Глава 5 Травля
Где-то во Множестве Миров.
— Все идет как задумано, Хозяин. Инферийка заглотала наживку. Теперь главное — не торопиться и не спугнуть ее.
— Я УСТАЛ ЖДАТЬ, РАБ! ЧЕМ ДОЛЬШЕ МЫ ТЯНЕМ, ТЕМ БОЛЬШЕ ШАНСОВ, ЧТО ВРАГИ РАСКРОЮТ НАШ ПЛАН.
— Но, Хозяин, инферийка — хитрая тварь! Если она что-то заподозрит, все сорвется. Спешка здесь крайне вредна. Что же до последней вашей фразы… Во Множестве Миров есть лишь одна сущность, способная докопаться до сути наших замыслов. И это — отнюдь не Наместник.
— ЕСТЬ?! ЗНАЧИТ В СЛЕДУЮЩИЙ РАЗ ТЫ МНЕ СКАЖЕШЬ О НЕЙ В ПРОШЕДШЕМ ВРЕМЕНИ! Я ЧТО, ДОЛЖЕН УЧИТЬ ТЕБЯ ТАКИМ ЭЛЕМЕНТАРНЫМ ВЕЩАМ?!
— Не все так просто, Хозяин! Чтобы сокрушить его, нужна или хитрость или немалая Сила. Хитростью уже пробовали. Не я, другие… Не получилось. Пришло время Силы. Но здесь мне необходима ваша помощь.
— КАКАЯ?
— Нужен большой прорыв неподалеку от его обиталища. Там и «спящая» трещина имеется.
— ЭТО НЕСЛОЖНО ОРГАНИЗОВАТЬ. НО НЕ ВЫЗОВЕТ ЛИ ЭТА АТАКА ПОДОЗРЕНИЙ У НАМЕСТНИКА?
— Не должна. У нас есть веский мотив избавиться от него — месть. Он уже дважды вставал на нашем пути, чем несомненно заслужил смерть.
— ТЫ ПРАВ, РАБ. Я С БОЛЬШИМ УДОВОЛЬСТВИЕМ РАЗДАВИЛ БЫ ЕГО ЛИЧНО, НО ТАК ТОЖЕ НЕПЛОХО. В ЛЮБОМ СЛУЧАЕ, ДЕЛО ТОГО СТОИТ. ПОМЕТЬ НУЖНУЮ ТРЕЩИНУ НАШИМ ЗНАКОМ, И Я РАЗБУЖУ ЕЕ. ЕГО ДУША ДОСТАНЕТСЯ МНЕ!
— По крайней мере, ЭТОТ наш враг не уйдет от возмездия.
— НИКТО НЕ ДОЛЖЕН УЙТИ, РАБ, ЗАПОМНИ ЭТО! Я НЕ СОБИРАЮСЬ ДОВОЛЬСТВОВАТЬСЯ МАЛЫМ. ТОЛЬКО ПОЛНАЯ ПОБЕДА ДАСТ ТЕБЕ ШАНС ВОПЛОТИТЬСЯ ВНОВЬ В ИНОЙ ВСЕЛЕННОЙ, ЧТОБЫ ПРОДОЛЖАТЬ НЕСТИ РАЗРУШЕНИЕ.
— Я помню, Хозяин. Клянусь вам — на этот раз мы возьмем верх!
* * *
Междумирье.
Кирилл изумленно озирался. Масштабы этой титанической постройки воистину внушали уважение. Ему многое пришлось увидеть и пережить за последний год, но ни разу еще он не выбирался за пределы Пандемониума. Поэтому Сотников и вел себя, как советский турист, впервые оказавшийся за Железным Занавесом, хотя, разумеется, такое сравнение не могло прийти ему в голову — Кирилл был слишком молод для этого. С того момента, как он оказался в замке Судьбы, челюсти его почти не смыкались: нижняя постоянно отпадала. Мог ли он предположить, что когда-нибудь увидит подобное?! Хоть какая-то компенсация за муки этого года. Правда, вряд ли найдется хоть что-нибудь в этой Вселенной, за что стоило бы уплатить ТАКУЮ цену.
Пока глаза Кирилла жадно осматривали удивительные интерьеры замка Судьбы, мысли неслись вскачь, и бульшая часть их была посвящена причинам его появления здесь. Молодой человек терялся в догадках. Неужели Безликий вмешался в это дело не только ради его Врага, но и ради него самого? Кирилл даже предположить не мог, чем он заинтересовал могущественного Хозяина Судьбы — ведь за ним не числилось никаких особых талантов, даже простых, не то что магических.
Его молчаливый спутник, высокий мужчина лет сорока, одетый во все темное, довел Кирилла до гигантского зала с гладкими, почти зеркальными стенами из какого-то черного камня и, произнеся короткое «вас ждут», оставил его одного. Впрочем, нет, не одного. Безликий находился в зале, просто в столь громадном помещении его хозяин был совсем незаметен. Но это только на первый взгляд. Приблизившись, даже столь далекий от магии человек как Кирилл Сотников, понял, с сущностью какого калибра он имеет дело.
На слегка подкашивающихся ногах он направился к Хозяину Судьбы. Ему удалось выяснить у своего неразговорчивого сопровождающего только одно: Безликий предпочитает, когда к нему обращаются «мессир». Насчет всего остального он по-прежнему оставался в неведении.
— Здравствуйте, мессир, — произнес Кирилл почтительно. — Я очень рад, что могу лично поблагодарить вас за спасение.
— Здравствуйте, господин Сотников, — произнес голос из-под пустого капюшона. — Ваша благодарность принимается. Не скрою, я тоже был некоторым образом заинтересован в том, чтобы разорвать эту жуткую цепь смертей и возрождений. Вы — довольно неординарный человек и весьма меня интересуете.
— Я потрясен, мессир, потому что не нахожу в себе абсолютно ничего, что могло бы так вас заинтересовать. У меня нет никаких особых умений и способностей. Я — самый заурядный человек, если не считать фантастической невезучести.
— Про невезучесть — это вы зря. Все ваши несчастья оттого, что вы являетесь сыном человека, который имел неосторожность досадить одной безумно влюбленной в него женщине-адепту, да так сильно, что когда сам он погиб, она перенесла свою ненависть на вас. Что же до особых способностей, то мое внимание привлекла ваша необычайная душевная стойкость. Немногие в подобных обстоятельствах сумели бы сохранить здравый рассудок и желание бороться. Такие люди мне нужны. Могу я осведомиться, чем вы собираетесь заниматься дальше?
Сотников поколебался:
— Собственно, мессир, я собирался пожить, наконец, нормальной жизнью, найти свою девушку и постараться забыть об ужасе последнего года.
— Девушку?
— Да, Алену.
— Это высокая стройная шатенка с короткой стрижкой?
— Да, — вскинулся Кирилл. — Вы ее знаете? Что с ней?
— Она… мертва. Мне очень жаль.
Кирилл почувствовал, что мир вокруг него рухнул, похоронив под собой его мечты о любви и счастье. Именно из страха услышать эти слова он не решался набрать ее номер. Теперь его кошмар стал явью.
— Откуда вы?.. Как?.. Когда?..
Голос молодого человека прерывался — ему не хватало дыхания.
— Я прочел это в памяти вашего врага, перед тем как забрать его, а точнее, ее жизнь. В тот злосчастный вечер Алена стояла слишком близко, почти у вас за спиной. «Плевок саламандры» — сильная штука. Она пережила вас всего на несколько секунд.
Кирилл был уничтожен. Душа его напоминала руины: теперь жизнь потеряла смысл, а радость избавления исчезла без следа. До сих пор даже в самые черные минуты отчаяния перед очередной гибелью его поддерживала надежда, что когда-нибудь все это кончится, он найдет Алену и заживет с ней счастливо. Теперь надежда умерла. На мгновение в Сотникове вспыхнула почти что ненависть к Безликому, который сообщил ему об этом. Хотя, причем здесь Хозяин Судьбы? Ведь он же отомстил убийце Алены. Не тому отморозку, что применил проклятый артефакт, а истинному убийце — Врагу. Но эти здравые мысли мало утешали. Он весь сейчас состоял из боли и ярости, которые перехлестывали через край и поневоле обращались против того, кто вызвал их своей скорбной вестью.
Безликий не торопил его: не так уж много времени прошло с тех пор, как он сам, правда в другом воплощении, испытывал подобные чувства. Надо дать схлынуть первой кипящей волне с тем, чтобы потом человек мог рассуждать относительно трезво. И все-таки он в парне не ошибся. Кирилл быстро взял себя в руки, понимая, что для его переживаний ни место, ни время не подходят. Ведь Безликий зачем-то его сюда пригласил. Это надлежало узнать, дать ему ответ, а после… после можно будет хоть повеситься. Однако остался невыясненным еще один вопрос, чрезвычайно его интересовавший.
— Моя мать… — произнес Кирилл севшим голосом. — Что с ней?
— Она жива. Я все проверил, прежде чем пригласить вас сюда. Не могу сказать, что она в полном порядке, но… пытается научиться жить без вас. Хотите отправиться к ней?
— Да. Хотя… не знаю, примет ли она меня в этом теле.
Безликий пожал плечами:
— Катаклизм перестроил сознание людей. Материалистов в Пандемониуме практически не осталось. Переселение душ — признанный факт, правда, обычно все происходит не так, как в вашем случае. К тому же, я думаю, вы сможете подтвердить свою личность, рассказав ей что-нибудь из того, что известно только вам двоим.
— Я не об этом. Просто… она знала и любила меня… другим.
— Помилуйте, это ведь ваша мать, а не любовница! И любит она не вашу внешность, а душу, которая осталась при вас.
— Возможно, вы правы, — внезапно Кирилл решился. — Да, я поеду к ней!
— А чем собираетесь заниматься? Вряд ли вас заинтересует бизнес Виталия Орлова со всеми его проблемами.
— Это верно, предпринимательской жилки у меня нет. С другой стороны, Кирилл Сотников мертв, а с ним — все его документы и образование… — он тряхнул головой. — Да ладно, придумаю что-нибудь!
— А я могу вам кое-что предложить, — мягко заговорил Хозяин Судьбы. — Мне сейчас крайне нужны толковые помощники.
— Вам?! Помощники?! — поразился Кирилл. — Вы же — Хозяин Судьбы!
— Но не всемогущий Бог. Почему-то все смертные считают, что мне достаточно пальцем пошевелить, чтобы исполнить любое свое желание. Это не так. Я скован многими законами, и мое вмешательство в жизнь Множества Миров, за редким исключением, ограничено лишь косвенными методами. Даже простой адепт… Да что адепт! Любой житель любого из миров более свободен, чем я. Таким образом, для полноценного исполнения своих функций мне необходимы помощники и наблюдатели. Руки и глаза Судьбы, если хотите. С их помощью я буду иметь оперативную информацию обо всех важных событиях региона, который меня интересует, а также возможность вмешаться. Естественно, не лично, а через своих людей.
— Но я — не воин и не маг и ничего особенного не умею. Что я смогу сделать для вас?
— Многое, Кирилл. Вы позволите вас так называть?
Дождавшись кивка Сотникова, Безликий продолжал:
— Перед вами, все-таки — Хозяин Судьбы, и мне по должности положено многое знать. Известно мне и то, какую пользу я смогу извлечь из нашего сотрудничества, несмотря на отсутствие у вас боевых и магических талантов. Вы будете получать хорошую зарплату, которая позволит вам с матерью ни в чем не нуждаться. Это — не постоянная работа, Кирилл, но в любой момент, по первому моему слову вы должны будете все бросить и исполнить мой приказ. Такое будет происходить не слишком часто, но вам надо быть готовым к самым неожиданным обстоятельствам и поручениям. Впрочем, учитывая закалку последнего года, для вас это не станет проблемой. Ровэн — ваш сопровождающий и мой помощник — обучит вас кое-чему и экипирует.
— Вы так говорите, словно я уже согласился.
— А разве нет?
— Мне надо подумать.
— Думайте, — согласился Безликий. — Пройдите в соседнюю комнату — через арку налево. Скоро я вас приглашу.
— Как скоро?
— Как только вы примете окончательное решение. Я сразу же об этом узнаю.
* * *
Сразу после ухода Кирилла в зал Совета, повинуясь телепатическому приказу Безликого, вошел вампир.
— Возьмете над ним шефство, Ровэн. Обучите его некоторым боевым приемам и обращению с артефактами. Он будет моим новым помощником.
— Он же еще не согласился…
— Согласится. Вероятностные поля не ошибаются.
— Но зачем он вам? Ведь никаких способностей… Конечно, его история удивительна, и перенес он немало, но разве этого достаточно?
— Вот в этом, Ровэн, и заключается различие между мной и вами — я вижу существенно дальше и глубже. Любой другой на его месте давно бы уже спятил после стольких смертей и возрождений. Даже эдемит или инфер… А он — нет. Вполне дееспособен. Любопытно, не правда ли?
Вампир пожал плечами:
— Очень стойкая психика и железная воля?
— Не только. Никакая психика и воля не выдержит такого.
— Тогда, в чем дело, мессир? Кто он такой?
— Джокер.
