ГЛАВА 12
Один был зол. Он ненавидел себя, своих неразумных командиров, всех самоуверенных асов и прочий мир.
Ночное нападение ванов было невероятно удачным. Асы, сражаясь в полном мраке, потеряли половину своих товарищей. Такой конфузии воины Асгарда не знали со дня сотворения мира. Вести наступление дальше было невозможно. Воинственные асы хоть и рвались в бой, желая при свете солнца поквитаться за павших друзей, но правитель понимал, что силы армии подорваны.
Один еле сдерживал гнев, не давая ему выплеснуться наружу. С раннего утра, едва взошло солнце, он обходил позиции, отряд за отрядом, и везде его ожидало одно и то же.
В середине ночи ваны, как дождь, свалились на голову спящих воинов. Караульные по большей части были усыплены колдовством, и многие асы умерли, так и не открыв глаз. Тех же, кому удалось пробудиться, ждало тяжелое испытание бой почти вслепую. Под утро ваны неожиданно исчезли.
Осматривая войска, Один прикидывал, какие отряды еще в состоянии прикрывать отступление армии. А отступление было уже делом решенным.
Побывав в отряде своего брата Be, правитель, сопровождаемый конным эскортом, направился в сторону расположения хирда Торкланда.
Воины Be почти не пострадали, и Один искренне надеялся, что отряд Олафа также сохранил боеспособность.
Ехать пришлось дольше, чем ожидал Один, и, отвлеченный от грустных мыслей сладостью утренней свежести и звонким щебетанием птиц, он едва успел придержать поводья, прежде чем его конь ступил передними копытами в еще теплое кострище пустующего лагеря Торкланда.
Полководец оглянулся и пришел в ужас. Вокруг не было ни души. Ни единый звук не нарушал тишину леса.
"Неужели они все до единого погибли?" - поразила Одина страшная мысль.
Но он тут же успокоился. Объехав место стоянки хирда, воины, сопровождавшие Одина, обнаружили десятка два трупов, и из них всего лишь пять принадлежали асам. Это говорило о том, что отряд Торкланда, скорее всего, отступил. Конечно, Один понимал, что это не свойственно Олафу, но, с другой стороны, правитель допускал, что ярл мог пойти на такой шаг ради сохранения жизни своих питомцев.
Послав гонца отыскать хирд Торкланда, Один уже собирался тронуть поводья, когда на склоне ближайшего холма раздалось шуршание. Там кто-то двигался.
- Кто бы ты ни был, стой! - повелительно приказал главнокомандующий и направил коня к нарушителю тишины.
Воины эскорта поспешили опередить своего командира, дабы прикрыть его на случай подвоха. Однако шуршание не прекратилось.
- А чего стоять? Я сейчас к вам спущусь, вы верхом все равно здесь не продеретесь,- раздался голос из кустов.
Воины придержали коней, однако тот, кто копошился в зарослях, не спешил показаться им на глаза.
- Вот угораздило же влезть,- проговорил барахтающийся в кустах,- хотел путь срезать, пройти как короче, а получилось вот что.
Из-за ветвей наконец показалась рыжая шевелюра аса. А следом и все туловище, сплошь утыканное колючками и усыпанное мелкой листвой.
- Трахдер, неужто ты? - удивленно протянул главнокомандующий.
- Я это, я, можно подумать, не видно,- как всегда развязно, отрапортовал Куржор, стряхивая с себя многочисленные дары леса, облепившие одежду и запутавшиеся в волосах.
Один прилагал неимоверные усилия, дабы не выказать нетерпения перед юным хамом, дожидаясь, пока тот закончит чесаться и отряхиваться.
- Ну, Трахдер, я надеюсь, ты уже закончил свой утренний туалет? - не выдержал новый правитель Асгарда.
- Ага,- ответил юноша.
- Ты, случайно, не проспал всю ночь в кустах, из которых только что вылез?
- Нет, Один, я как раз тебя ищу, с донесением от Олафа.
- Что?! - Один чуть не вывалился из седла, увидев столь беспечное отношение к делу у этого юнца, в то время как сам он весь извелся, гадая, что произошло с отрядом Торкланда.- Знаешь, парень, я не люблю драк на кулаках, но попрошу Тора заняться твоим воспитанием.
- А я что? Один, я ничего ни сделал. И в кусты я залез не специально,стал оправдываться Куржор.
- Ладно, брось попусту языком трепать. Что тебе Олаф велел передать и где он сейчас сам? - прервал его Один.
- Там, за холмом.- Молодой Трахдер ткнул пальцем в сторону вражеских позиций.- А тебе он просил сообщить, что ночью мы разгромили ставку ванов и взяли в плен их вождя Найдра.
Челюсть Одина отпала, уперевшись в луку седла, чем и помогла своему хозяину удержаться на коне. Известие, только что полученное предводителем асов, было настолько важным и неожиданным, что Один потерял дар речи. Однако мозг его продолжал работать.
"Надо все-таки попросить Тора или Олафа проучить этого парня",- была первая мысль, возникшая в его голове.
