Артем. Сторожевая башня

Дорога постепенно превращалась в не слишком часто используемую тропу. Временами лишь общее направление на уже ясно видимую седловину между двумя горными пиками помогало выбрать правильный путь. Растительность окончательно перешла в высокогорный вариант. Ели остались далеко внизу. Из деревьев нам попадались только одиноко стоящие перекрученные низкорослые березки да кусты можжевельника, от которых распространялся одуряющий хвойный аромат. Лошадям было труднее всего. Они оскальзывались на выступающих гладких серых скалах, съезжали вниз по осыпям, спотыкались о торчащие на относительно ровных участках тропы более прочные и меньше поддающиеся выветриванию клыки горной породы. Наконец, после очередного поворота впереди мелькнула ровная, каменная кладка и мы вышли на сам перевал. Здесь практически без изменения сохранилась та дорога, которой раньше пользовались многочисленные купеческие караваны. Слева от дороги мрачной громадиной высилась Сторожевая башня, сложенная из аккуратно тесанных каменных глыб. Сразу было видно, что укрепление давно заброшено. Вместо дверей зиял темный, оббитый по углам проем, зубцы, венчавшие верх башни, частично осыпались, стены поросли мхом и какой-то разновидностью вьюна. На противоположной стороне дороги сохранилась кладка фундамента. Видимо, здесь находилось какое-то здание, служившее скорее всего местом ночлега и отдыха для путников.

Похоже, когда-то здесь был довольно оживленный перекресток, отсюда расходились пути на все четыре стороны света. Одна из дорог тянулась в восточном направлении прямо по гребню горного хребта.

— Там земли кобольдов, — ответил на мой немой вопрос Дейк. — В эту сторону, — он махнул рукой на север, — вела когда-то дорога в северные земли. Что там творится сейчас — никто не знает. — Он повернулся к ущелью, тянувшемуся почти прямо в южном направлении. — Нам в ту сторону.

— Погоди, — остановил я его. — А как же ваша таинственная Дорога? Она отсюда не видна?

— Говорили, что ее можно увидеть с вершины Сторожевой башни.

— Так давайте поднимемся наверх, — поддержала меня Леда. — Не можем же мы покинуть перевал, не увидев самого загадочного образования этой земли.

— Нам все равно необходимо сделать небольшой привал, — я кивнул в сторону лошадей. — Животные сильно вымотались от такого подъема, им необходимо передохнуть. Да и нам не помешает немного подкрепиться.

— Тогда останавливаемся, — Дейк решительно сгрузил поклажу со своего вороного и привязал лошадей у чудом выросшего корявого и колючего деревца боярышника, притулившегося у самого основания когда-то грозной Сторожевой башни. Деревце выросло благодаря небольшому родничку с кристально чистой и ломящей зубы водой, выбивавшемуся из расселины.

Мы разложили небольшой костерок между двух камней из набранного по дороге сухого валежника, поставили на него котелок с водой и вошли в башню.

Внутри царило такое же запустение, как и снаружи. Сквозь полумрак, рассеиваемый пробивавшимися через узкие бойницы солнечным светом, проступал в нагромождениях мусора каменный пол. Около дальней стены были аккуратно уложены каменные блоки, ведущие на второй этаж башни, который благополучно обрушился вниз в результате когда-то бушевавшего здесь пожара. Стены все еще имели закопченный вид, несмотря на прошедшие годы. Мы поднялись по остаткам каменной кладки до уровня второго этажа и, пользуясь ржавыми железными крюками, торчавшими из стены, к которым раньше, видимо, крепилась деревянная лестница, выбрались на самый верх. Смотровая площадка тоже выгорела, но полы здесь были уложены когда-то на выступавшие из каменной кладки стен плиты то ли сланца, то ли известняка. Поэтому по верхней части башни, если не замечать распахнувшийся вниз проем, можно было передвигаться по выступу, достигавшему полуметровой ширины.

— Вон она! — Дейк уставился в северном направлении.

Я повернулся и взглянул туда, куда неотрывно пялился наш спутник. Не знаю, что уж он видел там обычным человеческим зрением, хотя и просто так было на что посмотреть в открывшейся нам панораме. Караванный путь в северном направлении где-то через полкилометра нырял в заросшую низкорослым кустарником и ничего выдающегося собой не представлявшую долину. Если бы не одно но… Перпендикулярно долине пролегла белая блестящая полоса, с легкостью расколовшая оба склона и терявшаяся на западе и востоке в нагромождениях скал. Тот кусок этого загадочного образования, что был нам виден со смотровой площадки, действительно напоминал широкую, абсолютно ровную Дорогу. Вот только вдоль Дороги пульсировали еле видимые, расположенные параллельно ей правильные овалы, напоминавшие детскую игрушку-спираль.