— Смеетесь? — слегка обиженно спросил Ровэн. — Вы же сами говорили, что Джокеры — миф.
— Я высказался образно. Он — другой джокер. Джокер в моей колоде. Скажу больше: я просто поражен, что агенты Сил стабильности до сих пор не попытались избавиться от него.
— Осмелюсь повторить свой вопрос: кто он такой?
— Он — вестник смерти, Ровэн. Смерти и краха.
— Для кого?
Пустой капюшон медленно повернулся к вампиру.
— А вы уверены, что хотите это знать?
И от того, как он это сказал, Ровэну резко расхотелось задавать вопросы.
* * *
Санкт-Петербург.
— Значит, вы по-прежнему будете утверждать, что не знаете тех троих, которых убили у ваших дверей, и понятия не имеете, зачем они приходили? — устало произнес Вальдас Цирулис, старший оперативник отдела убийств питерского КСМП.
В глазах сидевшего напротив него Петра Антоновича Волкова отражалась не меньшая усталость. Однако он нашел в себе силы съязвить:
— А что изменилось с тех пор, как вы спрашивали меня об этом десять минут назад?
— Жаль, что ничего. Я надеялся, что здравый смысл перевесит в вас все другие соображения, и вы начнете, наконец, с нами сотрудничать.
— Да я рад бы помочь, но не знаю чем. Мне действительно ничего о них неизвестно. Может, они вообще не ко мне, а к соседям приходили!
— Это вряд ли. Почему-то именно у вас вдруг сломался оберег от взлома, висящий на двери.
— Не сломался, а разрядился, — поправил стража Волков. — Такое бывает. Возможно, он был со скрытым дефектом: мы ведь совсем недавно его купили.
— Ага, и дефект этот проявился как раз в тот момент, когда под вашими дверями образовались три трупа! Интересное совпадение!
— Думаете, эти трупы — дело моих рук?
— Нет. У вас есть алиби, которое мы уже проверили.
— Значит, по-вашему, моя жена и малолетний сын расправились с ними? Как их там убили?
— Одному сломали шею, другому — перебили гортань, а женщине проломили череп.
— Здорово! Похоже, Ирина и Саша — настоящие терминаторы! А я и не знал!
— Успокойтесь, — попытался урезонить разбушевавшегося предпринимателя Цирулис. — Я не утверждаю, что это сделали вы или кто-нибудь из ваших домочадцев. Просто подозреваю, что вы говорите нам не все, что знаете об этом деле. Мне неизвестно, в чем причина: страх, корысть или…
Договаривать он не стал, но Волков сам догадался, в каком направлении могли течь мысли стража: бизнесмену вовсе не обязательно совершать убийство лично — для этого вполне можно кого-то нанять.
— Вот если бы вы согласились на прочтение памяти, — продолжал между тем Цирулис, — это сняло бы все вопросы.
Петр Андреевич содрогнулся:
— Ну уж нет! Я не позволю кому бы то ни было копаться в моих мозгах!
— Но это совершенно безопасно! Вы не почувствуете даже малейшего дискомфорта.
— Я сказал, нет! Я имею право отказаться от этой процедуры и воспользуюсь им.
— Такой категоричной позицией вы только усиливаете наши подозрения.
— Это ваши проблемы! Я никого не убивал и знать не знаю, кто эти трое! И моя семья тоже к этому непричастна!
— У вас есть охранник? — внезапно спросил Цирулис.
— Не постоянный. В рабочее время мне его выделяет фирма. Мы с ним встречаемся в офисе.
— Но у бизнесмена не может не быть врагов или, по крайней мере, недоброжелателей. Да и время, знаете ли, беспокойное. Всякое может случиться…
— К чему вы клоните?
— Почему вы не завели личного охранника? Наверняка у вас есть на это деньги.
— У меня много на что есть деньги, но это не значит, что я должен тратить их на все, что лежит в диапазоне моих финансовых возможностей. Мне не нужен охранник. Таких врагов у меня нет.
— Вы уверены? — прищурился страж. — Эти трое к вам явно не с добром пришли, но их кто-то убил. А если у них есть сообщники? Тогда они могут попытаться еще раз. Неужели вы не хотите обезопасить свою семью от дальнейших посягательств? Расскажите мне, кто эти трое, тогда охранник может и не понадобиться. Мы устраним угрозу.
— Я уже сказал, что не знаю!
— Допустим, вы можете не знать их лично. Шестерки или наемники. Но у вас должны быть подозрения, на кого они могли работать.
— Не представляю. Может, это просто воры.
— А убил их, вероятно, дух-покровитель вашего подъезда, — с сарказмом подхватил Цирулис. — Он жуть как не любит воров!
— Вы тут следователь, а не я. Вам и карты в руки.
— Я и пытаюсь сделать свою работу, но вы никак не хотите мне помочь! Держу пари, вы знаете, на кого работали эти трое, и кто встал на вашу защиту, прикончив их. Знаете, но молчите.
Волков обреченно махнул рукой.
— Вам все равно ничего не докажешь.
— Почему же? Согласитесь на прочтение памяти — и дело в шляпе!
— Мне кажется, мы давно уже ходим по кругу, а меня ждут жена и дети. Я арестован?
— Нет, — судя по лицу стража, на языке его явно вертелось слово «пока».
— А еще вопросы у вас есть? Только, пожалуйста, пусть они будут новые!
Цирулис пожал плечами:
— А какой смысл? Вы все равно не отвечаете.
— Тогда, всего хорошего!
Петр Андреевич решительно поднялся с места и двинулся к выходу.
— До следующих трупов, господин Волков! — бросил ему в спину страж. — Надеюсь, ими не окажутся члены вашей семьи!
* * *
Междумирье.
Оба почувствовали ЭТО почти одновременно, хотя Безликий — чуть раньше. Треск рвущегося континуума. Замок Судьбы слегка содрогнулся. Нечто жуткое рвалось в Междумирье, причем совсем неподалеку. Растерянный вампир повернулся к Безликому:
— Что происходит, мессир?
— Хаос. Похоже, за нас берутся всерьез.
— Неужели, догадались о…
— Вряд ли. Скорее, просто решили нанести превентивный удар. На всякий случай, для предотвращения нашего возможного вмешательства. И заодно отомстить за прошлый раз.
— Но где прорыв? И как?..
— Видимо, где-то в Междумирье была «спящая» трещина, но не в моих владениях, иначе бы я ее уже обнаружил.
— Ладно. Мы дадим им отпор!
— Нет, Ровэн. Не мы, а я. Против тварей Хаоса вы мне — не помощник.
Вампир криво улыбнулся.
— Вы недооцениваете меня, мессир. Я способен на многое…
— Вот именно. На гораздо большее, чем дать себя убить исчадиям Бездны. Заберите отсюда Сотникова, и присматривайте за ним. А незваными гостями займусь я сам.
— Но…
— Не спорьте, Ровэн! Тут все решит не меч. Я буду применять самые разрушительные заклятья из своего арсенала, и ваше присутствие меня только свяжет.
— Заклятья? Но как же ограничения?
— Здесь, в Междумирье, они не действуют. В своей цитадели я волен творить, что хочу. Ступайте же, не медлите! Мне еще надо приготовить замок к обороне.
Ровэн молча повернулся и двинулся к выходу. Как ни прискорбно ему было себе в этом признаваться, но Синий прав — в предстоящей титанической битве он будет лишним.
— Давненько я не дрался всерьез! — услышал он за спиной голос Безликого.
Хозяин Судьбы, видимо, даже не заметил, что произнес эти слова вслух. Но столько было в его голосе свирепой радости и предвкушения, что вампир невольно содрогнулся при мысли о том, что ждет идущих сюда хаосских тварей.
* * *
Санкт-Петербург.
Сильной звуковой волной ударила по ушам перемена. Школьники, изнемогшие за сорок пять минут от невозможности дать выход своей кипучей энергии, словно с цепи сорвались. Однако общее сумасшествие странным образом совершенно не затронуло Мишу Волкова. Мальчик не спеша убирал в сумку учебник и тетрадь, словно предстоящие пятнадцать минут свободы для него абсолютно ничего не значили. Одноклассники смотрели на него как на чокнутого, но не пытались больше привлечь к своим играм — Миша со вчерашнего дня ходил как в воду опущенный. Это поначалу все приключения последних дней казались ему захватывающими, и он взахлеб рассказывал школьным приятелям и о «хаммере», перемоловшем санки, и о трех трупах около дверей его квартиры. Теперь же он не мог больше относиться к произошедшему с прежней восторженностью и легкомыслием.
Но тому была причина, о которой он, правда, почему-то так никому и не сказал — ни родителям, ни стражам, ни друзьям. Телефонный звонок на следующий день после того, как неожиданно разрядился амулет против взлома, и три мертвых тела неведомым образом оказались у самых их дверей. Зачем он взял тогда трубку? Мама была занята на кухне, а отец ушел в КСМП. Саша, естественно, не в счет. Можно было, конечно, подождать, пока маме надоест трезвон, и она сама подойдет к телефону. Но потом она будет сердиться. Ему это надо? С мамой надо дружить. Да и что плохого может исходить от телефона? Тогда он думал, что ничего, и без тени опасений взял трубку…
Взял и испугался, так как услышал незнакомый хриплый голос:
— Вы — покойники! Все до единого!
И тут же раздались короткие гудки. Миша до сих пор не знал, что помешало ему рассказать об этом, но язык словно прирос к небу. Мама не видела тогда его лица, белого как простыня, иначе выпытала бы у него все. Но на ее крик с кухни «Кто это, Миша?» он, неизвестно почему, выдавил: «Ошиблись номером».
«Может, и правда ошиблись, — успокаивал он себя тогда. — Или пошутить решили, напугать меня. Мало ли придурков на свете?» Немало. Это он знал точно, равно как и то, что злополучный телефонный звонок — никакая не шутка. Все всерьез и взаправду. Забавы кончились. Пришел страх, а следом за ним — ночной кошмар. Длинный и мучительный, почти не запомнившийся, но оставивший после себя на редкость отвратительные ощущения.
Глупо. Зачем кому-то преследовать их? Ведь они не делали ничего плохого. По крайней мере, он, мама и Саша. Про папу он знал меньше — тот слишком много времени проводил на работе, но был уверен, что тот не способен ни на какие гадости. Тогда за что их ненавидели? А тот голос в трубке был таким злобным, что мальчик не мог без содрогания вспоминать о нем. Неужели подумали, что это они убили тех троих? Опять глупо. Ни его, ни папы не было, когда это случилось. Не мама же с Сашей постарались! Да и зачем те трое пытались залезть в их квартиру?
«Воры», — сказал папа, и Миша поначалу с ним согласился. Но сейчас одолевали сомнения. Теперь думалось иное: эта троица приходила за ними. За Сашей или за ним самим. Почему не за родителями? Миша не мог объяснить. Просто чувствовал и все. И еще он почему-то вдруг решил, что происшествие с «хаммером» и три трупа в подъезде как-то связаны. А раз так, следовательно, охота ведется за кем-то из братьев… Или за всей семьей в целом, что еще хуже. «Все до единого», — сказал тот голос, и Михаил ему поверил. Эх, и где сейчас та красивая инферийка, что спасла их в прошлый раз? Вот рядом с ней он бы чувствовал себя в полной безопасности. Но ее не было, а значит Волковым придется выкручиваться самим.
Взяв в руки сумку, Миша вышел из класса и двинулся по коридору, стараясь держаться поближе к стене, чтобы не быть сшибленным каким-нибудь «реактивным снарядом», в которые превращались школьники на переменах. Еще пару дней назад и он был таким же…
Внезапно мальчику остро захотелось в туалет. Ускорив шаг, он устремился в дальний конец коридора. Вот и заветная кабинка! Миша быстро заскочил в нее, на ходу расстегивая молнию на брюках.
Выйдя оттуда, он направился к умывальнику и вдруг застыл на месте: зеркало… Душа мальчика ухнула куда-то вниз, и, не опорожни он только что мочевой пузырь, это бы произошло немедленно. На зеркале появилась надпись, которой не было, когда он забегал в туалет. Надпись чем-то темно-красным, напоминающим… Боже, да это же кровь! Крик рванулся из глубины его естества, но Миша остановил его в самый последний момент, крепко стиснув зубы: парню кричать не подобает. Буквы были большие и корявые, так что смысл надписи не сразу дошел до него. Она гласила:
«ЖДИ, ВОЛКОВ! СКОРО СДОХНЕТЕ ВСЕ!»
И тут мальчик не выдержал. Его вопль перекрыл даже неутихающий гам в коридоре.
* * *
Междумирье.
Пожалуй, только сейчас Синий понял, как он устал от своего статуса и тех ограничений, которые непосредственно из него вытекали. Законы Равновесия сковывали его словно кандалы, не позволяя напрямую вмешиваться в события и вынуждая постоянно искать окольные пути. Может быть, кому-то тонкие манипуляции Судьбой и чужими жизнями и показались бы увлекательными, но только не Синему. Не ему, который в своем прошлом воплощении сокрушал многотысячные армии самым чудовищным оружием из всего, когда-либо созданного смертными. Не ему, который бестрепетно выходил на бой с самыми могущественными сущностями Множества Миров. Не ему, который без тени сомнений был готов пожертвовать своей жизнью ради спасения Вселенной и до глубины души презирал Высшие Силы, обожавшие решать свои проблемы чужими руками. Теперь он сам был такой Силой и очень себе не нравился.
