88

Ровно в полдень агент Гадючиха предстала перед своими работодателями в роскошном номере пятизвездочного отеля «Золотой Банан».

Чтобы прийти незамеченной, Живолуповой пришлось воспользоваться подземными катакомбами, схему которых она помнила ещё с тридцатых годов.

— Зачем эти сложности, агент Гадючиха? — не понимал майор Яндкван. — Возле главного входа вас ожидали мои люди.

— Вы тут почирикаете и дальше полетите, а мне в этой стране ещё жить, — ответила умудрённая опытом старуха.

— Да ладно вам, агент Гадючиха. Не сегодня завтра здесь будет наша армия. Мне доложили, что флот уже совсем близко.

— Нет уж, мне так спокойнее.

— Тогда присаживайтесь. — Яндкван указал на большое кожаное кресло, которое Живолупова сначала пощупала, а уже потом с опаской в него опустилась. — Итак, агент Гадючиха, мы приступаем к окончательному и единственно верному способу устранения наших беспокойных субъектов. А именно — отравлению посредством добавления яда в алкогольные напитки.

Сделав паузу, Яндкван посмотрел на своего лучшего агента Живолупову, ожидая её реакции.

— Что вы на это скажете? Не правда ли, остроумный способ? У нас в Дунтосвинтской Империи в производстве ядов весьма преуспели.

— Ну чего сказать? — Живолупова пожала плечами и бросила взгляд на стоявших возле двери двух агентов-охранников. — Травились они не один раз — что Лешка, что Серёжка, — только уж больно живучие. Вроде глядишь — в каталке синими увозят, а через неделю на тебе — снова в ларьке пиво покупают. Опять же бензин недавно пили — этиловый. Одним словом, сомневаюсь я в этом способе.

Яндкван снисходительно улыбнулся:

— Видите ли, дорогой агент Гадючиха, мы будем применять самый сильнодействующий яд из всех известных. Его получают из ядовитых зубов смертельно опасной рыбы мухтар-бабай, которая водится в озёрах серной кислоты на планете Ибабуту.

— Ух ты! Рыба в кислоте? Чего же она там ест?

— Она охотится на ибабутских тушканчиков, которые спускаются в вулканические кратеры, чтобы напиться кислоты.

— И умереть молодыми… — задумчиво произнесла Живолупова.

— Простите?

— Да это я так. Продолжайте.

— Ну, собственно, я уже все сказал.

— Как будете-подбрасывать выпивку?

— А мы её не будем подбрасывать. Мы пригласим субъектов на светский приём, где соберётся элита общества, и там угостим их отравленным вином. Причём в смеси с алкоголем яд вначале действует как «сыворотка правды» — мы наконец выясним, как они отличают наших от ваших. Так что остаётся — только пригласить.

— Они могут застесняться. На приёме-то небось штаны полагаются блестящие, а Леха с Серёгой босяки.

Живолупова презрительно махнула рукой, поскольку у неё в унитазном бачке в жестяной чайной банке было припрятано достаточно зелёных денег, чтобы чувствовать себя богачкой.

— Не штаны, а смокинг.

— Ха! Смокинг! Да они и слова-то такого не слыхали — смокинг!

— Ну… — Яндкван забарабанил по столу пальцами. — Тогда мы подарим им смокинги. Сошьём по мерке и подарим. Как вы думаете, примут они наш подарок?

— Примут. К халяве наш народ очень расположен, только я, птичка ранняя, тружуся не покладая рук.

— Тогда вам придётся поработать ещё, агент Гадючиха. Необходимо доставить Тютюнину и Окуркину приглашения на этот приём.

— Вручить лично я не могу. Ребята они неожиданные, особенно Серёжка. Он меня чево-то не жалует, хотя я к нему всей душой.

— Лично не нужно. Достаточно просто забросить в окно…

— Это на седьмой этаж? — поразилась Живолупова. — А по почте нельзя?

— А как это по почте? — Ища ответа, Яндкван посмотрел на своих агентов, однако те лишь пожали плечами.

— Ой, ребята, — покачала головой Живолупова. — Ой не радоваете вы меня. Ой не радоваете. Зачем же бабушку на верёвке подвешивать, если почтальон или посыльный может эту самую приглашению запросто доставить.

— Ловлю вас на слове, агент Гадючиха, — сразу ухватился Яндкван. — Вы сможете выполнить эту миссию по доставке пригласительных?

— Могу, конечно… но за отдельную плату. — Живолупова сделала пальцами характерный жест.

— С этим все в порядке.

Неожиданно один из стоявших у дверей агентов закашлялся. Он кашлял так сильно, что напарник стал хлопать коллегу по спине.

— В чем дело, Турукван? — строго спросил Яндкван, когда агент откашлялся.

— Я… подавился… лягушечкой… — признался тот.

— Я же запретил вам есть во время работы!

— Поэтому я и хотел по-быстрому, сэр.

— Ну что же вы за скоты такие, а? Агенты опустили головы. Им было стыдно.

— Не далее как позавчера… — тут Яндкван обратился уже к Живолуповой, — трое агентов пошли в «Детский мир» и наглотались резиновых игрушек «Царевна-лягушка». Посещавшие магазин человеческие люди и их детёныши были в шоке, наблюдая эту картину.

— Товарищ майор, так вы бы их сводили куда-нибудь к Чистым прудам или вон к Измайловским. Пусть бы уж разок нажралися. Лягушки там, конечно, городом пахнут, но все ж лучше, чем резиновые царевны.

Услышав столь приятные их слуху слова, стоявшие у дверей Турукван и Гамакван приободрились, однако майор повернул к ним своё свирепое лицо, и они сейчас же снова потупились.

— А теперь торжественный момент… — Яндкван поднялся со своего кресла, Живолупова, недоумевая, встала вместе с ним.

— Агент Гадючиха! За мужество, проявленное на службе Его Императорского Величества, вам присваивается звание лейтенанта Имперской разведки.

— А-а… Это… Служу дунтосвиньям и все такое! — бодро отрапортовала Живолупова. — Фуражечку хоть дадите?

— Да мы вам не только фуражечку, мы вам предоставим весь перечень обмундирования из шести комплектов на шесть времён календарного периода и ещё тринадцать комплектов для национальных праздников.

— Эвона! А когда? — оживилась Живолупова.

— Как только наши войска займут планету.

— О, это долго ждать придётся. Но вы мне хотя бы фуражечку, я ужас как наряжаться люблю.