Настроение Одина переменилось в мгновение ока. Теперь асы могли смело продолжить наступление. Весть о захвате предводителя уже наверняка распространилась в стане врагов, и войска ванов, скорее всего, деморализованы, оставшись без руководства.
- Где Олаф расположился? Долго до него добираться? - спросил правитель, лишь только обрел способность разговаривать.
- Не-а,- мотнул головой Куржор,- через холм перевалить, и все, а как в объезд проехать, чтобы с лошади не слезать, не знаю.
- Хейд с ними, с лошадьми,- махнул рукой Один,- поведешь меня, покажешь дорогу. А вы,- правитель повернулся к сопровождающим его всадникам,- передайте отрядам приказ наступать. Мой брат Be пусть немедленно Перебирается через холм и присоединяется к Олафу. Я буду в его лагере.
Один соскочил с седла и жестом предложил Трахдеру показывать дорогу. Воины эскорта укоризненно посмотрели на своего командира.
-Ладно, Кили и Двалли со мной, а остальные - исполнять приказание,- кивнул главнокомандующий.
Оба названных воина торопливо спешились и пошли вслед за Куржором и Одином.
Под скалами асы обнаружили гораздо больше свидетельств вчерашнего сражения. Трупы ванов лежали один на другом, иногда встречались и мертвые асы.
- Те, что на опушке, моя работа. Я Олафа прикрывал, пока он на скалу лез,похвастался юный Трахдер.
- Надо бы наших похоронить, пока волки не сожрали,- ответил Один, думая о своем.
Куржор обиженно заткнулся и, взявшись за стропы веревочной лестницы, пополз вверх.
Олаф сидел в шатре вождя объединенных племен ванов и поглощал эль, захваченный в стане врага, изредка делясь с пленниками: самим вождем Найдром и несколькими его приближенными.
Спустившись с холма и войдя в захваченный лагерь, Один и его спутники обнаружили чистоту, невиданную для места, где недавно произошло сражение. Вокруг не было ни одного трупа, и даже лужи крови были аккуратно засыпаны мелким гравием. Причина этого скоро выяснилась. Миновав невысокий вал, которым был обнесен главный стан ванов, путники увидели, как десятки пленников, беспощадно подгоняемые хирдманами Торкланда, расчищают дальнюю часть площадки.
Один подошел к асу, одиноко скучающему возле кожаной палатки.
- Где Олаф? - спросил главнокомандующий.
- Там,- отмахнулся воин, указывая на самый большой шатер.- Эль жрет,- зло добавил он.
- О, кто к нам пожаловал! Садись, Один, присоединяйся!- приветствовал Олаф вошедшего, протягивая ему бочонок кислого ванского эля.
Один презрительно взглянул в раздобревшее лицо Най-дра, но ничего не сказал и молча принял из рук товарища предложенный напиток.
- Ты что, своим запретил? - поинтересовался главнокомандующий, отхлебнув хмельного напитка.- А то они ходят - молнии глазами, да с пленных три шкуры дерут.
- Зелены еще, обопьются, а кругом ваны бродят. Кто знает, сколько их еще осталось? А что пленных гоняют, то так тем и надо, нечего сдаваться, не можешь драться - умри как мужчина или вообще за оружие не берись.
- Подчинялись бы мне войска, как тебе твой отряд, столько бы сделать можно было,- покачал головой Один.
- А ты не церемонься.- Олаф потряс в воздухе убедительным кулаком.
- А этих чего поишь? - Предводитель асов пренебрежительно ткнул пальцем в Найдра и его окружение.
- Да ведь надо с кем-то пить, да и пожалел их, честно говоря. Были правителями, а теперь дерьмо. Да и пьяные не разбегутся. Вот ты пришел, хочешь, я их выгоню, сами посидим?
- Не знаю, Олаф, после смерти отца и друга Гринфила я как-то поостыл к пьянкам. Меня сейчас больше волнует безопасность Асгарда. Конечно, после гибели Хейд я уверен, что ванам не удастся даже приблизиться к городу, но оттого,
что в окрестностях будут бродить толпы этих бандитов, мне будет не легче.
Едва Один успел договорить, как полог шатра откинулся и в проеме появилась вечно довольная физиономия Куржора.
- Олаф, ваны, их много, и они лезут со всех сторон,- улыбаясь, доложил воин.
Торкланд, позабыв об эле, вырвался наружу. К сожалению, его хирдман оказался прав. Ванов было не просто много, их было бессчетное количество. Враги наступали на лагерь Торкланда со всех сторон, как муравьи, усеяв окрестные холмы.
Периметр бывшей ставки противника был слишком велик, чтобы пытаться удержать его одним хирдом. Но в центре лагеря пленные ваны под чутким руководством молодых асов успели возвести какое-то подобие укреплений из каменных валунов.
- Всех, кроме Найдра, убить,- холодно приказал Один, появившийся за спиной Торкланда.
- Трахдер, займись, - кинул через плечо викинг. - Молодой воин с готовностью ринулся в шатер, из которого тут же раздались предсмертные крики и стоны.
