Глава 10
КУДЕСНИК
Очнувшись, Жовш сразу пополз на четвереньках к машине. Он едва переставлял ноги, но страх, что брат выживет и впоследствии приведет в исполнение свои угрозы, заставлял брюнета действовать. Он подобрал кинжал, дернул дверцу на себя и нанес удар в грудь.
— Все, с этим покончено. Теперь в укрытие.
Братоубийца спрятался до возвращения уголовника.
Дикая боль и черные точки в глазах, как последствие мощного удара по голове, не позволили Жовшу прицелиться, и первый выстрел лишь слегка подранил Тича. Попасть в убегающую цель оказалось еще сложнее, и он промазал дважды.
— Проклятье! — вслух выругался брюнет. Ярость притупила боль и немного прояснила сознание. — Если этот тип сейчас позвонит в полицию…
— Не сможет.
Знакомый голос заставил вздрогнуть. Братоубийца повернулся и увидел владельца кафе, который держал в руках укороченный карабин с глушителем.
— Кушуд, а ты здесь как оказался?
— Когда ты вышел из «Даров Жарзании», я побежал к ближайшей телефонной будке, чтобы связаться с нашими.
— А по своему телефону не мог? — Жовш сел, опершись о запертую дверцу машины. Боль продолжала терзать голову.
— У меня в заведении установлен мощный генератор помех. При появлении в зале чужаков я обязан включать его на максимум, а из-за этого в радиусе тысячи шагов беспроводная связь глухо блокируется.
— И ты не догадался выключить его на несколько секунд?
— Нельзя. Если у незваных гостей имеются сообщники поблизости… Сам понимаешь.
— А оружие откуда?
— Около будки я в надежном месте прячу и ствол. Захватил на всякий случай, а когда возвращался, услышал выстрелы. Сразу сюда.
— Давно говорю нашим командирам: нужно отменить запрет на огнестрельное оружие. В этом мире без него не обойтись. — Ответы соплеменника успокоили Жовша — бармен не видел того, чего не должен был.
— А где твой брат? — словно подслушав мысли убийцы, спросил прибывший.
— Я не успел, — вздохнул «скорбящий родственник». — Грабитель прирезал Скергона, а сам скрылся в твоем заведении, гад!
— Шишак это он тебе поставил?
— Да, зато мне удалось забрать у него пистолет. — Жовш показал трофей, но тут же схватился за голову.
— Сильно болит?
— До тошноты.
— На, прими. Это местное лекарство. Действует не хуже целительской магии. На себе неоднократно проверял. — Бармен протянул соплеменнику коробку с таблетками. — Проглоти сразу две штуки.
— Благодарю. — Жовш сейчас готов был съесть что угодно, лишь бы избавиться от боли.
— А куда подевался Полаг?
— Его я пока не видел, — ответил брюнет. — Давай сделаем так: я держу под прицелом главный выход, ты — служебный. Когда подойдет подмога?
— Не скоро. Они уже на позициях. Там к Вратам десантников пригнали, якобы на плановые учения. Видимо, в Гудалане у вас не все гладко прошло. Так что помощь придет только после прибытия магринца. Ждать не меньше часа.
— Да, брат наделал много ошибок. А теперь еще и погиб так глупо. — Во время разговора брюнет внимательно изучал собеседника, но не заметил в его поведении ничего внушающего опасения. Жовш сплюнул и посмотрел в сторону города. — Будем надеяться, никто из местных не захочет заглянуть в «Дары Жарзании»?
— Исключено. На единственной тропинке я только что выставил указатель, что кафе закрыто на ремонт. А больше сюда и идти незачем.
Заведение Кушуда специально построили в самом углу городского лесопарка, вдали от жилых кварталов Ленкаша. До ближайшей улицы было километров пять, а потому особым спросом у населения кафе не пользовалось, что вполне устраивало чужаков. Зато чтобы добраться отсюда до Врат, требовалось менее двадцати минут пешим ходом. Опять же с крыши здания открывался неплохой обзор на базу привратников, охранявших переход.
— Замечательно. Тогда у нас одна задача — не выпустить чужаков из кафе. Кстати, если тебе на мушку попадется та синеглазая бестия, убивать ее не стоит. У меня есть несколько серьезных вопросов к этой девице. Поэтому слегка подранить можно, но не более того. Договорились?
