5
Дирк Питт расслабился и сполз по спинке вращающегося кресла, одновременно вытягивая длинные ноги вперед так, что в конце концов его тело, в котором было добрых шесть футов три дюйма, приобрело почти горизонтальное положение. Затем он зевнул и взъерошил обеими руками густые черные волосы.
Худощавый и мускулистый, Питт находился в прекрасной физической форме, несмотря на то что не пробегал каждое утро по десять миль и не считал затраченные таким образом усилия и пролитый во имя бодибилдинга пот даром Всевышнему, призванным отсрочить старость. Кожа на его лице загорела и обветрилась, ясно указывая, что ее обладатель предпочитает солнце и свежий ветер искусственному освещению и кондиционированному воздуху офиса. Его глубокие опаловые глаза излучали странную смесь теплоты и жесткости! а на губах всегда играла дружелюбная улыбка.
Он был легок в общении и прекрасно чувствовал себя среди сильных мира сего, однако предпочитал компанию мужчин и женщин, которые пили пиво прямо из бутылок и не боялись испачкать руки, выполняя ту или иную работу.
Выпускник военно-воздушной академии, он имел звание майора, но был временно откомандирован в НУМА, где уже шесть лет работал директором Департамента специальных проектов.
Вместе со своим другом детства Албертом — или попросту Алом — Джордино он путешествовал по суше и морю, опускался в морские глубины и проникал в недра земли. Всего лишь за полдесятка лет он повидал и испытал больше, чем большинство людей могли бы увидеть за десять жизней. Он отыскал исчезнувший экспресс «Манхэттен экспресс лимитед», проплыв для этого по подземным пещерам Нью-Йорка; спас пассажирский лайнер «Владычица Ирландии», отправленный на дно реки Святого Лаврентия с тысячей душ на борту. Он нашел потерянную атомную подводную лодку «Старбак» в середине Тихого океана и проследил путь корабля-призрака «Циклоп» до его могилы в Карибском море. И он поднял «Титаник».
Он был, как любил повторять Джордино, человеком, жаждущим открывать тайны прошлого. Очевидно, потому что родился лет на восемьдесят позже всех этих событий.
— Возможно, ты захочешь на это посмотреть, — неожиданно сказал Джордино, сидевший в другом конце помещения.
Питт отвернулся от цветного монитора, на котором был отражен рельеф морского дна на глубине ста метров под килем ледокола «Полярный исследователь». Это было новое судно, построенное специально для плавания по морям, покрытым льдом. Массивная прямоугольная надстройка, возвышающаяся над верхней палубой, напоминала пятиэтажное офисное здание, а усиленная носовая часть при поддержке двигателей мощностью восемьдесят лошадиных сил, могла пробиваться сквозь ледяной покров толщиной до полутора метров.
Питт уперся одной ногой в стойку, другую согнул в колене и оттолкнулся. Это движение было отточено долгими неделями практики и для увеличения инерции согласовывалось с плавным покачиванием судна. Верхом на вращающемся кресле он проехал три метра по наклонному полу каюты, напичканной электронным оборудованием, и плавно повернулся на 180°.
— Похоже на кратер.
Ал Джордино сидел у панели управления и изучат изображение на самописце сонара Кляйна, сканирующего поверхность. Его приземистая — всего 162 сантиметра — фигура с широченными плечами и маленькими ступнями по форме напоминала клин, и вообще он выглядел так, словно его собрали из запчастей старого бульдозера. Он имел пышную черную, слегка волнистую шевелюру — наследие итальянских предков, и если бы он надел серьгу и старую шляпу, то спокойно мог бы в свободное время подрабатывать шарманщиком. Обладающий прекрасным чувством юмора, надежный, как океанские приливы, Джордино был страховым полисом Питта против закона Мерфи.
Когда ноги Питта, вытянутые вперед в качестве бампера, со стуком уперлись в панель управления неподалеку от Ала, тем самым остановив движение кресла, Джордино не счел нужным отвлекаться от работы.
Питт внимательно посмотрел на увеличенное компьютером изображение. Стенки кратера сначала плавно поднимались вверх, а потом круто опускались внутрь и терялись в неизвестности.
— Кратер довольно глубок, — отметил Джордино.
Питт взглянул на показания эхолота.
— От ста сорока до ста восьмидесяти метров.
— Внутри даже склона нет — отвесная стена.
— Глубоко… Двести метров, и это еще не все.
— Странное образование для вулкана, — заявил Джордино. — Никаких признаков лавы.
