42

— Газ в баке есть, так что можешь пользоваться плитой и печкой, — напутствовал меня Бад. — А вот электричества там нет, на полке увидишь две колмановских лампы, и там же рядом синюю канистру с бензином для них.

Мы стояли на парковке, Бад, его жена и я, слегка хмельные, а я еще и объевшийся. Бад отдал мне маленькую связку ключей, показав, какой из них от двери.

— Видишь во-он те деревья? — спросил он, указав куда-то в темноту. — Нет? Ну и ладно, выезжаешь со стоянки, сворачиваешь направо и сразу смотришь налево. Через пятьдесят ярдов увидишь мобильный дом, а за ним второй. Тебе нужен тот, что без веранды, он будет первым. А завтра в восемь утра я буду здесь завтракать, так что ты зайди до того, как поедешь в Баффало. Хорошо?

— Без проблем. Спасибо за гостеприимство.

— «Странник не ночевал на улице: двери мои я отворял прохожему». Иов, псалом тридцать первый. — Он увесисто хлопнул меня по плечу и полез в свой пикап.

А я полез в свой грузовик, немного обалдев от последней фразы Бада. Как-то неожиданно получилось. Хотя чему удивляюсь? После такого тут самый распоследний атеист верующим станет… не знаю, правда, с каким знаком, плюсом или минусом. Я бы скорее с минусом получился.

Действительно, до «кабины» оказалось рукой подать. Белый домик-вагончик вроде того, в котором жил Пикетт, только еще покосившийся тамбур пристроен. За домиком огромный пропановый бак, у тамбура телефонный столб, от которого провод внутрь уходит. Забор из жердей, как у загона, под кустами стоит, засыпанный листьями, небольшой прицеп с алюминиевыми бортами. Справа еще один домик, посимпатичней, с высокой крышей и с верандой, дверь почему-то заколочена доской, прибитой по диагонали. Умер там кто-то, наверное.

Между домиками было большое пятно утрамбованной земли, где, судя по всему, раньше машины и стояли. Поставил форд фарами к дому, не выключая их и не глуша двигателя: фонарей здесь не было, и темнота кругом хоть глаз коли. Отпер замок на хлипкой двери тамбура, зашел туда, подсвечивая себе фонариком. Воздух затхлый, а так все нормально вроде, ни мертвячьего запаха, ни присутствия Тьмы. Да и откуда ей здесь браться, если уж на то дело пошло?

Внутри… кухня. Спальня. В спальне две койки — это все же место ночлега было, а не жилье. В шкафу нашлось постельное белье, упакованное в мешок из прачечной. Мебель простенькая и старая, но жить вполне можно. Так, лампы где? Ага, прямо у входа на полке, две штуки. Обычные такие керосинки, только сбоку надпись Dual Fuel, то есть «двутопливная». Снял обе с полки, оттуда же прихватил канистру и маленькую воронку. Через пару минут лампы уже горели, давая достаточно света для того, чтобы не спотыкаться в доме. После этого я быстро разгрузил машину, натаскал дров из поленницы, сложенной у запертого домика, а потом просто заперся изнутри.

Вода была — на кухне и в ванной. Еще был газовый нагреватель для воды и ванная комната, так что помыться получится. На кухне нашел пару банок кофе и сахар в пластиковой банке. Нормально, наутро пригодится.

Разжег печку, от которой сразу же по всем комнатам начало расходиться тепло, и вскоре стащил свитер, оставшись в одной майке. Благодать.

Так, похоже, что я из Рапид-Сити все же убежал. Одним куском. Главное теперь уже здесь не облажаться. Здесь есть законы, и их поддерживают.

Поначалу я удивился, узнав из разговоров, что здесь, в самом малонаселенном штате Америки, довольно много людей. Оказалось, что сюда съезжались отовсюду те, кто не хотел жить сам по себе и одновременно не рвался жить под властью федерального правительства. В Америке таких людей всегда немало было, к слову. Те же Пьер и Мари приехали сюда аж из канадского Квебека, а похожий на военного Майк, который, кстати, бывшим военным и оказался, приехал аж из Орегона. В результате Вайоминг стал еще одним анклавом, который поддерживал нормальные отношения со всеми, кроме разве что бандитов. Возможно, здесь среди местных жили и чужие, никто специально их выискиванием не занимался, в сказки про то, что они распространяют болезнь, тут не верили — имели возможность убедиться. Но большинство чужих все же отправлялось «к своим».