— Да, девка такая же красивая, как и опасная, — усмехнулся владелец кафе. — Такую жалко убивать.
Кушуд поспешил занять позицию с другой стороны двухэтажного дома, оставив соплеменника следить за главным выходом. Брюнет осмотрелся. Ликвидация брата была первой частью его плана. Вторым пунктом значилось уничтожение исполнителя и третьим — свидетеля. Таксиста привлекли к участию в операции, целью которой якобы являлось получение дополнительных очков в глазах босса. Узнав, чем на самом деле закончилась театральная постановка, Полаг мог проболтаться, и потому он подлежал скорейшему уничтожению. Правда, сначала его еще нужно было найти.
Таксист действительно лежал возле самой стены двухэтажного дома, как и говорил «уголовник». Только вот подобраться к нему на расстояние прицельного выстрела было сложно. Пришелец не знал, на что еще способен его случайный наемник. Если он сумел справиться с бойцами в кафе (а это не вызывало сомнений), то наверняка представляет серьезную опасность. А там, в доме, полно арбалетов.
«Жаль, карабин остался у Кушуда! Из ружьишка отсюда попасть в Полага — раз плюнуть. Пойти пристрелить и бармена, что ли? Нет, одному мне за этим домом не углядеть.
Опять же должен хоть кто-то подтвердить магринцу мои слова. Ладно, немного подождем. Глядишь — кто-нибудь захочет выйти на свежий воздух».
Таблетки постепенно подействовали. Правда, боль не ушла совсем, но теперь она не так терзала брюнета. Жовш вставил в пистолет новую обойму, мысленно похвалив себя за предусмотрительную покупку сразу трех запасных, и поудобней устроился в засаде. Он усмехнулся, вспомнив последнюю фразу брата: «До трибунала еще дожить надо».
«Хотел трибунала, Скергон? А его не будет! Ну и кто до него не дожил? Уж точно не я. Плохо ты, братец, слушал нашего батюшку, а ведь он не раз повторял: „Собираешься убить человека — не сообщай ему об этом заранее. Зачем портить ему настроение перед смертью?“»
Как и предполагал Жовш, «уголовник» сумел организовать оборону здания. Когда ни по одному из телефонов не удалось дозвониться, Тич после перевязки раны, оказавшейся пустячной, раздал женщинам по арбалету. Он объяснил, как нужно правильно стрелять и поставил обеих возле окон. Одна из стен здания, где находился служебный выход, была глухой. Парень забаррикадировал проход. Теперь оборону предстояло держать на три стороны — по числу защитников.
Чужаков после обработки усыпляющим спреем он перетащил в один угол. Они являлись главным вещественным доказательством его невиновности.
— По-моему, там всего двое, — высказала свои соображения Вероника. Девушка выключила ретранслятор, поскольку они договорились разговаривать на интернациональном языке.
— Одного я знаю — брюнет, который вышел почти сразу за мной. А кто второй?
— Здесь за стойкой был еще один мужик. По-моему, он покинул зал сразу за брюнетом.
— Почему считаешь, что бармен где-то здесь, а не сбежал?
— Потому что я его вижу. Вон, с ружьем! — воскликнула Мадлена.
— Так стреляй! — крикнули Тич с Вероникой хором.
— А вдруг я попаду? — не реагируя на крик, спросила Мадлена.
— Лучше, если попадешь ты, чем он! — заметил привратник, подбегая к окну, возле которого стояла журналистка.
— Дорогуша, нельзя же быть таким серьезным. Конечно, я бы выстрелила, если бы успела. Но этот тип показался всего на секунду. Я ж вам не снайпер. По крайней мере, из этой штуковины. Вот был бы у меня лук…
— Куда он побежал? — не дал договорить ей кархун.
Злавадская указала направление, подойдя ближе к стене.
— Ты бы в окне не маячила! — Парень немного придержал женщину за плечи. — Убить могут.
— А тебе жалко? — Журналистка повернулась к привратнику и устремила на него один из своих самых обворожительных взглядов.
— Радости это точно не доставит. Сейчас каждый человек на счету.
— То есть ценность я для тебя представляю, как боец, а как женщина…
— Мадлена, прекрати. Ты его еще начни соблазнять прямо здесь. Самое подходящее место, — вмешалась Вероника.
