В течение трех дней ничто не нарушало безмятежный покой маленького лагеря. Пользуясь возможностью, люди давали отдых исстрадавшимся телам и душам, готовясь к новым схваткам. Почему-то ни у кого не было сомнений в том, что прорываться к локусу придется с боями, но вслух об этом предпочитали не говорить.

Не меньше времени, чем занятиям с ключом, Чжои уделял раненой руке Кийска. Рана на плече уже почти зажила и беспокоила Кийска только в тех случаях, когда он неосторожно задевал ее или переворачивался во сне на левый бок. На третий день Кийск окреп настолько, что смог сам, хотя и в сопровождении Берга, дойти до пруда.

Вдоволь накупавшись, Кийск и Берг вернулись в лагерь. Все было как обычно: Чжои сидел у входа в шалаш, зажав в ладонях черную пластинку ключа, Вейзель и Киванов что-то негромко обсуждали возле давно прогоревшего костра. И все же что-то насторожило Кийска, заставив его замереть на месте. Он внимательно посмотрел по сторонам. Местность вокруг лагеря была довольно-таки открытая. Несколько редких кустиков с мелкими белыми цветами и голые стволы деревьев – вот и все, что могло бы послужить укрытием противнику, решившему незаметно подобраться к лагерю. Но кусты то и дело прижимал к самой земле порывистый ветер, а деревья находились на таком расстоянии друг от друга, что даже самый ловкий разведчик не сумел бы долго оставаться незамеченным, перебегая от одного к другому. Лишь только и густые, развесистые кроны соединялись между собой.

Кийск внезапно понял причину своего беспокойства – он не слышал ставший уже привычным птичий гомон в листа над головой!

Осторожно, не делая резких движений, Кийск чуть приподнял голову и, скосив глаза, посмотрел вверх. Гибкие, крепкие ветви переплелись между собой настолько прочно, что даже ветер не мог разорвать их плотный, непроницаемый для взгляда покров. Что за существо пряталось там? Хищник, выискивающий жертву, или же просто не в меру любопытный, но безобидный зверь?

Кийску не хотелось попусту тревожить спутников. У Берга гравимет, как всегда, висел на плече, и этого было достаточно для того, чтобы не опасаться нападения дикого зверя. И все же Кийск решил сделать пару выстрелов вверх, чтобы вспугнуть притаившегося там незваного гостя. Он подошел к шалашу и снял висевший на одном из кольев гравимет.

Плоский вращающийся предмет, размером меньше ладони, с глухим жужжанием прочертил в воздухе сверкающую полосу и, с металлическим звоном ударив по гравимету, выбил из рук Кийска оружие.

И в тот же миг с деревьев посыпались вниз странные существа, похожие на летучих мышей-переростков со слишком длинными конечностями. Их было не менее полутора десятка. Издавая пронзительные вопли и похожие на клекот щелчки, они метались над лагерем из стороны в сторону, то взмывая вверх, то скользя почти над самой травой на раскинутых в стороны широких кожистых крыльях. Закладывая на стремительной скорости резкие, крутые виражи, летуны выписывали в воздухе невообразимые пируэты.

Берг вскинул гравимет и попытался прицелиться, но брошенный кем-то из летунов сверкающий шар на длинной, тонкой цепи ударил его в грудь с такой силой, что он пошатнулся и едва не упал на землю. Другой летун, резко спикировав позади Берга, выбросил перед собой тонкую серебристую цепочку. Находившийся на конце ее тройной крючок зацепился за рукав комбинезона. Рванув цепочку на себя, летун вывернул руку Берга вместе с гравиметом за спину. Его партнер точно так же подцепил вторую руку Берга, и в одно мгновение парень оказался прижатым спиной к дереву с руками, связанными позади ствола. Скрежеща в бессильной ярости зубами, он дергался всем телом, пытаясь разорвать путы, но тонкие и непрочные на вид цепочки, которыми он был связан, сковывали руки надежнее силовых наручников.

