Глава десятая. Погоня
52.
Отряд шел на север. Вскоре после перехода через Ургаинский мост начался обещанный Лукусом ливень. К несчастью дождь не только уничтожил следы и сбил с пути возможную погоню, но и осложнил дорогу. Низменную равнину заполнили бесчисленные лужи и ручейки. Копыта лошадей скользили, они с трудом преодолевали склоны встречающихся оврагов. Спутникам пришлось вести лошадей в поводу. Дождь утих только под утро. Хейграст оглядел покрытую пятнами зелени и рыжими промоинами от ночных потоков равнину и вздохнул:
— Все это пространство покрывали прекрасные сады и поля. Когда еще элбаны поселятся здесь? Лукус? Ты видишь? Посмотри, какая здесь земля! Если в нее воткнуть палку, она пустит корни и через месяц превратится в небольшое дерево!
— Попробуй, — ответил белу. — Только если ты истратишь свой деревянный меч на столь достойное дело, как будешь продолжать обучение Дана фехтованию? Разве что возьмешь палку, приготовленную для Саша? Вряд ли он придет в себя скоро. А в лесах дерри нет недостатка в палках. Или стоит посадить сразу два дерева?
Дан как обычно обернулся в сторону Саша. С каждым днем его профиль становился все острее, а их недолгое знакомство погружалось в туманное прошлое.
На второй день спутники забрали влево, преодолели низменную равнину, а перед рассветом третьего дня начали подниматься на каменные холмы.
— Мы не слишком ушли к северу? — спросил Хейграст призрака, сверяясь с картой. — Здесь начинаются каменные увалы. Тяжелый путь для лошадей. Почему бы не взять правее? Мы могли бы двигаться вдоль каньона и вышли бы прямо к Утонскому мосту!
— Всадники, — ответил призрак. — На равнине много всадников. Они кого-то ищут. Возможно вас. Здесь же возможна встреча только с теми, с кем вы справитесь.
Их действительно встретили. В утренних сумерках третьего дня отряд настигла целая стая. Лукус время от времени поднимал голову и подолгу рассматривал парящего над ними орла. Величественная птица, которая не покидала отряд с начала путешествия через Дару, спустилась вниз, несколько раз хлопнула громадными крыльями прямо над головой Хейграста и с яростным клокотаньем улетела к северу.
— Еще один проводник, только непрошенный, — нахмурился нари. — Никогда не слышал, что орлы ведут себя таким образом.
— Он очень красив, — восхищенно выдохнул белу. — Я никогда не слышал о таких птицах!
— Зато видел, — бросил Хейграст. — Ник, задержись немного. Проверь, что там впереди.
Призрак исчез. Спутники поднялись на очередной холм, который каменным куполом возвышался над остальными, когда Ник предупредил их.
— Отряд нечисти идет с севера. Надо затаиться в скалах.
Друзья завели лошадей в расщелину, сами спрятались среди валунов.
— Вряд ли это погоня, — усомнился Лукус. — Почему они идут навстречу? И что там на севере? Урд-Ан? До него еще дальше, чем до Эйд-Мера. Не понимаю.
Тихо! — произнес Хейграст, поднимая руку. — Поверь моему слуху, они рядом. Смотрите на западную ложбину.
Дан высунулся из-за камня и увидел у склона холма в предутренней темноте быстрые силуэты. Дюжину теней. Они уходили на юг.
— Кажется, на этот раз нам повезло, — вздохнул Хейграст. — Мы с ними разминулись. Ник, куда нам двигаться дальше? Скоро Алатель поднимется над вершинами.
— Дорога дальше трудна, — ответил Ник. — Не стоит искушать судьбу днем. Вы остановились в неплохом месте. Предлагаю ждать меня здесь. Я разведаю путь к вечеру.
— Не люблю ждать, — пробурчал Хейграст.
— Напрасно ты с ним споришь, — отозвался Лукус. — Призрака уже нет.
— Как ты это увидел? — раздраженно спросил Хейграст.
— У меня зоркие глаза, — улыбнулся белу.
— В таком случае используй свои зоркие глаза, чтобы разглядеть, насколько удалились эти твари, — приказал Хейграст.
Лукус кивнул, снял с плеча лук и начал спускаться с холма.
— О чем ты думаешь, — спросил Дан Хейграста, потому что тот присел на камень и опустил голову на руки.
— Сердце у меня болит, парень, — вздохнул Хейграст. — Не все гладко в Эйд-Мере. Когда у тебя появится дом, дети, ты поймешь это. Ты можешь спрятать самое дорогое для тебя за крепкими стенами, но будешь спокойнее себя чувствовать только когда они рядом. Даже если находишься в чистом поле.
— А если по этому полю в сторону твоей семьи катится конница вастов? — спросил Дан.
— Я понимаю тебя, Дан, — посмотрел Хейграст в его сторону. — Боли и зла все еще очень много в этом мире. Но Леганд говорит, что так было всегда.
— Значит, не имеет смысла бороться против врагов? — не отставал мальчишка.
— Если не бороться, зло затопит Эл-Лиа вместе с самыми высокими горами, — ответил Хейграст.
— Вместе с Меру-Лиа?
Нари вновь поднял голову. Дан смотрел на него внимательно, словно пытаясь получить ответ на главный вопрос.
— Вместе с Меру-Лиа? — повторил мальчишка.
— Ты хочешь спросить меня, почему боги не вмешиваются в то, что происходит в Эл-Лиа со смертными? — усмехнулся Хейграст. — Я думаю, потому что они не пастухи, а мы не домашние свиньи. Тебе никогда не хотелось навести порядок в муравейнике?
— Но мы и не муравьи! — возразил Дан. — Трук говорил, что Эл любит смертных!
— Твой Трук иногда казался мне похожим на священника Храма, — сказал Хейграст. — На настоящего священника настоящего Храма. Но если Эл любит смертных, почему он должен оказывать кому-то предпочтение?
— Кто-то достоин его любви, а кто-то нет, — пожал плечами Дан.