- Готово! - весело объявил Куржор, появившись перед вождями с окровавленным мечом в руке и улыбкой до ушей.
- Выкинь трупы за бруствер,- приказал ярл.
- Ломает, Олаф, может, ребят позвать? Торкланд одарил Куржора таким испепеляющим взглядом, что парень кинулся прочь, но не в шатер, немедленно исполнять распоряжение, а к противоположному концу лагеря звать товарищей выносить тела из палатки.
- Пройдоха этот Трахдер,- заметил Один,- ты хоть бы изредка ему по ушам давал.
- Ему как раз не надо, он службу лучше всех понял,- серьезно ответил викинг.
Тем временем асы, перебив пленных, спешили занять оборону в наскоро укрепленном лагере. Как бы ни были молоды и горячи парни из хирда славного ярла, но даже они понимали, в какое безвыходное положение попали, ванов было так много, что, если даже подоспеет помощь, им вряд ли удастся прорваться.
Успокоенные численным превосходством, ваны с ходу бросились на укрепления и тут же поплатились за свою безрассудность. Их тела, сраженные рыжеволосыми воинами, легли у основания каменной ограды. Однако это не остановило ванов. Волна за волной накатывались они на защитников лагеря. Молодые асы дрались серьезно, впервые в жизни осознав, что этот бой может стать последним. Они стремились оставить о себе как можно больше воспоминаний в памяти выживших ванов.
Олаф был зол на то, что не имеет возможности сейчас, как все, стоять на бруствере и сносить головы врагам. В такой сложной ситуации положение командира обязывало его оставаться в тылу. Великий воин грязно выругался и направился к Одину, который жестом подзывал его к себе.
- Мне кажется, тут что-то не так. Хейд мертва, Найдр - в плену. Кто же мог так быстро организовать этих глупцов? - проговорил правитель Асгарда.
- Не знаю, иногда так бывает, убьешь конунга, чтобы обезглавить войска, а окажется, что у старого дурака есть умненький сынуля или племянник какой, вот и выходит, что лучше бы ты этого не делал. Да и с Хейд не все понятно. Я же ее тоже сжег, а она все равно воскресла. Кто поручится, что после того, как Хэймлет ее прикончил, она снова не вернулась с того света? - ответил ярл.
- Не хотелось бы в это верить. Если же это так, тогда нам конец, а может, и всему Асгарду.
Олаф не дослушал размышлений Одина. Он бросился к восточной части укреплений. Там враги убили хирдмана, а товарищи в пылу боя не заметили его гибели и не закрыли прореху. Несколько ванов уже перебрались внутрь лагеря асов, а за ними готова была последовать вся неприятельская армия.
Викинг как буря налетел на врагов. Его отточенный меч взлетал и опускался. Каждый удар, наносимый великим воином, забирал жизнь одного из врагов. Ваны продолжали перелазить через каменную ограду, но Торкланд работал усердно. Враги умирали быстрее, чем успевали появляться. Наконец-то викинг остался один на один с горой трупов. Ярл выжал пот из рыжей бороды и презрительно высморкался на поверженные тела.
- Ну, кто еще желает? - гневно спросил он воинов, столпившихся за баррикадой.
Там явно никто не желал.
Ваны продолжали толпами идти на штурм укреплений, - но на том участке, где стоял Торкланд, воцарилось спокойствие.
- Эй, Один! - прокричал Олаф, повернувшись в сторону славного аса.- Иди посмотри, какую я здесь дипломатию навел. Похоже, ваны теперь только с Асгардом воюют, а со мной они мир заключили.
Однако Одину было не до шуток. Главнокомандующий видел, что асы устали. Несмотря на отличную выучку, которую дал воинам Олаф, они гибли все чаще. В рядах обороняющихся возникли бреши. В конце концов Одину пришлось самому взяться за меч.
День стал клониться к вечеру, утомленные асы едва держали оружие. Все их силы и воля были сосредоточены на сражении. Ваны уже давно шли по трупам товарищей, в некоторых местах наваленным до уровня бруствера. Кое-где враги оттаскивали своих, и тогда воцарялось короткое затишье, в момент которого асы могли перевести дыхание и размять затекшие руки
Олаф работал как ненормальный. Ваны не были достойными противниками, но их было слишком много даже для могучего Торкланда. Олаф прозевал момент, когда, прорубив дорогу в рядах защитников, враги хлынули внутрь укреплений. Едва до викинга дошло, что случилось, на него уже смотрело с десяток мечей. Ярл широко размахнулся своим полуторником и снес голову ближайшему вану. Получив независимость, сосуд разума пролетел по воздуху десяток шагов и опустился в гущу врагов, изрядно обрызгав их своим содержимым.
Вид летящей головы сородича на мгновение остудил наступательный пыл ванов, и Торкланд смог оглядеться. Неприятель прорвался сразу в нескольких местах, и держать периметр больше не было смысла. Один и несколько хир-дманов уже отступили к шатру и заняли оборону вокруг него.
- Эй вы, сонные мухи, отступай к палатке, кто еще хочет немножечко пожить! - отдал ярл команду, перекрикивая шум битвы.
