За последнюю неделю Марк Старведий измотался до крайности: сперва был разбор обстановки на взбесившемся «Сердце Эльвы», затем поиск продукта успешного эксперимента проекта «Лидер», далее бои с нескончаемым потоком кораблей (если это слово можно к ним применить), вылетающих из атмосферы планеты 20–13, — в общем, устал до чертиков. И, казалось бы, сейчас, когда его флот спешно покидает сектор пробуждения Демиурга и когда на борту его флагмана находится искомый объект, самое время отдохнуть. Но нет, вместо законного отдыха Марк, находясь в своей каюте, сидел перед тремя дисплеями и напряженно всматривался в постоянно изменяющиеся данные.

В этот момент он не чувствовал ни скопившейся усталости, ни привычной тяжести золотых доспехов — он был поглощен созерцанием навалившегося на передовую эскадру корабля из мира демонов. Огромная махина, лишь немного уступающая в размерах колоссу, вполне решительно наседала на корветы эскадры и была достаточно прочна, чтобы «не умирать» (это слово грозит войти в обиход в космическом флоте) от прямых попаданий ракет и торпед. Мелкие твари, которые живой корабль держал у себя в пузе, тоже не сидели без дела и атаковали, как осы.

Марк увеличил изображение и получил очередную сводку. По мере осмысления информации его глаза все больше лезли на лоб: корабль-демон одновременно обитал в двух мирах и состоял, помимо обычной, еще и из тонкой материи. Корпус из гигантских, причудливо переплетенных между собой мышечных волокон на этот раз был покрыт своеобразной «кожей». Поры представляли собой огненные кратеры, из которых регулярно проходили выбросы — своеобразный реактивный двигатель и, надо сказать, весьма оригинальный.

Но Старведий не был ни инженером, ни ученым, и мириады реактивных мини-двигателей не могли его заинтересовать… если бы в них не корчились призраки. Настоящие призраки! В каждой поре, в каждом огненном кратере, в двигателе горели тысячи призраков, и это зрелище было не для слабонервных.

— Всегда ненавидел воевать с мирами демонов, — пробормотал он. — А теперь, когда они стали выходить в космос, ненависти меньше не стало.

Разговор с самим собой бесцеремонно оборвал зуммер связи. Одновременно откуда-то с потолка раздался бесстрастный голос СНИЖ:

— Великий Инспектор, поступил высокоприоритетный вызов. Секретариат Величайшего желает вступить в контакт.

— Сколько времени до открытия трубы? — спросил Марк.

— Еще четыре минуты, Великий Инспектор.

— В таком случае соединяй.

На экране предстало лицо очень старого человека: дряблая кожа, глубокие морщины, белые, как снег, волосы — однако глаза были наполнены жизнью и преисполнены силой ума. Золотые доспехи на нем блистали славой и несокрушимыми идеалами империи ОСА. И хотя официально империи не существовало, и никто ОСА так не величал, для Круга Великих Объединенные Системы были их империей так же, как Величайший — императором.

— Марк, — заговорил Величайший, — как у тебя дела?

— В целом хорошо. Если не считать атакующий нас корабль демонов размером с колосса, не учитывать общие потери моего флота и забыть о пробуждении с минуты на минуту Демиурга, я бы сказал, дела идут замечательно!

— Ты сможешь протянуть двенадцать часов? Третий ударный флот в десятке прыжков от тебя.

Марк помотал головой.

— В его появлении пока нет смысла. Насколько я знаю, этот флот потрепан боем на Сауре-2 — он не справится с Демиургом, который уже уничтожил Пятый ударный и едва не разрушил «Сердце Эльвы». Предлагаю дождаться завершения миссий других флотов и войти в эту систему объединенными силами.

— Марк, ты не хуже меня знаешь, что мы не можем уйти, пока не соберем всю информацию по проекту «Лидер».

Старведий удивленно поднял брови:

— Величайший, разве ты не получал моего доклада? Я поймал мальчишку-бога несколько часов назад. Ученые уже провели все необходимые исследования и взяли образцы ДНК — вся утерянная информация собрана, проект «Лидер» готов к работе.

— Странно. Твоего доклада я не получал. Но раз так, то чего ты ждешь? Сматывайся из этой дрянной системы!

— Да, Величайший, корабли моей флотилии производят расчет прыжка. Временная труба будет открыта через три минуты.

— Хорошо. Что с мальчишкой?

— Жив, но пока не пришел в себя.

— Ты ликвидируешь его?

— Нет, это было бы слишком расточительно. На создание одного «бога» уйдут годы и триллионы кредитов. А он уже у нас есть — можем использовать его, например, в войне с Федерацией.

— Да плевать на Федерацию и на их набеги! Для наших граждан пираты олицетворяют бесчеловечного врага, поддерживают сплоченность, позволяют списывать миллиарды, а Федерация как система вообще не опасна. Ее граждане живут гораздо беднее наших. Для нас, как и для всей многовековой системы, гораздо опаснее существование миров-мутантов.

— Я знаю, Величайший. Просто хотел сказать, что мальчишка для нас будет полезен. При должной психологической обработке мы будем крутить им, как захотим.

— Я в этом сильно сомневаюсь, Марк, — помотал головой «император». — Пока мы еще не сделались богами — очень опасно держать у себя такого пса. Если он выйдет из-под контроля, нам будет трудно ему что-то противопоставить. Ведь это не обычный божок, а первый во Вселенной технобог! В цивилизованных мирах он будет чувствовать себя как рыба в воде.

— Я разделяю твои опасения, но все же дам ему шанс. Я поговорю с ним, когда он очнется, узнаю, что у него в голове, посмотрю на характер. Если он опасен, то умрет, а если нет, начну его обработку. Даже устрою ему проверку — у меня как раз созрел план.

— Какой?

— Посмотрим, предаст ли он нас, когда с ним свяжется подставной человек из Ордена.

— Хорошо, но тогда будет лучше, если этим займется Великий Оратор. Все же у него больше опыта в сфере одурманивания человеческих умов.

— Как скажете, Величайший.

«Император» Систем Аливрии напоследок кивнул и исчез, оставив после себя темный экран. И, глядя в свое отражение на нем, Марк задумчиво поджал губы: «Как же так получилось, что Величайший не получил доклад, отправленный с помощью зондов более четырех часов назад?»

