Глава 17
Как я пережил полгода сплошной нервотрепки, недосыпаний, ночных криков и мокрых пеленок, не понимаю до сих пор. Преувеличиваю, конечно, но действительно было очень нелегко. Тиана кормила ребенка сама, не доверяя человеческим женщинам и, конечно же, я не мог свалить на любимую все заботы о сыне — помогал в меру сил. Зато после того, как Александр немного подрос, и его стало возможно оставлять с няней, моя леди окунулась в светскую жизнь с головой. Я уже думал купить в столице домик и создать там еще один "якорь" как в Киане, чтобы не тратить время на дорогу. Я, конечно, от светских мероприятий уклонялся, как мог, но некоторые из них пропустить попросту невозможно. Например, большой королевский совет и традиционный бал по этому поводу.
— Милый, я вижу впереди чету тай-Финнел, — Тин легонько сжала мой локоть, — мы обязательно должны их поприветствовать. Пожалуйста, не забудь поздравить графа с королевской наградой.
Конечно не забуду. И мы раскланиваемся с графом, произнеся пару пустых вежливых фраз, а потом спешим еще к кому–то, снова поклоны, череда лиц.
— О, тай-Кеваль! Знаешь, Дарри, ты обязательно должен поинтересоваться здоровьем Дормунда. Я слышала, наш мальчик пострадал на охоте. Есть подозрение, что это не было случайностью, и барон вовсе не горит желанием передать племяннику власть по достижении совершеннолетия.
Вот как? Нехорошо обижать сироту. Обязательно поинтересуюсь, и даже пообещаю приехать, поохотится вместе. Надеюсь, барон все поймет правильно и не будет больше делать глупостей. Позже еще нужно будет найти родителей Вилли, узнать, как прошла инициация, поговорить с сэром Годфридом. А вот с предполагаемым обручением Хельги разбирайся сама, мое отношение к подобным вопросам ты знаешь.
— Мой тан, вы ведь поддержите на завтрашнем заседании предложение тай-Жерби?
— С чего бы? И не подумаю.
— Дарри, я понимаю, что ты враждуешь с тай-Пантусами, но это не должно мешать…
— При чем здесь это? — прерываю супругу, — Я не враждую с Грегором тай-Пантусом, это он враждует со мной. И в любом случае я не поддержу тай-Жерби, потому что данное мероприятие принесет больше проблем, чем прибылей. И даже если все выгорит, основную выгоду получит именно тай-Жерби.
— Любимый, но я уже обещала тай-Шергану, что мы поддержим его в этом вопросе. И я буду выглядеть очень некрасиво, если…
— Что ж, возможно, это научит тебя не давать опрометчивых обещаний, — интриги Тин и особенно манера решать за меня начинают злить.
— Милый, ну пожалуйста! Тай—Жерби известен как человек, который не забывает друзей, да и с Шерганом портить отношения вовсе ни к чему.
— Я сказал: "Нет"! Разговор окончен.
— Как скажете, муж мой. Может быть, потанцуем?
Это можно, хоть и не слишком люблю танцы. По мне так лучшая фратта — поединок с Тин. Наверное, именно поэтому наставник благородных манер, нанятый для Рика, сбежал так скоро. Не привык, что танец вполне может закончиться звоном стали, а то и вспышками магии. Впрочем, пару раз я должен пройти круг с супругой хотя бы ради приличий, а потом пусть развлекается сама.
После второй фуэты меня отвлек тай-Шерган. Тиана, извинившись, удалилась, чтобы не мешать (ее подобный поворот, кажется, только обрадовал), а к нам присоединилась неразлучная парочка — Портос с Арамисом. В смысле Отто тай-Траген и Ульрик тай-Фрейр.
— Сэр Даркин, у меня к вам некоторое дело, — начал тай-Шерган в своей надменно–покровительственной манере, — сэр Грегор тай-Пантус просил довести до вашего сведения, что готов остановить некие действия, которые молва уже называет "Серебряной войной", если вы в свою очередь прекратите атаки на его караваны и рудники.