Оставшиеся в живых хирдманы стали прорываться к своим. Ваны тоже зашевелились. Торкланда окружили со всех сторон, норовя запихнуть меч ему между ребер. .
- Уууйййааа! - заорал великий ярл, прорубая себе дорогу.
Стоящий перед ним воин оказался каким-то слишком уж длинноногим, и викинг с удовольствием исправил этот недостаток. Кто-то неприятно полоснул Олафа по спине, и ярл окончательно пришел в неистовство. Однако и ваны озверели, бесстрашно платя жизнями за возможность хотя бы слегка оцарапать Торкланда.
Викинг был неудержим. Двух бросившихся на него ванов он разрубил почти пополам, одного сверху вниз, а второго на обратном движении, снизу вверх, но не уследил, как вынырнувший из-за их спин воин направил ему в живот острие копья. Торкланд успел увернуться, и тяжелый наконечник лишь скользнул по боку, вырвав из тела кусок мяса.
Однако Олаф уже не чувствовал боли. Пена рекой текла из его рта на бороду и, разбившись на множество рукавов, орошала землю. Торкланд поднес левую руку к зубам, желая откусить немножко щита, но, не обнаружив вожделенного предмета на месте, вспомнил, что забыл его в шатре.
Викинг рвался вперед. Зубы его чесались, мечтая впиться в глотки многочисленных врагов. Но их клинки были длиннее, и ярл огорченно работал мечом.
Сметя последних ванов, преграждавших путь к своим, великий воин, окровавленный, весь в свисающих лохмотьях рваной одежды и собственной кожи, не глядя ни на кого, вскочил в шатер. Связанный Найдр, готовящийся либо к смерти, либо к освобождению, отпрянул, забившись в угол, лишь только окровавленное чудовище, слегка напоминающее Торкланда, ворвалось внутрь. Викинг даже не глянул на пленника. Он направился к куче бочек, сваленных в углу, и, вышибив донышко у ближайшей, вылил ее содержимое себе на голову. Вторая порция пошла вовнутрь Олаф, почувствовав прилив сил, отыскал свой щит и, закусив эль древесиной, вновь кинулся на врага.
От хирда Торкланда осталась жалкая кучка воинов, едва стоящих на ногах от усталости и многочисленных ран.
Ваны, как никогда, были близки к тому, чтобы в бою одержать победу над асами.
Усталые бойцы не заметили, как из-за вершины холма на фоне заходящего солнца выплыл боевой драккар, подгоняемый попутным ветром. Повторяя рельеф склона, корабль спустился в долину, чуть ли не чертя килем по камням. Его заметили только тогда, когда длинная тень от квадратного паруса упала на головы сражающихся и тут же следом полетели булыжники.
Раненые ваны подняли невероятный вопль, разбегаясь от драккара. Подойдя вплотную к асам, из последних сил бьющимся за свою жизнь, корабль опустился еще ниже, и с его бортов стали спрыгивать рыжебородые воины.
Они с неистовой силой врубились в ряды неприятеля, Ничуть не стесняясь численного превосходства врагов.
Одетые в странные стальные рубашки и кованые шлемы, они были почти неуязвимы для оружия ванов, и черноволосые охотники побежали.
- Хэймлет, урод, где ты был все это время?! Меня почти превратили в фарш! - орал Олаф, не переставая орудовать мечом.
Великий воин был единственным из обороняющихся, кто продолжал биться. Остальные асы, обессилев, опустились на землю. Хирдманы Хэймлета помогали им дотащиться до корабля и перекидывали их через борт, словно мешки с песком.
- Я второй раз подряд вытаскиваю тебя из большой задницы и еще не услышал ни одного слова благодарности,- покачал в ответ головой Хэймлет и, отвернувшись от приятеля, вплотную занялся ванами.
Отступление ванов вскоре переросло в паническое бегство, и тяжеловооруженные хирдманы, утомившись от преследования, вернулись к драккару.
- Ты как, жив? - осведомился датчанин, подойдя к ярлу.
- Я еще тебя переживу,- проворчал Торкланд, презрительно оглядывая саднящие раны.
- Ну, тогда полезай на борт. Надо уходить отсюда, пока ваны не опомнились. Они собрали здесь пол своей армии,- вновь обратился к товарищу датский конунг.
- Хэймлет, ты вечно суетишься, словно пугливая баба. У тебя все люди закованы в сталь. Жители этого глупого мира вообще доспехов не знают. Твои хирдманы для них неуязвимы. Мы справимся с ванами, пусть даже здесь соберется вся их армия,- заявил Торкланд, пальцами вычесывая из бороды кровавые сгустки, пока они не успели полностью затвердеть.
- Нет, Олаф, ты не прав,- серьезно ответил Хэймлет,- вся армия ванов нас одолеет. Хейд жива. Ее здесь нет только потому, что в данный момент она испепеляет армию асов, остатки которой спасаются как могут. Смею тебя заверить, что, когда ведьма закончит свое дело, она непременно прибудет сюда.