— И время, — добавил Тич.
— А чего? — нисколько не смутилась Злавадская, — Зритель любит, когда во время смертельной опасности между героями неожиданно вспыхивают чувства.
— Ты продолжаешь снимать? — удивилась Таркова.
— Почему бы и нет? В отличие от телефонов, камера работает. Правда, передатчик барахлит с того момента, как мы сюда вошли. Но на пару часов видеозаписи хватит и внутренних ресурсов. Такой материал получается — загляденье.
— Девушки, вы о какой записи говорите? — заинтересовался несостоявшийся лирический герой.
— Мадлена — журналистка, — объяснила голубоглазая амазонка. — Она делает репортаж о вторжении пришельцев на Инваре.
— Да? — протяжно произнес кархун. — То есть все, что тут происходило, записано на видео?
— Ну не все, а только то, что я видела, — уточнила Злавадская.
— Да тебе ж тогда цены нет, красавица!
— О, заметь, Вероника: когда мужику что-то от нас требуется, мы из обычных баб, извини за грубость, сразу превращаемся в нежных и ласковых, по их словам, созданий. Вот как я сейчас. Минуту назад — боец, и вдруг — бесценная красавица.
Не ожидавший такого поворота в разговоре, привратник немного стушевался.
— Я не хотел никого обидеть.
— Он еще и смущаться способен, надо же! Дорогуша, я нисколько не обиделась. Нам, журналистам, по должностной инструкции обижаться не положено, иначе ничего в этой жизни не добьешься.
— Мадлена, хватит пустой болтовни. Забудь на время, что ты красавица, и смотри в окно.
— Ладно, я снова боец и пристрелю каждого, кто появится на вверенном мне участке обороны. — Она подняла арбалет и в порыве притворного рвения нажала на крючок. — Ой!
Болт разбил стекло и улетел в сторону стоянки.
— Опять кто-то промелькнул? — оглянулась Таркова.
— Я случайно, — виновато пожала плечами Злавадская. — Надеюсь, владелец этого заведения простит меня за разбитое стекло. В конце концов, я же не пожар здесь устроила.
— А что, пожар — это очень неплохая идея, — справившись с эмоциями, произнес Тич. — Если повалит дым, его могут заметить, вызовут пожарников и полицию…
— Да мы сгорим скорее, чем они приедут! Ты видел на подлете, где мы находимся? Кто нас тут увидит? До ближайших домов несколько километров. Рядом только Врата, — запротестовала журналистка.
— Не надо волноваться, дамы. Я с максимальными мерами предосторожности разведу огонь на чердаке, и в качестве дров подберу то, что сильнее дымится. А вы пока присмотрите за моим окошком.
Через десять минут из огромной дыры в крыше двухэтажного дома повалил черный дым. На чердаке Тич обнаружил целый комплект пластиковой мебели, предназначенный для еще необорудованного второго этажа. Горела она неважно, зато дымилась…
— Вот гад! — Заметив сначала образовавшийся в черепице пролом, а затем поваливший оттуда дым, Жовш вслух выругался. — Эдак сейчас здесь столько народу будет, что не протолкнешься. Надо принимать экстренные меры. Но какие?
— Ты видал, что они задумали? — Вскоре к брюнету присоединился и второй пришелец. — Через четверть часа тут будут пожарники.
— Нельзя допустить, чтобы они нашли кого-то из наших, да и местные свидетели совершенно ни к чему. У тебя случайно гранатомета под рукой нет? Надо отправить этот дом к Кардыблу вместе со всеми обитателями. И чем скорее, тем лучше!
— Гранатомета нет. Но есть несколько местных авто. Их горючее взрывается не хуже.
— Молодчина, Кушуд. Как же я сам не догадался! Давай подготовим парочку в качестве тарана, а на моей потом уберемся отсюда. Что для этого нужно?
— Да, пустяки. Сейчас разберем несколько патронов и соорудим нечто вроде огневой дорожки к баку.
— Сам справишься?
— Три минуты — и все будет готово.
— Поторопись, а я пока обойду здание вокруг. Как бы наши птички не улетели раньше времени.
