Глава 9

Осады практически не было. Отряды гноллов бродили по округе, не давая людям высунуться за территорию бывшего детсада и держа их в напряжении, но этим, к всеобщему удивлению, все и ограничивалось. Зато остальным зареченцам досталось по полной программе. В городе не утихала стрельба, а со стороны базы Быстрицкого доносилась канонада тяжелых минометов. Что творилось за городом, в менее защищенных селах, страшно было подумать. Судя по ночному зареву и всполохам молний, видимым с верхотуры, в пригородных поселениях было сейчас довольно жарко. По уверениям Ксении и Эдика, гноллы подпалили их машину из какой-то непонятной конструкции, стреляющей огненными сгустками. Если у аборигенов и «молниевые машинки» есть, тогда совсем плохо…

Присланный Быстрицким взвод из двадцати восьми человек маялся относительным бездельем, но отсылать их обратно на базу было не резон. Во-первых, не факт, что смогут добраться, во-вторых, никаких гарантий, что по отбытии солдат на клан не нападут. Однако сидеть взаперти, когда в городе творится черт знает что, тоже было как-то не по-людски.

На третий день осады, отбив очередную видимость атаки, было решено сделать вылазку за пределы базы.

— Слушать всем сюда! — раздался громкий голос Вячеслава. — Повторять не буду. Все уже триста раз обговорили, но для самых непонятливых, — он покосился на шушукающуюся горстку молодежи с Фиксой и Гвоздем в центре, — повторю в триста первый. Выходим двумя группами, по пятнадцать человек в каждой. Первая, под командованием младшего лейтенанта Краско, выдвигается на юго-запад, вторая, под моим руководством, — на северо-восток. Запрещается останавливаться, кроме как для помощи попавшим в беду людям. Разрешается стрелять во все, что сотворила местная мать-перемать природа. Понятно?!

— Так точно! — раздался дружный вопль вэвэшников.

— Ага, — подтвердила клановская молодежь.

— Сделаем, командир, — пообещали бывшие омоновцы.

— Ну раз всем все понятно, тогда по машинам.

Бер подошел к Вячеславу и уже в который раз за сегодня попытался его отговорить:

— Надо мне ехать, а не тебе. Ты слишком жаждешь мести за ранение Эдика. Это может плохо кончиться.

— А ты не каркай. Все обсудили и утвердили. — Никифоров успокаивающе похлопал друга по плечу и мягко произнес: — Не дрейфь, вождь. Я сделаю как надо. Ты лучше вылечи моего брата поскорее. — Он залез в уазик. — Да, и про Махно не забудь, а то ему одной рукой баб тискать неудобно.

— Езжайте уже, — улыбнулся Бер.

Машины заурчали моторами и вылетели за территорию, оставляя за собой клубы пыли. Как и утвердили на военном совете, «Урал» и уазик военных понеслись на юго-запад, вторая колонна, состоявшая из трех внедорожников и «Газели», — в противоположную сторону.

Бер достал рацию и спросил:

— Эй, на трубе! Доложите обстановку.

— Пока все нормально. Противника не наблюдаю. Первая колонна скрылась за развалинами. Вторую группу еще вижу.

— Понял. Смотри в оба.

— Принял.

— Отбой. — Александр выключил рацию как раз в тот момент, когда к нему подошел Владимир Иванович.

— Уехали, — констатировал Никифоров-старший.

— Не волнуйтесь, дядя Володя. С ними ничего не случится, — успокаивающе произнес Бер. — Как там Эдик? Заходили к нему?

— Только что. Все хорошо благодаря тебе. Даже не знаю, как все обернулось бы, если б не ты.

— Чем переживать, вы лучше обойдите наши посты по периметру, а я проверю солдат.

— Как говорил Наполеон, «доверяй, но проверяй». — Никифоров улыбнулся.

— Не в этом дело. Хотя нет, — поправил себя Александр, — в этом. Они, по сути, такие же малолетки, как наши Гвоздь и Фикса, только в форме. Пацаны еще.