- Ну, в этом я не сомневаюсь,- буркнул Олаф, нисколько не удивившись воскрешению великой колдуньи и лишь слегка расстроившись, что она ожила так быстро.
Теперь все становилось на свои места. Было ясно, кто так хорошо организовал ванов и почему не пришла помощь. Для Олафа, правда, оставалось загадкой то, что ведьма предпочла сперва разделаться с армией асов и лишь потом заняться им.
- Ладно, Хэймлет, раз такие дела, давай отчаливать,- проговорил Олаф, наконец почувствовав смертельную усталость и боль от многочисленных ран.Только скажи своим людям, чтобы забрали эль из шатра, я чувствую, мне скоро потребуется лекарство.
Викинг подошел к "Фенриру" и стал тяжело взбираться по трапу на борт корабля.
- Да, чуть не забыл, там в палатке сидит Найдр - верховный вождь ванов, пусть его твои парни тоже захватят или прикончат.
- Заберем, ползи, а то, если свалишься, тебя тяжелее всего будет затаскивать,- усмехнулся Хэймлет.
- Каши надо больше есть,- молвил Олаф, не в силах ругаться с другом, и свалился, но, к великому удовольствию датчанина, не за борт, а на палубу драккара.
Хэймлет огляделся по сторонам и поспешил закончить необходимые дела. Вскоре "Фенрир" взмыл в воздух и, огибая скалы, полетел прочь от залитой кровью долины.
Не желая встречи с разъяренной ведьмой, конунг повел корабль в противоположную сторону от Асгарда, намереваясь сделать большой крюк и подойти к городу с другой стороны. Гуляющий в долине ветер крепко надувал большой прямоугольный парус, и драккар шел довольно резво. Из соображений безопасности Хэймлет прижал судно ко дну ущелья и повторял все его изгибы и зигзаги.
Лишь в сумерках датчанин решился поднять корабль над гребнями холмов и перевалить через них. Оказавшись по ту сторону перевала, "Фенрир" взял курс на Асгард.
Утомленные парни из хирда Торкланда спали вповалку, словно убитые, даже без привычного для асов храпа. Несмотря на множество ран, первым очнулся Олаф.
- Хэймлет,- позвал слабым голосом славный ярл,- ты приготовил мне лекарство?
- Не сомневайся, все как заказывал,- подмигнул ему датчанин.- Надеюсь, ты окрепнешь раньше, чем мы прибудем в Асгард. А то жителям города будет странно видеть великого воина в образе освежеванной туши.
- Ты, Хэймлет, умрешь не от оружия врагов, а когда окончательно выведешь меня из себя,- стуча кулаком по донышку бочонка, бубнил Олаф.
Хэймлет подошел к другу и выбил из бочонка донышко.
- Надеюсь, когда дойдет до второй порции, ты достаточно окрепнешь, чтобы справиться с этим самостоятельно,- усмехнулся конунг и отправился на нос корабля.
Торкланд поднес бочонок ко рту. Первый глоток дался ему с огромным трудом, но уже второй пошел с удовольствием. Славный ярл и впрямь выздоравливал буквально на глазах. Второй бочонок викинг открыл легко, как делал это всегда, и, отпив половину, вновь почувствовал интерес к жизни.
Опустошив новый сосуд, Олаф небрежно выбросил его за борт и вгляделся в темноту.
Ночь еще не полностью вступила в свои права. Под самым килем драккара бесшумно проплывали вершины уснувшего леса. Небо было плотно затянуто низкими облаками, что само по себе было редкостью для Асгарда.
Слева по борту вдалеке мерцали молнии, озаряя небо частыми вспышками. Время от времени ветер доносил оттуда отголосок непонятного шума. С такого расстояния было трудно понять, что там происходит, то ли гроза, то ли бесчинства разъяренной Хейд.
До города было еще далеко, хотя с высоты их полета привыкший к бескрайним морским далям глаз Торкланда различил темное пятно на фоне равнины, напоминающее городские стены. Благодаря свежему попутному ветру, "Фенрир" двигался очень быстро, и Олаф надеялся, что они прибудут в Асгард еще до полуночи.
Больше всего на свете сейчас славному ярлу не хотелось встречаться с ведьмой Хейд. Нельзя сказать, чтобы он боялся ее, Олаф вообще ничего не боялся. Просто любил разбираться со своими врагами в полном здравии и в хорошей форме. А сейчас до окончательного выздоровления ему оставалось еще пять-шесть бочонков.
Викинг зевнул и осушил еще один сосуд с элем. Многочисленные раны ослабили могучий организм, и Торкланд, решив, что ему стоит отдохнуть, снова уснул.
Теперь это уже не был тихий сон больного, утомленного человека. Олаф спал, широко раскинув руки по палубе драккара, и перекрывал своим молодецким храпом скрип такелажа, гнущегося под все крепчающим напором ветра. Хэймлет даже немножко испугался, что звуки, издаваемые его выздоравливающим другом, привлекут внимание ведьмы.
Тем временем судно все ближе подходило к городу. Далекие вспышки становились ярче, а грохот отчетливее. К середине ночи стало ясно, что гроза шумит непосредственно у стен города, а вернее, у главных ворот.