“Ты видишь эти кольца?” — долетел до меня безмолвный вопрос Леды.

“Да, — так же мысленно ответил я ей. — Только не уверен, что наш спутник видит то же”.

“Что это может быть?”

“Дорога, тебе же сказали, — про себя усмехнулся я. — Или не похоже?”

“Если это дорога, то я русалка. — Видимо, ответ Леды был эквивалентом нашей поговорки: …то я балерина (или космонавт). — Ты не можешь серьезно ответить?”

“Я, так же как и ты, вижу такое чудо в первый раз”.

— Ян, — я обратился к нашему спутнику, — ты видишь что-нибудь, кроме этой блестящей полосы?

— Нет, — ответил Ян.

“Вот видишь, — я взглянул на Леду. — Он больше ничего не замечает”.

“Что-то мне напоминают эти кольца, — Леда в задумчивости потерла подбородок, — но, хоть убей, не могу вспомнить”.

— Ну, ладно, хватит глазеть на это чудо, — произнес я вслух. — Пора спускаться и вплотную заняться обедом. Все равно мы больше ничего нового отсюда не увидим.

Ян кивнул и, с неохотой оторвавшись от непонятного зрелища, названного здесь Дорогой, начал спускаться вниз со стены. Я помог Леде утвердиться на первом из крюков и выпрямился, чтобы взглянуть напоследок еще раз на таинственную Дорогу. В этот момент перед глазами мелькнула какая-то сетка, изображение поплыло и я, чтобы не сорваться с высоты, оперся на один из каменных зубцов, пережидая непонятный фокус со зрением…

— Крис! — хриплый голос Мерка, командира башни, не предвещал ничего хорошего. — Ты опять дрыхнешь?!

Кобольд пнул прикорнувшего под навесом молодого паренька. Тот вскочил, испуганно протирая заспанные глаза.

— Отправлю я тебя обратно в Златоград, так и знай! — Мерк, просидевший весь вечер и большую часть ночи за бурдюком можжевеловой настойки с главой каравана кобольдов, был не в лучшем настроении. — Что это такое?! Где твой напарник?!

— Садхи спустился вниз, — испуганно ответил Крис. — У него живот заболел.

— Твою мать! — командир башни свирепо дернул себя за всклоченную бороду и взглянул налитыми кровью глазами на караульного. — У вас — у людей — постоянно возникают какие-то неотложные проблемы. Вы что угодно готовы придумать, лишь бы не исполнять свои служебные обязанности.

Крис вытянулся по стойке смирно и преданно глядел на командира. После того как кобольд встречался со своими соплеменниками, что обычно происходило довольно бурно, ему было лучше не перечить. Тогда Мерк, отведя душу, довольно быстро остывал.

— Ну, что вылупился? — кобольд уставился на Криса. — Спускайся вниз и буди следующую смену. Да вызови сюда этого лентяя Садхи! — крикнул он уже вслед нырнувшему в люк Крису.

Оставшись один на смотровой площадке, Мерк потянулся, жмуря глаза на вынырнувшее из-за зубчатого хребта солнце, зевнул и, клацнув зубами, приник к бочке с водой, стоящей рядом с сигнальной чашей. Выхлебав никак не меньше двух литров воды, кобольд выпрямился, отдуваясь, и взглянул на просыпающийся внизу лагерь.

Из конюшни начинали выводить и седлать лошадей, над кухонным котлом под навесом курился дымок. Хозяин караван-сарая, приткнувшегося на противоположной стороне дороги к скале, торопился приготовить завтрак просыпающимся купцам. Нынче на перевале заночевало сразу три больших каравана. Глава каравана кобольдов еще не поднялся. Мерк не заметил своего вчерашнего собутыльника среди копошащихся внизу купцов и их охраны. Он еще раз зевнул и отвернулся от уже ставшей привычной за три месяца картины. Да так и остался стоять с отвисшей челюстью.

— Крис! — заорал Мерк, немного оправившись от изумления. — Быстро ко мне!