Сначала я не очень верил всему, что мне рассказывали, но ожидать, что группа поддатых граждан в кабаке будет так складно и единодушно врать, тоже не следовало. Так что я признал, что все это правда, и решил лишний раз не париться подозрительными думами. Пусть все идет как идет.

Затем занялся трофеями. Сначала рассмотрел маленький «смит-вессон», отстегнув с ноги кобуру. Совсем крошечный, граммов триста весит, наверное. На затворе надпись «Bodyguard 380». А в руке удобный… относительно. Слева и справа на рамке серые резиновые кнопки. Нажал — на стене появилось красное пятнышко лазера. Еще раз нажал — оно замигало как стробоскоп. Это зачем? Скорее всего для того, чтобы его на ярком свету было лучше видно. Нажал еще раз — выключил.

Выбросил магазин и патрон из ствола, пощелкал спуском — так, только самовзвод, как в револьвере. Безопасно и просто. Но спуск не слишком тугой — когда жмешь, пятно лазера на стене сильно не дергается. В общем, предохранитель и не нужен здесь, хоть он и есть. И очень маленький пистолет, очень легко прятать. Только патронов к нему всего семь. Мощным его не назовешь, но на человека вполне хватит.

Автомат М16, длинный, черный, с обычным, не телескопическим прикладом. Только ручка снимается. Опять же чистый, ухоженный, да еще и с прицелом ACOG. Не думаю, что это было владельцу винтовки по карману раньше, но теперь он где-то такой прицел нарыл. Впрочем, он и сам автомат нарыл: это сугубо армейская версия с режимом автоматического огня. В общем, я бы его себе оставил, учитывая, что патронов к «ремингтону» у меня сильно поубавилось: остались на крыше в Рапид-Сити. А к этой винтовке у меня больше тридцати магазинов набитых.

Второй автомат оказался тоже армейским, тоже новым — уже привычный М4, с прицелом «Эотех», лазерным целеуказателем, фонарем и вертикальной ручкой. Широко в этом смысле жили мои преследователи. Впрочем, теперь это мне даже во благо. А еще я обратил внимание на то, что он был с нормальным газоотводом, явно установленным позже. Быстро разобрал оружие — точно, система с газовым поршнем. Должно быть надежней стандартной, на мой взгляд. Хм, тогда есть смысл оставить себе этот автомат, наверное, а длинный продать.

А может, удастся все это поменять на патроны «.243»? Это было бы лучше всего. Моя тактическая задумка с ведением боя с дистанции, превышающей дальность эффективного автоматного огня, уже оправдала себя дважды. Хотя М4 с газовым поршнем я, пожалуй, придержу.

В самом пикапе обнаружился еще и дробовик, висевший в чехле прямо за спинкой переднего пассажирского сиденья, черный «Ремингтон-870» самого простого вида, но с удлиненным магазином на семь патронов, к нему с полсотни зарядов, картечь «три нуля» и пуля. Вот дробовик я себе точно оставлю, без вопросов. Ну и пистолет еще один был, «Глок-22» сорокового калибра, с тремя магазинами. В общем, сколько потерял, почти столько и нашел.

Убедился, что трубчатый магазин дробовика набит пулевыми патронами, затем положил ружье рядом с кроватью. Не торопясь застелил койку, потом пошел в темноватую и тесноватую ванную, встав под горячий душ. Нагреватель работал как зверь, гнал чуть ли не кипяток, так что воду пришлось долго настраивать по вкусу.

Как бы то ни было, а я здесь застреваю на какое-то время, до появления колонны от чужих. Последняя была всего неделю назад, так что ждать придется еще недели две или три, и надо пока обустраиваться. Завтра поеду в город, гляну, как там что, может, и будет смысл туда перебраться. А может, и нет — мне этот домик вполне даже нравится, запросы у меня не всегда большие, а только по обстоятельствам.

Машина вот только приметная, очень неплохо было бы ее поменять. Надо будет завтра у Бада поинтересоваться, как это все можно сделать. Бад, кстати, местный — как раньше владел ранчо, так и сейчас ранчером остался. А вот жена его из Монтаны, перебралась сюда потому, что Монтана теперь полностью «индейская территория». Не резервация, хоть резерваций здесь вокруг полно, как мне рассказали — тут и кроу, и восточные шошоны, и арапахо, — а именно что дикая земля, где закон один — право сильного. Не хватает нормальных людей, чтобы все заселить, вот и сбиваются в анклавы. В Вайоминге газ, нефть, пастбища, много рыбы и зверя, самое место, чтобы выживать, вот поэтому нормальные люди здесь в кучу и сбились. А все остальное пространство, пустое и страшное после прошедшего мора, оставлено людям плохим.