Высокий, краснолицый мужчина с каштановыми, уже начавшими седеть волосами, которые так и норовили вырваться наружу из-под бейсбольной кепки, к тому же слегка съехавшей набок, открыл дверь и вошел в каюту.
— Эй вы, ночные совы, не желаете ли выпить и перекусить?
— Я бы не отказался от бутерброда с ореховым маслом и большой чашки черного кофе, — не оборачиваясь, сказан Питт. — Эта дыра опускается ниже отметки двести двадцать метров!
— Пару пончиков и стакан молока, — пробормотал Джордино.
Капитан военно-морского флота Байрон Найт, командир исследовательского судна, молча кивнул. Кроме Питта и Джордино он был единственным человеком из команды, имевшим доступ в их святилище. Остальные офицеры и матросы не имели права появляться здесь.
— Ваши приказания будут немедленно исполнены, господа.
— Ты замечательный парень, Байрон, — сказал Питт и ухмыльнулся, — что бы там ни говорили твои начальники и подчиненные.
— Ты когда-нибудь пробовал ореховое масло с мышьяком? — уходя, поинтересовался Найт.
Джордино внимательно наблюдал, как росла и расширялась дуга на экране.
— Диаметр почти два километра!
— Внутри гладкая осадочная порода, — сказал Питт. — Не вижу никаких разрушений.
— Должно быть, гигантский был вулкан.
— Это не вулкан.
Джордино с любопытством взглянул на Питта:
— У тебя имеется другое название?
— Как насчет места падения метеора?
— Такой глубокий кратер от метеора на дне моря? — Джордино был настроен скептически.
— Возможно, он упал тысячи или даже миллионы лет назад, а тогда уровень моря был ниже.
— Что заставило тебя пойти именно по этой улице?
— Три указателя, — объяснил Питт. — Во-первых, мы имеем четко выраженный край без сколь бы то ни было заметного склона, ведущего к нему снаружи. Во-вторых, поддонное поперечное сечение имеет форму чаши. А в-третьих, — он сделал паузу, указав на перо графопостроителя, мечущееся по бумаге, — у нашего магнитометра сердечный приступ. Внизу достаточно железа, чтобы построить флот линкоров.
Неожиданно Джордино замер:
— У нас цель.
— Далеко?
— Двести метров справа по борту, лежит перпендикулярно склону кратера. Видно плохо. Объект частично скрыт геологическими образованиями.
Питт взял телефонную трубку и позвонил на мостик:
— У нас сбой оборудования. Идем прежним курсом до конца маршрута. Если мы сможем выполнить ремонт быстро, вернемся и повторим маршрут сначала.
— Да, сэр, — ответил вахтенный офицер.
— Тебе следовало продавать змеиное масло, — улыбнулся Джордино.
— А если еще вспомнить, что у Советов везде есть уши, да еще какие огромные!
— Что показывают видеокамеры?
Питт взглянул на мониторы:
— Ничего. Пока наш объект вне поля их зрения.
Первичная картинка, изображенная самописцем сонара, показывала лишь коричневое пятно на фоне более светлой породы, составляющей стену кратера. Затем изображение прошло мимо объектива сканирующего устройства и попало в компьютер, который увеличил детали. Окончательное изображение появилось на специальном очень большом видеомониторе с высокой разрешающей способностью. Теперь пятно приобрело вполне четкие очертания.
Используя джойстик, Питт передвинул перекрещивающиеся нити в центр изображения и щелкнул кнопкой, чтобы его увеличить.
Компьютер загудел, но все-таки выдал на экран новое, более подробное изображение. Вокруг цели автоматически появился прямоугольник с делениями, чтобы показать размеры. Одновременно принтер отпечатал изображение на листке глянцевой бумаги.
В каюту ворвался коммандер Найт. После долгих дней беспросветной скуки, когда вся работа теперь заключалась в беспрерывном прочесывании одного и того же участка — все равно что косишь траву на большой лужайке, которую до тебя уже скосили, разницы никакой, — считывании показаний бортовых сканирующих устройств и рассматривании изображений на осточертевших видеодисплеях, он был взбудоражен предчувствием перемен.
— Мне передали, что у вас сбой в работе оборудования. Есть цель?
Ни Питт, ни Джордино не произнесли ни слова, они только заулыбались — как старатели, только что обнаружившие богатую жилу. Найт несколько мгновений с ожиданием глядел на них и вдруг все понял.
— Бог мой! — воскликнул он. — Вы нашли ее! Неужели вы действительно нашли ее?
— Она хорошо замаскировалась на дне, — сказал Питт, указав на монитор и одновременно протягивая Найту фотографию. — Вот как выглядит одна из русских субмарин класса «альфа».