— Хорошо, отец ты наш, — рассмеялся Владимир Иванович. — Иди. Я проверю ребят.

Закончив фразу, он поправил ремень своей винтовки и пошел в обход детского сада, где, по причине недостроенности стены, несла дежурство большая часть воинства клана. Бер двинулся к котельной, которую по внешнему периметру и на крыше охраняли оставшиеся солдаты Быстрицкого.

— Ты видишь? Воины этого шхаса на рычащих повозках покинули свою крепость. Мчись быстрее ветра к Надзирающему. Скажи, что нежнокожие разделились и что среди уехавших могущественного шхаса нежнокожих нет.

— Шшшш! Сделаю. Слава прайду!

— Слава! — Старший нетерпеливо ударил хвостом подчиненного.

Тот, боясь гнева старшего, рванулся исполнять приказ.

Спустя полчаса посланец раболепно стоял на локтях и коленях перед Надзирающим за Охотой, самим Шшхаром.

— О пожиратель низших! — Хвост воина хашш поджался и выпрямился в униженном приветствии. — Позволь недостойному донести до разума твоего весть от моего старшего.

Шшхар клацнул зубами, давая разрешение.

— Крепость, где обитает обнаруженный нами шхас нежнокожих, осталась слабо защищенной. Два отряда по четыре руки покинули обитель. Прикажете напасть? — Посланник низко склонил голову в ожидании.

Не обращая внимания на свиту и застывшего у ног воина, Шшхар задумался.

«Похоже, следует избавиться от этой угрозы, нежнокожие и так достаточно сильны своими громовыми палками, пожалуй, даже сильнее, чем извечные наши враги ишхиды (будь они прокляты на все времена, да сгорят леса их!). Так не вовремя донесли об этом шхасе, ай как не вовремя! Придется докладывать Наказующему, а он по хвосту не погладит. Ибо там, где есть один шхас нежнокожих, появятся и другие. А чужие шхасы — большая проблема. — Надзирающий нервно забил по земле хвостом. — Охота проходит не очень удачно. Почти половина воинов потеряна, даже огненные метатели, захваченные в прошлом походе на ишхидов, не помогают, а собственных шхасов слишком мало, чтобы покорить вкусных низших…» При этой мысли в желудке Шшхара заурчало. Он покосился на нескольких связанных нежнокожих, валявшихся на земле под неусыпной охраной, и подал знак прислужнику подвести молодую самку, захваченную сегодня на восходе.

Самку подхватили под руки и подтащили к Надзирающему. От страха и побоев та почти ничего не соображала, лишь безумно вращала своими отвратительными глазами и издавала неприятные стоны. Шшхар наклонился к пленнице и обнюхал ее. Запах ему понравился, ароматный запах затравленной добычи. Он царапнул когтем щеку девушки и лизнул выступившую кровь. Девушка задергалась, но прислуга крепко держала ее, не позволяя вырваться.

— Поджарьте на костре с травами пшхеле и не забудьте побрызгать кровью тшара, — скомандовал он, не обращая внимания на продолжавшего стоять на карачках воина. В последнее время Надзирающему полюбилось вкушать жареную пищу, как это делают ишхиды, а не употреблять сырое мясо. Пусть сырое едят младшие воины в походах, а он уже стар для этого. Так думал Шшхар, предвкушая предстоящую трапезу.

Самку оттащили к предназначенному для приготовления пищи месту. Двое оставшихся пленных закричали, но охранники бесцеремонно успокоили их ударами тяжелых лап по затылку. С девушки мгновенно сорвали тряпки, которые надевают на себя нежные существа, быстрым ударом ножа лишили жизни, сноровисто насадили на кол, привязали конечности к телу и подвесили над зарождающимся костром. Все действия не заняли много времени, и вскоре над степью потек ароматный запах готовящегося мяса. Надзирающий оторвал взгляд от костра и перевел его на вестника.

— Ты еще здесь?

— Жду ваших приказов. — Воин еще ниже пригнулся к земле.

