Глава 13
ЧЕЛОВЕК С ЗЕРКАЛЬНЫМ ВЗГЛЯДОМ
Практически все наблюдавшие за поединком чужаки записали синеглазку в колдуньи. Все, кроме троих.
Первым был сам магринц. Он сразу сообразил, что хрупкая дамочка, во-первых, превосходный боец, а во-вторых, наделена очень редким и очень опасным для любого чародея даром. Таких самородков в Жарзании называли людьми с зеркальным взглядом. Сами они, как правило, не обладали способностями к волшебству, но любая магия, направленная напрямую на них или через них, возвращалась к своему создателю, удвоившись при встрече с глазами-зеркалами.
Вторым был волшебник, запустивший заклинание. Получив свое колдовство обратно, он не успел поставить защиту и застыл в оцепенении, предназначенном Веронике, так что пока о своем открытии чародей сообщить никому не мог.
Третьим оказался Гридон — довольно посредственный колдун, которому, как он сам полагал, вечно не везло. Этому магу недавно перевалило за сорок, а он до сих пор пребывал на вторых ролях у своего господина и очень болезненно переживал успехи более удачливых конкурентов, особенно первого помощника магринца. Наглый выскочка всего за пару месяцев пробился на самый верх, похоронив надежды Гридона, который стремился к должности ратора на протяжении долгих десяти лет. Естественно, это не могло не оставить следа в душе завистливого чародея, и он очень пристально наблюдал за каждым шагом счастливчика в ожидании, когда тот рано или поздно споткнется.
Находясь поблизости от соперника, Гридон слышал приказ Оршуга, видел, как ратор попытался остановить девчонку и что из этого получилось. Заклинание отскочило и ударило по исполнителю с удвоенной силой. Вот он, шанс вырваться на первые позиции. Второй помощник уже собрался поздравить хозяина с удачным приобретением, но…
Проходя мимо ратора, магринц остановился. Он жестом подозвал денщика, взял у того амулет «Опаленная роза» и бросил его к ногам синеглазки. Другой рукой Оршуг в это время незаметно направил на парализованного собственным колдовством человека убийственное плетение. Свидетель был устранен, после чего у Гридона, внимательно наблюдавшего именно за вельможей, моментально пропало желание говорить о зеркальном взгляде. Маг понял, что хозяин решил остаться единственным, кто знает секрет синеглазой пленницы.
— Переведи своей подруге: если она хочет жить, пусть немедленно наденет это, — приказал Оршуг тоном, не допускавшим возражения.
— Вероника, мне кажется, тебя тут приняли за какого-то монстра. Если не нацепишь это украшение, нас убьют. — Журналистка осторожно подняла медальон и подала девушке.
— Спроси у толстяка, нас не будут разлучать? — Таркова взяла амулет, но выполнять приказ не спешила. Она дерзко изучала мужчину, голову которого венчал пирамидальный шлем.
— Он сказал, что нас с тобой переводят на особое положение. Я теперь буду вроде как в твоем услужении. Дожила, едрена-матрена к твоей бабушке!
— Хорошо, — кивнула девушка, повесив «Опаленную розу» на шею.
Магринц подошел вплотную к синеглазке и укоротил цепочку кулона настолько, что теперь стало невозможно снять ее, не разорвав. Вельможа таким образом якобы лишил колдунью ее магических возможностей. Амулет не только защищал от воздействия магии, но и не давал своему обладателю обращаться к силе.
— Теперь она не опасна, — успокоил свое воинство толстяк. — Катрук, свяжи ей руки.
Ударник прицепил на место топорик и принялся выполнять приказ. Синеглазка одарила атлета презрительным взглядом, но сопротивляться не стала.
— Господин Оршуг, — к магринцу подбежал один из боевых магов. — Ваш ратор… он скончался.
— Значит, был недостаточно хорош для такой должности. Предайте тело земле. Гридон, забери значок, теперь ты будешь моим ратором. По крайней мере, до тех пор пока мы не вернемся домой.
