Глава 7

Человек выпрыгнул из фургона. Через несколько мгновений снаружи раздались тихие голоса, разобрать, что говорят, было невозможно, да я особо и не прислушивалась.

Стоило остаться в одиночестве, и я тут же вспомнила про папу. На глаза опять навернулись слезы. Стоп, нельзя пока, еще много чем надо заняться. Вызвать стражу т’сареш, оформить бумаги, чтобы стрясти потом с упырей компенсацию, собрать тела, наших надо довезти до клана обязательно. Надо еще придумать, кем этих людей объявить перед т’сареш, в документах про расовый и численный состав каравана сказано достаточно расплывчато, да и границу мы пересекали вместе с примкнувшими людьми. Так что прокатит. Нет, когда мы подадим требование на компенсацию, вампиры начнут расследование и наверняка найдут лишних людей, но мы уже успеем к тому моменту пересечь границу и ребята будут в безопасности. Ну, в относительной. Да и с дядюшкой я к тому времени посоветуюсь, а уж он подключит стряпчих из Оэсси, тем же только дай хвост кровососам накрутить, своего не упустят. Демон, «повезло» же мне, иномиряне. Они ж даже не представляют, какой опасности подвергаются, шарахаясь по здешним местам с ментальной защитой высочайшего класса, обвешанные по самые уши серебром. Да с ними бы и разговаривать не стали, сразу бы убивать начали. Похоже, я уже начала понемногу отдавать свой долг, хотя люди об этом и не подозревают. Пока.

Внезапно закружилась голова. Я немного слукавила, говоря с майором, чувствовала себя далеко не нормально. Общая слабость, легкая тошнота, головокружение… Это от голода, расплата за быстрое заживление ран. Человек с такими повреждениями провалялся бы не меньше сезона, если бы мага рядом не оказалось. У меня же все дней за тридцать — сорок заживет. Нога даже быстрее, дней через десять уже смогу ходить. С плечом же, судя по ощущениям, все гораздо серьезнее. Но я экспериментировать со своей тушкой однозначно не собираюсь. Доберемся до Перевального — обращусь к магу, денег, слава предкам, хватает. Конечно, лучше сразу лечить свежие раны, но и так сойдет, дня три не самых приятных ощущений — и все будет в порядке. Ну, кроме мошны, берут маги дорого…

Хаос всемогущий, есть-то как хочется, где же человек. Не, то мясо, которым меня угостили, оказалось на удивление сытным, но времени уже прошло сколько… Я поежилась. Тарра опустилась ниже, и стало прохладнее. Да и сквознячок по повозке гулял ощутимый, а из-за ран никак не удавалось устроиться поудобнее и плотно завернуться в одеяла. Все время откуда-нибудь да поддувало. Так, подумаем… Ой, у меня же та ночная рубашка с собой, которую мне жена казначея подарила. Зачем я этот ужас салатового цвета с собой взяла, не знаю, лучше уж совсем голышом спать, чем в этом, но вот и пригодилась… Точно, у меня же там еще шерстяные чулки есть, страшненькие, очень колючие, но зато теплые. Ну да, и людям меня перевязывать удобно будет…

Я решительно выскользнула из одеял и осторожно сползла на пол. Ой, холодно, к тому же неровные доски пола неприятно царапнули голую задницу. Н-дя, наверное, лучше было продолжать мерзнуть по чуть-чуть и попросить человека помочь, но теперь уже поздно. Так, вроде в этом сундуке мое тряпье… Я ухватилась за ручку левой рукой и хвостом, дернула… и в результате сама поехала к сундуку. По грубым доскам… Голой попой… Ай-ай-ай… Уперлась левой же ногой в край лежака, дернула еще раз. Усилие тут же отозвалось болью в плече, зато сундучок наполовину вылез. Правда, дальше двигаться отказался.

В задней части повозки что-то стукнуло, потом еще раз грохнуло. Во, человек вернулся. Только повел себя как-то неадекватно. Что-то буркнул себе под нос и развернулся ко мне спиной. Не поняла.