Койка оказалась скрипучей, но вполне мягкой, так что уснул я в ней почти сразу и спал без снов до самого утра, пока будильник не разбудил. Никто ночью не нападал, всякие твари в окна не ломились, хотя то, что до ближайшего соседа отсюда с милю примерно, меня немного напрягало. Но все равно уснул.

Без пяти восемь я был уже в баре, причем оказался первым посетителем.

— Яичницу? — спросил Эрни.

— Было бы здорово. С беконом?

— С беконом и колбаской. Годится? Или могу сделать оладьи.

— Лучше яичницу.

Я посмотрел на корзинку с яйцами, стоящую на полу за стойкой, и подумал, что это точно не с большой птицефермы, а из-под несушки. Все возвращается к основам. Когда Эрни разбросал по тарелке кружки глазуньи и я ее попробовал, понял, что не ошибся.

Бад появился, когда я с яичницей покончил и взялся за кофе с черничными маффинами, на удивление вкусными. Заодно увидел, кто их готовил: из кухни вышла невысокая женщина с длинными черными блестящими волосами, убранными в хвост, вежливо улыбнулась мне и вышла на улицу, вытирая руки о передник. Я еще задумался над тем, кто она — шошон или арапахо, например?

— Уже здесь? — спросил Бад, хлопнув меня по спине.

— Уже.

Он был один, без жены.

— Как тебе ночлег?

— Отлично, просто замечательно! — ответил я, ничуть не покривив душой. — Спасибо за гостеприимство.

— Если хочешь, можешь там и остановиться за доллар в сутки. Все равно дешевле мотеля будет, а до города отсюда рукой подать.

— Было бы здорово, спасибо.

— Не за что, — усмехнулся он. — Ты мог бы и вовсе бесплатное жилье найти, только там ни метана в баллонах не будет, ни света, пусть и от колмановских фонарей. Что думаешь пока делать?

— Не знаю, — пожал я плечами. — Взялся бы за какую-то работу, но кому нужен работник на две-три недели?

— Мне, например. — Он кивнул Эрни, поставившему перед ним стакан апельсинового сока. — На ранчо всегда нужны руки. У меня мили и мили ограды, и во многих местах она порушена. Если бы ты взялся за ремонт, то я бы платил по пять долларов вдень. По четыре, если вычесть стоимость жилья.

— Я не против, — подумав, решил я. — Разве что сначала надо пройти через офис шерифа — я так понимаю, они собираются что-то там проверять.

— А что можно проверять, если ты здесь вчера появился?

— Ну, — я почесал в затылке, изображая мыслительную деятельность, — может, я с «индейской территории» сюда пришел, натворив всяких злодейств.

— А как они это проверят? — даже удивился Бад. — Ладно, поехали вместе, я сам с Поплавски поговорю. Тем более что мне все равно надо в город.

— Это вообще замечательно. Кстати, оружейный магазин в городе есть?

— Есть. «Спорт и Наживка». Раньше только патронами торговал среди прочего, а теперь за оружие всерьез взялся. Можем заехать, если тебе надо.

— Не помешало бы.

Завтракал Бад неторопливо, с удовольствием, болтая с Эрни на какие-то малопонятные мне темы, что-то про скот и всякие виды на урожай, или черт его разберет, о чем они. Выпив две чашки кофе, он наконец встал из-за стойки и кивнул в сторону двери — мол, пошли.

Утро уже вступило в свои права, давно разогнав сумерки. На улице было зябко, похоже даже, что гравий под ногами промерз и слипся. Дул прохладный ветерок, но при этом солнце уже начинало пригревать, причем чувствительно.

Пикап Бада стоял рядом с моим, так что я спросил:

— На каком едем?

— На моем едем, я за рулем, — сказал он решительно. — Кстати, не много твой топлива жрет на таких колесах?

— Многовато. — Я постучал ногой по переднему колесу. — Далеко ехать на нем не очень, я бы его с удовольствием поменял на нормальную машину.

— Это не твой?

— Нет, этот я нашел.