— Рад служить, мой господин. — Волшебник с благоговением приколол заветный знак себе на грудь. — Вы не пожалеете…
— Рад служить, мой господин. — Волшебник с благоговением приколол заветный знак себе на грудь. — Вы не пожалеете…
— Я уже жалею! — резко прервал первого помощника вельможа. — Но заменить тебя пока некем. Вместо того чтобы слушать хозяина, ты лезешь со своей болтовней. Когда войдем в город, ведьму и ее подругу отведешь к моему шурину. Пусть их накормят и посадят под замок. Сам догонишь отряд позже. Мы остановимся в харчевне за базарной площадью. Понял?
— Да, мой господин.
— Тогда строй отряд и — вперед. Рабынь второго сорта отправишь на рынок сразу, для отобранных в подарок гермагу купишь рабскую одежду. И только попробуй не справиться. Я церемониться не буду.
Злавадская, опасаясь появления синяков, в это время растирала больное место. Женщина слышала каждое слово собеседников. Лица толстяка она видеть не могла, зато по физиономии Гридона четко уловила смену его состояния. Радость от нового назначения сменилась едва скрываемой обидой.
Оршуг пребывал далеко не в лучшем настроении. Получить в свое распоряжение девушку с зеркальным взглядом действительно считалось огромной удачей, но чтобы сохранить эту тайну, ему пришлось избавиться от неплохого помощника и представить рабыню колдуньей. Узнай гермаг о ее существовании, он наверняка потребует девушку себе, ведь появление волшебницы из завратного мира также являлось событием из ряда вон выходящим. Тогда нынешняя жертва вообще окажется бесполезной.
Перед выходом магринц собрал всех командиров.
— Сегодняшняя вылазка в потусторонний мир не слишком удалась, поэтому я не хочу, чтобы ее подробности знал еще кто-либо, кроме участников. Скажите бойцам, что одно лишнее слово будет стоить им языка, два — головы. В особенности это касается гибели моего первого помощника. Уяснили? То-то. Теперь о «пряниках». Молчунов по возвращении домой, наоборот, ожидает двойная оплата, их командиров — тройная. Совещание заняло не больше минуты, и отряд размерен ным шагом направился в главный город Ливаргии — Лирград.
— Господин, разрешите? — Гридон догнал хозяина, убедившись, что все приказы выполнены.
— Чего тебе? — пробурчал магринц.
— Я о пленницах, которых следует доставить к шурину. Может, их сначала переодеть в горожанок? Меньше будет вопросов. — Новый ратор изо всех сил старался показать рвение.
— Действуй и поскорее, — недовольно согласился вельможа.
Через несколько минут отправленный гонец вернулся с двумя комплектами женской одежды. Отряд к этому времени как раз подошел к стенам Лирграда. Бойцы были вынуждены остановиться. По приказу ратора Злавадской развязали руки.
— Переодевайтесь. — Гридон вручил вещи брюнетке.
— Пусть все отвернутся, — приказала Мадлена.
— Не осложняй жизнь себе и другим. А то ведь мой хозяин может и передумать.
— Ладно, пока не буду, — вздохнула журналистка и повернулась к подруге: — Нам предлагают надеть местную одежду. Прямо на виду у всех.
— Тебя это смущает? — удивилась скромности журналистки Таркова.
— Вообще-то да. Публика не та. Чувствую себя девкой в портовом борделе среди пьяных матросов.
— Попробуй представить, что демонстрируешь нижнее белье на подиуме, сразу полегчает.
— Попробую.
— Да, не забудь спросить, почему они только тебе руки развязали?
Злавадская напялила просторную юбку и блузку.
— Ну у них и размерчики! Разве в таком можно ходить?
К женщине подошел один из арбалетчиков и с помощью многочисленных лямок быстро подогнал костюм по фигуре. Ратор схватил Мадлену за запястье и нацепил ей серебристый браслет.
— Переведи подруге, что это украшение запросто убьет тебя, если она будет вести себя неподобающим образом. Небольшое заклинание, которое я успею произнести даже на последнем вздохе, — и все.
Брюнетка одарила волшебника испепеляющим взглядом и передала Веронике неприятную новость. Только после этого синеглазку развязали и позволили переодеться.
— Пойдете за мной к маграфу. По сторонам не смотреть, говорить можешь только ты. И учтите: мы очень спешим. — Новоиспеченный первый помощник магринца повел пленниц один, чтобы не привлекать лишнего внимания со стороны горожан. Женщины шли по бокам чародея, взяв его под ручки.
