Глава 32
ВОЗРАСТ МУЗЫКИ

По принятой в гигантском дворцовом комплексе Шулпы планировке оба тайных помещения находились рядом друг с другом. Но все равно для попадания на объект номер пять пришельцу пришлось преодолеть парочку небольших коридоров. Вот именно на этом пути его и отыскали оба старца из монастыря Дион. Причем по их учащенному дыханию становилось понятно: они ищут Менгарца уже давно.

— Уф! Наконец-то тебя нагнали…

— Да-а, не в том мы уже возрасте. Кхе, кхе…

Виктор остановился, одновременно давая жестом команду сопровождающим помощникам продолжить движение и оставить их одних.

— Зато по вашей мимике, уважаемые, сразу и не сообразишь, хорошую вы новость принесли или плохую.

— Это уже тебе решать. Кхе…

— Хотя нам кажется, что хорошую. — Фериоль интенсивно растирал себе грудь в районе сердца. — Но самое главное, что мы доказали свою правоту.

— В смысле? Неужели нашли продолжения найденных ходов?

— Вот именно! — Тернадин наконец-то прокашлялся и гордо задрал подбородок: — Как мы и предполагали, каждое такое ответвление служит лишь переходным коридором в общий, можно сказать всеобъемлющий, лабиринт. И точка перехода находится сразу за штатной ловушкой. Но, чтобы его открыть, надо за своей спиной задействовать ловушку снова, как бы с обратной стороны. Тогда начинают утапливаться новые блоки, которые раньше стояли нерушимо.

— Да, нам начинает улыбаться удача, — пробормотал Виктор. — И что там видно дальше?

— Следующие ходы, которые тоже имеют сюрпризы против нежелательных гостей. Мы туда пока соваться не стали, спешка там не нужна… — Фериоль сделал паузу, вероятно вспоминая, как он сам совсем не так давно чуть не погиб от удара зеленой молнии. — Но мы уверены, там настоящий лабиринт, по которому можно выйти в стратегически важные места всего комплекса. Мы проверили пока только два ответвления таким способом и посчитали себя обязанными предупредить о нашем открытии.

— Очень правильно! Сколько вам надо человек в помощь?

— Да у тебя и так все поголовно заняты. — Тернадин повел своими согбенными плечиками, пытаясь их расправить. — Так что мы и сами постараемся справиться. Там ведь просто подумать надо не спеша и все тщательно высмотреть. Как только поймем систему новых ловушек, думаю, дальше исследование пойдет более легко. Вот тогда можно будет привлечь пяток человек для составления подробного плана.

— Значит, сами справитесь? — сомневался Менгарец. Походило на то, что дионийцы не просто хвастались, а и в самом деле могли самостоятельно завершить разработку проникновения в открытый ими лабиринт. Тем более что считались людьми очень осторожными и взвешивающими поступки. — Ладно, дерзайте. Но одного сообразительного гвардейца все равно возьмите к себе в помощь. Пусть всегда будет возле вас для связи. Да и посветить лишний раз не помешает.

— Хорошо, есть у нас бойкий парнишка на примете, — согласился Фериоль. — Сейчас мы осмотрим парочку мест, а после закрытия кухни еще и то ответвление проверим, в котором отравитель попался.

Глядя им вслед, Виктор все-таки не удержался от напутствия:

— Осторожнее там!

— Только не надо нас учить, — донеслось ворчание Тернадина. — Сам знаешь, что осторожнее человека, чем я, твоя святость в этом мире не отыщет.

Оба старца во время разговора успели отдохнуть и теперь унеслись чуть ли не вприпрыжку. Благо еще, что никого из праздных посторонних людей им на пути не попадалось: по приказу высшего проповедника Менгары в эту часть дворца вообще никого не пускали.

Розу пришелец застал возле бронированной двери уставшую и разозленную.

— Никак не могу вторую фазу четвертого уровня проскочить! — выдохнула она раздраженно. — Всего чуть-чуть не хватает.

