Я просыпаюсь от храпа Хардина: он прижался губами к моему уху. Я прижимаюсь спиной к его груди, его ноги обвиты вокруг моих. Сначала воспоминания о прошлой ночи вызывают у меня улыбку, но потом эйфория сменяется паникой.

Повторит ли он сказанное при свете дня? Или только поиздевается над моей доверчивостью? Я медленно поворачиваюсь к Хардину лицом, чтобы посмотреть на его красивые черты. Во сне его постоянная хмурость пропадает. Я протягиваю руку, провожу пальцем по его брови, а затем – вниз по синяку. Его губы уже выглядят лучше, так же как и костяшки пальцев (вчера вечером он все-таки дал мне их промыть).

Он открывает глаза, когда я провожу пальцем по его губе.

– Что ты делаешь? – спрашивает он.

Не могу понять, с какой интонацией он это произносит.

– Извини… я просто…

Не знаю, что ответить. В каком настроении он просыпается, даже если мы заснули обнимаясь, неизвестно.

– Не останавливайся, – шепчет он, закрывая глаза.

Камень в груди становится наполовину легче, и я, осторожно, чтобы не задеть кровоподтеки, вожу пальцем по его губам.

– Чем собираешься заняться сегодня? – спрашивает он, открывая глаза.

– Я планировала поработать с Карен в теплице, – отвечаю я, и он садится.

– В самом деле?

Сейчас он взбесится. Он терпеть не может Карен, хотя она самый милый человек, которого я в жизни встречала.

– Да, – бормочу я.

– Ну, думаю, мне не придется беспокоиться, что ты не понравишься моей семье. Они тебя полюбят больше, чем меня. – Хардин хихикает, проводя подушечкой пальца по моей щеке, отчего по спине у меня бегут мурашки. – Проблема в том, что если я часто буду здесь зависать, мой отец на самом деле подумает, что я его люблю.

Он говорит спокойно, но взгляд его мрачен.

– Может, вы с отцом сходите куда-нибудь вместе, пока мы с Карен будем заняты?

– Нет, ни в коем случае! – рычит он. – Я вернусь домой, в свой настоящий дом, и подожду тебя там.

– Я хотела бы, чтобы ты остался здесь, хотя я могу задержаться надолго. Ее парники в плохом состоянии.

Кажется, он удивлен. И мне приятно, что он не хочет долго оставаться без меня.

– Я… я не знаю, Тесса. Мой отец, наверное, не захочет со мной никуда идти, – бормочет он.

– Конечно, захочет. Когда вы в последний раз были вместе наедине?

Он пожимает плечами.

– Не знаю… давно. Не уверен, что это хорошая идея. – Он проводит рукой по волосам.

– Если ты почувствуешь себя с ним неловко, всегда можешь присоединиться ко мне и Карен, – заверяю я.

Странно, что он даже решил обдумать возможность провести время с отцом.

– Ладно… Но я делаю это только потому, что не хочу оставлять тебя надолго одну. – Он останавливается. Я знаю, что он не привык выражать свои чувства. И даю ему время, чтобы собраться. – Тем более последний вариант еще хуже, чем болтаться с папашкой.

Я улыбаюсь, несмотря на его грубые слова об отце. Тот Кен, которого Хардин помнит с детства, и человек внизу – совершенно разные, и я уверена, что он это поймет. Я встаю и понимаю, что у меня нет с собой ни сменной одежды, ни зубной щетки, ничего.

– Мне нужно вернуться в комнату, захватить кое-что, – говорю я, и он напрягается.

– Зачем?

– У меня нет никакой одежды и мне нужно почистить зубы. – Я вижу его легкую улыбку, но взгляд по-прежнему серьезен. – Все хорошо? – спрашиваю я, боясь ответа.

– Нет… ты надолго?

– Я надеялась, ты пойдешь со мной.

После этих слов он явно расслабляется. Что это с ним?

– А…

– Может, скажешь, почему ты последнее время такой странный? – спрашиваю я, упершись руками в бедра.

– Так… Просто мне кажется, что ты пытаешься уйти, бросить меня.

Он говорит еле слышно, хочется подойти ближе и наклониться. Но вместо этого я жестом показываю, чтобы он подошел. И Хардин, кивнув, встает и подходит ко мне.

– Я никуда не пойду. Только найди мне какую-нибудь одежду.

– Хорошо… Мне просто нужно немного привыкнуть. Я привык, что ты уходишь и не возвращаешься.

– Ну а я привыкла, что ты отталкиваешь меня. Значит, нам просто нужно немного скорректировать наши ожидания, – улыбаюсь я, склоняясь ему на грудь.

Я чувствую себя странно, утешая его. Я боялась, что он сегодня утром передумает, а он, оказывается, боится того же.

– Да, конечно. Я люблю тебя. – И это действует на меня так же сильно, как и первый раз.

– Я тоже тебя люблю, – говорю я, и Хардин хмурится.

– Не говори «тоже».

– Что? Почему? – Наверное, он сейчас откажется от своих слов, но внутренне я еще надеюсь, что он не будет этого делать.

– Не знаю… у меня такое чувство, что ты просто со мной соглашаешься.

Хардин смотрит в сторону. Я вспоминаю свое вчерашнее обещание, что я сделаю все, чтобы помочь ему победить неуверенность в себе.

– Я люблю тебя, – говорю я.

Его взгляд смягчается, и он меня целует.

– Спасибо.

Я в восторге от того, как классно он выглядит в простой белой футболке и черных джинсах. Он не носит ничего, кроме обычных белых или черных футболок, но всегда выглядит замечательно. Ему не нужно следовать моде; простой стиль очень ему идет. Я надеваю свое вчерашнее, он берет мою сумку, и мы спускаемся вниз.

В гостиной – Кен и Карен.

– Я приготовила вам завтрак, – весело говорит Карен.

Я чувствую себя немного неловко от того, что Кен и Карен в курсе, что этой ночью я была с Хардином. Я знаю, что они адекватные люди и мы оба взрослые, но щеки мои все-таки краснеют.

– Спасибо.

Я улыбаюсь, а Карен смотрит на меня с любопытством; знаю, в теплице она обязательно меня что-нибудь спросит. Я иду на кухню, и Хардин следует за мной. Мы наполняем тарелки и садимся за стол.

– Лэндон с Дакотой дома? – спрашиваю я Карен.

Дакота, наверное, совсем запутается, увидев меня с Хардином после того, как видела с Зедом прошлым вечером, но я прогоняю эти мысли.

– Нет, они поехали в Сиэтл, смотреть достопримечательности. Ты все еще хочешь поработать со мной в теплице?

– Да, конечно, только мне надо вернуться к себе и переодеться.

– Замечательно! Я попрошу Кена принести нам в теплицу мешки с почвой, пока ты не вернешься.

– Если вы подождете с этим до нашего возвращения, Хардин может ему помочь, – наполовину спрашиваю, наполовину предлагаю я, глядя на Хардина.

– О, ты будешь сегодня весь день здесь?

Она просто расцветает. Как он не замечал, как любят его эти люди?

– Э-э… да. Я собирался немного побыть тут сегодня… я думаю. Если т-ты не против, – заикается он.

– Конечно! Кен! Ты слышал, Хардин собирается остаться сегодня здесь!

Радость Карен заставляет меня улыбнуться, а Хардина – закатить глаза.

– Будь повежливей, – шепчу я ему на ухо, и он нацепляет самую неестественную улыбку, которую я только видела.

Я хихикаю и тихонько пинаю его ногой.