— Гридон, — Злавадская, несмотря на чрезмерно закрытую по ее меркам одежду, не могла не опробовать свое обаяние на чужаке, и заговорила, как только они углубились в город, — почему господин Оршуг не ценит твои старания?
— Женщина, не суй свой нос в чужие дела!
На подругах была одежда с тремя лямками, которая позволяла считать их свободными представительницами очень древнего ремесла, а волшебника — их клиентом. Существовали и другие варианты для этой довольно колоритной троицы, но горожане оценивали их именно так. А потому проходившие мимо мужчины провожали стройные фигурки девиц с некоторой завистью, а женщины — с презрением во взгляде.
— А я не могу видеть, когда так несправедливо относятся к умным людям.
— Тебя мочь никто и не заставляет. Иди себе молча.
— Насколько я понимаю, мы пошли втроем, чтобы не привлекать к себе внимания, правильно?
— Допустим.
— Я тут немного присмотрелась, парочки общаются во время прогулок. Если мы обе будем молчать, народ решит, что ты ведешь двух пленниц.
— Присмотрелась она! Я же приказывал по сторонам не глазеть!
— Да ладно строить из себя свирепого пса. Твой неблагодарный магринц за нами не наблюдает. Будь естественней.
— На твоем месте…
— Тебе никогда не оказаться на моем месте, хотя бы потому, что я женщина. Между прочим, если ты не успел заметить, то довольно привлекательная. Не правда ли?
— Привлекательных отправили в гарем гермага, — пробурчал провожатый. — Хотя без одежды ты мне почти глянулась.
— Без одежды ты меня еще не видел, дорогуша.
— Ты хочешь устроить это прямо здесь? Не советую.
— В отличие от некоторых, я не стелюсь мокрой тряпкой перед начальством, каким бы высоким оно ни было. Так что не надейся, — больно уколола самолюбие ратора Злавадская.
— На мокрой тряпке можно поскользнуться, упасть и свернуть себе шею, — вспылил волшебник. — И хватит об этом. Мы пришли.
Они оказались возле шикарной ограды, за которой располагался трехэтажный особняк с пирамидальным куполом. Гридон дернул за шнур звонка. Дождавшись, когда у ворот появился слуга, волшебник произнес:
— Скажи маграфу, прибыл ратор Оршуга. По приказу магринца.
Через четверть часа пленниц заперли в комнате третьего этажа.
— Эта сволочь так и не сняла с меня браслет, — пожаловалась журналистка. — Пригрозил, гад, что в украшении сидит убийственная магия. Хоть бы намекнул, как от него избавиться.
— О чем вы всю дорогу болтали?
— Да ни о чем. Пыталась прощупать его слабые места.
— И как?
— Типичный неудачник, затаивший злобу на руководство. Если с ним немного поработать… Я бы сумела настроить его на бунт против магринца.
— Считаешь, он способен выступить против толстяка?
— Открыто — никогда. А вот выждать и нанести удар исподтишка — запросто.
— Нам удобного случая ждать некогда. Нужно сегодня же избавиться от твоего браслета и бежать. До возвращения Андрея из Гетонии осталось совсем мало дней, а мы даже не знаем, где находимся.
— Бежать? Как ты себе это представляешь? У этого маграфа, к которому нас притащили, дверь «гостевой комнаты» на замке, а на окнах решетки.
— Кто-то же должен прийти и покормить нас.
— Сомневаюсь. Солнце вот-вот скроется. Полагаю, здесь уже давно поужинали и специально для нас готовить не будут.
— Значит, попробуем отпроситься в туалет. Когда совсем стемнеет.
— А браслет?
— Когда я доберусь до хозяина особняка, спрошу, как избавиться от украшения. Неужели маграф мне не расскажет? Гридон ведь ему сообщил, каким именно заклинанием оно убивает?
— Кто его знает? А ты уверена, что маграф не обманет? — заволновалась Мадлена.
— У него не будет такой возможности, — с решимостью в голосе заявила Вероника.
Подруги не заметили, как в комнату через вентиляционные отверстия начал заползать мутноватый газ. Через пять минут обе спали и запланированный побег могли видеть только во сне.