Снова прогудел зуммер, и на экране возникло закрытое шлемом лицо офицера:

— В чем дело?

— Великий, это дежурный офицер охраны. Вы приказали доложить, когда «гость» очнется. Сенсоры показывают, что он пришел в себя.

— Хорошо… Деликатно пригласите и проводите его ко мне. Мне нужно с ним поговорить лично.

— Слушаюсь, Великий.

Открыв глаза, я поначалу не мог понять, где нахожусь. Абсолютно незнакомая обстановка едва не заставила запаниковать, но через секунду эмоции уравновесились. Я лежал на каком-то подобии постели в окружении огромной массы металла… В каюте космического корабля! И я не пленник. По крайней мере, нет оков, и не видно решеток — возможно, даже шлюзовая дверь в каюту не заперта.

Оглядев скромное убранство каюты, непонятные принадлежности (наверняка гигиенического характера), лежащие на столе перед душевой кабиной, я осторожно встал и оглядел себя. Одежда на мне оказалась совсем другая: темно-коричневый, бесшовный комбинезон или что-то на него похожее — вообще не понятно, как это на меня надели.

Первым делом, решив убедиться в правильности своих догадок, я прошел к двери и, приложив руку к поверхности, открыл без всяких заморочек. Вот только в коридоре меня встретили тюремщики. Стоявшие на посту четверо солдат в черных, как космос, доспехах обернулись ко мне. Один из них снял руку с цевья автомата и приложил ее к шлему:

— Рад приветствовать, сэр! Вас желает видеть Великий Инспектор. Вы готовы следовать за мной или вам нужно время собраться?

Внимательно посмотрев в его ничего не выражающие оранжевые линзы, я на секунду задумался. Встречаться с инспектором, с этим визгливым боровом, мне совсем не хотелось, однако я не мог не заметить смену его поведения. Во-первых, почему он решил меня вежливо пригласить, а во-вторых, о чем он вообще хочет говорить со мной, с «кроликом»?

Вот только выбор не очень богатый: либо идти, либо убить этих четверых и попробовать в одиночку захватить корабль. Здесь, конечно, не все так просто. Солдаты ОСА — это не средневековые аборигены, наверняка у них в рукавах имеются тузы.

— Внимание, — раздался откуда-то сверху «металлический» голос. — Через две минуты корабль войдет во временной тоннель, всему персоналу надлежит занять места согласно инструкциям. Часовым, стоящим на постах, надлежит прикрепиться к корпусу.

Прежде чем я успел осознать слова, сказанные чужим (не Эльвы) голосом, ко мне вновь обратился солдат:

— Простите, сэр. Каково будет ваше решение: идете сейчас или дождетесь конца первого прыжка?

Я пожал плечами.

— Вообще-то мне без разницы, но могу и сейчас…

— Отлично, сэр! Следуйте за мной.

С этими словами охранник, не оглядываясь, быстрым шагом прошел по коридору и шагнул в кабину лифта. Зато второй солдат, следующий за мной, видя мою неспешность, беспокойно переминался, но торопить не решался.

Лифт поднимал секунды три-четыре. Я очутился на огромной площадке, накрытой металлическим куполом, под которым за чем-то вроде огромных компьютеров с джойстико-шаровым управлением работали сотни людей в военной форме. Никто не обращал внимания ни на меня, ни на солдат в доспехах, двигающихся по направлению к центру площадки — туда, где находилось металлическое заграждение, КПП, усиленное роботами-шагоходами, а сразу за ними — ангар с огромными шлюзовыми воротами.

Впрочем, на КПП в нашу сторону даже не взглянули — расступились и пропустили без слов, а за воротами оказались невзрачные лабиринты коридоров и дверей, у одной из которых стояли два пехотинца в синих доспехах.

— Вы можете войти, — обращаясь ко мне, сказал один из них. — Великий Инспектор ожидает.

М-да. Этот боров болен крайней формой мании величия — хватило же мозгов приказать называть себя «Великим»!

Войдя в относительно небольшое помещение, я огляделся в поисках инспектора, но увидел в комнате лишь человека в очень красивых и не менее эффектных золоченых доспехах. Такого же, с пистолетом в руках, я разглядел, перед тем как вырубиться от белого газа. Наверное, это телохранитель инспектора. В чем дело, боится, что я на него наброшусь?..

— А где инспектор? — спросил я у внимательно следящего за мной телохранителя.

Его черты лица, крайне мужественные и даже героические, исказились, преобразовав повидавшего ветерана в удивленного, хлопающего глазами салагу:

— Какой инспектор?!

— Ну… тот, лысый.

— Топаз? — спросил он, заметно расслабляясь. — Тот слабоумный человечишка? Не беспокойся, ты его больше никогда не увидишь — он мертв.

— Ясно, — кивнул я. Сожаления по поводу смерти инспектора, отнявшего у меня Эльву, почему-то не испытал. — А кто же ты?

— Я — Великий Инспектор…

Его фразу прервал донесшийся с потолка голос машины:

— Внимание, начинается отсчет. Четыре секунды до открытия тоннеля. Три. Две. Одна…

Меня подбросило, а затем припечатало к стенке. Правда, не больно, но все равно обидно. Корабль издал душераздирающий скрежет, затем задрожал и завибрировал. Через две секунды все пришло в норму. Вновь раздался равнодушный голос:

— Внимание, начат расчет координат точки перемещения. Следующий вход в тоннель будет осуществлен приблизительно через шесть минут.

Я удивленно покосился на потолок, будто ища там обладателя этого голоса, но телохранитель, точнее, «Великий Инспектор», правильно интерпретировал мое выражение:

— СНИЖ каждого корабля производит расчет координат прыжка самостоятельно. Не на всех СНИЖ достаточно мощная, чтобы произвести его быстро и качественно, но флот должен оставаться единым целым — не должно быть никаких отклонений от пункта назначения. Для этого приходится делать короткие, частые, но зато точно рассчитанные прыжки — отсюда и эти возмутительные шесть минут.

— А куда мы едем… то есть летим?

— Мы идем на планету Аливрия. Раньше она называлась Земля.

— Вы меня… Я заключенный?