— Ну, наш командир разлиховался с утра пораньше, — послышался знакомый голос, и на смотровую площадку выбрался командир десятка кобольдов Сорк с двумя подчиненными, прибывшими на смену Садхи и Крису. — Что ты привязался к пареньку? Похмелье срываешь?

Сорк был давним приятелем Мерка, прошедшим с ним не один далекий гарнизон и не раз выручавшим нынешнего командира Сторожевой башни в боевых стычках. На правах старого друга он позволял себе иногда одергивать и поучать Мерка, когда последний, по его мнению, перебирал в своих разносах. Что, впрочем, никак не влияло на несение Сорком службы и никогда не переходило границ дозволенного, тем более в опасных ситуациях. Тогда Сорк беспрекословно выполнял любое поручение своего друга, оставляя на потом критику и нравоучения. В общем, действовал строго по уставу.

— Да ты сам посмотри! — дернул Сорка за плечо командир башни, разворачивая его в нужном направлении. Сорк протяжно присвистнул:

— И давно появилась эта штука?

— Вот я и хочу выяснить то же самое у двух ночных бездельников, по недоразумению попавших в мой отряд! — Мерк в нетерпении повернулся к люку. — Крис, Садхи! Долго я еще буду вас ждать?!

Из люка наконец показалась голова Садхи, напарника Криса по ночному дежурству. За ним следом с опаской выбрался наверх и Крис.

— А ну-ка идите сюда, разлюбезные! — зловеще поманил их к себе Мерк.

Садхи и Крис осторожно приблизились.

— Что это такое? — Мерк вскинул руку в направлении севера.

Садхи пожал плечами:

— Дорога, горы… трава, небо…

— Ты издеваешься надо мной?! — взревел Мерк и подволок Садхи к самому краю стены. — Что вот это, я спрашиваю?!

У Садхи, как и недавно у Мерка, отвалилась челюсть, и он изумленно уставился вдаль. Видя такую странную реакцию своего напарника, Крис подошел поближе. Поглядел, протер глаза и снова поглядел с тайной надеждой, что картина, представившаяся его взору, исчезнет. Но ничего не произошло. Северное ущелье рассекала гладкая, широкая, блестящая полоса, непринужденно взрезавшая правый и левый склоны хребта и нырявшая в хаос практически непроходимых ущелий.

Через полчаса на смотровой площадке толпился весь гарнизон, состоявший из десятка кобольдов и десятка людей, и большинство купцов, заночевавших на перевале. Все изумленно созерцали появившееся ночью странное сооружение.

— Не иначе, какой-то маг опять что-то сделал, — заявил Лерихк, глава каравана кобольдов. — Вечно вы, люди, что-нибудь сотворите, а расхлебывать приходится всем миром.

Лерихк повернулся к стоявшему чуть поодаль Сайнту, возвращавшемуся из северных земель в Златоград.

— Главное первым крикнуть — вор! — не замедлил парировать Сайнт. — А потом пусть отмываются. У вас что, магов, скажешь, нет?! И откуда идет эта Дорога?! Не со стороны ли ваших земель?!

Сайнт первым произнес это название. Позже за непонятной и, как оказалось, смертельно опасной полосой прижилось название: Дорога.

Так и не выяснив, кто же виноват в появившемся феномене, переругавшиеся купцы спустились к караван-сараю и начали собираться в путь Лерихк и Сайнт быстро загрузили свои товары и, обменявшись напоследок оскорблениями, двинулись каждый по своей дороге. Один — в Златоград, другой — в земли кобольдов, торопясь принести князьям и старейшинам новость.

Медлил только караван, возвращавшийся на север. Кобрин, глава каравана, подошел к Мерку.

— Как ты думаешь — это не опасно? — он махнул плеткой по направлению северной дороги.

— Кто его знает? — Мерк пожал плечами. — Сейчас вышлю разведку.

— Я не знаю, как быть, — признался Кобрин кобольду — То ли ехать домой, то ли вернуться в Златоград и нанять дополнительную охрану.

— А что это тебе даст? — скептически произнес Мерк. — У тебя, я считаю, и так достаточно орлов, чтобы устроить переворот в небольшом городе. — Кобольд кивнул на гарцевавшую неподалеку полусотню всадников. — Если же это магия, то никакая армия тебя не спасет.

— А-а, рискну! — махнул рукой Кобрин, направляясь к лошади. — До встречи, Мерк! Жди меня через месяц!