— Ты лучше отдохни пока. — Виктор отстранил принцессу от двери и сам занял ее место. — Здесь и должно быть посложней, все-таки не складское помещение.

Внимательно присматриваясь к его мелькающим пальцам, она спросила:

— А когда ты нам продемонстрируешь найденное чудо?

— Договорились с твоим папенькой и Тербоном на полночь. Думаю, и мы все свои основные дела к тому времени успеем завершить. Кстати, наш генерал наткнулся еще на одного уникального свидетеля. И тот рассказал много чего ценного и интересного. Вот поэтому я и поспешил сюда. Скорей всего мы за этой преградой отыщем еще нечто очень и очень загадочное. Пусть даже и не совсем полезное.

— Да? — Губки девушки иронически скривились. — А я-то надеялась, что ты поспешил сюда, чтобы полюбоваться на мое высочество.

— Какая жалость, от тебя ничего нельзя скрыть! — бормотал монах, улыбаясь и не прекращая свои манипуляции. — Ну конечно, чтобы полюбоваться! Как истинный поклонник твоей красоты, я просто обязан придумывать другие уважительные причины. А то могу надоесть своей назойливостью…

— Ладно, считай, что я тебе поверила и даже почти простила. И начинай рассказывать, чего наговорил тебе наш бравый генерал.

Новые подробности из жизни Гранлео и его окружения вызвали у Розы брезгливую гримасу:

— Не удивлюсь, если этим «куклам» и в самом деле не одна сотня лет. Только вот мне кажется, такое тотальное уничтожение всех и вся отдает чем-то нереальным и потусторонним. Как бы император не заметал следы и не устранял свидетелей, обязательно слухи бы за многие века вырвались в город, обросли подробностями и подозрениями, и дни любого тирана были бы сочтены. Ну никак не поверю, что он проделывал все свои темные дела в одиночку.

— Конечно, у него была чуть ли не рота самых преданных и все знающих помощников. Ты ведь сама слышала показания пленных: вся эта рота как раз и стояла в оцеплении живого коридора в долине Покоя. Вот их всех волна и перемолола. Даже возле наложниц остались лишь преданные, но ничего существенного не знающие исполнители. И от них никаких вразумительных объяснений мы так и не получили. А те, кто много знал: например, те самые возчики или несколько порученцев из самого дворца — успели благополучно сбежать на север.

— Да-а… защищать достояние своего господина собственными телами они не стали. А жителей Шулпы бросили на произвол судьбы и под копыта завоевателей. — Она заметила, что Виктор перескочил на пятый уровень, и завистливо спросила: — Как тебе так легко удается?

— Помнишь, как ты мучилась и страдала над первым уровнем?

— Помню…

— Тебе казалось, что ты никогда его не преодолеешь. А что сейчас о нем скажешь?

— Игрушка для детей!

— То же самое являет собой и пятый уровень. Долго, конечно, повозиться надо, но, по сути, ничего сверхсложного в этом деле нет. Жалко, что я тебя не могу обучать на таком специальном устройстве, имитатор называется. Вот тогда ты бы за пару дней все усвоила. Но ведь и так твои успехи поражают. Даже без обучения на имитаторе ты смотришься уверенным и грамотным игроком.

— Спасибо, утешил. Хотя мог бы моему высочеству польстить с большим раболепием и старанием.

— Куда уж мне больше. И так чересчур перехваливаю.

За спинами беседующей парочки послышался шум, говор голосов, и вскоре сбоку показался один из помощников.

— Удалось разобраться со связью между «Щитовой» и Колыбельной, — обрадовал он с ходу: — Теперь зеленая молния не угрожает и можно свободно поместить ладонь в выемку на двери. Но после этого действия загорается надпись… вот, мы скопировали со всей возможной точностью.

Виктор переключил внимание на протянутую перед ним бумажку, и его губы выговорили вслух два слова:

— «Недостаток энергии». Хм! Удивительно, как молниями швыряться, так энергии хватает, а как устройство вскрыть и впустить внутрь — то недостаток. Хотя вполне может и такое быть, если учитывать, что вся Колыбельная при интенсивной работе может высасывать ток, потребляемый тремя такими городами, как Шулпа.