Найт завороженно смотрел на картинку.
— Русские обшарили здесь все вдоль и поперек. Странно, что они не нашли ее.
— Ее легко не заметить, — сказал Питт. — Когда они вели поиски, слой льда был толще и они не могли двигаться по прямой. Вероятно, они просто прошли с другой стороны, и их сонары показали только неясную тень там, где в действительности находилась субмарина. Да и необычайно высокая концентрация железа под кратером исказила магнитные измерения.
— Наши разведывательные службы будут от радости скакать по потолку, увидев это.
— Если только русские не опомнятся быстрее наших боссов, — сказал Джордино. — Вряд ли они будут спокойно ожидать повторения случая с субмариной класса «гольф».
— Ты считаешь, они не поверили нашим сказкам о том, что мы просто занимались исследованием геологии морского дна? — с глубоким сарказмом поинтересовался Питт.
Джордино окинул Питта хитрым взглядом.
— Разведка — странное занятие, — глубокомысленно изрек он. — Экипаж по другую сторону этих переборок понятия не имеет, чем мы тут занимаемся, зато советская разведка в Вашингтоне уже давно пронюхала о нашей миссии. Они до сих пор не вмешивались только потому, что наши подводные технологии лучше, поэтому они решили подождать, пока мы покажем им дорогу к их субмарине.
— Обмануть их будет непросто, — согласился Найт. — Два советских траулера следуют за нами по пятам, с тех пор как мы вышли из порта.
— Да и русские спутники-шпионы держат нас под постоянным наблюдением, — добавил Джордино.
— Поэтому я и передач на мостик просьбу дойти до конца маршрута, прежде чем познакомиться с красоткой поближе, — сказал Питт.
— Понятно, но русские все равно нас засекут, когда мы будем снова поворачивать.
— Правильно, засекут, если только мы не пройдем над субмариной по обычному маршруту, затем повернем на следующую линию и будем продолжать прочесывать район, как и прежде. Затем я радирую нашим инженерам в Вашингтоне, пожалуюсь на проблемы с оборудованием и попрошу дать дальнейшие инструкции. Каждую пару миль мы можем возвращаться, чтобы сделать обман более достоверным.
Джордино взглянул на Найта:
— На это они могут купиться, если все будет выглядеть правдоподобно.
Найт ненадолго задумался.
— Хорошо, мы не будем привлекать внимание к этому месту. Бросим последний взгляд на цель и продолжим работать, словно ничего не нашли.
— А когда мы закончим утюжить этот участок, — предложил Питт, — можно отойти и начать работы на новом, милях в тридцати отсюда, и там прикинуться, что сделали открытие.
— Да, — одобрил Джордино, — это хороший трюк. Пустим их по ложному следу.
Найт сдержанно улыбнулся:
— Что ж, вы придумали неплохой сценарий, и я его утверждаю.
Последовала небольшая качка, и палуба слегка накренилась на правый борт, когда рулевой развернул судно на обратный курс. Далеко за кормой, словно послушная собака на длинном поводке, двигался подводный робот по имени «Шерлок». Он автоматически перенастроил две кинокамеры и один фотоаппарат, одновременно продолжая посылать зондирующие волны. Названный своим создателем в честь знаменитого литературного персонажа, «Шерлок» исправно снабжал исследователей данными о морском дне, которые ранее были недоступны человеку.
Минуты тянулись с такой неторопливой тягучестью, что казались часами, но вот наконец гребень кратера попал в поле действия бортового сканера. «Полярный исследователь» направил «Шерлока» таким образом, чтобы он спустился внутрь кратера. Три пары глаз были прикованы к записывающему устройству сканера.
— Вот она! — воскликнул Джордино дрожащим от сдерживаемого волнения голосом.
Изображение советской субмарины полностью заполнило монитор левого борта. Она лежала на крутом склоне, повернутая кормой к центру кратера, а носом — к краю. Ее корпус был цел, в отличие от корпусов американских субмарин «Трешер» и «Скорпион», которые затонули в 1960-х годах, разлетевшись на сотни обломков. Она лежала, на два или три градуса накренясь на правый борт. С момента ее пропажи прошло больше десяти месяцев, но видимые детали ее корпуса не покрылись ржавчиной в холодных арктических водах.
— Нет никакого сомнения, это субмарина класса «альфа», — сказал Найт. — Ядерный реактор, титановый корпус, не подверженный намагничиванию и коррозии в соленой воде, бесшумные двигатели, самая большая скорость и глубина погружения среди субмарин Советского Союза и Соединенных Штатов Америки.
