Глава 23. КТО-ТО ПРИШЕЛ В СВАДЕБНЫЙ ЧУМ
— Наступила ночь, — сказал я Имнаку. — Похоже, Карджук не придет.
— Похоже на то, — согласился краснокожий.
Несколько раз выпадал легкий снег. Похолодало. Недели три назад мы с Имнаком добыли трех слинов, охотясь на них с кайаков. Теперь на кайаках до конца года уже не выйдешь. В ту самую ночь, когда мы убили трех слинов, вода начала замерзать. Началось с того, что на поверхности появилась грязная кашица. Потом в ней начали просматриваться кристаллы льда. Постепенно из этих кристаллов образовались небольшие льдинки. За несколько часов вода стала тяжелой и вязкой, и наконец лед схватился окончательно.
— Есть, наверное, другие стойбища, — сказал я. — Давай сходим, посмотрим, не было ли там Карджука.
— Стойбищ много, — кивнул охотник, — До самого далекого несколько ночевок.
— Я хочу посетить их все, — сказал я. — Если мы ничего не узнаем о Карджуке, придется искать его среди льдов.
— С тем же успехом можно искать слйна в океане, — ответил Имнак.
— Больше я не могу ждать.
— Хорошо, — вздохнул охотник. — Я прикажу отладить сани. У Акко есть снежный слин, еще одного попросим у Наартока.
— Отлично, — обрадовался я, — Снежный слин тащит сани быстрее человека. Вообще это очень полезные, хотя и опасные животные.
— Тише! — поднял вдруг руку Имнак.
Издалека донесся визг слина.
— Может, это Карджук! — воскликнул я.
— Нет, это не он, — покачал головой краснокожий. — Звук донесся с юга.
— Имнак! — закричала Поалу с улицы. — Кто-то едет!
— Кто? — крикнул охотник.
— Не знаю.
— Ну так заберись на шест для просушки мяса и посмотри, ленивая девка!
— Хорошо, Имнак, — откликнулась Поалу.
Имнак и я натянули рукавицы, набросили парки и вышли из нагретого светильниками чума. Снаружи царила морозная тишина. В чистом, холодном воздухе отчетливо слышались самые тихие и далекие звуки. Под ногами оглушительно хрустел снег. Лунный свет заливал стойбище, покрытую снегом тундру и замерзшее море. Высыпавшие из чумов люди возбужденно переговаривались. Несколько человек вскарабкались на шесты для просушки мяса и вглядывались в снежную даль. Для арктической ночи было не холодно, хотя такие вещи всегда относительны. Думаю, температура опустилась градусов до сорока. Ветра не было.
— Что там? — спросил Имнак.
— Сани и один человек! — крикнула Поалу.
Издалека снова донесся визг слина. В такую погоду слышно очень хорошо. Бывает, что долетают звуки с расстояния в десять — пятнадцать пасангов.
— Разжигайте огонь, варите мясо! — распорядился Кадлук, главный охотник в стойбище. — Надо встречать гостя!
Женщины тут же засуетились.
— Один человек и сани! — повторила Поалу.
— Пойдем, встретим, — предложил Кадлук.
— Кто может прийти с юга посреди зимы? — спросил я Имнака.
— Не знаю, — пожал плечами краснокожий. — Странно все это.
— Мне кажется, я догадываюсь! — воскликнул я. — Это гонец с новостями. Пойдем ему навстречу!
— Конечно! — откликнулся краснокожий.
— Идемте встречать гостя! — скомандовал Кадлук.
Мужчины побежали за оружием. В тундре можно нарваться на обезумевшего от голода снежного слина.
С копьями и гарпунами наперевес охотники во главе с Кадлуком выдвинулись навстречу пришельцу.
— Прочь! Прочь! — донеслось издалека.
— Скорее! — крикнул Кадлук, и краснокожие со всех ног помчались вперед.
На расстоянии одного пасанга на залитой лунным светом заснеженной равнине стояли сани с запряженным в них слином. Рядом чернели две фигуры. Одна из них принадлежала человеку.
— Ледяной зверь! — выдохнул Акко.
