Пока я рассказываю о своем расставании с Ноем, Лэндон молчит. Я спрашиваю, как назвать мои отношения с Хардином, потому что я считаю, что мы встречаемся, но точно мы не обсуждали эту техническую сторону дела.

– Я уже предупреждал тебя, так что снова повторять не буду. Но, пожалуйста, будь осторожна. Хотя, признаю, он, похоже, увлечен тобой, насколько это возможно для такого, как он, – говорит Лэндон, когда мы занимаем свои места.

Он делает все возможное, чтобы выразить понимание и поддержку, несмотря на свою нелюбовь к Хардину, и я это ценю.

Когда я прихожу на третью пару, профессор социологии знаками подзывает меня к кафедре.

– Мне только что позвонили: тебе нужно зайти в ректорат.

Что? Зачем? В голове проносится тысяча страхов, но я вспоминаю, что наш ректор – отец Хардина. Я несколько расслабляюсь, но тут мои нервы снова натягиваются. Зачем я ему понадобилась? Понимаю, колледж – это не школа, но у меня такое чувство, что меня вызывают в кабинет директора, с той лишь разницей, что он оказывается отцом моего… парня?

Беру сумку и иду через кампус к административному зданию. Эта долгая прогулка занимает у меня полчаса. Подхожу к секретарше на ресепшен и называю свою фамилию, и она быстро поднимает трубку. Ничего не слышу, кроме «Доктор Скотт».

– Он готов вас принять, – говорит она с дежурной улыбкой, указывая на деревянные двери в конце зала.

Я подхожу, но прежде, чем успеваю постучать, дверь со скрипом отворяется, и Кен с улыбкой выходит мне навстречу.

– Тесса, спасибо, что пришла, – говорит он, вводя меня внутрь и жестом приглашая сесть.

Сам он садится в большое вращающееся кресло за огромным столом из вишневого дерева. Мне так страшно, как никогда в жизни.

– Извини, что сорвал тебя с занятий. Не знаю, как с тобой еще связаться, а до Хардина, сама знаешь, дозвониться трудно.

– Все нормально. Что-нибудь случилось? – встревоженно спрашиваю я.

– Нет, не совсем. Я хочу кое-что с тобой обсудить. Начнем с твоей практики. – Он наклоняется и кладет руки на стол. – Рад сообщить, что я разговаривал со своим другом в Vance. Он хочет встретиться с тобой, и чем скорее, тем лучше. Если завтра ты свободна, будет просто замечательно.

– Конечно! – восклицаю я, вскакивая от волнения. Почувствовав неловкость, я торопливо сажусь, сложив руки. – Огромное, огромное спасибо! Вы не представляете, как я благодарна! – говорю я.

Это для меня так важно, что я не верю, что он действительно помог мне.

– Действительно, это очень приятно, Тесса. – Он удивленно приподнимает брови. – Значит, я скажу ему, что ты приедешь завтра?

– Мне не хочется пропускать занятия, но это того стоит, и я готова в любом случае. Да, конечно. Еще раз спасибо. Обалдеть, – говорю я, и он смеется.

– И теперь переходим ко второму делу. Если ты откажешься, ничего страшного. Это скорее личная просьба или, я считаю, помощь. Отказ на стажировке никак не отразится, – говорит он, и я снова на взводе. – Не знаю, сказал ли Хардин, что я и Карен собираемся пожениться в ближайшие выходные.

– Я знала, что намечена свадьба. Примите мои поздравления, – отвечаю я.

Я вспоминаю, что узнала об этом совсем недавно. В мыслях возвращаюсь к тому вечеру, когда Хардин разнес отцовский дом и выпил бутылку виски.

Кен любезно улыбается.

– Большое спасибо. Меня интересует, есть ли возможность… не могла бы ты… убедить Хардина прийти, – он отводит глаза и смотрит в стену. – Я знаю, что перехожу границы, но мне бы не хотелось, чтобы он отсутствовал. Честно говоря, кажется, ты единственный человек, кто сможет убедить его прийти. Я несколько раз приглашал его, но он категорически отказывается. – Кен печально вздыхает.

