62
Дейл Николс и Мартин Броган ожидали на ступеньках Белого дома, пока президент выйдет из вертолета и пройдет по обширной лужайке.
— У вас есть что-нибудь для меня? — спросил президент после обмена рукопожатиями.
Николс не смог сдержать радостного возбуждения:
— Мы только что получили сообщение от генерала Доджа. Его спецназовцы захватили «Леди Флэмборо» на юге Чили. Сенатор Питт, Гала Камиль, президенты Хасан и Де Лоренцо спасены.
Лицо президента просветлело. Он даже позабыл об усталости после беспрерывных совещаний с канадским премьер-министром в Оттаве, откуда только что прибыл.
— Это действительно замечательная новость, — сказал он. — Слава богу! В ходе операции были жертвы?
— Два спецназовца легко ранены, но троим парням из НУМА досталось по полной программе, — сказал Броган.
— Там были люди из НУМА?
— Дирк Питт на одном из кораблей НУМА шел по следу «Леди Флэмборо». Именно он и еще три человека помешали террористом скрыться вместе с заложниками.
— Иными словами, он помог спасти своего отца?
— Ему принадлежит основная заслуга в успехе операции. Президент радостно потер руки:
— Уже почти полдень, господа. Почему бы нам не отметить это событие бутылочкой вина за ланчем? Вы расскажете мне все подробности.
Государственный секретарь Дуглас Оутс, советник президента по национальной безопасности Алан Мерсьер и Юлиус Шиллер тоже приняли участие в ланче. После десерта Алан Мерсьер раздал присутствующим копии отчета генерала Доджа.
Читая отчет, президент нервно вертел в руке вилку, когда же он поднял глаза, на его лице отразилась смесь удивления и торжества.
— Топильцин!
— Он завяз в этом деле по уши, — подтвердил Броган. — Топильцин предоставил судно для замены круизного лайнера и свою команду террористов.
— Значит, в деле похищения «Леди Флэмборо» он вступил в сговор со своим братом, — уверенно проговорил президент.
Николс кивнул:
— Факты указывают на это, но добыть неопровержимые доказательства будет очень сложно.
— Есть идеи относительно того, кто разработал и возглавил операцию?
— Да, — коротко ответил Броган. — Только у нас очень мало данных об этом человеке. Его зовут Сулейман Азиз Аммар. Здесь все, чем мы располагаем о нем. — Он протянул президенту тонкую папку. — Он загримировался под капитана судна во время его захвата, а потом надел маску, которую не снимал до самого конца. Позже Дирк Питт встретился с ним лицом к лицу во время переговоров, предшествовавших сражению. Он сам назвал свое имя — Сулейман Азиз Аммар.
— Странно, с чего бы этому Аммару называть свое настоящее имя, — удивился Шиллер. — Должно быть, он его только тогда и придумал.
Броган покачал головой:
— Имя вполне реальное, такой человек действительно существует. У нас есть на него некоторые данные, у Интерпола тоже. Аммар, скорее всего, не сомневался, что Питту остаюсь жить недолго, поэтому он ничего не терял, называя свое имя.
Глаза президента сузились.
— По вашим данным, он подозревается в убийстве более пятидесяти государственных деятелей. Разве это возможно?
— Сулейман Азиз Аммар считается одним из лучших в своей профессии.
— То есть террорист?
— Убийца, — поправил президента Броган. — Аммар специализируется на политических убийствах. Исключительно хладнокровен, гений маскировки и тщательного планирования. Как поется в известной песне, никто не делает этого лучше. Больше половины его преступлений выполнены просто идеально. Он мусульманин, но его нанимали немцы, французы и даже израильтяне. Очень высокооплачиваемый наемник. Сколотил изрядное состояние.
— Его поймали?
— Нет, сэр, — был вынужден признать Броган. — Его не обнаружили ни среди живых, ни среди мертвых.
— Он сумел сбежать? — Президент был неприятно удивлен.
— Даже если Аммар до сих пор жив, — заверил президента Броган, — он не мог уйти далеко. Питт считает, что ранил его по меньшей мере трижды. Сейчас на острове идут поиски. Выбраться оттуда все равно нельзя. Его найдут в течение нескольких ближайших часов.
— Мы бы оказались в большом выигрыше, если бы смогли заставить его заговорить, — сказал Николс.
— Генерал Додж уже предупредил своего полевого командира полковника Мортона Холлиса о необходимости взять Аммара живым. Но полковник считает, что, будучи загнанным в угол, этот человек застрелится.
Николс пожал плечами:
— Возможно, Холлис прав.
— Из террористов еще кто-нибудь уцелел? — спросил Броган а президент.
— Восьмерых мы допросили. Но они оказались платными наемниками Аммара и не входили в число фанатиков Язида.
— Нам понадобятся их показания, — без особого энтузиазма проговорил президент, — чтобы доказать: Аммар работал на Язида и Топильцина.
Шиллер не считал неудачей операции то обстоятельство, что главарь не схвачен.
— Взгляните на светлую сторону, господин президент. Судно и заложники спасены, никто не пострадал. Президент Хасан отлично знает, что Язид хотел его смерти и что именно он стоит за похищением. Теперь он отомстит Язиду.