— Это решать не нам, — вздохнул Хейграст. — Наш долг исполнять то, что требуют от нас сердца, и спокойно принимать то, что предлагает судьба. Еще раз повторяю, благодари Эла уже за то, что ты появился на свет. Все остальное в твоих руках.
— Но тогда… — Дан, поморщившись, запнулся, — тогда я не понимаю. Сердце говорит мне, что мы должны были вместе с Чаргосом и Бродусом встать на стены Северной Цитадели и защищать Эйд-Мер от серых воинов. Куда мы идем? Мне очень нравится Саш, но неужели наша цель только привести его куда-то? И это все, что мы можем сделать?
— Пойми, — Хейграст задумался. — В этом мире есть кое-что, на что покушаются высшие силы. Боги не вмешиваются в дела смертных. Они даже не делают знаков, чтобы раскрыть свою волю. Жизнь смертных касается только их самих. И даже если они утопят собственные земли в крови, когда-нибудь родятся дети, чьи души будут свободны от зла. А их отцы предстанут у порога Эл-Лоона перед глазами Эла и узнают свою дальнейшую судьбу. И кровь жертв будет гореть у них на руках. Но злу преданы не только многие смертные. Высшие силы, которые могут сравниться с богами, не прочь добавить страданий народам Эл-Лиа. И эти силы вмешиваются в дела смертных. Но смертные не бессильны. Они могут постоять за себя. Боюсь, что в этом скоро придется убедиться и тебе. Именно поэтому мы ведем Саша.
— И эти силы есть в Эл-Лиа? — спросил с ужасом Дан.
— Леганд считает, что да, — ответил Хейграст. — По крайней мере, один из моих друзей уже погиб от рук демона.
— Я не встречал Заала, — пробормотал Дан. — Но Трук вспоминал его. Он говорил, что один шаи — лучший из людей, которых он когда-либо встречал.
— Шаи — лучший из людей, — грустно усмехнулся Хейграст. — Заал погиб страшной смертью, Дан. Он был очень хороший воин. Мечом владел даже лучше меня, хотя шаи не любят оружия. И все же он ничего не смог сделать против демона.
— Что им надо от этой земли? — спросил шепотом Дан. — Трук говорил, что небесная страна Эл-Лоон это дивный сад, равного которому нет среди сущего. Зачем им Эл-Лиа? На что они покушаются?
— Не все готовы довольствоваться дивным садом, и не всем есть доступ в Эл-Лоон, — ответил Хейграст. — А что этим силам надо в Эл-Лиа, точно не знает даже Леганд. Но Леганд считает, что это может знать он.
Хейграст кивнул в сторону скал, где на носилках продолжал неподвижно лежать Саш, и вновь опустил голову на руки.
— Но ведь он, кажется, даже не воин? — растерянно прошептал Дан.
— А ты считаешь, что элбаны рождаются сразу воинами? — удивился Хейграст, поднимаясь на ноги. — Ничего подобного. Воинами становятся. Если не веришь, спроси у нашего мудрого белу, вот он как раз бежит вверх по склону. Не иначе, как нашел какую-то редкую траву.
— Они идут сюда, — крикнул Лукус, подбегая. — Их дюжина. Они пересекли наш след за вторым холмом и сразу пошли по нему. Это стая жутких тварей. Нам придется сражаться.
— Ну, если белу говорит, что надо сражаться, значит, у нас есть шансы, — зло усмехнулся Хейграст. — Встретим их здесь.
Хейграст бросился к своему багажу, а Лукус застыл, вглядываясь в утренний сумрак.
— Двенадцать, — прошептал он. — Я ненадолго опередил их. Они уже близко.
— Каждому из нас по четыре, — бросил Хейграст, вернувшись к камням и рассыпая перед отрядом порошок. — У нас мало времени. Дан. Будь чуть позади меня. Следи, чтобы твари не обошли нас и не двинулись к лошадям. Приготовьте мечи. Лукус, забираешь тех, что слева. Дан. Твои правые. Так. Вот уже и я вижу их. Дан! Видишь две тени с правого края? Они начинают отходить в сторону. Стреляй, когда до них останется не более полварма шагов.
Дан снял с плеча лук и наложил на тетиву стрелу. Алатель еще только серебрил верхушки холмов, внизу на склоне стоял сумрак, и в этом сумраке все ближе становились резкие черные тени.
— Впереди четыре стукса, — повысил голос Лукус. — Это каменные вараны. У них светящиеся глаза. Именно по глазам и нужно стрелять. Все остальное тело — броня. За ними пять падальщиков. Потом что-то крупное. И две кошки сзади. Эти очень осторожны. Обычно нападают из засады. Думаю, что кошки уйдут, если мы возьмем верх над стуксами.
— Демон с тобой, Лукус, — выругался Хейграст. — Что значит что-то крупное?
— Не знаю, нари, — покачал головой белу. — Как ты понимаешь, я не местный житель. К тому же нечисть идет с севера. Кажется, волк.
— Ну, с волками то нам дело иметь приходилось! — прошептал нари.
До схватки оставались мгновения. Хейграст воткнул между камнями пику, найденную в Ургаине, провел руками по топорикам, висящим на поясе.
— Что, Лукус? Надеюсь, ты стреляешь не хуже, чем сын плежского кузнеца?
В ответ белу выпустил стрелу. Одна из летящих вдоль каменной поверхности теней с шипеньем свернулась клубком. Почти сразу Лукус выпустил вторую стрелу, а затем выстрелил Дан. Мальчишка не понял, попал ли точно в цель, потому что два из четырех огибающих отряд красноватых огней погасли, а еще два вдруг рванулись ему в ноги. И с ужасом думая, что он слишком медленно достает вторую стрелу, мальчишка отпустил тетиву, когда два огромных светящихся круга были почти перед ним. Затем что-то тяжелое ударило его в грудь, и Дан упал. Последнее, что он увидел, перед тем, как потерять сознание, это горящих падальщиков и Хейграста с обнаженным мечом.
