— … и дочь Царя демонов, сраженного…. пошла в ученики к…. Ибо таков был уговор их перед битвой…

… И молился он три дня и три ночи…. И снизошел потом с Горы, и сказал людям. — Вот видел я двухцветную козу с одним кривым рогом. И пас ее отрок семи лет, благообразный на вид, и хорошего рода….

… и Жрец Первой Ступени усомнился в его словах, но Небесный Верблюд послал ему видение…, и….

Голос жреца, бубнящего древние байки, накатывал волнами, то вдруг вторгаясь в сознание Ренки, то отступая назад, тем самым освобождая место дремоте. Веки невольно слипались, подбородок опускался вниз, и тело начинало заваливаться вперед, натыкаясь грудью на рукоятку заблаговременно выставленной перед собой шпаги. Он отшатывался назад, и вновь открывал свое сознание бубнежке жреца.

— Ну и гад же этот оу Готор. — Думал Ренки в эти секунды. — Только он мог так жестоко посмеяться над мечтами юного оу, о головокружительных подвигах и приключениях.

А начиналось все довольно здорово. — Сбылась самая нежно лелеемая мечта всей жизни — он стал офицером!

Причем — сразу вторым лейтенантом, разом прыгнув через одно звание. Да еще и с правом носить на погоне золотые шпаги с тремя звездочками — что означало, — звание это он получил не купив офицерский патент, не по выслуге лет, а за подвиги на поле боя! В сочетании с булавой, двумя топорами, и серпом и молотом, — с таким погоном не стыдно было выходить в отставку и бывалому ветерану. А мальчишка, неполных девятнадцати лет, имел полное право задирать нос на любую высоту, и даже облака обязаны были почтительно облетать этот нос стороной, уважительно покачиваясь под порывами ветра.

… Да. Съездить бы с таким погоном в Вааригаан, в родной городишко. В новом, дорогом мундире, сшитом у лучших столичных портных, и со скромной с виду шпагой на бедре, имеющей такую непростую историю, которую можно будет, как бы невзначай, рассказать старому приятелю Доксту между рассказами о своих основных подвигах, сидя в кабачке дядюшки Тааю, промеж оттопыренных от любопытства ушей, местной публики. Потом пройтись бы по знакомым до каждого камешка и кустика на обочине, дорожкам городка, солидно здороваясь с местными жителями, старательно не замечая их широко открытые рты и выпученные глаза. Или встретить красотку Лирину, уже небось давным-давно выскочившую замуж. И сделать этакое лицо… дескать не сразу и узнал…

… А еще лучше — сделать это в компании своих приятелей-ветеранов. — Еще одного второго лейтенанта, с таким же набором наград, и «благородной» теперь уже официальной приставкой «оу» перед именем. И четырех сержантов, чьи погоны, тоже способны заставить даже иного офицера, лишь почтительно склонить голову в уважительном кивке. (Риишлее, и правда умел награждать, пусть даже и авансом).

Потом можно пройтись по окрестностям городка, показывая друзьям местные достопримечательности… Хотя конечно, вряд ли, бывалых, повидавших мир вояк, сможет что-то заинтересовать в маленьком, скучном провинциальном городке… И все же…

— … оу Дарээка… извольте ответить… — Вторгся занудный голос в светлые ренкины мечты.

— А! Что?! — Встрепенулся он. — Извините, я кажется немного задремал.

— Похоже, молодой человек. — Раздраженно ответил на это голос, пробиваясь сквозь ржание аудитории. — Вас совершенно не интересует История Второго Храма! Зачем же вы тогда вообще пошли учиться в Университет?

Да. Интересный вопрос! Который Ренки неоднократно задавал своему приятелю, и вождю по совместительству.

… Увы, но почти сразу с пряниками, подвалила сначала ложка дегтя, в виде необходимости перевесить погон на правое плечо, — что означало почетную отставку. А потом еще и Готор, подвалил целый бочонок дерьма…

— Ренки. — Вкрадчиво сказал он, уже прямо во время обмывания свежеполученных званий. — А ты не желаешь записаться в Университет на курсы Богословия?

— Зачем?! — Опешил Ренки, в этот момент мысленно уже заменяя офицерские шпаги на погоне на генеральский шлем, полученный за взятие кредонской столицы.

— Ну… — как-то туманно ответил Готор. — Я тут узнавал. — Настоящего исторического факультета у вас тут фактически нету. (Эта ваша «реалистическая философия» — бред собачий). Так что — если хочешь быть подкованным по вопросам древних эпох, — надо идти либо на богословие, либо на факультет Словесности… Но я подумал — писатели народ ненадежный, и врут безмерно. А жрецы все-таки куда сильнее блюдут канон, так что набраться полезной информации от них куда проще.

— Готор… — Задрав нос, ответил Ренки. — Зачем вообще… Мне — офицеру, идти чему-то учиться?

Даже если бы я закончил Королевской Офицерской Училище — максимум бы вышел с погонами третьего лейтенанта. А мы с тобой уже вторые… Так к чему тратить два года на бесполезную зубрежку и муштру?

— Ренки… — Терпеливо произнес Готор, однако в глазах его мелькнули искорки раздражения. — Забудь ты про армию. Если все пойдет как надо, мы в ней будем только числиться почетными ветеранами. А вот если все пойдет плохо — скорее всего в нее вернемся, а лично мне, снова становиться пушечным мясом как-то не хочется.