— До встречи! — ответил Мерк и, глядя вслед тронувшейся веренице груженых лошадей, тихо добавил — Легкой дороги тебе, купец!

Прощаясь, ни тот, ни другой не подозревали, что им больше никогда не доведется встретиться.

Мерк снова поднялся на смотровую площадку и вызвал к себе Сорка и Дэнка, командира десятка людей.

— Необходимо сделать две вещи, — открыл он импровизированное совещание, когда два десятника поднялись наверх. — Проверить, что это за штука появилась в ущелье, и отправить гонцов в Златоград и в Кандаг.

— А как же западные княжества? — задал вопрос Сорк.

Вечно угрюмый Дэнк промолчал, хотя задать этот вопрос следовало бы ему. Все-таки на западе селились в основном люди. Селений кобольдов там было раз-два и обчелся.

— А что западные княжества? — вопросом на вопрос ответил Мерк. — Какое отношение эти зажравшиеся бароны имеют к нашему соглашению? Они отказались представить людей для охраны перевала. Службу несут люди Златограда и кобольды. Поэтому мы и пошлем гонцов к старейшинам Кандага и главе Златограда. А дальше — пусть решают они. Мы не уполномочены оповещать западные земли о чем-либо.

— Согласен, — Дэнк кивнул головой. — Пойду собирать гонца. Сколько человек я должен приготовить для разведки?

— Я думаю, хватит одного, — решил Мерк. — И одного от тебя, — он кивнул Сорку.

— И еще, — остановил он собравшихся уходить десятников. — Что-то неспокойно у меня на душе от такого соседства. Демон его знает, что может появиться из этого ущелья. Приведите свои десятки в полную боевую готовность… и отправьте гонцами кого помоложе… Если чего случится, нечего им здесь загибаться.

Десятники согласно кивнули и покинули площадку.

Через некоторое время внизу началось активное шевеление. Два всадника умчались вслед ушедшему на север каравану. Еще двое помчались на восток и на юг. В Кандаг — столицу кобольдов и в Златоград. В одном из всадников Мерк с облегчением узнал Криса. Этот совсем еще юный паренек вызывал у командира Сторожевой башни смутную симпатию. Чем-то он напоминал Мерку его самого в молодости. Кобольд пришел на военную службу таким же безбородым и безусым юнцом. И только счастливая судьба да Сорк помогли сохранить ему жизнь в первой же серьезной стычке на юге с кочевниками, решившими пощипать тогда еще только строящийся Майдан, ставший затем настоящим торговым центром, связывающим северные, западные и восточные земли. Это сейчас кочевники Степи с приходом нового хана поубавили свою алчность и прекратили грабить проходящие караваны. Верховный хан решил, что выгоднее вести торговлю с соседями, чем отбиваться от карательных рейдов обозленных правителей сопредельных стран. Хан посадил на кол самых неуемных и неумных подчиненных, не согласившихся с его указом. И теперь кочевники промышляли набегами исподтишка, грабя одиноких путников и мелкие группы торговцев, избегая нападать на большие, богатые и хорошо охраняемые караваны.

Мерк всмотрелся в ущелье, утыкающееся теперь в эту странную полосу, и, не заметив пока ничего опасного, спустился вниз. Там уже вовсю шла подготовка к предполагаемой осаде Сторожевой башни. Кобольды и люди дружно закатывали внутрь заранее подготовленные бочки с водой, заводили на первый этаж брыкающихся лошадей, тащили вязанки дров на второй этаж и на смотровую площадку.

К командиру Сторожевой башни подошел встревоженный хозяин караван-сарая.

— Что случилось, уважаемый Мерк? — обеспокоенно спросил он. — Вы готовитесь к штурму?

Мерк понимающе и с сочувствием поглядел на стоящего перед ним Юсуфа. По слухам, он был откуда-то с юга. То ли что-то не поделил с одним из городов Морского братства, то ли перешел дорогу кочевникам. Юсуф не привык рассказывать о своем прошлом. Но в результате он однажды оказался на здешнем перевале с лошадью, на которой сидела закутанная в чадру женская фигура. Решив отдохнуть, Юсуф разбил в стороне от Сторожевой башни палатку. Только отдых его несколько затянулся. Проходящим караванам требовались постоянно какие-либо услуги. Вот и решил Юсуф задержаться в этих местах. За оставшееся теплое время года он накосил травы в окрестных ущельях и свез готовое сено на своей единственной лошади к палатке. По весне сена у Юсуфа уже не было, но на вырученные деньги, а останавливающиеся на ночевку караванщики хорошо платили за кормежку и уход за лошадьми, он начал строить конюшню и хижину для купцов. Только на третий год, когда были готовы основные помещения, Юсуф пристроил к ним хибару для семьи, до того времени ютившейся в выцветшей и потрепанной палатке. Сейчас у Юсуфа было шесть сыновей, достигших, как он говорил, возраста мужчины, и две прелестные маленькие девочки-двойняшки.