Промежуток времени между появлением графического и видеоизображения составлял около тридцати секунд. Головы присутствующих одновременно повернулись к телевизионным экранам.
В искусственном свете плавные линии субмарины, казалось, были окружены жутковатым серо-голубым ореолом. Никому не хотелось думать о том, что русское судно стало братской могилой для ста пятидесяти человек. Она выглядела вполне мирно, как детская игрушка, забытая на дне бассейна.
— Есть увеличение радиоактивности? — поинтересовался Найт.
— Очень небольшое, — ответил Джордино, — очевидно, из-за реактора.
— Непохоже, чтобы он расплавился, — удивился Питт.
— Да и показания это не подтверждают.
Найт, глядя на мониторы, сделал краткий обзор:
— Имеются повреждения в носовой части. Сорван руль глубины левого борта. Длинная трещина в днище — около двадцати метров.
— По-моему, трещина глубокая, — добавил Питт, — повреждены балластные танки и корпус. Она, наверное, задела край кратера, который и распорол ее, словно консервную банку. Представляю, как отчаянно боролся за жизнь корабля экипаж, но поднять ее на поверхность было уже невозможно. Она принимала воду быстрее, чем ее откачивали, и постепенно уходила на глубину, пока не ударилась о склон.
В каюте воцарилась тишина. Субмарина на экранах довольно быстро смешалась в сторону кормы. Наконец вооруженный камерами «Шерлок» прошел мимо нее — и субмарина исчезла с экранов. Исследователи продолжали смотреть на мониторы, на которых отражалась мирная картина морского дна. Они думали о том, что должны были пережить люди, нашедшие свою могилу в этих неприветливых глубинах.
Никто не решатся нарушить молчание, даже дышать старались тише. Но постепенно люди избавились от кошмарных видений и отвернулись от мониторов. Немного придя в чувство, они начали обмениваться шутками, смеяться и, в общем, вели себя словно болельщики, радующиеся выигрышу любимой команды.
Питт и Джордино могли чувствовать себя свободными весь остаток рейса. Их часть исследовательского проекта была выполнена. Они нашли иголку в стоге сена и имели все основания этим гордиться. Однако очень скоро выражение лица Питта снова стало серьезным, и он задумчиво уставился прямо перед собой.
Эти симптомы были хорошо знакомы Алу. После успешного завершения очередного проекта у Питта начиналась депрессия. Его пытливому уму срочно требовалась новая загадка.
— Отличная работа, парни, — тепло улыбнулся Найт. — Вы, ребята из НУМА, превосходно знаете свое дело. Да и техника у вас на высоте. Вы провели самую замечательную разведывательную операцию за последние двадцать лет.
— Не спеши радоваться, — сказал Питт. — Самое сложное еще впереди. Утащить субмарину из-под носа у русских будет совсем не просто. Здесь «Гломар Эксплорер» уже не поможет. От больших кораблей не будет никакого толку. Всю операцию придется проводить под водой.
— А это еще что? — воскликнул Джордино, изумленно уставившись на монитор. — Похоже на большой кувшин.
— Больше на урну, — сказал Найт.
Питт несколько мгновений тоже смотрел на монитор. Потом выражение его лица изменилось: задумчивость сменилась напряженным вниманием, из покрасневших глаз исчезла усталость, они снова стали зоркими и цепкими. Странный предмет стоял на дне. Две ручки располагались с двух сторон от узкого горлышка, расширяющегося в овальную емкость, которая книзу снова сужалась и тонула в песке.
— Терракотовая амфора, — объявил Питт.
— Думаю, ты прав, — задумчиво пробормотан Найт. — Такие сосуды использовались греками и римлянами для перевозки вина и оливкового масла. Их очень часто находят на дне Средиземного моря.
— Но откуда она взялась в Гренландском море? — вопросил Джордино, не обращаясь ни к кому конкретно. — Кстати, здесь, в левом углу, еще одна.
Затем в объективы камер попало три амфоры, вслед за ними еще пять, все они были расположены по ломаной линии, идущей с юго-запада на северо-восток.
Найт повернулся к Питту:
— Ты у нас эксперт по кораблекрушениям. Что ты об этом думаешь?
Прошло добрых десять секунд, прежде чем Питт ответил. Когда он все же заговорил, его голос звучат тихо и глухо, словно доносился из соседней каюты:
— Я могу только предположить, что мы наткнулись на кораблекрушение, которого, если верить известным мне источникам, здесь быть никак не могло.