— Хорошо. — Шшхар послал мысленный призыв. Не прошло и секунды, как рядом бухнулся на колени один из молодых шхасов, исполняющий обязанности голоса Надзирающего. — Найди Хдиша, пусть возьмет четыре руки… — Он посмотрел на вестника и поинтересовался: — Сколько воинов и шхасов у вас осталось?

— Когда я уходил, было восемь рук и два пальца. Наш командир — шхас. И все.

Надзирающий снова посмотрел на молодого шхаса. При этом один глаз его все же развернулся в сторону костра, выдавая непозволительное для его ранга нетерпение.

— Пусть возьмет пять рук воинов и двух опытных шхасов, и сам с ними отправляйся. Уничтожьте шхаса чужаков. Если справитесь, вознагражу. — Закончив говорить, он отвернулся. Подчиненные униженно, как и подобает при их невысоком ранге, отползли на несколько шагов и лишь потом осмелились встать и удалились исполнять приказ.

— Стоп машинам! — прокричал Вячеслав в рацию.

Колонна резко затормозила, из-под колес полетели мелкие камешки, и заклубилась пыль.

— Что случилось? — Олег Старицкий нажал на тормоз. Он внимательно осмотрел окрестности, насколько это позволял угол обзора из машины. Ничего серьезного не заметив, вопросительно уставился на напряженного Вячеслава.

— Ты что, не чувствуешь запах?

— Нет. Да и как тут почуешь, на ходу да в дорожной пыли? — удивился Олег.

Никифоров повернулся к сидевшим на заднем сиденье Сапрыкину и новенькому пареньку, тезке Старицкого.

— Ну а вы? Тоже не чувствуете?

— Не-э, — за обоих ответил Ноздря, — но если ты что-то ощущаешь, то давай проверим. Может, ты тоже того… как Бер. — Ноздря с ехидной улыбкой покрутил пальцем у виска.

В этот момент в рации послышался голос Коновалова:

— Вы там чего застряли? Едем или десантируемся?

Вячеслав вышел из машины и коротко бросил в рацию:

— Все, кроме водителей, на выход.

Только выбравшись наружу, все уловили запах трупного гниения.

— Ты даешь, командир, — удивленно протянул Сапрыкин, — не иначе Пушок тебя натаскал на падаль. — Он снова ухмыльнулся, но никто не разделил его веселья, а майор даже не обратил на высказывание внимания.

— Все ищем источник этой вони. Я хочу знать, что тут происходит. Вторая группа, налево. — Вячеслав кивком указал на полуразвалившееся здание. — Третья группа, с правой стороны. Прошерстите эти развалины. Ноздря, бери новенького и пройдитесь ножками по дороге метров сто пятьдесят. Доклад каждые три минуты.

— Сделаем.

— Всем предельное внимание, — повысил голос майор, — не расслабляться. Мы на вражеской территории. Четвертая группа, ко мне! — подозвал он самую малочисленную команду — двух бойцов и водителя, размещенных в «Газели». — Без водителя! — крикнул он, когда заметил выбирающегося из кабины толстенького СНГ (так любители позубоскалить прозвали Николая Григорьевича Степанова), который сам напросился в рейд. Его взяли только потому, что из гражданских в клане он лучше всех водил транспортные средства, поскольку двадцать лет проработал таксистом и водителем в маршрутках Зареченска и мог с закрытыми глазами проехать по улицам города, даже несмотря на то, что облик этого города «слегка» изменился. СНГ недовольно сплюнул в дорожную пыль, щедро покрывавшую побитый асфальт с тех пор, как были разрушены окружающие дома, и снова вознес свое мощное туловище с прикрепленными к нему маленькими ручками и лысой головой обратно в кабину.

