Часть двенадцатая

При всей своей подозрительности и нажитом с молодости недоверии, король Альтурских Гор Старгел Бой Фиолетовый никак не хотел избавляться от навязанных ему при воспитании стереотипов. Один из них состоял в том, что драконы — это покорители и хозяева неба. И спуститься летающему существу в подвалы, а уж тем более в катакомбы — значит превратиться в крысу. Так, между прочим, думал не только монарх, но и подавляющее большинство его подданных. Поэтому очень многие были несколько шокированы и удивлены чудесным спасением в катакомбах Теура Ирисового и всех его сподвижников. А некоторые так вообще вслух заявили, что такая тактика не в стиле истинных покорителей неба. Следовало, мол, дать бой в воздухе, но ни в коем случае не опускаться в мрачные подземелья.

С другой стороны — все воины до единого оказались целы и потом оказали существенную помощь в уничтожении гнезда с мятежниками. Мало того всю ответственность за партизанские действия своих подчинённых взвалил на свои крылья Теур. Он сразу же после боя во всеуслышание заявил, что его воины выполняли приказ под угрозой смерти. Так как подобное послушание непосредственному командиру только приветствовалось, то Старгел Бой Фиолетовый после рассветного совещания со своими советниками решил ещё и наградить руководителя экспедиционного корпуса и его особо отличившихся подчинённых. По этому поводу на поздний вечер этого дня и назначили соответствующую церемонию. То есть все драконы отряда исследователей оказались приглашены в обязательном порядке в королевский замок.

Проснувшегося перед обедом Гишера, такая новость не обрадовала. Вернее ему лично было всё равно, скорей он радовался намеченному празднику. А вот Кремон явно расстроился. Ведь он договорился с носителем, что сразу после обеда они вылетают в Девятку Желудка на поиски Спина и Карага, и поначалу не хотел прислушиваться к здравому рассудку. И только когда дракон зачитал из книги свода законов правило обязательного присутствия, Невменяемый сдался. Хоть и поставил условия:

«Но сразу после церемонии — летим в Девятку без привалов».

— Уговорил. Доставлю в срок и в лучшем виде. К тому же за одну ночь с твоими друзьями ничего опасного не случится. Если они год протянули, то и пару часов себя в обиду дать не позволять. К тому же мне самому жутко интересно увидеть и пообщаться с действительными разумными растениями. А то, честно говоря, до сих пор в твои рассказы не верится….

«А то, что мы вместе в одном теле, верится?»

— Да это как-то уже привычно. Хоть и осознать «в себе» человека, поначалу весьма неприятно и….

«…Мерзко?»

— Ну, что-то в этом роде, — немного запнулся дракон.

«Не стану скрывать, меня вначале тоже на рвоту тянуло. А сейчас ничего, привык, словно в твоей шкуре родился».

— Ещё бы! Нашел с чем сравнивать! Свою шкурку — с моей кожей! Но всё-таки, мы ведь с тобой изначально разумны. А вот болары — исторически котировались нами только как рабочая сила и ликвидаторы отходов и падали.

«Вообще-то они падаль есть не станут, так что ты при знакомстве вдруг чего такого не ляпни, обидишь невзначай….»

— Не волнуйся, я дракон воспитанный. Вести себя и при короле умею. Кстати, может мы прямо сейчас начнём подготавливать его величество к мысли о разумности боларов?

«Но как это сделать?»

— Нет ничего проще. Мы вначале поделимся некоторыми сведениями с Теуром, а он прекрасно всё продумает, посоветует и окажет непосредственное участие. Главное — его самого выловить в этой гвардейской цитадели.

В Среднем Кубе действительно проживали в основном семьи воинов и офицеров королевской гвардии. И Теур прекрасно знал довольно многих, проживающих в этом драконьем муравейнике. И где он находился в данный момент, никто конкретно не знал. К тому же и самих исследователей разместили практически в разных частях огромного здания, выделив комнаты из тех, которые оказались свободными на данный момент.