Пробив дыру в черепице для костра, Тич осторожно сделал смотровые щели в нескольких местах крыши над служебным и парадным входами, чтобы наблюдать за противником сверху. Пришельца с ружьем, о котором говорила журналистка, он из-за густого кустарника с тыльной стороны здания видеть не мог, а вот своего знакомого заметил сразу. Вернее, обнаружил по тени, поскольку Жовш прятался за деревом.
Вскоре к нему присоединился второй чужак. Привратник сильно пожалел о том, что не может стрелять через смотровые отверстия. Позиция была неплохая, только для выстрела требовалось увеличить бойницы как минимум втрое. А это сразу бы привлекло внимание налетчиков.
«Куда это они направились? — заволновался кархун. — Неужели собрались нас покинуть?» Когда владелец карабина начал высыпать из патронов порох, а потом еще и снял крышку топливного бака авто, все стало понятно. Парень поискал глазами второго чужака. «В обход пошел? Кажется, нас решили поджарить».
Наблюдатель переместился к противоположной стороне здания. Он убедился, что Жовш, продолжив обход, не стал задерживаться возле служебного входа. Тич стремглав кинулся вниз.
— Девочки, бросаем все и сматываемся!
— Куда? Я только-только устроилась как следует. — Злавадская держала оборону сидя, подтащив стул к окну.
— Объяснения потом. Быстро за мной!
Взглянув на парня, Вероника сразу поняла, что случилось нечто страшное.
— Мадлена, заткнись, а то руку сломаю. Уходим! — Таркова грубо сдернула «дорогушу» со стула и потащила в сторону служебных помещений.
— Что за?..
Через разбитое стекло донесся рев мотора.
— Дамы, еще быстрее! — Тич отворил служебную дверь, и в это время фасад здания проломила машина.
Первый взрыв раздался, когда они отбежали от кафе шагов на десять, второй прозвучал через три секунды. Беглецы как раз успели скрыться в зарослях колючего кустарника.
— Куда ты нас притащил?! — шепотом возмущалась журналистка. — Сейчас от моего костюма одни лохмотья останутся.
— Еще пара секунд — и лохмотья остались бы от нас. — Таркова кивнула в сторону разрушенного здания, в котором полыхал настоящий пожар.
— Едрена-матрена к твоей бабушке! — Злавадская даже присвистнула. — Одно утешает: теперь мне точно не придется платить за разбитое стекло.
— Девушки, быстро пригнулись к самой земле, — тихо скомандовал привратник.
На этот раз никто возмущаться не стал. Они услышали звук машины, которая, поднявшись в воздух, сделала круг над пожарищем и улетела.
«Опять меня лишили вещественных доказательств. Но ничего, у этой пышногрудой брюнетки есть запись. Теперь надежда только на нее».
Стычка с людьми магира окончательно убедила Фетрова в том, что он допустил огромную ошибку, заключив сделку с гидом. Впечатлений ему побольше захотелось! Что ж, хотел — получи.
Они появились на рассвете. Сначала лысый колдун, улыбаясь, кинулся обниматься к Дихрону, назвав того по имени. Пока «дядюшка» вспоминал, где он мог видеть незнакомца раньше, тот нанес первый удар, отбросивший волшебника с дороги шагов на пять. Следом за ним появились и два воина, перегородившие путь Андрею.
— Советуем сдаться без боя, — предложили они и добавили: — Магия тебе не поможет.
Циркач не поверил. Он прибегнул к проверенному средству, но его движения не остались без внимания. Бойцы прикрылись щитами, а когда капсулы воспламенили выставленную преграду, воины попросту побросали их на землю.
Фокусник запаниковал. Его испугали не чужие угрозы, а то, что происходило с «родственником». Лысый не давал ему опомниться. Используя голосовые заклинания, колдун наносил удар за ударом, постепенно сокращая дистанцию. Гид только успел выставить некую защиту, но более активных действий почему-то не производил.
Внутреннее напряжение парня достигло предела, когда над головой Дихрона взлетел меч. В Фетрове будто пружина лопнула. Он не заметил, как в его руке оказался нож с жемчужиной, и видел лишь две намеченные для броска цели: сверкавшую в утреннем солнце лысину и кисть, сжимавшую рукоять меча.