53.
Дан пришел себя от падающих на губы капель воды. Над ним склонился Лукус. Белу улыбался на фоне ясного неба. Алатель уже поднялся над горизонтом.
— Я жив? — спросил Дан.
— Сейчас пригляжусь и скажу, — усмехнулся травник. — Хотя откуда сомнения? Когда ты путешествуешь с двумя такими воинами, как мы с Хейграстом, другого варианта просто и быть не могло! Ты даже не поцарапан. Просто сильный удар. Но синяк я тебе обещаю!
Дан с трудом поднялся и, потирая ноющую грудь, огляделся. Несколько черных тел валялось на склоне. Лукус отошел от него и теперь пытался отрубить голову огромной ящерице покрытой костяными пластинами. Из ее глаза торчала стрела Дана. Но потери были не только среди тварей. Шет, оказалась мертва. Саш лежал неподалеку на мешках.
— Что случилось? — спросил Дан, подбегая к лошади.
— Одна из этих тварей прорвалась, — хмуро ответил Хейграст, снимая с мертвого животного упряжь. — У меня такое ощущение, что мы их мало интересовали. Все они рвались к лошадям. Точнее к Сашу.
Дан подошел ближе и увидел, что горло Шет разодрано. Она и раньше казалась мальчишке самой грустной лошадью и теперь, даже мертвая, лежала, печально вытянув голову. Шет так и не досталось хозяина. Что-то защемило у Дана в горле.
Четыре оставшиеся лошади стояли в стороне и нервно шевелили ушами. Правее лежало странное животное. Оно напоминало черную горную кошку, но превосходило ее размерами. Дан с содроганием осмотрел массивное туловище, толстые лапы и хвост. Из огромной пасти торчала стрела Лукуса.
— Повезло, что тебя сбил с ног стукс, — заметил Хейграст. — Впрочем, он ударил уже мертвым. Ты его все же достал своей стрелой. Кошка прыгала мгновением позже. В любом случае для Шет хватило одного взмаха ее лапы. Ума не приложу, как наш скромный белу успел подстрелить эту тварь и при этом еще и не попал в меня!
— А остальные? — спросил Дан.
— Двух стуксов ты все-таки уложил, — сказал нари, поднимаясь. — Двух убил белу. Кроме этого он подстрелил эту кошку и двух горящих падальщиков. Трех падальщиков убил я. Да и киску вторую удалось достать топориком. Мне показалось, что вся стая только отвлекала наше внимание. Кошки рвались в сторону Саша.
— А волк? — спросил Дан.
— Вот это самое интересное, — щелкнул пальцами Хейграст. — Пойдем.
Они спустились на несколько шагов. Между трупами падальщиков, двое из которых оказались обгоревшими, лежал обнаженный человек.
— Кто это? — с ужасом спросил Дан.
— Это и есть волк, — усмехнулся Хейграст. — Лукус, ты всем тварям отрубил головы?
— Да, — отозвался белу. — Но у этих стуксов очень прочный панцирь. Еще одна такая охота, и ты будешь мне должен новый меч!
— И это хваленая белужская сталь? — засмеялся Хейграст. — Иди сюда, мне нужна твоя помощь.
Белу подошел, и Хейграст обратился к Дану.
— Смотри парень, я ударил его мечом не менее трех раз: вот, вот и вот.
Он показал синеватые полосы на горле, плече и груди.
— Ты видишь? Я убил бы настоящего волка любым из этих ударов, а его плоть после каждой раны словно склеивалась. Это оборотень. Еще вчера я бы высмеял каждого вздумавшего рассказать о подобной твари. А теперь я начинаю сомневаться, разрешать ли белу в одиночестве бродить по диким лесам! Смотри!
Хейграст перевернул человека ногой на живот, и Дан увидел торчащую в спине пику. В воздухе светился ее обратный конец в виде серебряного крюка-лопатки. Наконечник скрывался в серой плоти.
— Это убило его? — прошептал мальчишка.
— Убило? Это как раз мы сейчас проверим, — оживленно проговорил Хейграст. — Но пику я в свое время делал Нику для особых целей. Признаюсь, запросил с него большую цену, но он и хотел многого. Мне пришлось побегать к Вику Скиндлу, да еще и порядком вплести серебряных нитей в заготовку. Ник хотел, чтобы его оружие останавливало всякую погань, которую непросто убить обычным клинком. И вот, когда этот волк вырвал у меня из рук меч, мне пришлось воткнуть в него оружие Ника. Ты представляешь, Лукус? Он вырвал у меня меч! Схватил клыками, как будто это какая-то кость!
— Радуйся, нари, что он не схватил тебя за горло и не превратил в оборотня, — пробормотал белу. — Не хотел бы я, чтобы в заповедных лесах появился чудовищный зеленый волк! Насколько я понял, ты хочешь оживить его?
— Да, — кивнул Хейграст. — Я хотел спросить его кое о чем.
— Тогда подожди немного.
Лукус сунул руку в заплечную сумку и достал свернутую кольцами тонкую веревку. Не говоря ни слова, сделал петлю и набросил на шею оборотню. Второй конец веревки привязал к огромному валуну.
— Ты думаешь, эта нитка удержит его? — удивленно щелкнул пальцами Хейграст. — Я больше полагаюсь на свой меч или на эту пику.
— Полагайся, — спокойно ответил Лукус, отстранил Дана и сам отошел в сторону. Затем наложил на тетиву стрелу и замер. Мальчишка взглянул на Хейграста и тоже поспешил снять с плеча лук.
— Ну-ну, — озадаченно мотнул головой Хейграст и медленно потащил пику на себя.
Сначала из мертвенно серого, но человеческого тела появилась металлическая трубка наконечника, насаженная на древко, затем блеснувший белым ромбовидный лепесток и, наконец, длинное и узкое четырехгранное острие. Капля темной крови упала на спину оборотню возле рваной раны на спине, и дрожь прошла по его телу. Хейграст ухватил крепче древко пики и легко ударил ее наконечником плашмя по голове оборотня. Словно в ответ на прикосновение, тот поднял голову. Дан увидел серое, лишенное жизни лицо, бледные глаза с маленькими зрачками, и почувствовал, как холод расползается по груди. Оборотень медленно посмотрел на Хейграста, на Лукуса, скользнул глазами по Дану и скривил серые губы в ухмылке.
