Наутро Якадзуно пришлось заказать в номер “Зеленого дракона”. Вчерашние посиделки не прошли бесследно, Якадзуно так и не смог полностью вспомнить, чем они с Рональдом занимались после того, как мероприятие из общего зала переместилось в отдельный номер. Помнится, там было три гейши… или четыре… а потом Рон откуда-то приволок черепаху и стал приклеивать ей на брюхо колесики от детской машинки. Пить надо меньше…

Вкус зеленых таблеток оказался еще более гадким, чем Якадзуно мог предположить, глядя на то, как корчился Роджер в последний день межзвездной поездки. Но, несмотря на омерзительный вкус, таблетки подействовали. Якадзуно пошевелил головой и решил, что теперь способен связно соображать. Все-таки хорошая вещь этот “Зеленый дракон”.

Запищала мобила. Якадзуно протянул руку и посмотрел на экранчик. Звонил Дэйн, причем по шифрованному каналу.

— Слушаю, — сказал Якадзуно. — Что случилось, Рон? Дэйн не стал тратить время на приветствия.

— Статуи нет на складе, — сказал он.

— Как это нет?

— Вот так. Мой агент просмотрел всю базу данных, там нет ничего похожего.

— Ее могли оформить как золотой слиток или как геологическую пробу.

— Он все проверил. В базе нет ни одной записи, которая хоть как-то могла относиться к нашему объекту.

— Может, твоему агенту запрещен доступ к этой записи?

— Он пробовал делать логические выводы, у них в базе данных нет запретов на статистическую идентификацию. Статуи нет, это совершенно точно.

— Нет в базе данных или нет на таможне?

— Нет в базе данных. Со склада ее вряд ли успели вывезти, сейчас склад практически пуст, любая операция с хранящимися объектами будет привлекать внимание. Я полагаю, ее вывезут, как только с Гефеста придет первый пассажирский поезд. Приедет около сотни пассажиров, и у каждого десятого в багаже найдется что-нибудь запрещенное, и тогда со склада можно будет вывезти хоть статую Церетели, и никто ничего не заметит.

— Надо убедиться, что статуя все еще на складе. Ситуация начинает меня тревожить.

— Почему?

— Зачем было удалять статую из базы данных? Зачем было ликвидировать фирму “Ифрит плюс”? Если это просто контрабандное произведение искусства, к чему столько сложностей? Сколько эта штука может стоить, по-твоему?

— Тысяч двести, самое большее, миллион. Вряд ли больше. Да, ты прав, сложностей слишком много. Что будем делать?

— Для начала надо узнать, что это за штука. В базе данных таможни ее больше нет, если… слушай, у вас на Деметре коммерческие разведслужбы принимают заказы на ограбление?

— Это очень дорого.

— Очень — это сколько?

— Тысяч сто.

— Пойдет.

— Ты серьезно?

— Абсолютно.

— А если ты ошибся? Если эта статуя того не стоит?

— Тогда я отвечу за свои ошибки.

— Харакири?

Якадзуно передернулся. Во-первых, этот обряд правильно называется “сеппуку”, а во-вторых, культурные люди уже давно перестали его практиковать.

— Тебе нужно письменное подтверждение? — спросил Якадзуно.

— Да, — сказал Дэйн, — нужно. Извини, Якадзуно, но это особый случай, так что…

— Хорошо, сейчас вышлю по факсу. Как ты после вчерашнего?

— Нормально. А что? Мы же совсем чуть-чуть посидели. А тебе что, поплохело?

— Нет, — покривил душой Якадзуно, — со мной все в порядке. Сейчас вышлю тебе бумажку, и сразу начинай действовать. Как что появится, держи меня в курсе. Ага, счастливо.