20. «КОРАБЛЬ — НЕ ПРОСТО КУСОК СТАЛИ…»
Клетка подъемника коснулась земли. Из нее вышли четыре человека и, пропустив Макса вперед, занесли туда Элли. Дверь захлопнулась за ними, но недостаточно быстро для Мистера Чипса. Зверек подбежал к Элли, схватил ее за руку и завыл. Элдрет попыталась сесть.
— С тобой все в порядке? — спросил Макс.
— Да, но… — она замолчала, увидев, что Макс пытается открыть дверь подъемника.
Дверь не поддавалась. Наконец, он понял, что клетка уже оторвалась от земли и медленно движется вверх. Он нажал на кнопку «стоп».
Ничего не произошло. Клетка все так же продолжала двигаться. На высоте десяти футов она остановилась. Просунув голову сквозь прутья решетки, Макс закричал:
— Эй, в шлюзе, опускайте вниз!
Никакого ответа. Он вновь попытался открыть дверь в момент, когда клетка находилась в воздухе. В отчаянии он схватился за прутья клетки и посмотрел вдаль. Сэма он не увидел. Внезапно один из кентавров, находившихся между кораблем и краем долины, споткнулся и упал; за ним другой. Вслед за этим Макс увидел четверку, вышедшую из клетки подъемника. Они ползли на животах, вытянувшись в короткую стрелковую цепь неподалеку от корабля; вся четверка вела прицельный огонь. Расстояние до кентавров было невелико, около трехсот ярдов. Каждый бесшумный, почти невидимый выстрел находил свою жертву.
Макс насчитал около десятка убитых кентавров; затем монстры дрогнули и побежали к холмам. Но прежде, чем они оказались за пределами зоны прицельной стрельбы, еще несколько кентавров рухнуло на землю.
— Прекратить огонь! — раздался чей-то приказ, и один из четверки, поднявшись на ноги, побежал к месту сражения. За ним последовали остальные.
Вернулись они, неся в руках что-то, похожее на сверток одежды. Клетка опустилась на землю; они вошли внутрь и осторожно опустили свою ношу на пол. Один из них, бросив взгляд на Элдрет, быстро снял с себя куртку и накрыл ею лицо Сэма. Только сейчас Макс узнал в мужчине мистера Уолтера.
Тремя другими были мистер Дайглер, техник из команды двигательного отсека, которого Макс знал только в лицо, и главный стюард Джордано. Толстяк, не скрываясь, плакал.
— Мерзкие твари! — сквозь рыдания приговаривал он. — У него не было ни малейшего шанса. Они просто растоптали его. — Немного помолчав, он добавил: — Но он уложил, по крайней мере, пятерых из них.
Он смотрел на Макса, явно не узнавая его.
— Он мертв? — тихо спросила Элдрет.
— Конечно, не говорите глупостей, — стюард отвернулся.
Клетка остановилась. Заглянув в шлюз, Уолтер сердито произнес кому-то:
— Уберите отсюда этих зевак. Вам здесь цирк, что ли? — Затем он обернулся. — Понесли его, ребята.
Прежде, чем они подняли останки с пола, Макс увидел, что Элдрет увела с собой миссис Дюмон. Осторожно они внесли Сэма внутрь корабля и положили его на палубу, где их уже ожидал корабельный врач. Уолтер выпрямился и, казалось, впервые увидел Макса.
— Мистер Джонс? Не сможете ли вы зайти ко мне в каюту как можно быстрее?
— Слушаюсь, сэр. Но… — Макс посмотрел на своего друга. — Я хотел бы…
— Вы ничем не поможете ему, — прервал его Уолтер. — Думаю, за пятнадцать минут вы успеете умыться и переодеться.
А каюту первого офицера Макс пришел ровно через пятнадцать минут, умытый, с сильно исцарапанным лицом и в чистой одежде, хотя и без фуражки. Его собственная фуражка была потеряна где-то в долине по время первой встречи с кентаврами. В каюте, кроме первого офицера, находились главный инженер Компаньон и казначей Самуэльс. Сидя за столом, они пили кофе.
— Входите, мистер Джонс, — пригласил Уолтер. — Садитесь с нами. Кофе?
— Да, сэр, — Макс осознал, что он зверски голоден. В кофе он добавил сливки и сахар.
Пока Макс пил кофе и медленно приходил в себя, разговор за столом шел о разных пустяках. Наконец, Уолтер спросил его:
— Как вы себя чувствуете, мистер Джонс?