Потом для Вирлена все происходило, как в тумане. Кровь на руке лысого, неожиданный испуг в глазах воинов, которые непонятно почему побросали оружие, еще один незнакомец… Затем разговор с Дихроном. Андрей настаивал на своем, «дядюшка» был недоволен, но подчинился. А чуть позже Фетров очнулся от тумана и впервые в жизни наорал на человека.
— С меня довольно! «Ничего страшного», говоришь?! «Прогулка по Гетонии, красоты, которых ни одному туристу не показывают»?! Ты во что меня втянул, Дихрон?! Что это за люди, елки-метелки, соленый огурец?! Почему лысый тип собирался укоротить тебя на голову?! Ты хоть что-нибудь можешь объяснить?!
— Как только позволишь мне рот раскрыть, племяш.
— Какой я тебе племянник?! Меня зовут Андрей! Я прибыл в Гетонию не для того, чтобы убивать людей, а посмотреть на сказку — добрую, красивую и волшебную! И совершенно не собирался участвовать в кровавом ужастике!
— Ты же никого не убил.
— Потому что в самый последний миг успел изменить направление кинжала! Иначе бы клинок продырявил не кисть, а голову нападавшего!
— Лучше сознайся, что просто промазал. Зачем эта ненужная патетика? «В последний миг»… Сказал бы честно — рука дрогнула, — Дихрон тоже повысил голос.
— У меня рука дрогнула?! — обозлился фокусник. — Может, проверим? Помнится, ты как-то хотел себе яблоко на голову поставить. Сейчас самое время.
— Где я тебе его найду?
— Ладно, подойдет и камушек. — Фетров поднял с земли округлый песчаник размером со сливу и водрузил его на макушку «дядюшки». — Если не хочешь, чтобы у меня рука дрогнула, не дыши пока.
Парень начал отходить в сторону.
— Эй, племяш, ты куда? — заволновался чародей, насчитавший десять шагов Андрея.
Тот резко развернулся и метнул кинжал. Дихрон сразу почувствовал звук удара металла по камню и неприятное шевеление собственных волос.
— Ты… ты… да я… — В первые секунды после трюка гид не мог прийти в себя.
— Не надо было меня провоцировать, дядя. — Турист поднял кинжал и спрятал его в голенище сапога.
— Мог бы вообще не вмешиваться, если ты такой чувствительный! — наконец сумел связно выговорить колдун, который «завелся» не меньше собеседника.
— Ну да, конечно! На моих глазах убивают человека, а я буду стоять в сторонке? Дескать, мимо проходил и ничего не видел. Или это тоже часть программы, которую не показывают туристам? Мне такая не нужна! Пойми, у нас так не принято!
— А у нас не принято оказывать помощь тем, кто на тебя напал! Зачем было заставлять меня давать противоядие гончим магира, перевязывать руку лысому? Ты бы еще в Пуролград их проводил, а то вдруг не дойдут, бедненькие!
В самый критический момент схватки в бой вступила певунья. Ее снайперские выстрелы утихомирили обоих воинов, а следопыт, который уже зашел за спину Андрея, увидев змею, застыл на месте, боясь шелохнуться.
— Дихрон, не зли меня! Я и так в ярости, могу укусить ненароком.
Выяснять отношения, находясь на грани срыва, не лучшее занятие. Столкновение с гончими вновь воочию показало землянину этот сказочный мир с неприглядной стороны, и новое разочарование, помноженное на холодное дыхание смерти, грозившей гиду, выплеснулось наружу.
— У меня кожа, как кольчуга, — зубы обломаешь! — Разговор на высоких тонах не сбавлял обороты. — Никогда не думал, что мелкие неприятности заставят тебя дрожать от страха, племяш. Хочешь расторгнуть сделку? Пожалуйста. Я тебя уговаривать не стану. Могу хоть сейчас все бросить и уйти.
Заявление чародея стало чем-то вроде холодного душа для Фетрова. Он как-то слабо представлял свое путешествие в одиночку.
— Минутку, Дихрон. Что значит — уйти?
— Тебя же мое общество не устраивает, не так ли?
— Сделка заключалась только на исполнение роли твоего племянника. Но никто не отменял мой тур и твои обязанности гида.