Рядом с человеком топтался огромный белый кюр. Я невольно поразился неестественной длине его лап.
Человек пытался отогнать зверя копьем. Ему удалось ранить его в лапу. Кюр отступил, прижимая к телу поврежденную конечность, но было видно, что он только еще больше разъярился.
Я вырвался вперед. Позади меня, потрясая копьями, бежали краснокожие охотники.
Кюр обернулся. Мне показалось, что он оценивает расстояние и время, за которое мы успеем до него добежать. Мне стало не по себе. Это не был одичавший и одуревший от одиночества потомок погибших в катастрофе кюров. Большинство из них давно превратились в обычных животных. Они были чрезвычайно опасны. Между тем кюр, который не до конца одичал, был опасен вдвойне.
Незнакомец воспользовался моментом и, пока кюр разглядывал бегущих по склону людей, отстегнул от саней слина. Тот тут же с диким визгом бросился на кюра.
Мне оставалось до них несколько сотен ярдов.
Я видел, как кюр отшвырнул в сторону разорванного чуть ли не пополам мертвого слина.
Пока шла короткая схватка, человек успел нанести еще один удар, но и он оказался не смертельным. Из раны на горле у кюра потекла кровь. В следующую секунду кюр вырвал копье из рук человека и переложил его пополам. Тот побежал нам навстречу.
Кюр отбросил обломки копья. Рядом с ним на снегу лежал окровавленный труп слина. В брошенных санях наверняка осталось мясо, сахар и прочие съестные припасы. Все это теперь доставалось кюру.
Между тем трофеи его ничуть не интересовали. Зверь пристально смотрел в спину бегущего по снегу человека.
Я окончательно убедился, что передо мной не обычный кюр. Любой другой давно бы схватил слина и все» что осталось в санях, и попытался бы убежать от краснокожих охотников.
Этот же упал на все четыре лапы и кинулся вдогонку за человеком. Между тем я был уже рядом. Человек промчался мимо меня, а я вскинул копье и крикнул:
— Эй, ты, чудовище! Я готов!
Кюр прижался к земле ярдах в двадцати от меня и злобно оскалился.
— Подходи, отведаешь моего копья!
Обыкновенный кюр после таких слов бросился бы в атаку. Этот осторожно выжидал.
Сзади нарастал топот несущихся на помощь краснокожих охотников.
Я сделал еще один шаг и отвел руку для броска.
Спустя мгновение кюр окажется в окружении целой толпы вооруженных копьями людей.
Не поднимаясь с четырех лап, зверь страшно зарычал и кинулся прочь. По пути он успел ухватить за лапу дохлого слина и поволок его за собой по снегу.
Прежде чем он успел отвернуться, я заметил в его ушах два золотых кольца. Вскоре кюр скрылся за снежной пеленой.
— Вы спасли мне жизнь, — с трудом выдохнул Рэм.
— Ты ранен? — спросил я.
— Нет.
Мы обменялись рукопожатиями.
— Я знал, что найду тебя в стойбище Кадлука и Имнака, — сказал он.
— У тебя есть базийский чай? — спросил Акко.
— И сахар, — добавил Наарток. Слово «Наарток» на языке иннуитов означает «толстый живот». Как правило, имя редко соответствует внешнему облику человека, но в данном случае оно очень точно передавало картину. Наарток был толстым веселым парнем, безумно обожающим все сладкое.
— Да, — сказал Рэм. — У меня есть чай и сахар. И еще зеркала, бусы, ножи и много чего другого.
Новость была встречена с большим воодушевлением. Из-за стены на север вот уже несколько месяцев не приходил ни один торговец.
— Устроим пир в честь нашего друга! — провозгласил Кадлук.
— Как жаль, что у нас осталось мало мяса, — с сожалением произнес Акко. — Без него пир получится весьма скромным.
— Да и женщины не успели вскипятить воду, — добавил другой охотник.
На масляных лампах вода действительно закипает долго, хотя пламя можно регулировать, увеличивая длину мохового фитиля.
— Это ничего, — сказав Рэм. — С друзьями даже маленький кусочек — пир.
Краснокожие лукаво переглянулись.