— Смерть не властна над слугами Унгра, — сказал он глухим голосом. — Что вы хотите от меня?
— Смерть остается смертью для всех, — ответил Хейграст. — И мы знаем, что Унгр не отпускает гулять своих слуг по равнинам Эл-Лиа. Не лги нам. Мы позаботимся, чтобы ты не возродил свою плоть в Эл-Айране. Отвечай на мои вопросы, иначе я насыплю на твою спину того порошка, который сжег твоих пособников, и буду смотреть, как выгорает твое сердце.
— Не пытайся казаться страшнее, чем ты есть, нари, — прошипел оборотень. — Если я не исполню свою миссию, она будет возложена на другого. Или на других. Тебе не справиться со слугами Унгра.
— Унгр не властен над живыми, — повысил голос Хейграст. — Как твое имя, оборотень?
— Я не маг и не демон, — ответил оборотень. — Поэтому мое имя умерло вместе с моим телом.
— Ты был человеком? — спросил Хейграст.
Оборотень промолчал.
— Я мог бы отвести тебя к мудрецу, который избавит от перекидывания, — предложил Хейграст.
— Избавить? — оборотень хрипло засмеялся. — И что мне останется? А ты спросил меня об этом? Хочу ли этого я? Что ты знаешь о силе?
— Вольному воля, — щелкнул пальцами Хейграст. — И все-таки, неужели во всей Даре не было более легкой добычи, чем наши лошадки?
— Лошадки? — оборотень вновь засмеялся. — Кому нужны лошадки?
— Но если не лошадки, так что? — вновь спросил Хейграст. — Не лучше ли поговорить, прежде чем нападать? А что, если требуемое тобой ничего не стоит для нас? О какой миссии ты говоришь?
— Мне нужен тот, кто разомкнул кольцо Дары! — прохрипел оборотень. — Неужели ты отдал бы мне его сам?
— Зачем он тебе? — удивился Хейграст. — Теперь ничто не сдерживает вас в границах Мертвых Земель. Не благо ли он сделал для их обитателей?
— Не тебе судить об этом, нари, — вновь зашипел оборотень. — Границы Дары не сдерживали меня и раньше. А эти ночные твари всего лишь подчинялись мне, как обладающему частицей силы хозяина. Я пришел за твоим спутником. Он нужен тому, кто послал меня!
— Не для того ли, чтобы предложить ему вступить в ряды серых воинов? — прищурился Хейграст.
— Эти серые пришельцы делают свое дело, а я делаю свое, — зло огрызнулся оборотень. — Я должен привести к хозяину либо убить демона.
— Но в этом наши планы совпадают, — заметил Хейграст. — Хотя убийство демона не такое простое дело. Но это всего лишь человек. Зачем твоему хозяину его смерть?
— Об этом лучше всего спросить у него самого, — усмехнулся оборотень. — Тем более, если ты будешь продолжать убивать его посыльных, рано или поздно он явится к тебе в гости собственной персоной. Думаю, что этой встречи твой человек точно не переживет!
— Кто послал тебя? — закричал Хейграст и, надавив острием пики на лоб оборотня, повторил громче. — Кто послал тебя, тварь?!
— Хей! — вскрикнул Лукус, но было уже поздно.
Оборотень сделал резкое движение головой и, перехватив острие пики зубами, рванулся вперед. Дан с трудом уловил его движение, когда тот подобрал под себя ноги и уже, кажется, на лету начал вновь обращаться в зверя. Но в следующее мгновение веревка, накинутая Лукусом на шею зверя, натянулась как струна. Раздалось шипение, треск, и на Хейграста обрушилась безголовая туша. Голова откатилась в сторону.
— Ты был неосторожен и нетерпелив, Хейграст, — хмуро сказал белу, помогая ему выбраться из-под трупа.
— Демон с тобой, Лукус, — удивился Хейграст, рассматривая пику, крепкое древко которой было переломлено возле самого наконечника. — Что ты повязал ему на шею? Это тоже от Вика Скиндла?
— Нет, — ответил Лукус, сматывая веревку и протирая ее травой. — Просто хорошая веревка белу. Правда, она сплетена из особых растительных волокон. Это дерево в Андарских горах называется аллора. Его сажают перед домом, и ни один злой дух не может приблизиться к жилищу. Ну и кое-какая магия в ней есть, но я не владею наговорами.
— Достаточно уже, что ты владеешь этой веревкой, — буркнул Хейграст. — Жаль, порошок Вика Скиндла я истратил весь. Между тем можно было взять еще полмеры. Зря я скупился.
— Веревка не поможет нам в бою, — заметил Лукус. — Надо уходить с пути, Хейграст. Путать след. Судя по всему, на нас объявлена охота.
— Кем? — воскликнул Хейграст. — Я начинаю путаться в собственных врагах. Серые воины, Валгас, манки, оборотень, кьерды! Кто он, этот хозяин? Или кто они? Орел опять кружит над головой! Не он ли навел на нас стаю?
— Вряд ли, — задумался Лукус. — Орел-то как раз предупредил нас. Не время строить догадки. Нужно сжечь трупы и уходить.
— Не боишься привлечь внимание врага? — поднял брови Хейграст.
— Хочу привлечь! — бросил Лукус. — Не вечно же мы будем бродить по холмам. Надо возвращаться на равнину.
— Хорошо, — Хейграст окинул взглядом скалы. — Дан. Ты поедешь вместе с Лукусом на Митере. Постарайся быстро запрячь Бату в носилки.