Город на юго-востоке Ливаргии, где остановились гид и турист, располагался неподалеку от границы с Гетонией. Именно здесь Дихрон намеревался приобрести долгожданный титул магира. Накануне вечером «родственники» очень долго обсуждали случившееся в пещере. С утра Фетров решил продолжить так взволновавшую его тему:
— И все равно я считаю, что нам нужно немедленно возвращаться. В Пуролград мы заходить не будем, незаметно переберемся в твою пещеру — и на Инваре. Я должен предупредить Ромуда, а он — тамошние власти. Нельзя допустить, чтобы план этих гермагов удался, елки-метелки!
— Ладно, Вирлен, — сдался волшебник. — Я не хотел говорить тебе об этом, но раньше, чем через пять дней, даже при самом огромном желании с моей стороны тебя невозможно переправить обратно.
— Почему?
— Открытые мной Врата обладают очень слабой пропускной способностью. Десять дней после перехода они копят энергию, и активировать их раньше просто невозможно.
— Погоди, но ведь сначала у меня был запланирован семидневный тур, то есть всего на неделю.
— Ты забыл — наша неделя длится девять дней, но я в любом случае нашел бы повод, чтобы невзначай затянуть его до нужного срока.
— Вот тебе и бонус от фирмы! Выходит, Вероника была права на все сто. Подарки просто так не дают, ими ретушируют дыры в организации… Забавно. В таком случае, что ты предлагаешь?
— Давай рассуждать логически. — Дихрон присел за стол, приглашая сделать то же самое «племянника».
Накануне они сняли комнату в небольшой гостинице Ориграда, построенной для среднего сословия. Две простенькие кровати, прямоугольный стол со стульями, шкаф для одежды и тумбочка составляли всю мебель номера. Андрей удивился, когда утром принесли лохань с кипятком, оказывается, тут существовала и такая услуга. Парень наконец побрился и почистил зубы почти в нормальных условиях.
— Логически так логически, — не стал возражать турист.
— Вчера ты стал невольным свидетелем заговора против кронмага. Причем, где именно происходило собрание, ты не знаешь, кто конкретно в нем участвовал — тоже. Конечно, можно догадаться о присутствии гермагов Ливаргии и Гетонии, несложно высчитать, что там не было правителей Жарзана и Дамутории. Правильно я говорю?
— Думаю, да.
— Следовательно, если нам поверят, твои сведения могут заинтересовать некоторых влиятельных лиц.
— Да мне начхать на их заинтересованность!
— Большой плюс состоит в том, — задумчиво продолжал волшебник, не обращая внимания на эмоции Андрея, — что никто из заговорщиков не подозревает, что их подслушивали.
— Тоже мне плюс. Они и без того собираются меня уничтожить.
— Не перебивай, племяш. Я еще не перечислил другие возможные выгоды для нас.
Парень с трудом удержался, чтобы не вспылить. Дихрон продолжал во всем искать выгоду лично для себя.
— Сведения, которыми мы владеем, представляют немалую ценность для многих людей в Жарзании. Во-первых, для кронмага. Ему бы очень хотелось знать своих врагов поименно. Во-вторых, для ближайшего окружения правителя — свержение кронмага означает конец их хорошей жизни. В-третьих, для представителей рода Дилургов. Их пытаются втянуть в опасную игру. Однако добраться до всех этих вельмож довольно сложно, и нет никаких гарантий, что при передаче сведений мы не попадем в руки агентов, приставленных к ним теми же заговорщиками. Ведь у гермагов наверняка имеются связи в стане врагов. Что нам остается?
— Закрыть рот на замок и спрятаться в норке, — усмехнулся фокусник.
— Вот и не угадал. Ты забыл, кому еще заговор нанесет огромный вред?
— Кому? Крестьянам, которых собираются прикрепить к земле?
— Да брось ты! Я говорю о тех, кто реально может повлиять на ситуацию и, что немаловажно, заплатить нам неплохие деньги.
— Дихрон, как можно думать о деньгах, когда вся Жарзания стоит на пороге большой мясорубки?
— О деньгах, Вирлен, думать нужно всегда. Так вот, я говорю о купцах. Тех, кто еще не снюхался с вельможами. Для них твое сообщение бесценно. Опять же некоторые торговцы имеют каналы прямого выхода на правителя. Соображаешь?