Когда до Асгарда оставалась всего пара миль, хирдманы увидели пылающую землю вокруг города. Горели трава, деревья, кусты, одинокие сооружения - все, что вообще могло гореть. Пламя сжирало все, до чего могло дотянуться, останавливаясь лишь у гранитных стен города.
Сквозь шум и треск слышались предсмертные крики гибнущих асов, пытающихся пробраться в город. Ведьма Хейд была хорошо видна черной тенью на фоне фосфоресцирующих облаков, от нее то и дело отлетали золотые молнии, бьющие в подножие городских стен и по вершинам башен.
То ли особое чутье заставило Хейд обратить внимание на бесшумно двигающийся корабль, то ли ее волшебное зрение позволяло видеть в темноте, но драккару не пришлось долго оставаться незамеченным.
Темное пятно, испускающее смерть, за которым внимательно следил Хэймлет, перестало швыряться молниями и метнулось в их сторону.
- А ну, быстренько налегли на весла! - прокричал конунг, подбадривая дремлющих гребцов.- Работай что есть мочи, коль жизнь дорога!
Хирдманы быстро смекнули, что к чему, и дружно поднажали на весла. Хэймлет лично начал задавать гребцам ритм. От шума проснулось большинство асов Торкланда, да и сам славный ярл и правитель Один были на ногах. Они метались по палубе, не зная, чем помочь команде.
Тем временем пятно в небе росло с невероятной быстротой.
Олаф прикинул расстояние до городской стены. Кораблю предстояло еще одолеть как минимум полмили. Ведьма двигалась слишком быстро. Благодаря попутному ветру и усилиям хирда, "Фенрир" несся с необычной для себя скоростью, но ему все же было тяжело состязаться с великой колдуньей.
Олаф посмотрел вниз.
- Что, высоковато? - спросил подошедший Один.
- Нет, но если Хейд разнесет корабль в щепки, то вряд ли кому-нибудь из нас повезет. Однако спускаться вниз я бы тоже не хотел. Хейд не даст добраться до города на своих двоих. А быть подсмоленным в колдовском пламени я не хочу еще больше, нежели падать с высоты птичьего полета,- ответил Торкланд.
А Хейд была уже совсем близко. Из размазанного пятна ее очертания уже превратились в нечто, напоминающее женскую фигуру с длинными волосами, развевающимися по ветру. Однако и "Фенрир" был уже в считанных шагах от городской стены. Хирдманы видели, что все их усилия были потрачены не зря, что осталось немного, и на одном дыхании проскочили расстояние, оставшееся до ближайшей башни.
Ведьма, поняв, что не успевает настигнуть судно, на котором находятся ее кровные враги, метнула молнии. Первая, брошенная наспех, прошла чуть выше и ударила в мачту. Парус моментально вспыхнул, огонь грозил перейти на палубу.
- Руби канаты! - прокричал Хэймлет. Но опытные викинги уже сами рвали толстые веревки, удерживающие мачту, и вскоре огненный факел полетел вниз, на землю.
Вторая огненная стрела, посланная Хейд, была точнее. Она вонзилась прямо в борт "Фенрира". Вспышка пламени озарила корму, но тут же послышалось страшное шипение и в воздухе распространился мерзкий запах.
Торкланд перегнулся через борт и глянул на пробоину. Дыра, опаленная по краям, была внушительной, но легко латаемой. "Фенрир" получил шрам на всю жизнь, однако тем не менее был готов продолжать дальше служить своему хозяину. Из пробитого отверстия вытекала какая-то жидкость. Она-то и загасила пламя огненной стрелы.
- Хэймлет, что у тебя в трюме? -- прокричал Торкланд.
- Эль! - ответил конунг.
- Вот сука! - погрозил кулаком ведьме славный викинг, с болью в душе глядя на вытекающий напиток.- Я же говорил, что эль спасет мир. Во всяком случае, сегодня он спас нас от пожара,- уже тише добавил ярл.
Как раз в этот момент драккар прошел над городской стеной и поплыл, теряя скорость, к центру города. Ведьма на мгновение зависла на месте, но тут же, сорвавшись с места, понеслась следом.
Неожиданно, как раз в тот момент, когда она вслед за кораблем перелетела через стену, что-то маленькое ударило ее в грудь и отбросило назад.
Колдунья ошарашенно заморгала глазами, пытаясь понять, что это за сила остановила ее, величайшую из великих. Прямо перед ведьмой на башне выросла могучая фигура, в очертаниях которой Торкланд узнал Хеймдалля. Потеряв мачту, драккар двигался очень медленно, и викинг какое-то время мог наблюдать за стражем Асгарда и великой колдуньей.
- Хейд, это я камнем из своей пращи отбросил тебя прочь от стен великого города,- проговорил Хеймдалль.- Разве ты не знаешь, что тебе заказан путь сюда?
- Мне никто ничего запретить не в силах! - усмехнулась ведьма, взмахнув рукой, и обрушила на стража порядка целый фейерверк молний.