К Вячеславу подбежала парочка из «Газели» и застыла в ожидании приказа. Майор оглядел их. Один совсем молодой, лет семнадцати, жует жвачку — где только взял? — и явно мнит себя крутым воином. Глаза горят азартом, автомат держит небрежно, видимо, в каком-то американском боевике углядел. Второй старше, годится пареньку в отцы. Лет сорок на вид, кажется, зовут Андреем. Из последнего пополнения клана. Вроде не старый, а туда же. Взгляд видавшего виды мужика, а у самого «броник» не застегнут, будто не в поле, где кругом враги бродят, а на рыбалке. Никифоров еле сдержал горестный вздох. «Надо будет Сапрыкину пистон вставить, вроде гоняет их, гоняет уже которую неделю, а выглядят так, словно не на задание собрались, а в турпоход, — подумал майор, недовольно глядя на расхлябанных бойцов. — И когда только успели? Вроде, когда выезжали с базы, все выглядели подтянуто…»

— Вы впервые на задании?

— Да, Вячеслав Иванович, — ответил тот, что постарше.

— Прости, запамятовал, как тебя зовут? — спросил он молодого.

— Петя, то есть Петр.

— Значит, так. Даю тридцать секунд на то, чтобы оба привели себя в порядок. — В ответ на недоуменные взгляды он пояснил: — «Броники» застегнуть. Оружие привести в боевое положение, смотреть по сторонам. Руки слегка расслабьте, чтоб подвижность увеличить. Гадость выплюнь, если сейчас нападут, ты или подавишься ею, или язык прикусишь. Понятно?

— Так точно, Вячеслав Иванович. — Слегка покраснев, парень вытащил жвачку изо рта и приклеил ее к рожку, выглядывающему из кармана разгрузки. Увидев, как командир неодобрительно качнул головой, еще больше смутился. Оторвал жевательную резинку и уронил на землю, где та благополучно затерялась среди многочисленных камней.

— Теперь немного лучше. — Майор перевел взгляд на местность позади бойцов. — Стоянку видите?

Петр, с недовольством застегивающий «броник», и Андрей одновременно повернули головы в указанную сторону.

— Видим.

— На въезде будка охранника. Пока наши местность осматривают, сгоняйте посмотрите, может, в будке полезное найдете, заодно тыловым дозором поработаете. Тут недалеко. Если что, ноги в руки — и сюда. Я прикрою. Задача ясна? — Дождавшись утвердительного ответа, Вячеслав скомандовал: — Вперед!

— Ты привел подкрепление. Значит, Надзирающий приказывает захватить крепость? — поинтересовался старший отряда, внимательно осматривая пришедших воинов. Он с удовлетворением отметил, что среди прибывших есть парочка шхасов. Это немного подняло ему настроение. После прошлой встречи со шхасом нежнокожих он откровенно его боялся. Мало кто способен так быстро убить опытного воина и охотника хашш, каким был Улшуш. Старший невольно вспомнил, как чужак взорвался, точно смерч, перехватил брошенный в него нож и тут же убил Улшуша ударом в затылок. А когда сам старший, шхас не из последних, попытался внушить противнику неуверенность, дабы с легкостью расправиться с ним, то получил такой ментальный «удар подчинения», что пришлось отвести солдат и сбежать самому, чтобы не быть уничтоженным этим ужасным существом. От воспоминаний старшего передернуло до самого кончика хвоста. Это движение не осталось незамеченным.

— Вы чем-то недовольны? — спросил один из шхасов, судя по ожерелью из клыков старший среди прибывших воинов.

— Все в порядке. Какие приказы для меня передал Надзирающий Шшхар?

— Только один. Убить шхаса нежнокожих.

От этих слов у старшего заныли зубы. Он посмотрел на передавшего приказ и подумал: «Ну что ж, ты и будешь убивать, а я посмотрю на это издалека». Затем злорадно приоткрыл пасть и отдал первое распоряжение.

Спустя пару минут пришел вызов по рации от третьей группы:

— Командир, сюда!

— Что там у вас? — Вячеслав переключился на прием.

— Трупы. Много. Кажется, это именно то, что мы искали.

— Далеко вы?

— В следующем дворе, — последовал лаконичный ответ.

— Ждите, — приказал майор третьей команде. — Вторая группа, доклад.

— Ничего.

— Возвращайтесь.

— Принял.

