Глава 1
Грохот больших барабанов. Пронзительный вой труб. Длинный ряд плоских чаш, выстроившихся на увитых белыми лентами треножниках в два бесконечных ряда, в которых пылает огонь. Шеренга элитных гвардейцев Империи между ними, также в белой траурной форме. Бесшумные шаги по пушистому белому ковру мужчины, несущего тело женщины на руках, и три фигуры позади него.
Семья. Муж. Жена. Дети… Бесконечный, полный муки и страданий путь. Ююка умерла. Как и было предсказано, скончалась спустя десять лет после того, как переделала свое тело. Внешне все в порядке: вечно юное лицо с пепельными волосами, забранными в хвост на затылке. Но внутри…
Когда Иван увидел показания сканера, ему стало жутко. Неужели и с ним будет так же? Сплошная масса, без органов и внутренностей? Пористый монолит серого цвета? Удивительно, что до последнего дня его жена оставалась все такой же, бесконечно доброй и ласковой, ничем не выказывая своих нечеловеческих мучений…
Чуть позади — те, кто провожает императрицу в последний путь. Чиновники, друзья, представители других миров. Марк Незуми, гросс-адмирал Объединенного Флота со своими двумя женами и четырьмя детьми. Короб Тарго, бессменный глава Службы безопасности Империи с супругой, имперским министром экономики Реей Тарго и тремя мальчиками в кадетской форме военного училища. Туда берут детей с пятилетнего возраста, не делая разницы между полами и происхождением. Саора Файер, представитель светлых фэллов, и Юмара Тойо, представитель темных. С ними — Курт фон Вальдхайм, гроссмейстер Тевтонского Ордена, входящего в состав Империи. Луис Рикардо, наместник Императора в мирах циклопов и терран. И прочие, прочие, прочие…
Путь, полный страданий для него, Ивана де Берга, Императора по прозвищу Жестокий. Его детей: Михаила, Аоры, Иалы — одного родного и двух приемных. Длинный бесконечный путь по траурной дорожке, с телом любимой жены на руках, к мавзолею, где упокоится ее прах. Белый цвет смерти по обычаям ушедшей в прошлое империи Тайхотсу, стертой с лица Галактики легионами Жестокого. Ныне — провинции, откуда родом Ююка.
Уже год как все миры в этом квадранте под его рукой. Единое государство. Единый народ, без деления на национальности и расы. Единая экономика и валюта. Налажены связи с тремя другими Галактиками. К сожалению, одна из них мертва, а во второй только-только закончилась кровопролитная война между фэллами и тевтонами, истощившая их силы до предела.
Вон как обе дамы зыркают глазами в сторону несокрушимой гигантской фигуры фон Вальдхайма в парадных доспехах и белом плаще с черным крестом. Впрочем, может быть, не из-за ненависти, а от того, что рядом с рыцарем идет тоненькая фигурка светлой фэллы в уборе замужней женщины Тевтонии с заметно выдающимся вперед животом восьмого месяца беременности. Той, что отринула все законы и обычаи своей родины из любви к врагу…
Грохот траурных барабанов и пронзительный плач фанфар. Десять лет до вторжения неведомого врага. Пять лет до его, де Берга, собственной смерти. Справится ли Михаил и те, кто останется с ним, с могучим противником? Осилит ли объединенное человечество этих чудовищ?.. Должны! Любым путем, любой ценой, но должны! Ради этого он уничтожил тех, кто стоял на пути. Ради этого стер в прах миллионы и миллионы. Официальное прозвище де Берга — Жестокий. Впрочем, куда больше тех, кто шепотом, вечерами, оглядываясь на каждом шагу, называет его Кровавым. Но у Императора нет выбора. Либо остаться добреньким безвольным правителем, либо мечом и огнем загнать всех под тяжелый диктат Империи ради того, чтобы выжить…
И — невесомое тело той, кто любил его больше жизни, больше самой себя, на руках. Той, которая знала его лучше, чем кто-либо другой. Женщина, видевшая его мучения, когда он просыпался в кошмарных снах, увидев мертвые глаза уничтоженных по его приказу людей. Женщина, всегда утешавшая его, поддерживавшая во всем: делах, начинаниях, действиях. Несшая на своих хрупких плечах ношу, сравнимую с его…
— Отец… Я сменю.