— Разве в Шулпе есть ток? — удивился помощник.

— Да нет, это я образно о самом оптимальном варианте. — Менгарец немного помолчал, и стал рассуждать вслух: — Значит, реактор просто обязан существовать, и в данный момент он работает в щадящем режиме. Если за этой дверью действительно находится омолодитель, то и для его работы понадобится масса энергии. Следовательно, Гранлео переводил реактор в максимальный режим довольно часто. По крайней мере — не раз в год. А с учетом частого «возложения» себя самого в Колыбельную и количества наложниц, то наверняка раз в месяц он наведывался в святую святых этого мира. И мог делать это походя, не вызывая никакого подозрения у окружающих. Откуда это сделать удобнее всего? Спальня, рабочий кабинет, зал для медитации, где сейчас мой кабинет, купальни и залы с тренажерами. Во все эти места посторонних не пускали. Там, где он занимался фехтованием, мы ничего не нашли. Спальни несколько далековато, да и там тоже ничего нет… Если не считать Мааниты под домашним арестом. Остаются купальни и кабинет. «Рогалик» мы просмотрели тщательно. Правда, и маленькие помещения для тайников тоже осматривали…

Роза сразу поинтересовалась:

— А что в тайниках?

— Там еще оказалась масса сюрпризов, но этим сейчас занимаются дионийцы, и по большому счету это не столь важно. Самое актуальное для меня — отыскать реактор. Без него Колыбельная — кусок железа.

Обоим сразу пришло на память гнетущее чувство досады по поводу скоротечности времени: до конца отведенного месячного срока оставалось всего семь дней. Если действительно за это время не удастся запустить стационарное восстановительное устройство, то пришельцу обеспечивалась инвалидность до конца его жизни. Хоть принцесса старалась об этом не вспоминать, страх неизбежности начинал довлеть и над ее сознанием. И ей хотелось в такие минуты совершенно по-детски расплакаться от бессилия. Но приходилось держать себя в руках и соответствовать созданному имиджу бесстрашной Покорительницы Небес. Поэтому она просто рассмеялась, отгадав настроение Виктора и пытаясь его подбодрить:

— Успеем! Осталось вскрыть только четыре объекта, не считая этот, и я просто уверена, что твой реактор окажется в одном из них.

— Хорошо бы, если так. Хотя это и не соответствует инженерной логике. Эх, был бы у меня прибор обнаружения энергетических каналов! Простейшее устройство, но я никак до сих пор не могу представить, как его соорудить. Или хотя бы простейший бытовой прибор с дистанционным улавливателем.

— Это что за зверь?

— Да обычная кухонная электромясорубка, например, которая без провода, а просто сама отыскивает электрокабель на расстоянии трех — пяти метров и осуществляет питание по созданному мосту. Удобно любой хозяйке или повару, а нам бы такая вещица решила все проблемы.

Менгарец замер на последнем этапе преодоления финальной части пятого уровня и, услышав знакомые звуки, вытер испарину на лбу, пошутив:

— Ну вот сейчас и сюда ступит нога человека. — И уже через минуту первых наблюдений стал пояснять застывшей от удивления принцессе: — По своей сути даже вся комната очень похожа на колыбельную. А вот само устройство скорей всего сильно отличается. Особенно внешним видом. Представь, что вокруг вон того хорошо со всех сторон просматриваемого лежака находятся толстые стены с тремя полуметровыми окошками. Ну и убери мысленно всю ту массу малых приборов и ворох свисающих проводов.

— Да, действительно, — согласилась Роза, — очень напоминает… Только почему?

— Если бы я знал! Может, так надо, а может, просто достроить не успели.

Хотя на самом деле подозревал более глубокие причины. Скорей всего, в Колыбельной при работе огромного агрегата создавались довольно опасные излучения, стремящиеся наружу и смертельные для остальных людей. Тогда как здесь, в омолодителе, таких излучений не было и любой врачующий специалист мог находиться рядом с лежаком. Тем более что Глухой Фитильщик практически подтвердил, что у императора уходило на омоложение своей наложницы буквально несколько часов. И потом он еще каким-то образом «пытался вернуть ей память». А скорей всего работал с гипноизлучателем, очень удобным для зомбирования плохо соображающего или больного человека.