Гишер отправился на поиски командира, бормоча по ходу со своим вторым я вслух, и продолжая ведущиеся между ними обсуждения. В другой манере диалог между ними не получался. Что только не пробовали, но человеку приходилось изображать себя сидящим за столом, а дракону просто говорить вслух. Благо ещё, что делать это можно было довольно тихо, а то диагноз о невменяемости приклеили бы навечно.

Оба союзника единогласно решили пока никому не признаваться в наличии человеческого сознания в драконьем теле. Особенно Гишер настаивал на молчании. Потому как реакция на такое известие могла быть самая неожиданная. Тот же Теур мог при такой новости просто уничтожить странного дракона исходя из постулатов сохранения секретности. Ведь, например про гаспики запретили говорить всем исследователям без исключения под страхом немедленной смерти. Это если не вспоминать про другие научные тайны, о которых в данный момент мог выведать человеческий разведчик.

Гораздо большими государственными мотивами к уничтожению шпиона мог располагать и король Альтурских Гор. Переговоры — переговорами, желание договориться — пока просто желание, а выведавший многие тайны человек с той стороны — совсем другое. Да что там говорить, сплошь и рядом самые верные и давние союзники скрывают друг от друга столько секретов, научных разработок и магических усовершенствований, что любой общий враг удивится. Так что человека, в данный момент, живым из драконьего королевства ни за что не выпустят. Тут и личное мнение монарха не спасёт. Да и скандала, особенно такого, ни одна власть предержащая структура не выдержит.

Точно так же, осторожно и постепенно следовало преподнести и абсурдную для драконов мысль о разумности боларов. Общество в целом относилось к ним хорошо, но это скорей проистекало от полного равнодушия, как к растениям в целом, так и к летающим растениям в частности. Но отношение могло кардинально измениться, если драконы элементарно испугаются за своё будущее, в котором они будут вынуждены потесниться как в своей безраздельной небесной вотчине, так и на ступеньках эволюционного развития. Достаточно будет нескольким демагогам поднять провокационный крик об опасности со стороны боларов, как их тут же могут возненавидеть и превратить в объект постоянной охоты. Да что там охоты, Прорабам достаточно просто собрать своими жезлами колонны одурманенных зелёных шариков, разогнать их до максимальной скорости и столкнуть с отвесными скалистыми стенами на потеху многочисленной публике.

Кремон на некоторое время впал в ярость, когда носитель ему поведал не такие уж древние истории о подобных развлечениях. Оказывается ещё лет двести назад, некоторые Прорабы забавлялись подобным образом. Выбирали тройки летающих растений покрупней, устанавливали их на одной черте, а потом соревновались, чья тройка расшибётся о скалы раньше остальных. Тогдашний монарх, неведомо по каким причинам, запретил подобные издевательства под страхом казни, и «гонки до упора» канули в историю. Но ведь никто не гарантирует полного забвения забытых игрищ, если до сих пор живы Эль-Митоланы трёхсотлетнего возраста имеющие жезлы в своём личном пользовании. Хоть драконы по своей сути очень дотошно выполняют все устои, законы и предписания, но и они могут пойти на поводу у тех, кто вдруг начнёт их убеждать, что именно летающие растения стремятся уничтожить привычный уклад жизни.

Гишер нашёл своего командира в одной из лабораторий десятого этажа, но сразу завести нужный разговор не удавалось из-за присутствия ещё нескольких коллег по отряду и двух столичных учёных. Все они со скучающими мордами занимались рутинными исследованиями в области изменения структуры определённых жидкостей различными магическими структурами. Заметив перебинтованного героя, один из них пошутил:

— О! Ещё один помощник явился. И чего тебе не спится?

— Скучно в этом домике, никаких развлечений….