— Не понимаю, о каких атаках речь.
— Барон, полно вам! Мы ведь взрослые люди…
— Войну начал не я. Не мне ее и прекращать.
— И все же, что мне передать сэру Грегору?
— Если цены на серебро вернутся, я буду спокоен и даже доволен.
— Красноречивость вашей светлости умиляет! — сэр Ульрик попытался разрядить атмосферу, — вам словно серебрушку за каждое несказанное слово платят.
— Золотой, — поддерживаю шутку.
— В таком случае понятно, откуда у вас столько денег, — сэр Эрондейл изогнул тонкие губы в улыбке.
— Простите? — недоумение почти искреннее.
— Барон, ваша показная скромность, чтобы не сказать скупость, над которой зубоскалят расфуфыренные болваны, может обмануть только этих же ничтожеств, не способных думать ни о чем, кроме модного кроя рукава и актуальности алмазных пуговиц. Персоны, которые действительно умеют считать деньги, уже начинают перешептываться. Конечно, все они люди деловые и понимают, что излишний интерес к чужим доходам выглядит некрасиво… но слухи ходят самые разные.
— Понятно, — помрачнел я, — Благодарю.
— Ладно вам киснуть, барон! — Отто всякими глупостями не заморачивается, — Вы заставили сдаться самого Грегора, победив его же любимым оружием! Это ли не славная победа? Так давайте же за нее выпьем!
Кубки легко звякают, мы вежливо пьем.
— Все же, барон, откуда такая любовь к краткости? — Ульрик не прочь пошутить, — мне кажется, титул "граф" подойдет вам гораздо больше. В нем меньше на целую букву.
— Возможно, — интересное замечание. В каждой шутке, как говорится… а в этом обществе ни одно слово не звучит просто так, — вопрос в том, кто возьмет себе такой длинный и скучный титул, как "герцог"?
Интересно, это провокация или сеньоры просто прощупывают почву? Что–то заваривается, нужно быть очень аккуратным. Но развить тему нам не дали.
— Приветствую, сеньоры, — возле нас останавливается сэр Дитрих, — барон тай-Ривертейн, до меня доходят слухи, что ваши воины нарушают договор, бесчинствуя на чужой половине Келдонского леса.
— Всего лишь карательная операция, — пожимаю плечами, — Разбойники, действующие на моей территории, почему–то предпочитают устраивать базы во владениях Лионтеров.
— Не понимаю, чем вы возмущаетесь, сэр Северин? — сверлю недруга взглядом, — Ведь я делаю вашу работу. Или эти люди были вам чем–то дороги?
— Сам справлюсь, — огрызается тай-Лионтер.
Конечно были. И человек твой среди них был, дорогой мой сосед. Гадай теперь, что он успел рассказать перед смертью и как я этим воспользуюсь.
— Не сомневаюсь. Ведь поддержание безопасности на дорогах — обязанность сеньора, не так ли?
— Барон, я все же надеюсь, что ваши люди займутся организацией безопасности на своей территории, — нахмурился тай-Мориц, — и научите их ориентироваться в лесу, чтобы они не забредали в чужие владения.
— Как скажете, ваша светлость, — кланяюсь, чтобы скрыть бешенство, — я обозначу границу владений, чтобы впредь подобных недоразумений не возникало.
— Рад это слышать. Всего доброго, господа.
— Пожалуй, я тоже покину вас, сеньоры, — легкий поклон оставшимся, — проверю, не заскучала ли моя ненаглядная.
— И как вы не боитесь оставлять столь красивую женщину одну? — покачал головой Ульрик.
— Я ей доверяю, — улыбка не смогла скрыть хвастливости тона. Ну да, у меня действительно лучшая в мире жена и я ей горжусь, что тут такого?
Кстати, где там моя лучшая в мире? На подходе к какой–то нише, скрытой портьерами меня останавливает голос.
— За то время, что мы не виделись вы стали еще прекраснее, леди, — а любимая–то не одна! Да и голос знаком.
— Уверена, вы не скучали, маркиз.