С другой стороны, наверное, именно такие и должны становиться Безликими. В ордене не место ни слюнтяям, ни тем, кто получает наслаждение от власти над судьбами и увлекается манипулированием другими как интереснейшей игрой. Подобные личности в этой роли чрезвычайно опасны, и Вселенная уже получила убедительное подтверждение тому на примере Лонгара Темного. Великий архимаг дроу тоже поначалу увлекся ролью кукловода, а как только ему наскучило, возжаждал реальной власти и устремился к ней, топча все законы, уничтожая жизнь и насаждая не-смерть.
Власть всегда меняет ее обладателя. Вначале она просто вытаскивает на свет темные стороны его души, если он не способен их контролировать. В дальнейшем из тех, кто употребляет свою власть на благо большинства, она делает великих правителей. Тех же, кто упивается ею и использует в корыстных целях, превращает в великих тиранов.
Для Безликого Синего власть не была самоцелью. Порой он даже тяготился ею. Но при этом прекрасно понимал, что только она, как следствие его положения в иерархии Множества Миров, дает ему реальную возможность осуществить две Цели, ради которых он, собственно, и жил: возродить орден Хозяев Судьбы и защитить Множество Миров от любых посягательств.
И вот теперь он почувствовал, что его воротит от всего того, что составляет каждодневную реальность для Безликого. Он всей душой стосковался по простой и честной схватке. Меч против меча, Сила против Силы. Никаких уверток и обходных маневров. По возможности собственноручно испепелить врага, обратить в прах, забыв про всяческие законы и ограничения. Он готов был благодарить Хаос за этот шанс, хотя и понимал, что грядущий бой может стать для него последним.
И то сказать, немало он успел насолить владыкам Бездны и еще больше мог причинить хлопот в будущем. У них было достаточно причин направить именно на него свой карающий удар, а потому на мощь, вложенную в эту атаку, они не поскупились. Безликий чувствовал силу прорыва. Если она и уступала памятному вторжению Хаоса в Китае, то ненамного. Тогда врага с трудом остановили все Силы стабильности вкупе с драконами. Здесь же он был один. Слуги Первосозданного не разбегутся ему помогать, хотя прорыв такой мощи наверняка не укрылся от них. Уж больно ершист стал Безликий, забыл свое место. Конечно, он был полезен Наместнику Создателя. Но не решит ли тот, что пришло время заменить его более лояльной фигурой? В таком случае, он может позволить тварям Хаоса разобраться с Синим и только потом отправит Силы стабильности ликвидировать прорыв.
Драконы? Он и так в долгу перед ними, и увеличивать его не стоит. Были, конечно, и те, для кого Безликий сам являлся кредитором, — эдемиты. Конечно, их долгом можно распорядиться удачнее, и у Синего даже имелись на этот счет определенные планы, но если другого выхода не будет…
Нет, сначала надо попытаться справиться самому. В конце концов, Силы ему даны немалые. К тому же, здесь он — у себя дома, где, как известно, и стены помогают. Понятие стен в данном случае было весьма широким — не только замок Судьбы, но и прилегающий к нему район Междумирья: его земля и даже воздух. Все это можно поставить себе на службу. Например, щит из континуумной бури. Он, конечно, не остановит созданий Бездны, но изрядно потреплет. Имелись у Безликого и другие сюрпризы для нападавших.
Мало что способно причинить фатальный ущерб тварям Хаоса, кроме, разумеется, магии Порядка. Однако последней могли пользоваться лишь Первосозданный и его штат. Своеобразный эксклюзив, так сказать, визитная карточка. Но Безликий не был склонен тратить время на бесплодные мечты о недоступном. Он собирался пользовался тем, что есть, а было у него немало. Синий хорошо усвоил урок полиморфа. Удар метеора расплющил монстра, но не убил. Последующие опыты с пойманным червем Хаоса подтвердили правильность первой догадки. Помимо магии Порядка и драконьего огня, он обнаружил еще один способ уничтожать тварей Бездны, правда, менее надежный и более трудоемкий, — нарушать целостность их тел. Однако сделать это хоть оружием, хоть магией было не так-то просто, а значит, требовались чрезвычайно могущественные заклятья.
Между тем, враги приближались. Их можно было бы уже увидеть и обычным зрением, но мешала континуумная буря. Девятый вал из отродий Бездны стремительно катился навстречу беснующемуся пространству. Если бы эта армия состояла из разумных существ, то наверняка затормозила бы перед преградой и попыталась найти способ преодолеть ее с минимальными потерями. Но тому потоку, который неумолимо надвигался на замок Судьбы, страх был неведом, словно это были не живые существа, обладающие инстинктом самосохранения, а роботы, запрограммированные на разрушение любой ценой. С другой стороны, возможно, так оно и было: лишенные разума и душ безмозглые големы, созданные иерархами Бездны лишь для того, чтобы нести смерть.
Наблюдая с помощью маги-зрения за их приближением, Безликий, наконец, решил, что пришла пора привести в действие первую линию обороны. Плоть Междумирья стала расступаться, превращаясь в алчные пасти, поглощающие сотни падающих туда созданий Бездны. Но движение остальной орды это не останавливало — они бежали к замку Судьбы с прежним рвением и целеустремленностью. Летающих тварей практически не было — очевидно, пославшие их сюда учли фактор континуумной бури, преодолеть которую по воздуху практически невозможно.
Земляные пасти смыкались, перемалывая монстров в мелкую муку, и старались переварить чужеродную материю, но у всего есть свой предел. Почва Междумирья, в отличие от врага, обладала инстинктом самосохранения и не могла больше принять в себя субстанции Хаоса, не запустив при этом необратимый процесс изменений, который мог превратить окрестности замка Судьбы в подобие реки Шеннаморы до ее очистки Силами стабильности.
А ничуть, казалось, не поредевшее воинство Бездны вступило в континуумную бурю. Безликому потребовалось лишь слегка добавить в ярящееся пространство своей магической энергии и придать ему особый импульс, чтобы зона бури превратилась в территорию тотального уничтожения. Тела монстров стало рвать на части и Безликому уже показалось, что наступление орд Хаоса вот-вот захлебнется, однако не тут-то было. Действительно, передовые толпы тварей мгновенно превратились в фарш, но последующие стали вытягивать энергию псевдожизни из умиравших и употреблять ее на повышение прочности собственной плоти. Благодаря этому усилению, монстры хоть и несли урон от бури, но продвигались вперед, оставаясь достаточно боеспособными. Те, кому досталось меньше дополнительной энергии от гибнущих собратьев, оказывались более уязвимыми и гибли, в свою очередь становясь энергодонорами для идущих следом. Создания Бездны умирали тысячами, но те, чью волю они исполняли, могли себе это позволить — у них было более чем достаточно такого расходного материала. Десятки, сотни тысяч чудовищных тварей с полным презрением к собственной жизни продолжали рваться к замку Судьбы, движимые одной единственной целью — уничтожить его обитателя.
В конце концов, бульшая часть изрядно прореженной, но все еще многочисленной армии Хаоса, преодолела смертоносный барьер континуумной бури и двинулась дальше, чтобы напороться на очередную ловушку Безликого. Он создал вокруг тварей зону сильного разрежения — иначе говоря, вакуум. Губительное действие его заключалось не в отсутствии воздуха для дыхания, потому что твари в нем не нуждались, а в упавшем почти до нуля атмосферном давлении. В результате монстров, попавших в эту область, просто-напросто разрывало изнутри.
Это заклятье собрало богатый урожай, но для победы явно недостаточный. Клеточная структура созданий Бездны оказалась удивительно гибкой — они вновь сумели перестроиться, ухитрившись скомпенсировать разницу давлений изнутри и снаружи.
И тут Хозяин Судьбы понял, что переоценил свои возможности, и этой битвы ему не выиграть. Разумеется, у него оставалось еще кое-что в резерве, но эти заклятья были локального действия, и всю орду тварей ими не накрыть. Погибнет, максимум, несколько сотен, но остальные просто задавят его числом. Можно, конечно, отступить, оставив замок врагам, но этот выход казался спасением лишь на первый взгляд: память предшественников однозначно говорила, что Безликий недолго протянет без своей цитадели — источника и средоточия всех его Сил. Да и сдача замка Судьбы этим уродам казалась ему верхом кощунства.
Впрочем, можно было попытаться хотя бы не проиграть, — обмануть врага, создав у него иллюзию победы. Он знал, как это сделать, однако тут имелся один нюанс. Атакующие твари были безмозглыми, и обвести их вокруг пальца не составляло труда. Но чтобы обмануть того, кто дергает за ниточки и обязательно захочет убедиться, что дела обстоят именно так, как ему кажется, — тут без помощников никак не обойтись. Не переставая потчевать наступающее воинство Хаоса самыми разрушительными из своих заклятий, Синий направил телепатический SOS сквозь пространство к своему далекому адресату.
* * *
Санкт-Петербург.
Корн Ранелах, криво усмехаясь, с помощью маги-зрения наблюдал за панической реакцией Михаила Волкова на кровавую надпись. Все-таки люди — ничтожества: столько крику из-за простейшей иллюзии. У них в Дроуланде, точнее, в том, что от него осталось, детей такой ерундой не испугаешь. Впрочем, школьник не был главной целью. Наниматель захотел, чтобы на него нагнали страху. Что ж, пожалуйста, хотя Ранелах не видел в этом смысла. В результате охрану младшего сына могут усилить, и тогда добраться до него станет еще труднее.
И так-то за домом Волковых постоянно наблюдали местные стражи, связываться с которыми дроу не хотел. Но не могут же они вечно держать малыша в четырех стенах — рано или поздно он выйдет на улицу. Тогда-то Корн до него и доберется. Хорошо еще, что ни родителям Александра Волкова, ни стражам неизвестно, кто является главной целью охоты. Пусть боятся все — ему так будет проще.
Ладно, здесь его работа закончена, пора уходить. На сегодня у дроу-адепта были еще большие планы. Мигом открывшаяся арка пространственного коридора впустила его в себя и тут же погасла.
* * *
Междумирье.
— Прорыв, Мудрейший! Очень сильный. В окрестностях замка Судьбы.
— Я ЗНАЮ. НЕ НАДО ТАК КРИЧАТЬ.
— Простите, но нужно срочно действовать, пока они…
— НЕ ДОБРАЛИСЬ ДО БЕЗЛИКОГО? ОН — НЕ МАЛЬЧИК, МОЖЕТ ЗА СЕБЯ ПОСТОЯТЬ.
— Сомневаюсь, что он сдержит такую орду.
— КАКОЕ-ТО ВРЕМЯ СДЕРЖИТ. ПУСТЬ ХОТЯ БЫ ПОТРЕПЛЕТ, НАНЕСЕТ ПОТЕРИ… А ПОТОМ И МЫ ПОДОСПЕЕМ. В САМЫЙ ПОСЛЕДНИЙ МОМЕНТ.
— Мне казалось, Хозяин Судьбы вам нужен.
— ВОТ И ЕМУ ТАК КАЖЕТСЯ. ДАЖЕ СЛИШКОМ СИЛЬНО. БОЛЕЕ ТОГО — ОН ДЕЛАЕТ ВСЕ, ЧТОБЫ СТАТЬ НЕ ПРОСТО НУЖНЫМ, А НЕЗАМЕНИМЫМ, МЕЧТАЯ ПРЕВРАТИТЬ ВСЕХ НАС В СВОИХ ДОЛЖНИКОВ. НО ЭТОТ НОМЕР У НЕГО НЕ ПРОЙДЕТ.
— О чем вы, Мудрейший?
— О ТОМ ДЕЛЕ С ПОЛИМОРФОМ, ПРОРЫВОМ В ПАНДЕМОНИУМЕ И БАЛЕНДАЛОМ. ДУМАЕШЬ, ПОМОГАЯ НАМ, ОН ДУМАЛ ЛИШЬ О БЛАГЕ МНОЖЕСТВА МИРОВ? ОТНЮДЬ — ГОРАЗДО СИЛЬНЕЕ ЕГО ИНТЕРЕСОВАЛА СОБСТВЕННАЯ ПЕРСОНА. ОН ХОЧЕТ ВЫСТАВИТЬ МНЕ СВОИ УСЛОВИЯ, А ДЛЯ ЭТОГО ПЫТАЕТСЯ УСТРОИТЬ ТАК, ЧТОБЫ Я БЫЛ ЕМУ ОБЯЗАН КАК МОЖНО БОЛЬШИМ. ЧЕСТНО ГОВОРЯ, ДАЖЕ САМА МЫСЛЬ О ТОМ, ЧТО ОН МОЖЕТ ПОПРОСИТЬ, ПОРТИТ МНЕ НАСТРОЕНИЕ.
— А значит?..