Это сын. Он любил эту бывшую тайхотсу, словно родную мать, которой она и стала ему в семь лет.
— Я сам. Спасибо.
Маленькая ладошка с зажатым в ней платочком касается его лба, на котором выступили капли пота. Аора. Приемная дочь. Жена его сына.
— Мама… Прости за все…
Это Иала. Девочка-чуканка, подобранная Ююкой на развалинах столицы Княжества. По просьбе жены он пощадил малышку, поместил ее в регенерационный центр личного супердредноута, обладавшего единственным подобным комплексом во всей Галактике, и отрастил ей новые ноги. Колючая и нелюдимая. Ненавидящая приемного отца больше жизни. И общающаяся лишь со слугами и своими приемными братом и сестрой-золовкой. Ни одного слова, обращенного к нему, не слышал де Берг за все десять лет. И вот Иала впервые плачет за его спиной, осознав, что больше никогда не сможет наверстать то светлое, упущенное из-за старой ненависти…
Широкие ступени лестницы, ведущие к мавзолею. Шаг за шагом. Грохот барабанов. Плач фанфар. Их тридцать три. Столько лет было Ююке, когда она ушла от него. Квадратный вход, куда никому нет доступа. Огромный каменный пьедестал перед зияющим черным отверстием, ведущим внутрь…
Тело почившей супруги легло на черный полированный камень. Де Берг сделал шаг назад. Рядом застыли сын и дочери. Остальные почтительно выстроились на широкой последней ступеньке. Это правило проходящего ритуала. Только родственники могут стоять возле последнего ложа. Когда умрет кто-то из сподвижников, сам Император будет стоять ниже близких умершего…
Голубоватое сияние силового поля, укрывшего тело. Ослепительная вспышка и… Горстка пепла в квадрате, образованном крошечными эмиттерами. Внутри что-то оборвалось, уходя навсегда. Обе дочери ахнули, припав одна к мужу, вторая — к нему. И рука сама поднимается, гладя Иалу по коротко стриженной макушке, а губы шепчут:
— Доченька, прости меня…
Лихорадочный, еле слышный шепот в ответ:
— Папа, папочка, какая же я была дура!.. Мама, мамочка…
И горячие слезы, прожигающие кожу насквозь, крепкое плечо сына, поддерживающее отца.
Пепел проваливается сквозь поверхность черного камня. Сияние силового поля угасает. Мгновение — и сквозь сплошную поверхность последнего ложа начинает подниматься урна с прахом. Простая, скромная, наглухо закрытая ваза, с надписью на универсальном языке, «Ююка де Берг. Первая Императрица».
Четыре ладони одновременно накрывают сосуд сверху. Четыре — притрагиваются с боков, касаясь друг друга. Затем три пары ладоней исчезают, и де Берг поднимает урну, показывая ее всем. Те, кто стоит на ступени, те, кто в почетном карауле, те, кто смотрит трансляцию, — все опускаются на одно колено, отдавая дань уважения и почести горю императорской семьи. Или наоборот, смеются над их слезами. Слишком мало времени прошло с объявления Империи. Врагов у Ивана Кровавого гораздо больше, чем соратников и истинных подданных…
Щекочущее касание силового манипулятора. Он мягко подхватывает вазу с пеплом, унося ее внутрь мавзолея. Массивные плиты камня смыкаются, запирая вход до следующего раза… Конечно, есть проход под землей. И когда Иван или дети пожелают навестить жену и мать, они всегда смогут это сделать…
Император сам опускается на колено, кланяется мавзолею. Сын повторяет за отцом. Дочери просто склоняют головы. Иван не видит, но чувствует, что люди позади него, кто находится в траурной процессии, повторяют каждый жест. Последний удар барабанов. Последний печальный вскрик труб. Обратный путь вниз по лестнице последнего пути…
— Я хочу побыть один.
— Папа!..
— Один!