— Чего стоят все остальные женщины по сравнению с вами, Тиана? — то есть любовниц он не отрицает. Самоуверенная наглость даже вызывает некоторое восхищение. Говорят, женщинам такие нравятся.
Прислушиваюсь к разговору, как бы невзначай остановившись у одной из колонн. Благо, хороший слух позволяет не подходить слишком близко.
— А вы леди, разве не скучали? — какой вкрадчивый тон.
— Гавел, держите себя в руках, — игривое, притворное возмущение. О, мы уже называем друг друга по имени?
"Любимая, мне вмешаться?" — не удержавшись, посылаю мысленный сигнал.
"Нет! Ни в коем случае! Это моя игра и я контролирую ситуацию".
Доиграешься ты когда–нибудь.
— Я выполнил что ты хотела, моя сладкая, и теперь жажду награды.
— Свой танец вы уже получили, неужели вам мало?
— Хотя бы поцелуй, леди!
— Следите за своими руками, маркиз. Умерьте пыл — не все крепости берутся штурмом.
— Но не бывает неприступных крепостей.
— Возможно, — я почувствовал, что Тин улыбается, — простите, меня, кажется, уже ищут.
— Я всегда получаю то, что хочу, леди. Учтите это.
— Конечно, ваша светлость. Только не выходите сразу за мной. Пойдут пересуды, а мой муж ужасно ревнив.
Ужасно ревнивому мужу лучше отойти в сторону и вообще отвернуться, чтобы не провоцировать скандал. Вот, кстати, и слуга с вином.
— Ты не заигрываешься, моя леди? — "случайно" натолкнувшись на Тин в толпе, беру ее под локоток, уводя в сторону.
— Маркиз может быть полезен. Он дружен с самим наследником, а ведь Аларик не вечно будет вторым.
— Мне кажется, ты говорить об этом пока рано. А вот маркиз меня беспокоит. Ты уверена, что контролируешь ситуацию? Обманутые мужчины могут быть весьма опасны.
— Я уверена, Даркин. Но если ты хочешь, мы можем и уйти. Пожалуй, так даже будет лучше.
* * *
А в "нашей" гостиной доужского отеля ждал сюрприз.
— М-мэтр? Мы не ждали вас так рано, — Рэйчел локтем попыталась отодвинуть бокал в сторону.
— Вижу, — натюрморт действительно живописный. Рето и Мал усиленно делают вид, что не спаивают мою ученицу, а охраняют, — за что пьем?
— За мою новую служанку, — глаза сверкнули, — купила сегодня на рынке.
Девочка, кажется, думает, что бросила мне вызов.
— А я все думаю, когда же ты догадаешься? — ухмыляюсь в ответ на недоуменно–обиженный взгляд.
Ну да, Рэйчел–то ждала, что я сейчас буду запрещать, а она спорить — три раза "ха–ха".
— Ты ее хоть кормила? — разглядываю жутко худую девушку лет пятнадцати, завернутую в какое–то рубище, — и откуда, кстати, деньги?
— Сделала одному сеньору черный клинок.
— И что, теперь его каждый раз подзаряжать будешь? На сколько твоих поделок хватает — на месяц?
— Или 40–50 ударов, — согласилась девушка, — но дозарядка в сумму не входит. Сеньор как–то забыл уточнить срок работы артефакта, а я и не стала заострять на этом внимание.
Не могу удержаться от смеха. Разлив вино, поднимаю тост: "За мою повзрослевшую ученицу!".
— Неужели меня теперь начнут учить ритуальной магии?
— Как только вернемся в Ривертэйн. Впрочем, нет, начнем с твоей новой рабыни. Покажу одну из вариаций рабского клейма.
— А она при этом "случайно" не умрет? — в Рэйчел тут же проснулась подозрительность. Я прямо гордиться начал своими педагогическими талантами.
— Лизбет же не умерла. Так что если ты не сделаешь какую–нибудь глупую ошибку…
— Милый, я готова! — пока мы болтали, Тин уже успела переодеться, — идем?