— Заключенный? — Он отчаянно замахал руками. — Что ты, конечно нет! Ты не заключенный и не пленник. Наоборот, почетный гость. Кстати, прости, что пришли к тебе на помощь с такой задержкой, но твоя Эльва не давала моим судам приблизиться к планете. Спорить с ее пушками я не стал, и поэтому пришлось заходить с обратной стороны планеты и лететь по экватору.

— Зачем же вы меня усыпили газом?

— Прошу прощения, вокруг было слишком много мутантов, открыть огонь без риска зацепить тебя я тоже не мог. Но поверь, тебе нечего опасаться — газ абсолютно безвреден.

— А что с людьми, кто был рядом со мной?

— Солдаты никого не убили. Зачем? Все беспробудно спали, а я пришел только за тобой. К тому же началось электромагнитное возмущение, и все очень спешили убраться подальше. Проклятые боги очнулись от спячки и атаковали. И кстати, шаттл, в котором находились мы с тобой, оказался единственным уцелевшим. Я считал, что планета не населена богами, и моя флотилия оказалась перед ними абсолютно беззащитной…

Речь Инспектора прервал пиликающий сигнал и загоревшийся индикатор на дисплейной панели, находящейся за его спиной.

— Что там? — не оборачиваясь, произнес Инспектор с выраженным недовольством в голосе.

— Великий, — донеслось из-за его спины, — это первый помощник. Сэр, за нами во временное пространство вошел «Сердце Эльвы». Корабль вынырнул недалеко от нас, но никаких активных действий больше не предпринимал.

— Это предсказуемо. Взбесившаяся СНИЖ следует за своим богом. Не обращай внимания, думаю, этот вопрос скоро уладится. Правда?

— Не понял, — сказал я, почувствовав, что последний вопрос был адресован мне.

— Надеюсь ты поговоришь с системой навигации и жизнеобеспечения своего корабля? Прикажешь ему оставаться где-нибудь в безопасном месте до тех пор, пока не сможешь лично подняться на его борт?

Я неопределенно пожал плечами.

— И почему вы уверены, что СНИЖ подчинится мне, «кролику», а не вам, ее хозяевам?

Пытаясь казаться добродушным, Инспектор улыбнулся. Вообще он перестал мне нравиться, как только я узнал, что он тут главный.

— Я знаю о проекте «Лидер», знаю о тебе, о твоих способностях, знаю, возможно, даже больше тебя самого.

— Правда? В таком случае просветите меня.

— Даже не выберу, с чего начать. О том, что ты являешься богом, наверное, догадался и сам. Но знаешь ли ты, как им стал?.. Если честно, по случайности или по прихоти судьбы, если ты в нее веришь. Ученые, служившие на исследовательском судне «Сердце Эльвы», работали над завершающим этапом проекта «Лидер». Он заключался в поисках совместимости генов человека и богов из мира мутантов. Если бы кто-либо из Великих предполагал, что один из бесчисленных, длящихся десятилетиями экспериментов окажется успешным, никогда бы не стал рисковать и направлять «Сердце Эльвы» в гущу сражения. Но, к счастью, несмотря на все перипетии, все обошлось. Ты — их подопытный и наш спаситель — жив, и вся утерянная информация по проведенному эксперименту бережно собрана и сохранена. Благодаря тебе, системами Аливрии будут править бессмертные и оттого мудрые правители — Великие. Разумеется, то, что мы скоро станем богами, должно остаться между нами. Надеюсь, ты понимаешь?

Я кивнул.

— Да, но неужели богом стать так просто? И если это правда, то, возможно, и другие люди заслуживают ими стать. Гениальные музыканты, поэты… Да мало ли людей, достойных бессмертия?

Инспектор помотал головой.

— Нет, ты не прав, и сразу по нескольким причинам. Во-первых, сама наша система, возникшая едва ли не с самого зарождения человека, отрицает существование любых богов, магии, колдовства, демонов и прочего. Во-вторых, сделать человека богом — задача хлопотная, долговременная и дорогостоящая. Чего стоит найти и одолеть подходящее божество, да еще во плоти.

— Зачем это?

— Ну а у кого брать образцы ДНК и силовые…

— Подождите, и со мной так было?!

— Ну да. Твой прототип был богом металлургии — покровителем кузнецов. Ты не представляешь, чего стоило пленить его…

— Он мертв?

— Да… И перестань перебивать! Кстати, эти фанатики — корпевшие над тобою ученые — усовершенствовали его способности, позволив не только изменять структуру металла, но и кое-что еще. Ты — первый в мире технобог, идеальный командир армии боевых машин и космических флотилий. И поэтому, я надеюсь, ты понимаешь, что богами могут стать только поистине Великие. Те люди, которые не согнутся под грузом ответственности и посвятят свою жизнь на благо человечества.

— Великие?.. А кто это? Вы ведь один из них?.. В таком случае расскажите о себе.

Видимо, шесть минут миновали. СНИЖ корабля вновь начала отсчет, и я едва успел броситься в свободное кресло и схватиться за подлокотники. Затрясло, задребезжало, но скоро все опять пришло в норму.

— Ты ведь из двадцать первого века? Тогда ты должен знать о существовании единственной в мире сверхдержаве, аббревиатура названия которой практически в целости перенеслась на нашу империю. Объединенные Системы Аливрии — преемник некогда славной страны, распространившей демократию на всю планету и правившей миром уже в то время.

Глаза Великого Инспектора загорелись: в них замелькали едва уловимые огоньки триумфа, а подбородок горделиво выпрямился.

— Ты спросишь, как эта страна добилась подобного? А все просто. Из поколения в поколение, с момента своего становления, она управлялась группой лиц, которых звали по-разному, начиная от масонов и заканчивая… впрочем, неважно. Имел значение лишь тот факт, что все президенты, вся их болтология и вроде бы разные политические курсы были лишь ширмой для отвода глаз. Президент, сенат, две партии, честные выборы — всем управляла группа лиц, передающая власть, политические взгляды и цели будущего по наследству.

В его глазах все больше разгоралось пламя фанатизма. Инспектор мог не продолжать, я уже знал, кто он и какое имеет отношение ко всему происходящему.