Дан посмотрел на лицо Саша. Багровая полоса пересекала щеку и заканчивалась на мочке уха. Черты заострились. В опущенных уголках рта таилась боль. Мальчишка передернул плечами, вздохнул и поднял с камня упряжь. Расставаться с Бату даже на время ему не хотелось. Друзья стаскивали в кучу трупы. Наконец запылал страшный костер.
— Да, — сказал нари, глядя на поднимавшийся черный дым. — Лучшего знака и не придумаешь. Лукус, как бы ты поступил теперь?
— Думаю, что нам нужно взять вправо и подойти к тракту, ведущему к Утонскому мосту от Ургаина, — наморщил лоб белу. — День переждать на скалах, ночью пересечь тракт и идти по равнине на север вдоль каньона. Надеюсь, там достаточно оврагов, в которых мы могли бы укрыться.
— Да, — кивнул Хейграст. — Это самый здравомыслящий выбор и самый короткий путь. Именно там нас и будут искать, рассмотрев этот костерок. И именно поэтому мы двинемся на запад, и пересечем другой тракт. Пойдем через Копийные Горы.
— А если Ник не догадается, где нас искать? — спросил Лукус.
— Найдет, — отмахнулся Хейграст. — Ему это нужно не меньше, чем нам. А ты сделай так, чтобы нас не выследили враги. Открывай свой мешок.
Лукус стал натирать копыта лошадей и обувь травами, а Хейграст подошел к убитой лошади и провел рукой по морде.
— Прости Шет, что оставляем тебя так, — сказал он. — Но мне не хочется сжигать твое тело в этом костре. Ты хорошо послужила нам. Надеюсь, тебе доведется еще побегать по шелковым нивам Эл-Лоона.
54.
Отряд повернул на запад. Дан сидел позади Лукуса и с грустью посматривал на Бату. Нари направил отряд по ложбине между холмами. Лошади недовольно всхрапывали. Дорогу то и дело преграждали отвалы щебня, валуны, выбеленные временем кости.
— Почему, когда вы говорили о Даре, то называли ее равниной? — спросил Дан.
— Каменные Увалы уходят от долины Маны на север узким языком, — ответил Лукус. — Это бывшее плоскогорье, просто ветры, время, ледники сделали свое дело, отшлифовали купола, проточили ложбины. И все-таки ты прав, Дара — не только равнина. И мы ее называли равниной по привычке. Просто так сложилось. Смельчаки, которые пересекали границы Мертвых Земель, чтобы выковырнуть несколько древних камней в ближайших руинах, ничего не видели кроме пыльной равнины. А мы вот скоро доберемся и до Копийных Гор! Они много ниже Старых Гор, которые окружают Эйд-Мер и отделяют Дару от Вечного Леса и долины Уйкеас, но все-таки это горы! Кстати, я не знаю, как Хейграст собирается провести нас там. Полуразрушенные вершины тянутся почти до крепости Урд-Ан. Раньше в этих горах ари добывали драгоценные камни. А там, где крайние горы обрываются скалами в воду озера Антара, они нашли свой священный камень. Рубин Антара.
— Теперь это озеро оживет?
— Не знаю. Мана вытекает из него, а она вновь становится полноводной.
— А рубин Антара? Где он? Ведь последний король Ари-Гарда действительно прискакал перед смертью в Эйд-Мер и только там корона упала с его головы?
— И этого я не знаю, — вздохнул белу. — Многие искали рубин, и многие продолжают искать. Спросишь об этом Леганда, когда мы прибудем в Мерсилванд.
— Долго еще нам быть в пути?
— Если двигаться зигзагами, то долго.
— Меньше разговаривайте и больше прислушивайтесь, — негромко окрикнул друзей Хейграст.
— Эй, нари! — отозвался Лукус. — Сегодня первый день месяца лионоса. День весеннего равноденствия. Смегла печет розовые сланцы. Мира твоему дому, Хейграст, и счастья твоим детям!
Хейграст обернулся, внимательно посмотрел на Лукуса и Дана, но ничего не сказал. Он не мог ответить им тем же. Дом и дети были только у него.
Отряд вышел к дороге через полторы дюжины ли. Дан, потирая ушибленную грудь, вовсю клевал носом, да и лошади устали со вчерашнего вечера. Когда очередная ложбина вывела спутников к каменному тракту, сил радоваться не нашлось. Друзья оставили лошадей под нависающей скалой, задали им корм и подползли к краю обрыва. Тракт шел узкой лентой по дну ущелья. Напротив вздымались обветренные каменные кряжи.
— Примерно полтора варма ли до Утонского моста, — сверился с картой Хейграст. — Через четыре дюжины тракт сходится с дорогой от Ургаина. Там развалины небольшой крепости, вряд ли серые воины не выставили в ней поста. По тракту крепость не обойдешь.
— Теперь понятно, почему Ник не повел нас этой тропой, — заметил Лукус.
— Ник искал сокровища и предметы древности. Он не заходил так глубоко в Дару, как Леганд, и не пропадал столько времени в книгохранилищах Салмии, — возразил Хейграст. — Он и не должен знать всех тропинок. Смотри. Это место специально отмечено на карте. Я не знаю, где мы точно вышли, но если пройдем шесть, самое большее дюжину ли обратно по тракту, выйдем на узкую тропу. Не забывай о древних рудниках ари. Надеюсь, ты понимаешь, что руду и камни они носили не на спинах? На северной стороне ущелья должен быть небольшой храм, что-то вроде искусственной пещеры. Именно с этого места Леганд отметил тропу. Она ведет почти точно на север и выходит на равнину в четырех дюжинах ли восточнее Утонского моста. Вот уж где нас точно не будут искать!
— Но это удлинит наш путь самое меньшее на два дня, — нахмурился Лукус.
— Прийти на два дня позже — это лучше, чем не прийти никогда, — свернул карту нари. — Даже если дорога окажется сносной, мы все равно не сможем делать более трех дюжин ли за ночь. Более того, я предпочел бы двигаться днем. В горах это единственный способ не свалиться в пропасть. Сейчас отдыхать. Двинемся, когда свет звезд будет достаточно ярок. Спустимся вон по той расщелине. Не думаю, что кто-то сможет помешать нам.
