Глава седьмая

Едва диск дневного светила коснулся горизонта, Вирон’Стор, стоявший посреди мощеной площадки перед невысоким донжоном, взревел бешеным крогом.

— Этот чревлов сын всё-таки обманул меня!

— Не надо было его вообще отпускать, — меланхолично ответил ему брат, и махнув рукой, подозвал стоявшего шагах в двадцати раба. Тот замельтешил вперёд, оставаясь при этом в глубоком поклоне. — Что там у нас на вечернюю трапезу? — спросил Вирог’Стор и ту же прикрикнул. — Ниже сгибайся, шельма!

Раб покорно пригнулся с пущим подобострастием и залепетал список блюд приготовленных на ужин.

— Заткнись! — проревел на него Вирон, и подойдя, отвесил оплеуху. Раб замолк, а Вирог хохотнул и добавил несчастному с другой стороны.

— Как ты можешь думать о жратве? — Вирон покачал головой. Обратившись к брату, он продолжал смотреть на схватившегося за щёку раба. Тот держался за ту, куда прилетела именно его оплеуха. Хороший раб, знает кто хозяин. — Ты понимаешь, этот ублюдок надул нас. Светило уже заходит, а его нет.

— Может Гары убили?

— Сдаётся мне, он вообще не был в Лиорде, — Вирон на секунду задумался, потом звонко щёлкнул себя ладонью по лбу. — Чревл! Нужно было послать с ним кого-нибудь из надсмотрщиков. Да Рихтуса того же. Ну а ты? — он вдруг недобро посмотрел на брата. — Ты не мог подсказать?

— Я тебе вообще говорил, что не нужно его посылать. Нанял бы убийцу и отомстил чревловым Гарам за оскорбление. Может, всё же сначала отужинаем? А за столом и решим, что делать.

— Да что делать-то понятно, — Вирон кивнул и зашагал к входу в донжон. Дворовые, занимающиеся работой, тут же отложили её в сторону и замерли в глубоких поклонах.

Вирон окинул их грозным взглядом, поднялся по широким ступеням и вошёл в открытую прислужником дверь. Гулкие шаги взметнулись к высоким потолкам, наполнили башню эхом, а следом за ними вознёсся горе властный хозяйский голос. Наполнен он был такой злобой, что казалось, даже стены тут же сжались в ожидании наказания.

— Гермино! — проорал он в неистовстве, не сбавляя шага. — Гермино, твою шелудивую мать!

Из-за одной из колонн, служившей больше украшением, нежели реально что-то подпирающей, показался молодой раб, лет двадцати. Он торопливо заспешил к хозяину, поправляя дрожащими руками куртку.

— Что, шелудивый карбулк, опять за бабами волочёшься? — Вирон прихмыкнул. — Хотя, давай. Больше рабов мне нарожают. Беги в сарай за Альтором и притащи мне этого старого выпивоху в трапезную. Понял, трисово отродье? Живо! — прикрикнул он в завершении, и молодой раб, обруганный на все лады, бросился из башни выполнять приказ.

— Зачем тебе старик? — спросил брат.

— Этот бездонный поглотитель хорского заодно с пришлым. Я чувствую!

— Даже если так, он вряд ли в этом признается. Думаю, ему без охотки получить плетей.

— А ты меньше думай, — буркнул Вирон и свернул к широкой дверной арке. Обе массивные створки тут же распахнулись, словно по мановению волшебной палочки. Только серые полы пенькового платья очередного прислужника на миг выглянули из-за правой и тут же перепугано скрылись.

В большой трапезной всё уже было готово к ужину. Широкий массивный стол, во время гуляний умещающий за собой до сотни пьяных и орущих благородных мужей разной масти, был завален блюдами. Вирон, как и всё семейство Вир’Сторов, любил сытно поесть. Печёные круалы с фруктами, отбивные из мяса лога, жареная грудинка кроги, выложенная на серебряный поднос кусками по полфунта, салаты и соусы, кувшины с лучшим хорским, какое можно достать в Ольджурии, а точнее, в южной её части, которая незамысловато, в противовес северным территориям, именовалась Южным Доргоном.

