Глава первая
Проигранное будущее

Корни деревьев давно взломали старый асфальт. Эти дороги так и не успели сделать «умными», так что обычный асфальт не мог сопротивляться натиску времени и напору биомассы, неторопливо отвоевывавшей новые территории. Радиальное шоссе входило в город, скромно опускаясь под все еще целой эстакадой кольцевой автодороги и уходя вглубь каменных джунглей.

Дрей не торопился. Он уже больше часа сидел в укромном месте в тени и разглядывал пустые окна домов вдалеке, большинство из которых давно уже лишились стекол. Но сами дома еще стояли, и место, несмотря на завоевывавший новые территории лес, казалось ему слишком открытым, чтобы просто двинуться вперед.

Дрей ненавидел посещать пустые города, «мурашники», как их называли, чтобы не путать с обитаемыми городами людей. Теми поселками, где экзо редко, но иногда все же селились вместе, по несколько сотен человек. «Мурашник» — сокращенное от «муравейник», но имеющее уничижительный и достаточно злой оттенок слово, ясно давало понять отношение людей к этим местам.

Пустым местам. Местам, увидев которые, каждый волей-неволей вспоминал историю расы, которая сейчас ютилась в маленьких деревнях и поселениях. Местам, которые были приманкой для любого, желающего раздобыть что-нибудь интересное, всякие разные полезные штучки, пользующиеся бешеным спросом у скупщиков. Местам, которые одновременно являлись ловушкой для слишком жадных мышек.

Город только казался пустым. Дрей отлично знал, что из любой черной глазницы окна за дорогой сейчас могут наблюдать. И вряд ли через линзы бинокля — скорее через окуляр оптического прицела ОСВ-96.

Каждый мурашник жил своей жизнью. Поговаривали, что в бывшей столице ютились несколько тысяч мурашей, которые очень не любили чужаков на своей территории.

Чужаков не любил никто в этом мире, уж Дрей то это знал получше многих. Но если поселки обычно просто долго проверяли каждого заезжего, а в деревнях могли и пальнуть в твою сторону, чтобы отпугнуть, то мураши действовали жестче. Они тоже считали, что сидят на сокровищах, и совершенно не собирались подпускать к своему богатству кого-либо еще. И было неважно, кто зайдет на их территорию — экзо или нано, итог от этого не менялся. "Один выстрел — один труп" — этот девиз можно было повесить на въездах в любой мурашник. Подвесить, подсветить светом лампочек, чтобы он служил предупреждением любому желающему быстро заработать искателю приключений.

За прошедший час Дрей не увидел ничего интересного. Да и не особо на это рассчитывал. Скорее он свыкался с мыслью о том, что в город придется все же войти, причем сделать это надо было до заката, или откладывать начало своего путешествия на следующий день. Как ни опасался экзо снайперской пули, еще больше он ненавидел мысль о том, что ему придется входить в незнакомый мурашник в темноте.

Он уже решил для себя, что по дороге не пойдет — укрыться на ней было негде. Проберется тропинками под прикрытием полуобвалившихся низко-этажных строений ближе к подъему эстакады. Проскочит по ней короткий промежуток и тут же сойдет в сторону, туда, где вглубь города, параллельно шоссе, уходила разросшаяся полоса деревьев.

Деревья тоже были плохим укрытием, и если за входом в город следят — то его могут заметить. Но снайперу будет очень сложно сделать чистый выстрел — множество веток значительно снизят вероятность того, что пуля попадет в цель. Риск был, но за риск, как обычно, шла хорошая доплата.

Последние годы выполнение заказов за неплохое вознаграждение стало для Дрея основным занятием. Осесть на одном месте ему никак не удавалось, примыкать к бандам тоже не хотелось. Из немногих вариантов, которые оставались, Дрей постепенно выбрал тот, который нравился ему больше всего. Заказы были самые разные, и далеко не за все он брался.

Некоторые причисляли Дрея к «археологам», но он им давно уже не был. Если он шел за чем-то, то только по предварительному заказу, с описанием нужного предмета, с предоставленной картой местности, где этот предмет можно найти, и с заранее оговоренной ценой за доставку. Хаотичный поиск всевозможного барахла в надежде в дальнейшем сбыть его скупщикам его не интересовал. Таких, как он, чаще называли доставщиками. Хотя если бы его дело было связано только с доставкой, то оплата была бы намного скромнее.

