15 апреля, воскресенье, день. Округ Орандж, Порт-Артур, Техас, США

«Интервью» длилось недолго. Три человека, включая одного военного, быстро потеряли к нам сколь-нибудь серьезный интерес, узнав, что мы не собираемся осесть в Порт-Артуре, и даже серьезно этому удивились. Нас лишь опросили по поводу того, что и где мы видели, не натыкались ли на банды или скопления мертвяков, после чего список вопросов с их стороны иссяк.

— Вообще-то у нас самое безопасное место во всем штате, — пояснил один из них, толстый маленький человечек в больших очках, — и нефти здесь на несколько веков, так что у нас есть возможность выбирать, кого принимать в общину, а кого отправлять дальше искать счастья в другом месте.

— Это понятно, — согласился я. — Но вообще мы ищем какое-нибудь судно, идущее в сторону Европы.

Такое заявление произвело такой эффект, словно я пообещал им, что через час произойдет второе пришествие и я готов поставить на это как минимум свою машину и честь Дрики.

— Когда все началось, здесь были только танкеры, — сказал военный, высокий, тощий, с рыжими волосами и веснушчатым лицом. — Поэтому их никто никуда не отпустил. Команды остались в Порт-Артуре.

— Я же говорил тебе, — добавил к этому Сэм.

Дрика заметно помрачнела, даже губу закусила.

— А связь с другими портами у вас есть? — с надеждой спросил я.

— Есть, но такие сведения мы не собирали, — ответил военный.

— А нельзя… того, собрать такие сведения? — поинтересовался Сэм.

— Ну в принципе нетрудно… — заметно озадачился военный. — Узел дальней связи у нас в городе, я как раз туда поеду через час. Могу попытаться уточнить в порядке любезности. Все же не каждый день здесь появляются люди, собравшиеся через Атлантику.

— А попросить кого-нибудь уточнить? — обернулся к нему третий собеседник, высокий и бородатый, до того все время молчавший.

— Нельзя, есть порядок доступа к связи, — отрезал вояка. — Но уточнить попробую, связь кое с кем есть.

На этом «интервью» и закончилось. Нас выпустили из трейлера, предложив оружие в руки не брать и никуда за пределы барьеров не уходить, и предоставили самим себе. Примерно через час военный вышел, кивнув нам — мол, «помню, не забыл», — завел зеленый «матт» с белыми цифрами на бортах и умчался в сторону города. А к нам вышел высокий бородач, предложив каждому по банке холодного пива. Отказываться мы не стали.

— Все равно с такой дозы вы даже под определение «вождение под воздействием» не попадаете, — усмехнулся он.

— А что, есть кому проверить? — уточнил Сэм.

— Нет, но сознавать, что ты все делаешь правильно, все рано приятно. Наверное, — улыбнулся уже шире собеседник.

— За «приятность», — поднял я банку, чокнувшись с ним.

— Надеетесь, что суда все же будут? — спросил тот.

— А на что нам еще надеяться? — пожал я плечами. — Нам надо перебраться через речку любыми путями. Все равно какими, но надо — нет выбора.

— Думаю, что судов не будет, — сказал он. — Скорее, вы сами добудете какую-нибудь яхту и доплывете. Умеете ходить под парусом?

— Никогда в жизни не пробовал, — покачал я головой. — Проще самому утопиться — меньше мучиться буду.

— А я люблю паруса, у меня даже лодка стоит в Галвестоне, — сказал бородатый как-то мечтательно, а затем добавил: — Но маленькая лодка, на такой я бы через Атлантику идти не решился.

— А каких-нибудь траулеров с большим запасом хода в Галвестоне не стоит? — спросил Сэм.

— Стоят наверняка, что-то вроде яхт-траулеров. Да и в других портах полно рыбацких судов. Но только в них наверняка ни капли топлива, — ответил тот. — И бензин, и дизельное топливо становятся на вес золота, люди сливают все, до чего могут дотянуться. И ни за что не станут делиться — скорее предложат оставаться жить с ними.

— Мы могли бы поменять топливо на оружие, например, — сказал я. — Мы специально везем с собой несколько винтовок и пистолетов на обмен.

— В Техасе не стоит даже пытаться, — как-то грустно усмехнулся он. — Здесь много оружия, никакая винтовка не стоит такой прорвы топлива. Вам никто не поменяет. Даже здесь, в Порт-Артуре, где нефти с бензином целый океан. Максимум вам сменяют автомат на пару канистр, не больше. Даже если бы Атлантика была заасфальтирована, вам все равно не хватило бы этого, чтобы доехать на машине.

— Хватило бы, — мечтательно и грустно вздохнула Дрика.

— Только она не заасфальтирована, — ответил бородатый.

Как ни странно, он меня даже не расстроил. Что-то подобное я уже предполагал раньше. Пока ехал сюда, было время поразмышлять, и многие вещи в процессе этого самого размышления уже начинали выглядеть по-другому. И когда я в первый раз сам себя спросил о том, поменял бы я несколько тонн топлива для того же траулера, о котором говорили Дрика и Сэм, на несколько автоматов, то ответ пришел сразу: нет. Потому что я вообще не видел невооруженных людей в этих краях. Тут и так было полно оружия, и еще военных складов хватало. А горючее становится «вечной ценностью», потребность в нем не исчезнет никогда.

А вот Сэм, похоже, озадачился. Когда он говорил о Флориде, то подразумевал наверняка заправленные под крышку траулеры, а вовсе не стоящие с пустыми танками. Такая мысль ему в голову не пришла. Да и мне пришла не сразу, если честно, и гнал я ее от себя очень упорно, да вот не гналась она никак.