Разумеется, Рэм, бывалый торговец, давно изучил шутки и хитрости охотников. Не ускользнуло от его внимания и то, что его встретили чуть ли не все мужчины в двух пасангах от стойбища. Это означало, во-первых, что его ждали, а во-вторых, что еды у краснокожих было вдоволь. Иначе большинство мужчин пропадали бы на льдинах.
— Зверь на тебя обозлился, — сказал я.
— Он сильно проголодался, — ответил Рэм.
— Да, но он не хотел ни слина, ни припасов в санях, — заметил я. — Ему был нужен ты.
— В это трудно поверить, — произнес Рэм. — Ты говоришь так, будто кюр может думать.
— Я в этом не сомневаюсь, — сказал я, — Обратил внимание на кольца в его ушах?
— Конечно, — кивнул Рэм.
— Это украшения, — заметил я.
— Наверное, кюр сбежал от хозяина, который их ему повесил.
— Ты ошибаешься, — сказал я, — Кольца он выбрал себе сам.
— Не может быть, — покачал головой Рэм. — Он выглядит как обыкновенный зверь.
— По-твоему, — усмехнулся я, — чтобы обладать интеллектом, надо походить на человека?
— Не может интеллект сочетаться с такой свирепостью, — упрямо произнес Рэм.
— Может, — сказал я. — И это называется кюр.
Рэм побледнел.
***
Свадебный чум сиял огнями.
Арлин опустилась на колени перед Рэмом и преподнесла ему тарелку вареного мяса. Bce ее одеяние состояло из нескольких цветных шнурков на горле.
— Где-то я видел эту красотку, — произнес Рэм и резко поднял ее за подбородок.
Арлин оцепенела от ужаса.
— Ну, конечно, — усмехнулся он. — Эта девушка командовала нами на стене.
— Правильно, — кивнул я.
— Ты сделал ее рабыней?
— Да.
— Ну и как? Есть от нее какой-нибудь прок?
— Скоро увидишь.
Рэм расхохотался.
— Никуда не уходи и не вставай с колен, — приказал я рабыне.
— Слушаюсь, господин, — ответила девушка.
Мы с Рэмом взяли по куску мяса с блюда, а она продолжала сидеть на пятках.
— Я уверен, что зверь охотился именно за тобой, — сказал я.
— Может быть, — пробурчал Рэм.
— Как тебе наш скромный пир? — поинтересовался подошедший Кадлук.
— Лучшего пира я никогда не видел, — ответил Рэм.
— По-моему, тоже ничего, — довольно посмеиваясь, Кадлук вернулся на свое место.
— Давно он за тобой шел? — спросил я.
— Не знаю, — произнес Рэм.
— Полагаю, он тебя где-то перехватил, — сказал я.
— Откуда он знал, где меня ждать? — спросил Рэм.
— Боюсь, — сказал я, — что он прослышал о моем пребывании в стойбище. Если я не вернулся на юг, значит, я пошел на север. На стене был только один краснокожий охотник — Имнак. Естественно, он предположил, что я окажусь в его стойбище. Может быть, он даже следил за мной. Не знаю.
— Ничего не понимаю, — медленно произнес Рэм.
— Про меня было известно, что я нахожусь в стойбище Кадлука. В Людиусе нас с тобой видели вместе. Поэтому, когда ты пришел на север, стало ясно, что ты ищешь меня.
— Я и не делал из этого секрета, — сказал Рэм.
— Таким образом, враги, если мы условимся так их называть, знали о моем местонахождении и твоих намерениях. Естественно, что они попытались перехватить тебя на подходе к стойбищу. Они не учли одной мелочи. В морозном воздухе визг слина слышен очень далеко, и краснокожие выбежали тебе навстречу.
— Есть еще одно соображение, — мрачно произнес Рэм.
— Говори.
— Они могли следить только за мной, а я невольно вывел их на тебя.
— Этого нельзя исключать, — кивнул я. — Хотя обо мне им, наверное, давно все известно.
— Откуда? — спросил Рэм.
— В некотором смысле я пришел на север по приглашению. Думаю, врагам давно было известно, где меня искать.