— Ты спросишь, какое отношение к этому имеют Великие? Я отвечу, что мы и есть они — та группа, вышедшая из тени столетие назад. Мы — это они, продолжающие нести флаг свободы всему человечеству, невзирая ни на Темную эпоху, ни на отдаленность человеческих колоний!

— Да, но я считал, что политический строй ОСА является демократией…

— Верно. Каждые десять лет в системах Аливрии проводятся выборы. Любой гражданин имеет право выставить свою кандидатуру на пост одного из Великих, однако за них мало кто голосует… Ты понимаешь — почему?

Я наморщил лоб: единственная пришедшая на ум причина была не слишком лицеприятна для того, чтобы ее озвучивать.

— Нет, — словно прочитав мои мысли, открестился Великий. — Службы безопасности тут совсем ни при чем. Все дело в том, что людям нужна стабильность — они хотят быть уверены в завтрашнем дне. Правление Великих — это и есть стабильность и надежность, поэтому вновь и вновь граждане выбирают нас.

— А если в очередной раз не выберут?

— Такого еще не было… Но думаю, мы что-нибудь придумаем, — сказал он, улыбнувшись и подмигнув. — В конце концов, люди — это быдло. Если умело пользоваться страхом толпы, то ею можно управлять без труда. И как только люди начинают жиреть, становиться апатичными, терять стайный инстинкт и переставать при необходимости сбиваться в толпы, мы устраиваем им взбучку. Помнишь знаменитое Одиннадцатое сентября, или Вторжение Федерации на Абидус? Это все мы! Жестоко. Может быть, бесчеловечно. Но именно подобные меры не позволяют многотысячелетней империи рассыпаться как карточный домик. И именно эти жертвы сохраняют жизни миллионов, если не миллиардов людей!

— Кхм… — Я был основательно ошарашен. — А почему вы перестали прятаться за ширмой? Почему отказались от сената и президентов?

— Во-первых, управлять звездными системами с помощью третьих лиц гораздо труднее, чем управлять таким способом материками Земли. Мы разделили обязанности. Великий Генерал управляет войнами, войсками и флотами. Великий Инспектор занимается постоянной модернизацией и совершенствованием логистики во всей ОСА. Великий О… впрочем, нас много — не будем перечислять. Во-вторых, и что самое главное, благодаря генной инженерии мы на порядок увеличили срок своей жизни. Даже самый старый из нас будет жить еще не одно десятилетие — и у него хватит сил вести человечество вперед, не допуская никакого распада, внутренних войн и революций. Мы знаем, чего хотим, и знаем, куда вести человечество!

На секунду он сделал паузу в своей высокопарной речи, но не для того, чтобы дать мне время осмыслить, а для того, чтобы набрать в грудь воздуха.

— Скоро, очень скоро это произойдет. Нам не хватает одного шага, и ты, ты — этот шаг! Несмотря на то что ты миновал все промежуточные этапы, которые прошел каждый из Великих, ты достиг конечной цели! В отличие от нас ты слаб телом, но внутри тебя своей жизнью живет нечто, делающее тебя богом. Ты можешь управлять этим, но не можешь постичь. Не можешь ты, не может никто другой.

Погрузившись в грезы, Инспектор неосознанно привстал и даже простер руки к потолку, будто удерживал над головой невидимый шар.

— Скоро мы все обретем могущество, каждый из нас станет таким же, как и ты… совершенным и бессмертным! Бессмертным и совершенным! Боже мой, как это поразительно и восхитительно! Просто прекрасно…

Он неожиданно замолк и, опомнившись, сел обратно в кресло. Повисла звенящая, растягивающаяся с каждым мгновением пауза. Инспектор делал вид, что задумчиво смотрит в другую сторону, но я чувствовал, с каким вниманием он за мной следит и чего-то ожидает.

— У вас, признаюсь, благородные цели, — произнес наконец я, предварительно потянув еще с десяток секунд. — Но по правде сказать, сейчас меня больше интересует собственная судьба. Что будет со мной?

Инспектор улыбнулся. Напряженность его позы исчезла. Бинго! — я угадал и принял правильную манеру поведения.

— Я хочу предложить тебе стать одним из нас. Одним из Великих! Не сразу, конечно, после соответствующей подготовки… Ну, что скажешь?

— Да, сэр, разумеется! — с энтузиазмом воскликнул я.

— Великолепно! Можешь, кстати, наедине звать меня Марком, а при всех по-прежнему Великим, но разрешаю не падать передо мной ниц — пусть люди начнут думать, что ты мой преемник. Ну а пока иди к себе в каюту и приведи себя в порядок, у тебя не так уж и много времени. Скоро мы прибудем на Аливрию, где я представлю тебя прессе в качестве героя. Без возражений — ты ведь и вправду герой!

Оставив конвой у дверей и зайдя в свою каюту, я испытал новый момент неудобства в виде крупной встряски — чертов корабль начал новый прыжок! Ну да бог с ним, с кораблем. Мне предстоит отвлечься от всего происходящего и решить, как быть со всем этим. Мне предлагают работать на дядю Сэма, взамен молчаливо обещая безопасность, покровительство, известность. Отказаться, судя по всему, я не могу — что бы кто ни говорил, но я все равно считаюсь собственностью ОСА. Меня скорее убьют, чем позволят разгуливать по Вселенной.

Так. А какие у меня, собственно, варианты? Либо лизать им пятки, притворяясь, что ох как горд оказанной мне честью, либо попытаться убить всех, захватить корабль, прорваться к Эльве… Глупо даже надеяться. Все-таки тут целая армада кораблей, в каждом из которых тысячи солдат. Каким бы я богом ни был, в одиночку мне не справиться.

Ну что же… значит, решено. Изо всех сил буду показывать свою лояльность, а там посмотрим.

— Внимание, — вновь заговорила СНИЖ корабля, — начинаю отсчет. Четыре секунды до открытия временного тоннеля. Три. Две. Одна.

Я схватился за поручень кровати, но толчок был такой неимоверной силы, что меня оторвало и бросило на потолок… И тут что-то случилось.

Наверное, я сильно ударился головой. Показалось, что время застыло. Мое тело, болтающееся под потолком, очутилось словно в невидимом густом киселе, а сильнейшая вибрация корабля превратилась в едва заметное колыхание…

Голову едва не разорвало изнутри. Весь мир заполнился «розовым туманом». Сущность, мирно обитающая в моем теле, взбунтовалась и, видимо, решила взять под контроль мой разум.