Дальше разговор пошел ни о чем. Точнее — ни о чем жизненно важном. Бородатый рассказал, что в начале Катастрофы множество военных кинули на охрану собственности нефтяных компаний. Сначала просто потому, что они в Техасе всем заправляют и могут себе такое позволить, а затем стало ясно, что важнее объектов и нет. О компаниях, которые больше себя никак не проявляли, забыли очень быстро, а место оказалось востребованным даже среди беженцев из других городков. Поэтому население Порт-Артура, тоже успевшего пострадать от эпидемии зомби, почти восстановилось в численности в настоящее время, вобрав в себя уцелевших из Бимона, Бридж-Сити и еще десятков мест.

Попыток отбить нефтяные запасы здесь не было, преимущество обороняющихся в силах было заметно сразу, никто не рисковал, хотя рассказы о немалых по численности кочующих и оседлых бандах уже досюда доходили. И рассказы были подчас такими, что даже сомнения вызывали.

— Ты про «зетас» слышал? — спросил у Сэма так и не представившийся бородач.

— Сообщество убийц с той стороны границы? — переспросил Сэм.

— Те самые, — подтвердил собеседник. — Они устраивают большие набеги на приграничные области… нет, не так, они уже хозяйничают в приграничных, а с набегами заходят намного дальше. И похоже, что там не только бандиты.

— А кто еще? — спросил я.

— Мексиканских военных видели с ними точно. С броней, в основном легкой, минометами, в общем, все очень серьезно.

Кто бы этому удивлялся? Мексиканцы вообще никогда не считали Техас американским. Отнятый во время войны, он оставался для них исконной и стопроцентно собственной территорией. Равно как и Калифорния, и многие другие земли. Мексика развалилась, как и все другие страны, но мысль о том, что теперь можно совершенно заслуженно и справедливо грабить северного соседа, недавно еще столь грозного, наверняка должна была посетить многие горячие головы с той стороны. И посетила, судя по рассказам.

— И чего они добиваются?

— Похоже, тоже претендуют на запасы нефти. Те, которые ближе к границе. Еще взорвали несколько дамб, выпустив всю воду, которая раньше отводилась на орошение, на свою сторону.

Тоже момент интересный, о нем не мешало бы задуматься «хозяевам воды» из Юмы. Вся вода из полноводной Колорадо разбирается на американской территории настолько, что до Мексики доходит лишь жалкий ручеек. Американские фермеры заливают свои поля на два метра в год, если все посчитать в совокупности, снимая невиданные урожаи на прежде засушливых землях. А вот мексиканцы такой возможности лишены: географически не они первые у водоразборной колонки, им уже по остаточному принципу достается. И есть вероятность, что они могут заявиться с грузовиком динамита к самой дамбе — там от границы совсем недалеко, и сорока миль нет, насколько я помню. И ведь слова не скажешь, во всем этом есть какая-то примитивная и самая настоящая справедливость. А ведь в тех краях армии толком и не было, подразделение армии мексиканской, которую недавно еще никто всерьез не воспринимал, становится великой силой.

Потом разговор как-то увял, мы стояли у перил моста, глазея на воду, болота. Сокса совсем растащило на жаре, и он забился под грузовик, где валялся на боку, вывалив язык.

Разглядел я и мост соседний, «не проездной», почти полностью заставленный трейлерами, военными машинами, и даже минометы там виднелись. А что, самая высокая точка окрестностей, под этим мостом огромные танкеры проходят без проблем. Прошли вон до причалов — и больше никуда не идут, приехали типа.

— А откуда столько одинаковых трейлеров? — спросил я у вновь появившегося на улице бородача.

— С мобилизационных складов, — ответил тот. — На случай всяких бедствий их хранятся сотни. Этим уже лет по двадцать. Если хотите, можете здесь переночевать — выделим вам парочку под ночлег, никаких проблем. В них довольно уютно, вам понравится.

— Посмотрим, — пожал я плечами. — Нам для начала надо определиться, что делать дальше.

Прошло еще сколько-то времени, и на дороге показался быстро приближающийся маленький джип — тот самый «матт», на котором уехал рыжий офицер. И когда машина приблизилась, мы увидели его самого, да еще в компании солдата и какого-то гражданского, которые сразу побежали к одному из трейлеров, едва машина остановилась. А офицер скорым шагом направился к нам, замершим словно в ожидании приговора.

— Есть судно, контейнеровоз, которое скоро уйдет в Роттердам, — сказал он, едва успев к нам приблизится. — Может быть, завтра, а может, и послезавтра. У них был какой-то полезный груз, который они поменяли на полную заправку. Контейнеровоз «Алисия», ходит под панамским флагом.

— Откуда он уходит? — буквально подскочил я на месте.

— Есть проблема. Это в Хьюстоне, — ответил офицер. — Город забит бродячими мертвецами.

— Какой причал? — спросил Сэм и добавил: — Я работал в порту Хьюстона, знаю там все.

— Номера не знаю — те причалы, что на Барбурз Кат бульваре. Там люди. Ну и на всех нефтебазах тоже люди, еще с самого начала.

Я с надеждой посмотрел на Сэма, и тот ответил:

— Все не так страшно. В этом месте сплошные склады контейнеров, на многие мили, черт ногу сломит, и железная дорога, но, чтобы туда попасть, необязательно лезть в сам город. Можно проскочить по окраинам и индустриальным зонам, если там нет никаких заторов.

— Далеко отсюда?

— Чуть больше ста миль, если по прямой. Нам придется делать крюк, так что миль шестьдесят добавляем. Поехали, нечего время терять.

— Езжайте, — сказал офицер, — больше ничего ни в одном порту нет. А если есть, то никто его не отпустит. Удачи.