— Видишь ли, Андрей, ситуация в данный момент изменилась таким образом, что я могу исполнять свои обязанности только в том случае, если ты будешь соблюдать условия нашей сделки. Причем на моих условиях. Ну а нет — тогда прощай.
— Дихрон, даже по меркам вашего мира ты поступаешь подло! И не забудь, что тебе не заплатят вторую половину за тур, если ты не доведешь его до конца. — Фетров приблизился к «родственнику» вплотную.
— А я обойдусь! — с вызовом в голосе ответил волшебник.
— Тогда и я обойдусь без твоих услуг. Как-нибудь дойду до ближайшего города, а там дошагаю до каких-нибудь Врат.
— В Ливаргии, до которой рукой подать, как раз двое Врат имеется. Так что удачи тебе, племяш.
— И тебе, дядя!
Чародей развернулся и направился на север. Фокусник остался стоять на месте. Он неотрывно смотрел в спину своего гида, усмехаясь краешками губ. Через пять минут «родственник» прибежал обратно.
— Ах ты, ворюга! Да ты знаешь, что я сейчас с тобой сделаю? Немедленно отдай деньги!
— Сначала скажи, что именно ты сделаешь? А я подумаю, стоит ли за это платить. — Андрей к этому моменту полностью совладал с эмоциями, поэтому ответил спокойно.
— Смешаю с грязью, в урода превращу, живьем в землю закопаю…
— Нет, за такие услуги я платить отказываюсь. Не стоит оно того, — с издевкой в голосе сказал землянин.
— Да как ты смеешь! Забыл, что ты лишь фокусник?!
— Прекрасно помню, дядя. А вот ты явно страдаешь провалами в памяти. Вроде для твоего возраста рановато.
— Это ты о чем, племяш? — Уверенный тон молодого человека заставил чародея задуматься.
— Подсказывать не буду.
— Да ладно, не злись. — Дихрон наконец догадался, на что намекал «родственник», — Не собирался я тебя здесь бросать. И силу применять тоже. А то еще начнешь амулет доставать, серебряным кинжалом угрожать…
— Ну что ж, пожалуй, диагноз «склероз» ставить пока рано. Да и угрожать тебе, дядя, я не собирался.
— А с деньгами это ты здорово придумал, я опять ничего не почувствовал, — моментально успокоился скряга. — Давай обратно, хочу все-таки попытаться поймать тебя за руку.
— Дихр, обратного фокуса не будет, — осадил воодушевление волшебника циркач.
— Почему? — не поверил тот.
— Я решил немного пересмотреть условия нашей сделки.
— Ты хочешь пятнадцать процентов? Но это же настоящий грабеж!
— Нет, дядя. Я забираю все, и буду выплачивать тебе по десять процентов за каждый день. По-моему, это справедливо. Ты так не считаешь?
— Вирлен, ты не можешь так со мной поступить! Я же старший родственник, твой учитель, наконец! — В глазах чародея горела злость.
— Считай, что главный твой урок — финансовый — я освоил на «отлично»! — сказал, как отрезал, состоятельный турист.
В тот день «родственники» больше не произнесли ни слова. Они двигались строго на запад, не останавливаясь ни на обед, ни на ужин. И только на следующее утро, переночевав на захудалом постоялом дворе в небольшой деревушке, Андрей нарушил молчание, когда передал волшебнику первую дневную зарплату.
— Если не возражаешь, я буду возвращать твои деньги по утрам.
— Но ты признаешь, что они мои? — ухватился за спасительную мысль чародей.
— Неужели всерьез считаешь, что я грабитель? Елки-метелки, и как не стыдно?!
— Мне? Человеку, которого за секунду сделали нищим, должно быть стыдно?
— У дядюшки, бросившего племянника из-за денег, должны быть хоть какие-то угрызения совести. Если последняя имеется, конечно.
— Совесть у меня есть, но деньги нужнее, — тут же ответил колдун.
— Что ж, — вздохнул землянин, — будем ее пробуждать с помощью монет. Они звенят почти как будильник.
Парень достал мешочек и потряс им возле собственного уха. Затем положил деньги на ладонь, сжал пальцы в кулак, а когда разжал, она оказалась пустой.
— Неправильные у тебя фокусы, племяш. Деньги должны появляться, а не исчезать.
— А ты засунь руку в левый карман и тогда уже делай выводы. Это взнос за позавчерашний день.