Через мгновение розовая мгла напротив глаз преобразилась, в ней начали появляться темные тона, сливающиеся в какой-то рисунок… фигуру женщины. Фигура приблизилась, лицо, как на абстрактных картинах Пикассо, сложилось по частям и превратилось в воплощение красоты и изящества. Феерия! Нечего убрать и нечего добавить — разве что уши чересчур длинные, как у… эльфийки?! Но она не похожа на Найту… Это точно не Найта.

Сиреневые глаза впились в мои, губы раскрылись и произнесли фразу, расставившую все по местам:

— Приветствую тебя, бог мертвого металла. Я — Сония, богиня народа эльвий.

И все равно, находясь в трансе, я смог лишь кивнуть.

— Я здесь, чтобы просить тебя. Ведь ты один из нас — ты не имеешь отношения к Отверженным. Вступи в нашу коалицию, помоги нам!

— Чем? — с трудом наконец выговорил я.

— Помоги нам дать отпор смертным, отталкивающим нас и возомнившим богами себя.

— Почему я должен помогать вам?

— Ты — бог. Ты один из нас. Нам всем, сообща, необходимо остановить распространение этой чумы. Отверженные уничтожают богов, верующих, целые миры. Но их путь ведет к гибели всего сущего, включая их самих. Если они победят и убьют всех богов, они навсегда останутся без пастырей. И в конце концов сами обретут смерть. Они пожрут самих себя. Уничтожат свои миры и убьют друг друга. Взгляни, что стало с этим миром? Разве ты этого хочешь? Ты должен помочь. Помоги!

— Но… я ведь один из них.

— Вот как? Возможно, я ошибалась в тебе… Но все равно подумай: ведь ты не их бог. Ты — их инструмент. Они используют тебя для войны с нами. Но когда ты станешь опасен, уничтожат, так же как и всех других. Прощай…

— Нет, подожди! Что ты предлагаешь?

— Для начала избери свой путь. Подумай хорошенько, и через три дня я снова буду говорить с тобой.

«Розовый туман» пропал также внезапно, как и появился, а я обнаружил себя на холодном и жестком полу.

Вот и появился выбор. Так что же мне делать?

Земля… Аливрия… Ты правильно сделала, что сменила название, — ты совершенно не та, какой я тебя знал. Ужасающее фиолетовое небо, отвратительно-коричневый мировой океан, вместо зелени лишь серый мертвый металл и пластик, а вместо деревьев — столбы с рекламными прожекторами. Моя планета умерла — мою Землю убили…

Я несся в лимузине по городу, который и не город вовсе, а необъятный бездушный металлический термитник. Я постоянно был дезориентирован, не понимал, где я: проношусь в подземелье или все же лечу над поверхностью. Современные мегаполисы были устроены по принципу многоуровневого муравейника: воздушные коридоры, в одном из которых мчался мой лимузин, сверху и снизу закрывались толстыми плитами, по которым ходили толпы пешеходов и были устроены магазины, детсады, стадионы. Своего рода слоеный пирог, вот только вместо коржей — цельные металлические плиты, а вместо крема уродливые, хотя и помпезные, здания.

Слева и справа у каждого коридора вместо тротуаров были пешеходные подуровни — за пластиком стен на десятках стоящих одна на другой площадок, на самодвижущихся лентах ехали тысячи серых людей, своей неестественностью напоминающих зомби из фильмов.

А в самом воздушном коридоре, уступая нам и нашему полицейскому эскорту путь или же пролетая навстречу, сплошными потоками с включенными фарами неслись куда-то летающие авто… Ужасное место!

— …Ты ведь понимаешь? — мерно говорил сидящий рядом со мной Великий Инспектор.

Он, кстати, не расставался со своими золотыми доспехами, словно каждое мгновение опасался за свою жизнь. Хорошо, что хоть шлем иногда снимал.

— Да, конечно, — подтвердил я. — Все вполне логично.

Он удовлетворенно кивнул:

— Наша цивилизация практически со времен зарождения избрала машинерный путь развития — путь технического и научного прогресса, если угодно. А раз все случилось именно так, то этот путь наилучший, единственно верный, и мыслить о другом не стоит. Наша задача, моя и твоя как будущего Великого, вести человечество и дальше по пути прогресса. Выгляни в окно, посмотри, чего мы уже добились, — разве это не чудесно?

— Да, прекрасно! Тут великое множество людей, и каждый делает что-то свое — все выглядят… нужными.

Великий довольно улыбнулся.

— Именно так. Нужными и счастливыми. У всех есть пища, кров, все ощущают безопасность, и каждый уверен в завтрашнем дне. Но знаешь ли ты, каких трудов человечеству все это стоило? Природа все время пыталась усмирить нас, обуздать наши потребности. Сначала пыталась сбить нас с избранного пути, вызывая появление среди нас магов, колдунов, экстрасенсов — человечество еще в Средние века твоей эры выпалывало их под корень, тщательно заботясь о чистоте рядов. Тогда природа стала насылать болезни и эпидемии — мы справлялись и с ними. Потом, в начале Затерянной эры, среди нашего вида появились замаскированные хищники. Вероятно, они появлялись и раньше, ведь существуют древние легенды… Вампиры и оборотни убивали людей тысячами, плодили себе подобных, вновь убивали и прятались среди нас. Днем добропорядочные граждане — ночью отвратительные хищники. Но и эту заразу мы выжгли, не оставив никого с такими генами. Но и на этот раз природа не успокоилась. Решив сократить человеческий вид, она стала насылать на наши города землетрясения, ураганы, великие наводнения… И мы взбунтовались. Мы решили, что с нас хватит, и уничтожили ее. Мы уничтожили все живое, кроме человека, чтобы не распространялись болезни; построили воздухопреобразующие заводы, ветряные ловушки, чтобы не было ураганов; создали великие платформы, своей работой изменяющие течения морей и океанов; возвели даже дополнительную защиту над озоновым слоем — на всякий случай. Мы — люди, и мы не просто венец природы, мы превзошли ее в величии! Она поплатилась за то, что не хотела этого принять.

