– Жаль, что мы не сделали это, пока ты не переоделась, – шепчет Хардин, опуская меня на кровать.

Как только я снимаю футболку, он накидывается на меня, надев презерватив с невероятной скоростью.

– Ммм…

Больше я никак не могу выразить свои чувства, когда он входит в меня. Мы занимаемся с ним сексом – а мне не больно, только приятно. Первый раз такое.

– О боже, детка… мне так хорошо с тобой, – стонет он, двигая бедрами.

Неописуемые ощущения! Его стройное тело идеально лежит между моих ног, его горячая кожа так нежно касается меня. Сперва еще отвечаю на его непристойности, но потом теряюсь в нем и в счастье, пронизывающем меня. Я вцепляюсь ему в спину ногтями, и он закрывает глаза. Мне нравится видеть его таким неуправляемым, таким первобытным. Он поднимает мою ногу, закидывая ее себе за спину, и мы становимся еще ближе друг к другу. Наблюдение за ним приближает меня к оргазму; пальцы на ногах сжимаются, и я несколько раз выкрикиваю его имя.

– Да, да, детка… кончай. Покажи мне, как хорошо… черт… как хорошо я могу тебе с-сделать. – заикается он, и я чувствую, как он дергается внутри меня.

Хотя он кончает за несколько секунд до меня, не останавливается, пока от невероятного удовольствия я не превращаюсь в кашу. Я полностью расслабляюсь, он тоже падает на меня. Мы лежим в тишине, наслаждаясь близостью друг друга, и через несколько минут Хардин уже храпит.

День наступает быстро. Однажды почувствовав свободу, ты от нее уже не откажешься. Но мне по-прежнему странно жить в собственной квартире, мыться в собственном душе и варить кофе на своей кухне. И присутствие Хардина только делает это прекраснее.

Решаю надеть новое платье цвета морской волны и белые туфли. Я привыкаю ходить на каблуках, но на всякий случай все еще таскаю с собой свои верные кеды. Я завиваюсь и делаю укладку, накладываю тени для век и крашу губы. Мне действительно нравится иметь собственную квартиру.

Хардин отказывается вставать; он садится в постели только для того, чтобы успеть чмокнуть меня на прощание. Интересно, как он умудряется работать и делать домашнее задание? Мне еще не разу не удавалось застать его за этим. Хватаю ключи от машины и еду в издательство. Я забыла, насколько близко мы живем к Vance, и напоминаю себе поблагодарить Хардина за предусмотрительность, хотя теперь ему дальше ехать до университета. Осознание факта, что мне не придется тратить сорок минут на дорогу, делает день гораздо лучше.

Поднимаюсь на свой этаж. Кимберли возле стойки раскладывает пончики в аккуратные ряды.

– Вот это да, Тесса! Ничего себе! – Она игриво свистит. Я смущаюсь, но она только смеется. – Определенно, синий тебе идет. – Кимберли оглядывает меня с головы до ног.

Я немного стесняюсь, но ее улыбка меня успокаивает. В последнее время благодаря Хардину я чувствую себя гораздо увереннее и сексуальнее.

– Спасибо, Кимберли, – улыбаюсь я в ответ, хватая пончик и чашку кофе.

Звонит телефон, и она бросается отвечать.

В кабинете читаю новое электронное письмо: мистер Вэнс хвалит мои замечания по рукописи и сообщает, что хотя она была отклонена, он надеется на мои следующие оценки. Я сразу приступаю к работе.

– Что-нибудь стоящее? – Голос Хардина возвращает меня на землю. Я растерянно гляжу на него, и он улыбается. – Видимо, да, раз ты даже не заметила моего прихода.

Он неузнаваем. Волосы торчат вперед, но сбоку причесаны, и на нем белая футболка с v-образным вырезом. Футболка более облегающая, чем обычно, и татуировки заметнее. Хардин невероятно сексуален и весь мой.

– Так как доехала? – спрашивает он с ухмылкой.

– Очень хорошо, – хихикаю я.

– Думаешь, можно брать мою машину без разрешения? – говорит он низким голосом, и я не могу понять, шутит ли он.

– Я… ладно… – заикаюсь я.

Он молча подходит к столу и садится на стул. Оглядывает меня с головы до ног – встает и поднимает меня.

– Ты сегодня очень сексуальна, – говорит он, целуя меня в шею.

Я дрожу.

– Зачем… зачем ты пришел?

– Ты не рада меня видеть? – улыбается он, усаживая меня на стол.

Ох.

– Да… конечно, рада, – говорю я. Я всегда рада видеть его.

– Возможно, мне и правда придется вернуться сюда работать, все равно приезжаю каждый день, – говорит он, кладя руки мне на бедра.

– Кто-нибудь войдет, – я стараюсь говорить твердо, но голос меня выдает.

– Нет, Вэнс на заседании до конца дня, а Кимберли согласилась позвонить, если ты будешь ей нужна.

От мысли, что Хардин намекнул Кимберли, чем мы будем тут заниматься, пылают щеки, но гормоны берут свое. Я смотрю на дверь.

– Закрыта, – отвечает он тихо.

Недолго думая, я тяну Хардина ближе и кладу руку ему между ног, засовывая ее в джинсы. Он стонет и расстегивает джинсы, сдергивая их вместе с трусами.