Хеймдалль поднял свой щит, и, к великому удивлению Торкланда, наблюдавшего эту сцену, да и самой ведьмы, щит не раскололся и не вспыхнул, а отразил все снаряды, посланные Хейд.
- Я не хочу спорить с тобой в могуществе. Ты сильна, как никто в этом мире. Но в Асгарде у тебя нет силы, и не пытайся больше попасть в город,продолжал спокойно увещевать ведьму ас.
Но Хейд не унималась, она все сильнее приходила в ярость. Окончательно взбесившись, колдунья просто засыпала могучего стража огненным градом. Но, когда дым рассеялся, Хеймдалль все так же стоял перед своей противницей, тверд и непоколебим.
Вне себя от бешенства, Хейд стрелой рванулась в сторону города, однако камень, пущенный из пращи твердой рукой, угодил ей прямо в лоб.
Колдунья приостановилась, приводя помутившийся рассудок в порядок, тряхнула головой, окончательно приходя в себя, и подлетела к башне, на которой стоял Хеймдалль.
- Не думай, что ты, цепной пес этого городишки, победил меня! - злобно прошипела ведьма,- Я знаю, чьих это рук дело. Я разделаюсь сперва с истинным виновником моих бед. Тогда никто не сможет остановить меня, ни ты, асгардская собака, ни эти два пришельца из неведомых земель. На самом деле вы ничего не стоите. Я знаю, кто виноват.
- Не трать время, Хейд, ты хочешь спорить с самим Создателем или с владыками судеб, являющихся его устами. Тот, кому ты хочешь нанести удар, не причастен к твоим неудачам,- спокойно ответил Хеймдалль.
- Не защищай своего друга, я все равно не верю, что Имир отдает предпочтение вам, асам, низшим из низших, лишенным даже того, чем он наделил других своих созданий, диких и необузданных. Я знаю, что Мимир - единственный из вас, стремящийся к знаниям,- достиг больших высот, и еще недавно я бы хорошо подумала, прежде чем сражаться с ним. Но ваши глупые герои оказали мне неоценимую услугу. Каждый раз, переживая рождение и смерть, я постигала новую мудрость и становилась много сильнее. Ты не представляешь своими маленькими мозгами, как это больно - умереть и возродиться. Однако тебе также не понять, какой неоценимый опыт я приобрела. Когда я вернусь, ты умрешь, но вряд ли воскреснешь,- рассмеялась вдруг Хейд и, взмахнув руками, унеслась вдаль.
Олаф не слышал, о чем говорили Хеймдалль и колдунья, но, судя по зловещему смеху, разнесшемуся над городом и не предвещавшему ничего хорошего, разговор был серьезным.
Страж Асгарда значительно вырос в глазах Торкланда после того, как один на один, лицом к лицу отразил нападение ведьмы. Драккар все дальше уплывал от стены, и фигура Хеймдалля, одиноко стоящая на башне, окончательно слилась с ночью.
"Фенрир" устало плюхнулся на свое место в священный источник, и утомленные, но веселыехирдманы вывалились на мощенную гранитом мостовую.
Их встречал весь город. Вчера население Асгарда сильно уменьшилось, и горожане были рады каждому вернувшемуся с поля брани воину. Тем более что на летающей лодке находился не кто-нибудь, а их правитель. Было бы дурным тоном терять отцов города каждый день, поэтому возвращение Одина вызвало в народе неподдельную радость.
Асы встречали экипаж "Фенрира", словно победителей. Возглавлял процессию Один. Следом двигался Торкланд. Оставшиеся в живых воины его отряда плелись следом. Тут же вели окруженного закованными в железо викингами верховного вождя ванов, и это действительно можно было назвать победой.
Предвидя то, что жители Асгарда, обозленные гибелью родных и близких, возможно, захотят растерзать пленника, Хэймлет велел окружить Найдра кольцом самых крепких хирдманов. И если уж Один решит его убить, то лучше сделать это помпезно.
Сам Хэймлет шел сзади всех, изрядно устав за сегодняшний день, он только и мечтал, как бы завалиться на какую-нибудь кровать и, с головой зарывшись в шкуры, крепко уснуть. Он даже думал сперва остаться ночевать на борту "Фенрира", но на площади было слишком шумно.
Толпящиеся там аскирии то зычно голосили по погибшим мужьям, то вдруг бурно радовались, когда возвращался какой-нибудь уцелевший родственник.
Тем временем в город все продолжали возвращаться уставшие и измученные, иногда искалеченные и еле живые воины. Ваны никуда не делись, и было необходимо срочно заняться формированием новых отрядов для обороны города. Да и просто требовалось навести в городе элементарный порядок. Поэтому, в отличие от своих товарищей, Одину было не до сна. Поравнявшись с домом малого тинга, он махнул Торкланду рукой и направился в помещение.
Желая сбросить с себя лишнюю обузу, Хэймлет завел пленника в тот же дом вслед за правителем и оставил там на его попечение.