Великий Инспектор наконец замолчал и рассеянным взглядом уткнулся в находящийся перед нами телевизор, по которому шла какая-то подозрительная передача. А я, находясь все так же в расслабленной позе, бросил взгляд через окно на безрадостную картину серого мегаполиса… Главное, всегда быть расслабленным. Всегда быть расслабленным. Расслабленным…

Поняв, что очередной порции назидательных рассказов в ближайшее время не предвидится, я бросил взгляд в телевизор, пытаясь понять, что же так заинтересовало Великого Инспектора.

Плоское изображение мгновенно сделалось трехмерным, сам собою включился звук.

На экране женщина, похожая на Пенелопу Круз, интересовалась чем-то у дородного, с важным видом развалившегося в кресле мужчины. Костюм, немного болтающийся на его фигуре, явно стоил бешеных денег, а попавшие в кадр часы — наверное, целого состояния. После непонятного диалога женщина обернулась к камере и пояснила:

— Напомню, что с вами в студии находятся репортер канала «Свободная Аливрия» и видный научный деятель, глава единственного в ОСА Института исследования жизни в космосе Дрейд Шепорд.

Она вновь повернулась к скрестившему руки на груди главе научного института и заинтересованно спросила:

— Значит, никаких разумных форм, кроме нашей, человеческой, во Вселенной не существует?

Прочистив горло коротким кашлем, Шепорд степенно ответил:

— Когда наши дети, или дети наших детей, а может, даже дети детей наших детей отправятся на окраинные галактики, то, возможно, тогда среди холодных просторов космического океана они найдут иные разумные формы жизни. Ну а до тех пор, пока этого не случилось, мы по-прежнему будем считать свой вид единственным разумным во Вселенной.

— Иными словами, вы опровергаете распространившийся в последнее время слух, что кроме homo sapiens во Вселенной существует иной разум?

— Да, именно так.

Великий Инспектор улыбнулся, заговорщически посмотрел на меня и, презрительно указав подбородком в сторону экрана, бросил:

— Пресса, что с них взять? Так и норовят раздуть что-нибудь, лишь бы рейтинг повысить… Кстати, надеюсь, не нужно говорить, что для всех граждан ОСА не существует ни эльфов, ни магов, ни богов? Смотри, не проболтайся!

Он вновь стал смотреть телевизор, и я, поразмыслив, тоже сконцентрировал внимание на экране. Вновь возникло трехмерное изображение, вновь включился пропавший звук.

На экране репортер-мужчина, интересовался у худого старичка об истории космических полетов.

— …Но ведь Соединенные Штаты обманули весь мир, сфальсифицировав полет на Луну.

— Ну и что? — возмутился старичок. — С исторической точки зрения, эта ложь была жизненно важной необходимостью. Безбож… кхе-кхе, я хотел сказать, проклятые коммунисты на голову опережали нас в космической сфере, и, чтобы не сделать этот отрыв пропастью и возродить дух нации, американское правительство решило пойти на крайние меры.

— Но тем самым она заморозила прогресс и остановила разработку «настоящего полета» русских. Этот полет состоялся едва ли не через сто лет…

— Нет-нет. Исследователями доказано, что на тот момент не существовало технологий для успешного полета на Луну и куда бы то ни было. Поступок американского правительства спас жизни ни в чем не повинных русских космонавтов, а коммунистическому правительству оказал услугу, сэкономив бюджет из-за отказа от программы освоения Луны.

Репортер обратился лицом к камере.

— Вот, дорогие зрители! И сегодня подтверждается тот факт, что так называемый Второй великий обман человечества является вовсе не такой уж и негативной стороной политики США двадцатого века. С вами был Дримс Колин на канале «Дискавери».

Великий Инспектор вновь повернулся ко мне, но сказать ничего не успел — лимузин стал сбавлять ход.

— Приехали, — кивнул Великий. — Вдохни в грудь побольше воздуха, и пошли. И о чем бы тебя ни спрашивали, помни свою ответственность! Перед тобой стоит великая цель — ты находишься на острие меча технократии.

Наша колонна, отделившись от основной массы авто в воздушном коридоре, приземлилась на огромную площадку, как бы зависшую над бездной. В центре этой гигантской плиты располагалось здание башенного типа, увенчанное огромным серым шпилем. По краям виднелись парковки с тысячами авто, но мы приземлились на пустую полосу.

Широченные двери лимузина раскинулись в стороны. Не подозревая об опасности, я спокойно шагнул наружу. Вдруг откуда ни возьмись, со всех сторон на меня накинулись какие-то люди, с непонятными разнообразными приспособлениями в руках. Они тыкали в меня ими, что-то кричали, но из-за общего гвалта я не мог вычленить отдельные слова. Сопровождающая нас полиция с изрядным трудом смогла оттеснить их от меня и, угрожающе размахивая тяжелыми дубинками, стала образовывать передо мной коридор.

Я бросил взгляд на Великого и понял, что он чувствует себя в родной стихии. Обступившие его репортеры были предельно вежливы и деликатны, задавали вопросы по одному и все время кланялись, словно японцы в гостях.

Обернувшись ко мне, Великий Инспектор махнул рукой.

— Иди в студию, а я тут задержусь!

Я кивнул и, сопровождаемый полицейскими, пробивающими дорогу сквозь громадную толпу репортеров, отправился к зданию.

На крыльце меня перехватила группа лиц с бейджами на груди.

— Давайте быстрее! — закричала девушка в галстуке и белой рубашке. — Студия давно готова, мы ждем только вас!

Окружавшие ее люди согласно зашумели и, оттеснив от меня полицию, потащили по коридорам едва ли не на руках. Усадив меня за стол в просторном зале, в котором не было видно ни стен, ни потолков (все покрыто туманом, будто находишься в облаке), все быстро разбежались, предоставив меня роботу-визажисту и режиссеру предстоящего спектакля.

— Значит так, — заговорил режиссер. — Не знаю, кто ты, парень, но будь ты хоть трижды герой Аливрии, здесь, в этом зале, главный — я! Усек? — Увидев мой кивок, продолжил: — Поскольку дело идет без предварительной подготовки и согласования текста, все довольно сложно, но выкрутиться до эфира вполне можно. Смысл таков: ты рассказываешь о себе, о своем поступке, снова о себе, ну и все в плане «а-ля я герой». Технические подробности не нужны — это может быть засекречено, а я не хочу получать по ушам. Репортер своими вопросами поможет тебе по мере возможности. Ну, все. Эфир начнется через тридцать секунд. Удачи!.. А ну, пошла отсюда, тупая супи-банка!