Вдаваться во все эти детали, давать пояснения и выдвигать версии сейчас не было ни смысла, ни времени. Следовало просто визуально и контактно исследовать найденное, и у сработавшейся команды для этого уже имелось достаточно опыта. Отыскали страховочную ловушку, обесточили подачу молний на внешний контур устройства и только тогда стали ощупывать и пробовать. Но как только один из добровольцев улегся на металлическое ложе, на одном из приборов загорелась предупреждающая знакомая надпись: «Недостаточно энергии».

Именно на том приборе, скорей напоминающем панель управления всем агрегатом, было замечено и весьма странное углубление диаметром около тридцати и глубиной до десяти сантиметров. Хорошо видимые точки сотен клемм и контактов наталкивали на верную мысль, что именно здесь мог находиться программный переключатель с более подробными и понятными символами. Прокручивая его, можно было бы выставлять нужный режим, время или интенсивность относительно неподвижной зеленой точки на корпусе.

— Кажется, здесь отсутствует одна важная деталь. — Словно ее только что уронили, Менгарец стал озираться вокруг, показывая пальцами размеры: — Вот такая штуковина. Нам нигде ничего подобного не попадалось?

Пока его помощники припоминали да отнекивались, Роза стала выпытывать:

— А как в твоем мире работали омолодители?

— Не имею ни малейшего понятия. Всего-то и знаю, что это страшно дорого и действительно проводится довольно часто. Только тогда процесс старения можно задержать до ста двадцати лет. Человек все это время остается с виду двадцати — двадцатипятилетним. Ну а потом уже и никакие омолодители не справляются: два — три десятка лет интенсивной старости — и тело превращается в развалину. Хотя и крепкую развалину. Выглядят такие старики и старушенции очень бойкими и подвижными, и умирают только из-за необратимого старения мозга.

— Но ведь у вас при таких процедурах память не теряется?

— Ни в коем случае! Не было ничего подобного. Иначе родственники подняли бы такой скандал!

— Но ведь, по существу, если врачи желали сделать и мозг чуток моложе, могли бы они так настроить омолодитель?

— Мм?.. Ты хочешь сказать, что любая из кукол действительно может жить тысячи лет, омолаживая не только тело, но и мозг? Ха! Действительно, возможный вариант долгожительства! Пусть каждый раз человек словно заново рождается, зато его тело живет неограниченно долгое время.

— Вот потому Гранлео и берег своих наложниц больше любых сокровищ, что они наверняка не поддаются физическому восстановлению! Только омоложению! — Наследница короны Чагара явно гордилась своей сообразительностью. — Он содержал красавиц для удовлетворения собственной похоти, и вполне возможно, что создали их в незапамятные времена. Скорей всего далекие предки самого Гранлео.

— Эх, нам бы еще отыскать свидетельства того, что раньше наложниц было больше. Ведь при всем старании иногда что-то да не получится, иногда и просто несчастный случай в быту или скоротечная болезнь свалит.

— Живых свидетелей не отыщешь, а письменных и подавно. А вот один способ мог бы и пригодиться…

— Какой? — Монах уже в который раз поражался сообразительности принцессы и смотрел на нее с восторгом.

— Надо посчитать те апартаменты, которые отводились для наложниц. Они все на одном этаже и, несмотря на разницу в размерах, строились именно с одной целью. То есть сходны по назначению. Если их больше чем пятьдесят пять, то…

— То мы хотя бы узнаем, сколько их было изначально.

— Правильно! И попробуем догадаться, для чего они предназначены.

— Кто, наложницы? — Виктор многозначительно хмыкнул. — А для чего такие тела могут предназначаться, кроме как для ночных утех.

— Не скажи. Вот ты бы, например, согласился на таких «кукол»?

