– Я так люблю приезжать домой! – взвизгиваю я, когда мы заходим в квартиру; и тут понимаю, что там очень холодно. – Когда ты не отключаешь отопление.

Я дрожу, а Хардин смеется.

– Я до сих пор не разобрался в климат-контроле; чересчур продвинутый.

Пока Хардин пытается выяснить, как настроить температуру, стягиваю одеяло с кровати и вытаскиваю еще два из шкафа, водружаю все это на диван и возвращаюсь в спальню.

– Хардин! – зову я.

– Иду!

Он отрывается от отопления, приходит и рассеянно смотрит на меня.

– Можешь расстегнуть? – спрашиваю я.

Когда он касается кончиками пальцев моей голой кожи, я вздрагиваю. Он извиняется, поспешно расстегивая платье, и оно падает на пол. Я снимаю туфли и обнаруживаю, что бетонный пол просто ледяной. Подбегаю к шкафу, достаю самую теплую пижаму, которую могу найти.

– Позволь дать тебе кое-что, – говорит он, подходя к шкафу и доставая толстовку с капюшоном.

– Спасибо, – улыбаюсь я.

Не знаю, за что я так люблю одежду Хардина, но то, что я ее ношу, делает нас ближе. Я никогда не носила одежду Ноя, кроме одного раза, когда позаимствовала в кемпинге его футболку. Хардину, кажется, тоже нравится, что я ношу его одежду. Он жадно смотрит, как я надеваю его футболку. Замечаю, как он усиленно пытается распустить узел галстука, и прихожу на помошь. Он молча смотрит, как я стягиваю с его шеи узкий галстук и откладываю в сторону, хватаю пару огромных толстых фиолетовых носков, которые мама купила мне на прошлое Рождество. Тут меня осеняет, что до Рождества – всего три недели. Неужели мама не хочет, чтобы я приехала домой, как раньше? – удивляюсь я. Я не была дома с тех пор, как уехала в колледж.

– Что это? – хихикает Хардин, указывая на носки, доходящие мне до колен.

– Носки. Шерстяные носки, если точно. – Я не реагирую на подколку.

– Прикольно, – дразнит он, переодеваясь в тренировочные штаны и футболку.

Когда мы возвращаемся в гостиную, квартира уже немного нагревается. Хардин включает телевизор и ложится на диван, прижимая меня к груди и заворачивая в ворох одеял.

– Что ты собираешься делать на Рождество? – нервно спрашиваю я.

Не знаю, почему я стесняюсь спросить об этом, раз мы уже живем вместе.

– Что ж, я собирался подождать, чтобы улеглись события этой безумной недели, но раз уж ты спросила… – Он улыбается, и на его лице то же беспокойство, что и у меня. – Я собираюсь на праздники поехать домой и хотел бы, чтобы ты отправилась со мной.

– Домой? – пищу я.

– Да, в Англию… к маме. – Он робко добавляет: – Если не хочешь, можешь не ехать. Я понимаю, хватает и того, что ты переехала ко мне.

– Не то чтобы я не хочу, просто… я не знаю…

Предложение поехать с Хардином в другую страну меня волнует и пугает. Я даже никогда не покидала штат.

– Ты не обязана отвечать сразу, но поторопись с ответом, хорошо? Я собираюсь лететь двадцатого, – поясняет он.

– Сразу после дня моего рождения.

Он резко приподнимается.

– Твой день рождения? Почему ты не сказала, что он так скоро?

Я слегка пожимаю плечами.

– Не знаю. Как-то не подумала. Я не придаю дню рождения большого значения. Мама всегда устраивала праздники, нечто грандиозное, но не в последние несколько лет.

– Что бы ты хотела сделать на день рождения?

– Ничего. Может, мы сходим поужинать? – Я не хочу устраивать ничего особенного.

– Ужин… даже не знаю, – дразнит он. – Чересчур экстравагантно, тебе не кажется? – Я хихикаю, и он целует меня в лоб.

Я заставляю его посмотреть очередной эпизод «Милых обманщиц», и мы довольно быстро засыпаем на диване.

Просыпаюсь среди ночи вся мокрая от пота. Оторвавшись от Хардина, я стаскиваю футболку и иду понизить температуру. Мое внимание привлекает светящийся экранчик телефона. Я поднимаю его со стола и провожу пальцем по экрану. Три новых сообщения.

Положи телефон, Тесса.

У меня нет никаких оснований рыться в его телефоне, это глупо. Кладу трубку на место и возвращаюсь к дивану, и тут меня останавливает вибрация: новое сообщение.

Только одно. Я посмотрю только одно. Это же не паранойя, верно? Я знаю, глупо читать его сообщения, но не могу остановиться.