— Эй, майор, ты чего? — спросила, продолжая сражаться с сундучком и стараясь не делать резких движений.

— Ну ты, это… не одета… — пробурчал человек, не поворачиваясь ко мне.

— И что, я такая страшная без одежды, что ты меня видеть не можешь? Слушай, развернись, пожалуйста, а то у меня впечатление, что я с твоей задницей разговариваю. И помоги лучше, а то я совсем замерзла.

Человек развернулся, подошел ко мне и одним движением выдернул сундук из-под лежака. Я тут же откинула крышку и зарылась в тряпки. Майор же продолжал бегать взглядом по всей повозке, явно избегая смотреть на меня.

— Я такая уродина по вашим меркам, что на меня смотреть противно?

— Нет… совсем нет… — Человек замялся. — Просто… А, ладно, у нас считается неприличным смотреть на обнаженных особ противоположного пола, особенно если они молодые и красивые.

— Странная традиция, — пожала я плечом. Во, один чулок нашелся, и я начала натягивать его на здоровую ногу. Хвостом и одной рукой делать это было жутко неудобно. — Если нравится — смотри, если не нравится — не смотри. А признавать, что смотреть приятно, но при этом отворачиваться… Не понимаю…

Я на секунду отвлеклась, потеряла равновесие и растянулась бы на полу, если бы человек не подхватил меня.

— На-ка, помоги мне, я ногу подержу, а ты натянешь, а то одной рукой… — Я пихнула собеседнику второй чулок, а сама осторожно приподняла раненую конечность. Майор старательно натянул чулок на мою ногу. — Вот, так гораздо лучше…

Теперь рубашка. Я просунула в воротник голову и стала шарить внутри, ища рукав, но только запуталась. Майор тяжело вздохнул, поднял меня за талию, посадил на ноги и стал распутывать ночнушку, сбитую в какой-то ошейник… В этот момент под полог фургона просунулась чья-то физиономия.

— Командир, я тут это… — сказал подошедший, но увидел нас и осекся: — Упс… Звиняюсь, помешал…

И исчез из поля зрения. Майор чуть слышно зарычал, рывком натянул на меня рубашку, поскольку рукав мы так и не нашли, я оказалась, будто в мешке, затем он громко рявкнул:

— Капитан! Стоять!!! Кругом!!! Назад!!! Ко мне!!!

Ой, и этот капитан. И так далеко от моря. Под полог снова просунулась голова, на лице застыло вопросительное выражение. А, это тот человек, которого я первым увидела, только теперь без своего платка на голове. Странно, волосы неприлично короткие, у майора, кстати, тоже. И ведь не просто так, явно подстрижены.

— Девушка замерзла, одеться помогаю, — сказал майор, как будто оправдываясь. — Чего хотел-то?

— А, да-да, конечно, — согласился капитан, правда, на лице у него застыло какое-то ехидно-недоверчивое выражение. — Да я это, нашел что-то, похожее на гречу, и что-то, похожее на рис, чего варить-то?

— И то и другое, — буркнул майор. — Все? Свободен!

Капитан весело подмигнул нам и исчез окончательно.

Майор тяжело вздохнул, осторожно усадил меня обратно на лежак и стал помогать просунуть руку в рукав, бормоча себе под нос что-то вроде: «Скотина любопытная, пошляк, на ноль помножу».

— И что это было? — удивленно спросила я. — Я не очень поняла…

— Ну, если бы меня застали в подобной ситуации в моем мире с молодой и красивой девушкой, то подумали бы, что я хочу с ней переспать. И непосредственно к этому приступаю.

— Переспать, в смысле секс? — переспросила я. — Ну и что? Что тут такого-то?

— Гм, ну, в данной ситуации могли появиться мысли о насилии или принуждении. А у нас за это наказывают… Да и не принято прыгать у нас в койку в день знакомства, да еще в такой ситуации. Ну, если только очень уж кто-то озабочен постельными забавами…

Но последние его фразы я пропустила мимо ушей. Изнасиловать? Меня? Смех я сдержать уже не могла. Изнасиловать тифлингессу, ой, мама… Даже боль не могла унять мой ржач…

— И чего я такого смешного сказал? — спросил майор немного обиженно.