— А ЗНАЧИТ, НАДО СДЕЛАТЬ ТАК, ЧТОБЫ ОН СПИСАЛ НАМ ТОТ ДОЛГ, ВОТ И ВСЕ.
Агент улыбнулся:
— Позволить тварям Хаоса добраться до него, но спасти, вмешавшись в последний момент. Да и нам с ослабленной ордой будет легче сладить. Отличный план!
— Я ДРУГИХ НЕ ПРЕДЛАГАЮ.
— Но что, если он предпочтет сбежать, а не драться?
— ТЫ ПЛОХО ЗНАЕШЬ БЕЗЛИКИХ. ОНИ НИКОГДА НЕ БРОСЯТ СВОЙ ЗАМОК — ЭТО В ИХ ПРИРОДЕ. А КРОМЕ ТОГО… ТОТ, КТО ОБЪЯВИЛ НА НЕГО ОХОТУ, ОТНЮДЬ НЕ ДУРАК И РАССТАВИЛ ГРАМОТНЫЙ КАПКАН. СКОРЕЕ ВСЕГО, ЭТО НАШ ЗНАКОМЫЙ ЭМИССАР. СОБИРАЙ СВОИХ, НО ПОКА НЕ ВМЕШИВАЙСЯ. ПОПЫТАЙСЯ НАЙТИ ЭМИССАРА — ОН ДОЛЖЕН КРУТИТЬСЯ ПОБЛИЗОСТИ. ГЛАВНОЕ — НЕ ПРОПУСТИ МОМЕНТ, КОГДА БЕЗЛИКИЙ ГОТОВ БУДЕТ РАССТАТЬСЯ С ЖИЗНЬЮ.
Агент склонил голову:
— Я все сделаю, Мудрейший.
* * *
Верхний мир.
«Приветствую вас, уважаемая Лианэль!»
«Рада вас слышать, мессир».
Между тем, легкая эмоциональная окраска телепатического «голоса» Лианэли заставляла усомниться в правдивости ее слов: похоже, особой радости от контакта со своим союзником глава Совета Верхнего мира не испытывала. Оно и понятно — кто же радуется кредитору, особенно, если подозревает, что тот явился взыскать долг? В этом Лианэль не ошибалась.
«А вот я был бы очень рад увидеть вас у себя и как можно скорее. И прихватите с собой пару эмерий своих воинов».
Лианэль предполагала, что просьба Безликого может быть очень серьезной, но такого она не ожидала. Даже в телепатическом молчании чувствовалась ее полнейшая ошеломленность.
«Итак?» — позволил себе выказать нетерпение Хозяин Судьбы.
«Но, мессир, у нас тут после мятежа не очень спокойная обстановка. Я не думаю, что смогу сейчас вывести из Эдема столь крупные силы».
Безликий немного помолчал, но когда вновь заговорил, его телепатический «голос» оказался пропитан таким ядом, что по сравнению с ним содержимое зубов африканской кобры показалось бы безвредной микстурой.
«Значит, беспокойная обстановка? Ну, тогда, конечно! Что же это я?! Приходите как только сможете. Разберитесь сначала со всеми своими проблемами. Но не удивляйтесь, если вместо меня вас встретят орды тварей Хаоса, которые в этот момент штурмуют мой замок!»
«Что?!»
«Неужели вы думали, что я стану беспокоить вас по пустякам? Когда я связался с вами в прошлый раз, это пришлось весьма кстати, не так ли?»
«Д-да, мессир, — пролепетала Лианэль, — но чем мы можем помочь? Магия Верхнего мира плохо действует на созданий Бездны».
«Зато на них хорошо действуют ваши мечи! Поэтому мне и нужны две эмерии, причем как можно скорее — их тут прорва! А если вы, все же, опоздаете, чего бы мне искренне не хотелось, постарайтесь, хотя бы, не дать им захватить замок… Простите, вынужден прервать нашу приятную беседу, так как немного занят: у меня тут скопилось много посетителей, и все жаждут попасть ко мне на прием. Жду вас с нетерпением!»
«Мы прибудем, мессир!»
Лианэль не была уверена, что собеседник ее услышал — похоже, ему действительно приходилось туго. Но большой военный поход, чреватый потерями, был сейчас совсем некстати для ослабленных мятежом эдемитов. К тому же, кое-кому придется объяснять, что она сообщила об убийстве Синего по тактическим соображениям. Но выбора не было — Лианэль не могла позволить себе потерять такого союзника, к тому же единственного. Глава Совета со вздохом поднялась и веером бросила в пространство телепатический клич: предстояло в кратчайшие сроки собрать две полных эмерии воинов — весьма нелегкая задача.
* * *
Междумирье.
Коридор сквозь бурю для эдемитов Синий проложил сразу же после завершения разговора, не без оснований опасаясь, что позже с этим могут возникнуть некоторые затруднения. Данное заклятье не требовало магической поддержки: однократное энергетическое вливание в бушующее пространство успокаивало его в определенной области на довольно приличное время. Местный континуум во всем подчинялся Хозяину Судьбы. Того, что через зону спокойствия могут прорваться новые враги, он также не опасался — проход сквозь бурю вел в области Междумирья, весьма далекие от пробудившейся трещины.
Итак, путь для подкрепления открыт. Безликий не сомневался, что эдемиты явятся на его зов. Вопрос лишь в том, как быстро. Но до их прихода надо было еще дожить, с чем, учитывая огромное количество и бешеный напор тварей Хаоса, могли возникнуть серьезные проблемы.
«Стена». Это все, что осталось Безликому. Мощный магический барьер, перекрывающий дорогу на многие десятки километров в стороны, а также вверх и вниз. Это на какое-то время задержит атакующую орду, а то он что-то притомился кидать разрушительные заклятья огромной мощи — даже его силы имели предел. И дело вовсе не в энергии — ее-то как раз вокруг текло хоть отбавляй, а в физических возможностях плоти Хозяина Судьбы. Она, эта плоть, конечно, была не чета человеческой и могла прокачивать через себя громадные объемы энергии. Громадные, но, все-таки, ограниченные.
«Стена», правда, тоже требовала немалых сил, но ее он мог поддерживать еще довольно долго… если только твари Бездны не найдут способа ее преодолеть. За этой неприятной мыслью, словно нитка за иголкой, потянулась другая — о бегстве. И ведь известно, что нет в этом смысла, но уж очень не хотелось умирать. Внутри него никак не могли найти консенсус инстинкт самосохранения и рассудок.
«Да, совсем оставлять замок нельзя, — твердил инстинкт сознанию. — Но можно ведь отступить временно, а потом вернуться с большой армией — с эдемитами или Силами стабильности — и отбить обратно свою цитадель».
«Нельзя, — сурово возражало сознание. — Это будет крах всего, что достигнуто столькими трудами. Нельзя залезать в подобные долги перед Высшими Силами. Особенно — перед Первосозданным. Тогда все планы — коту под хвост».
«Зато жив будешь! — не сдавался инстинкт. — А потом, ты же все равно вызвал эдемитов!»
«Одно дело, если они чуть-чуть помогут отбить штурм, другое — если будут отвоевывать для меня замок Судьбы. Тут уже не они мне — я им должен буду».
«А драконы?! — инстинкт почти сорвался на истерический фальцет. — Они-то совсем не такие, как прочие. Они тебя не закабалят!»
«Но и помогать не будут. В тот раз они вмешались, ибо сюда рвался сам Неарг, и речь шла о существовании всего Множества Миров. Сейчас же удар направлен лично против меня. А для драконов я мало что значу, несмотря на хорошие отношения с тем же Г’Роотом».
Инстинкт в отчаянии умолк, но его тихая паника заставила Безликого проверить пути для отступления — просто на всякий случай. Блокады перемещений не ощущалось, да и откуда ей взяться? Эмиссару ее не поставить, разве что Неарг подсобит. Но иерарх, скорее всего, поостережется вмешиваться лично: этого уж Первосозданный не стерпит. Можно было взять за аксиому то, что чисто силовые методы эмиссару, который, несомненно, и руководит вторжением, недоступны. А вот что-то потоньше…
Например, он может помешать телепортации. Но каким образом? Кроме блокады перемещений и «орлиного якоря», другие способы неизвестны. Впрочем, это еще не значит, что их нет. Хаосу ведомо и доступно многое. Недаром инфер Тавигарн так жаждал заполучить для изучения вещество Бездны. Кстати, если его опыты увенчаются успехом, это может быть опасно, и придется что-то предпринимать… Но потом, все потом! Думай, Безликий, и слушай континуум! Ищи ловушку! Ее не может не быть. Цель Хаоса — уничтожить тебя, и он был бы глупцом, если бы оставил тебе лазейку. Все твои только что упомянутые резоны ему неизвестны, да и не особо интересны. Главное для врага — отрезать тебе пути к отступлению и нанести смертельный удар. Так что ищи лучше — ЭТО наверняка неплохо замаскировано.
И Безликий искал. «Стена» здорово фонила в магическом континууме, да еще ежеминутные атаки врага, как и отголоски недавних заклятий самого Безликого тоже сильно осложняли поиск. И, тем не менее, он уловил нечто. Это выглядело (точнее — ощущалось), как прозрачная пленка, окутавшая замок Судьбы во всех измерениях. Единственным свободным от нее направлением было то, откуда как раз и валили бесчисленные отродья Хаоса. «Пленку» было очень сложно заметить, и в этом была ее главная опасность, так как заклятье не выглядело мощным. Безликий не знал, что случится с тем, кто попытается телепортироваться сквозь нее, но и не горел желанием выяснять. С ней следовало срочно что-то сотворить, в противном случае эдемитское подкрепление ждут крупные неприятности. Что делать, понятно — прорвать. А вот как — уже другой вопрос.
Он недолго сомневался в выборе способа. Для таких вещей лучше всего подходило «световое копье». Это заклятье было из арсенала его новых союзников — эдемитов. Во время Великой Войны они с его помощью весьма успешно пронзали Облачность Серых Пределов. Но сработает ли оно сейчас? Пока не попробуешь — не узнаешь. «Копье» было воплощением чистого Света Верхнего мира, правда, сейчас его предстояло запитать от несколько иного источника. Синий зачерпнул энергию из окружающего пространства, придал заклятью форму и обрушил его на казавшуюся такой хлипкой преграду.
Результат оказался неожиданным даже для него. «Пленка» спружинила, полностью отразив «копье» и, на манер магического зеркала, направила его обратно в Безликого. Надо отдать должное реакции Хозяина Судьбы — несмотря на крайнее изумление от такого развития событий, он успел рассеять собственное заклятье прежде, чем оно его поразило. Экспериментировать с другой боевой магией Синий не стал: результат, скорее всего, будет тот же, а сил у него осталось не так чтобы очень много. Нет, чистой мощью эту «пленку», похоже, не взять. Она была построена на совершенно иных принципах, неведомых ни Безликому, ни кому-либо еще во Множестве Миров, кроме, разве что, Первосозданного. Чтобы подобрать к ней «ключ», ее требовалось тщательно изучить. Но времени на это у Синего не было: твари Бездны начали уже буквально прогрызать возведенную им стену. Конечно, еще чуть-чуть он сможет ее укрепить, но есть ли смысл столь бездарно тратить остатки сил? Если «пленка» останется, помощь не придет, а тогда — конец.
Правда, имелось еще одно, последнее средство, к которому, видимо, и придется прибегнуть. Безликий внутренне усмехнулся. Быть может, так даже лучше: прибывшие две эмерии эдемитов вряд ли смогут удержать орду монстров, если только у тех сохранится мотивация к наступлению. А чтобы таковая у них пропала, их вдохновитель и организатор должен увидеть то, что хочет. Увидеть, но не иметь возможности убедиться до конца. Для этой цели и нужны эдемиты — они окажутся сдерживающим фактором. Неарг, эмиссар или кто там еще могут решить, что игра не стоит свеч: коль скоро цель достигнута, зачем нужны лишние энергозатратные сражения? Собственно, таков и был его первоначальный план, правда, платить такую цену за его реализацию он не собирался. Но какой выбор? Или смерть, или то, что он задумал, но немного иначе. Такие сражения без жертв не выигрываются. Главное — правильно выбрать момент.
Канал был открыт, и эдемиты могут появиться в любой момент. Надо только освободить его от «пленки», для чего потребуются все имеющиеся у него резервы Силы, в том числе и те, которые он сам относил к неприкосновенным. Сейчас не время экономить и думать о черном дне: он уже наступил…
Ну вот, кажется, и все. Пора? Он проанализировал обстановку, вероятностные поля… Пора. Остался последний штрих. Хозяин Судьбы убрал стену, поглотив без остатка всю вложенную в нее Силу. Твари Бездны на мгновение замерли, удивленные внезапным исчезновением заслонявшей путь преграды, а затем, не колеблясь, ринулись вперед.
* * *
Верхний мир — Междумирье.