55.
Сон оказался недолгим. Когда нари растолкал мальчишку, звезды только начинали вечерний путь по небосводу. Хейграст оглядел отряд и стал спускаться первым, держа Аена под узду. Дан вел Митера, а Лукус лошадей с носилками. Почему-то теперь, несмотря на весь ужас, которым каждый раз сопровождалось появление призрака, его отсутствие воспринималось еще ужаснее. Спутники не знали, что ждало их впереди. Черные утесы нависали над головами. Ветер стих, но ни звука не доносилось ни с гор, ни с дороги. Только мелкие камешки шуршали по склону, выскакивая из-под копыт лошадей.
— Полная тишина, — прошептал Хейграст. — Оборачивайте копыта тканью. Ни одна железка не должна звякнуть ни в одежде, ни в упряжи. Понятно?
Дан кивнул. Для того, чтобы замотать сделать ход лошадей беззвучным, пришлось пожертвовать одним из халатов.
— Ткань слишком нежная, — проворчал Лукус. — Хватит не больше, чем на пять ли. А то и меньше.
— Больше нам и не понадобится, — ответил Хейграст. — И не сокрушайся насчет халата. Скоро уже лето. Ночи стали теплыми.
И действительно, если в первые дни путешествия Дан зябко кутался в халат всю ночь, радуясь только тому, что отдыхать приходилось днем под лучами Алателя, то теперь тепло не уходило с закатом.
— Летом здесь будет плохо, — словно услышал его мысли Лукус. — Особенно если в ущелье нет родников или колодцев. Не люблю путешествовать по раскаленным камням.
Закончив фразу, Лукус мягким движением снял с плеча лук и почти мгновенно послал стрелу. Короткое рычанье донеслось со стороны скал, и массивное черное тело рухнуло перед Хейграстом. Лошади испуганно всхрапнули.
— Кошка! — прошептал раздраженно Хейграст.
— Да, — заметил Лукус, подходя и выдергивая стрелу. — Голову отрубать будем? Боюсь, что это может стать нашей верной приметой.
— Как ты ее увидел? — удивился Хейграст. — Разве белу видят в темноте?
— Я ее услышал, — объяснил белу. — Когда она открыла пасть, ее верхние клыки задели нижние. Был еле слышный звук. Кость о кость.
— Ты смеешься надо мной? — нахмурился Хейграст.
Вместо ответа Лукус приподнял голову кошки за верхнюю губу и отпустил. Клыки еле слышно клацнули друг о друга.
— Извини, — покачал головой нари. — Может быть, тебе лучше ехать первым?
— Нет, — весело отказался Лукус. — Во-первых, нападают всегда на первого. Зачем мне рисковать собственной жизнью? Да и со стороны нападение отразить легче. Во-вторых, я слушаю и то, что происходит сзади. Кстати, мы прошли всего пол-ли.
— Мы пройдем столько, сколько нам нужно, — усмехнулся Хейграст.
Дан рассматривал окружающие дорогу склоны холмов, лежащие на дороге и возле нее камни, и каждый из них казался ему притаившемся чудовищем. Поэтому он все крепче и крепче вцеплялся в Лукуса.
— Успокойся, — негромко сказал белу. — Иначе ты задушишь меня. Пока все спокойно. Но если ты имеешь в виду тот длинный камень, то это действительно стукс. Либо мертв, либо лежит, не открывая глаз.
— Хейграст, — громко прошептал Лукус. — Впереди справа в засаде стукс. Езжай, как едешь. Я возьму его, как только он откроет глаза!
Стукс открыл глаза в момент прыжка. Но и этого времени Лукусу хватило. До лошади Хейграста варан долетел, уже извиваясь от пронзившей глаз стрелы. Спрыгнув с отпрянувшего Аена, Хейграст сумел разрубить твердый панцирь шипящего зверя только со второго удара.
— Да, — сказал нари, вытирая лоб. — Из шкуры этой ящерицы могли бы выйти неплохие доспехи. Если об этом материале узнает Негос, у меня может появиться серьезный конкурент!
— Не волнуйся, — ответил Лукус, вытаскивая стрелу. — Ни иголка, ни шило тут не поможет.
— Хорошо, что помогают твои стрелы, — заметил Хейграст. — Но путешествие в очередной раз становится малоприятным.
— Да уж, — согласился Лукус, — На увеселительную прогулку это не похоже.
— Зато будет о чем рассказать Сашу, когда он придет в себя, — неожиданно сказал Дан.
— Да, — крякнул Хейграст. — Чтобы он упрочился в желании немедленно вернуться в свой мир!
— Впереди что-то есть, — неожиданно сказал Лукус.
— И он еще будет говорить, что не видит в темноте, — проворчал Хейграст. — Я ничего не вижу!
— Справа, там, где скалы стоят отвесной стеной, — напряженно проговорил Лукус. — Приглядись. Это напоминает вырубленный в скале небольшой храм. Но я не вижу там никакой тропы.
— Она должна начинаться внутри! — воскликнул Хейграст. — Поторопимся!
— Не советую, — остановился Лукус. — Напротив входа в храм что-то…
— Что-то или кто-то? — придержал коня Хейграст.
— Не пойму, — покачал головой белу. — Мне кажется, это живое существо, но с другой стороны…
— В любом случае мы едем вперед. Надеюсь, ты понимаешь, что другого выхода у нас нет?
— Понимаю, — Лукус вновь снял с плеча лук. — Именно другого выхода.
Они проехали еще не меньше полварма шагов, когда Дан наконец разглядел высокие резные колонны. Словно вырастая из тела скалы, они поддерживали небольшой треугольник крыши. Между колоннами зияло черное отверстие входа.
— Мы на месте, — довольно сказал Хейграст. — А где же твое живое существо?
— Вот, — показал Лукус.
Только теперь Дан разглядел, что торчащий возле одной из колонн валун на самом деле каменный человек. Странно, но даже в ночном полумраке он не казался вырубленным из камня. Более всего он напоминал окаменевшее живое существо.
