Действительно, сплошная огромная скала возвышалась из озера, словно гигантская крепость и казалась, была не подвержена влиянию времени. За многие века, а скорей всего и тысячелетия лишь кое-где зелёными островками укоренились перекрученные ветрами сосны, да рваными лоскутами разросся коричневатый мох. Даже птицы почему-то не гнездились на крутых, почти гладких и каменистых склонах. И для хранения любой тайны это место подходило больше всего. Хотя его удалённость, неприступность и так сразу сводила все шансы любого исследование или разведки к нулю.

Мало того, для того чтобы добраться во внутренние переходы, ведущие в пещеру, надо было вначале нырнуть на глубину тридцати метров, потом проплыть по запутанному лабиринту и только тогда вдохнуть живительный воздух влажного подземелья. А потом ещё и подняться по винтом уходящему вверх желобу. И когда все три человека наконец-то достигли цели, немного подуставший Кремон почувствовал себя совершенно пустым в магическом плане и использовал, или попросту говоря, влил в себя силу, заготовленную в Жемчужном ордене.

Сделал он это перед разделяющей пещеру надвое ступенькой. Потому что на её шершавой поверхности отчётливо были видны вырубленные знаки трёх соприкасающихся кружочков. Таким способом во все времена, у всех рас разумных, обозначали магическое умение Эль-Митолана. И точно так же рисовали эти колечки в тех местах, куда вход простым смертным был воспрещён.

Только разумные растения видимо не подпадали под обе категории. Потому что Спин вместе со своим соратником Карагом, спокойно пролетели к самой дальней стене и там прислонились к скальной поверхности по бокам удивительно верно нарисованного болара. Мальвика и Коперрульф остались наблюдать, не переступая возвышение, тогда как остальные зелёные шары расселись вдоль боковых стен, поближе к своему лидеру и затихли. Повинуясь призывным жестам корней своего друга, осторожно шагая и внимательно осматриваясь вокруг, пошел к дальней стене и Невменяемый.

Когда ему осталось пройти десяток метров, Спин его подбодрил:

— Можешь не спешить. Мы вначале должны как бы «прогреть» скалу своими прикосновениями и только минут через пять ты увидишь основное действо, ради которого мы и проделали такой нелёгкий путь.

— Так и не хочешь меня раньше подготовить?

— Что тут готовить? Пока не увидишь — не поймёшь. Сам будешь решать.

Молодой колдун замер на месте, продолжая всеми доступными ему средствами осматривать стену, пол и уходящий круто вверх свод. Воздуха здесь было предостаточно, блестящие вкрапления слюды в породе отбивали и множили освещение светляка и больше, кроме естественно, самого рисунка в пещере ничего интересного не было. Да и сам он с первого взгляда был ничем иным, как просто высокохудожественным изображением, которые ещё довольно часто можно было отыскать в древних развалинах. Разве что идеально сохранился, как для такого сырого помещения. Ни единой надписи или значка вокруг рисунка тоже не наблюдалось. И только Эль-Митолан собрался проявить своё нетерпение вопросами, как вздрогнувший Караг произнёс:

— Началось!

Почти сразу скала подёрнулась рябью, словно по поверхности воды промчался легкий ветерок. Потом изображение мелко задрожало, а по нарисованным корням прошла короткая судорога. А в следующее мгновение весь рисунок, словно полупрозрачное привидение стал выплывать из стены. Выйдя из неё полностью и продвинувшись на один метр, продолжающаяся колыхаться копия разумного растения замерла на одном месте.

Вот тут уже Кремон задействовал самые уникальные свои возможности. Не прикасаясь к эйфорическому созданию физически, он пронизывал его щитами, просматривал во всех спектрах ауры, выискивал хоть какие-то взвешенные или невидимые частицы, пробивал осторожно направленными волнами звука, а напоследок даже пощупал силовыми линиями и маленькими сгустками огня.

При этом он довольно часто задавал вопросы Спину и его соратнику:

— И долго это изображение будет так висеть?

— Пока мы «греем» стены. Потом оно с той же скоростью прилипает на скалу обратно.

— А вы пробовали его пронзать своими телами?

— Ещё как пробовали. И пронзали, и висели внутри….

— Сами вы что видите?

— Ничего фиолетового искрящегося. И ничего красновато-туманного. Обычное сероватое, колышущееся изображение в полный наш рост. Разве что чуть-чуть выделены основные цвета нашего шара и корней.

— Хм! То же, что и я….

— Мы тоже в этом были уверены.

— Может вы что-то упустили из объяснений старого Грюхуна?

— Да нет, он повторял как заведённый: «…Доставите туда лучшего друга, обогреете рисунок, прислонившись по сторонам телами своими, и ждите действий своего друга…»

— Ага, значит, мне решать что делать?

— Так я об этом и говорил….

— М-да, похоже, что это просто некое магическое изображение и ничего более. Хотя…. может, ещё вот так попробую….