— Ну… — задумался он. — Пока будешь брать рабочую машину, я дам ключи, а так у нас ребята ездят искать машины в Каспер, насколько я знаю. Там никто не живет.

— А трупоеды?

— Бывают, но немного вроде. Я не слышал, чтобы там кого-нибудь съели. А вот в самом городе приличных машин почти не осталось — все или чьи-то, или разбирают на запчасти. В Шеридане можно попробовать, но там есть пятно. Там опасней.

— В смысле, «мутное место»?

— Можно и так. Трупоеды резвятся. Ладно, поехали, садись в машину, — сказал Бад и полез на водительское место.

Я вытащил из своего «форда» большую сумку с оружием и закинул ему на заднее сиденье машины, которое после трофейного пикапа показалось подозрительно низким. Бад вывел свой «Джи-Эм-Си» на шоссе и свернул налево, в сторону города.

— Бад, а сейчас ты на ранчо один заправляешь?

— Джо со мной был, помнишь? — Бад опустил окно со своей стороны, в кабину ворвался свежий ветер. — Он у меня формен, а так больше никого. Ближе к лету придется нанять еще пару людей, что будут скот выгонять. Если найду.

— Трудно найти?

— Людей ни на что не хватает.

— А сколько вас здесь, в анклаве?

— Не знаю, тысяч десять, наверное. Расселились от Баффало до Уорлэнда, там почти вся долина заселена. Ну и на нефтяных полях люди работают, сейчас это выгодней всего.

— Почему?

— Потому что им платят бензином или соляркой по принципу «сколько увезешь», зимой это было здорово. Ну и деньги у нас привязаны к галлону бензина. Еще на метановых скважинах люди хорошо зарабатывают. Найти нормальных ковбоев теперь будет трудно — много людей из тех, что сюда приехали, даже лошади близко не видели. Ты верхом ездишь? — вдруг обернулся он ко мне.

— Нет, — сознался я честно. — Даже не знаю, как лошадь заводится.

— Вот видишь… А с забором справишься?

— С забором справлюсь, без проблем, — уверил я его. — Я только лошадей боюсь. Пикапов не боюсь, — добавил я уже для его успокоения.

— Это хорошо, — кивнул он.

До Баффало от бара было километров тридцать, наверное, доехали быстро, хоть Бад машину и не гнал, а ехал скорее неторопливо и солидно. Пару раз на ходу даже побибикал в знак приветствия встречным машинам.

— В городе действительно есть чужие?

— Ты про каких спрашиваешь? Тех, что осели, или тех, что собираются ехать дальше?

— Тех, что собираются ехать.

— Они все живут в «Комфорт Инн» на Ист-Харт, за них платит город, а если точнее, то анклав чужих по каким-то там взаимным расчетам.

— А ты поселил меня за деньги? — засмеялся я.

— Им все равно отдавать эти деньги придется, насколько я слышал. Бесплатно только солнце светит в этом мире. — Бад засмеялся, раскатисто и утробно. — Но если хочешь, то переезжай в мотель, я не возражаю.

— Нет, я лучше поработаю.

Если за мной будут гнаться, что вероятно, искать меня станут… да здесь и станут искать, в городе, в Баффало, если сообразят, что я еду к чужим. Тут, можно сказать, конец пути. А в домик на ранчо приедут в самую последнюю очередь, я думаю. Машину вот только убрать с глаз долой — она настолько выделяется, что не заметить ее невозможно. Даже то, что я оставил ее у бара, немного напрягает, надо будет вообще спрятать куда-нибудь. Хотя бы за заколоченный дом загнать: хоть с дороги видно не будет.

Городок был типичным, смахивал одновременно и на Грэнби, и на Гарден-Сити, и, полагаю, на подавляющее большинство других американских городов. Сначала мы въехали в некую торгово-промышленную зону, состоящую из стройплощадок, складов, магазинов запчастей и всякого оборудования, потом все это сменилось универсальными магазинами. Было людно, как в нормальном городе почти. Возле складов стояли машины, в которые что-то грузили, у магазинов, тех, что открыты, тоже было заметно шевеление. Не все открыты, разумеется, может, один из пяти, но все же: я уже и отвык от такого многолюдья. Затем по правой стороне дороги потянулись жилые дома, и стало сразу видно, что Эпидемия города не пощадила: как и в Гарден-Сити, было множество домов заколоченных, с косыми крестами, нанесенными краской на стены, которые показывали, сколько в доме нашли живых, сколько мертвых, когда это было и сколько людей проверяло. И цифры были нерадостные — графа «живые» была все больше пуста, а вот графа «мертвые» была почти всегда с цифрой, отличной от ноля.