— Ой, ты же не встречал раньше тифлингов, прости. — Я вытерла рукой, которую наконец-то просунула в рукав, выступившие от смеха слезы. — Просто я — не человек, хоть мы все и полукровки, кровь людей в нас есть, но все равно мы не люди. Тифлинги намного сильнее и выносливее прочих разумных, в том числе и в постели. Ну разве только т’сареш к нам приближаются, и то… Мы посильнее. Да и не интересует т’сареш постель, они по-другому размножаются и никакого удовольствия от этого не испытывают. Скорее уж наши девочки сами кого хочешь изнасилуют… Даже черные орки, которые вообще трахают все, что не сбежало, с нами не связываются. И вообще, они считают, что самое страшное из того, что может случиться с их воином, — это нарваться на парочку сексуально не удовлетворенных тифлингесс. И это, наверное, недалеко от истины, если наши не побрезгуют, конечно.

— Надеюсь, ты это, того… Удовлетворена, — осторожно сказал майор.

— Да не пугайся ты. — Я ткнула человека кулаком в плечо. — Я еще молодая, мне и так впечатлений в жизни хватает. Это те, которые в старых девах остались, мужа себе так и не нашли, ну, или если овдовели. Начинают новые острые ощущения искать, наверное, от одиночества и безысходности, вот и пускаются во все тяжкие…

— Не скажу, что ты меня успокоила, но, наверное, в случае чего, я на дерево залезть успею, — несмело улыбнулся человек и тихонько пробормотал в сторону: — А Стингера, если что, не жалко, нехай репутацию оправдывает…

Я представила, как вся такая возбужденная прыгаю вокруг дерева, на котором сжался от страха этот здоровяк, и меня опять пробило на ха-ха. Впрочем, веселье прервало голодное бурчание в желудке.

— А покушать еще нету? — грустно спросила я.

— Есть, есть, — ответил человек. Взял свой шлем, который оставил около входа в повозку, и уселся на лежак рядом со мной, поставив шлем между нами. — Я тоже перекушу немного, а то как-то забыл сегодня…

В шлеме лежали три такие же металлические кружки, как и та, которую мне давали раньше. Вот только едой от них совсем не пахло, наоборот, пахло разогретым металлом и еще какой-то алхимией. Странно… Человек же выставил пару кружек на лежак и стал ножом распарывать их верхнюю часть. Повозку тут же наполнил аппетитный аромат мяса, я довольно облизнулась.

В одной посудине оказалось такое же мясо, во второй же — что-то вроде каши. Майор жестом предложил мне выбирать. Для разнообразия решила попробовать кашу, оказалось не так вкусно, но тоже ничего, есть можно.

— Тебя в сон пока не клонит? — спросил человек, методично пережевывая пищу. — А то я бы пару вопросов хотел сегодня прояснить, просто чтобы понять, что делать дальше.

— Ну есть немного вообще-то, — согласилась я, лихо орудуя ложкой. — Но еще полстражи я потерплю… Хотя денек сегодня выдался…

— Ты не поверишь — у нас тоже. — Человек задумчиво уставился в пространство. — И не только сегодня… У нас, знаешь ли, попасть в другой мир — очень необычное событие.

— У нас тоже. Дея — заброшенный перекресток. Сюда редко теперь приходят. А чтобы путешествовать отсюда… Силы на порталы нужны огромные, очень немногие маги могут открывать проходы. Да магам и без порталов есть чем заняться. Так что…

— Стоп-стоп-стоп. — Человек замахал рукой. — Дея — это вы так планету называете?

Я кивнула.