— А куда это вы? — тут же заинтересовалась Рэйчел, — можно с вами?
— Ложись лучше спать, — качаю головой, — Пить тебе сегодня уже явно не стоит.
Гулять по многоуровневым улицам Гайтстата очень интересно, а полная луна превращает залитый призрачным светом город в сюрреалистическую картину. Словно иллюстрация к страшной сказке. Спать совсем не хочется, и мы с любимой просто бредем по мозаичным мостовым, галереям, террасам, ажурным мостикам и крышам, иногда прячась от ночных патрулей, словно воры или влюбленные.
— Тин, скажи, все эти интриги — тебе действительно нравится? Ты же людей с трудом терпишь?
— Ты ведь просил меня приспособиться, не выделяться, — рыжая пожала плечами, — я даже платья носить научилась. Да и притерпелась как–то, если они ведут себя как полагается.
— А как же маркиз? Не противно? Зачем тебе вообще вся эта возня?
— Невозможно быть частью общества и при этом не участвовать в его жизни, ты ведь и сам это понимаешь. А игра на интересах… заставляет кровь гореть. Забавно добиться власти среди человечков не по праву рождения, а подчиняясь их же правилам. Раз вы так желаете, мой тан, — легкий поклон, — А маркиз? Всего лишь еще одна марионетка. Излишнюю навязчивость можно и потерпеть до поры. К тому же его вера в собственную неотразимость забавна.
Обстановка чудо как хороша, спорить не хочется, но все же:
— Заканчивайте, моя леди. Ваши перешептывания по углам уже рождают нездоровые слухи.
— Неужели будущее детей значит для вас меньше, чем какие–то глупые шепотки, сеньор?
— Именно поэтому. Заканчивай, Тин. Неразборчивость в средствах принесет больше вреда, чем пользы.
— Как скажете, муж мой. Хотя, конечно…
Тин вдруг замирает. В привычные звуки спящего города вплетается чуть слышный лязг стали. Глаза любимой вспыхивают знакомым зеленым огнем.
— Это будет твоя последняя фратта, Танцор.
Голоса совсем рядом, кажется, на соседней улице. Взглядом указываю на крышу разделяющего нас дома. Тин также молча кивает и взмывает вверх взмахнув полами плаща словно крыльями гигантской бабочки. Повторяю прыжок и дальше мы крадемся очень аккуратно. Захожу чуть со стороны — привычка выработанная годами совместных операций.
Лунный свет лишь краешком цепляет утонувший во мраке тупик одного из бесчисленных переулков района Шанбар, отбрасывая неровные тени, серебря лезвия шпаг, превращая лица в причудливые маски. Четверо против одного. Пятый уже готов, но и отчаянный боец, чья шевелюра изрядно побита сединой, кажется, ранен.
— Ты долго бегал от меня, старик, но сегодня заплатишь за все, — злой голос, злые глаза, — знаешь, мать так и не смогла забыть тебя, до самой смерти. Лучше бы эта шлюха промолчала!
— Я тоже любил ее, малыш.
— Заткнись! — атака. Глупая, горячая.
Вот только паренек не один. Лязг, вскрик, стон, глухое ругательство — старик снова в углу, кончик шпаги подрагивает, левая рука зажимает рану на боку. Нога, кажется, задета тоже. Один из нападающих держится за лицо, из под пальцев течет кровь. Убийцы отступают вновь, выжидая момент.
Седой боец пытается сменить стойку, но нога подгибается. Шпага втыкается в щель между камнями, прогибаясь под весом хозяина. Но упрямец все же находит в себе силы выпрямиться.
— Прости, моя богиня, я обязательно станцую с тобой, но, может быть, не сегодня? — голос красивый, глубокий, без старческой хрипоты. Был бы богиней, обязательно бы согласился, — Знаю, ты долго ждала, но ведь ты не знала недостатка в партнерах? Я старался выбирать лучших. Может быть, сегодня ты предпочтешь этих милых красивых мальчиков, и оставишь старого танцора в покое? — Поднятые к небу глаза утыкаются в Тин.