На сбор сил у Лианэли ушло несколько больше времени, чем она рассчитывала: все-таки, обстановка действительно была неспокойной. Она не могла просто так забрать две эмерии верных воинов и двинуться в поход. В таком случае она рисковала, вернувшись обнаружить, что Ниграэл, Теларон или кто-нибудь из шустрых последышей павших заговорщиков узурпировали ее власть. Нет, надлежало соблюсти баланс. Она взяла почти всех своих, оставив Мелиннара и его эмерию следить за порядком в Эдеме. Вторую же часть своего войска глава Совета собирала с миру по нитке, понемногу рекрутируя воинов из разных эмерий, причем, главным образом, мятежных. Эмерии Андариэла, Тэммиэли и Доннаэла возглавили ее сторонники. Ниграэл и Теларон не роптали: она была в своем праве — праве победителя.
Лианэль собрала войско, произнесла перед ним полную патетики речь о том, что замок Судьбы пытаются захватить отродья Хаоса. Если им это позволить, иерархи Бездны обратят силу Судьбы против всего Множества Миров, не исключая и эдемитов. Необходимо дать им бой. Это была вынужденная ложь, ибо их поход нужно было серьезно аргументировать: еще не отошедшие от гражданской войны обитатели Верхнего мира не жаждали новых сражений. А действительных последствий захвата Хаосом цитадели Безликих Лианэль не знала да и знать не могла. Но все, вроде бы, прониклись важностью предстоящего дела. Пора выступать.
Лианэль решительно перенеслась в Междумирье, а за ней последовала и вся ее армия. Она как раз собиралась вызвать Безликого, когда обнаружила, что проход через область бури в окрестности замка уже проложен. Очевидно, Хозяин Судьбы все сделал заранее, чтобы в решительный момент не отвлекаться от сражения. Тем лучше, а то Лианэль опасалась, что тот, увязнув в бою, не сможет им помочь, и эдемитам придется пробиваться самим. Не пришлось. О таинственной «пленке» Лианэль, конечно, не подозревала, равно как и о том, что это заклятье доживало последние мгновения.
Чудовищную вспышку Силы она ощутила уже приготовившись к телепортации. Боясь даже подумать о том, что могло ее вызвать, Лианэль совершила второй «скачок» уже непосредственно к замку. «Пленка» пропустила эдемитов, будучи к тому времени уже разорванной в клочья самоуничтожившейся сущностью Безликого. Едва материализовавшись около замка Судьбы, Лианэль с ужасом поняла, что тут совершилось. От Высшей эдемитки не укрылась суть произошедшего выброса Силы. Да и близости Хозяина Судьбы она не ощущала. Ведь он должен быть рядом, плести заклятья, сражаться, но… Телепатический зов Лианэли так и остался без ответа.
«Опоздала! — с горечью подумала глава Совета. — Он ведь недаром торопил, а я замешкалась». Ситуация сложилась отвратительная: единственный могущественный и весьма полезный союзник мертв, а эдемиты вновь остались одни. Все как после бегства из Пандемониума. Хотя, нет, не так, — хуже. К тем бедам добавилось множество потерь из-за мятежа и еще более пошатнувшаяся преданность вассалов.
Но что же делать сейчас? «Не дайте им захватить замок», — просил Безликий. Попробуем. Лианэль огляделась. Ближайшие окрестности превратились в жуткое подобие Серых Пределов. Вся земля усеяна разорванными на куски телами тварей Хаоса. Еще бы — самоуничтожение сущности Безликого высвобождает громадную мощь. Но вот там, поодаль, врагов еще много… ужасно много… невероятно много. Просто живое море самых уродливых созданий, которых когда-либо видела Лианэль. И как прикажете ЭТО удерживать всего двумя эмериями? А главное — ради чего? Хозяин Судьбы все равно мертв. Даже «спасибо» никто не скажет.
* * *
Пандемониум. Разные места.
…Сержа Фонтэна внезапно пронзила острая боль. В этот момент наблюдатель завтракал и держал в руках чашку с кофе. Она упала на пол, разбилась на множество кусков, а коричневая горячая жидкость растеклась по полу. Но Фонтэн этого даже не заметил: перед его глазами на мгновение возникла призрачная безликая фигура в синем плаще.
…Селена следила за домом Волковых с почтительного расстояния, в основном, с применением маги-зрения, чтобы не привлечь к себе нежелательного внимания стражей, которые тоже взяли этот дом под наблюдение. На мгновение в голове у нее помутилось, а во рту появился тошнотворный привкус. Магическая атака? Как? Откуда? Сканирование окрестностей результата не дало. Значит, дело не в этом. Но у Селены все равно появилось стойкое ощущение, что произошло нечто очень плохое.
…Ровэн Бланнард вздрогнул и замолчал на середине фразы, глядя куда-то в пространство. Кирилл Сотников удивленно посмотрел на него.
— Что-то случилось?
Однако вампир не ответил — он, казалось, был в прострации.
…Почему-то в эту ночь Аллерия долго не могла заснуть — ее снедала смутная тревога, причин которой она никак не могла понять. Утром она по привычке проснулась рано, но чувствовала себя такой разбитой, что решила дать себе небольшой отдых. Связалась с Натальей, сообщила, что будет после полудня, и снова легла спать… Лучше бы не ложилась. Сон пришел быстро, но следом эльфийка прямиком угодила в объятия жуткого кошмара. Он долго не хотел выпускать ее из своих цепких лап, но Аллерия вырвалась усилием воли, буквально приказав себе проснуться и оставив в когтях кошмара клочки своей души. Однако память об ужасном сне исчезла даже раньше, чем погас крик проснувшейся эльфийки: «Дмитрий!».
* * *
Междумирье.
Пока эдемитка колебалась, монстры Хаоса начали понемногу приближаться. Если бы их видел Безликий Синий, он бы отметил, что прежней решимости в их наступлении уже нет. Очевидно тот, кто управлял ими, тоже пребывал в нерешительности. Вроде бы, цель достигнута — Безликий мертв, самоуничтожился. В выбросе Силы, который смел передовые толпы тварей, был привкус сущности Хозяина Судьбы. Хаос мог это оценить, а через него — и эмиссар, ибо дважды попадали в Бездну представители этого ордена: один бывший, другой — действующий. Речь, разумеется, о Синем и Сером из предыдущей девятки. Да и не ощущается поблизости активной ауры Хозяина Судьбы. Конечно, неплохо было бы убедиться, но между тварями Хаоса и замком стоят стройные шеренги эдемитов — противник весьма серьезный. Кстати, зачем они здесь? Неужели, союзники Безликого? Нет, вряд ли. Скорее, почувствовали его смерть и явились поживиться содержимым хранилищ замка. Они как стервятники — всегда первыми слетаются на падаль. Достаточно вспомнить Катаклизм и Пандемониум.
Так есть ли из-за чего тратить силы? Бой будет еще тот. Конечно, в случае победы действительно можно будет поискать кое-что среди книг и артефактов, хранящихся в замке, но много ли там найдется полезного для Хаоса? Вряд ли это окупит затраты Силы на битву и риск повстречаться со слугами Первосозданного, которые наверняка уже спешат сюда.
Кстати, о них. В этот миг эмиссар уловил осторожное касание чужой поисковой магии, от которой прямо разило Наместником. «Проклятье! Нашли!» Успев послать предупреждающий сигнал Хозяину, эмиссар спешно телепортировался прочь, всего на секунду разминувшись с магической ловчей сетью Сил стабильности.
* * *
Междумирье. Обитель Первосозданного.
Наместник Создателя пребывал если не в ярости, то в состоянии, весьма ее напоминающем. Он сразу понял, что означал тот выброс Силы в замке Судьбы. Не желая верить очевидному, Первосозданный направил на замок поисковый луч, но не нашел и тени его обитателя: очевидно, последнего просто больше не существовало. Самоуничтожение Безликого оказалось для Наместника совершенной неожиданностью. Он никак не предполагал, что прагматичный Хозяин Судьбы решится на это, да еще когда вполне можно было продолжать борьбу. Разумеется, без шансов на конечный успех, но с шансами дождаться какой-нибудь помощи. Например, той, которую ему планировал оказать Первосозданный. «Глупец! Безумец! Зачем?! — мысленно костерил Безликого Наместник. — Так нелепо отдать свою жизнь, которая могла бы мне еще пригодиться!» Да, Первосозданный планировал поставить на место зарвавшегося Хозяина Судьбы, но не терять его. Несмотря на свою дерзость, тот неизменно выступал против Хаоса и, как ни печально это признавать, без него еще неизвестно, чем бы закончился предыдущий раунд Большой Игры.
Естественно, Агент тоже не мог предвидеть такого поворота событий. Что уж взять с него, если сам Наместник сплоховал? Старший командир Сил стабильности наверняка оценил ситуацию так же и посчитал, что у него есть время поймать эмиссара, которого он, тем не менее, упустил. И Безликого больше нет. Опять искать кандидатуру на это место… А среди кого?
Первосозданный предался невеселым размышлениям, среди которых немало места уделялось Создателю. Недавно Наместник ощутил приближение какой-то части Его многомерной сущности к Множеству Миров, а также тень Его недовольства. Как бы он не решил заменить своего нерадивого слугу на кого-то другого или… При мысли о втором варианте даже стойкое сознание Первосозданного зашлось от ужаса.
* * *
Междумирье. Окрестности замка Судьбы.
Лианэль уже готова была дать сигнал к отступлению, чтобы не нести бессмысленных потерь, когда накатывающаяся на них орда тварей Хаоса вдруг замерла, словно прислушиваясь к чему-то, а затем резко и вдруг покатилась назад. Эдемитка ошеломленно наблюдала за их бегством, не в силах представить, что же могло явиться его причиной. Приятная мысль, что создания Бездны испугались эдемитских мечей, не выдерживала никакой критики: когда армия Лианэли только материализовалась перед замком Судьбы, враг и не подумал останавливать наступление. Почему же он повернул сейчас?
Ответ пришел через пару минут, в течение которых десант Верхнего мира с видимым облегчением наблюдал, как полчища порождений Хаоса скрывались за бурлящей пеленой континуумной бури, уже утратившей свою смертоносную силу. Пришел он в виде прорвавшегося сквозь беснующееся пространство отряда высоких воинов с обнаженными клинками и словно приросшими к лицам золотистыми масками. К замку Судьбы заявились Силы стабильности.
Их предводитель вышел вперед и слегка поклонился главе Совета. Она ответила тем же.
— Рад видеть здесь уважаемых эдемитов! — произнес Агент. — Вы явились сюда, чтобы помочь отразить вторжение?
— Да.
— Выражаю вам свою искреннюю признательность. Впрочем, в вашем дальнейшем присутствии здесь нет необходимости — теперь прорывом и трещиной займемся мы. Вы можете возвращаться в свой мир.
Лианэль слегка скрипнула зубами: было совершенно очевидно, что их вежливо выставляли вон. А она-то планировала, пользуясь случаем, зайти в замок, задать Судьбе несколько вопросов, а может быть, и найти что-нибудь полезное в библиотеках или артефактохранилищах Безликих. Теперь на этих планах можно было смело поставить крест: слуги Первосозданного отсюда не уйдут, пока не убедятся, что эдемитов и след простыл. Они наверняка почувствовали гибель Безликого и не хотят позволить кому-либо воспользоваться содержимым замка. А возможно даже собираются прибрать все к своим рукам.
Главе Совета такой расклад очень не нравился, но не начинать же вооруженный конфликт с Силами стабильности! И все же она решила предпринять последнюю попытку мирно решить дело в свою пользу.
— Хочу вам сообщить, — медленно сказала она, — что Безликий Синий мертв.
— Мы в курсе, — холодно ответил Агент, — и что из этого?
— Пока вы занимаетесь тварями Бездны, мы могли бы позаботиться, чтобы в бесхозный замок никто не проник. Кто знает, может быть, поблизости имеется еще одна трещина?
— Не имеется, — отрезал Агент. — Нам это точно известно. Мы ценим вашу готовность помочь, но, право же, это излишне. Вы и так сделали достаточно. Не сомневаюсь, что у почтенных эдемитов имеется немало других забот, кроме несения караула у замка Судьбы. Здесь мы справимся сами.
Это было даже не намеком, а почти пинком. Продолжать упорствовать — значит нарываться на конфликт. Лианэль любезно улыбнулась:
— Что же, я вижу, у вас тут действительно все под контролем. Счастливо оставаться!
И две эмерии воинов Верхнего мира следом за своей предводительницей двинулись к границе между зоной спокойствия и бушующей континуумной бурей. Теперь канал, открытый Безликим, исчез, из-за чего им придется силой прорываться сквозь взбесившееся пространство. Последнее соображение отнюдь не улучшило настроения Лианэли и ее войска, и так раздосадованного таким поворотом событий.
Агент проводил уходящих эдемитов неприязненным взглядом и подозвал двоих из своего отряда:
— Оставайтесь здесь. Замаскируйтесь и наблюдайте. Если они вздумают вернуться, немедленно известите меня. И главное — в замок ни в коем случае не соваться!
— Ясно, командир!
Агент вздохнул и вместе с остальным своим отрядом двинулся навстречу буре в том направлении, в котором скрылись сбежавшие твари Хаоса. Предстояло много работы.
* * *
Санкт-Петербург.