— Обо мне вообще речь идти не может.

— Но между вами много общего: и ты и Гранлео прекрасно знаете о сути этих женщин, и скорей всего даже при самом большом желании они все равно вам набьют оскомину только одним своим видом. Не стоит тебе напоминать: власть императора безмерна, он может собирать по всему миру истинных красавиц, а он продолжает неисчислимое количество лет возиться с одними и теми же.

— Мы с тобой ведь уже на эту тему говорили: среди новеньких может попасться кто угодно. В том числе и готовая на все ненавистница диктатора, у которой по его приказу уничтожили жениха или близкого родственника. А ведь об осторожности и предвидении Гранлео ходят легенды.

— Нет, — продолжала отрицать очевидное Роза, — мне кажется, здесь нечто совсем другое. Вот запомни мои слова: у этого гарема совсем другие цели.

— Ага, — попытался все перевести в шутку Менгарец, — раздаривать «куколок» соседним королям или высшей знати в случае истощения золотого фонда.

Осмотр закончили и устроили маленькое совещание, в итоге которого его святость разрешил своим помощникам применить самые разрушительные силы для устранения маскировочной панели на бронированной двери объекта номер семь. Наличие там реактора отрицалось заранее, но вот проверить каждое предположение следовало до конца. Несколько человек поспешили туда, а все остальные подались вначале на поздний ужин, а только потом в овальный кабинет. Странное устройство уже стояло наготове, да и Гром Восьмой появился ровно в полночь, как и договорились. Следом за ним успел к началу представления и генерал Тербон. Разве что только дионийцы отсутствовали, увлеченные поисками дворцового застенного лабиринта.

Устройство в распакованном и установленном виде вызвало неимоверный интерес, и каждый засыпал монаха нетерпеливыми вопросами. Но тот лишь восхищенно цокал языком, ходил вокруг, что-то открывал, куда-то заглядывал и приговаривал:

— Сейчас я вас порадую, сейчас… Только не спешите… Надо же! Какое чудо! Эх, сюда бы истинного мастера!

Потом заставил всех рассесться, выбрал один стул для себя и установил его рядом с диковинным реликтом из технически развитой цивилизации. Пошевелил пальцами, словно разминая, и предупредил:

— Учтите, я полный профан в этом деле. Только и помню самый необходимый мизер из школьной программы. Так что не судите строго.

Затем поднял крышку, открывая ряды черно-белых клавиш, и коснулся этих клавиш руками. Из внутренностей устройства понеслись приятные струнные звуки, слагающиеся в простую, но от этого еще более понятную, обворожительную мелодию. Первое произведение оказалось довольно коротким, но после его прослушивания ни один из зрителей так и не проронил ни слова. Явно ждали продолжения.

— Называется этот музыкальный инструмент — фортепьяно, — стал давать общие пояснения Менгарец. — Причем сделан он из уникального резонирующего пластика и не подвержен почти никакой порче или гниению. Сейчас я вам попробую спеть одну детскую песенку.

Он сыграл несколько вступительных аккордов и запел. Но лучше бы он этого не делал, потому что сразу испортил все очарование от музыки. Его сильный, совсем нерегулируемый голос отразился от стен, потолка и заметался по всему огромному кабинету. Ко всему прочему еще и слух музыкальный словно исчез. Номер провалился полностью.

Это Виктор и сам понял, смущенно замолкнув, начал играть совсем другое мелодичное произведение. Принцесса встала и подошла ближе, заглядывая во внутренности устройства и следя, как многочисленные молоточки ударяют по струнам разной толщины. Потом не выдержала:

— Мне кажется, под эту музыку танцуют?

— Угадала! И еще как танцуют! А представь, вот эту мелодию можно сыграть в несколько раз лучше, увлекательнее и ритмичнее. Жаль, что не умею…

Король тоже подошел вплотную, заглянул внутрь и даже подержал руку на корпусе, прислушиваясь к музыкальной вибрации.

— И как можно научиться играть на этом фортепъя…

— Фортепьяно! Да ничего особо сложного: нужно только время, терпение, желание и учитель музыки. Чего вы от меня в ближайшее время вряд ли дождетесь.