Всё оказалось безрезультатно. Оставалось попробовать только одно: войти непосредственно в само изображение. Вначале Невменяемый помахал во внутренностях руками. Потом поставил туда одну ногу. И только затем, перекинувшись со всеми друзьями впечатлениями, решительно встал в мерцание полностью.

Тотчас перед глазами коротко мигнули световые зайчики. Пальцы рук и ног приятно пощекотало, а в лицо пахнуло странной свежестью. А потом внутри сознания появилось легко запоминающееся изображение: высокий, тучный мужчина со свисающими ниже подбородка усами идёт вдоль длинного ряда сидящих на поваленном стволе дерева боларов и на каждого возлагает свою ладонь. Причём делает это быстро, словно приветствуя старых знакомых. Затем картинка сразу же сменилась на другую: Тот же человек ждет, когда прямо к нему подлетит другой болар и возлагает на него две руки. Но держит их довольно долго, чуть ли не минуту. А потом поворачивается, берёт откуда-то сбоку хрустальную и прекрасную корону или вазу и вручает застывшему перед ним болару.

На этом всё и закончилось. Невменяемый рассмотрел по бокам от себя колышущиеся корни Спина и Карага, перевёл взгляд на стену, и спросил:

— Куда делся рисунок?

Болары стали отвечать наперебой:

— Впитался! Прямо в тебя! Вначале рисунок минутку заискрился почти невидимыми бликами, а потом раз, и пропал! Словно его и не было. Ага! А ты вот стоишь с открытыми глазам, и ничего не видишь. Мы к тебе и подлетели.

— Понятно….

— Что? Что тебе понятно?

— Скорей всего это было какое-то послание древних, которое после того как дошло по назначению, исчерпало свой лимит энергии.

— Так ты что-то увидел? А что конкретно?

Сзади тоже послышался обеспокоенный голос Коперрульфа?

— Как там у вас прошло?

Поэтому Кремон быстро развернулся и прошёл в нижнюю часть пещеры. Болары тоже все поспешили следом и зависли вокруг людей. Сразу для всех Эль-Митолан подробно рассказал об увиденных сценах, не упустив ни одной детали. Вплоть до одежды того человека и особенностей заднего плана. Как ни странно разгадки никто не знал. Разве что Спин, с непонятным стеснением вдруг предложил:

— Давай проверим одну мысль. Положи мне руку на обруч корпуса.

— Хм? Да запросто!

Возложенная длань ничего не принесла ни болару, ни человеку.

— А теперь положи две руки и подержи, сколько следует, — продолжал настаивать лидер боларов.

Но и минутное наложение рук не совершило какого-нибудь чуда. Даже вторая минута ничего не дала. Как ни странно и Мальвика вдруг потребовала:

— Положи и мне руку на голову!

— Слушай, маркиза, ты за кого меня принимаешь?

— Ну пожалуйста, Кремончик, чего тебе стоит?! — запрыгала от нетерпения девушка. Не желая и дальше выслушивать настойчивые просьбы, Невменяемый положил руку и на её локоны. И через минуту полного молчания с некоторым ехидством спросил:

— Ну что, можешь летать как болар?

Как ни странно Мальвика не обиделась. Насупила только брови, прислушиваясь к своим внутренностям, а потом разочарованно выдохнула:

— Не могу.

Скрывая улыбку, Коперрульф разгладил свои длинные усищи:

— Получается, что ничего полезного в этом нет?

Кремон ещё раз осмотрел всю пещеру:

— Может и нет. Но слишком странно всё это. Зачем тогда строить? Делать отметку для Эль-Митоланов? Пускать легенду про какого-то друга среди одичавших племён боларов? А если бы тот же найденный вами Грюхун умер намного раньше? Или таких «знатоков» как он в мире много? И всё ради каких-то странных сценок в моей памяти? Сплошные несуразности!

И, словно сам себе возражая, тут же поднял вверх указательный палец:

— Но! Вполне возможно, что здесь кроется более глубоко зашифрованное сообщение. И его надо пытаться понять не одному, а всем коллективом учёных и историков. Ну а самое интересное и загадочное — это переливающаяся хрустальными отражениями корона. Как мне кажется у Хлеби должно быть изображение Сферы магической Настройки. Если и нет, то о ней должны подробно знать Татил и Рафа.

— Ты думаешь, тебе довелось увидеть ту самую? — многозначительно расширила глаза Мальвика.

— Ты уже и об этом читала? — удивился колдун.

— Конечно!

— Может и рисунок нашла?

— Да нет, там только о Сфере вскользь несколько раз упоминается. Потом я у дедушки Огюста спрашивала, но он с уверенностью ответил, что больше никаких данных об этом чуде магической Настройки в библиотеке нет.

— Ладно, разберёмся с этим в Агване. Спин, силёнки ещё остались для дальнего полёта?

Болар ответил с достойной уверенностью в голосе:

— Разве это дальний? Вот когда будем Топорный хребет перелетать….