— Тогда давай быстрее отправимся к ним!
— Не спеши. Все дела следует выполнять строго по порядку. Сегодня мы займемся моим титулом.
— Ты сейчас считаешь ЭТО главным?
— Да. И не потому, что мне не терпится получить бумагу. Просто завтра запрещенный для колдовства день, а послезавтра наши с тобой имена будут известны всем заговорщикам. И меня схватят прямо в магической канцелярии Ориграда.
— Что за день такой? — удивился Фетров.
— День Красного солнца. Бывает один раз за девятилетний цикл. Обращение в это время к силе приводит к самым непоправимым последствиям.
— А при чем здесь твоя бумага?
— Думаешь, ее дают каждому, кто обладает нужной суммой? Нет, надо еще доказать, что ты достоин высокого звания магира.
— Тебя заставят колдовать?
— Там что-то вроде небольших испытаний. Придем — выясним.
— Мне тоже нужно с тобой идти? Может, лучше на время затаиться где-нибудь в тихом месте?
— Например, на кладбище? — поддел туриста волшебник. — Да не бойся ты раньше времени!
— Позже бояться смысла не будет, — невесело заметил парень. — Хорошо, я пойду с тобой, а сразу после канцелярии, не заходя в гостиницу, мы направимся к торговцам. Договорились?
— Конечно, только сначала надо будет хорошенько отметить мое повышение. Ты же не возражаешь?
— Поесть я никогда не против. Кстати, надо принцессу накормить. Что там у нас для нее есть?
Через час «родственники» подходили к магической канцелярии. Белое овальное здание имело два этажа и располагалось на востоке от центральной городской площади, как раз напротив замка местного магринца. Дихрон вкратце рассказал «племяннику» о главе юго-восточного округа Ливаргии, куда входило девять графств. В итоге Андрей пришел к окончательному выводу: в завратном мире все помешаны на цифре девять. Цикл состоял из девяти лет, год — из девяти месяцев, неделя — из девяти дней. СамаЖарзания — из девяти провинций, каждая из которых насчитывала девять округов, а те, в свою очередь, были представлены девятью графствами.
— Смотри, племяш, — чародей указал на стену замка, из-за которой выглядывали пять зеленых пирамидальных деревьев, — это и есть агровые деревца.
— Кто ж их так идеально подстригает? — удивился фокусник.
— Никто, они сами такими растут. — В голосе «дядюшки» слышалось непонятное Андрею благоговение. — А чуть дальше за ними видно здание с куполом. Магринц может подзаряжаться и от деревьев, и от купола. Эх, мне бы такой домик.
— Дихр, а в Гетонии ты не мог получить титул?
— Гетония самая маленькая провинция. Там даже округов нет, а потому канцелярия имеется лишь в центральном городе. До него идти гораздо дальше, чем топать сюда, в Ориград.
Они вошли внутрь. Узкий коридор привел в просторный зал, где за многочисленными стойками, размещенными вдоль стен, сидели клерки в голубой униформе. Почти возле каждого, несмотря на раннюю пору, стояло по три-четыре человека. Андрей ознакомился с табличками на стенах. «Регистрация дара», «Оформление прошений на экзотические заклинания», «Разрешение на изготовление магических амулетов», «Проверка новых снадобий и выдача знахарских лицензий»…
— Ого! — прошептал нелегальный турист. — У вас тут действительно все серьезно. У тебя тоже имеются все эти разрешения?
— Только те, которые необходимы, — пояснил волшебник. — Я имею право использовать голосовую магию и плетения, готовить снадобья и создавать призраков. Остальное в моем исполнении незаконно. Правда, я больше ничего и не умею. Пока.
Бумага, за которой пришел чародей, сама по себе ничего не давала своему обладателю. Но вместе с ней прямо в канцелярии претенденту, прошедшему испытания на титул, открывали данный каждому колдуну при рождении канал энергетической подпитки. Именно за этим и шли поднакопившие деньжат маги. Ведь канал позволял подключаться к агровым деревьям, энергетическим куполам и значительно повышать мощь заклинаний.
«Родственники» дошли до противоположной стены помещения. Над стойкой, где они остановились, висела, пожалуй, самая короткая табличка «Титулы». Правда, клерка они не увидели.