Пришлось повысить голос на близких, но что поделать, если остаться в одиночестве сейчас для него лучшее лекарство, чтобы не сорваться? Да, им тоже тяжело. Но детей трое, и они смогут поддержать друг друга. А вот ему никто не поможет. Слишком тяжелая ноша на плечах. Страшное знание будущего. И осознание, что ко времени Судного Дня человеческой расы его, единственного, кто может дать людям шанс уцелеть как виду, уже не будет…
Все с недоумением смотрят на Императора, но сейчас ничто не способно тронуть его сердце. Только одиночество, чтобы не совершить непоправимое…
Щелкает замок за спиной. Двери закрыты наглухо. Личные покои императорской четы. Ее украшения. Забытая в суматохе царедворцами траурная повязка. Гардеробная… Ююка до самого конца носила только один фасон платья — одежду Симбионта. Иван так и не рассказал ей об этом. Ее ласковые руки… Глаза, глубокие, словно океан… Голос, заставляющий трепетать человеческое сердце…
Бедная моя!.. Любимая моя!.. Больше нет тебя рядом. И — нечто, рвущее сердце и душу, огонь из глаз…
Курт фон Вальдхайм смотрел на закрытую дверь, ведущую в покои Императора. Если бы он мог, то сделал бы невозможное, лишь бы утешить человека, который стал его сюзереном. Тевтон по доброй воле принес присягу на верность тому, с кем воевал раньше. Человеку, совершившему невозможное. Теплая ладошка коснулась руки гиганта.
— Милый…
Ласковый певучий голос любимой женщины. Гроссмейстер очнулся.
— Что, дорогая?
И сразу же резким движением спрятал ее за спину, привычно оберегая от врага. Вот они, убийцы: Саора Файер, представитель светлых фэллов, и Юмара Тойо, темная фэлла. Непримиримые противники на родной планете. И вынужденные союзники в войне против Ордена. Никогда светлый фэлл не станет есть за одним столом вместе с темным. Никогда темный фэлл не породнится со светлым. Тысячи лет между ними вражда. Не на жизнь, а на смерть схватки между племенами. Почему же эти двое сейчас спокойно стоят перед ним, их врагом, и смотрят так, будто ждут чего-то от тевтона? Или они хотят покончить с его женой? Ибо то, что Юкама стала его супругой, примирило исконных противников в их стремлении уничтожить отступницу.
— Господин фон Вальдхайм…
Рука Курта привычно ищет рукоять меча, которого нет. Оружие находится в личных покоях гроссмейстера. Впрочем, обе фэллы тоже безоружны. А сила тевтона способна уничтожить обеих женщин в мгновение ока.
— Господин фон Вальдхайм, мы бы хотели переговорить с вами с глазу на глаз.
— Если вы о моей жене…
— Речь пойдет об Императоре. Мы гарантируем, что, пока вы находитесь на Метрополии, ни один волос не упадет с головы отступницы. Слово сказано.
И руки, приложенные к груди. Клятва, нарушитель которой карается смертью. Поверить? Что ж, пусть будет так. Курт на секунду прикрыл глаза — два светлых силуэта. Они сейчас не лгут. Наклонился к жене:
— Дорогая, подожди меня в покоях. Я скоро вернусь.
Юка слабо кивнула и поспешила уйти. Ей сейчас тяжело ходить на таком сроке беременности. Но она — мужественная маленькая фэлла, доказавшая свое право стать его женой, женой гроссмейстера и тевтона. Едва супруга исчезла за поворотом коридора, Курт внимательно посмотрел на обеих фэлл:
— Что вы хотите мне сказать?
Су Юмара ответила первой:
— Не прогуляться ли нам по императорскому саду? А то паранойя господина Тарго уже вошла в поговорку. Говорят, что в первую брачную ночь он проверял наличие «жучков» в ночной сорочке своей супруги.
Су Саора натянуто улыбнулась:
— Я тоже слышала нечто подобное. Вы позволите, господин гроссмейстер?
И ловким движением ухватила его под локоть, кивнув исконной сопернице.
— Следуйте за нами, су Юмара.
Но та не уступила светлой ни на йоту, схватившись за другую руку тевтона.
— Уж лучше вместе…
Сад дворца был великолепен. Деревья и кустарники со всех уголков Галактики, даже с легендарной Земли, прародины человечества. Цветы, травы, пение множества разнообразных птиц с реликтовой планеты. Журчание искусственных ручьев и ласковый шум маленьких водопадов. Наконец фэллы, ведущие тевтона, остановились у небольшой беседки возле пруда, поросшего огромными цветами, и разом уселись на скамеечку, оставив для гиганта место между собой.