— Чтобы убить, — угрюмо добавил Рэм.
— Правильно, — кивнул я.
— Почему кюр хотел моей смерти? — спросил он.
— Возможно, ты нес информацию, которую он хотел от меня скрыть, — предположил я.
— В Людиусе, — сообщил Рэм, — я, Сарпедон и другие парни со стены напали на Сарпелиуса и его шайку.
Я вспомнил, что Сарпелиус был тот самый здоровенный бугай, который отобрал таверну у Сарпедона и устроил там ловушку для неосторожных посетителей.
— Надеюсь, таверна вернулась к Сарпедону? — спросил я.
— Конечно, вернулась, — сказал Рэм. — А Сарпелиусу и его мошенникам пришлось кое-что рассказать, прежде чем их продали голыми с платформы.
— Наверное, их хорошо об этом попросили, — предположил я.
— Не знаю, хррошо или нет, но заговорили они все.
Сарпелиуса, например, хотели постепенно, фут за футом, засовывать ногами вперед в клетку с голодным слином.
— Не очень радостная перспектива, — заметил я.
— К сожалению, многого от них не добились.
— Что вы узнали? — спросил я.
— Тип по имени Друсус — ты его видел на стене — платил им деньги и снабжал инструкциями. Тарнсмены перевозили на стену попавших в плен рабочих.
— Куда делись девушки? — спросил я, вспомнив про Констанс и Тину.
— Сарпелиус рассказал, что якобы слышал от Друсуса о какой-то штаб-квартире далеко на севере, куда можно добраться только поздней весной или летом.
— Скорее всего, туда надо плыть, — предположил я Зимой море непроходимо из-за льдов.
— Может быть, — кивнул Рэм.
— С другой стороны, — добавил я, — тарны, как и прочие птицы, летают в полярных краях только летом.
— И это верно, — согласился Рэм.
— Все же я полагаю, что штаб-квартира находится за океаном.
— Почему? — спросил Рэм.
— Потому, что, если бы до нее можно было добраться по суше, краснокожие охотники о ней бы знали. Что еще удалось выяснить?
— Почти ничего, — проворчал Рэм. — Узнали только, что Друсус подчиняется этому штабу. И еще что туда время от времени свозят элитных рабынь.
— Таких, как Тина и Констанс? — улыбнулся я.
— Да. Я, кстати, думал, что ты отправился на север за Констанс, — произнес Рэм.
— А ты, значит, пришел сюда за своей Тиной?
— Да, — сказал он.
— Но ведь они всего лишь рабыня, — с улыбкой напомнил я.
— Моя рабыня, — уточнил Рэм. — И ее у меня незаконно отобрали. Со мной такие штуки не проходят! — Рэм ударил себя в грудь. — Я верну ее, а потом продам, или отпущу. Как мне будет угодно.
— Правильно, — одобрил его я.
— Ты не подумай, — раздраженно добавил он. — Девчонка тут совсем ни при чем. Она всего лишь рабыня. Дело в принципе.
— Ясное дело, — успокоил его я. — Хотя для паршивки ценой в один серебряный тарск ты тратишь слишком много времени и подвергаешь себя огромному риску.
— Говорю тебе, дело в принципе!
— Я понял, — кивнул я.
— По-моему, Тина неплохая рабыня, — сказал он. — Честно говоря, я бы хотел ее вернуть. — Рэм посмотрел мне в глаза и серьезным тоном добавил: — Я очень надеялся найти тебя на севере. Вместе мы бы смогли разыскать Тину и Констанс.
— Кто такая Констанс, господин? — не выдержала Арлин.
— Она, как и ты, была раньше свободной, — сказал я. — Сейчас она — очаровательная рабыня. Может, кстати, многому тебя научить.
— Да, господин, — печально произнесла девушка и склонила голову.
— Давай мяса! — приказал я.
Девушка Подняла блюдо, и мы с Рэмом взяли еще по куску.
— Расскажи, что тебе известно о базе на севере, рабыня! — потребовал я.
— Ничего, — испуганно прошептала она. — Господин.
Я взял еще один кусок и принялся медленно его жевать.