— Да поможет нам Нгунст! — Дихрон взял Фетрова за руку и шагнул вперед.
— Господин желает стать магиром? — Лысый старичок с длинной редкой бородкой возник вместе со стулом.
— Да.
— Триста монет?
— Имеются.
— Помощник?
— Вот он. Мой племянник.
— Хорошо. Чем обеспечивается его невмешательство?
— Племяш, покажи «Опаленную розу».
Андрей несколько опешил, узнав, что и он участвует в испытаниях, а потому несколько замешкался, расстегивая пуговицу. Старичок взглянул на Фетрова, отчего амулет завибрировал, и махнул рукой.
— Не суетитесь, молодой человек. Вижу. Начнем с денег.
Дихрон положил десять мешочков на прилавок, который тут же опустился вниз вместе с содержимым. Лысый клерк встал.
— Ну что ж, господа, прошу пройти за мной.
В стене отворилась дверь, и «родственники» поспешили за провожатым.
— Надеюсь, никому из вас не стоит объяснять, что проверка на право получения титула сопряжена со смертельной опасностью для обоих участников.
— Конечно, мы все знаем, — поспешил согласиться «дядюшка».
— Часть испытаний, в которых претендент чувствует себя неуверенно, — монотонно продолжал старик, — может быть оплачена без прохождения, но таких возможностей будет у вас не более девяти.
— Скажите, а сколько всего испытаний? — решил вставить слово помощник претендента.
— Двадцать.
Троица спустилась в подвал и оказалась в подземелье наподобие тех, по каким еще вчера ходили оба «родственника».
— Кроме магических в тоннеле иногда встречаются и другие проблемы. Он не изолирован от сети катакомб, проходящих под Ориградом. Так что будьте внимательны. Сворачивать с выложенной плитами дорожки не рекомендуется. Если почувствуете, что не справитесь, вот свисток. Используйте его, и к вам, скорее всего, придут. Надеюсь, мы найдем кого-нибудь свободного от работы. Тоннель круговой, вот вход, — клерк указал на темный коридор, — за стеной комната, куда вы попадете, если пройдете испытания. Удачи вам, господа.
Служащий канцелярии исчез.
— Дядя! Ты опять за свое?! — Только сейчас Андрей дал волю эмоциям, — Зачем ты втянул меня…
— Племяш, где ты еще увидишь настоящие испытания волшебников? Сам же говорил, что хочешь посмотреть как можно больше. Я беру тебя с собой на экскурсию, а ты недоволен?
— Я? Елки-метелки! Что ж ты меня сегодня утром не предупредил, что намечается столь увлекательная экскурсия? Я бы подготовился заранее, глядишь, и не выражал бы столь бурной радости, дядя! И этому человеку я отдал все монеты, даже свои.
Выбравшись из тоннелей треснутой горы, Андрей был настолько благодарен гиду за пусть и невольное, но спасение, что отдал ему сразу все деньги. Единственной ценностью, о которой еше не знал «дядюшка», являлся странный ключ, украшенный бриллиантами. Он не понадобился фокуснику среди скал, а потому продолжал лежать во внутреннем кармане его рубахи.
— Наша жизнь — штука довольно скучная, поэтому иногда хочется преподнести сюрприз близкому человеку, — спокойно произнес чародей. — Неужели ты чем-то недоволен?
— Наоборот, весьма польщен, — театрально поклонился фокусник. — Тогда веди, показывай достопримечательности.
Привлеченная спором, из капюшона выползла гюрза. Она проверила, не обижает ли кто ее «лошадь», и умостилась на шее скакуна.
— Идем, племяш. Уверен, нас ждут незабываемые впечатления.
Тоннель оказался не очень тесным, а потому землянин уговорил себя сделать первый шаг.
«Опять темные коридоры! Неужели без них в этом мире никак? Я здесь скоро стану крысой или с ума сойду. И наездница моя еще уселась, шипит возле уха!» Андрей вдруг сообразил, что занимается самым обыкновенным нытьем, и мысленно выругался. Слегка помогло, и его походка стала твердой.