Настроение у колдуна заметно поднялось. Он прибавил шагу и даже начал напевать себе что-то под нос.
— Дядя, какая у нас сегодня программа? Кто-то обещал показать прозрачные скалы.
— Прозрачные скалы отменяются, но я приготовил тебе сюрприз, Вирлен. Идем скорее, надо успеть, пока солнце не слишком высоко.
— Надеюсь, сюрприз — не чета вчерашнему?
— Хватит меня упрекать. Ты, между прочим, тоже был хорош, закатил истерику.
— Согласен, погорячились оба.
— Так, может, вернешь деньги? — с надеждой спросил «старший родственник».
— Обязательно. Но не сейчас и по частям.
К высокой скале, которую Андрей заметил еще при выходе из деревни, они подошли через полчаса. Парень остановился на пару секунд, задрав голову. Испещренная ветром и временем стена уходила в небо на несколько сотен метров, подпирая редкие облака салатного цвета своими многочисленными пиками. Этот горный монолит, простиравшийся с севера на юг наподобие крепостных стен средневековых замков, больше напоминал рукотворное сооружение. На его западной стороне еще царили сумерки, и Фетров не сразу рассмотрел скрытую в тени старшего брата вторую стену, более низкую и короткую.
— Видишь дыру в скале? — спросил волшебник после десяти минут ходьбы быстрым шагом вдоль восточной стены.
— Вижу.
— Советую также обратить внимание на хрустальное око в скале напротив и вон тот валун, похожий на громадное яйцо.
— Это и есть основные местные достопримечательности? — с некоторым разочарованием поинтересовался турист.
— В общем — да, — кивнул волшебник, указывая на западную скалу, на которой как раз появилось яркое пятно света от солнечного луча, прошедшего через дыру в восточной скале. — А теперь смотри внимательно, Вирлен. Такое тоже не всем туристам показывают.
Тем временем луч практически вплотную подобрался к хрустальному кругу. Когда яркое пятно коснулось ока, прозрачный глаз ожил, прорезав тень мрачного хребта ярким световым мечом изумрудного цвета, острие которого вонзилось в указанный Дихроном яйцеобразный валун.
И началось…
Сначала в воздух плавно поднялись каменные осколки размером с голову. Они зависли на десятиметровой высоте и начали медленное вращение в хороводе диаметром около двух метров. Чуть позже всплыли камни раза в три крупнее первых и повели хоровод в обратную сторону, заняв чуть меньшую высоту. Следующий ярус образовали продолговатые обломки скалы в человеческий рост, а самым последним взмыл в воздух огромный валун. Он закрутился вокруг своей оси в центре вращающейся композиции. Снизу она казалась огромным многоярусным цветком серых тонов.
Затем из хрустального глаза прямо в центр хоровода выстрелил второй, красный, луч, мгновенно разукрасив воздушных танцоров всеми цветами радуги.
Андрей затаил дыхание и потянулся за фотоаппаратом. Он понимал, что вряд ли сумеет получить хороший кадр из-за слабой освещенности и большого расстояния, но ничего не мог с собой поделать. Солнечное пятно в этот момент полностью накрыло хрустальное око.
Красный луч стал фиолетовым, а камни… Они засверкали так ярко, что о недостатке света можно было больше не беспокоиться. Турист сделал сразу пять снимков и лишь тогда остановился. Искрящийся хоровод тем временем не собирался униматься. Танцоры теперь уже не просто вращались, а создавали волнообразные движения в каждом ярусе.
— Красота! — не удержался землянин. — В который раз готов завидовать самому себе.
И только когда солнечный зайчик стал покидать око, действо начало сворачиваться. В обратном порядке участники захватывающего шоу опустились на землю и замерли до следующего утра.
— Как впечатления? — поинтересовался гид.
— Ваш мир не перестает меня удивлять, Дихрон. Это какая же сила заставляет обычные с виду камни вытворять подобные чудеса?
— Самая мощная — магия матушки-природы. Многие волшебники пытаются ее покорить, но пока еще ни один не добился успеха.
— А что ты мне там говорил про голосовую и танцующую магию? — вспомнил землянин.