— Сколько таких устройств найдено?

— Девять штук. А разве твоему величеству не докладывали?

— Докладывали. Но еще не знали, для чего эти штуки предназначены. Но теперь вижу: обещанный тобой сюрприз удался. Надо будет срочно отправить семь штук в Чагар, один останется здесь у тебя, а один установим на «увеселительной» половине. Может, кто-нибудь тоже сможет вот так, как ты…

— Ха! Да пусть пробуют! Вдруг и в самом деле уникальный виртуоз попадется.

— А что это тут светится? — перебила их Роза, указывая пальчиком куда-то внутрь инструмента.

Виктор перестал играть, привстал и только тогда заметил ранее невидимую круглую кнопку. Прежде она сливалась цветом со станиной. В раздумье почесал подбородок:

— Мне кажется, это внутренний аккумулятор подзарядился от колебательных резонансов и вибрации. И докладывает о готовности какого-то включения. — Он вновь уселся и заиграл со всей возможной интенсивностью, скорей просто хаотично ударяя по клавишам. Через три минуты такой бурной какофонии кнопка засветилась более ярко. — Точно! Так и есть. Сейчас попробуем нажать.

— Можно мне? — Причем принцесса не просила, а требовала и после легкого поклона доморощенного пианиста нажала светящуюся кнопку. Тотчас на откинутой крышке внутренняя панель стала совершенно прозрачной, открывая взору ряды значков, надписей и диковинных схем.

— Программный дисплей! — ахнул Виктор от изумления. — Да здесь неимоверный банк мелодий и комплексная программа для самообучения! Вот это сила!

Правда, через несколько минут его энтузиазм немного подувял.

— Увы! Необходимо полноценное питание. Потому что мощь этого инструмента поразительна: можно давать концерты на любой по величине городской площади.

Он вместе с помощниками облазил фортепьяно со всех сторон, заглядывая во все места, до последней щелочки, и опять на какое-то время замер:

— Странно, у него нет кабеля для подключения. Значит, он должен сам улавливать электричество из других каналов…

— Как та самая мясорубка? — воскликнула догадавшаяся принцесса.

— Именно! — Теперь хозяин выбранного кабинета растерянно оглядывался: — Вряд ли мы здесь отыщем канал подачи, но почему бы и не попробовать? Ребята, толкаем! Вначале чуток ближе к двери, потом в другую сторону.

Фортепьяно установили в левой части «Рогалика», потому что только там имелось свободное место для такого большого предмета. Зато толкать его по идеально гладкому мраморному полу было одно удовольствие. Конечно, Виктор сразу же подумал и о том, что придется это громоздкое вместилище звуков таскать по всему дворцу в поисках так жизненно необходимого реактора. Но пока следовало проверить этот зал. Возле двери ничего не оказалось, зато стала тускнеть прозрачная панель. Пришлось опять усиленно играть. И вот с такими музыкальными «паузами», убирая с дороги столы, шкафы и стулья, вся компания и поволокла фортепьяно на другой край зала. Даже Громом Восьмым овладел ажиотаж исследований, и он время от времени монаршим голосом отдавал ценные распоряжения.

Ко всеобщему удовлетворению и неописуемому восторгу Менгарца невидимый энергетический канал обнаружился в самом центре его кабинета. Прямо напротив массивного деревянного стола. Он радостно заорал:

— Есть контакт! — И коснулся пальцем одной из видимых точек на крышке. Моментально по всем символам и надписям пронеслась радужная волна вспышек и сияний, а потом сотни огоньков засветились ровным, непрерывным фоном. — Музыка вечна! — выкрикивал подрагивающий пришелец, производя какие-то настройки. — Хотя мне на нее в данный момент плевать с большой космической высоты, важнее реактор, но я вам сейчас такую вещь поставлю! Обалдеете! Вот… готовы? Получите!