— Вот что я тебе посоветую, Юсуф, — произнес Мерк. — Уходил бы ты отсюда со своими от греха подальше. Неизвестно, что из той штуки вылезет.

— Мне некуда идти, — покачал головой Юсуф. — Все, что я успел сделать, здесь. А внизу меня никто не ждет.

— Так отправь отсюда семью, — посоветовал кобольд.

— Куда? — печально переспросил Юсуф. — У меня не осталось родственников. А у нашего народа такой закон: где глава семьи, там и весь его род. Мой род весь здесь.

— Значит, уходи отсюда всем родом, — у кобольда был очень серьезный вид. — Иначе ты рискуешь лишиться всего.

— Но ты же не уходишь, — возразил хозяин караван-сарая, — хотя тоже рискуешь всем.

— Я солдат, — ответил Мерк. — И послан сюда защищать мир, который за моей спиной.

— Тогда и я останусь на защиту своего мира, — произнес Юсуф.

— Как знаешь, — покачал головой кобольд. — Я тебя предупредил.

К обеду, когда гарнизон приготовился к предполагаемой осаде, вернулась посланная разведка. Вернее, вернулся один кобольд. Второй разведчик из десятка людей стал первой жертвой Дороги.

— Он ступил на полосу и пропал, — кобольд оглядел собравшихся вокруг него солдат.

— А ты что же? — спросил у кобольда Дэнк. — Где ты был в это время?

— Я ничего не успел сделать, — кобольд расстроенно развел руками. — Когда мы подъехали к этой Дороге, Клеро сказал, что попробует перейти ее, а мне посоветовал наблюдать и в случае чего прикрыть…

— Ну и? — Дэнк требовательно посмотрел на кобольда.

— Над Дорогой прошла волна, и он исчез, — кобольд в отчаянии ударил древком топора в землю. — И все! Я даже не успел пошевелиться!

— А что с караваном Кобрина? — вмешался в расспросы Мерк.

— Я сообщил им, что произошло с моим напарником, но Кобрин все равно повел людей вперед. Он сказал, что, может, они пройдут…

— И?..

— Исчезли, как и Клеро…

— Ну что же, — Мерк отвернулся от кобольда, — ты сделал все, что мог…

— Нет! — рванулся вперед кобольд. — Еще не все!

— Не понял, — повернулся к нему командир Сторожевой башни.

— Прошу разрешить мне вернуться за моим напарником, — вытянулся кобольд. — Я сообщил, что произошло, и теперь хочу найти Клеро.

— Нет, — отрезал Мерк.

— Почему?! Я должен помочь!

— Я сказал: нет! У меня каждый человек на счету. Клеро исполнил свой долг, не твоя вина, что ты не смог ему помочь.

— Я все равно вернусь! — решительно заявил кобольд.

— Сорк! — Мерк повернулся к десятнику кобольдов. — Образумь своего подчиненного! Мне некогда тратить время на истерики!

— Тревога! — прервал разбирательства у ворот башни голос караульного со смотровой площадки.

Мерк кинулся наверх.

Со стороны таинственной Дороги по ущелью, клубясь, приближалась черная волна, над которой кружили какие-то черные точки. Когда этот странный вал приблизился и можно было рассмотреть из чего он состоит, Мерк в ужасе отшатнулся от парапета. Это потом их назовут оборотнями, упырями, орками, вспомнив старые полузабытые легенды и сказки, которые никто уже давно не принимал всерьез, считая вымыслом слишком буйного воображения предков. И вот сейчас вся эта ожившая нечисть валила сплошным потоком на жалкий гарнизон Сторожевой башни, оказавшейся у нее на пути.

— Поджигай! — заорал Мерк, оборачиваясь к бледному караульному, зачарованно глядящему на приближающийся кошмар.