Сглотнув набежавшую слюну, Вирон тяжёлым шагом направился к огромному креслу в центре стола. Плюхнувшись в него, он придирчиво осмотрел блюда. С обеих сторон возле хозяина тут же словно из-под пола выросли две девушки лет двадцати, готовые исполнять любые пожелания.

— Начну с лёгкого, с отбивных, — Вирон бросил взгляд на брата. — А где Ригон?

— Я здесь, — раздался голос у арки и в трапезную ввалился юноша лет восемнадцати, с массивными плечами и полноватым лицом. Правда массивность плеч определялась скорее наличием лишнего веса, а не размахом их. Шёл он торопливо, почти мельтешил ногами, и лицо Вирона придирчиво скривилось.

— Как ты ступаешь? Нет, ну как ты ступаешь, а? Где приличествующий твоему положению шаг? А осанка? Это осанка сына брона?

— Перестань, отец, — недовольно бросил Ригон и грузно бухнулся на стул по другую сторону стола. Резной деревянный стул скрипнул, охнул и замолк, смирившись с воссевшим на него телом. — Опять твои придирки.

— Что?! — взревел Вирон, и его сынок тут же втянул голову в плечи, бросив недоумённый взгляд на родителя.

— Я б на твоём месте, племяш, — вступил в разговор Вирог, успевший уже подтянуть к себе серебряный поднос с тремя тушками круалов, от вида аппетитной корочки которых и у мёртвого начался бы выделяться желудочный сок, — В данный момент не ерепенился. Тот раб, с которым ты тренируешься на мечах, сегодня не вернулся.

— А я тут при чём? — выдохнул парень облегчённо, понимая, что дело не в его шкодах. — Я за ним следить не обязан.

— Заткнись, и слушай отца, — взгляд Вирона застыл на сыне. — Тебе уже скоро восемнадцать. В следующую тридницу ты примешь имя мужей нашей благородной семьи. Но ведёшь ты себя, как ребёнок. А кто должен следить, по-твоему, я? Ты будущий брон и владелец всего этого, так что — привыкай чувствовать свою ответственность за всю эту шваль. Это твои рабы! Если ты наплюёшь на побег одного, завтра побегут все. Что смотришь?! Ану брысь, шалава! — Вирон вдруг резко обернулся к стоявшей справа девушке и толкнул её кулаком в живот. — Ишь, взяли манеру уши греть.

Вирог’Стор, сидевший по правую руку от брата, не упустил момента. Схватил одной рукой, отлетевшую от толчка девушку, за талию, а второю вцепился в грудь.

— Иди ко мне, крошка. Я добрый, я пожалею.

Из его глотки вырвался смех, девушка пристыжено опустила голову и замерла.

— Ладно, потом, — выдохнул Вирог и оттолкнул от себя рабыню. — Подай-ка мне лучше верлонский соус.

Девушка бросилась исполнять приказ, а Вирон недовольно посмотрел на брата.

— Не видишь, я с сыном говорю? — пробасил он. — Мог бы девку и после потискать.

— Извини, извини, — Вирог развёл руками. — Не удержался.

Вирон покачал головой, хмыкнул, и снова уставился на сынка.

— На чём я там остановился? — спросил он сам у себя и тут же кивнул. — Да, вот что. Я тебя, сопляк, называть нашим родовым именем Виргон не стану до тех пор, пока ты не повзросле…

— Хозяин, привёл, как и прика…

— Твою Сурдетскую мать! — Вирон схватил только-только наполненный вином кубок и метнул его в молодого раба. Тот даже уворачиваться не решился. Вино расплескалось во время полёта, а кубок из серебра попал прямо в лицо парню. Он ойкнул, торопливо потёр нос и отступил в сторону, указывая на мага. — Хозяин, вот Альтор’Кранг, как и приказывали.

— Пшёл прочь! — проревел Вирон и молодой раб, решив не испытывать судьбу, тут же исчез из трапезной. Возле арки остался один старик. Лет семидесяти на вид, с лицом похожим на кору дерева, с куцей бородёнкой до груди и глубоким, спокойным взглядом. Он легонько поклонился и замер, став полностью похожим на сухое, но ещё не сдавшееся перед натиском смерти дерево.

— Альтор, — голос Вирона стал насмешливым. — Старый пропойца. Какими судьбами?

Маг даже бровью не повёл, зная все эти шуточки хозяина от первой буквы до последней.