— Богини нет, я за нее, — Тин хищно улыбается, — но предложение меня заинтересовало. Почему бы не потанцевать с таким вежливым кавалером?
"Милый, одолжишь шпагу? А то с моим мечом и танца–то не получится"
Тиана спрыгивает вниз, становясь рядом с раненым и подхватывая сброшенную сверху шпагу. Я в свою очередь телепортируюсь к выходу из переулка, где мелькает еще одна аура. Зажать рот, ударить в сердце, убрать тело и неспешным шагом вернуться назад. В тупике уже тоже все кончено.
— Благодарю за помощь, моя богиня, вы чрезвычайно вовремя, но все же, что такая милая девушка делает одна ночью на крыше?
— Леди на подобные вопросы не отвечают, — Тин улыбается, — тем более незнакомцам.
— О, простите, сеньорита! Я был так поражен вашей красотой, что совсем забыл о приличиях! Позвольте представиться: сэр Луиджи тай-Марино. И все же на улицах нынче небезопасно. Особенно для столь юной и прекрасной леди.
— Вижу, — Тин критически оглядела разбросанные по переулку тела.
— Я не спрашиваю, что случилось, но, быть может, вы позволите проводить вас, угостить бокалом вина? Уж на ужин и комнату деньги у меня найдутся, не смотрите на потрепанный вид.
— Тин, тебя на минуту оставить нельзя — тут же пытаются соблазнить. Второй раз за вечер, между прочим. Тебе не кажется, что это уже перебор? — недовольно спрашиваю я издали.
Шпага тут же взлетает в шестую позицию, уставившись острием во тьму переулка. Хм, сам еле на ногах держится, но даму прикрыл — настоящий рыцарь.
— Это свои, сеньор, — даже легкое касание заставляет господина опуститься на землю.
Вбросив поданную Тианой шпагу в ножны, направляюсь к спасенному. Тот пытается подняться.
— Тихо сеньор, — укладываю его обратно, — вы ранены, нужно оказать помощь. Сейчас будет больно.
Рыцарь со свистом втягивает воздух сквозь сжатые зубы. Ну да, печать исцеления вещь болезненная, но в данном случае необходимая. Что там еще — нога? Здесь можно работать прямо поверх одежды. Кажется, все — пара мелких порезов неопасны.
— Готово, сэр, можете вставать. Только аккуратнее, давайте я вам помогу. Вот так.
— Благодарю, сеньор. Прошу прощения, я ни в коем случае не покушался на честь вашей супруги, мои действия были продиктованы исключительно заботой о ее безопасности. Позвольте представиться: сэр Луиджи тай-Марино, также известный как Танцор.
— Простите, леди, — пожилой сеньор развернулся к хихикающей Тин, — чем я рассмешил вас?
— Не обижайтесь, сэр, прошу. Просто моего хмурого супруга когда то прозвали "музыкант".
— И одна не в меру болтливая леди рискует вспомнить, почему, — мрачно смотрю на демонессу.
— Кстати, этот человек еще жив, — киваю на тело самого говорливого нападающего, — добейте его сами, сеньор.
Сэр Луиджи меня удивляет: подойдя к лежащему без сознания юноше, он опускается на колени и начинает перевязывать этого засранца, располосовав рубашку на бинты.
— Ваше человеколюбие внушает уважение… — кисло протянул я. Только свидетелей мне и не хватало.
— Это мой сын, — на секунду оборачивается сеньор.
— И все же он пытался вас убить. Потрясающая любовь и уважение к семейным ценностям.
— Он узнал об этом не так давно. До этого Коррадо считал отцом совершенно другого господина. Гораздо более достойного, чем старый бродяга.
— Грехи молодости? — понимающе хмыкнул я.
— Любовь не грех! Это величайший дар богини!
— Или проклятие.
— Да, так тоже бывает, — согласился сеньор тяжело поднимаясь на ноги.