Тот бросился к каменной чаше посреди площадки и сдернул холстину, прикрывавшую заботливо приготовленную и обильно политую смолой кучку дров. Над башней поднялся в небо черный столб дыма, оповещая посты, находящиеся в долине, что началось страшное…

— Юсуф! — крикнул Мерк, перегнувшись через стену. В караван-сарае открылись ставни, в окне показался Юсуф, сжимающий в руках топор на длинной ручке.

— Уходи! — махнул рукой по направлению к долине Мерк. Хозяин караван-сарая отрицательно покачал головой. — Тогда в башню!

Юсуф скрылся в окне, заскрипели открываемые двери караван-сарая. Показалась женская фигурка и, семеня, двинулась к Сторожевой башне с двумя девочками на руках.

— Ну что ж, — прошептал кобольд. — Ты выбрал… Он крикнул в направлении люка:

— Пустить женщин в башню! Пятерых арбалетчиков и пятерых мечников ко мне! Остальным к бойницам!

Летящие над валом то ли птицы, то ли люди рванулись вперед, опережая прущую пешком остальную нечисть. Они планировали на широких перепончатых крыльях, внешне напоминая безобидных летучих мышей, однако были намного больше своих ночных собратьев, а их клекочущее шипение заполонило, казалось, все вокруг.

— Огонь! — скомандовал Мерк. Раздались сухие щелчки арбалетов, и три твари, отчаянно заверещав, рухнули под ноги приближающемуся пешему войску и были безжалостно затоптаны.

— Целься лучше! — скомандовал Мерк. — Мечники, приготовиться!

Арбалетчики успели дать еще один залп, сбивший на этот раз пятерку летунов, и визжащие твари ринулись на обороняющихся с небес. Арбалетчики присели, перезаряжая оружие. Мечники вскинули вверх щиты, прикрывая своих товарищей, продолжая рубить царапающуюся, кусающуюся, брызжущую слюной нечисть. На Мерка ринулись две летучих мыши. Одну он встретил ударом топора, раскроив кошмарную физиономию надвое, и тут ему на плечи обрушился второй монстр, повалив кобольда на землю. Мерк извернулся, выдернул топор из тела погибщего врага и тычком топорища, на конце которого был железный наконечник, пронзил визжащую тварь. Монстр дернулся, выворачивая из рук топор, и откатился в сторону. Мерк увидел еще одно пикирующее сверху чудовище и резко ушел переворотом в сторону. Монстр оказался не слишком умным и, промахнувшись по ускользнувшей добыче, врезался в горящую рядом сигнальную чашу. Огонь моментально охватил его снизу доверху. Он вывернулся из пламени и, не видя ничего вокруг, горящим факелом перевалился через парапет, рухнув прямо на головы подоспевшей пешей рати. Тут ударили еще раз арбалетчики, смахнув с неба очередную пятерку кружащих чудищ. Мерк неожиданно заметил, что на него больше никто не стремится упасть сверху, и поднялся на ноги. Изрубленный монстр с топором, торчащим из грудины, валялся поодаль. Кобольд выдернул свой топор, с омерзением очищая рукоять от черно-красной крови, и огляделся. Возле сигнальной чаши лежал мертвый караульный, сжав в объятиях летающего монстра. В одной руке солдата виднелась рукоять ножа, который он перед смертью вогнал в рвущую ему горло летучую мышь. Из мечников полегло двое, арбалетчики, хотя и в большинстве израненные, уцелели все. Чудовища кружились поодаль, избегая приближаться к смертоносной крыше. Зато пешая нечисть вовсю пыталась добраться до защитников Сторожевой башни. Мерк открыл люк и заглянул внутрь. Весь личный состав, отложив на время мечи и топоры, стрелял из бойниц по пешему воинству. Даже жена Юсуфа, сбросив обязательные, но стесняющие движения восточные одеяния, подносила стрелы лучникам и подавала дротики Сорку, который не признавал лука и предпочитал ему копье или топор. Дочери Юсуфа, крепко обнявшись, сидели под лестницей. Мерк ободряюще улыбнулся близняшкам, хотя и мелькнула мысль, что его измазанная кровью рожа скорее может напугать, чем ободрить. На скрип открывающегося люка резко обернулся стоящий ближе всех к лестнице Дэнк, и Мерк чуть не получил стрелу между глаз. Мерк с удивлением увидел сверкнувшую улыбку на всегда угрюмом лице десятника из Златограда.

— Как у вас дела?