Перед каждым из испытаний путники подземелья обнаруживали на земле лист с надписью. Если Дихрон не желал его проходить, достаточно было завернуть в бумагу двадцать монет. Лист тут же исчезал, а на пути претендента не возникало барьера вплоть до следующей записки. Чего никак не мог понять Фетров, так это свою роль в необычном путешествии. Он действительно шел за гидом как турист и просто наблюдал. До тех пор, пока летящий впереди огонек не высветил контуры огромной крысы.
Зубастая тварь по габаритам немногим уступала льву и имела весьма внушительные когти. Свет ее немного обескуражил, а вот молния, выпущенная Дихроном, лишь разозлила. Тварь издала жуткий звук, заставивший людей прикрыть уши, и кинулась на обидчика. Если бы не сообразительность туриста, свалившего чародея за миг до того, как зубы хищника сомкнулись на его голове, испытания на том бы и закончились. Парень кинул крысе вдогонку огненную капсулу, и зверюга, не разворачиваясь, побежала дальше.
— Спасибо, племяш. Выручил. Сколько нам еше осталось?
— Если не считать крысу, то семь барьеров.
— Вот видишь, а я только восемьдесят монет истратил. Выходит, для окончательного успеха нужно преодолеть лишь два испытания. За остальные можно заплатить.
— У тебя осталась еще сотня?
— Нет, но семьдесят золотых имеется.
— То есть осталось не два, а четыре барьера, — решил уточнить фокусник.
— Давай не будем придираться к деталям. Какая разница два, четыре? Мы почти преодолели тоннель.
— Предлагаю двигаться дальше, дядя. Чем быстрее закончим, тем быстрее уйдем из города.
— Хорошо, племяш. Вот увидишь, больше я не потрачу ни одной монеты, верну твои деньги, и нам будет на что отметить мою победу.
— Мы еще не добрались до конца.
«Родственники» свернули за угол, следуя по коридору, и вдруг увидели яркий свет.
— Неужели я просчитался? — засомневался Андрей.
Они вошли в просторную, освещенную комнату.
— Здравствуйте, господа, — мягкий обволакивающий голос принадлежал добродушному на вид мужчине приблизительно одинакового с циркачом роста. — Поздравляю вас с огромным успехом. Вы практически дошли до конечной точки тоннеля. Впереди ждут незначительные препятствия, о которых всерьез и говорить не стоит.
Фокуснику этот человек напомнил отца. Не внешностью, нет. Просто в такой же манере, с такими же интонациями в голосе старший Фетров выступал на арене, когда демонстрировал свои удивительные номера. Парень заволновался.
— Дихр, отсюда надо уходить, и как можно скорее, — прошептал турист.
— Погоди, Вирлен, такой шанс выпадает нечасто.
— Какой еще шанс?
— Здесь можно выиграть саженец агрового дерева. Знаешь, сколько он стоит там, наверху?! — Волшебник указал на рекламу за спиной радушного хозяина.
В ней действительно говорилось о возможности получения саженца. Для этого следовало лишь один раз из трех выбросить в кости сумму большую, чем у соперника. Естественно, вторым игроком был обладатель обволакивающего голоса.
— И слышать ничего не хочу. Оставишь здесь все деньги и не заметишь как, поверь мне. Этот мужик владеет гипнозом.
— Я принял меры, племяш. Никакая магия…
— Это не магия.
— Тогда тем более волноваться не о чем. — Чародей выудил из кармана мешочек с деньгами. — Неужели ты думаешь, будто из трех бросков я не сумею сделать один удачный? Быть этого не может. Вперед, племяш, нас ждет большая удача и саженец ценой в тысячу монет.
Через минуту претендент отходил от игрального стола с совершенно другим настроением. Каждый бросок стоил двадцать монет, но ему в виде огромного исключения разрешили сделать четыре попытки, на что ушли все оставшиеся деньги. Главный приз, естественно, так и остался у соперника.
При этом Андрей хорошо видел, что кости радушного типа, будто заговоренные, останавливались строго в определенном месте, показывая каждый раз три шестерки и две пятерки. Наверняка непорядочный игрок использовал непростые кости, но любой намек на замечание парня старшему «родственнику» воспринимался в штыки. Дихрон находился под мощным воздействием гипноза. Он даже вспомнил про золотой кулон племянника, собираясь поставить его на кон. К счастью, магическая канцелярия принимала только золотые монеты.
