз уж ситуация складывается таким образом… В общем, я к ней ходил.
— К кому?
— К Изабелле.
— Зачем? — встрепенулся Юлий.
— Чтобы поговорить. Я просил ее прийти в отель и самой объяснить тебе причины ее странного поведения.
— Она не пришла.
— Полагаю, это могло случиться, потому что на следующий день нас выдернули с планеты. Я был у нее только вчера.
— Ненавижу армию, — сказал Юлий. — Как она тебе?
— Армия?
— Изабелла.
— Ничего, — сказал Клозе.
— И это все, что ты можешь о ней сказать? Об этой богине, осенившей своим присутствием нашу грешную землю?
— Эк тебя плющит, болезного, — сказал Клозе. — Не сомневаюсь, что, если бы сейчас я выдал в ее адрес хотя бы один комплимент, ты бы бросился на меня с кулаками.
— Я не дерусь с теми, кто заведомо слабее меня.
— Ха!
— Вижу, что знакомство с сержантом не прошло бесследно и для тебя.
— Хо!
— Это уже что-то новое. Долго вы с ней говорили?
— Да вы прямо-таки мавр, граф.
— А вы — старый сводник, барон.
— Никакой я не старый, — запротестовал Клозе.
Несмотря на угрозу скорой смерти, Юлию стало чуть легче на душе. Им предстояло опасное боевое задание, а это значит, что следующие недели он будет сильно занят и это позволит ему хотя бы на время отвлечься от мыслей об Изабелле. А потом, кто знает? Может, ему повезет — его убьют и ему вообще не придется о ней думать.