— Я не разрешал опускать блюдо, рабыня!
— Прости меня, господин, — пролепетала девушка.
Я продолжал на нее смотреть.
— Я правда ничего не знаю, господин. Друсус приносил деньги. Кроме него, я ни с кем не общалась.
Я взял еще один кусок.
— Мне поручили наблюдать за строительством стены, — продолжала девушка. — В то время я считала себя главнее его. Я даже не знала, откуда он берет деньги. Конечно, я понимала, что, помимо нашей, в мире идут и другие операции, но, где и кто за них отвечает, я не знала. — По лицу рабыни потекли слезы. — Умоляю тебя, поверь мне, господин!
— Может быть, я тебе и поверю, — задумчиво произнес я.
Похоже, девчонка действительно говорила правду. Кюры никогда не посвящают мелких сошек в свои тайны. Люди работают на них, не всегда сознавая свою истинную роль.
Любопытно, что раздетая догола женщина испытывает потребность говорить правду. В одежде врать значительно легче. Рабыни вообще стараются лгать как можно меньше, ибо за ложь их наказывают безжалостно и сурово. Бывает, что покривившую душой невольницу без всяких разговоров швыряют в клетку со слином. Думаю, рабыни — самые правдивые из мыслящих существ, особенно если их раздеть и поставить перед строгим господином. Речь, разумеется, идет о серьезной лжи. Вранье по мелочам, не затрагивающее интересов хозяина, иногда даже поощряется. В конце концов, чего еще ожидать от рабынь? На мелкое воровство среди рабынь хозяева тоже часто закрывают глаза.
Я посмотрел на Арлин, и она содрогнулась от ужаса.
Похоже, она действительно сказала правду.
— Одри! — позвал я бывшую богачку с Земли. Почему-то мне нравилось называть эту красотку ее прежним именем.
— Да, господин? — услужливо склонилась рабыня.
— Забери у Арлин мясо и разнеси гостям, — приказал я.
— Слушаюсь, господин! — радостно откликнулась девушка и наклонилась за блюдом. При этом она постаралась сделать так, чтобы от Рэма не ускользнул ни один изгиб ее соблазнительного тела. Покачивая бедрами, невольница принялась разносить угощение.
— Хорошее туловище, — похвалил Рэм.
— Очень, — кивнул я.
— Удачная покупка.
— Она принадлежит Имнаку, — сказал я. — Он приобрел ее на ярмарке.
— Очень удачная покупка, — сказал Рэм, обращаясь к охотнику.
— Я взял сразу двух, — откликнулся краснокожий. — Вон ту тоже, — он показал на обслуживающую гостей Барбару.
— И это великолепное приобретение, — похвалил Рэм.
Барбара бросила на него долгий взгляд. Разговаривали мы громко, и она сразу почувствовала, что речь зашла о ней. Невольница выпрямилась и приосанились. Ей явно льстило, что такие сильные мужчины обратили на нее внимание.
— Обе достались мне за шкуру снежного ларта и четыре шкурки лимов, — довольный собой сообщил Имнак.
Барбара недовольно поморщилась.
— Да ты просто даром их отхватил, — сказал Рэм.
— В тот день торговля шла вяло, — вспомнил Имнак.
— Не сомневаюсь, что ты опытный покупатель, — настаивал Рэм.
— Наверное, да, — скромно пожал плечами краснокожий. — За обеих я отдал пять шкурок.
— Пять шкурок — не цена для таких красавиц, — не унимался Рэм.
— Пожалуй, ты прав, — согласился охотник. — Зато теперь они носят на горле мои шнурки.
Барбара подошла к нам, опустилась на колени и посмотрела на Рэма. В руках она держала блюдо с сушеными ягодами. Рэм запустил в него руку, и в этот момент их взгляды встретились. Невольница поднялась, повернулась спиной, прогнулась и медленно отошла, грациозно покачивая бедрами. Рэм не сводил с нее глаз. Отойдя на положенное расстояние, рабыня снова взглянула на него и позволила себе улыбнуться.
— Они отлично тащат сани, — сказал Имнак.
— И еще много чего умеют, — добавил я.