— Давай так. — Человек решительно рубанул рукой воздух. — Только воздержись пока от вопросов, обещаю, я потом постараюсь на все ответить. Но потом… Начнем с клятвы, которую ты мне дала. Мой опыт подсказывает, что клятва налагает обязательства не только на должника, но и на того, кому должны. И если ты хоть в общих чертах представляешь, что это было, хотя, похоже, и не просчитываешь до конца все последствия, то я обо всем этом совсем ничего не знаю…

— Ну с клятвой-то совсем просто, — проникнувшись его серьезностью, начала я, — ты спас мне жизнь, если бы ты не появился — я бы погибла, как и остальные. Шансов выжить у меня не было…

— Погоди, — перебил меня майор, — тебя нашел не я, а Стингер, ну, мой зам, ты его видела только что, — уточнил он, видя мое непонимание.

— Он же твой подчиненный, без твоего приказа он ничего бы не сделал. Если я, конечно, правильно поняла ваши отношения. — Человек кивнул, подтверждая. — Ну вот, решение мне помочь принимал ты, значит, и долг отдавать я буду тебе. А дальше ты уже сам разберешься.

— Ну с этим понятно, а в чем твой долг состоит? Мне, что ли, жизнь спасти?

— Как вариант, — пожала я плечами, — ну или просто помогать тебе в меру своих сил и своего разумения, пока Хаос не сочтет клятву выполненной. Если я по каким-либо причинам не смогу расплатиться, например, погибну, то долг перейдет на весь клан. Да и так весь клан будет помогать, узнав, как была принесена клятва. Ну, или пока ты сам не посчитаешь, что мой долг исполнен…

— А если я, например, по незнанию потребую что-то, чего ты не сможешь выполнить… Или это пойдет вразрез с твоими понятиями о чести и о долге? — Майор очень внимательно посмотрел на меня.

— Ты не путай, я тебе не вассальную клятву принесла, а клятву долга, — ухмыльнулась я. — Я сама буду решать, как и когда мне его вернуть.

— Ладно, а все эти спецэффекты? Ну пламя там…

— А, это Хаос. — Пришла моя очередь резко стать серьезной. — Тут я, пожалуй, начну с истока. Понимаешь, все мы, тифлинги, так или иначе потомки Хаоса. Нет, не совсем… Прямые потомки — наши демоны-предки, а мы уже следующие… Но тем не менее у нас в крови тоже есть частицы Изначального. Наши ученые до сих пор спорят, разумен Хаос или нет, есть свидетельства как «за», так и «против», но иногда он приглядывает за своими потомками. Так или иначе… В частности, он следит за выполнением клятв. Конечно, когда мы клянемся его именем. Хаос переменчив… Но, поклявшись его именем, никому пока не удавалось отказаться от выполнения слова. Знаешь, Хаос ведь не только следит за исполнением слов, но и помогает правильно сформулировать обещание. Причем так, чтобы дух и буква клятвы соответствовали. Ну, знаешь, чтобы нельзя было избегнуть исполнения слова, отыскав какую-нибудь лазейку в формулировках, как в договоре какого-нибудь человеческого крючкотвора. Я, наверное, очень сумбурно объясняю?

— Да нет. — Майор выглядел очень сосредоточенным и задумчивым. — Кажется, я понемногу начинаю понимать… И часто вы так клянетесь?

— Очень редко… Хаос такая штука… Чем меньше с ним имеешь дело — тем лучше. Тут в чем проблема: как выполнять свое обещание — решаем мы сами, а вот выполнено слово или нет — тут уже как Хаос скажет. Так что такие клятвы приносятся исключительно редко и в очень важных случаях. И то… Мы обычно призываем в свидетели не сам Хаос, а его отражения… Это… Ну, как бы в каждом мире, каким бы упорядоченным он ни был, все равно содержатся небольшие частицы Хаоса. Вот их и называют отражениями. Обычно на клятвы отзываются они… Но в моем случае… ответил сам Хаос, великий Изменчивый… Я, если честно, о таком даже не слышала, надо будет дядю расспросить.

— Гм, и чем тебе грозит такое внимание Хаоса?