А чтобы этого не произошло… Ты помнишь какое задание дал нам… сам знаешь кто? Как ты планируешь его исполнять?

— Ну… не знаю… — Благодушие, снизошедшее на Ренки вместе с офицерским званием, не так-то просто было убить. — Что-нибудь придумаем!

— Ты хочешь сказать. — Раздражение уже переместилось и в голос Готора. — Что это я должен что-то придумать, а ты лишь будешь шпагой махать, да погоном сверкать?

— Ну, Готор. — Чего ты так? — Постарался успокоить Ренки друга. — Ясное дело, я буду тебе во всем помогать… Ты просто скажи что сделать надо?

— Надо, как минимум, превосходно знать историю собственного народа… Вернее — цивилизации!

— Я и так знаю.

— И в каком году, правил император Саш'ка III?

— Э-э-э… а разве был такой?

— При нем, между прочим, ваш материк открыли.

— А, тогда это в две тысячи триста пятьдесят каком-то году было… наверное?

— В двести шестом от постройки Второго Храма, это было. — Устало произнес Готор. — Ошибся всего-то на две тысячи сто лет… А в две тысячи триста пятьдесят четвертом, свое первое путешествие совершил брат вашего Даагериика I, вот у тебя в голове, видать эта дата и застряла. И как ты с такими знаниями, собираешься искать древние сокровища?

Короче Ренки — завтра же идем, и записываем тебя в Университет… Кстати, в мундире там лучше не появляться… Эти заучки нас, вояк, не больно жалуют!

Вот так и вышло, что вместо приключений, сражений и поиска сокровищ — Ренки очутился на студенческой скамье. И теперь изнывал от скуки «хлебая из Котла Знаний», который тут был изображен на всех эмблемах, ибо Университет Западной Мооскаа, претендовал на прямое родство с Первым Университетом, и во всем пытался ему подражать…

Скука смертная! И если бы не долг благородного оу, перед своим Королем, и Вождем… Честное слово — Ренки бы сбежал без оглядки. Лучше уж маяться животом на Зарданском плоскогорье, постоянно рискуя схлопотать пулю в голову или штык в брюхо, чем терпеть эти долгие унылые лекции, и общество разных там…

Университетская среда, как известно, подчеркнуто не терпит разделения на сословия. И сын короля, тут будет сидеть на одной скамье, с сыном золотаря… Коли, конечно, у того найдется достаточно денег, чтобы заплатить за обучение.

Нет, в принципе, Ренки не имел ничего против этого. Он ведь и сам успел побывать и солдатом, и даже каторжником… Но эта вопиющая расхлябанность и раздолбайство. Демонстративное свободолюбие и свободомыслие. Подчеркнутое пренебрежение дисциплиной и иерархией… Ведь даже сейчас — студенты смеются не над Ренки, заснувшим на лекции, а над профессором, которому нахамил какой-то мальчишка…

Нет, не то чтобы Ренки мечтал, чтобы смеялись над ним… Но попробовала бы хоть какая-то тварь, вести себя так с полковником оу Дезгоотом! Или даже лейтенантом Бидом!.. В такие минуты, Ренки очень сильно жалел, что у него в руках нет капральской палки.

Правда, после той, ставшей знаменитой, дуэли, когда студент оу Дарээка вызвал за утро шестерых сокурсников, и всем шестерым аккуратно проколол левое плечо, (сначала хотел убить, но поняв насколько слабы его противники, ограничился подобным предупреждением), в перерыве между утренними и вечерними лекциями, вряд ли кто-нибудь, осмелился бы над ним смеяться. Но репутация психованного вояки, отнюдь не способствовало приобретению популярности и новых приятелей, среди других студентов.

Оно правда, ему и не особо надо было… хватало и своих друзей, проверенных временем и многочисленными кровавыми стычками. И все же — быть чудовищем, которое обходят стороной, было как-то малоприятно. — Скорее бы уже Готор заканчивал свои изыскания, и можно было бы отправиться на серьезное дело…

— Простите, жрец Ифаасик. Я не пытался вас оскорбить… Просто ляпнул сдуру. — Повинно опустив голову, сказал Ренки, подойдя к профессору, после того как университетский колокол, прозвонил окончание лекции.

— Прощаю… — Ответил маленький пузатый человечек в заляпанной чернилами жреческой хламиде. — То что вы не шалопай, вроде большинства наших студентов, я понял еще когда вы пришли извиниться во второй раз… Но честное слово — если бы не странный запрет Ректора — я бы вас выгнал со своих занятий! Абсолютно же понятно, что вам совершенно не интересно то что я вам объясняю. Вы честно пытаетесь себя заставить… Но учение не идет к тому, кто не жаждет его всей душой. Вы лишь тратите свое и мое время.

… Если бы только не ваши высокие покровители, я бы… Однако — там стоит какой-то громила в мундире, который кажется пытается привлечь ваше внимание… Так что идите!

— Меня Готор послал! — Доложился Гаарз, изрядно раздобревший в последнее время на сытных столичных харчах и пиве. — Вас двоих срочно вызывают в Малый Дворец!