Дрей аккуратно запаковал бинокль в лежащий рядом плоский, грязно-зеленого цвета рюкзак и лениво потянулся. Цвет одежды хорошо подходил для маскировки в лесу, но в мурашнике зеленое пятно будет виднее. Хотя и в городе тоже хватало деревьев, в этом он не сомневался. В любом случае, другой одежды у него не было.

Закинув рюкзак за спину и защелкнув дополнительные крепления на груди, Дрей осторожно двинулся вперед. Напоследок встряхнулся, чтобы убедиться, что ничего не бренчит и ничего не помешает ему бежать, если понадобится.

На определенной, достаточно большой, территории той местности, что некогда называлась средне-русской возвышенностью Дрей был известен. Известен узкому кругу заинтересованных в его услугах людей, но большего и не требовалось. Всевозможный расхожий товар можно было приобрести и без использования его талантов. А вот когда серьезному человеку были необходимы специальные вещи… Будь это маленькая колбочка с редким штаммом, контейнер с новой культурой нано-роботов или древний электронный прибор… Неважно. Штучный товар, штучная доставка, штучное исполнение. Специальные услуги, особая оплата. После всего этого можно поставить знак равно и написать имя Дрей. Доставщик. Экзо с навыками и генетикой бойца. Боец, желающий остаться одиночкой. Одиночка, предпочитающий псевдо-кочевой образ жизни.

Были и другие, но их было мало. Ни с одним доставщиком Дрей не встречался вживую. Только слухи, имена, самые известные доставки. Чаще всего подобными рассказами кормили его заказчики. Те из них, которые пользовались его услугами не раз.

Экзо брался за доставку только при условии полной информации о товаре. Где находится, как найти, с чем придется столкнуться. Что из себя представляет товар, содержимое, эффект, методы хранения и необходимые меры безопасности. Разные бывали товары.

Сейчас информация была более чем полная. Но вот товар был излишне необычным. Поначалу он вообще не хотел браться за эту доставку, но его убедили. Разные у торговцев были методы убеждения.

Присев за ржавым остовом машины, Дрей замер. Очередной перекресток, который ему нужно было пересечь, мало чем отличался от всех предыдущих. Но что-то доставщику не нравилось. Хотя в мурашнике вообще почти ничего не способствовало появлению положительных эмоций, это место не приглянулось ему особенно.

Интуиция интуицией, но, когда время позволяло, Дрей предпочитал переводить свои ощущения в стройные логические построения. Поэтому он неторопливо оглядывал перекресток, близлежащие участи дороги и проемы окон, которым давно было отказано в возможности гордиться наличием стекол.

Дорога, через которую он хотел перебраться, пустовала. Сначала Дрей заинтересовался окнами — наиболее удобным местом для слежения за любым, кто захочет перескочить через улицу. Но все было бездвижно — за долгое ожидание он так и не заметил ни малейшего признака движения в глубине домов.

— В окнах чисто, — пробормотал ловец про себя. — Впереди завал из трех машин, но непохоже, чтобы из них специально устраивали баррикаду. Тридцать метров до улицы, пересечь — еще метров двадцать, и до завала почти три десятка метров. За завалом чисто… вроде.

Дрей задумался. Пока он так и не понимал, что заставило его насторожиться. Потом продолжил перечисление:

— Двери всех ближайших подъездов закрыты, похоже заперты. Странно, но ничего слишком странного. Если что — быстро уйти с улицы не получится. Следов на асфальте нет, да и не разглядишь следы, пока не подойдешь поближе… Следы…

Взгляд Дрея остановился на щебенке, которой был засыпан центр перекрестка. Подобным мусором теперь были завалены все дороги, особенно в мурашниках. Куски цемента, выпавшие из разваливающихся зданий, огрызки вывернутого из дорожного покрытия асфальта, обрывки бумаги и сухие листья, принесенные ветром. Разбросанные поверх всего этого гильзы. Гильзы. Дрей присмотрелся повнимательнее к этим слегка потемневшим цилиндрам.