Прибывшего тут же забросали той информацией, которую получили из недавних экспериментов, и вновь в лаборатории стало тихо. Тогда Кремон подсказал следующий ход: незаметно замести разговор о растениях, а потом переключиться на боларов. Хоть таким образом прощупать отношение к зелёным шарикам, а потом и наедине вести соответствующие речи.

Поэтому воин «Молний» решил начать с известных его коллегам воспоминаний:

— Сон сегодня опять плохой снился. Те самые лианы с утолщениями на концах. И опять они рвались ко мне и хохотали.

Когда Гишер пришёл в себя год назад, то сразу вспомнил о засаде под Агваном и поведал всем о страшном оружии, которым в Энормии встретили две сотни драконов. Как, оказалось, о таких жутких растениях имелись сведения и в исторических трактатах драконьего королевства. Просто секрет их взращивания и управления был утерян в прошлых тысячелетиях и никто даже не постарался его возродить. Потому что лианы по сути своей являлись природными врагами летающих разумных и чисто инстинктивно уничтожали всё, что летит по воздуху. То что люди опять возродили производство смертельно опасных растений и сумели создать такую гигантскую западню, только лишний раз говорило об узколобости мышления военных деятелей, которые планировали операцию. Именно на их совести и лежала гибель элитарного подразделения, хотя не исключено, что агрессоров уничтожили бы всё равно. Не этим, так другим способом.

Но суть была в том, что Теур уже давно вел споры с Гишаром по поводу разумности лиан. Помнящий живучесть и целенаправленность костедробящих утолщений, единственный выживший из «Молний» утверждал, что лианы разумны. Тогда как учёные уверяли его в обратном. Вот и сейчас командир отряда переспросил:

— Раз хохотали, значит, продолжаешь их бояться?

— Не то, чтобы бояться, просто продолжаю верить, что они разумны. Слишком хитро они действовали.

Теур сразу поддался на провокацию и минут пять воодушевлённо повторял в который уже раз все свои выкладки на эту тему. Под конец Гишер согласился перед предоставленными ему доказательствами, но зато небрежно перевёл разговор на более нужную тему:

— Ладно, лианы — это действительно растительный хищник, существующий только своими инстинктами. А вот болары? Мне кажется, они имеют все шансы стать разумными.

Может ему не следовало заявлять так смело и сразу, потому что спор тут же разгорелся не на шутку. Практически и исследовательская работа была отброшена в сторону, на добрый час в лаборатории возобладал учёный и не очень диспут. Оказалось, что почти у каждого на этот счёт имелось своё, твёрдо устоявшееся мнение, и никто не хотел быть опровергнутым. Правда, по своей сути большинство категорически настаивало на чисто растительном существовании боларов, и отличались в основном по категоричности высказываний. Но вот двое вносили в спор нужный диссонанс и непримиримый огонёк. Один учёный с пеной на пасти утверждал, что зелёные шарики, это не что иное как вместилища умерших драконьих сознаний. И именно это им позволяет левитировать в небесном пространстве. Тогда как другой прямо заявлял, что болары — посланники с обеих лун и занимаются в Мире Тройной Радуги сбором информации. Причём обое делали ссылки на какие-то немыслимо древние и уже несуществующие трактаты, переписи которых сохранились, только в их семейных библиотеках.

Говорят — в споре рождается истина. Но здесь не родилось и намёка на ту самую истину. Чуть до драки не дошло, и только благодаря постоянному вмешательству Теура всё ограничилось лишь легко прощаемыми дружескими оскорблениями. Хотя Гишер старался изо всех сил: колкими замечаниями, вопросами, а то и насмешками он пытался выяснить позицию в первую очередь своего командира. Тот оказался на высоте.