— Не танцующую, а магию танца. Ее еще иногда хороводной называют. Это удел наших шаманов. В пляске они притягивают к себе энергию движения и с ее помощью творят волшбу.
— И долго нужно плясать?
— Смотря какой шаман и какие цели он преследует. Хорошие чары танца создаются медленно. Это тебе не голосовая магия и не плетения, но сила в магии движения заключена колоссальная. Иногда с ее помощью даже мертвых на ноги поднимают.
— А чем хороша голосовая?
— Магия слова считается самой быстрой в выполнении. Практически все боевые чародеи пользуются именно ею. Для некоторых заклинаний достаточно одного-двух ударов сердца. Но тут есть и недостатки — эти чары легче всего разрушить. Поэтому большинство амулетов работают как раз против голосовой магии.
— Я так и знал, — удовлетворенно произнес Андрей.
— Что ты знал?
— Когда волшебник из гончих магира попытался меня заколдовать, мой амулет завибрировал. Наверное, его лепестки вошли в резонанс с голосом чародея, и заклинание испортилось. А как же «Опаленная роза» действует против плетений?
— Кто куда вошел? Какие резон… Племяш, ты бы не перегружал мой мозг непонятными словами.
— Хорошо, не буду. Расскажи о магии плетения.
— Плетения, или магия пальцев, немного сложнее голосовой. Полагаю, будь у тебя способности, ты бы стал виртуозом именно в ней. — Дихрон поднял руки и как бы нарисовал незамысловатый узор в воздухе. От кончиков пальцев тут же отделился небольшой огненный шарик и устремился вдоль тропинки.
— Ты создаешь невидимый рисунок? — спросил Андрей.
— Кончики пальцев любого человека являются средоточием энергии. У волшебника они способны подключаться к каналам силы и сплетать их между собой. Чем больше удастся захватить энергетических нитей и чем сложнее переплести их между собой, тем сильнее получается заклинание.
— Так, так, так, — задумался фокусник. — Значит, амулет должен каким-то образом воздействовать на каналы?
— Ты хочешь разобраться в том, что не под силу даже могучим чародеям? И не пытайся. Хорошие защитные амулеты у нас создают лишь кудесники. И то далеко не все.
— Кудесники? — улыбнулся фокусник.
— Чародеи, мастерски владеющие магией мысли. Их встретишь нечасто. Поэтому тебе вряд ли кто расскажет, как создаются их заклинания.
— Я так понял, они самые сильные.
— Среди разрушительных чар магия мысли не имеет себе равных. А созидать лучше с помощью плетений и танцев.
— Если уж мы выдаем меня за волшебника, то каким видом магии лучше пользоваться — голосовой или плетениями? Я имею в виду имитацию, конечно. — Фетров задал вопрос после долгого обдумывания полученных от «дядюшки» сведений. «Родственники» к этому моменту почти дошли до другого края отвесной стены.
— Знаешь, племяш, ни то ни другое не получится. Если за тобой будет наблюдать опытный чародей со стороны, сразу поймет, что ты обманываешь. Тебе подойдет лишь магия мысли, поскольку она внешних проявлений не требует.
— Но ты же сказал — это самые сильные чары!
— Начинающий кудесник знает лишь азы своего ремесла. Опять же для достойной волшбы нужна дополнительная подзарядка. А у тебя в хозяйстве ни агровых деревьев, ни купольного дома не имеется. Поэтому и заклинания соответствующие.
— Ты мне про деревья не рассказывал.
— А чего про них говорить? — тяжело вздохнул чародей. — Без титула я не имею права даже саженец купить. Вот зайдем в этот город, я тебе покажу, что такое агровое дерево.
Городские стены открылись взору путешественников, когда они вышли из тени каменного исполина. Это был первый населенный пункт на территории Ливаргии.
— Дядя, а в этих горах нет случайно подходящего места для нашей певуньи? Со змеиной принцессой в капюшоне Андрей иногда ощущал себя сказочным царевичем. Правда, перспектив превращения гюрзы в Василису Прекрасную не предвиделось, а потому мозг стали посещать другие мысли: как бы ему самому в один прекрасный день не стать Змеем-Горынычем.
Дихрон на минуту задумался над вопросом фокусника.
— Есть одно ущелье. Пойдем покажу.
Они свернули влево и двинулись в противоположную от города сторону.