— Много людей уцелело здесь?

— Мало, — покачал головой Бад, — совсем мало. Из тех людей, с кем я раньше общался, мало кто выжил. Вот Джо, например. Раньше у него был магазин всякой мототехники, а теперь он решил работать со мной. И Поплавски из выживших, мы с ним вместе еще в школу ходили, правда, я на три года старше был.

Я хотел спросить про семью, но не стал. Что спрашивать, и так все ясно. Если была семья, то ее не стало. Никто здесь ни у кого об этом не спрашивает. Надо будет — сам скажет, не надо — не мое собачье дело.

Чем ближе к центру города, тем отчетливей становилось ощущение, что я так и не уехал из канзасского Гарден-Сити. Все те же вывески закусочных-франчайзов вокруг, все те же небольшие магазины, я заметил винный под названием «Уа-Ху ликорз!», все те же деревянные дома ростом в один или, уже реже, в два этажа. Хотя Гарден-Сити был все же побольше, кажется. А может, и нет.

— Если направо, то попадем к Поплавски, если прямо — то в «Спорт и Наживку», сам решай, — сказал Бад, притормозив перед перекрестком.

— К Поплавски, думаю, — решил я. — Это важнее.

Бад кивнул солидно, неторопливо завертел руль, попутно помахал кому-то рукой из окна. Прямо у перекрестка я заметил две заправки — одна называлась, если адекватно перевести на русский, «Заходь и Иди дальше», другая, судя по всему, несла фамилию владельца — «Синклер». Работала только одна, но я подумал, что раньше им наверняка было трудно разбираться друг с другом при настолько прямой, можно даже сказать — лобовой, конкуренции.

Еще удивляло количество церквей. Вроде и проехали всего ничего, а заметил я их уже штук пять как минимум. Лютеранская Святого Луки, Объединенная Жизни Во Христе, Объединенная Методистская, баптистская Иоанна Крестителя, и даже скромно так: Церковь Иисуса Христа — Спасителя нашего. А напротив офиса шерифа нашелся даже молельный дом Свидетелей Иеговы, сейчас закрытый, заколоченный и помеченный зловещими диагональными крестами с цифрами. Я даже заинтересовался, к какой из церквей принадлежит Бад, но спрашивать все же не стал. Потом вспомнил еще кое-что, прочитанное в каком-то журнале: церкви в Америке — коммерческие предприятия и платят налоги. Зачастую священники строят такие церкви лично под себя и являются их законными владельцами. Церкви продаются, покупаются, сдаются в аренду. Сначала даже шокирован был немного такой простой откровенностью, вроде как где же святость, но потом решил, что так даже лучше. Честнее, по крайней мере.

Здание, в котором сидел Поплавски, делилось на две части: слева — местный Пи-Ди, справа — офис шерифа. Слева стояли два черно-белых «Доджа Чарджера», справа — один большой «Юкон» с опознавательными знаками управления шерифа округа.

— Пошли, — сказал Бад, с кряхтеньем выбираясь из-за руля. — Поговорим с Поплавски.

Дежурка офиса шерифа была небольшой, но светлой. Молодой блондин в очках сидел за стойкой, разговаривая с кем-то по телефону.

— Поплавски на месте? — не утруждая себя деликатностью, прервал его Бад.

— Там, — показал тот подбородком, не отрываясь от телефона.

Мы прошли по короткому коридорчику и оказались в комнате с четырьмя столами, за одним из которых сидел Поплавски. Его ковбойская шляпа лежала на середине стола тульей вниз.

— Мэт, — протянул ему руку Бад.

— Как дела? — привстал с вращающегося стула Поплавски, приветствуя сразу нас обоих. — А тебя сюда каким ветром? — обратился он уже конкретно к Мак-Лири.

— Он нанялся ко мне на работу пока, будет жить на территории ранчо, так что я вроде как заинтересованное лицо.

— Понятно, — ответил депьюти, придвигая к себе клавиатуру компьютера. — Какие-нибудь ай-ди у тебя есть?