- Разъяренные аскирии действительно были готовы разорвать Найдра на куски, и викингам Хэймлета по дороге сюда пришлось приложить немало сил, чтобы вырвать вана из их рук. Теперь же верховный вождь, жалкий и затравленный, сидел в углу комнаты, полностью смирившись со своей участью.
Одину доводилось раньше видеть гордого и надменного Найдра. Одно время в детстве он даже хотел быть на него похожим. Но теперь то ничтожество, которое сидело перед Одином на земляном полу, вообще не напоминало ему разумное существо.
"Вот до чего может довести кого угодно наш Олаф, попади ты ему только в руки",- подумал правитель и велел позвать Хеймдалля.
Один не менее своих товарищей был утомлен прошедшим днем, а вид Найдра еще и наводил на него тоску.
- Ты звал меня? - послышался подхриповатый голос могучего стража.
- Да,- ответил Один.- У тебя в каморке есть яма, куда сажают преступников и хулиганов. Определи его, пожалуйста, туда. Мне кажется, это будет для него сейчас самым безопасным местом.
Исполнительный Хеймдалль подошел к сжавшемуся вану и рывком поставил пленника на ноги.
- Славная, Один, у тебя добыча, сам верховный вождь наших врагов,осматривая пленника, проговорил страж.
- Это не я добыл, это Олаф,- зевая, ответил правитель.
Хеймдалль толкнул Найдра к входной двери и вдруг обернулся.
- Один, ты сейчас в Асгарде главный,- сказал страж.- Ты один можешь помочь. Забудь пока про ванов, Хейд бросила их, умчалась к источнику Урд. Она хочет убить Мимира. Ты можешь этому помешать?
Слова Хеймдалля явились для Одина полной неожиданностью. Он встряхнул головой, забитой всяким мусором, и, заинтересованно глянув на собеседника, спросил:
- А что ей сделал Мимир? Он вот уже тысячу лет сидит на берегу священных вод и занимается самосовершенствованием.
- Она считает, что он научился влиять на норн и теперь управляет нитями судьбы. Хейд думает, что исключительно благодаря стараниям Мимира Асгард вот уже тысячу лет неприступен. Она уверена, что появление среди нас Олафа и Хэймлета - тоже дело его рук. Ведьма считает, что с его смертью она легко покончит с Асгардом.
Сказанное Хеймдаллем немало озадачило Одина. Он сам взглянул на пребывание Мимира у источника жизни с другой стороны.
"А что, если и правда, мы сопротивляемся превосходящим силам врагов только благодаря стараниям старика Мимира? - размышлял правитель.- Да и с Олафом и Хэймлетом не все понятно".
У Одина у самого давно зарождалось сомнение насчет появления двух отважных друзей. Дело приобретало неожиданный оборот. Несомненно, следовало срочно послать Мимиру подмогу.
- Ну где я найду таких коней, которые домчат меня к источнику быстрее, чем туда доберется ведьма? - в отчаянии всплеснул руками Один.
Вдруг что-то мягкое стукнуло его в голову и отлетело на стол. Правитель опустил глаза. Перед ним лежал толстый, добротный валенок.
- Ну что, шарики на место встали или повторить? - раздался из пустоты ехидный голос.
Один стал судорожно вспоминать, где он уже сталкивался с подобным. В памяти всплыл полузабытый эпизод из раннего детства.
- Подлюк, ты? - удивленно протянул великий ас.
- Я, а кто же еще, по-твоему, может прийти на помощь такому тугодуму? Так что, разговаривать будем или продолжим вызывать внезапное просветление? Висящий в воздухе валенок многозначительно качнулся.
- Конечно, говорить,- не колеблясь ответил Один, потирая ушибленный лоб.
- Вот так с вами, асами, и надо поступать. Вы только силу понимаете. Садись и отвечай мне, что тебя так расстроило. Хотя не надо, я же и так знаю. Ты хочешь обогнать Хейд на пути к источнику, правильно?
- Да,- ответил ас.
- Вот видишь, а средств у тебя нет. Но ты забыл: то, что уготовано норнами, не подвластно никому, кроме Творца, и ты не в силах изменить происходящее, если тебе не придет помощь свыше. Поэтому иди лучше спать, а завтра займешься делами насущными, которых в вашем городе невпроворот.
Один усмехнулся:
- А ты, Подлюк, не только валенками бросаться умеешь да детям страшные истории на ночь рассказывать. Тебя еще и на мудрые мысли пробивает.
Валенок в воздухе смущенно заерзал.
- А хочешь, я при тебе советником буду? Ну, если не пожелаешь, я не буду советовать. Только, пожалуйста, пообещай мне, что, когда станешь богом, материализуешь меня.
- Кем стану?! - вскочил улегшийся было на лавку ас.
- Богом,- как бы извиняясь, повторило невидимое существо.
- Хорошо, обещаю,- пробурчал засыпающий Один,- свечку загаси, советник.
- Один момент,- ответил повеселевший Подлюк. Валенок голенищем вниз опустился на свечу, и пламя, лишившись доступа кислорода, погасло. В доме малого тинга воцарилась темнота.
- Когда стану богом, говоришь? - усмехнулся во сне Один.