— Со мной все в порядке, сэр. Немного устал.
— Представляю себе. Сожалею, что вынужден беспокоить вас. Вы представляете себе наше положение?
— Частично, сэр. Сэм рассказывал мне… Сэм Андерсон.
— Мы сожалеем об Андерсоне, — глухо произнес Уолтер. — Во всех отношениях он был одним из лучших, с кем мне доводилось служить. Однако, продолжим.
Макс пересказал все, что успел рассказать ему Сэм, но при упоминании о капитане и Саймсе ограничился лишь констатацией факта их смерти. Уолтер кивнул головой.
— Итак, вы знаете, что мы хотим от вас?
— Я думаю, что вы хотите поднять корабль, сэр, а я был бы на нем астрогатором, — Он на мгновение замолчал. — Полагаю, что справлюсь с этим.
— Хм, да… Но это еще не все.
— Сэр?
— Вы должны стать капитаном.
Трое присутствующих пожирали его взглядами. Макс почувствовал странную легкость в области головы. Их лица внезапно стали увеличиваться, затем вновь приняли нормальные размеры. Сквозь туман в голове Макс понял, что за последнее время он слишком мало ел и почти не спал, в этом все дело. Откуда-то издалека он услышал голос Уолтера.
— … Крайне необходимо немедленно покинуть эту планету. По закону во время космического полета только астрогатор может принять на себя командование кораблем. Мы просим вас взять ответственность на себя, несмотря на ваш юный возраст, но вы-единственный астрогатор в нашей команде. Поэтому вы просто должны сделать это.
Собрав волю в кулак, Максу удалось сфокусировать картину плывущих перед ним лиц.
— Мистер Уолтер, но ведь я не астрогатор. Я всего лишь ученик.
Ему ответил главный инженер.
— Келли убедил нас, что вы астрогатор.
— Келли больше астрогатор, чем я.
Компаньон покачал головой.
— Вы не можете объективно судить о своих качествах.
Самуэльс согласно кивнул.
— Оставим это, — произнес Уолтер. — Главный оператор не может быть капитаном. По уставу им может быть только астрогатор. Вы-старший по званию из их команды. В настоящий момент командование принадлежит мне, до тех пор, пока я не передам его в другие руки. Но я не могу вывести корабль в космос. Если вы откажетесь… В этом случае я просто не знаю, что нам делать дальше.
Сглотнув, Макс произнес:
— Послушайте, сэр, я не отказываюсь от своих обязанностей. Я выведу корабль в космос, черт побери; полагаю, что в нынешних обстоятельствах меня можно считать астрогатором. Но совершенно незачем делать меня капитаном. Пока я буду вести корабль, командование останется в ваших руках. Так будет лучше, сэр; я даже не знаю, как должен действовать капитан.
Уолтер покачал головой.
— По закону это невозможно.
— Меня мало волнует законность дела, — вмешался Компаньон. — Но я знаю об ответственности, которую нельзя разделить ни с кем. Честно говоря, юный друг, на месте капитана я хотел бы видеть Датча, но он не астрогатор. Еще лучше был бы доктор Хендрикс, но он мертв. Я был бы готов взвалить эту ношу на себя, но я физик и прекрасно знаю, что скорости принятия решений, необходимой для работы в отсеке управления, мне никогда не достичь. Не мой темперамент. Келли же утверждает, что вы обладаете ею. Я летал с Келли много лет и доверяю ему. Так что, это ваше дело, и вы должны взяться за него. Датч поможет вам… мы все поможем.
— Я не согласен с главным инженером по поводу законности или незаконности назначения капитана, — тихо произнес Самуэльс, — за большинством этих законов стоят веские причины. Но в остальном я с ним полностью согласен. Мистер Джонс, корабль-не просто кусок стали, это еще и тонкая политическая организация. его законы и традиции не могут быть нарушены, в противном случае это неизменно приведет к несчастью. Будет намного проще поддерживать дисциплину на корабле с молодым капитаном, за которым стоят все офицеры корабля, чем позволить пассажирам и команде подозревать, что человеку, который должен принимать жизненно важные решения, не доверяет весь экипаж. Нет, сэр, такая ситуация пугает меня; именно так и возникает мятеж.
Макс почувствовал, как бешено колотится его сердце; голова же просто раскалывалась от боли. Взглянув на него, Уолтер мрачно спросил:
— Ну так что?
— Я принимаю командование, ничего другого не остается.