— Каменный страж, — прошептал Хейграст. — Обычный человек, только роста в нем почти дюжина локтей. Даже мой меч не принес бы ему вреда. Я слышал легенды, что древние ари ставили у входа в копи каменных воинов. Стражи оставались неподвижны до того момента, пока кто-то не пытался проникнуть внутрь с нарушением обряда.
— Что значит с нарушением обряда? — с замиранием спросил Дан.
— Сейчас узнаем, — негромко ответил Лукус.
— Неужели ты думаешь, что этот каменный истукан ждет здесь лигу лет именно нас? — с сомнением произнес Хейграст. — Магия магией, но всему же есть какие-то пределы. Даже Вик Скиндл говорит, что разрешенная магия — это всего лишь иллюзия!
— Вик оговорился не просто так! — заметил Лукус, готовя факелы. — Надеюсь, ты понимаешь, что далеко не все маги выправляют лицензии и подчиняются установлениям магистрата Эйд-Мера?
— Леганд говорил, что из дюжины магов две трети обманщики, а остальные сами не всегда понимают, что они могут, а что нет, — буркнул Хейграст. — Скорее я взлечу, чем этот кусок камня сдвинется с места. Согласен только с одним, нельзя пытаться пройти в копи, не разобравшись с возможными ловушками.
— Вот она — главная ловушка, — показал Лукус на каменного человека и зажег факелы.
Ведя за собой лошадей, путники вошли внутрь. Дан ожидал увидеть пещеру, но огни факелов осветили зал храма. Витые колонны, подпирали высокий сводчатый потолок. Искусно вырезанные барельефы украшали своды. В центре противоположной стены выделялась каменная дверь, в которую могла пройти не только лошадь, но и повозка. По ее сторонам стояли два алтаря.
— А вот и вход, — обрадовался Хейграст.
Он огляделся и осторожно приложил к гладкой поверхности ладони. В то же мгновение каменный скрежет разорвал ночную тишину.
— Стой! — закричал Лукус. — Не делай больше ничего!
Хейграст метнулся к выходу, выглянул наружу, бросился к лошадям. Что-то захрустело под его ногами.
— Тут кости, кости кругом, раздробленные кости! — закричал нари. — Это ловушка, надо уходить!
— Поздно! — сказал Лукус, высоко подняв факел.
В проходе стоял каменный человек. Друзья замерли. Чудовище перегородило выход, но не шевелилось. Сейчас оно вновь казалось просто куском камня.
— Почему он не шевелится? — прошептал Хейграст.
— Я думал, ты спросишь, почему он шевелится! — съязвил белу. — Он ждет, чтобы увидеть, как мы будем открывать проход. Если нарушим обряд, будет реагировать. По-своему.
— Я представляю, — выдавил из себя нари.
— Как открыть проход правильно? — неожиданно пролепетал Дан, не сводя глаз с каменного истукана.
— Надо подумать, — пробормотал Лукус. — Ты видел, Хейграст, здесь два алтаря?
— Да, — кивнул нари, — слева алтарь Унгра, справа Бренга. Над алтарем Унгра изображен подземный огонь, а над алтарем Бренга черный престол.
— Странно, — задумался Лукус. — Я могу понять, почему здесь алтарь Унгра, он хозяин подземного царства в представлениях древних. Но Бренг? Это чужой и давно забытый бог!
— Ничего странного, — откликнулся Хейграст. — Хотя не соглашусь, что представления об Унгре связаны только с древними. Смею тебя уверить, что в Эйд-Мере его поминают к случаю и без случая. Что касается Бренга, то не забывай, что на рудниках ари работали в основном мастера банги и рабы из числа людей. А Бренг был богом Дэзз — прародины банги. Они поклоняются ему до сих пор.
— Ты плохо помнишь легенды, — нахмурился Лукус. — Именно из-за Бренга боги уничтожили мир Дэзз, так что им не из-за чего поклоняться ему.
— Нет, белу, — не согласился Хейграст. — Так считают все остальные элбаны, но не сами банги. Я не знаток преданий, но поверь мне как кузнецу. Многие неплохие кузнецы банги были в моей кузнице и говорили со мной. Они по-прежнему считают Бренга богоборцем, спасителем и покровителем. Они числят его поверженным, но не павшим.
— Банги самый скрытный народ из всех элбанов, — покачал головой Лукус. — Я бы ничему не верил из того, что говорят они о себе сами, как и тому, что говорят о них другие. В любом случае, сейчас не время для разговоров, нужно открывать проход. Никто не знает, сколько это чудовище будет ждать.
— Все очень просто, — сказал Хейграст. — Нужно возложить на каждый алтарь что-то конкретное, что заставит дверь открыться.
— Что? — спросил Лукус, подойдя и рассматривая алтари.
— Вот, — показал Хейграст. — Смотри, на алтаре Унгра изображен подземный огонь, вырывающийся из скалы. Значит, на нем надо возжечь огонь. Вот и копоть на стене над алтарем видна. А на алтарь Бренга необходимо налить кровь человека. Видишь темные подтеки на камне? А вот и желоб, по которому кровь уходит внутрь стены. Я слышал, что Бренг построил черный престол, чтобы приносить в жертву элбанов, предпочтительно людей.
— Я бы не стал приписывать Бренгу все ужасы, которые рассказывают хвастливые элбаны, возомнившие себя свидетелями прошлого, — усмехнулся Лукус. — Но без крови на престоле не обошлось, это подтверждает и Леганд. Хотя это был престол Аса и кровь ингу.
— Почему? — хрипло спросил Дан. — Почему предпочтительно людей?
— Понимаешь, — Хейграст поскреб затылок, — что бы мы ни говорили об этом, но век человека короток. Человек редко переваливает рубеж в варм лет. Но даже если он доживает до этого срока, то почти всегда становится дряхлым стариком. Нари и шаи живут по полтора варма. Белу два. Ари и банги способны дожить до двух с половиной. Особенно, если занимаются магией. Но рано или поздно всех ждет дорога в Эл-Лоон.