— Держимся! — опять ухмыльнулся Дэнк, выпуская очередную стрелу в бойницу.

— У нас трое погибших, — сообщил Мерк. — Надо заменить арбалетчиков, пусть стреляют изнутри. Дэнк, заметно помрачнев, кивнул.

— Пятерка лучников наверх! — скомандовал он.

Пять человек молча кинулись к лестнице, хватая на бегу колчаны со стрелами. Им на смену в башню ссыпались израненные арбалетчики.

Мерк осторожно подошел к краю стены и поглядел вниз. Основная масса нападающих катилась вниз по ущелью в сторону Златограда.

— Помоги им, Создатель, выстоять, — Мерк повернулся к лучникам. — А ну-ка, ребята, посбивайте оставшихся летучих мышей!

Лучники в десятке у Дэнка, надо заметить, были профессионалами. Ни одна стрела у них не пропадала даром. В течение короткого времени они ссадили последних кружащих в небе летучих гадов. Мерк облегченно вздохнул. Теперь хоть сверху можно было не опасаться нападения. Он взглянул в сторону зловещей Дороги. Волна нападавших, прокатившаяся по ущелью, сошла на нет. Новой нечисти с той стороны пока не было видно. Вокруг же башни обстановка была намного хуже. Оставшихся штурмовать Сторожевую башню было столько, что с лихвой хватило бы на небольшую армию, а не на жалких полтора десятка бойцов, находившихся под началом у Мерка. Если у штурмующих появится кто-то, кто чуть более осмысленно подойдет к задаче штурма, то обороняющихся задавят за несколько часов, не сильно при этом напрягаясь. У Юсуфа дела обстояли гораздо хуже. Караван-сарай горел, подожженный сразу с двух концов. Юсуф с тремя сыновьями сбивал с крыши особо рьяно лезущих вперед орков и оборотней. Четвертый сын, подволакивая раненую ногу, ползал по крыше с бурдюками, пытаясь затушить пламя.

— Помогите Юсуфу! — скомандовал Мерк лучникам. Засвистели стрелы, безошибочно находя себе жертвы среди облепивших стены караван-сарая чудовищ. Юсуф вскинул голову и улыбнулся, помахав топором. Монстры отхлынули от караван-сарая. Юсуф с сыновьями бросился тушить стены.

В этот момент нападающие кинулись в повторную атаку. Кто-то будто подслушал потаенную мысль Мерка, и теперь чудовища наступали вполне организованно. На крышу караван-сарая ринулись твари, чьи гибкие черные тела напоминали кошачьи. Обороняющиеся в один миг оказались погребены под грудой рычащих и завывающих кошачьих родственниц из Тьмы.

— Дьявол! — успел крикнуть Мерк, и тут ему стало не до погибающего хозяина караван-сарая.

В сторону Сторожевой башни хлынул буквально ливень стрел. Часть нападавших сменила кривые клинки на луки и начала обстреливать упорных защитников, которых не удалось взять с наскока. Толпа монстров под прикрытием стрелков пошла на приступ.

— Отставить луки! — скомандовал Мерк. — Возьмем этих тварей на мечи!

Лучники забросили луки за спину и обнажили прямые мечи. Со второго этажа бросились на крышу последние защитники. Мерк с горечью заметил, что среди них нет Сорка.

И тут началось. Нападающие, умело взбираясь по плечам друг друга, в один миг оказались на крепостной стене. Первую волну воины Мерка сбили вниз, но за ней последовала вторая, третья, четвертая… Мерк потерял счет страшно визжащим черным рожам с торчащими из пасти клыками и коричневым харям с раскосыми глазами. Упал Дэнк, получив стрелу в горло. Бросившиеся ему на помощь два воина из его десятка полегли под кривыми саблями.

— В круг, в круг! — орал Мерк, отступая к люку. — Прикрываем люк! Там женщина с детьми!

Оставшиеся в живых встали спиной к спине, закрыв своими телами люк, ведущий внутрь башни. Мерк давно уже сломал свой топор и дрался двумя клинками, принадлежащими погибшим тварям. Внезапно атакующие твари отхлынули и на стенах показались лезущие вверх лучники.

— Вниз! — крикнул Мерк. — На крыше нас перестреляют, как цыплят!

Обороняющиеся стали по одному спрыгивать вниз. Мерк покинул крышу последним, воткнув клинок еще в одну визжащую морду. Люк сразу захлопнули и подперли специально приготовленным для этого бревном.