Я молча кивнул и выудил из кармана права и лицензию на скрытое ношение оружия. Лицензию пилота решил пока не демонстрировать, да и на ней все равно фотографии нет. Поплавски придвинул маленькие прямоугольники документов к себе и начал быстро вносить данные оттуда в какую-то свою таблицу. Потом вернул их мне, откинулся на спинку стула, сложив мощные, несмотря на возраст, руки на груди, спросил:

— За тобой есть какие-нибудь проблемы? Из тех, что могут создать проблемы нам?

Вопрос был ожидаемый, как раз первый в списке таковых, и ответ на него я уже обдумал заранее:

— В Рапид-Сити у меня были проблемы с местными. Немало постреляли.

Я решил не врать. Если разложить то, что случилось в Южной Дакоте, на составные части, то получается обычная самооборона. А самооборона для Америки вроде как всегда была первейшим правом гражданина. Надеюсь, что я не ошибся.

Кроме того, насколько я успел разобраться, местные не очень рвутся сдавать чужих Анклавам. И если даже всплывет история с поисками меня, то максимум, что мне можно предъявить, это угон самолета. Ну и Липперса, но даже это можно трактовать как самозащиту. Тем более что Липперс не пострадал. Не должен был, по крайней мере.

— Даже так? — Его брови поднялись, не очень успешно изображая удивление.

Бад хмыкнул и уставился на меня, явно ожидая продолжения.

— Я застрял возле города во время близарда, заночевал в пустом домике. Снег уже почти стаял, в общем, я ходил на охоту: хотелось нормального мяса, — чуть упростил я рассказ в допустимых пределах — все равно не проверишь. — Пока так гулял, подъехала компания местных ребят, перепортила и разграбила все мои вещи и сожгла машину. Как раз в этот момент я вернулся.

— Кто-то погиб? — Он посмотрел мне в глаза.

— Разумеется, — кивнул я и добавил: — Но не могу сказать, что я о них жалею. Не я это начал.

— Что было потом?

— Потом их стало намного больше, они меня загнали в город, практически нашли. Я начал отстреливаться. Кто-то опять погиб. И тут на сцене появились трупоеды, и всем стало не до меня.

— И чем закончилось?

— Разбежались в разные стороны. Я сел в брошенную машину и приехал сюда. Дальше вы все знаете.

— Понятно, — сказал Поплавски, отодвинувшись от стола и положив на него ноги в ковбойских сапогах, торчащих из штанин с лампасами. — Могу тебе сказать, что по законам штата Вайоминг ты можешь быть привлечен к суду в трех случаях: если натворишь что-то здесь, в пределах границ штата, — он выпрямил большой палец, — если нанесешь ущерб резиденту штата или имуществу штата или резидента, — он разогнул указательный, — но в этом ты не замечен. И если кто-то из Рапид-Сити приедет сюда и потребует твоей выдачи. Но тогда им придется сильно потрудиться в суде, объясняя, почему мы должны тебя выдать.

На этом он выпрямил средний палец, а большой и указательный сложил. Получился неприличный жест.

— Если то, что ты говоришь, правда, то это самооборона, — продолжил он. — Если ты там был один… кстати, один?

— Один, — подтвердил я.

— Один, да, — он пригладил усы. — Если один, а их много, то доказать факт преднамеренного убийства с твоей стороны будет очень трудно. И знаешь, что я думаю?

— Что? — чуть насторожился я.

— Я думаю, что если за тобой кто-то поедет, то он не станет обращаться к нам. Они тоже понимают, что к чему, люди из Южной Дакоты здесь иногда бывают, так что реальность им известна и понятна, — он опять погладил свои усы. — Поэтому советую тебе быть осторожней, не болтайся зря в городе. Да, и если кто-то начнет о тебе расспрашивать, то я об этом узнаю, возможно. Скорее всего. И дам знать Баду.

— Хорошо, спасибо.

На этом, собственно, моя встреча с первым помощником шерифа закончилась. Они с Бадом еще немного поболтали, потом все распрощались, и мы с моим нанимателем вышли на улицу. Поездка в оружейный заняла совсем немного времени. Не могу сказать, что обмен у меня получился выгодный, но все же почти полную сумку патронов двести сорок третьего калибра я заполучил, разных видов, заодно избавившись от излишков. Ну и коробку «.380 АСР» прикупил, для маленького пистолета. Запасных магазинов к таким не было, к сожалению. Ну и не надо, наверное, с такими затяжного боя обычно не ведут.