И грянула музыка, да такая, что у всех вначале похолодели внутренности, а потом в этом пекущем холоде стала разливаться кипящая магма. Кто окаменел и перестал дышать, кто конвульсивно вздрагивал, кто держался за голову и осоловелыми глазами смотрел на поблескивающее лаком чудо из других миров.

И только Виктор, не раз и не сотню раз слышавший эту мелодию в своей жизни, с довольной улыбкой стал перебирать какие-то схемы, чертежи и рисунки. Потом с помощью линейки стал чертить на бумаге многочисленные линии и ставить в конце этих линий кружочки.

Музыка стихла после потрясающих финальных аккордов, и на грешную землю слушателей вернуло довольное хихиканье его святости:

— Невероятно! Как нам повезло! Вы себе все просто и представить не можете! А уж как мне повезло! — Постепенно все сгрудились вокруг стола и в молчании стали пытаться понять немного сумбурные пояснения: — Надо было сразу составить вот такую схему, словно пронзая единым взглядом все тайные помещения сверху. Глядите: вот «Щитовая». А вот веером от нее и все наши объекты. Причем Колыбельная и омолодитель находятся на крайних по окружности позициях. Основной поток энергии идет попутно со всеми каналами, но не имеет отдельного прерывателя. А вот и наш «Рогалик». Причем прямая линия от «Щитовой» проходит через его центр, где мы сейчас стоим, упирается в стенку за моей спиной и… что у нас там?

— Самая огромная дворцовая башня, — подсказал кто-то.

— Правильно! И в ее стенах на всю высоту можно разместить уникальнейший и самый мощный реактор, какой я только могу себе представить. И я теперь на девяносто девять процентов уверен: реактор именно там. Из чего делаем логичный вывод: занимался здесь Гранлео отнюдь не медитацией или отдыхом! А без лишних свидетелей входил в рубку управления и переводил агрегат в нужный режим работы.

— Но мы ведь не нашли никакой рубки.

— Значит, плохо искали! Придется все повторить по второму кругу. Но теперь будем принимать во внимание все малейшие производные отметки на полу, скорей всего защита реактора сделана на световом или сенсорном уровне, и простым нажатием мы здесь не обойдемся. То есть мы должны нажимать в разной последовательности совершенно разные точки. И скорей всего на полу, потому что стены ровные, гладкие и однотонные. Приступаем!

Кажется, никто не расстроился по поводу очередной бессонной ночи.

— Выносим всю мебель?

— Для начала просто расчистим центр зала. Скорей всего здесь и кроются все разгадки.

Разве что Гром Восьмой сделал вид, что дает на неурочные работы свое монаршее благословение:

— Ладно, мне пора прослушать ночные доклады. А вы продолжайте, только будьте внимательны и осторожны. И не забудьте собрать и установить одно такое же устройство на другой половине дворца.

— Пусть твое величество не волнуется, — радостно пообещал ему Виктор, — лично подберу для тебя самое лучшее фортепьяно. И дам специальный урок твоей очаровательной дочери. Уверен, она завтра вечером повергнет всю твою свиту в шок великолепным выступлением.

— Делать мне больше нечего, — фыркнула все слышавшая Роза. — Только на балах из себя великую музыкантшу строить.

— Тогда быстро передашь свои знания отцу, — нашел выход из положения Менгарец. — Тебя ведь мне подучить и полчаса хватит, пока мы тут будем копаться, а уж ты папеньке потом с твоими талантами учителя еще быстрей передашь.

Дочь так многозначительно посмотрела на своего «папеньку», что тот лишь скорбно вздохнул, поцеловал наследницу в лоб и поспешил на «увеселительную» половину дворца «выслушивать ночные доклады».

Не стал задерживаться в «Рогалике» и генерал Тербон. Причем по его озабоченному виду можно было предположить, что и у него эта ночь окажется далеко не спокойной. И хорошо, если вообще приляжет до рассвета. Глядя ему вслед, Менгарец уловил, что ему в голову пришла странная мысль:

«Вроде как победители должны почивать на лаврах, а нам даже выспаться некогда. Что-то тут не так: или победа пиррова, или победители — параноики…»