Кто-то стоял на этом перекрестке и лупил из автомата. Щедро удобряя мертвый асфальт еще более мертвым металлом. И в том, что здесь, на перекрестке, валялись гильзы, тоже не было ничего необычного. Гильзы нынче можно было найти везде. Только не везде они лежали поверх всего остального мусора, лишь совсем немного тронутые временем. Перестрелка была здесь совсем недавно. Судя по количеству гильз и характеру их рассеивания, стреляло несколько человек. Стреляли в разные стороны, оборонялись. Оборонялись — как обороняются люди, неожиданно попавшие в засаду.

Судя по отсутствию трупов на этом месте, либо этим людям необычайно повезло и им удалось уйти с него живыми, либо их тела оттащили, чтобы… чтобы не демаскировать ловушку. А значит, что засада может быть и сейчас.

Дрей еще раз внимательно осмотрел все окна домов и по-прежнему ничего не увидел. Но идти вперед ему резко расхотелось. Был хороший шанс, что его накроют сразу, как только он появится на перекрестке, из тех окон, которые не видны отсюда, из глубины улицы.

Приподнявшись из-за разваленной машины, он начал медленно пробираться в обратную сторону. Бессмысленно рисковать не хотелось, и доставщик предпочел потратить лишнее время на обход опасного места.

Только сделав несколько десятков шагов прочь от перекрестка, он понял, что ловушка захлопнулась уже давно. В одном из окон дома почти за квартал до злополучного места шевелилось дуло винтовки, медленно перемещаясь вместе с движением Дрея. Его неизвестные противники оказались очень терпеливыми. Все, чего они ждали — это чтобы пробирающийся по мурашнику путник глубже влез в приготовленную засаду. Но когда план не сработал, они начали действовать.

Дрей быстро, на ходу, огляделся. Расстояние до предыдущего перекрестка было невелико, но этот квартал оказался абсолютно глухим. Никакой возможности заскочить во дворы, двери всех подъездов либо заколочены, либо заперты. По крайней мере, он не мог рисковать и долбиться в двери, которые могли оказаться закрытыми.

Окна первых этажей находились высоко. Можно было попробовать запрыгнуть, но почти на всех окнах еще сохранились решетки, делающие акробатические кульбиты невозможными.

Вдалеке, в паре кварталах от злополучного «горлышка» ловушки, в которую он попал, на том месте, которое он прошел совсем недавно, появились силуэты двух вооруженных мурашей. Они не торопились. Наоборот, лишь на мгновения появившись в поле зрения, силуэты тут же исчезли за укрытиями. Мышка уже попала в мышеловку, и никто из ловцов не собирался подставляться под ее укусы.

Дрей наконец нашел то, что судорожно искал глазами во время бега. Одна из решеток на окне, внешне выглядевшая так же, как и остальные, на самом деле едва держалась. Железные прутья, когда-то покрашенные в белый цвет и замурованные в стену, теперь практически не держали тяжелый остов. Кирпичи раскрошились, прутья выступали наружу, и достаточно было одного сильного удара, чтобы выбить решетку из оконного проема. Ну, а о краске и говорить не стоило.

Сначала кислотные дожди разъели именно краску. Затем, железо прутьев постепенно сдавалось въедающейся ржавчине. Медленно, очень медленно, но за полсотни лет даже крепкие когда-то прутья проиграли, истончились, сдали поле боя объединенным силам коррозии, поддерживаемой водой и другой дрянью, которая до сих пор валилась с неба, сезонным перепадам температур. Ничто не было вечно в нынешнем мире.

Проблема была в том, что решетка сдалась бы от одного удара изнутри. Но как было добраться до нее снаружи? Дрей прыгнул.

Пуля впилась в асфальт в полуметре от того места, где он находился. Пока стреляли не на поражение. Пока лишь пытались дать ему понять, что у него нет никаких шансов. Что сбросить с плеча оружие и поднять руки — единственный путь, который позволит урвать еще пару лишних часов в этом мире. Дрей прыгнул. За мгновение до выстрела.