Не знаю, что ему ответить. Я хотела бы затащить Хардина на свадьбу его отца, но сомневаюсь, что он меня послушает. Почему все уверены, что он это сделает? Вспоминаю, как Кен сказал, что Хардин влюблен в меня, но эта мысль настолько же нелепа, насколько не соответствует действительности.

– Конечно, я поговорю с ним. Я буду рада, если он пойдет, – честно говорю я.

– В самом деле? Огромное спасибо, Тесса. Надеюсь, я не давил на тебя, чтобы ты согласилась, и я с нетерпением жду вас обоих.

На свадьбу с Хардином? Звучит заманчиво, но его трудно будет убедить.

– Карен ты очень понравилась, за эти выходные она просто в тебя влюбилась. Заходи к нам в любое время.

– Мне тоже у вас очень понравилось. Может быть, мы сможем договориться с ней об уроках выпечки, которые она предлагала, – смеюсь я, и он усмехается вместе со мной.

Он очень похож на Хардина, когда улыбается, и мне от этого становится очень приятно. Отец Хардина так старается наладить отношения со своим озлобленным, огрызающимся сыном, что у меня сердце болит за него. Если я могу помочь Кену, я сделаю все, что в моих силах.

– Она очень бы этого хотела! Заходи в любое время, – повторяет он.

Я поднимаюсь.

– Еще раз спасибо за помощь со стажировкой, это для меня очень важно.

– Я посмотрел твои переводы и эссе, это впечатляет. Хардин многому мог бы у тебя научиться, – говорит он, и его взгляд светится надеждой.

Прощаюсь, чувствую, как горят щеки. Когда я возвращаюсь к факультету литературы, остается всего пять минут до начала пары. Хардин сидит на своем обычном месте, и я не могу сдержать улыбки.

– Ты выполнила свою часть сделки; я тоже, – говорит он, улыбаясь в ответ.

Я здороваюсь с Лэндоном и занимаю место между ними.

– Ты что так поздно? – шепчет Хардин, уже когда профессор начинает урок.

– Расскажу потом. – Я знаю, что, если заговорить об этом сейчас, он убежит прямо посреди лекции.

– Скажи сейчас.

– Я же сказала, потом. Это не срочно, – обещаю я.

Он вздыхает, но соглашается.

Когда занятия заканчиваются, Хардин и Лэндон встают, и я не знаю, с кем поговорить первым. Обычно после уроков я болтаю с Лэндоном, пока мы вместе идем домой, но теперь со мной Хардин, и я не знаю, как поступить.

– Ты еще не передумала идти на костер в пятницу со мной и Дакотой? Думаю, сначала надо зайти ко мне на ужин, мама обрадуется, – говорит Лэндон раньше, чем Хардин успевает что-то сказать.

– Да, конечно, я иду. Ужин – это хорошо; напомни ближе к делу, я обязательно зайду.

С нетерпением жду встречи с Дакотой. Она делает Лэндона счастливым, и я ее люблю уже только за это одно.

– Я напишу тебе, – говорит он и уходит.

– Я напишу тебе, – передразнивает Хардин, и я закатываю глаза.

– Не смейся над ним, – предупреждаю я.

– О да, я забыл, какова ты в гневе. Помню, чуть не накинулась на Молли, когда она над ним прикалывалась, – смеется Хардин, и я толкаю его в плечо.

– Я серьезно, Хардин, оставь его в покое, – говорю я, добавив после паузы: – Пожалуйста.

– Он живет с моим папой. Я имею право смеяться над ним, – улыбается он, и я смеюсь.

Когда мы выходим, я решаю, что более удобного случая поговорить не выпадет.

– Кстати о твоем отце. – Я гляжу на Хардина и замечаю, что он уже напрягся. Он смотрит на меня с подозрением, ожидая, что я скажу дальше. – Я с ним сегодня виделась. В его кабинете. Он договорился о моей стажировке в Vance. Пойду туда завтра. Здорово, правда?