Вернувшись в Агван, вся компания попыталась разыскать протектора, но как оказалось, он так и не возвращался от своих коллег. Поэтому люди оседлали лошадей и помчались в сторону Клаковской гущи наперегонки с летящими боларами. И прибыли, можно сказать вовремя. До полусотни Эль-Митоланов прохаживалось во дворе замка Давида Сонного, обсуждая последние новости и результаты экспериментов. Дело близилось к обеду, вот они и грелись под лучами Занваля, дыша свежим лесным воздухом и нагуливая аппетит. К тому же из самого замка и занятых под лабораторию конюшен постоянно подтягивались новые люди и присоединялись к беседующим. По сути дела такого одновременного скопления колдунов в одном месте Кремону видеть ещё в своей жизни не приходилось. Особенно в такой живописной обстановке. Поэтому он не стал громким окликом приветствовать всех в одночасье, а скромненько так протиснулся к той группе, где находились Давид, Каменный и Хлеби Избавляющий. Последний сразу же заметил своего бывшего ученика и поинтересовался:

— Так быстро вернулись?

— Да там и делов то — всего ничего.

— Ну так поделись с нами великими секретами древнего Грюхуна. Кстати, а где наши болары?

— Решили наведаться в стаю, но обещали быть к обеду.

Затем Невменяемый подробно рассказал о событиях в пещере, которую неизвестные разумные так тщательно упрятали от всего мира. Коперрульф и Мальвика, стоящие сзади него, помалкивали и только иногда кивали в знак подтверждения. Во время повествования близстоящие Эль-Митоланы прекратили все разговоры, обступили прибывших плотным кружком и ловили каждое слово. Поэтому когда перешли к обсуждению услышанного повествования, мнений оказалось предостаточно. Выдвигаемые гипотезы и предположения сыпались, словно из рога изобилия. Но ни одного оригинального и похожего на истину разъяснения никто так и не дал. Единственно на чём сошлись, так это на идентичности увиденной Сферы, которую подтвердил протектор Агвана, видевший её на многих рисунках. Но вот что она делала в руках усатого человека, единого мнения так и не достигли.

В середине дискуссии к разросшейся компании спорщиков присоединился и Спин. Но он в основном помалкивал, разве что ответил односложно на несколько уточняющих вопросов. А вот Давид Сонный в завершении дискуссии как всегда оказался в своём репертуаре. В тот момент, когда все колдуны стали расходиться он вдруг с явной обеспокоенностью воскликнул, обращаясь к болару:

— Слушай, а в каком месте к тебе прикасался Кремон?

Ничего не подозревающее разумное растение указало корнем на определённый участок своего шара. После этого Давид тщательно туда присмотрелся и округлил глаза от ужаса:

— Какой ужас! Твой обод в том месте прогнил почти насквозь!

Надо было видеть с какой паникой из зеленой, верхней части сферы болара взметнулись жгутики с глазами и буквально прилипли к коричневому нижнему ободу. И только сдержанный смех людей окончательно успокоил Спина в его безопасности. Мало того, он ещё и сам побулькал весёлыми звуками из своего речевого аппарата, и добавил:

— Ладно, Давид, теперь я попрошу Кремона, чтобы он и тебя за голову потрогал. Вот тогда уже точно все твои кучеряшки отвалятся, и будешь поблескивать как мой прогнивший обод.

Окружающие засмеялись гораздо громче и сделали это, в основном женщины. Да ещё прокомментировали:

— А правда, Давид! Лысым ты будешь выглядеть намного эффективнее.

— И моложе!

— Имя тоже сможешь сменить на «Ослепительный»!

В итоге шутка, благодаря чувству юмора болара, гораздо больней ударила по Сонному. Но тот в таких случаях никогда не обижался. Наоборот, продолжал всеми своими силами и умениями веселить огромную компанию.

Между тем Кремон с удивлением и внутренним самодовольством понял, что буквально все о нём знают и хорошо наслышаны о недавних событиях в Спегото. То один, то другой Эль-Митолан подходил к молодому коллеге, кратко представлялся и с чувством тряс руку. Добавляя при этом:

— Горжусь возможностью познакомиться лично. Воистину редкие таланты надо иметь, чтобы лично участвовать во всех эпохальных делах последнего года.

Или:

— Горжусь, что в Энормии есть такие герои!

Наверняка сюда примешивались и уважительные чувства к молодому колдуну по поводу предстоящего переселения отделённого сознания в тело дракона. Ведь все здесь присутствующие знали о сути намеченного эксперимента и наверняка сочувствовали, восхищались и завидовали одновременно такой уникальной возможности ощутить себя в другой ипостаси. Тем более в ипостаси вечного и непримиримого врага Энормии. Да и скорей всего многие из находящихся врачей хорошо себе представляли весь риск переселения сознания, тогда как Невменяемому ещё только предстояло о нём расспрашивать, ещё только предстояло осознать многие трудности и сомнения в этом деле. И на собственной, так сказать «шкуре», прочувствовать полный процесс магических проб и ошибок.