Уолтер поднялся из-за стола.
— Какие будут приказания, капитан?
Сидя за столом, Макс приложил пальцы к пульсирующим вискам, пытаясь унять боль. Вид у него был испуганный.
— Продолжайте все обычным порядок и готовьтесь к старту.
— Слушаюсь, сэр. Могу я узнать, когда капитан планирует покинуть планету?
У Макса вновь возникли проблемы со зрением.
— Когда? Не раньше завтрашнего полудня. Мне нужен полноценный ночной сон.
Он подумал, что они с Келли могли бы вывести корабль на круговую орбиту подальше от кентавров, и уже потом продумать свои последующие шаги.
— Думаю, что это разумно, сэр. Нам нужно время для подготовки.
Главный инженер вышел из-за стола.
— Если капитан позволит, я прямо сейчас начну подготовку двигателей.
К нему присоединился Самуэльс.
— Ваша каюта готова, сэр. Ваши вещи будут там через несколько минут.
Макс изумленно уставился на казначея. он так еще до конца и не осознал все привилегии своей новой должности. Неужто он будет находиться в святая святых капитана Блейна? Спать в его постели?
— Я не думаю, что это так уж необходимо. Меня устраивает моя собственная каюта.
Бросив взгляд на первого офицера, Сэмуэльс произнес:
— Именно это я имел в виду, капитан, когда говорил, что корабль — это тонкая политическая организация.
Внезапно Макс почувствовал, как тяжелое бремя ответственности ложится на него. Но в тоже время он ощутил в себе силы принять его.
— Что ж, — глухо ответил он. — Действуйте.
— Слушаюсь, сэр, — Сэмуэльс посмотрел на него. — И еще, капитан… Если вы пожелаете… Я могу прислать к вам Лопеса… поправить прическу.
Макс быстро пригладил волосы.
— Похоже, я сильно зарос, не так ли? Прошу вас.
Казначей с главным инженером покинули каюту. Макс стоял в нерешительности, гадая, какой должна быть следующая реплика в его новой роли.
— Капитан, — обратился к нему Уолтер. — Вы можете уделить мне несколько минут?
— Конечно же, — Они вновь сели за стол. Уолтер разлил кофе по чашкам. — Мистер Уолтер, может, нам позвонить в буфет и попросить принести несколько тостов? Я ничего не ел сегодня.
— О, конечно, простите, сэр. — Распорядившись насчет еды, Уолтер вновь обратился к Максу. — Капитан, я рассказал вам не все, не хотел делать это при свидетелях.
— Что такое?
— Поймите меня правильно. Передача командования в ваши руки не зависела от этих сведений. Но нет никакой необходимости, чтобы офицеры знали все, что знает капитан… даже командиры отсеков. Вы слышали, как умер Саймс?
Макс рассказал ему то немного, что он узнал от Сэма. Уолтер согласно кивнул.
— Все было точно так. О мертвых плохо не говорят, но у Саймса был неуравновешенный характер. После смерти капитана Блейна он посчитал, что становится капитаном корабля.
— Полагаю, что он имел на это законные основания?
— Вовсе нет! Сожалею, что вынужден поправить вас, капитан, но это на сто процентов неверно.
Макс нахмурился.
— Возможно, я глуп, но я думал, что именно этим аргументом вы апеллировали ко мне.
— Нет, сэр. Когда корабль находится на земле, командование переходит ко мне, как старшему по званию. От меня не требуется передавать его астрогатору до тех пор, пока корабль не поднимется в космос. И даже в этом случае это не означает автоматическую передачу власти старшему астрогатору. На мне лежит серьезная ответственность: я должен передать командование лишь тому, кому полностью доверяю.
У меня были давние сомнения насчет Саймса, в смысле его темперамента. Так или иначе, когда с нами случилась беда, я счел невозможным передать ему командование кораблем в случае, если «Асгард» поднимется в космос. Но еще до смерти капитана Блейна я получил возможность оценить астрогаторские качества Саймса, отчасти вследствие разговора с вами. Я также переговорил с Келли, как вы советовали. Это была неплохая идея. Я полагаю, что теперь мне известно, что привело к неудаче при последнем прыжке; Келли постарался объяснить мне все. Это и тот факт, что по словам Келли ни один член «беспокойной» команды не желает выходить в космос под началом Саймса, привело меня к решению, что если такое произойдет, я лучше оставлю корабль на этой планете на веки вечные, чем позволю Саймсу быть капитаном. Тогда капитан был еще жив, но благоразумие заставляло меня рассмотреть подобную возможность. Затем капитан скончался, и Саймс немедленно объявил себя капитаном. Глупец даже занял капитанскую каюту и послал за мной. Я объяснил ему, что никакой он не капитан и никогда не будет им. После этого я ушел, собрал свидетелей и приказал шефу полиции вышвырнуть самозванца* Вы знаете, что случилось дальше. Андерсон спас не только вашу жизнь, но и мою тоже.