– Что он? – издевается Хардин.

– Он договорился о моей стажировке. Это отличная возможность, Хардин, – растолковываю я.

– Хорошо, – вздыхает он.

– И еще кое-что.

– Ну конечно…

– Он пригласил меня на свадьбу в следующие выходные… ну, нас. Он пригласил нас на свадьбу, – с трудом произношу я, испепеляемая его взглядом.

– Нет, я не пойду. И точка. – Он поворачивается, чтобы уйти.

– Подожди, просто выслушай меня. Пожалуйста?

Я тянусь к его запястью, но он резко отдергивает руку.

– Нет. Тебе действительно лучше не лезть в это, Тесса. Я не шучу. Занимайся, блин, своими делами, – резко бросает он.

– Хардин… – снова говорю я, но он не обращает внимания.

Он уходит на стоянку. Мои ноги – словно увязли в цементе. Я смотрю, как его белый автомобиль выруливает с парковки, и не могу сдвинуться с места. Он бурно реагирует на мои слова, но я не хочу подпитывать его эмоции. Ему нужно немного времени, чтобы остыть, перед тем как поговорить с ним снова. Я знала, что он не захочет идти, но надеялась, что удастся хотя бы поговорить об этом.

Кого я обманываю? У нас началось что-то «большее», чем было два дня назад. Я не знаю, почему я по-прежнему жду, что все резко изменится. Кое-что, конечно, изменилось: Хардин в целом стал приятнее, он целует меня в общественных местах, что действительно необычно. Тем не менее, Хардин остается Хардином; он упрям и тяжел в общении. Вздохнув, перебрасываю сумку через плечо и возвращаюсь в общежитие.

Когда я захожу, Стеф сидит на полу, скрестив ноги, и смотрит телевизор.

– Где ты была прошлой ночью? Это не похоже на вас, барышня, вот так пропадать на всю ночь… – дразнит она, и я игриво завожу глаза.

– Я… уезжала, – отвечаю я.

Не знаю, стоит ли говорить, что я оставалась у Хардина.

– У Хардина, – заканчивает она за меня, и я отвожу взгляд. – Я знаю; он попросил твой номер, выходя из боулинга, и не вернулся.

Стеф улыбается во весь рот, она явно за меня рада.

– Не рассказывай никому. Я не знаю точно, что между нами происходит.

Стеф обещает молчать, и оставшуюся часть дня мы болтаем о ней и Тристане, пока он сам не появляется, чтобы забрать ее поужинать. Тристан целует ее, когда она открывает дверь, держит за руку, пока она собирается, и все время улыбается. Почему Хардин не может быть со мной таким?

От Хардина ни слуху ни духу уже несколько часов, но я не хочу писать ему первая. Это глупо, но меня это не волнует. Когда Стеф и Тристан уходят, собираю вещи, чтобы пойти в душ. В этот момент начинает вибрировать телефон. Мое сердце чуть не выпрыгивает из груди: это Хардин.

«Останешься у меня сегодня ночью», – читаю я.

Он не писал мне несколько часов и хочет, чтобы я осталась с ним? Снова?

«Зачем? Чтобы выставить меня дурой?» – отвечаю я.

Я хочу видеть Хардина, но мне досадно его поведение.

«Я уже в пути, собирайся».

Закатываю глаза от его приказного тона, но все-таки радуюсь, потому что увижу его.

Я бегу по коридору в душ, чтобы не занимать ванную в доме братства. После помывки мне едва хватает времени, чтобы собрать одежду на завтра. Мне не нравится, что придется ехать на автобусе, когда до Vance – всего полчаса езды, так что снова решаю пройтись по базам подержанных машин. Я складываю одежду в сумку, когда Хардин открывает дверь – конечно, без стука.

– Готова? – спрашивает он, хватая мою сумку с тумбочки.

Перекидываю сумку через плечо и следую за ним. Мы идем до машины в полном молчании, и я молюсь, чтобы остальная часть ночи не прошла в том же духе.