Вячеслав еще раз приподнял рацию, не забывая при этом посматривать в сторону новичков, отправленных на стоянку. Эта парочка уже вовсю шуровала в будке охраны, сквозь битые стекла виднелись движущиеся силуэты. «Нашли что-то?» — подумал Никифоров и одновременно спросил:

— Сапрыкин, что у вас?

— Пока ничего, босс. Будто вымерли все, а мне помнится, жили где-то тут несколько семей, дальше по дороге. — Издалека было видно, как Ноздря указал рукой в направлении небольшой общины зареченцев. — Вон там у них находился небольшой пост. Разреши проверить, командир?

Немного подумав, Вячеслав отказал в просьбе:

— Нет. Возвращайтесь. Разберемся с навалившейся проблемой, потом займемся следующей.

— Возвращаемся, — сказал Сапрыкин и отключился.

Отметив, что головной дозор двинулся обратно к машинам, майор крикнул копошившимся на стоянке:

— Эй, там! Петр!

Когда на его окрик повернулись, он дал отмашку возвращаться.

Однако не успели они пройти несколько метров, как на сцене появились новые персонажи — более десятка зверей. Издали они походили на двуногих динозавроподобных хищников, которые являлись грозой и конкурентами охотников клана в облавах на зубров, только были чуть меньших размеров и с немного более длинными передними конечностями, что, по-видимому, позволяло им иногда передвигаться и на четырех лапах. Лишь спустя пару секунд Вячеслав заметил, что на спинах животных, скрываясь за толстыми шеями, сидят всадники.

— Гноллы! Всем к машинам! — рявкнул он в рацию, прицелился и выстрелил из подствольника своей «беретты». Граната еще не взорвалась, а он уже стрелял во врага кроткими очередями. Верховые гноллы погнали животных вскачь, и тут рванула граната. К сожалению, из-за того, что животные двинулись быстрее, взрыв произошел не в скоплении противника, а за его спиной. Это лишь ненадолго притормозило всадников. Звери мчались, как спринтеры, стремительно нагоняя удирающих в панике Петра и Андрея. Одно животное запрыгнуло на крышу остова «мерседеса», которая от его тяжести прогнулась, оттолкнулось мощными задними лапами и совершило гигантский скачок метров на восемь-девять, еще больше сокращая дистанцию до людей.

Во время полета скакуна наездник умудрился пустить дротик, навылет пробивший шею Петра, и тут его догнала пуля Никифорова, сбросив гнолла со спины животного. Потерявшая хозяина динозавроподобная тварь, не останавливаясь, сбила с ног завопившего от ужаса Андрея и, не обращая внимания на град пуль, выбивавших на мощном корпусе маленькие фонтанчики крови, схватила лежащего человека за ногу, приподняла его над землей и сжала челюсти.

— Твою мать! — в сердцах выматерился Вячеслав, с отчаянием наблюдая, как Андрей с откушенной ногой падает на землю. Он сменил магазин и выпустил в тварюгу длинную очередь. В этот момент подоспела вторая группа под командованием Коновалова и с ходу разметала первых атакующих. Все произошло так быстро, что не все водители успели выбраться из машин и вступить в бой.

— Третья! Вы где? — запросил он не успевшую подойти группу.

— Рядом.

— Отставить. Двигайтесь вдоль дороги во фланг атакующим аборигенам. Аккуратнее! — приказал Никифоров.

— Принял.

Неожиданно Вячеслав почувствовал головокружение и зарождающийся страх. Из носа хлынула кровь, глаза наполнились слезами. Не отдавая себе отчета в том, что делает, он опустил штурмовую винтовку стволом к земле и до боли сжал пальцы рук. Майор не услышал звука выстрелов собственной «беретты» и не ощутил боли в правой ноге от срикошетировавшей пули.

Подоспевший Сапрыкин выбил ногой оружие из рук командира и положил дергающегося Никифорова на поврежденный асфальт. Вокруг бойцы клана продолжали стрелять по гноллам, сообразившим уже, что им ничего не светит. А когда из развалин раздались звуки выстрелов третьей группы, зашедшей почти в тыл к аборигенам, разгром «конницы» завершился. Но ничего этого Вячеслав уже не видел.