«Перезвони мне, козел», – говорится в сообщении. В верхней части экрана высвечивается имя Джейса.

Да, глупо вышло. Это ничего мне не дает, и теперь я чувствую себя виноватой, что рылась в его телефоне, и к тому же психом… но почему Джейс пишет Хардину?

– Тесса? – хрипит Хардин.

Я подпрыгиваю от неожиданности, телефон выскальзывает у меня из рук и с треском падает на пол.

– Что это? Что ты делаешь? – спрашивает он в полумраке, пробиваемом только свечением экрана телевизора.

– Звонил твой телефон… я его взяла… – наполовину вру я и наклоняюсь к полу, чтобы поднять телефон. По экрану идет сетка трещин. – И разбила экран, – добавляю я.

Он устало стонет:.

– Возвращайся в постель.

Кладу телефон и ложусь на диван рядом с ним. Но еще долго не могу заснуть.

На следующее утро я просыпаюсь от того, что Хардин пытается из-под меня выползти. Откидываюсь на спинку дивана, позволяя ему подняться, и первым делом он хватает телефон. Надеюсь, он не слишком злится на меня за разбитый экран: не будь я так любопытна, этого бы не произошло. Я с трудом поднимаюсь с дивана и иду ставить кофе. Вспоминаю о предложении Хардина поехать с ним в Англию. Мы, такие молодые, уже далеко продвинулись в отношениях. К тому же я хотела бы познакомиться с матерью Хардина и посмотреть Англию.

– Задумалась? – прерывает мои размышления Хардин, входящий на кухню.

– Ну, вроде того, – смеюсь я.

– О чем?

– О Рождестве.

– И что именно? Не можешь выбрать, какой подарок хочешь?

– Я думаю, надо позвонить маме и узнать, пригласит ли она меня на Рождество. От нашей ссоры мне плохо. И мама будет одна.

Он явно не в восторге, но реагирует спокойно.

– Понимаю.

– Извини за телефон.

– Все хорошо, – говорит он, садясь за стол.

Но я продолжаю:

– Я прочитала сообщение Джейса. – Я не хочу ничего от него скрывать, как бы неловко мне ни было.

– Что ты сделала?

– Телефон вибрировал, и я посмотрела сообщение. Почему он отправил его так поздно?

– Что ты прочитала? – спрашивает он, не обращая внимания на мой вопрос.

– Сообщение от Джейса, – повторяю я.

Он сжимает челюсти.

– Что он сказал?

– Просил перезвонить…

Почему он так реагирует? Я знала, что он не обрадуется. Но это неадекватная реакция на такой проступок.

– И все? – говорит он.

Я начинаю раздражаться.

– Да, Хардин, что ты еще хочешь услышать?

– Ничего… – Он отпивает медленно кофе, как будто ничего не случилось. – Я просто не хотел бы, чтобы ты так делала.

– Ладно-ладно, я так больше не буду.

– Хорошо. Мне сегодня нужно кое-что сделать, ты сможешь чем-нибудь себя занять?

– Что ты должен сделать? – спрашиваю я и сразу жалею об этом.

– Господи, Тесса! – громко восклицает он. – Почему ты всегда лезешь в мои дела!

– Я не всегда лезу в твои дела. Я просто хотела знать, чем ты собираешься заниматься. У нас с тобой отношения, Хардин, довольно серьезные, так почему бы мне не спросить тебя, что ты собираешься делать?

Он отодвигает кружку и встает.

– Ты просто не знаешь, когда тебе вожжа под хвост попадет, в этом твоя проблема. Я не обязан говорить тебе всего – неважно, живем мы вместе или нет! Если б я знал, что ты начнешь трахать мне мозги с самого утра, я ушел бы до твоего пробуждения.

– Ничего себе! – Все, что я могу сказать перед тем, как уйти в спальню.

Но он бежит за мной по пятам.

– Что ничего себе?

– Мне надо было догадаться, что вчерашний день слишком хорош, чтобы быть правдой.

– Чего? – кривится он.

– Все было прекрасно, ты не вел себя как дурак, но вот ты просыпаешься – и бац! Ты снова превратился в придурка!

Я нервно хожу по комнате и собираю грязную одежду Хардина.

– Ты забыла часть, где ты рылась в моем телефоне.

– Хорошо, я извинилась за это, но это не так уж важно. А важно то, что там есть что-то, что ты не хочешь мне показать! – кричу я, запихивая в корзину ворох грязного белья.

Он сердито указывает на меня пальцем.

– Нет, Тесса, ты невыносима. Ты всегда делаешь из мухи слона!

– Почему ты дрался с Зедом? – парирую я.

– Мы не будем обсуждать это прямо сейчас, – холодно говорит он.