— Господин гроссмейстер, до нас дошел слух, что Император смертельно болен. Вы что-нибудь знаете об этом?
Фон Вальдхайм удивился:
— Почему вы спрашиваете меня?
— Вы же — Исток. Значит, можете определить, так ли это, или очередная сплетня, запущенная врагами Империи.
Тевтон вздохнул:
— Увы, это правда. Если меня не обманывает мое знание, а вам известно, что это невозможно… Максимум шесть, а всего вернее — пять лет. И у нас сменится сюзерен.
— Так мало?!
Владычица светлых фэллов была потрясена известием не на шутку. Впрочем, и темная коллега испугалась — именно испугалась — не меньше.
— Боги! Значит…
Фэллы переглянулись, потом, по-видимому, придя к какому-то общему решению, синхронно произнесли:
— Неужели Император — действительно легендарный Прогност?
— Да. Он Прогност первого ранга.
— И покойная госпожа Ююка — его Симбионт?
— Нет. Она лишь выглядела как Симбионт. Но им не являлась.
— Значит, Император живет без Симбионта?!
Испуг обеих фэлл передался и тевтону. Курт почувствовал, что им известно нечто тайное.
— Да. Насколько я знаю, последний раз он был с Симбионтом десять с половиной лет назад.
— Проклятие! — выругалась Саора.
Курт удивленно взглянул на нее.
— Су… Вы…
— А чего тут такого?! — вмешалась Юмара. — Знай мы, что он столько времени без Симбионта, придумали бы что-нибудь. А теперь у нас почти не осталось возможности спасти его! Удивительно, что Император вообще протянул столько времени! Господин гроссмейстер, я буду кратка: добейтесь для нас немедленной аудиенции у сюзерена.
— Немедленной! — присоединилась Саора. — Речь идет о его жизни. И нашей тоже!
Фэллы буквально вцепились в Вальдхайма, и тот, не выдержав, рванулся и вскочил:
— Что вы несете?!
Юмара умоляюще взглянула на гиганта.
— Вы же знаете, гроссмейстер, что случится через десять лет!
Тевтон мгновенно остыл. Конечно, ему, одному из очень немногих, было известно о вторжении.
— Без Императора и Прогноста ни у кого нет шансов остаться в живых. А для того, чтобы он дожил до Судного Дня, нужен Симбионт!
— Верно…
Саора вздохнула и опустила глаза.
— Есть легенда. Точнее — способ, как Император может найти свою половину. Правда, для этого нам, троим исконным врагам, придется объединить усилия. И, конечно, самому сюзерену придется пройти через многое. Шансов мало. Но они есть. Только вот времени почти не осталось.
— Сколько?
Темная фэлла покачала головой.
— Всего четырнадцать дней. Следующей возможности придется ждать сто лет…
— Идемте за мной!
Гроссмейстер не раздумывал ни секунды. Он видел, что фэллы действительно в полном отчаянии. Пусть сейчас у Императора траур по почившей супруге. Это даже и к лучшему, как ни кощунственно звучит. Под таким предлогом он может исчезнуть на некоторое время, необходимое для решения проблемы Симбионта. Слишком много усилий приложил де Берг для создания Империи, которая встанет на защиту человечества. И это не даст ему возможности дожить до Судного Дня…
Иван аккуратно сложил колье в деревянную коробочку. Это украшение Ююка любила носить больше всего. Первая драгоценность, подаренная им жене. Рука застыла, не в силах захлопнуть крышку. Тонкое сияние драгоценных камней в филигранной оправе. Слабый звук захлопнувшейся крышки. И грохот за массивной дверью, ведущей в его личные покои. Что там творится?!
Де Берг почувствовал, как внутри нарастает гнев к тем, кто посмел потревожить его горе и нарушить немногие минуты уединения, о которых он так просил. Разъяренный, выскочил в комнату из будуара и замер на месте — перед ним возвышался фон Вальдхайм, за спиной которого прятались две растрепанные фэллы.
— Вам плевать на то, что и у Императора есть обычные чувства? — произнес де Берг ледяным тоном.
— Ваше Величество! Это вопрос жизни или смерти! — в отчаянии выкрикнула светлая фэлла.
— Вашей жизни или смерти, Ваше Величество! — повторила за ней темная.