— Пожалуйста, можешь пользоваться любой, — сказал Имнак.
— Спасибо, — ответил Рэм. — Только ни одна из них не командовала мной на стене.
Он перевел взгляд на Арлин, которая тут же съежилась.
— Мясо, — произнес он.
— Сейчас принесу! — поспешно откликнулась рабыня, вскакивая на ноги.
— Не строй из себя дуру, — проворчал я. — Ему нужна ты.
— О! — испуганно выдохнула девушка.
— Хороша ли ты? — спросил Рэм.
— Не знаю, — пролепетала Арлин. — Господину легче судить.
Рэм медленно поднялся, отошел в самый край чума и сбросил с себя накидку из шкуры ларта.
— С твоего разрешения, Имнак, — сказал он, — я попробую остальных позже.
— Когда захочешь, — откликнулся охотник. — Они никуда не денутся.
Рэм продолжал стоять у стены чума.
Арлин испуганно взглянула на меня.
— Ублажи его, — приказал я.
— Слушаюсь, господин, — ответила девушка и хотела уже было идти к Рэму, но я ее остановил.
— Нет! Ползи к нему на коленях.
— Да, господин, — прошептала она.
— И ублажи его хорошо.
— Да, господин.
Собравшиеся в чуме веселились вовсю. Начиналось представление мимов. Люди громко хлопали в ладоши, подбадривая артистов. Наарток изображал кита. Его выступление вызвало море восторгов.
— Тэрл, который со мной охотится, — произнес вдруг
Имнак. — Мне страшно.
— Чего ты боишься? — спросил я.
— Животное, которое мы видели, был ледяной зверь.
— Ну и что?
— Боюсь, что Карджук мертв.
— С чего ты взял?
— Карджук — стражник. Он стоит между людьми и ледяными зверями.
— Понятно, — произнес я.
Краснокожие охотники называют ледяными зверями полярных кюров. В отличие от остальных кюров, полярные не боятся воды и даже предпочитают в ней охотиться. Зимой, когда океан замерзает, они совершают вылазки на сушу. Существует много разновидностей кюров. Мало что известно и о загадочном Карджуке, даже краснокожие охотники знают только, что он живет один, без женщины и друзей. Обитает Карджук во льдах, безмолвный страж, стоящий между людьми и ледяными зверями. Убежавший от нас кюр имел белую шкуру. Между тем я был уверен, что это не ледяной зверь, а один из корабельных кюров. С другой стороны, я понимал, что он пришел сюда через охраняемую Карджуком территорию. Последнее могло означать следующее: либо ему удалось проскользнуть мимо бдительного ока Карджука, либо он убил его в ожесточенной схватке среди безмолвных ледяных гор.
— Может, Карджук его просто не заметил? — предположил я.
— Не думаю, чтобы Карджук мог пропустить ледяного зверя, — сказал Имнак. — Скорее всего, Карджук мертв.
Один из охотников изображал плывущего морского слина. Получалось похоже.
— Мне очень жаль, — сказал я.
Долгое время мы с Имнаком молча сидели рядом.
Выступали Акко и Кадлук. Акко изображал айсберг, а Кадлук — западный ветер. Под яростным напором ветра айсберг медленно разворачивался в нужную ветру сторону.
Люди хохотали и радовались талантливому представлению.
Неожиданно в чуме повеяло холодом. Все повернулись к двери. Повисла мертвая тишина. У входа в чум стоял краснокожий охотник. Это был истощенный и почерневший от холода человек. За спиной неизвестного висел роговой лук и колчан со стрелами, в одной руке было копье, в другой — тяжелый мешок. Парка была покрыта снегом — очевидно, пока шел пир, погода испортилась. Закрыв за собой полог, незнакомец обернулся к собравшимся.
Рука Имнака стиснула мой локоть.
Человек сложил оружие возле дальней стены и выволок мешок на середину чума. Затем, не говоря ни слова, он перевернул мешок, и из него выкатилась огромная голова полярного кюра. Ледяного зверя с золотыми кольцами в ушах.
Я посмотрел на Имнака.
— Это Карджук, — прошептал он.