Мерк огляделся. Раненые сгрудились у лестницы первого этажа. Сорк лежал перед девчушками, сжимая руками вонзившееся в грудь копье. Жена Юсуфа, к изумлению Мерка, была жива и невредима. Она с остервенением садила из лука в одну из бойниц.

“А она даже очень ничего”, — мелькнула где-то на периферии сознания Мерка удивившая его самого мысль и исчезла.

Теперь лучники сосредоточились на бойницах, стараясь выбить оставшихся защитников башни.

— Закрыть бойницы! — скомандовал Мерк, когда от залетавших внутрь стрел с игольчатыми, острыми как бритва наконечниками стало невозможно укрыться. После этого в башне воцарился полумрак. Снаружи все так же с тупым звуком втыкались в закрывшие бойницы щиты стрелы, а вверху по люку остервенело стучали топоры.

— Надо попробовать выбраться из этой мышеловки, — Мерк оглядел оставшихся в живых подчиненных.

— Как? — отозвался кто-то в полумраке. — Нас же посбивают, как куропаток, только высуни мы нос из-за двери.

— А здесь ты проживешь намного дольше? — Мерк поднялся. — Люк продержится еще от силы час. Потом нас просто задавят числом.

— Что ты предлагаешь? — спросил кто-то из кобольдов.

— Прорываться, — ответил Мерк.

— Куда? В долину? Так их там еще больше, чем здесь.

— Нет, — невозмутимо ответил Мерк. — На север.

— В сторону этой проклятой Дороги? Куда?! Ты не рехнулся?! — раздались изумленные голоса.

— Нет, — отрезал Мерк. — Не рехнулся. Именно на север. С той стороны осаждающих меньше всего. Если мы проскочим площадку перед башней, у нас есть реальный шанс уцелеть.

— Как?

— Эта таинственная Дорога, по которой к нам нагрянула нечисть, идет в сторону земель кобольдов. Я раньше служил в Пограничной страже. Главное, уйти вдоль Дороги подальше от этой нечисти. А там я любую тропку знаю как свои пять пальцев.

— И как ты предлагаешь это сделать?

— На лошадях, — ответил Мерк. — Часть лошадей выпускаем на нападающих, а когда они их немного помесят копытами и разгонят — уходим сами.

— А что? Может, и выйдет, — поднялся один из лучников. — Я с тобой, командуй.

За ним поднялись и остальные.

— А мой муж? — раздался робкий голос от стены. — Что с ним?

— К сожалению, они погибли. И Юсуф, и твои сыновья. — Мерк присел на корточки перед женой Юсуфа. — Но ты должна жить.

— Зачем мне теперь жизнь? — безучастно произнесла женщина. — Я останусь здесь и погибну вместе со своим мужем.

— Нет, ты не останешься! — жестко ответил Мерк. — С тобой две дочери, и ты обязана их спасти и вырастить. За жизнь девочек отдали свои жизни отец и братья.

Женщина обняла близняшек и зарыдала.

— Все! — жестко и грубо прикрикнул на нее Мерк. — Оставь слезы на потом! Когда выберемся…

Оставшиеся невредимыми и легкораненые защитники крепости быстро приготовили необходимое для прорыва. Часть лошадей отогнали в сторону и привязали к седлам тяжелораненых. Мерк лично заставил сесть на лошадь жену Юсуфа и притянул к ней ремнем одну из дочек. Вторую близняшку он посадил к себе в седло.

— Ну, что? Все готово? — он оглядел стоящие наготове фигуры. — Начинай'

Скрипнули, открываясь, ворота, и на завопивших было от радости косоглазых осаждающих выплеснулся табун испуганных лошадей, к хвостам которых были привязаны горящие факелы. Обезумевшие от такого обращения лошади буквально смели находившуюся перед входом нечисть. А за ними с гиканьем вырвались уцелевшие защитники Сторожевой башни и, резко повернув перед опешившими монстрами, канули в ущелье, из которого только недавно шла волна атакующих.

— Артем! Что с тобой? — услышал я встревоженный голос Леды.

— Ничего, — я провел рукой по глазам и с удивлением осмотрелся. — Кажется, сейчас я обзавелся новым и не очень приятным свойством.

— Каким?

— Я видел прошлое, — ответил я, все еще пытаясь прийти в себя. — Если, конечно, это был не глюк.

— И что ты увидел?

— Последний бой защитников Сторожевой башни…