Кийск бросился к упавшему на землю гравимету. Один из круживших над ним летунов бросил цепь с грузом на конце, которая захлестнулась вокруг ног человека. Издав радостный визг, летун рванул цепь на себя. Потеряв равновесие, Кийск упал на живот. Летун шумно захлопал крыльями, натягивая цепь и не позволяя человеку подняться. К нему присоединился еще один, и, уцепившись за цепочку вместе, они поволокли Кийска по траве.

Прежде чем сверху на него упали еще двое летунов и, завернув руки за спину, крепко связали их, Кийск успел увидеть Чжои, который тщетно пытался освободиться от опутавшей его с ног до головы сетки.

В самом начале схватки Киванов и Вейзель вскочили на ноги, собираясь кинуться на помощь своим товарищам. Перед их лицами скользнул черный на фоне ярко-синего неба силуэт с раскинутыми крыльями, и маленький, необычной формы бумеранг, с четырьмя остро отточенными лопастями, оцарапав Киванову щеку, по самое основание вонзился в дерево. Пища и прищелкивая, перед ними, хлопая крыльями, завис летун, в руке которого находился еще один точно такой же поблескивающий на солнце бумеранг, занесенный для броска. Борис понял, что если он сделает хотя бы шаг, то страшное оружие летуна на этот раз вонзится ему между глаз.

– Нужно иметь мужество и для того, чтобы признать свое поражение, – сказал Борис, поднимая вверх руки с открытыми ладонями.

Связав пленников и собрав их всех возле привязанного к дереву Берга, летуны опустились на землю. С крыльями, сложенными за спиной, они стали похожими на маленьких уродливых человечков с короткими кривыми ногами и непропорционально длинными руками. Передвигались по земле они – так же уверенно, как и летали. Плотные кожистые плоскости крыльев начинались у них чуть ниже локтевых сгибов рук и тянулись к поясу. Всю поверхность тела летуна, включая крылья, покрывал короткий ворс рыжевато-коричневой щетины с отдельными черными и белыми пятнами. Из одежды на них были только узкие, собранные из гибких металлических пластин, пояса, на которых было подвешено их необычное, но, как смогли убедиться попавшие в плен люди, весьма эффективное оружие. Переговариваясь между собой, они издавали серии коротких отрывистых звуков, похожих на цоканье и прищелкивание языком.

Четверо летунов, стоя неподалеку, внимательно наблюдали за пленниками. Каждый из них держал в руке четырехлопастный бумеранг.

Несколько летунов поднялись в крону дерева и вскоре вернулись, неся две огромные сетки, наполненные собранными плодами.

Остальные ходили по лагерю, внимательно изучая мельчайшие следы, оставленные людьми. Все вещи пленников, включая гравиметы, были собраны и сложены возле шалаша.

– У кого есть комментарии по поводу последних событий? – спросил Киванов, как обычно чуть насмешливо, хотя самому ему было сейчас не до смеха.

– Глупо, – опустив голову, мрачно произнес Кийск. – Имея в руках оружие, попали в плен к примитивным дикарям.

– То, что они голые, вовсе не означает, что они дикари, – рассудительно заметил Вейзель. – Одежда мешала бы им летать.

– Откуда их столько? За три дня мы не заметили никаких признаков присутствия людей, пусть даже крылатых.

– Ну, если они передвигаются главным образом по воздуху то, естественно, дороги им ни к чему.

– Интересно, они плотоядные? – Это был снова вопрос Киванова. – Мне они кажутся похожими на летучих вампиров из глупых мультиков.

– Чжои, ты ключ не потерял? – спросил Кийск.

– Нет, я успел сунуть его в карман, – ответил дравор.

– Послушайте, надо как-то объяснить этим крыланам, что мы им не враги и вовсе не собирались причинять им беспокойство, – сказал Киванов. – Должны же разумные существа найти между собой общий язык.

– Попробуй, – пожал плечами Кийск.