Подаренная магией бодрость заканчивается, нужно спешить. Когда мы с Тин дотащили сэра тай-Марино до какой–то таверны, он был уже без сознания. За десяток серебряных хозяин пообещал заботиться о старом рыцаре, как о собственном отце. Ну и ладно, на этом наш гражданский долг закончен. Хотя нет, осталось еще одно дело. Прыгаю сквозь грань опять в переулок и, добив бастарда, уничтожаю все тела. Благородство старого аристократа меня впечатлило, но и о безопасности забывать не стоит. Обвинение в убийстве мне ни к чему. Сейчас даже самая въедливая ищейка сможет сказать только, что я здесь был и пользовался магией.
— Даркин, о чем ты задумался? — Тин дернула меня за рукав, отвлекая от невеселых мыслей.
— Танцор этот покоя не дает. Все думаю, как бы я поступил, окажись на его месте.
— Водопад тебе на голову! Брось эти мысли! — рассердилась Тиана, — Лучше думай о чем–нибудь приятном. Например, о завтрашнем приеме. Идем–ка домой, а то завтра еще нужно помочь Ниа выбрать платье, сделать прическу для приема у леди Жаклин. Ты, кстати, не думал, что Ниаминаи пора обзаводиться своими украшениями? Пусть пока и скромными, но настоящими, подобающими не ребенку, а юной девушке. Мне кажется, ей подойдут сапфиры и золото. Я и своими поделиться могу, но там в основном рубины и изумруды.
— Хорошо, завтра пойдем вместе и что–нибудь выберем. Может быть и Рэйчел подарить что–нибудь, раз уж она тоже завтра идет с нами?
— У Рэйчел свои украшения есть, — не согласилась Тин, — а Ричард в чем будет? Раз уж он сопровождает Ниа, как взрослый, то и костюм должен быть подобран под цвет платья. А Кудряшке я, так и быть, одолжу на время Теодора. Как раз три пары получится!
* * *
— Ваша светлость, к вам сэр Луиджи тай-Марино, — доложил слуга.
— Проводи, — я переглянулся с женой. Не то, чтобы я за три дня забыл о ночном приключении, но искренне считал ту историю исчерпанной.
— Кто это, пап? — Ниа оторвалась от вышивания. Кстати, тоже странно. Раньше в ней любви к рукоделию не замечал. В подарок что ли?
— Случайный знакомый. Веди себя тихо, пожалуйста.
— Приветствую вас леди, сеньор, — изящные, полные достоинства поклоны.
— Приветствую, сэр, — кланяюсь в ответ. Дамы приседают в реверансах, — что привело вас сюда?
— Долг благодарности, разумеется! Я не слишком богат, пожалуй, эта красотка — все, что осталось от былой славы, — сухие пальцы нежно касаются рукояти шпаги, — но вы спасли мне жизнь, а такие долги не отдают деньгами! Так что моя шпага и моя жизнь к вашим услугам!
— Присаживайтесь, сеньор. Вина?
Рассматриваю сэра тай-Марино более подробно. Костюм тот же, что и в момент встречи, но выстиран и выглажен. Хотя, судя по внешнему виду, дела у сеньора идут не слишком хорошо. Пожалуй, рыцарская цепь и шпага действительно самое дорогое из того, чем владеет сэр Луиджи. Но между тем, держится он с таким достоинством, словно на нем не потрепанный дорожный костюм, а королевская мантия. В черных кудрях пополам перца и соли, но сеньор все еще красив. Бородка клинышком, залихватски подкрученные усы, черные глаза и манеры, которые можно впитать только с молоком матери. При всем этом, впечатления хлыща он не производит — благородный сеньор, истинный рыцарь и дворянин.
— Как вы нашли нас, сэр? — вопрос немаловажный, если учесть, что я нарочно не представился.
— О, в этом городе немного столь же прекрасных дам, — ослепительная улыбка достается Тиане. Я потихоньку зверею, но сеньор заканчивает уже серьезно: — и еще меньше вассалов тай-Морица с седыми волосами и кольцом эранийского мага.
— Вы наблюдательны, сеньор, — я все еще держусь настороженно.