Прыгнул и всем телом повис на едва державшейся решетке. Сначала не произошло ничего. Затем, через мгновение, в тот момент, когда он решил, что упрямое железо решило все же остаться на месте и продолжить выполнение уже давно никому не нужных функций защиты хозяев от уличных воришек, решетка подалась. Она вывалилась на улицу вместе с доставщиком.

Дрей отпрыгнул назад чуть раньше, и решетка, зацепившись краем за стену, вторым ударилась в тротуар. Это было даже лучше, чем он мог ожидать. Решетка создала помост, по которому он немедленно устремился в укрытие.

Еще одна пуля ударила в косяк разбитого окна. Это было уже не предупреждение — добыча могла ускользнуть, и теперь снайпер начал стрелять на поражение. Дрей двигался быстро. Прыжок, шаг на решетку, оттолкнуться ногой и влететь головой вперед в разбитое окно. Снайпер выпустил очередь ему вдогонку, и руку обожгло. Извернуться, чтобы упасть на пол плечом, и тут же кувыркнуться, чтобы амортизировать удар и поберечь плечо.

Благо, что комната, в которой он оказался, была пуста. Если в ней когда-либо и была мебель, то ее давно уже не осталось. Оно и понятно — первый этаж. С первого этажа выносить легче всего, а дрова нужны всегда.

После кувырка доставщик тут же вскочил и оказался перед полуоткрытой дверью. Он пробрался сквозь квартиру за мгновения, выйдя к окну, забранному такой же решеткой, но на сей раз выходящему в глухой внутренний двор между зданиями.

Справедливо полагая, что решетки на всех окнах одной и той же квартиры не могут сильно различаться по качеству их установки, Дрей ударил ногой. Решетка поддалась с первого же удара, вылетев наружу. Он прыгнул.

Двор был более чем глухой. Лишь одна арка, расположенная с другой стороны огороженного домами квадрата, выходила наружу. Но сейчас это было ему только на руку. Вряд ли те, кто ждал его в засаде, контролировали все окрестности. И пока они сообразят, куда он двигается, пока успеют добраться до этой арки и понять, куда он мог двинуться дальше, он будет уже далеко.

Дрей побежал, на ходу вытаскивая из нагрудного кармана беспроводной наушник и включая рацию на поиск сигналов в диапазоне коротких волн. Ловцы действовали организованно и слаженно. А это означало, что у них была между собой связь. И Дрею очень хотелось войти в клуб фанатов их радиодиапазона.

Мимоходом он взглянул на раненую руку. Царапина, пуля прошла навылет, оставив лишь неглубокий след на теле. Через полчаса заживет, не задето ничего серьезного.

Дрей не верил, что соседняя улица могла быть перекрыта, но все же под аркой притормозил, повинуясь инстинктам. Прижавшись к левой стене, не высовываясь, он глянул вправо. Тихо. Быстро высунувшись из-за угла, посмотрел налево. Тоже пока тихо, хотя с находившегося неподалеку перекрестка вскоре можно было ждать гостей.

Ввязываться в перестрелку ему не хотелось. Двор через улицу был не таким глухим, как тот, который он только что миновал.

Дрей метнулся вперед, стараясь как можно быстрее пересечь дорогу. Спрятался на другой стороне за углом дома. Прижался к стене. Приемник все еще только тихо шипел, перебирая волны, но эфир был глух.

Цель его путешествия лежала впереди, но Дрею не очень-то хотелось углубляться в город. Сначала надо было стряхнуть с хвоста преследователей. Нелегкая задача в районе, в котором он сейчас находился. Это место потому и выбрали для засады, что не так то просто было из него выйти. Дорога вглубь города была одна — через перекресток, на котором он почувствовал подвох. Все остальные пути были слишком открытыми — насыпь железной дороги, которая просматривалась на километры, явно была не лучшим вариантом для пересечения.

Отступать назад тоже можно было только до определенного предела. Широкое шоссе сзади, которое несколько часов назад он пересек по подземному переходу, сейчас было наверняка блокировано. И у каждого подземного перехода его могли ждать. По-крайней мере, стоило принимать во внимание эту возможность.