Ну вот, теперь будет немного спокойнее. Самый опасный из противников выведен из игры. Можно более интенсивно раскручивать намеченную операцию, натравливать «гончих» на мальчишку. Сильных «гончих», не чета Минорину и его фанатикам. Инферийка должна в полной мере ощутить серьезность угрозы. Правда, до сих пор неизвестно, почему Волков-младший так важен для нее, но это и непринципиально. Главное, она делает все, чтобы защитить его, и воспринимает врагов мальчишки как своих собственных. Это хорошо, это — исключительно на пользу плану. А когда понадобятся явные враги, причина всех бед, тогда верхушка секты и будет ей предъявлена. Больше ни на что они не годны. Парочка жалких покушений — это все, на что способно Братство Света. Минорин и его ближайшие помощники давно бы уже гнили в могиле, если бы не помощь эмиссара. Противно, конечно, защищать подобных ничтожеств, но делать нечего — пока они были ему нужны. Им нельзя погибать слишком рано — инферийка должна дойти до нужной кондиции, чтобы когда будет нужно эмиссару, она забыла обо всем, желая прикончить их.
Тогда-то сектантов и можно будет скормить ей, но не раньше. Она должна считать их единственной угрозой и ни в коем случае не заподозрить присутствие за их спинами более серьезной фигуры. Его фигуры. А значит, нельзя допустить, чтобы она поняла, чего на самом деле стуит Братство Света. Пусть считает охотящихся за ребенком фанатиков низшим эшелоном секты, пушечным мясом, используемым таинственными и могущественными руководителями Братства. Его «гончие» тоже, конечно, не доберутся до Александра Волкова — куда им против инфера-убийцы? Но они уже — угроза, с которой придется считаться. А попади кто-либо из них в руки Селены, они смогут указать лишь на злосчастного Минорина, ибо эмиссар нанимал их в его обличье.
Надо растравить ненависть инферийки к отцу Сергию до предела, для чего придется превратить жизнь Волковых в сущий ад. Но ничего, за этим дело не станет: «гончие» эмиссара знали свое дело. Ему оставалось только ждать, да вовремя дергать нужные ниточки.
* * *
Междумирье.
В одном из самых маленьких и глухих помещений подземной части замка Судьбы то, что осталось от сущности, именуемой Безликий Синий, корчилось от дикой боли. Но эманации этой боли не выходили за пределы комнатки — она была снабжена соответствующей защитой. Так что для всего Множества Миров и ближайшей части Бездны Безликий Синий был мертв. «Лучше бы такое положение сохранилось подольше!» — мелькнуло в терзаемом мукой мозгу Хозяина Судьбы.
Осталось от него, надо сказать, немало: он вовсе не собирался кончать жизнь самоубийством. Но чтобы самоуничтожение выглядело правдоподобно (в первую очередь — для Хаоса) пришлось принести определенную жертву. Очень серьезную жертву, на которую при других обстоятельствах Безликий никогда бы не пошел. Впрочем, дело было не только в правдоподобии. Будь так, Хозяин Судьбы ограничился бы той самой инсценировкой, которую планировал изначально. Но тут требовалось нечто большее — прорвать «пленку» Хаоса, окутавшую замок Судьбы, чтобы эдемиты смогли сюда добраться и не дать исчадиям Бездны проверить истинность и окончательность его гибели. Да, он знал, что две эмерии не смогут обратить вспять всю орду, но рассчитывал, что эдемиты, по крайней мере, задержат ее до появления Сил стабильности. Безликий не сомневался, что они сюда все же заявятся. Неважно, входила ли его смерть в планы Первосозданного, или его слуги должны были вмешаться в последнюю минуту, чтобы Хозяин Судьбы перестал быть кредитором Наместника. Так или иначе, прорыв затыкать им все равно придется: всем памятна едва не случившаяся в Китае катастрофа.
Сложная, многоходовая комбинация, которая должна была обязательно нейтрализовать мощь вражеской атаки и позволить Синему не только выйти из пиковой ситуации с наименьшими потерями, но и кое-что приобрести: главный враг — Хаос — теперь перестанет учитывать Безликого в своих раскладах, открывшись тем самым для его ударов.
Однако в реализацию даже самых хорошо продуманных планов порой вносят коррективы внешние обстоятельства или неожиданные действия врагов. Абсолют недостижим, а он, Хозяин Судьбы, не всеведущ. Он не смог предугадать появление этой проклятой «пленки». План пришлось менять на ходу, что всегда чревато. Он тогда попробовал прорвать эту преграду заклятьем, но не смог, а потому сделал вывод, что чистой мощью это заклятье не одолеть. Вывод неправильный. Как говорится, вопрос цены, а точнее — количества этой самой мощи. Того неприкосновенного запаса Силы, отобранной им у Изабеллы Линарес (а главным образом — части Безликого Черного, содержащейся в ее душе), который он планировал употребить на правдоподобную имитацию собственной гибели, никак не могло хватить для прорыва «пленки». И ему пришлось пожертвовать частью себя — вложить в удар часть своей сущности, причем весьма приличную.
Правдоподобие вышло на совершенно немыслимый уровень, но вот расплата… Безликий весь сейчас состоял из боли. И не только физической, но и душевной, которая нещадно терзала его как самый искусный палач. Это было не эфемерное страдание, которое человек может испытывать, например, от потери кого-то из близких, а вполне реальная боль от утраты части своей сущности. Никто во Множестве Миров не смог бы сотворить подобное и остаться в живых. Разве что Первосозданный, если бы решился. А Хозяин Судьбы решился и смог. Более того, все еще обратимо: он прибегнет к помощи самой Судьбы, того обломка оникса, что скрыт под залом Совета, самих стен замка. Пройдет время, и он восстановит… почти все. Небольшая часть его утеряна безвозвратно вместе с остатком сущности Безликого Черного и Силой Изабеллы. Что это за часть, ему еще только предстоит узнать, но Синий с большой долей достоверности мог предположить, что это еще один кусочек его прежнего «Я», того, что осталось от предыдущего воплощения. Не памяти, но души. Впрочем, рано или поздно он бы ЭТО все равно потерял. Так стоит ли переживать?
Но это все — будущее, а настоящее представляло собой дикую боль, холод и почти полное бессилие. Надо лежать, обратившись для внешнего мира в ничто, в пустоту. Лежать и ждать, пока чужие не покинут окрестности замка. Когда это произойдет, Безликий мог только догадываться: его маги-сенсоры не работали, да и будь иначе, он не решился бы их использовать, ибо это означало — выдать себя. Правда, замок сам скажет ему, когда станет безопасно.
Все-таки он придумал хороший план: прибытие эдемитов не позволит Хаосу убедиться в его гибели, а появление Сил стабильности помешает эдемитам заняться мародерством. А то, что подобная идея придет в голову даже Лианэли, он не сомневался. Эдемиты есть эдемиты: когда это они проходили мимо возможности безвозмездно поживиться в сокровищнице чужих знаний или артефактов? Что же до слуг Первосозданного, то при всей своей беспринципности в замок они не пойдут — законы Равновесия не позволяют ни одной Силе стать абсолютом. А между Наместником и абсолютной властью над Множеством Миров стояла лишь Судьба, которая, как благоразумно решил в свое время Создатель, не подчинялась первой созданной им сущности.
Замок будет в безопасности. Так что лежи, Безликий, и терпи. Можешь слегка подвывать от боли — все равно тебя никто не услышит. Переждать… Потом связаться с Ровэном. Он один узнает о том, что ты жив. Для всех остальных это пока останется тайной. А ты будешь действовать предельно аккуратно, словно шагая по тонкому льду. Копить силы, следить, думать и вновь следить… Впитывать информацию как губка, чтобы потом, когда придет время, распорядиться ею надлежащим образом. И в тот миг, когда ты восстанешь из мертвых, всех, кто сейчас уверен в твоей кончине, ждет сюрприз. Кого приятный, а кого и не очень…
* * *
Санкт-Петербург.
— Ну и почему ты сразу не рассказал нам о звонке? — по лицу Петра Волкова было видно, сколь велико его недовольство старшим сыном.
— Я думал, кто-то из моих одноклассников прикалывается, — вяло оправдывался Миша. Он полностью сознавал свою вину.
— Взрослым голосом?
— Могли попросить кого-нибудь. Старшего брата, например.
— Все равно надо было рассказать. А принимать это во внимание или нет — уже наше дело.
— Я понял.
— Ладно, иди. Нам с мамой надо поговорить.
Дождавшись, когда за сыном плотно закрылась дверь, Петр Антонович задумчиво произнес:
— Надпись на зеркале… То, что она исчезла, меня очень смущает. Похоже, адепт постарался. А это уже не игрушки!
— Ты не думаешь, — осторожно сказала Ирина Николаевна, — что Мише просто почудилось? Стрессов у него было в последнее время немало: та история с машиной, три трупа у наших дверей, телефонный звонок… Вот нервы и начали шалить.
— Может быть, — не стал спорить Петр Антонович. — Но надо исходить из худшего предположения — что за нами кто-то охотится.
— Но зачем?! — всплеснула руками его супруга. — Кому мы могли понадобиться или помешать настолько, чтобы он привлек к делу адепта? Мы — самые обычные люди. Деньги у нас есть, но не так много, чтобы затевать подобное. Скажи честно — ты со своим бизнесом, случайно, не мог нажить себе серьезного врага?
Глава семьи пожал плечами.
— Да нет, дела идут ровно, без эксцессов и конфликтов. Конечно, конкуренты имеются, но таких психов среди них нет.
— А те трое в подъезде? Думаешь, они связаны со звонившим и автором надписи?
— Очевидно, да. В противном случае, пришлось бы предположить, что за нами охотятся сразу две преступные группы, а нам и одной за глаза хватит.
— Тогда, кто их убил?
— Спроси что-нибудь полегче! У меня голова пухнет от вопросов.
— Ну и что ты планируешь предпринять?
— Для начала — купим защитные амулеты для всей семьи и дополнительный оберег для квартиры. А потом я найму охранников для тебя и детей.
— А ты?
— Перебьюсь. Похоже, охота идет не за мной: пока что все странности происходили в мое отсутствие.
— Петя, мне страшно!
— Очень хочется сказать тебе «Не волнуйся, все будет хорошо!», но не могу.
* * *
Ну, вот и все. Конец. Не всему, правда, но многому. Его жизнь в очередной раз заложила крутой вираж. И что теперь прикажете делать? Действовать по старому плану? Зачем? Ради чего? Безликий мертв, — Ровэн был в этом уверен. Тогда кому нужны его старания? Слежка за Волковыми, поиски отца Сергия, опека над этим парнем? Будь у Сотникова хоть трижды великое и страшное предназначение, ему-то, Ровэну, какое до этого дело? Со смертью Хозяина Судьбы исчезли и связывающие вампира обязательства. К чему суетиться? Может, пришло время облегченно вздохнуть и зажить, наконец, в свое удовольствие?
Вот только хочет ли он этого? Ровэн Бланнард как-то отвык жить без цели. А можно сказать и Цели. Был Лонгар Темный со своей идеей вселенского господства. Был Безликий Синий и его грандиозные планы. Даже в то время, когда Ровэн, проклятый и преследуемый изгой, скрывался ото всех и покидал свое убежище только затем, чтобы утолить голод, у него была цель — выжить. Теперь не было даже этого. Спасибо Безликому, решившему все его бытовые проблемы: «Ноченосец», «лик», отремонтированный замок, деньги. Все это позволяло жить безбедно, спокойно и… скучно. Вампир не сомневался, что уже через месяц такой жизни начнет изнывать от тоски.
С какой ностальгией вспоминались ему захватывающие интриги и хитроумные комбинации Хозяина Судьбы! А что же остается теперь? «Продолжать его дело?» Это даже не смешно. Безликий был Игрок, а Ровэн, при всем уважении к себе, — лишь фигура в его шахматной партии. И это в лучшем случае. Что он сможет без могущественного покровителя? Хаос раздавит его и не заметит. Нет, как ни тоскливо, придется все бросить. Доставить Сотникова к его матери, сказать, что он больше никому и ничего не должен, и распрощаться. Да, именно так он и сделает.
«Ровэн», — легким, едва слышным отзвуком дотянулся до него телепатический зов Хозяина Судьбы.
«Я брежу, — подумал вампир. — Просто выдаю желаемое за действительное. Он мертв: я же почувствовал ту вспышку, а затем пустоту. Потом не мог дозваться его в течение нескольких часов. О чем это говорит? О том…»
«Ровэн!» — уже громче. Голос окреп, но доносился, словно из невообразимой дали да еще сквозь вату. Непохоже на галлюцинацию. Но как же тогда объяснить?..
«Ровэн!»
«Мессир?» — робко отозвался вампир.
«Да, это я. У меня мало сил, так что буду краток. Вынужден временно залечь на дно. Все считают меня мертвым, и это мне сейчас на руку. Действуйте по старому плану: Сотников, Волковы, отец Сергий. Со мной не связывайтесь. Я найду вас сам».
«Как вы, мессир?»
«Не блестяще. Но это поправимо. Однако пора заканчивать — силы быстро уходят. Держитесь плана, берегите себя и Сотникова. До следующего контакта, Ровэн».
«До контакта, мессир».