— Ну, расскажи мне, раз уж забрёл к нашему столу, как поживаешь?

— Терпимо.

— Ты, как всегда краток, — Вирон усмехнулся. — Ну, да хорош трепаться о пустячках. Расскажи мне о своём дружке. Об этом молодом пришлом, что вечно тёрся возле тебя.

— Так и нечего рассказывать, — маг пожал плечами. — Исполнительный, работоспособный, хорошо собирает айка…

— Прекрати! — Вирону надоело вести глупую игру. — И добавляй к своим речам — хозяин. Чай ты раб, а не вольный наёмный. Забыл, как я выкупил тебя у клана Странствующих?

— Помню, хозяин, — спокойно ответил маг.

— Вот и помни. Так что давай, рассказывай. Что говорил тебе этот чревлов сын, перед тем, как я отправил его по делам? А? Он говорил тебе, куда я его отправил?

— Нет, хо…

— Лжёшь! Он постоянно крутился возле тебя. Отвечай начистоту, или прикажу дать тебе сорок плетей. А ты, старик, таким жирным куском подавишься. Не проглотишь, сдохнешь.

— Я уже стар, — маг был всё так же спокоен. — Смерть скоро и сама придёт за мной.

— Хорошо, — Вирон схватил новый кубок, который вторая рабыня-девушка предусмотрительно наполнила. Жадно отпив половину, он поставил кубок на массивную столешницу и вдруг резко ударил по ней кулаком. — Не скажешь, жалкий старикан, не получишь больше вина. Клянусь Номаном!

Лицо мага в первый раз за время разговора пошевелилось. На нём явственно нарисовалась задумчивость, граничащая с лёгким страхом. Бородка нервно дёрнулась, а пальцы правой руки принялись перебирать невидимые чётки.

— Ну? — Вирон навис над столом.

— Да, он сказал мне, — маг покашлял, запнулся на секунду, провёл языком по сухим губам и продолжил сдавленным голосом. — Но он собирался выполнить приказанное вами, хозяин.

— Не врёшь?

— Клянусь Великим Номаном.

— А? Что я тебе говорил, — Вирон повернулся к брату. — Я же говорил, что он в Лиорде.

Вирог не решился напомнить ему, что утверждал он как раз-таки обратное.

— Ну, значит, его убили Гары, — с той же меланхоличностью, как и во дворе, просто повторил он и впился в сочное пропечённое бёдрышко круала.

— Ты обучал его чему-нибудь, старикан? — Вирон вновь уставился на Альтора. — Только не ври мне, — он схватил бокал, наклонил его, и на столешницу побежала красноватая прозрачная струя. — Смотри, это последнее хорское, которое ты видишь в своей никчёмной жизни. Если соврёшь.

Взгляд мага застыл на струйке, язык снова прошёлся по иссохшим губам, а в глазах мелькнула растерянность. Вирон терпеливо ждал. Наказать этого наглеца плетьми всегда успеется, но под плетьми он ничего не скажет — это точно. Что стоит этому магистру стихий отключить своё сознание? Да ничего не стоит.

Когда вино в бокале закончилось, Вирон бахнул им об столешницу и повторил свой вопрос.

— Ты обучал его? Говори, скотина!

— Только простым заклинаниям, — начал маг. Теперь уже пальцы обеих рук нервно перебирали невидимые чётки. — Самый простым, хозяин. Пяти или шести. Или семи. Я и сам уже растерял свои прежние умения. Хорское не щадит мастерства.

— Ладно, ступай, — Вирон махнул рукой и наколол на большую двузубую вилку кусок кроговской грудинки. — Да, и скажи варщику, чтоб выдал тебе кувшин хорошего хорского. Заслужил. Гермино! Шельма сурдетская!

В трапезной тут же появился всё тот же молодой раб. Его нос заметно распух после попавшего туда тяжёлого бокала, но это только прибавило почтительности его лицу.

— Скажи Рихтусу, пусть скачет в Сухину. Живо! Этой же ночью Нюх должен быть в моём замке.

Раб бегом удалился, маг неспешно вышел из трапезной, а мужская половина семьи Вир’Сторов с завидным аппетитом, наконец-то, полностью погрузилась в обильный ужин.