Внезапно Уолтер сменил тему разговора.
— Этот ваш феноменальный фокус с памятью, вычисление без таблиц. Вы можете проделать его в любое время?
— Конечно.
— Вы помните все таблицы, или только некоторые из них?
— Я знаю все стандартные таблицы и наставления, которые астрогаторы называют «инструментарием».
Макс принялся было рассказывать о своем дяде, но Уолтер вежливо остановил его.
— Я рад слышать это, сэр. Очень рад, потому что единственный экземпляр этих книг на корабле — в вашей памяти.
Обнаружил пропажу книг, конечно же, Келли, а не Уолтер. Когда он поделился с тем своими подозрениями, они оба взялись за поиски. Ничего не обнаружив, они объявили, что одна (и только одна) из книг потеряна; Уолтер назначил награду, и корабль обыскали с носа до кормы. Никаких результатов.
— Полагаю, что Саймс спрятал их где-то на поверхности планеты, — закончил Уолтер. — Вы знаете, что мы находимся на осадном положении. Но даже если бы мы могли свободно проводить поиски, то и тогда обнаружить книги можно было бы лишь случайно. Поэтому, я очень рад, что вы полагаетесь на свою память.
Макса начали охватывать опасения: одно дело, когда используешь это, как трюк, и совсем другое-делать это по необходимости.
— Все не так плохо, — ответил он. — Возможно, Келли не приходила такая мысль, но таблицы логарифмов и двоичного исчисления можно занять у инженеров. С их помощью мы можем разработать метод проведения любого прямого прыжка. Остальные таблицы, в основном, необходимы для прохода через аномалии.
— Келли тоже подумал об этом. Скажите мне, капитан, как корабль-разведчик возвращался после прохождения через вновь открытую аномалию?
— Так вот, что вы хотите от меня! Вести корабль через аномалию!
— Это не мое дело — указывать капитану, — ответил Уолтер.
— Я думал об этом. — медленно произнес Макс. — В последнее время у меня было для этого много возможностей, — Он не добавил, что занимался этим ночи напролет, сидя в плену у кентавров. — Конечно, у нас нет таких инструментов, какие есть у разведчика, а прикладная астрогация не включает в себя методы расчета аномалий. К тому же, иногда даже корабли-разведчики не возвращались обратно.
Их прервал стук в дверь. В каюту вошел помощник стюарда и поставил на стол поднос с едой. Макс почувствовал, что буквально исходит на слюну.
Намазав на тост масло и джем, он откусил огромный кусок.
— Боже, как хорошо!
— Я должен был предусмотреть. Хотите банан, сэр? В наших гидропонных установках они прекрасно вызревают.
Макс содрогнулся.
— Не думаю, что я когда-нибудь вновь съем банан или папайю.
— Аллергия, капитан?
— Не совсем… Но, в общем, да.
Покончив с тостом, он произнес:
— Что касается этой возможности, я дам вам ответ позже.
— Хорошо, капитан.
Незадолго до обеда, стоя перед зеркалом в каюте капитана, Макс внимательно осмотрел себя. Он был аккуратно подстрижен, а двухчасовой сон окончательно прогнал усталость. Он поправил фуражку с надписью «Хендрикс» на подкладке, которую он обнаружил в шкафу, где хранилась его форма, к которой кто-то успел пришить капитанскую эмблему. Изображение солнечного диска на груди беспокоило его. Он уже успел признать себя капитаном, хотя это и казалось бредовым сном, но он чувствовал, что, несмотря на капитанские нашивки, на форме следовало оставить лишь эмблему астрогатора.
Однако, в этом вопросе Уолтер и Самуэльс проявили вежливую твердость; причем Самуэльс, ссылался на некие прецеденты, которые Макс при всем желании не смог бы проверить. В конце концов, Макс сдался.
Бросив на свое отражение еще один взгляд, он расправил плечи и вздохнул. Теперь он может появиться перед ними.