Тай—Марино кивает, пригубив из принесенного служанкой бокала.
— Простите мое любопытство, сеньор Луиджи, — Тиана решила поддержать разговор, — но кому вы молились там, в переулке?
— Деве Луны, леди.
— Мне казалось, вы просили о смерти?
Некоторое время мужчина смотрит на Тин с явным недоумением, но после взгляд его проясняется:
— О да, это здесь у вас на юге Смерть считают ипостасью бога справедливости, у нас верят в Деву Луны. Ведь только женщина может быть такой нетерпеливой!
— Вы из Дарсии? Расскажите о себе.
О, я младший сын одного весьма достойного рода. Получил недурственное образование, чин. Жизнь моя проходила довольно бурно: Я был гвардейцем и дипломатом, наставником юных принцев и государственным преступником. Наемником и учителем танцев, секретарем и библиотекарем. Родился в Дарсии, но судьба забрасывала меня и в Гальдор и в Герн. Бывал и в Литии, но недолго. Некоторое время жил в Эрании, потом в Баронствах, где я служил секретарем у фрайхера Ферта. Увы, с его наследником мы не сошлись во взглядах, и Баронства пришлось покинуть.
— И много таких вот мстителей, как юный Каррадо, разыскивает вас по миру? — уточнил я.
— Не думаю, сеньор. Подобные истории заканчивались, как правило, дуэлью, а мстить после этого не принято. А у женщин ко мне обычно претензий не остается. Хотя в Дарсию мне пока лучше не возвращаться, — на последней фразе старый ловелас помрачнел, — по крайней мере, пока там не сменится королева. Бригитта чудеснейшая женщина, но уж слишком властная.
— Итак, подытожим ваши многочисленные таланты: чтение, письмо счет, этикет это само собой. Языки, я так понимаю, даркаан и общий.
— Еще немного тайшанский и некоторые диалекты пустошей.
— Географию вы изучили, так сказать, собственными ногами, как и обычаи разных стран.
Сеньор Луиджи с достоинством кивнул, как–то невесело усмехнувшись. Видимо, не все традиции пришлись ему по душе.
— Танцам вы обучены. Или прозвище относится к вашей фехтовальной манере?
— Фуэта, кирама, фратта и даже этот ваш литийский валлес. А что касается шпаги, проверьте сами!
— Я не фехтую.
— Он сразу убивает, — хмыкнула Тин на искреннее недоумение в глазах дворянина.
— Ах, простите. Я и забыл, что вы маг. Но уверен, что орден меча вы получили по праву.
— Ваши таланты впечатляют, сеньор.
— И все они к вашим услугам, сэр.
— Сдается, помощь сейчас требуется скорее вам, чем мне, — внимательно смотрю на гостя, — Впрочем, мне требуется учитель танцев и благородных манер для оруженосца и, в будущем, для сына, если данное предложение не кажется вам слишком оскорбительным…
— Тихая и спокойная должность на старости лет — как раз то, что нужно, — улыбнулся тай-Марино.
— В таком случае, давайте обсудим детали.
На самом деле, сеньор мне понравился. Лучшего наставника для детей и желать трудно. Ну а его вечные недоразумения с дамами — я специально предупредил, что моей семьи это касаться не должно. Возраст у сэра Луи уже под пятьдесят, пора бы и угомониться. Насчет последнего я сильно ошибался, но, как ни странно, особо неприятных последствий это не имело. Да и не был сеньор Луиджи таким уж охотником за юбками, Он просто любил женщин, искренне, всем сердцем, а женщины любили его. Большая часть историй, как потом рассказывал старый рыцарь, начиналась отнюдь не из–за порушенной девственности какой–нибудь дворяночки. Истинный рыцарь и служитель Девы никогда не позволял себе подобного. Но юные девушки романтичны и влюбчивы, а их родители весьма предупредительны, и зачастую сеньору приходилось покидать очередное место службы "как бы чего не случилось". Впрочем, были и другие истории, которые юным девушкам лучше не слышать.