— Не знаю. Может, это будет обычное исполнение клятвы, а может, и нечто особенное… Хаос непредсказуем по своей природе… Да, и еще. Тебе, наверное, надо и это знать. Пойми, нельзя заставить тифлинга поклясться Хаосом против его воли, наоборот, потребовать такую клятву — это оскорбить, и серьезно. И еще неизвестно, подтвердит Хаос клятву или нет, он опять же сам решает, дать свое «добро» на клятву или еще как. Если сочтет, что повод недостоин, может спалить на месте. И на мелочи он не разменивается… Правда, мы, наверное, научились понимать Изменчивого, где-то в подсознании, скорее всего. Последний случай, когда Хаос не подтвердил клятву кого-то из нашего народа, произошел очень-очень давно…

— Интересно девки пляшут, — повторил человек свое присловье. — Знаешь что, мне, наверное, надо немного подумать…

Он встал и начал собирать пустую посуду.

— Пойду я, наверное. Ты постарайся заснуть, завтра многое надо будет сделать.

Я послушно кивнула и завозилась, устраиваясь поудобнее. Повязки и боль никак не давали принять привычное или хотя бы нормальное положение. Стоило закрыть глаза, как тут же навалился страх. Перед глазами снова замелькали картинки боя, странные т’сареш, странные люди, длинный ряд мертвых тел… Человек, судя по звукам, уже собирался выпрыгнуть на улицу. И тут я неожиданно для себя ухватила его хвостом за руку и потянула к себе. Мысль, что я сейчас останусь в этом фургоне совсем одна… сама по себе эта мысль была невыносимой.

— Майор, посиди со мной, а, — жалобно попросила я.

— Ух, и что случилось? — спросил человек, усаживаясь на пол у моей постели.

— Не знаю. Никогда не боялась темноты и одиночества. Но сейчас страшно стало, как только подумала, что одна останусь, — присутствие человека мгновенно успокоило меня. И тут же навалилась усталость. Я убедилась, что он вот прямо сейчас не уйдет, и перекинула хвост ему через плечо. Просто чтобы чувствовать, что он рядом. Потом прикрыла глаза… больше никакого страха не было.

— Ну с чего ты взяла, что одна останешься. Мы тут рядом, просто снаружи. — Человек оперся затылком на мой матрац, игнорируя врезавшийся ему в шею край лежака. А нет, он не каменный, у него же в воротник брони что-то твердое вшито. — Кроме того, мне все равно в дозор заступать придется, как только моя очередь настанет, так что всю ночь с тобой сидеть не получится…

— Снаружи не считается, — пробормотала я, — вы там, а я здесь… А ты не можешь заступить в дозор на козлах фургона? Тогда, если полог откинуть, я тебя видеть смогу…

— Рад бы, да не пойдет, — вздохнул он, — хоть ты и говоришь, что дорога безопасна, но все равно, лучше посторожить… Тем более что вымотались мы за последние дни. Ребята как убитые спать будут, так что сторожить надо на совесть. Но я могу кого-то попросить посидеть с тобой, пока меня не будет. Да хоть Стингера того же…

— Ну не знаю… Я-то пойму, что он говорит, но он-то меня — нет.

— Так я эту висюльку просто ему отдам. Будет же работать?

— Не-э-э, не получится, ты талисман на свою кровь активировал. Теперь он только на тебя настроен, чтобы с кем другим работать стал — надо по новой начаровывать… Слушай, а почему ты броню свою не снимаешь, неудобно же, наверное?

— Да нормально, я привык за двенадцать-то лет… — Человек немного повозился, видимо, устраиваясь поудобнее, что-то глухо стукнуло о пол фургона, потом лязгнуло металлом. — Да и быстро все это на себя не наденешь, так что, пока место только условно-безопасное, лучше в обвеске оставаться. Ну и еще один нюанс. Мы пять суток без остановки перли по лесу, даже ели на ходу. Думаю, даже так пахнет от нас… А уж если я броню и берцы сниму, ты вообще задохнешься, наверное.

— Да, есть немного, — принюхалась я. — От меня, наверное, тоже пахнет… Мы восемнадцать дней назад из города выехали… А баню заказать только в Перевальном можно будет. В баню хочу…

Последние слова я произнесла, уже проваливаясь в черную глубину сна.