Спустившись по трапу в кают-компанию, он услышал сообщение по корабельной системе оповещения:
— Экипажу и пассажирам собраться в кают-компании.
Толпа молча расступилась перед ним. Он подошел к столу капитана (своему столу!) и сел во главе. Рядом с его креслом стоял Уолтер.
— Добрый вечер, капитан.
— Здравствуйте, мистер Уолтер.
Прямо напротив Макса сидела Элли. Она была одета в то же самое шикарное платье, что и в тот раз, когда он впервые встретился с нею в кают-компании.
Казалось невозможным, что эта леди была той самой грязной девчонкой, с которой он играл в шахматы на нарисованной на земле доске.
— Привет, Элли. Как твои ноги?
— Бинты и комнатные тапочки. Но врач сделал все прекрасно. Завтра я буду танцевать.
— Не спеши.
Она посмотрела на его нашивки и эмблему на груди.
— И это говоришь ты?
Прежде, чем он нашелся с ответом, к нему наклонился Уолтер и тихо произнес:
— Мы готовы, капитан.
— Начинайте.
Уолтер постучал по стакану с водой.
Первый офицер объяснил ситуацию, ничуть не драматизируя их положение. Закончил он словами:
— Таким образом, в соответствии с законом и космическими традициями, я передаю командование вашему новому капитану. Капитан Джонс!
Макс поднялся с места. Он оглянулся, попробовал начать говорить, но не смог. Затем, как бы давая понять, что это была специально выдержанная пауза, а не отчаяние, он поднял стакан и сделал несколько глотков.
— Гости и товарищи по команде, — начал он. — Вы знаете, что мы не можем оставаться здесь. Мне сказали, что наш врач называет систему, с которой мы сражаемся, «симбиотическим рабством». Скажем, как собака с человеком, только здесь в систему вовлечен весь животный мир планеты. Но человек не создан для рабства, симбиотического или любого другого. Однако, нас слишком мало, чтобы выиграть в этой войне, поэтому мы должны покинуть планету.
Остановившись, он вновь отпил воды и встретил ободряющий взгляд Элли.
— Возможно, когда-нибудь сюда придут другие, подготовленные лучше нас. Ну а я собираюсь провести «Асгард» через… «дыру», как вы можете ее назвать. «Дыру», через которую мы и попали сюда. Здесь есть доля риска. Никого не будут заставлять присоединяться ко мне, но это единственный возможный путь вернуться домой. Каждый, кто испугается риска, будет высажен в районе северного полюса планеты номер три, вечерней звезды, которую мы назвали «Афродита». Возможно, вам удастся выжить, хотя там довольно жарко даже на полюсах. Желающих остаться прошу к сегодняшнему вечеру передать список по именам нашему казначею. Остальные же попробуют вернуться домой. Это все.
Аплодисментов не последовало. Члены экипажа один за другим покинули кают-компанию, а помощники стюарда принялись быстро накрывать столы. Посмотрев на Макса, Элли кивнула ему.
— Мак… я хотела сказать, капитан, — обратилась к нему миссис Мендоса, — это действительно так опасно? Мне совершенно не нравится сама эта мысль. У нас есть другие пути?
— Нет. Мне не хочется обсуждать это за столом.
Он принялся за суп, стараясь унять дрожь в руках. Подняв глаза от тарелки, он встретился взглядом с миссис Монтефьор; эта особа предпочитала, чтобы все называли ее Принцесса, довольно сомнительный титул.
— Долорес, — вмешалась она, — не мешайте ему. Мы хотим послушать о его приключениях. Не так ли, капитан?
— Нет.
— Давайте же, я слышала, что это было ужасно романтично, — последнее слово она произнесла нараспев и бросила на Элли довольно выразительный взгляд. Затем она вновь устремила на Макса хищный взор, показав при этом весь набор зубов. — Расскажите же нам об этом!
— Нет.
— Но вы не можете просто так отказаться!
Улыбнувшись, Элли позвала ее:
— Принцесса, дорогая, у вас челюсть видна.
Миссис Монтефьер тут же замолчала.
После обеда Макс отозвал Уолтера в сторону.
— Не ошибаюсь ли я, думая, что это привилегия капитана — выбирать себе соседей по столу?
— Совершенно справедливо, сэр.
— В таком случае… эта дама Монтефьер. Не уберете ли вы ее от моего стола?
— Уолтер едва заметно улыбнулся.
— Слушаюсь, сэр.