Президент задумчиво взглянул на Шиллера, потом поочередно всмотрелся в лица каждого из присутствующих.
— Вы все так думаете, господа?
— Юлиус хорошо знает Хасана, — сказал Мерсьер. — Он может быть весьма опасным, если его как следует разозлить.
Даг Оутс кивнул, соглашаясь:
— Конечно, всего не предусмотришь, но думаю, Юлиус в основном прав. Возможно, Хасан не зайдет слишком далеко и не пойдет на риск, чтобы не вызвать бунта или даже революцию, арестовав Язида и обвинив его в предательстве. Но он наверняка сделает все, чтобы уничтожить доверие к Язиду.
— Язиду придется нелегко, — подтвердил Броган. — Египетские мусульманские фундаменталисты придерживаются умеренных позиций и не одобряют тактику террора. Они отвернутся от Язида, а парламент страны поддержит законного президента. Кроме того, полагаю, что военные наконец выберутся из своей башни из слоновой кости и подтвердят лояльность Хасану.
Президент сделал последний глоток вина и поставил стакан на стол.
— Должен признаться, мне нравится ход ваших рассуждений.
— Кризис в Египте далек от завершения, — предостерег Оутс — Язид, может быть, на некоторое время и окажется в стороне, но в отсутствие президента Хасана мусульманское братство фундаменталистов-фанатиков заключило союз с либеральной и социалистической рабочей партиями. Вместе они смогут тайно вредить Хасану и в итоге вернуть Египет к исламским законам, прекращению связей с Соединенными Штатами и ликвидации израильских мирных соглашений.
Президент повернул голову к Шиллеру:
— Вы подписываетесь под нарисованной Дагом картиной светопреставления, Юлиус?
— Да, — мрачно кивнул Шиллер.
— Мартин?
Выражение лица Брогана говорило само за себя.
— Неизбежное только отсрочено. Со временем правительство Хасана все равно падет. Сегодня у него есть поддержка военных, а завтра он вполне может ее лишиться. Наши ведущие аналитики в Лэнгли предсказывают относительно бескровную смену власти через восемнадцать — двадцать месяцев.
— Я голосую зг выжидательную позицию, господин президент, — сказал Оутс, — с одновременным изучением наших возможных взаимоотношений с другим исламским правительством.
— Вы предлагаете изоляционистский подход, — резюмировал президент.
— Возможно, нам пора занять именно такую позицию, — поддержал Оутса Шиллер. — Ведь ни одна из мер, предпринятая вашими предшественниками за последние двадцать лет, не оказалась действенной.
— Русские тоже не станут вмешиваться, — добавил Николс, — а мы сможем утешаться тем, что не позволили Полу Капестерре, или Ахмеду Язиду, довести дело до катастрофы, как это случилось в Иране. Он сделал бы все от него зависящее, чтобы минимизировать наши интересы на Ближнем Востоке.
— Я не вполне согласен в общей картиной, — сказал Броган, — но в оставшееся время мы еще можем успеть вырастить нового правителя Египта.
— Кого вы имеете в виду? — полюбопытствовал президент.
— Египетского министра обороны Абу Хамила.
— Вы считаете, что именно он станет во главе нового правительства?
— Когда придет время, безусловно, — пояснил Броган. — Его конечно же поддержат военные, и, кроме того, он имеет все основания рассчитывать на поддержку умеренных мусульманских фундаменталистов. По моему мнению, Абу Хамид будет на своем месте.
— Абу Хамид будет активно использовать те биллионы долларов, которые мы уже вложили в Египет, — пробормотал Оутс с улыбкой. — Он не принадлежит к людям, заглядывающим в зубы дареному коню. Конечно, он будет создавать шум, которого от него ждут религиозные фанатики, обвиняя Израиль и ругая Соединенные Штаты, но под слоем пустых разговоров он станет поддерживать с нами дружеские отношения.
— А тот факт, что он в добрых отношениях с госпожой Камиль, нам тоже не повредит, — добавил Николс.
Президент задумался, глядя в свой стакан с вином словно это был хрустальный шар. Потом поднял его.
— За дружеские отношения с Египтом!
— За дружбу, — хором сказали Мерсьер и Броган.
— За Египет, — провозгласил Оутс.
— И Мексику, — добавил Шиллер.
Президент взглянул на часы и встал. За ним поднялись все участники совещания.
— Извините, господа, но я вынужден вас покинуть. У меня встреча с группой охотников за сокровищами. Поздравьте и поблагодарите от моего имени всех участников спасательной операции. — Он сделал шаг в сторону двери, но по дороге обернулся к Оутсу: — Я хочу видеть вас и сенатора Питта, как только он вернется.
— Вы хотите узнать, о чем он сумел договориться с президентом Хасаном во время их вынужденного пребывания вместе?
— Я бы хотел услышать, что он узнал от президента Де Лоренцо относительно кризиса у наших южных границ. Египет в сравнении с Мексикой имеет для нас второстепенное значение. Мы можем спокойно пережить тот факт, что Ахмед Язид на некоторое время будет отправлен на скамейку запасных, но Топильцин продолжает оставаться реальной угрозой. Джентльмены, сконцентрируйте на нем свое внимание. Да поможет нам Бог, если мы не сумеем стабилизировать обстановку в Мексике.