— Никифоров ранен! — крикнул Сапрыкин и засуетился вокруг командира отряда. Пощупал пульс на шее, убедившись, что с этим в порядке, сноровисто затянул ремень выше раны, вспорол ножом штанину и оглядел ногу. — Аптечку мне, быстро!

Кто-то протянул Егору старый военный медкомплект. Ноздря сорвал крышку и стал в нем копаться.

— Где вы его достали? Старье же… — тихо пробормотал он себе под нос, но его услышали.

— В машине был, — ответил Игорь Коновалов. — Я приказал в каждую положить. И не старье там вовсе, на складах «Военторга» хранились. Союзники презентовали недавно.

Егор кивнул и продолжил колдовать над раненым. Полил на рану трехпроцентным дезинфицирующим раствором и попытался оценить повреждение голени. Насколько Егору позволяли понять знания, полученные на курсах по оказанию первой медицинской помощи, дела обстояли не лучшим образом, но не настолько плохо, чтобы назвать ситуацию критической. Пуля прошла по касательной, не задерживаясь, вырвала кусок мяса и чиркнула по кости. Возможно, в кости возникла трещина, но пока это можно лишь предполагать. Без рентгена не определишь, что Ноздря и сообщил столпившимся вокруг бойцам во время процедуры перевязки. Когда он стал накладывать шину, со своим советом вмешался вездесущий Леха Гвоздь, который был в третьей группе:

— А морфий колоть будете? Я по телику видел, всем с огнестрелами колют. — Бывшие омоновцы и остальные присутствующие зашикали на него, кто-то даже дал ему легкий подзатыльник.

— Н-не… надо… морфий, — послышался тихий голос майора.

— Ты как, Слава? — нагнулся к нему Коновалов.

— Терпимо. Чем меня так? И главное — когда? Доложите обстановку, — зачастил он вопросами, приподнимаясь на правом локте. С другой стороны его поддержал Ноздря.

— Командир, может, не нужно вставать? Давай мы тебя в «Газель» положим и домой отправим.

— Отставить сопли, старший лейтенант Сапрыкин, — сказал майор таким тоном, что омоновец сразу вспомнил, что он не просто Ноздря, а обученный боевой офицер МВД России, пусть бывший, однако от этого не потерявший достоинства.

— Слушаюсь. Есть, отставить! — четко и без тени иронии ответил он.

Вячеслав попытался встать, опираясь на больную ногу, но чуть не свалился обратно на землю. Его поддержало сразу несколько рук.

— Я в порядке. — Он отстранился от добровольных помощников, оставив при себе только Егора. — Итак…

— Да что тут докладывать… — начал Игорь как самый старший после Никифорова. — Противник полностью уничтожен. Погибших двое. Раненых двое, включая тебя. Второй тяжелый. Ему… откусили левую ногу. Сейчас оказывают медпомощь.

— Андрей. Моя вина, — проговорил Вячеслав. — Почему все столпились и не держите свои сектора? Вдруг нападавшие были не единственные в округе. Коновалов! И где третья группа? Вижу Алексея, а остальные?

Капитан виновато опустил взгляд. Тут снова влез Гвоздь:

— А мы там гнолла поймали.

Несколько пар глаз вытаращились на Леху.

— И молчал? — вызверился Игорь.

— Так я… Меня доложить… А вы все заняты были…

Ему не дали договорить. Вячеслав, превозмогая стреляющую боль в ноге, сквозь зубы сказал:

— Ну так докладывай.

— Когда мы сбоку навалились на них, а они драпанули… кто-то завалил гнолла. Он — на землю, а его динозавр — прыг-скок, и за развалины. Мы палили как бешеные. Я, кажется, двоих завалил. Короче, один из аборигенов вдруг вскочил и дал деру, да куда ему, подстреленному, с нами тягаться! Вадим… — Узрев, как Вячеслав мрачнеет лицом, Гвоздь поправился: — То есть, я хотел сказать, товарищ лейтенант Вадим Ходько догнал вражину — и с ноги ему по кумполу! — Еще больше смутившись, он продолжил: — То есть провел задержание нарушителя с использованием….