Ровэн поднял голову и увидел удивление в глазах Кирилла. Тот долго не решался нарушить мрачную задумчивость своего наставника. Задумчивость, граничащую с депрессией. И вдруг — такое преображение! Перед Кириллом стоял словно совсем другой человек с блеском в глазах и улыбкой на лице. Да, да, самой настоящей улыбкой, открытой и радостной. Если бы Ровэн в этот момент увидел себя со стороны, он и сам бы удивился. Вампиры — нежить по форме и по сути, и, в зависимости от давности своего преображения, постепенно теряют те душевные качества, которые некогда были им присущи. Счастье, радость, привязанность, любовь… Все эти чувства, как считал Ровэн, являются атавизмами, свойственными тем, кто остался на более низкой ступени эволюционной лестницы. Они делают смертных зависимыми, слабыми и уязвимыми. А высшим существам, к коим он относил и себя, они просто противопоказаны.
Вроде бы, безупречная логика, но вот поди ж ты! Вампир улыбался и чувствовал себя превосходно: он вновь в игре.
— Итак, на чем я остановился? — поинтересовался Ровэн у Кирилла. — Ах, да — «лаз». Слушай и запоминай…
* * *
Олег Вершинин сунул руку в карман, и она нашла там успокаивающий холод пистолета. Олег не был уверен, что «люггер» поможет ему против такого врага, но какова альтернатива? Бросаться на него с ножом? Глупо. Олегу не позволят даже приблизиться к Мессии Зла. В прошлый раз погибла целая пятерка, экипированная артефактами. А какие шансы у него — простого бойца из низшего эшелона Братства?
Стоп! Нельзя пускать к себе в голову такие мысли! Страх обессиливает, а отчаяние заставляет опустить руки и прекратить борьбу. Враг ДОЛЖЕН быть уязвимым, иначе Создатель не поручил бы дело им — простым смертным. Значит, они смогут с ним справиться. Наисветлейший куда-то исчез вместе с тремя Старшими. Прошлое собрание не состоялось. Все это вкупе с гибелью боевой группы заставляло подозревать худшее — Мессия Зла нанес ответный удар. Удар по верхушке Братства Света. Хорошо, если Наисветлейший и Старшие просто скрываются. А если нет? Что если атака Врага оказалось успешной? Хватит! Прекрати! Думай только о том, что ты должен сделать.
Никто не посылал Олега в эту самоубийственную атаку. После исчезновения руководителей рядовой состав Братства растерялся и даже запаниковал. Никто не решился взять организацию дальнейших действий против Врага на себя. А значит тем, кто, подобно Вершинину, сохранил присутствие духа, придется действовать самим, на свой страх и риск. Как это ни кощунственно звучит, но гибель отца Сергия (если она, конечно, имела место) может сыграть на руку бойцу Братства: посчитав, что расправился со своими противниками, Враг может расслабиться и забыть об осторожности. Это был шанс для Олега.
Он ждал не у самого дома Волковых: там дежурили стражи, чтобы предотвратить новые покушения. Несчастные слепцы! Неужели они не понимают, КОГО охраняют? Ничего. Олег знает, как всех обмануть. Родители Врага и его старший брат часто гуляют с ним в парке. В том самом парке, где их теперь терпеливо ждал Вершинин. Они не смогут вечно держать сына взаперти и непременно приведут его сюда. И вот тогда, тогда… Пальцы фанатичного сектанта почти до боли сжали рукоятку пистолета.
* * *
— Какого черта, Денис?! — Цирулис был искренне возмущен.
Начальник отдела убийств питерского КСМП Денис Симагин поднял усталые глаза от монитора компьютера, на котором отображались последние сводки происшествий и комментарии аналитиков. Проблем было море, и праведное возмущение не по-прибалтийски эмоционального следователя оказалось совершенно некстати. О причинах гнева подчиненного Симагин догадывался, тем не менее, счел нужным спросить:
— Что еще тебя не устраивает, Вальдас?
— Почему у меня забирают людей? Ты же знаешь, дело Волкова требует…
— Во-первых, не дело Волкова, — перебил его Симагин, — а дело о трех трупах в подъезде на Большом проспекте. «Делом Волкова» его сделал ты, Вальдас, и я, честно говоря, не понимаю почему. Причастность его к этому делу до сих пор не доказана. Однако ты требуешь четырех сотрудников, из которых два(!) адепта для слежки за ним, его домом и его семьей. Тебе не кажется, что это слишком?
— Не кажется, — отрезал Цирулис. — Я уверен, что это тройное убийство связано с ним. Они лезли к нему в квартиру, когда их отправили в Серые Пределы. Кстати, насчет последнего я не уверен. Прибывший на место происшествия адепт оперативной группы не обнаружил и следов их душ.
— Могли уже исчезнуть.
— Вряд ли. Скорее, тут поработал кто-то… специфический.
— На инфера-убийцу намекаешь?
— Может быть.
— Но причастности Волкова это не доказывает. Ну, лезли они к нему в квартиру, и что? Три вора решили обчистить бизнесмена. Что же, вполне может быть. Но Петр Волков не так богат, чтобы на него работал инфер: их гонорары, как правило, просто запредельны. Если их действительно убил представитель Нижнего мира, тому могла быть совсем другая причина. Например, нужны были души, или этих конкретных воров заказал кто-то другой. Мог быть и личный мотив.
— Это не воры, Денис, — покачал головой Цирулис. — Мои помощники вчера вечером выяснили, кто они такие. Их имена тебе ничего не скажут, но заверяю, это вполне добропорядочные граждане… Были. Один только нюанс — все трое входили в секту Братство Света под руководством некоего отца Сергия, в миру — Сергея Валентиновича Минорина.
— Но Братство — не экстремистская секта, — заметил Симагин. — Зачем им лезть к Волковым?
— Пока не знаю, но с этими сектантами ни в чем нельзя быть уверенным.
— А ты разговаривал с Минориным?
— Нет, он как сквозь землю провалился. Даже магический поиск ничего не дал.
— Странно.
— Но это еще не все. Помнишь пожар на Крестовском острове?
— Конечно. Там славно погулял огненный стихийник.
— Так вот, этот дом был штаб-квартирой Братства Света.
Симагин присвистнул:
— Интересно!
— А я о чем?! Ты пойми, это дело — не простое!
— У нас простых не бывает. Карманниками и мошенниками полиция занимается. А на нашу долю всякая чертовщина остается. Так каковы твои выводы?
— Эти события связаны. Они, возможно, охотятся за Волковым и его семьей, а он наносит ответные удары.
— То есть, между сектой и Волковым идет война? Сначала трое членов Братства лезут к нему в квартиру. Их кто-то убивает. Предположительно — инфер. Далее, Волков с помощью огненного элементала сжигает штаб-квартиру секты. Ты делаешь из него какого-то дона Корлеоне двадцать первого века: инфер, стихийник… Он — не главарь Синдиката, а простой бизнесмен, кстати, не замеченный в связях с криминалом. По-моему, твоя версия притянута за уши.
— Согласен, странности есть, да и неувязок хватает. Но тем интереснее разобраться!
— Интереснее?! — неожиданно вскипел Симагин. — Если интереснее — разбирайся своими силами, а не требуй в помощь половину отдела!
Цирулис хотел что-то возразить, но начальник властным жестом приказал ему замолчать.
— Послушай сначала меня! У нас таких странных дел знаешь сколько? До хрена! Из них больше половины — чистые «глухари». Мне прикажешь на каждое такое дело целую армию бросать? Погоди, дай закончить! Знаешь, что это? — он ткнул пальцем в монитор. — Сводка происшествий. Эти уроды-чистильщики устроили на границе сектора Амфал ряд провокаций. Причем, с жертвами. Тут межрасовая война может начаться, а ты с меня людей требуешь! Интересно ему, видите ли! Пока было можно — давал, а сейчас — извини! Каждый адепт на счету. Справляйся как-нибудь сам!
Цирулис открыл, было, рот, но затем безнадежно махнул рукой, отвернулся и двинулся к выходу из кабинета. А вслед ему неслось гневное:
— И не маши на меня рукой! Размахался! Гении сыска! Распустились все! Я вам напомню, что такое дисциплина! У нас, можно сказать, военное положение на носу, а они изволят возмущение выражать!
Даже сквозь плотно закрывшуюся за спиной оперативника дверь пробивался зычный голос разбушевавшегося начальника отдела убийств, правда, слов уже было не разобрать. Да Цирулис особенно и не стремился. Он уже думал о том, как реализовать план оперативных мероприятий по делу Волкова силами только своей группы. Придумывалось плохо.
* * *
«Решай сам». Хорошенькое дело! А кто потом будет получать по голове в случае неудачи? Ну, в первую очередь, конечно, Цирулис, — вынужден был признать адепт Клим Бессонов, — но и мне достанется».
Безусловно, начальство, забрав у них помощников, подложило группе Цирулиса приличную свинью. В тот момент, когда Волков-старший отправился на работу, Михаил, скрытно сопровождаемый одним из охранников — в школу, а Ирина Николаевна с младшим сыном и еще одним бодигардом — в парк на прогулку, Климу срочно захотелось клонировать себя в трех экземплярах. Но такими магическими талантами он не обладал, так что придется сделать выбор, ибо Бессонов являлся единственным адептом в группе Цирулиса. Поэтому он отправил за Михаилом и Ириной Николаевной бойцов, а сам последовал за Петром Волковым, предполагая, что если кто из этой семейки и мог связаться с инфером, то именно он.
Страж не подозревал, что совершил тем самым серьезную ошибку, которой суждено было обойтись группе Цирулиса гораздо дороже взысканий от руководства.
* * *
Корн Ранелах был в ярости. Никогда больше он не будет работать на таких идиотов! Какого инфера наниматель не обратился сразу к нему, а направил на квартиру Волковых своих болванов-подручных?! Мало того, что их кто-то убил, а кто — неизвестно, так еще и стражи взяли эту семейку под плотное наблюдение. И как прикажете работать в таких условиях?
Может быть, произвести еще одну акцию устрашения против Михаила Волкова? Тогда бы все поверили, что именно он является целью, и ослабили бы опеку за младшим. Но и это еще не все. Предупреждал ведь он нанимателя, что его дешевые театральные эффекты дадут отрицательный результат. Нет — уперся! Ничего и слушать не пожелал. А ведь как Корн сказал, так и вышло. Глава семейства, не будь дурак, купил всем защитные амулеты, причем не из дешевых.
Нет, заказчик ведет себя очень странно: словно специально создает проблемы, чтобы потом их героически преодолевать. Тут надо держать ухо востро — как бы это дело не оказалось подставой!
Сверхосторожное сканирование окрестностей дома Волковых не выявило никакого иного наблюдения за ним, кроме «колпака» стражей. Но это еще ничего не значило: кто-нибудь другой мог столь же скрытно изредка приглядываться к этой семье, а затем поспешно убирать свои маги-сенсоры. Но кто это? Убийца сектантов? Может быть. Хотя, метод убийства никоим образом не говорит о том, что он обладает какими-то особыми способностями. Таким способом расправиться с ними мог любой спецназовец — их там этому учат. Так может, все дело в этом? Обычный человек, охраняющий Волкова? Может, и нет никакого иного наблюдения? Хорошо бы! Тогда Ранелах может не опасаться этого таинственного охранника, хотя, надо отдать ему должное — скрываться он умеет. Почему-то адепту казалось, что два верзилы, появившиеся в последнее время около жены и детей Волкова, не имеют к убийству сектантов никакого отношения. Нет, они, как и амулеты на всех членах этой семьи — всего лишь прямая и явная реакция Волкова на последние события. Его неизвестный телохранитель пока держится в тени.
Но ничего, обычный человек Ранелаху не помешает. Единственное неудобство — пристальное внимание стражей. Но тут придется что-то придумывать по ходу дела, в зависимости от того, кто и в каком количестве будет сопровождать мать и сына на этой прогулке. Хорошо бы удалось убрать Волкова-младшего быстро и без применения специфической магии дроу, которая могла бы навести стражей на персону Ранелаха.
Пока темный эльф прокручивал в мозгу различные варианты, на улице показалась Ирина Николаевна Волкова, тянувшая за собой новые санки с восседавшим на них Сашей. За ними следовала квадратная фигура охранника и… больше никого. Хотя, нет, вон тот тип, не спеша бредущий по Большому проспекту метрах в двадцати от Волковых и глазеющий по сторонам словно турист, — наверняка сотрудник КСМП. Об этом говорит его аура, равно как и о том, что он — не адепт, а боец. Странно. Куда же делся адепт?
До сих пор Ранелах наблюдал за домом в обычный бинокль из окна съемной квартиры в полуквартале от обиталища Волковых, не рискуя слишком часто прибегать к маги-зрению, но теперь решил попробовать. А ведь действительно — «колпака» больше нет, а это значит, адепт куда-то убрался. Что же, боец — не адепт. С ним вполне можно сделать что-нибудь… нехорошее, даже несмотря на амулет стража. Внезапно дроу усомнился: а вдруг это ловушка? Уж слишком хорошо все складывалось. Но нет, не должно быть. На память сразу же пришли новости, виденные им недавно по телевизору: напряженность на границе сектора Амфал. Вполне возможно, стражам элементарно не хватает адептов. Корн Ранелах заулыбался.