— Или обиталище Унгра, — добавил Лукус.
— Возможно, — кивнул Хейграст. — Нам это неведомо. Изначальная сила, как говорит Леганд, во всех элбанах одинакова. Но человек живет недолго, его сила не размазывается на длинную жизнь. Поэтому человек более эмоционален, порывист, непредсказуем. Поэтому просторы Эл-Айрана захватывают люди. Это сила в их крови.
— Я бы не был столь категоричен, — усомнился Лукус. — Ты нари не уступишь в эмоциональности ни одному человеку. Да и я не чувствую, что моя сила размазана тонким слоем.
— Ладно, — махнул рукой Хейграст. — Надо начинать. Нам нужно пламя и несколько капель крови Дана. Ты разрешишь поранить руку?
Дан молча протянул Хейграсту ладонь.
— Подожди, — остановил его Лукус.
И в это мгновение каменный истукан сделал шаг вперед и вновь замер.
— У нас мало времени, — вскричал Хейграст. — Смотри! На каменной плите вырезаны следы ног. Еще два таких шага, и он встанет на них! И если мы не откроем проход…
— Подожди, — спокойно повторил Лукус. — Во-первых, подземный огонь значительно горячей обычного огня. Было бы слишком просто вот так сунуть на алтарь факел и пролить несколько капель крови. Чтобы наполнить углубление на алтаре Бренга и чтобы кровь побежала по желобу потребуется не несколько капель, а половина крови Дана. Наконец, на самой двери изображен символ Эла, думаю, мы должны произнести какие-то слова.
— Мы не священники храма, чтобы знать все молитвы во славу Эла! — буркнул Хейграст.
— Боюсь, нам придется ими стать! — отрезал белу.
— На алтаре Бренга тоже какие-то слова, — прошептал Дан. — Их плохо видно под следами… крови.
— Сейчас! — Хейграст метнулся к алтарю и стал соскабливать темные полосы. — Хвала Элу! Написано на ари!
— "И тогда Илла открыл Северные ворота, Рахус открыл западные ворота, и Бренг сказал перед сияющими войсками: Идите и возьмите то, что никто не должен отнимать у вас. Пролейте их кровь, словно это вода. И пейте воду из их рек, словно это кровь вашего врага, и пошли войска и миры смешались"! — хрипло прочитал Дан.
С громким стуком чудовище сделало предпоследний шаг.
— Быстро! — закричал Лукус. — Дан! Воду! Поднеси бутыль к алтарю и жди команды. Хейграст. Отжигающий порошок можешь сделать?
— Нет, — покачал головой Хейграст. — Нужно время и особые ингредиенты.
— Нет, — подтвердил Дан. — Не получится.
— Тогда порошок Вика, хоть немного! — взмолился Лукус.
Хейграст пожал плечами и достал кожаный мешочек.
— Вот, едва ли ты вытрясешь отсюда наперсток порошка. И как заставить его гореть? Может, мне сбегать за трупом кошки или стукса?
— Не стоит, — бросил Лукус. — Все делаем быстро. Вот ухо падальщика. Я отрезал его на холме. Вик просил принести частицу тела неуспокоенного. Хейграст. Высыпай остатки порошка на алтарь, и когда истукан сделает шаг, положишь на него ухо. Но не раньше. Дан. Приготовься. Вместе с шагом истукана начинаешь лить воду в углубление. Вода побежит по желобу. Постарайся, чтобы уровень воды в лунке был вровень с ее краями.
— А ты? — спросил Хейграст.
— А я буду молиться Элу, — ответил Лукус.
Несколько томительных мгновений прошли, пока Хейграст вытряхивал остатки порошка из уголков и швов мешка. Дан откупорил кожаную бутыль и застыл с нею над вторым алтарем. Наконец чудовище вновь шевельнулось и встало на каменную плиту.
— Быстро! — сказал Лукус.
Зажурчала вода, засияло нестерпимым жаром и пламенем брошенное Хейграстом на порошок ухо падальщика. И тогда Лукус громко и торжественно произнес что-то на валли. Каменная плита дрогнула и стала отъезжать в сторону.
— Быстро! — заорал Хейграст. — Дан! Заводи лошадей! Лукус!
Дан вслед за друзьями, в ужасе хватая лошадей за поводья, потащил их в открывшуюся темень, успев только бросить взгляд на чудовище, застывшее с поднятыми, занесенными словно для удара каменными руками. Плита закрыла проход, едва не прищемив хвост Митеру. Хейграст поднял факел и осмотрелся. Каменный тоннель с гладко обработанными стенами уходил вверх. Следы от лиг проехавших повозок с рудой отпечатались на полу разбитой колеей.
— А заклинание было исполнено не очень хорошо, — заметил нари. — Ворота закрылись слишком быстро.
— Ухо сгорело слишком быстро, — с усмешкой объяснил Лукус, проверяя упряжь лошадей.
— И все-таки, — удивился Хейграст. — Что ты произнес?
— Ты плохо слушал Леганда, когда он рассказывал об обычаях древних ари, — вздохнул белу. — Мудрецы, которые жили в Ари-Гарде и экспериментировали с силами Алателя, Эл-Лиа, воды, земли, огня и воздуха, каждый опыт начинали одной и той же фразой. На ари она прозвучала бы так: «Эл все видит, все знает, но ни во что не вмешивается».
— Эти мудрецы плохо кончили, — сказал Хейграст.
— Вода превратилась в кровь, — прошептал Дан. — Я видел своими глазами!
— Вы не заметили главного, — Лукус поочередно взглянул друзьям в глаза. — Хейграст, ты помнишь, как назвал Саш демона, который заставил его открыть проход?
— Неужели? — поразился Хейграст.
— Да, — кивнул Лукус. — Тебе не кажется, что все это делает наше путешествие вдвойне важным?
— "И тогда Илла открыл Северные ворота", — прошептал Хейграст.