Ни единым словом Теур Ирисовый не высказал своего презрения или недовольства по поводу боларов. Говорил о них мягко, с философской грустью и получалось, что мысли о разумности этих соседей по великому небу были ему вполне близки и приемлемы. Гипотезы обоих учёных он не отвергал, соглашаясь, что и такое может быть. Тогда как зарвавшихся крикунов о тупости боларов мягко осаживал и приводил в пример известные истории-сказки о доброте и великодушии зелёных шариков. Как оказалось в итоге, подобные сказки любой дракон выслушивает в детстве сотнями и в сознании они определённое место занимают всегда. Так что по идее драконье общество могло вполне лояльно отнестись к появлению под своими крыльями ещё одних разумных. Другой вопрос, что с ними станут делать потом? Так и продолжат содержать в рабстве, или дадут какую-то свободу?

Именно эти вопросы и задал Гишар своему командиру, когда они наконец-то остались одни. Тот конечно немного удивился, но постарался это скрыть за длинной паузой. А потом и сам ответил вопросом на вопрос:

— Почему ты спрашиваешь?

— Потому что в моей голове в последнее время всплыли ещё кое-какие воспоминания. О них никому пока не рассказывал, но они касаются того периода, когда я в почти бессознательном состоянии прятался в лесу и пытался зарастить поломанные крылья.

— Очень интересно! И, кажется, я начинаю догадываться — кто тебе встретился в лесу.

— Если бы просто встретился, — Гишер оглянулся на дверь и понизил голос: — Они практически меня выходили и поставили на крыло.

— М-м-м…?

— Я бы умер с голоду с первые дни без их кормления.

— Да…?

— И они со мной разговаривали.

— А-а-а, — с некоторым облегчением протянул Теур, оглядывая понимающим взглядом с ног до головы разоткровенничавшегося воина. — Это бывает. Мне тоже порой такое снится. И клыки выставлять на меня не надо.

— За дебила меня тоже принимать не рекомендую. Свои воспоминания я проверил, продумал не раз и теперь в них уверен полностью. Как думаешь, может дракон в полубессознательном состоянии и без капли магической силы вправить свои поломанные крылья?

— Это нас тоже больше всего удивляло в твоей истории, но ведь ты у нас герой, мало ли что у тебя может получиться. В том числе и помимо твоей воли и в обход сознания.

— Спасибо и на этом. Но болары в лесу отыскались, крылья мне правильно сложили, и благодаря этому моя колдовская сила перестала вылетать наружу в виде боли из порванных перепонок. Потом они меня кормили и даже в некотором роде оберегали, потому что на меня одной ночью попыталось напасть два огромных скира и болары их отогнали, призвав на помощь чуть ли не полстаи. Вот именно поэтому твёрдо уверен: летающие растения разумны в той же мере, как и мы, драконы, люди, колабы и прочие.

— М-да…. — задумался Теур. — Прочие…. Действительно этих прочих в последнее время развелось как-то настолько много, что можно поверить во что угодно. Взять хотя бы тех же вьюдорашей, которые вдруг ни с того, ни с сего отыскались в Спегото. Подумать только, их царство располагалось в древнем тоннеле пронзающем Каррангаррские горы с севера на юг. И теперь спеготцы имеют самую лучшую дорогу между обеими частями своего королевства.

— Вообще-то эти сведения ещё не до конца проверены, — осторожно напомнил Гишер. Но его нынешний командир только отмахнулся:

— Чего уж там проверять. Мы как раз перед твоим приходом последние новости обсуждали: практически каждый захваченный в плен человек твердит об одном и том же. «Царство вюдорашей перешло под вассалитет спеготской короны!» И помимо этого в малоизвестное до недавних пор королевство вдруг хлынули паломники со всего мира. Поговаривают что там, на берегу озера Печали, теперь выставили на обозрение забальзамированные магией тела невиданных доселе чудищ. За них, и за проезд к какому-то там Некрополю в недрах гор, с паломников собирают невиданный прямо-таки урожай золотых монет.

— Ага, между прочим, мои болары мне и об этом рассказали.