Все заржали, даже Никифоров весело морщился, превозмогая боль.

— Понятно. — Вячеслав повернулся к Коновалову: — Проверь, что с командой Вадима, и помоги, если нужно.

Игорь кивнул бойцам, чтобы следовали за ним, и, прихватив с собой Гвоздя, умчался к местонахождению своего непосредственного командира.

— Придется к боевой подготовке прибавить уроки литературного русского языка. Иначе подобные доклады сведут меня с ума, — вслух подумал майор.

Никифоров проследил взглядом за убывшими, затем проверил второго раненого. Андрей был совсем плох. Он потерял много крови и, видимо, находился в торпидной фазе шока — уже не кричал и не стонал, лишь учащенно дышал, слегка шевеля пересохшими губами. Было видно, что паренек вот-вот потеряет сознание. Исполняющий обязанности врача боец уже перетянул обрубок, вколол обезболивающее и теперь пытался с помощью гемостатической губки остановить кровь.

Заметив командира, он отрицательно покачал головой.

— Срочно нужно доставить его домой. Если успеем, выживет, — хриплым голосом доложил он.

— Доставим, — пообещал Вячеслав. — Накрылся наш рейд медным тазом, — уже обращаясь к Сапрыкину, прокомментировал он.

— Это точно.

— Давайте Андрея на носилки — и в грузовую машину. Едем домой. Егор, помоги мне сесть в УАЗ. Нога разболелась ужас просто.

— Не вопрос.

Незадолго до отправления вернулись вторая и третья группы, волоча брыкающегося гнолла. Аборигена опутали найденной в развалинах проволокой и ремнями. Кто-то не пожалел свою бандану на сооружение намордника для непокорного пленника.

— Почему так долго? — больше для проформы поинтересовался командир. Глядя на сумасшедшие телодвижения гнолла, и так было ясно почему.

— Не могли придумать, чем ему пасть перевязать. Гибкий и сильный, падла, попался, все укусить норовил.

— Прикладом его по голове. Нам он живой нужен, а не здоровый, — порекомендовал Никифоров.

Бойцы восприняли совет как инструкцию к действию и с радостью кинулись вводить поверженного противника в бессознательное состояние.

— Эй, аккуратнее! Я же сказал, он нужен живой, — забеспокоился Вячеслав. Побои сразу прекратились, и Ходько спросил:

— Куда его?

— А ты как думаешь? В «Газель», конечно. С Андреем вместе, только не забудь пару крепких парней с ним определить. Не ровен час, очнется, покалечит раненого.

— Не беспокойся. Я сам с ними поеду.

Когда гнолла утащили, Никифоров повернулся к Сапрыкину:

— Егор, догони Ходько и узнай, что они там нашли. Из-за стычки совсем из головы вылетела причина, по которой мы здесь застряли. И еще, — бывший майор схватил Егора за рукав, — ты все-таки возьми одну машину и узнай, что с местной общиной. Мухой туда — и догоняй нас. Если найдешь живых, скажи, пусть спрячутся. Мы вернемся за ними завтра.

— Понял, сделаю.

Буквально через минуту Егор бегом вернулся вместе с Ходько, который отрапортовал:

— Нет нужды куда-то ехать. Там вся община лежит. Многие мертвые в специально сделанном загоне. Судя по всему, некоторыми усиленно питались.

— Откуда такой вывод? Думаешь, аборигены?

— Если честно, я сильно сомневаюсь. Гноллы не насаживают части тел на шампуры и уж точно не будут пользоваться мангалом.

Новость просто шокировала Никифорова.

— М-да… — протянул он, на мгновение даже позабыв о раненой ноге. — Нужно будет обязательно вернуться и обследовать здесь все. Егор, твоя разведка отменяется.

— Я понял уже.

— Раз понял, тогда все по машинам — и домой.

Небольшая колонна клановцев развернулась в сторону базы. Рейд закончился неудачей, хотя, с другой стороны, могло быть гораздо хуже.