Дрей не знал, сколько людей за ним охотится, и все его предположения не стоили ничего, а приемник, по-прежнему, только шуршал пустым эфиром.

Задержавшись лишь на какие-то мгновения, он кинулся вперед. Единственный пока открытый для него путь лежал в сторону. Входить в центр или отдаляться от него было слишком рискованно, могли перехватить. Движение вдоль железнодорожной насыпи тоже было не слишком безопасным, но оно хотя бы давало ему некоторое время. Возможно, что преследователей не так уж и много. Может быть, они растянутся, пытаясь перекрыть более явные пути его отхода. И тогда он просто тихо уйдет, затеряется в лабиринте пустых зданий. Затаится где-нибудь в пустой квартире и пересидит денек, пока все окончательно не успокоится.

Пока он мог точно сказать только одно — что у мурашей не могло быть столько людей, чтобы обшарить каждую комнату в нагромождении некогда жилых построек. Достаточно было тихо уйти из зоны их поиска и залечь.

Дрей, после мгновений раздумий, двинулся вперед, к следующей радиальной улице. Чуть больше ста метров с препятствиями в виде мусора, разросшихся деревьев и кустов. Ржавых, просевших до земли автомобилей и вывернутых из асфальта бордюрных камней. Всевозможного металлического хлама, который когда-то вышвырнули из окон окружающих домов, да так и оставили лежать во дворе. Мебели не было, дерево тогда сжигали, чтобы согреться. Да и сейчас делают точно также, только сейчас в мурашнике осталось слишком мало народу.

Десять секунд, может быть одиннадцать — и Дрей был уже на другой стороне двора, выглядывал из очередной подворотни, проверяя, нет ли кого улице. Неплохая скорость, неплохие способности. Сотню лет назад он взял бы все золотые медали на любой олимпиаде. Проблема была только в том, что вокруг него все были такими. И то, что он бежал быстро, еще не означало, что кто-то из его преследователей не может бежать еще быстрее.

Аккуратно выглянув из подворотни, доставщик убедился в отсутствии людей на улице. Вдоль улицы подул ветер, поднимая песок и пыль с разбитого асфальта. Бессознательно Дрей отметил росток тополя, пробивающийся из-под покрытия прямо посередине полосы, по которой когда-то шуршали колеса машин. Теперь этот росток был в полной безопасности — чего-чего, а машин на этой дороге в ближайшее время не предвиделось.

Ждать слишком долго было нельзя. Дрей бросился через дорогу, к следующему укрытию.

До угла дома на другой стороне улицы оставалась пара метров, когда его накрыли звуки. От неожиданности он чуть было не врезался в стену дома, с трудом увернулся и через мгновение замер в укрытии, успокаиваясь. Шум шел из рации, но пока его мозг успел это осознать, положить внезапный звук на определенную полочку в определенном шкафу каталога, организм, не дожидаясь результатов, вбросил в кровь изрядную порцию адреналина.

Прислушиваясь к голосам в наушнике, Дрей несколько раз выдохнул, выжимая из легких весь воздух без остатка, восстанавливая дыхание, подчиняя разбушевавшееся сердце обычному ритму.

— Мать твою, правее забирай! Он не дальше пары кварталов! Надо было сразу кончать этого навозника, и сейчас бы скакать не пришлось. — Голос в приемнике был злой, по сбитому дыханию чувствовалось, что мураш сильно недоволен тем, что ему приходится много двигаться.

"Силовик, — определил Дрей, вновь, после короткой остановки, переходя на бег — не любит шевелиться. — Базовый экзо, скорее всего. Нано уже адаптировался бы к нагрузке".

— Смотри, чтобы тебя сейчас не кончили, — глухо ответили по рации. — Мэр сказал тащить всех живьем. Так что ему и высказывай свои претензии.

— Да мне въехало в мороз, кто чего там сказал…

— Заткнулись все, — вступил в разговор третий голос. — Навозник уходит на юг. Сейчас уже в двух кварталах. Давайте все туда. Надо быстро его брать, пока он не экранировался или не ушел из-под сканера.