Последнее было адресовано роботу-визажисту, не перестававшему во время нашего разговора наводить на моем лице марафет. Впрочем, ни роботов, ни их щупалец я не боялся, поскольку всегда усилием воли мог превратить их в лужу металла. Другое дело — люди.

Подошла репортер — та самая, похожая на Пенелопу Круз. Улыбнувшись, известила, что до эфира остается пятнадцать секунд. На мой вопрос, почему все сделано в прямом эфире, бросила, мол, граждане ОСА доверяют только тому, что происходит на их глазах.

Мигнуло красным, металлический голос провел обратный отсчет от трех до «начали». И хотя я не видел ни камер, ни чего-то подобного, «Пенелопа» обольстительно улыбнулась и поприветствовала зрителей:

— Сегодня в программе «Влиятельные и знаменитые» я беру интервью у человека, в одиночку спасшего космический исследовательский корабль стоимостью в миллиарды кредитов. Разумеется, все выпуски новостей рассказывают об этом вот уже на протяжении трех дней, но нам бы хотелось узнать о герое из первых уст — точнее, со слов самого героя… Расскажите, как это произошло? Все по порядку: что представлял собой этот корабль?

Я зачем-то широко улыбнулся.

— Корабль как корабль. Огромный, красивый, впечатляющий.

— Говорят, что, когда вы на него попали, весь экипаж был мертв?

— Да… можно сказать и так. До сих пор в дрожь бросает, когда вспоминаю это обилие начинающих разлагаться трупов.

— Скажите, а когда подлые пираты вернулись за новой добычей, как вам удалось им противостоять?

— С помощью СНИЖ корабля я успел отстроить ракетницу и зенитную установку. Десантный корабль пиратов приблизился практически без прикрытия, за что и поплатился.

— Но вы ведь сражались за свою жизнь на борту корабля?

— Да…

— И многих вражеских абордажников пало от вашей руки?

— Трое-четверо…

— И напоследок скажите: каково себя чувствовать убийцей корсаров и спасителем огромного корабля?

Я пожал плечами и снова обезоруживающе улыбнулся.

— Ну что вы! Для меня это пустяки. Не самое малое из того, что я совершил в последнее время, но и не самое большое. Вот только…

— Огромное спасибо за увлекательный рассказ!.. С вами была Кандалия Фрайз на канале «Свободная Аливрия». До новых встреч!

— Конец эфира, — просветил нас металлический голос.

«Пенелопа» обворожительно улыбнулась и, вставая, подтолкнула ко мне ногтем прямоугольный кусочек пластика, а потом тихо и многообещающе произнесла:

— Захочешь скрасить вечерок, направь сообщение.

— Всем спасибо — все свободны, — произнес объявившийся из тумана режиссер, делая вид, что не заметил, как я взял со стола визитку и спрятал ее в карман. — С вас уже записан трехмерный образ — каждый выход в эфир этого образа будет оплачиваться по двойному тарифу. Деньги зачисляются на ваш счет автоматически каждый раз после нового появления на экране. Подписку о неразглашении с вас возьмут органы безопасности. Все! Мы больше вас не задерживаем. Кстати, можете посмотреть себя в эфире в холле. Эфир начнется через минуту.

— Подождите, — опомнился я, — я думал, это прямой эфир!

Режиссер хмыкнул, посмотрел на меня как на идиота и, не отвечая, скрылся в тумане, а ко мне подошел андроид-секьюрити, предложив помощь в нахождении выхода.

До огромного экрана, установленного в холле, я добрался как раз вовремя. Стараясь не обращать внимания на откровенно пялящихся и шепчущихся у меня за спиной людей, стал наблюдать за тем, как разворачиваются события на экране. Правда, какое-то время сосредоточиться на нем не удавалось, сильно бесили постоянные шепотки вроде: «Смотри, вон тот, про кого новостные каналы жужжат уже три дня». Но через мгновение я и думать о них забыл, ведь на экране был вовсе не я! То есть я… Но я такого не говорил!

— …но нам бы хотелось узнать о герое из первых уст, точнее, со слов самого героя. Расскажите, как это произошло? Все по порядку: что представлял собой этот корабль? — спросила у меня на экране «Пенелопа».

— Научно-исследовательский корабль представлял собой мирное и беззащитное судно, — отвечал «я». — И, пользуясь возможностью, я выражаю безграничное презрение всем корсарам, нападающим на мирные суда!

— Говорят, что, пролетая мимо на своем шаттле и услышав сигнал о помощи, вы, не задумываясь, проникли на захваченный пиратами корабль?

— Именно так. Но, к сожалению, я уже не мог никого спасти: все ученые и весь экипаж к тому моменту были мертвы.

— Скажите, а как вам удалось противостоять пиратам на борту корабля?

— Хороший вопрос. Отвечу на него так: у меня отменная выучка — ведь я бывший морпех. Вооружившись верным энл-фалом, я убил более трех десятков этих соплежуев, а потом, пересев на истребитель, находящийся в ангаре, уничтожил десантный корабль и его прикрытие.

— И напоследок скажите: каково себя чувствовать убийцей корсаров и спасителем огромного корабля?

— О-о-о! Это ни с чем не сравнимое ощущение: знать, что ты полезен Родине, знать, что можешь защищать ОСА!.. Чувство, когда знаешь, что готов, не раздумывая, умереть во имя флага свободы и демократии, — неописуемо прекрасное, окрыляющее чувство. Для меня честь служить ОСА!

— Подробности этого невероятного боя, а также съемки с бортовых камер наблюдения и более развернутое интервью героя вы можете посмотреть в нашем выпуске ровно через один час! С вами была Кандалия Фрайз, на канале «Свободная Аливрия». До новых встреч!

Едва пошли титры, как в огромном холле раздались оглушительные овации. Каждый находящийся рядом со мной посчитал своим патриотическим долгом поаплодировать мне и моему героическому поступку и поздравить с победой над врагом.

Да, людям нужны герои, но я им быть не хочу! Не так. Не таким!..