— Ну что, любитель агровых деревьев, как ты теперь себя чувствуешь?
— Вирлен, почему ты меня не остановил? Ты же знаешь о моих слабостях.
— Пытался. Но я же не мог орать на старшего родственника под взглядом посторонних. Сам говорил, это вызовет ненужные подозрения. К тому же, знаешь, мне показалось, что тому типу была поставлена четкая задача — оставить тебя без денег. Мне кажется, что среди последних семи испытаний есть такое, которое тебе не по зубам. Но теперь откупиться нечем.
На самом деле игрок в кости не сильно соврал, когда говорил о легкости оставшихся преград. Дихрон то ли от злости на самого себя, то ли из-за неожиданно навалившегося везенья без особых усилий справился со всеми. Тоннель к большой радости обоих закончился, и они снова увидели старого знакомого. Старик сидел за столом в небольшой комнате.
— Я вижу, вы справились! Молодцы. Присаживайтесь.
Свободный стул в комнате оказался один, а потому занял его Дихрон.
— Надеюсь, вы не забыли свои документы на магическую деятельность?
— Вот, пожалуйста. — Чародей выложил бумаги.
— Так, замечательно! Ну что ж. Поздравляю вас. Заплатите двадцать монет за открытие канала и десять за бумагу, подтверждающую титул.
— Как, еще деньги? — удивился «дядюшка». — Я уже все оплатил.
— Нет, не все. Мы не взимаем сразу всю сумму. Посудите сами, если бы вы не прошли испытания, то вам бы не пришлось оплачивать завершающие расходы. Мы всегда стараемся экономить деньги наших клиентов.
— Замечательно! Предлагаю вам в качестве уплаты амулет «Опаленная роза».
— Извините, уважаемый, но магическая канцелярия не базар. Тут можно расплачиваться только чистой монетой.
— Хорошо, сейчас мой племяш сбегает и принесет…
— Стоит хотя бы одному из вас выйти из этого здания, и испытания придется начинать сызнова. Таковы правила.
— Но это же настоящий…
— Дядя, ну что вы поднимаете шум из-за каких-то тридцати монет. Я вам с удовольствием одолжу недостающую сумму, — прервал Дихрона Фетров. — Пожалуйста.
Андрей не без удовольствия наблюдал за вытянувшимся лицом старика. Все-таки не зря фокусник перенял мастерство всех своих предков. Владел он и искусством массового гипноза, не так хорошо, как отец, но уж явно не хуже, чем тот тип в подземелье. Поэтому на самом деле удачливый игрок после каждого выигрыша забирал ровно половину золотых монет, хотя нисколько не сомневался, что обчистил недотеп подчистую.
— Откуда у тебя деньги? — Мучивший его вопрос «дядюшка» задал уже за пределами здания.
— Занял у того гада, который нечестно играл в кости, — сознался Фетров.
— Много занял?
— Осталось еще пять монет. Желание праздновать победу не отпало?
— Наоборот, многократно возросло. Полагаю, и тебе, и мне просто необходимо расслабиться. Когда этот лысый кудесник намекнул, что придется все проходить заново, я навеки распрощался с титулом магира. Мне просто не под силу еще раз собрать столько денег. Но ты молодец. Я же говорил — твоей удачливости на троих хватит.
— Ну да, нас как раз трое. Только вот везет постоянно лишь одному. И это не я, и не певунья.
— Посторонись, племяш, — остановил Андрея волшебник.
Им навстречу двигалась странная процессия. В окружении четверых охранников шел мужчина с запечатанным ртом и связанными над головой вытянутыми руками.
— Кто это? — прошептал фокусник, дождавшись, когда они прошли мимо.
— Судя по одежде, связанный — магир. И ему очень не повезло.
— Почему его так связали, да еще рот заклеили?
— Чтобы не мог пользоваться ни плетениями, ни голосовой магией. Представляешь, ему сейчас закроют каналы и снова наденут наряд с лямками. Кошмар!
— За что?
— Или перешел дорогу какому-нибудь высокому вельможе, или попался на запрещенном колдовстве.
— Есть и такое? — удивился Фетров.
— У нас все есть, Вирлен.