Вот это было уже плохо. Преследователи со сканером — это совершенно не то, что преследователи без сканера. А тем более, с биосканером, мощность которого позволяла удерживать цель на несколько кварталов. Лучшие модели, какие встречались Дрею раньше, могли выискивать живые объекты не более чем в десятиметровом радиусе.

— Не понтуйся, Лоскут, — кто-то из преследователей совершенно не хотел успокаиваться. Просто был излишне болтливым, как показалось Дрею, — На юге Хаммер с парнями. Уйдет навозник от нас — на него нарвется.

— И потом Хаммер будет весь вечер над нами издеваться? — голос главного стал тише, злее и совершенно потерял интонации. Но от этого становилось даже страшнее. — Хочешь этого, долбанный экзо? Хочешь, чтобы над тобой потешались в городе?

— Да ладно, чего ты, Лоскут?! Нормально все будет, куда он отсюда сольет. Мы здесь каждый закуток еще в детстве обшарили. А у навозников в городе сразу крыша едет. Сейчас забьется в какой-нибудь угол, и там его и возьмем тепленьким. Чего напрягаться то?

— Заткнулись все, говорю последний раз. Двигайте ножками, он по-прежнему уходит.

Последнее было верно. Дрей бежал между домами, торопясь добраться до следующей улицы. Он не верил, что у сканера может быть большой радиус действия. Даже в то, что преследователи отследили его за два квартала, верилось с трудом. Выйти из-под колпака сейчас было самым важным. Потом можно будет сманеврировать, изменить направление, обойти преследователей стороной, избежать встречи с пресловутым Хаммером.

Времени плутать у него не было. Теперь, когда заработавший приемник оповестил его о том, что у шайки мурашей был сканер, все усложнялось.

Дрей вырвался на середину улицы, по привычке быстро подтянулся ближе к краю дома и побежал к ближайшему перекрестку, больше не пытаясь уйти в сомнительное прикрытие домов. Во дворах кварталов мурашника сложнее было заработать пулю, но пробираться дворами — это двигаться медленно. Доставщику же надо было уйти от сканера, — иначе его игра в прятки теряла малейший смысл.

Улицы, впрочем, тоже не были идеальны для спринта. Дрей прыгнул, ударился ногами о капот машины. Завал сразу из нескольких кузовов преграждал ему путь, и у доставщика не было никакого желания искать обходной путь. Это были уже не машины, а сплошная груда металлолома, спаянная воедино. Ржавчина, трава, прорастающая в каждой щели, — почему-то трава на машинах росла даже лучше, чем на закрытой асфальтом земле.

Пылинка за пылинкой, кусочек за кусочком, мусор забивался в эти щели. Застревал в них, сдабриваемый приносимыми осенью листьями. Потом на эти плацдармы попадали семена, и вот теперь эта свалка металла постепенно становилась прообразом будущего маленького холмика. Может быть, пройдет еще несколько сотен лет, и кто-то, проходящий мимо, даже не сразу поймет, что легко в основание этого бугра.

Дрей оттолкнулся от ржавого металла, и прыгнул дальше — опять на асфальт. Одна нога чуть было не попала в ловушку — изъеденное временем железо не выдержало нагрузки и начало крошиться, обваливаться вниз. Но Дрей был быстрее, — только дыра осталась на капоте древней машины, а он уже бежал дальше.

— Ушел из-под сканера где-то на юго-западе, чуть сместился к центру, — после небольшого перерыва приемник вновь ожил. — Быстрее все стягивайтесь туда. Этот парень очень неплохо модифицирован. Надо его взять…

Говоривший начинал задыхаться от бега, это чувствовалось в его голосе. Либо его модификации были не так хороши, либо сканер представлял из себя неслабую махину. Но кто-то продолжил мысль вместо замолчавшего Лоскута:

— Конечно, надо его взять. Такой резвый жеребенок развлечет нас. Ставлю на первый бой два к одному на бегуна.

— Возьми сначала его живым, — еще один голос.

— Ставку два к одному беру, Серый.

— Если только его не повредят, — тут же решил уточнить "Серый".