Курт вопрошающе посмотрел Императору в лицо, но оно оставалось каменным. Потом шевельнулись губы:
— Господин гроссмейстер, я думал, что вы цените мое уважение к вам и особое отношение к Тевтонии. Видимо, я ошибался, и вы вообразили, что можете поступать, как заблагорассудится.
— Ваше Величество… — Гигант склонил голову: — Мы, правители наших держав, осведомлены о Судном Дне. Вам это известно. Как и то, что только вы сможете помочь человечеству выжить в Армагеддоне. Эти фэллы знают, где вы можете найти себе Симбионта.
Губы де Берга вновь дрогнули. Это смотрелось жутко: ухмылка на ледяном лице.
— И что? Вам известно, что мне осталось немного… — Император вскинул руку, останавливая появившуюся охрану: — Оставьте нас и закройте двери! — Когда его распоряжение было выполнено, продолжил: — И меня уже не спасет никакой Симбионт. Поздно.
Юмара торопливо поклонилась.
— Ваше Величество, вы ошибаетесь! Симбионт способен легко вылечить даже на такой стадии. Будь вы на смертном одре, и то возможность исцеления была бы стопроцентная!
— И что? Вы предлагаете мне вернуть Явару?
Саора изобразила гримасу отвращения:
— Эту презренную? Зачем вам нужна подобная? Как раз она мало подходит вам после стольких лет смешения с человеческим видом. Есть гораздо лучшее решение — обзавестись собственным, только для вас предназначенным Симбионтом! Таким, который полностью настроен на Ваше Величество.
Иван чуть помедлил, потом уселся на стоящий у стены диван, не выпуская незваных гостей из поля зрения ни на секунду, и тихо спросил:
— А вы не задумались над простым вопросом — хочу ли я иметь Симбионта?
— Что-о?! — не выдержал могучий тевтон. — Ваше Величество! Не вы ли открыли мне и другим истину? Показали будущее, которое нас ждет через десять лет?! И теперь вы хотите умыть руки, дождаться спокойной смерти, когда миллиарды людей погибнут в мучениях? Да какой же вы Император после этого?
Курт, не сдержавшись, выругался, а фэллы со страхом уставились на де Берга — неужели сломался и все, что они хотят сделать, — зря?!
— А ваши дети? Что станет с Михаилом, Аорой, Иалой? Как умрут они? Или вам все равно, потому что вас уже не будет на этом свете?!
Император вздрогнул, провел ладонями по лицу, словно стирая невидимую остальным паутину, и уже совсем другим тоном сказал:
— Простите. Я… забылся.
— Нет. Это проклятие Прогноста одолевает вас! — тихо возразила темная фэлла.
— Да. Вы правы, су Юмара… — кивнул де Берг. — Так что вы хотите мне сказать?
Вперед вышла светлая фэлла, вновь поклонилась сюзерену:
— Ваше Императорское Величество, существует возможность найти вам абсолютного Симбионта…
Де Берг внимательно оглядел всех троих и сделал приглашающий жест.
— Присаживайтесь, дамы и господин фон Вальдхайм. Как я понимаю, разговор у нас будет долгий…
Дождавшись, пока все займут места на стульях, Император откинулся на спинку своего дивана, приняв расслабленную позу, но по-прежнему оставаясь серьезным.
— Значит, вы хотите, чтобы я жил. И спас человечество от уничтожения?
Фон Вальдхайм тихо, но твердо произнес:
— Мы не властны в своих поступках и желаниях, Государь. Ибо чем выше у человека положение, тем большие обязанности на его плечах. Даже умереть мы не можем по собственной воле. Тем более что вы не человек, а Прогност.
— Верно, гроссмейстер. Ну и что же мне хотят предложить уважаемые су Саора и су Юмара?
Фэллы переглянулись, потом темная заговорила:
— Каждая из нас, Ваше Величество, знает лишь половину правды. Поэтому пусть первой начнет моя светлая соперница.
Саора коротко кивнула в знак благодарности и начала:
— Раз в сто лет есть возможность открыть Проход, ведущий в Затерянный Мир, где существует Храм Создателей. В этом храме вы и найдете своего Симбионта, Ваше Величество. Проход же, или по-другому — Врата, находится на планете господина фон Вальдхайма. И только он способен их открыть, поскольку на данный момент господин гроссмейстер — единственный Исток в нашем мире. Врата же подчиняются лишь чистой силе, которой и обладает господин фон Вальдхайм.