– Сейчас будет быстрее, чем обычно, хорошо, детка? – говорит он, стягивая мои трусы.

Я в предвкушении киваю и облизываю губы. Он смеется, подтягивая меня на край стола. Я прижимаюсь губами к его шее и слышу звук рвущейся упаковки.

– Посмотри-ка, три месяца назад ты краснела при упоминании секса, а теперь позволяешь мне трахнуть тебя на письменном столе, – шепчет он, входя в меня.

Хардин зажимает мне рот рукой, а сам закусывает нижнюю губу. Самой не верится: я занимаюсь сексом с Хардином во время стажировки, менее чем в ста метрах от Кимберли. Не могу признаться себе в этом, но это меня заводит. Очень сильно.

– Тебе нужно… быть… потише, – говорит он отрывисто, двигаясь быстрее. Я киваю и вцепляюсь в его бицепсы, чтобы не упасть со стола от толчков.

– Тебе так нравится? Быстро и жестко? – Он стискивает зубы. Я осторожно кусаю его ладонь.

– Ответь, или я остановлюсь, – угрожает он.

Я опускаю на него глаза и киваю, чтобы не отвлекаться на ответ.

– Я так и знал, – говорит он, переворачивая меня на живот.

О боже! Он снова входит в меня, медленно двигается, схватив меня за волосы и потянув так, чтобы поцеловать в шею. Напряжение в животе растет, его движения становятся интенсивнее – я знаю, что мы оба близко. Он кончает, целуя меня в плечо, и снимает со стола.

– Это было… – пытаюсь сказать я, но он прерывает меня, целуя в губы.

– Да… это было, – заканчивает он за меня, прежде, чем натянуть штаны.

Я поправляю волосы, гляжу в зеркало (макияж цел) и смотрю на часы. Почти три. День снова пролетел незаметно.

– Ты готова? – спрашивает он.

– Что? Сейчас только три. – Я показываю на часы.

– Кристиан сказал, что ты можешь уйти пораньше. Я говорил с ним час назад.

– Хардин! Ты не можешь просить его отпустить меня пораньше, это очень важная для меня стажировка.

– Детка, расслабься. Он сказал, что будет занят весь день, и разрешил тебе уехать пораньше.

– Я не хочу, чтобы кто-нибудь подумал, что я воспользовалась возможностью.

– Никто так не подумает. Твой средний балл и твоя работа говорят сами за себя.

– Погоди… а почему ты просто не позвонил мне и не сказал, чтобы я пришла домой? – Я поднимаю брови.

– Я хотел взять тебя на этом столе с самого первого дня. – Он самодовольно улыбается и тянет меня за куртку.

Хочу сказать ему, что это глупо – примчаться сюда только для того, чтобы заняться сексом на столе, но не отрицаю, мне понравилось. Когда он в такой футболке, я ни в чем не могу ему отказать.

Пока мы идем к машинам, Хардин смотрит на солнце и говорит:

– Думаю, нам надо купить то, что мы собираемся надеть на эту чертову свадьбу.

– Хорошая мысль, – соглашаюсь я. – Только я веду твой автомобиль до дома, там оставляем мой, и мы меняемся.

Прыгаю на водительское место, пока он не успел возразить. Он качает головой и улыбается.

Оставив мою машину, мы едем в торговый центр. Хардин ноет и жалуется, как ребенок, и мне буквально приходится обещать ему сексуальные взятки, чтобы он согласился примерить галстук. Покупаем ему черный костюм, брюки, пиджак, белую рубашку и черный галстук. Простой, но идеально ему подходящий. Он отказывается мерить все сразу, так что остается надеяться, что все это ему подойдет. Он использует любой повод, чтобы не пойти на свадьбу, но этому не бывать. Теперь моя очередь диктовать условия.

– Белое, – говорит он, показывая на короткое белое платье в моей руке.

Мы выбираем между ним и другим, более длинным и черным. Карен просила, чтобы мы были в белом, и, кажется, мы придерживаемся этой цветовой гаммы. Хардину, похоже, действительно понравилось то белое платье, которое я надевала вчера, и я решаю его послушаться. К моему негодованию, прежде чем я понимаю, что происходит, Хардин оплачивает «просто примеренное» платье и туфли. Когда я пытаюсь протестовать, девушка на кассе улыбается и пожимает плечами, как бы говоря: «Что я могу поделать?»

– Мне сегодня нужно будет еще кое-что сделать, так что к ужину не жди, – говорит он, когда мы выходим из торгового центра.

– Ой, я думала, ты работаешь дома.

– Так и есть, но нужно кое-что посмотреть в библиотеке, – объясняет он. – Я не задержусь.

– Тогда я зайду за едой, пока тебя нет, – предлагаю я, и он кивает.

– Будь осторожна и иди сейчас, пока не стемнело.

Он пишет мне список того, что он любит, и уходит, как только мы возвращаемся в квартиру. Я переодеваюсь в джинсы и свитер и иду за продуктами. Вернувшись домой, складываю все на столе, делаю некоторые домашние задания и готовлю себе еду. Потом пишу Хардину эсэмэс, но он не отвечает, и я оставляю его тарелку рядом с микроволновкой, а сама ложусь на диван посмотреть телевизор.