— Да, два к одному на первый бой, если он будет целеньким к его началу. Ты еще не знаешь, кого выставят против бегуна, — в голосе принимающего послышалась насмешка.

Из этого сумбурного разговора Дрей мало что понял, да и не пытался. Сейчас его волновала только та информация, которая могла быть применена немедленно. А именно: он избавился от слежки. Сканер держит два — два с половиной квартала. На всякий случай пробежав еще один перекресток, и, по-прежнему никого не встретив, он резко изменил направление и двинулся в обратную сторону — на север.

Охотничья свора должна была остаться сбоку. Чтобы поберечь силы, Дрей перешел на более размеренный бег.

День был безоблачный, и солнце в зените вовсю этим пользовалось. Асфальт раскалился. Не желая находиться в топке в одиночестве, дорога щедро делилась жаром с окружающим воздухом. От поверхности подымалось марево, струи воздуха спешили наверх, чтобы побыстрее охладиться, удалиться от раскаленной земли.

Непрерывный бег и жара заставили среагировать тело тренированного экзо, и, как только он сбавил темп, по его телу заструился пот. Все же мурашник вызывал у него крайне смешанные ощущения. Обветшавшие бетонные коробки, к каждой из которых когда-то жило столько же людей, сколько сейчас не найдешь и в десятке деревень. Практическое отсутствие ветра, и солнце над рукотворными грудами камня.

Полуденный зной, казалось, слегка изменил его восприятие. Мир вокруг словно стал не вполне реальным, некой абстракцией, которую можно было изучать со стороны. Безветрие, зной, чуждый ему бетон и асфальт. Треск бетона вместо пения птиц. Пыль и мусор вместо травы.

С другой стороны, весь мир давно уже перестал даже пытаться казаться реальным. Мир уродов, живших на уродливой земле. Мутантов, выживающих среди радиационных пустынь. На западе от этого мурашника таких было две — пара пятен на карте, со значками радиационной опасности. Маленьких пятен на карте, совсем маленьких, если не смотреть на масштаб. Если же аккуратно отмерить сантиметры на карте, и все-таки взглянуть в уголок, то эти пятна оказывались смертельными зонами в несколько десятков километров диаметром.

И это даже не было войной. Так — случайные взрывы тактических ядерных зарядов полсотни лет назад, когда люди дохли как мухи. Но у этих нежизнеспособных мух были маленькие опасные игрушки. Кто и зачем решил поиграть по крупному, разбираться сейчас уже было некому. Таких пятен на каждой карте были десятки. О возникновении каждого из них среди местных ходили легенды, начиная с подрыва бункеров управления врага, химических и биологических лабораторий. Заканчивая офицером, случайно заставшим свою супругу за адюльтером и кардинальным образом решивший отомстить изменнице, ее любовнику, а заодно и всем соседям.

Кто теперь разберет, — говорят, что тактические заряды в последние годы разве что в подвалах не делали. Политика ядерного сдерживания — одна уличная банда сдерживала натиск другой, потому что у нее был волшебный чемоданчик. Например. Почему нет? Правительству можно — а мы такое же правительство, только смелее.

Если бы только эти пятна на картах…

Дрей встряхнулся, не останавливая бег. Углубляться в абстрактные размышления было нельзя. Не та ситуация, не то время, не то место. Сейчас стоило подумать о своих проблемах, а не о судьбах глупого человечества.

По его расчетам, он ушел от границы действия сканера где-то на квартал. И сейчас бежал в направлении, обратном тому, в котором направлялись его преследователи. Еще пяток кварталов, и можно было затаиться, отдышаться, обдумать ситуацию. Вряд ли мурашники так просто отпустят беглеца. Они относятся к своей территории, как будто легендарные львы к охотничьему ареалу. Могут нагнать еще людей, но будут искать его еще долго и упорно.

— Всем переключиться на запасную частоту, — голос Лоскута. — Никаких базаров на этой волне. Быстро!

Н-да. Хуже. Незнакомый ему Лоскут догадался, что он сидит на их частоте. Другого объяснения быть не могло. Это не радовало, не радовало так же и то, что догадаться Лоскут мог только одним разумным способом — вновь обнаружив его на сканере и определив, что беглец как-то очень точно их обходит. А если он снова на сканере, да еще и глухой, то уйти будет очень сложно.