Она замолчала. Но тут же вступила темная фэлла:
— Когда вы пройдете Врата, вас встретит Указующий. Он поможет вам найти Знающего. Знающий направит вас в Долину Забытых, где вам придется пробыть некоторое время до того, как звезды сложатся в положенный узор и двери Храма откроются. Тогда вы сможете преодолеть Туманную Дорогу и предстать перед Богиней. Она исполнит ваше желание. В Храме произойдет битва между темным и светлым началом. Чье из них победит, то и будет вашим истинным Симбионтом.
Юмара замолчала.
— И это все? — усмехнулся Иван.
— Нет, Ваше Величество. Не все, — снова вмешалась Саора. — На вашем пути вы встретите множество препятствий и еще больше врагов. Не думайте, что вы один отправитесь в путь к Богине. О нет! Десятки, сотни существ из сотен миров пойдут туда. Но Храма достигнет лишь один из Ищущих, которым станете вы!
— И с собой вы можете взять лишь немногое, — добавила Юмара. — Пищу. Простое оружие. Ничего высокотехнологичного брать нельзя — ни передатчика, ни бластера. Даже ваша одежда должна быть из обычной ткани или шерсти. Иначе вы умрете, едва перешагнув порог Врат!
— Понятно. Получается, что ваша Богиня проверяет идущих к ней на пригодность к исполнению своего желания?
— Нечто в этом роде, Ваше Величество…
Де Берг дернул краешком губы, как делал всегда, когда его что-то раздражало.
— А смогу ли я вернуться домой? Вы же сами сказали, что Врата открываются раз в сто лет?
— Это верно, Ваше Величество. Но Богиня сама вернет вас назад, в ваш мир. Это правило никогда не нарушалось на протяжении миллионов лет!
Иван опустил голову, задумавшись, потом снова вскинул ее.
— Господин гроссмейстер, ваше мнение?
Гигант помолчал и решился:
— Да. Место, о котором говорят обе су, действительно существует на Тевтонии. Я могу его показать и проводить туда. А вот открыть…
— Мы поможем, — хором произнесли фэллы. А Юмара добавила, покраснев:
— Фэллы — далекие потомки Симбионтов. Как ни больно признавать, наша раса была создана искусственно лишь для этого. Посему каждая из нас обладает отголоском силы Симбионта. Если Его Величество проведет путь до Тевтонии в нашем с су Саорой обществе, это подарит ему некоторое дополнительное время и силы…
Иван вновь задумался: умереть — это слишком просто для него. Пусть скончалась Ююка, но остались Михаил, Аора, Иала и еще миллиарды и миллиарды других людей, которые встретят Нашествие. Значит, даже в смерти он не волен и должен любым путем дожить до начала войны. Следовательно, выбора у него опять нет…
— Когда можно будет открыть Врата?
— У нас четырнадцать дней.
— Понятно. Мне нужны сутки, чтобы подготовиться к путешествию по Затерянному Миру и отдать необходимые распоряжения советникам.
— Как прикажете, Ваше Величество! — почтительно склонились три головы. — Но мы успеем добраться до Тевтонии за столь малый срок?
— Да. Нас доставит туда «Вампир». Так что, уважаемые су и господин гроссмейстер, можете идти собирать свои вещи. Завтра мы отправляемся. Кстати, господин фон Вальдхайм, возьмите с собой на борт и вашу супругу. Зачем ей оставаться здесь в одиночестве? Да и вы лично будете волноваться за нее, чтобы ничего не произошло по пути.
— Благодарю за милость, Ваше Величество! — И острый взгляд из-под бровей в сторону обеих фэлл.
Но те сделали вид, что ничего не заметили.
— Все свободны!
— Да, Ваше Императорское Величество…
Три коротких поклона. Щелчок двери, закрывшейся за непрошеными гостями.
Оставшись один, Иван некоторое время сидел неподвижно, заново прокручивая в памяти малейшие нюансы беседы, потом решительно коснулся встроенного в мундир кристалла:
— Господина Тарго ко мне. И пригласите моего сына…