Его несколько успокаивало то, что их всех взяли в плен живыми, не причинив никому вреда, если не считать царапины на щеке Бориса, хотя могли бы просто убить. И еще – отобрав автоматическое оружие, летуны не удосужились обыскать пленников и забрать у них ножи. Либо они считали холодное оружие неопасным для себя, либо отбирать у пленников такого вида оружие считалось в их традициях неэтичным.

Киванов с сомнением посмотрел на лица стражников..

У летунов были большие круглые глаза. Широкие заостренные уши плотно прилегали к продолговатому черепу, покрытому таким же коротким рыжеватым ворсом, как и все тело. Но особенно неприятный вид придавали их лицам плоские носы с вывернутыми в стороны ноздрями и по-звериному вытянутые вперед челюсти с тонкими губами, заполненные мелкими, но острыми коническими зубами.

– А почему я? – сказал Борис. – Самый способный к языкам у нас Чжои.

Все взгляды с надеждой устремились на дравора.

– Я не могу так быстро разобраться в совершенно незнакомом языке, – покачал головой Чжои. – Пока мне удается уловить только эмоциональную окраску их речи. Похоже, что они настроены по отношению к нам довольно решительно и агрессивно. Но, кроме ненависти, мы внушаем им еще и страх. Вне всяких сомнений, они считают нас врагами.

– А как-нибудь успокоить их ты не можешь? – спросил Кийск.

– Я попытаюсь, – сказал Чжои и, совершенно неожиданно для всех, начал читать на драворском языке Старинную балладу о любви, произнося слова протяжно, нараспев.

– Что он делает? – повернувшись к Вейзелю, тихо спросил Киванов.

– Чжои просто гений, – так же тихо ответил ему Вейзель. – Слов летуны не понимают, значит, для того чтобы убедить их в нашем миролюбии, нужно постараться донести до них настроение спокойствия и любви. Для этого нет ничего лучше, чем поэзия. Смотри-ка, кажется, действует!

Почти все ходившие по лагерю летуны, повернули головы к пленникам. Один из них, с белой отметиной на левом виске, вытащил из груды оружия гравимет и направился с ним к Чжои.

– По-моему, Чжои, ему твои стихи не понравились, – сдавленно произнес Борис.

У Чжои на этот счет, похоже, было иное мнение. Он спокойно и прямо смотрел на приближающегося к нему с оружием в руках белолобого летуна. Белолобый был не самым низкорослым из своих соплеменников, однако при этом макушкой он едва доставал невысокому Чжои до груди.

Подойдя к дравору почти вплотную, летун стал что-то быстро говорить, указывая рукой то на гравимет, то в небо, то куда-то за холмы. Ладонь у него была пятипалая, длинная и узкая. Два пальца на ней были противопоставлены трем остальным.

– Ну, это даже я могу понять, – сказал Киванов. – Он предлагает нам свободу в обмен на ящик таких же стреляющих железок.

– Нет, – осторожно качнул головой Чжои. – Он испытывал нерешительность и сомнения.

Белолобый, который, судя по тому, как уверенно он себя держал, был главным среди летунов, отдал какую-то команду. Четверо крылатых людей подхватили сетки, наполненные фруктами. Еще один летун, с большим черным пятном, похожим на кляксу, на правом крыле, покидал гравиметы в такую же сетку, которую достал из-за пояса. Расправив крылья, они поднялись в воздух и полетели в сторону заката, где между холмами пролегала узкая ложбина.

Берга отвязали от дерева и так же, как остальным, связали ему руки за спиной.

Белолобый, обращаясь к людям, что-то прощелкал на своем птичьем языке и указал рукой в сторону, куда улетели его приятели.

– Похоже, что нас приглашают в гости, – сказал Кийск.

– Не очень-то мне туда хочется, – посмотрев в сторону, куда им предстояло идти, скривил губы Борис. – Однако не принять столь настойчивое предложение было бы невежливо.