Дрей вновь включил поиск рабочих волн, но надежды на своевременный перехват было мало. Запасная волна вряд ли найдется быстрее, чем основная.

Бег. Легкий стремительный бег, сопровождаемый лишь шуршанием эфира в наушнике. На ходу он расстегнул куртку, хлопнул по кобуре штурмового пистолета, схватил рукоятку, проверяя, достаточно ли быстро сможет выхватить ее из горизонтального захвата. И еще прибавил скорости.

Его генное наследство не включало в себя понижение эмоций. Генные модификации, гемы, как их называли, которые он сделал себе сам в сознательном возрасте, также не подразумевали ничего подобного. Однако эмоций сейчас у Дрея не было, никаких. Тут он справлялся без всякой помощи, используя только тренировку. В подобные переделки доставщик попадал не раз, и если бы не умение сдерживать выброс гормонов в кровь, то мурашам сегодня не представилось бы счастье на него поохотиться. Не на кого было бы охотиться.

Дрей уловил эхо шагов бегущего где-то позади человека. Нет, не позади, — шаги слышались откуда-то справа, из одного из боковых проулков, которых здесь было множество. Определить точно, по какой именно улочке сейчас бежит его преследователь, было сложно. Эхо отражалось от стен домов, гуляло по неподвижному воздуху. Будь экзо в лесу, он бы сказал. Он бы даже сумел выстрелить на звук, и даже попасть. Но не здесь, здесь, в мурашнике, ему не хватало практики.

Первым его желанием было затаиться и пристрелить самого ретивого из преследователей, как только он выскочит в зону видимости. Но Дрей все еще считал, что убивать рано.

И он юркнул в проем подъезда, давно уже оставшегося без двери. К счастью, проходного, что можно было считать везением.

Еще один пустой двор, осмотр еще одной улицы. Он сбросил рюкзак на ходу, забросил его в пустую бочку, валявшуюся среди кучи мусора. Не останавливаться.

Шаги позади затихли, хотя Дрей понимал, что теперь это ненадолго. Но продолжал бежать.

Снайпер сидел у окна, в пустой квартире на верхнем, шестнадцатом этаже здания. Не самое высокое здание в округе, но зато из окон хорошо просматривалась длинная прямая улица. Просматривалась на несколько километров. Даже если он не успеет снять бегуна, то сможет передать весть о том, что тот появился в зоне их группы. У его отряда не было сканера, так что приходилось действовать старыми добрыми методами. Смотреть, пошире распахнув глаза, и слушать, навострив уши. Благо волну соседней группы они научились перехватывать давно.

Когда соседи-охотники погнали жертву, Хаммер поднял всех и подтянул на границу их сектора. Шансов было немного, но вожаку очень льстила мысль, что он имеет возможность утереть нос соседям. И он не собирался эту возможность пропускать.

Подтянув к окну кадку, в которой когда-то росло напольное комнатное растение, снайпер перевернул ее вверх дном и теперь сидел на ней, оперевшись локтями на подоконник, разглядывая прямую линию улицы. Рядом, наведенный в сторону наиболее вероятного появления бегуна, стоял винторез с глушителем. Было скучно.

Развлечение было только одно — слушать, как запыхавшиеся люди Лоскута мечутся в поисках бегуна. Это было весело. Снайпер подумал, что тоже будет ставить на пришельца. Очень уж удачно он бегал от целой группы охотников.

В трех сотнях метров на улицу выскочила фигура в грязно-зеленом камуфляже. Или не камуфляже, отсюда было не разобрать…

Пуля ударила под лопатку, в спину. Ударила с такой силой, что Дрея просто снесло на асфальт и еще и отбросило вперед метра на два. Тяжелая резиновая пуля, «релаксатор», моментально выбила из легких воздух, бросила доставщика на землю, возможно, сломала пару ребер.

Вторая пуля окончательно остановила тело, пытающееся шевелиться, ударив по затылку. Едва не проломленное основание черепа. И, почти наверняка, легкое сотрясение мозга.

Темнота.