Град аплодисментов прервался экстренным сообщением, произнесенным с экрана напуганным репортером. Он находился среди припаркованных машин в центре какой-то площади. Повсюду бегали люди, прибывала полиция, а он, прикладывая руку к уху и обращаясь к камере, едва сдерживался, чтобы не перейти на визг:

— Я повторяю! На Великого Инспектора совершено покушение! Перед центральным зданием канала «Свободная Аливрия» на глазах сотен репортеров по Великому открыли стрельбу! Мы засняли эти кадры — прошу вас, уведите детей от экранов!

Репортер исчез, вместо него у лимузина появился человек в золотых доспехах, дающий интервью обступившим журналистам. Его аристократичное, немного широкое лицо выглядело добродушно, вот только в глазах стоял вечный лед.

Неожиданно раздались резкие звуки, оператор рефлекторно повернул камеру в сторону звуков и взял в кадр человека в грязных обносках. В руках у нищего — бутылка с алкоголем, на лице — гигиеническая маска. Он явно вознамерился подойти ближе к толпе вокруг Великого Инспектора, но бдительные полицейские преградили ему путь и угрожающе выставили свои дубины, с наконечников которых стекали трескучие разряды. Эти звуки и послужили причиной небольшого переполоха, заставив журналистов обернуться и чуть разойтись.

Доселе мирный бездомный вдруг взъярился, ударил бутылкой по шлему одного из полицейских, заехал ногой в бронежилет второму и неуловимым движением выхватил из лохмотьев короткоствольный автомат. Все ахнули, дернулись в стороны, закричали, а оборванец уже поливал длиннющей очередью Великого Инспектора…

Вот только Марка на том месте уже не было — все пули застряли в бронированном корпусе лимузина, а невероятно верткий Инспектор приставил ствол пистолета к затылку несостоявшегося убийцы…

Что произошло дальше, я не увидел — помешал человек в черных одеждах, тихонько тронувший меня за плечо и зашептавший на ухо какую-то ахинею:

— Я из Ордена. Прошу вас, следуйте за мной. Нам нужно отойти, пока никто не обращает на вас внимания.

Увидев, что я не спешу выполнять его просьбу, мужчина зашептал отчаянней:

— Этот человек отдал свою жизнь, напав на Великого. Не делайте так, чтобы его жертва оказалась напрасной. Прошу вас, идемте, пока все заняты покушением!

Безмерно удивленный, я последовал за ним в какую-то подсобную комнату, и, едва убедившись, что дверь за мной закрылась, он взял быка за рога.

— В этой комнате нет прослушивающих устройств, мы можем говорить безбоязненно. Я — Магистр, заместитель главы Ордена. Это я пытался устроить ваш побег на «Сердце Эльвы», и именно мой, правда, измененный, голос вы слышали в том браслете… Вероятно, вы его потеряли. В любом случае, господин мой, я связался с вами, чтобы узнать о нашей судьбе. Орден готов служить вам! В этом городе тем или иным способом собрались почти все, мы ждем любых ваших приказов, господин!

— Сколько вас? — спросил я после паузы.

— Около двух тысяч воинов и почти три тысячи гражданских. Но при случае каждый возьмет в руки оружие, следуя вашим приказам.

Я на мгновение задумался. Вариант, что это подстава, отмел сразу — никто иной не знал про браслет. Но что делать с этими людьми? Неужели это и есть тот самый шанс вырваться из проклятой системы?

Уже два дня Эльва ведет со мной переговоры: она находится на дальней орбите Земли в окружении флота ОСА, но ее пушки уже восстановлены, а строительство оборонительных кораблей идет полным ходом… Она ждет лишь моего сигнала для действий.

Я еще раз взглянул в лицо напряженно ждущего моего решения человека. Да, в глазах преданность, решимость, фанатизм — он и его люди ждали меня сотни лет. Они не подведут.

Я открыл рот, чтобы озвучить решение, но рванувшая изнутри розовая пелена стала полной неожиданностью. Голова едва не разорвалась, однако уцелела, и в розовых всполохах я увидел ее — богиню народа эльф… в общем, остроухих.

— Я пришла, как и обещала, — сказала она. — Ты принял решение? Чью сторону ты выберешь: сородичей или безумных смертных?

— У меня свой путь, богиня, — с трудом, но уверенно ответил я. — Я буду вести с их системой войну изнутри. Я захвачу ретрансляторы и донесу до всех людей правду о том, что на самом деле творится. Я сделаю так, чтобы каждый узнал про лживость их правительства и идеалов.

Богиня кивнула.

— Что же, это твой выбор. Однако враг моего врага мой друг — так или иначе, ты вошел в нашу Коалицию. Возможно, тебе или нам понадобится помощь, поэтому возьми под свою опеку посла от каждого из нас. Возвращайся в наш мир — послы будут ожидать тебя там.

Она исчезла вместе с болью и «розовым туманом». И через несколько секунд я открыл глаза.

— Мой господин? — вопросительно произнес Магистр Ордена.

— Да. Я принял решение. Я начинаю войну с системой ценностей этих миров. И первым делом нам нужно прорваться на «Сердце Эльвы». Собирай людей, и вперед — за свободу от демократии!..

С диким металлическим визгом двери шлюза растворились, в каморку грозно вступил человек в золотых доспехах. И поскольку на нем не было шлема, я не мог спутать его ни с кем из иных Великих — Инспектор.

Его широкое лицо обратилось ко мне, ледяные глаза впились в мое лицо.

— Я все слышал, мальчишка! Ты сделал выбор, и он оказался неправильным. Мне очень жаль, что придется тебя убить…

Я покосился на Магистра. Бледный, как полотно, он тем не менее нашел в себе храбрость броситься к какому-то хозяйственному ящику, вынуть оттуда пистолет и бросить его мне. Легшая в ладонь теплая и шершавая рукоять придала уверенности в собственных силах. Я улыбнулся.

— Ты можешь лишь попытаться меня убить, Великий.

В следующую наносекунду мы оба подняли пистолеты, грозно блеснувшие зеркальными боками, и спустили курки. Подгоняемые яркой вспышкой, пули нехотя вылетели из стволов и несуразно медленно понеслись навстречу друг к другу. Дуэль началась.