— Ха-ха! Ну, это ты уже приврал! Признавайся?

— Нисколько. Могу и тех чудовищ описать с их слов.

— Да я сам только сегодня про них узнал, — стал горячиться Теур. — Но так и быть, проверю твои фантазии.

— Ага, мне самому интересно будет, — многозначительно начал Гишар, внимательно прислушиваясь к внутреннему голосу Невменяемого. — Так вот, на берегу выставлено тело самого крупного хищника планеты под названием Ночной Сторож. Его ещё древние создали для каких-то целей. А рядом с ним — тело обитателя недр, которого вывели в более позднее времена легендарные сентеги для охраны своих сокровищ. Плюётся желтым парующим ядом, может находиться в летаргической спячке веками и называется шурпан.

Может носителю и приходилось наблюдать за такой потешной от удивления драконьей мордой, но вот Кремон увидел такое впервые. Поэтому от души расхохотался и спросил:

«Почему он такой ошарашенный?»

— Думаешь, что я пробрался сюда ещё раньше? — стал вслух рассуждать Гишер, заодно и отвечая на вопрос человека. — Так ведь контур против отделённого сознания вокруг лаборатории стоит, как и положено. Или может мне кто из «Молний» последние новости рассказал? Так ведь я в последние недели безвылазно проторчал на границе с Зачарованной Пустыней.

Теур вернул себя в нормальное состояние щелчком захлопнувшейся челюсти:

— Да, действительно, ты никак не мог этого узнать. Но как об этом твои болары узнали ещё год назад?

— По их словам они к моменту моего ранения как раз вернулись из Спегото из миграционного путешествия. Так что….

Оба дракона некоторое время молча и многозначительно посматривали друг на друга. Руководитель отряда сдался первым.

— Одного не могу понять. Ладно, пусть тебе и попались умные и говорящие болары в Энормии. Но почему ты о них рассказываешь именно мне? И именно сейчас?

— Очень просто: король должен об этом узнать как можно быстрее и желательно из твоих уст. Надо упредить надвигающиеся на Альтурские Горы события или вернее сказать, их неправильную интерпретацию.

— Не пугай меня! Какие ещё события?

— Дело в том, что говорящие и разумные болары уже здесь….

— Где? Прямо в столице?

— Нет, думаю здесь им пока делать нечего, но они присматриваются в других долинах, городах и могут вполне неожиданно выйти на контакт.

— Но как они попали в Альтурские Горы? — продолжал сомневаться Теур.

— Потому и попали, что разумные. Они мне так и пообещали: «Встретимся в твоём королевстве».

— Зачем?

— Хотят повидаться с монархом Старгелом и потребовать свободы для всех остальных боларов.

— Диких?

— По их словам они за короткое время пробудят сознание даже у диких своих соплеменников. А потом возьмутся за их воспитание.

— Нет, это уже слишком! — Теур прикрыл глаза веками и сильно их помассажировал. — Мне, конечно, хочется тебе верить, но вот со встречей на высшем уровне ты явно переборщил.

Невменяемый прекрасно помнил о своём даре пробуждать сознание у боларов и решил хоть таким образом поразвлечься. Под его постоянное нашёптывание, Гишер предложил своему старшему коллеге:

— Слушай, а давай спустимся на уровень боларов и просто немного понаблюдаем. Да и я тебе несколько фокусов покажу.

— Каких именно?

— Растения меня совершенно не боятся и подлетят под самые лапы.

— Ха, да это и я со свистком сделаю без всяких усилий.

— Никаких свистков. Полетели!

По большому счёту Невменяемый просто хотел хоть чем-то заняться от безделья, и «пробудить» хотя бы пару десятков диких боларов для него показалось самой подходящей затеей. Именно поэтому парочка драконов вскоре опустилась прямо на подоконник четвёртого уровня и стала присматриваться на обе стороны. Наблюдая по очереди и за улицей, и за помещениями внутри здания.