– А когда, Хардин? Почему ты не хочешь сказать? Как я могу доверять тебе, если ты что-то скрываешь? Это как-то связано с Джейсом? – спрашиваю я, гневно раздувая ноздри.

Он проводит руками по лицу, а потом по волосам, ставя их торчком.

– Не понимаю, почему ты не можешь просто заниматься собственными, блин, делами, – ворчит он и уходит.

Через несколько секунд я слышу, как хлопает входная дверь, и вытираю слезы. Обидная реакция Хардина на вопрос о Джейсе гложет меня во время уборки квартиры. Хардин слишком остро реагирует, он что-то скрывает, и я не понимаю почему. Я уверена, что это не связано со мной, но непонятно, почему Хардин так поступает. Как только я увидела Джейса, я поняла, что здесь нечисто. Если Хардин не собирается сам мне ответить, придется пойти другим путем. Я гляжу, как Хардин выезжает со стоянки, и хватаю телефон. Я звоню первому, кто может быть источником информации.

– Зед? Это Тесса, – говорю я.

– Да, я понял.

– Так, скажи, я могу задать тебе вопрос? – Говорю тише, чем хотела бы.

– Хм… Где Хардин? – спрашивает он.

По тону я подозреваю, что у Зеда есть на меня зуб. А ведь он был так добр ко мне.

– Здесь его нет.

– Не думаю, что это хорошая идея…

– Почему вы с Хардином подрались? – прерываю я его.

– Извини, Тесса, мне пора, – говорит он и отключается.

Какого черта? Я не вполне была уверена, что он ответит, но это не та реакция, которую я ожидала. Мое любопытство распалено еще больше, и я раздосадована, как никогда.

Пытаюсь дозвониться до Хардина, но он, конечно, не отвечает.

Почему Зед так поступил? Он будто… боится мне сказать? Может, я не права и дело во мне? Не знаю, что происходит, это какая-то чепуха. Я отматываю назад и еще раз пересматриваю ситуацию. Может, я принимаю все близко к сердцу? Но Хардин просто взбесился, когда я спросила про Джейса, и моя реакция не безумнее его.

Отправляюсь в душ, пытаясь успокоить нервы и разум, но вода не помогает; чувство пустоты внутри заставляет меня придумать другой вариант. Выхожу из душа, сушу волосы, одеваюсь и обдумываю, что делать дальше.

Я чувствую себя немного мисс Хэвишем из «Больших надежд», размышляющей и расследующей. Я никогда не думала об этом персонаже, но вдруг нахожу у себя с ней много общего. Теперь я понимаю, что любовь толкает на то, что человек обычно не стал бы делать, на нечто странное и даже безумное. Хотя на самом деле план не так уж безумен или драматичен, как мне представляется. Все, что я собираюсь сделать, это найти Стеф и выяснить, знает ли она, почему Зед с Хардином подрались, а заодно узнать, что она слышала про Джейса.

Единственное, что делает этот план безумным, – это то, что, узнав, что я звонила Зеду и ездила к Стеф, Хардин взбесится.

Думаю, что Хардин не взял меня ни разу ни на одну вечеринку с того момента, как мы съехались, – как это ни странно, ни один из членов его компании не знает, что мы живем вместе.

Мысли так путаются, что в итоге, выходя из дома, забываю телефон на столе. Как только я выезжаю на дорогу, начинается снегопад, и дорога до общежития занимает полчаса. Здание выглядит точно так же, как я его запомнила. Конечно. Я здесь была всего неделю назад, хотя мне кажется, что гораздо дольше.

В коридоре игнорирую неприветливый взгляд крашеной блондинки, которая кричала на Хардина, когда он разлил водку возле ее двери. Это была первая ночь, когда Хардин остался у меня ночевать. Сейчас она кажется такой далекой. Как только мы с ним познакомились, время потеряло смысл. Я стучу в дверь, но никто не отзывается. Конечно, Стеф здесь нет, ее никогда не бывает. Большую часть времени она проводит в квартире Тристана и Нэта, а я понятия не имею, где это. Да если бы и знала, неужели я бы туда поехала?

Возвращаюсь в машину, выезжаю из кампуса, одновременно пытаясь придумать новый план. Возможно, было бы легче, если бы я не забыла телефон. Однако в тот момент, когда я собираюсь отказаться от замысла разыскать свою соседку, я проезжаю «Слепого Боба», байкерский бар, куда я ходила со Стеф. Узнаю машину Нэта и заезжаю на парковку.

Я делаю глубокий вдох, потом вылезаю наружу. Холодный воздух обжигает мне ноздри. Женщина на входе улыбается мне. И я с радостью замечаю в дальнем конце зала рыжую шевелюру Стеф.

Если бы я только знала, что должно было произойти.