* * *
Адепт стражей пошел по ложному пути. Уже хорошо, но не лишним будет укрепить его в этом заблуждении, чтобы он не вздумал отвлекаться на события в других местах. Сейчас глупец дроу подставится инферийке, заодно продемонстрировав ей всю серьезность намерений врагов Волкова. Ни к чему в это впутываться стражам. Они могут помешать планам эмиссара, а значит, их надо упредить. Адепта необходимо занять в другом месте, для чего придется пожертвовать еще одной «гончей». Жаль, конечно: Гейд — ценный помощник, но, кроме всего прочего, это наведет КСМП на еще один ложный след, что будет весьма кстати.
Пора бы ему уже начать действовать: эмиссар чувствовал, что на Большом проспекте вот-вот начнется серьезная заварушка. Олег Вершинин тоже вышел на исходную позицию. Нет, как все-таки удачно складывается обстановка! Фанатики, подобные Вершинину, — идеальные марионетки. Насчет него у эмиссара тоже были свои планы. Но в любом случае, атака на Волкова-старшего должна начаться раньше.
* * *
Селене приходилось изощряться в способах маскировки, чтобы оставаться незамеченной для массы заинтересованных фигур, собравшихся вокруг семейства Волковых. Адепт стражей, два бойца, еще один неизвестный адепт, который лишь кончиком своего сканирующего «щупальца» коснулся области континуума, окружающей эту семью. Коснулся и тут же его отдернул. Причем сделал это так быстро и грамотно, что Селена не успела его засечь. Она бы его могла и не заметить, если бы не «сторожок» — особое чувство инферов-убийц, благодаря которому они чуют угрозу гораздо острее, чем все прочие. Наверняка он работает на секту. О ней, скорее всего, не подозревает, а опасается стражей. Правильно, кстати, опасается: скрываться от маги-сканера их адепта достаточно сложно.
С одной стороны, неплохо, что о безопасности интересующей ее персоны заботится еще и КСМП, но для нее их опека создавала дополнительные сложности. Хорошо хоть дело Сотникова закончилось, и ей можно некоторое время вообще не появляться в Москве. Более того, Аллерия выразила желание помочь в ее деле, и Селена ломаться не стала. Сейчас эльфийка в Петербурге ищет отца Сергия. Вдвоем-то оно сподручнее.
Вот только каким-то неприятным осадком легло на душу то странное ощущение, возникшее на днях. Где-то случилась беда. Но где? С кем? Аллерия — в порядке. Волков — тоже. Безликий? Да что с ним сделается? Сидит, небось, в своем замке и развлекается играми с Судьбой. Селена бы не удивилась, узнав, что он сейчас краем глаза наблюдает и за ней. Тоже — добрый папочка! Да она его настолько старше, что… Стоп, о возрасте не будем! И вообще, не отвлекаться! Ей и тут забот хватает.
Так, а это что такое? Петр Волков и Михаил разбрелись в разные стороны. Отец — на работу, сын в школу. За последним потащился дюжий охранник и один из бойцов КСМП. А вот за отцом направился адепт. Вероятно думает, что цель — Петр Волков. Впрочем, Селене так даже лучше — меньше посторонних помех. Остался один боец. Конечно, работу опекающим его стражам Волков-старший здорово осложнил: если он хотел спасти своих, им надо было держаться вместе, пока не исчезнет угроза. Ведь в КСМП не знают, за кем именно в его семье ведется охота, и им приходится действовать наугад, вынужденно распыляя силы. Хорошо хоть у него хватило ума купить себе, жене и детям амулеты. Какая-никакая, а защита от магии. Что же до охранников, то это — напрасная трата денег. От простых сектантов они еще могут защитить, но вот от адептов-наемников, к услугам которых, похоже, прибег отец Сергий, — увы!
А вот и Волкова с Сашей. Дура! Сидела бы дома! Чего ее потянуло гулять? Так надеется на амулет и амбала за спиной? Хм, за ними двинулся боец стражей. Грамотно идет, незаметно. Явно имеет навыки слежки. Только против нее это — детские уловки. Да и адепт-наемник наверняка уже срисовал этого кадра. Кстати, внимание: скоро он может начать действовать. Маг стражей отвалил, а против бойца он что-нибудь придумает. Значит, двинемся и мы. Аккуратно, скрытно, так, как и не снилось этому профи из КСМП. Атака на Сашу Волкова могла последовать в любой момент.
* * *
Гейд находился в затруднении. Проклятый адепт стражей смешал все его карты. Он явно оберегает Волкова и не позволит с ним расправиться. Атаковать его самого? Почти безнадежно: амулет стража практически непреодолим. Ни одна магия не повредит его владельцу. У обычного антимагического амулета есть предел прочности, выражающийся в количестве магической энергии, которую он может отразить, поглотить или рассеять. За этим пределом он уже не работает: либо просто перестает защищать, либо ломается. Но амулеты стражей действуют по иному принципу. Их предел прочности недостижим… до тех пор, пока существует устойчивый канал связи амулета с источником энергии, на который он настроен. Да, во время Великой Войны нежить научилась их ломать. Именно тогда появились знаменитые «ножницы смерти» — великолепное заклинание, но слишком энергоемкое. Ни один лич или даже пустотник в одиночку его не потянет. В военное время они умело кооперировались в нужный момент и «отрезали» даже эдемитов. Но увы, те времена прошли, и теперь о «ножницах смерти» оставалось лишь мечтать.
Другие способы, доступные некроманту, также были здесь бесполезны. Он мог спокойно поднять и поставить себе на службу целое кладбище, но в этом городе его еще надо найти. Да и день на дворе — мертвецы под воздействием солнечного света просто рассыплются прахом.
Нет, стража пока не одолеть. Можно попробовать нанести стремительный кинжальный удар Волкову. А вдруг его адепт не успеет отреагировать? Легко сказать «стремительный». Волкова тоже с налету не возьмешь — на нем амулет, достаточно мощный, но обычный, то есть его предел прочности вполне достижим. Значит, если в течение определенного времени атаковать его владельца какой-нибудь серьезной магией, то амулет в конце концов «перегреется» и выйдет из строя. Проблема в том, что этого времени страж ему точно не предоставит: как только он уловит атакующее заклятье, так сразу начнет ставить экраны…
Что же делать?.. Внезапно некроманта осенило. Ну конечно! Как он только сразу об этом не подумал? Лич усмехнулся. Он вспомнил о еще одной своей способности — умении подавлять волю разумных существ на расстоянии и подчинять их. Правда, это потребует очень много сил, но вполне может сработать. Надо только найти кандидатуры. Чердак, который облюбовал себе лич, помимо укрытия давал ему еще и великолепный обзор. Так, вон тот амф с коротким гладиусом на поясе вполне подойдет. Только осторожно, чтобы страж ничего не почуял.
Подавляющая волю магия лича незримой змеей поползла к человеко-ящеру. Ползла она, впрочем, довольно быстро, но огибала стража по большой дуге… Достигла головы… Проникла в нее… Порядок. Воля амфа сдалась быстро. Одна марионетка есть, но ее будет мало. Для задуманного личем требовались еще двое. Желательно вооруженных. Это почти на пределе его возможностей, но он справится… Отлично! То, что надо: невысокий лысоватый субъект вылезает из шикарного электромобиля в сопровождении двух здоровенных охранников, под пиджаками которых легко угадывалось оружие.
Следующие две «змеи» поползли именно к ним, но уже быстрее: время поджимало. Пока что Волков, ничего не подозревая, шел по направлению к этой троице. Но лысый выражал явное желание зайти в близлежащую высотку. Тогда они разминутся, и план сорвется. «Надо спешить!» — сказал себе лич, и управляемый им амф начал осторожно заходить в тыл адепту-стражу.
Есть! Наконец-то «змеи» достигли верзил. А мозгов-то у них немного. Тем лучше — примитивными личностями легче управлять. Так, руки в карманы… осторожнее… Адепт ничего не почуял. Очень хорошо! Волков тоже — он едва взглянул на верзил, когда те только появились из машины, и тут же забыл о них. Напрасно: его амулет хорош против магии, но совершенно бесполезен против обычного оружия. Однако пора.
Охранники лысоватого одновременно рванули из карманов пистолеты и тут же открыли огонь по ошарашенному Волкову. Рефлексы у верзил оказались на уровне, но меткость слегка подкачала — «зомбирование» сыграло свою негативную роль. Первая пуля угодила в плечо Петру Волкову, вторая — просвистела в сантиметре от его головы. Больше шансов поразить цель адепт им не подарил. Он мигом поставил отражающий пули экран, и следующие выстрелы пропали впустую.
Лысоватый пришел в ужас и начал что-то истерически орать своим охранникам, но тем в этот момент было глубоко плевать на своего босса. Вряд ли они его даже слышали. А еще мгновение спустя их настиг удар адепта-стража. Внезапно сгустившийся воздух от души вмазал новоявленным киллерам, отшвырнув метра на три и, похоже, слегка оглушив. Гейд скривился от боли, приняв на себя часть обрушившейся на его марионеток магии, однако из-под контроля их не выпустил. Одновременно третья его «кукла», выхватив гладиус, кинулась к стражу. Тот не заметил этой атаки, но какой-то парень, увидевший маневр человеко-ящера, издал предупреждающий вопль.
К сожалению, адепт все равно не успел — короткий меч амфа вонзился ему между лопаток. В следующий миг визитера буквально вывернуло наизнанку мощным боевым заклятьем, только дело свое он уже сделал. Адепт рухнул на асфальт, лишившись сознания.
Между тем, охранники лысоватого медленно поднимались на ноги, по-прежнему не обращая на него внимания. Их руки с оружием снова вытянулись в направлении Волкова, но тот, как оказалось, тоже не терял времени даром. Шок от попадания пули оказался чрезвычайно коротким, и бизнесмен успел выхватить пистолет. Создавалось впечатление, что рана нисколько не мешала ему. Да полно, ранен ли он?
Петр Волков, конечно, безумно переживал за жену и детей, но и своей жизни знал цену. У него не было охранника, зато к амулету он приплюсовал пистолет и бронежилет. Благодаря этому, раны Петр Антонович избежал, хотя удар пули и причинил ему нешуточную боль. Волков недаром ходил в тир — одному из верзил он попал в лоб с первого же выстрела, однако пуля второго, угодив прямо в грудь, опрокинула его навзничь. Впрочем, ничего больше зомбированный охранник сделать не успел.
Лежащий без сознания страж оказался не единственным адептом на перекрестке. В момент начала перестрелки из-за угла как раз выходил высокий светловолосый эльф с синим пером на рукаве. Несмотря на то, что творящееся безобразие его не касалось, независимый адепт вовсе не собирался игнорировать происходящее. Несколько секунд ушли у него на то, чтобы разобраться в ситуации и обнаружить в ауре оставшегося в живых верзилы еле заметный след чужой воли. Не мудрствуя лукаво, эльф «вырубил» его мощным оглушающим заклятьем.
Лич понял, что пора уносить ноги. Цепкий маги-взгляд неожиданного противника настойчиво искал «кукловода», а некроманту, обессиленному контролем сразу над тремя разумными существами, схватываться с ним сейчас было совершенно не с руки. Как ни жаль останавливаться в шаге от успеха, однако придется сделать этот шаг чуть позже: своя не-смерть личу была дороже. Он поспешно дематериализовался, оставив напуганный страшными событиями перекресток возбужденно гудеть.
* * *
Пришли… Ранелах не сомневался, что они здесь появятся. Наниматель снабдил его достаточно полной и точной информацией о привычках семьи Волковых. Если все пройдет, как он задумал, эта прогулка станет для младшего мальчика последней. Их амулеты — решаемая проблема. Дроу знал предел этих артефактов и вполне мог его превысить. Нужно только время. И вот тут все упирается в стража. Он, конечно, не адепт, но неприятности доставить сможет. Хотя бы тем, что закроет Волковых собой, распространяя, таким образом, и на них действие собственного амулета, против которого Ранелах бессилен. Кроме того, если дать стражу время, он может успеть вызвать на подмогу адепта, а это уже совсем плохо.
Дроу не мог себе позволить не учитывать возможность вмешательства адепта-стража, так как не знал, что именно в это время, но в другом месте происходят события, в результате которых этот самый адепт выйдет из игры. Хотя он не был способен, подобно некроманту, завладеть сознанием кого бы то ни было на расстоянии, зато обладал другими специфическими талантами. Боец не сможет ему воспрепятствовать в их применении, ибо просто не сумеет определить творимую волшбу. Это плюс. А минус в том, что применение данного заклятья выдаст дроу с головой. Не так уж много осталось в Пандемониуме темных эльфов после Великой Войны. Стражи найдут его в два счета… Если, конечно этот боец сможет что-нибудь рассказать. Значит, надо постараться, чтобы не смог.
Данная проблема относилась к разряду тех, которые легче и безопаснее всего решаются с помощью огнестрельного оружия, но адепт не любил его и не умел им пользоваться. Он просто не предполагал, что ему — очень сильному магу — это может когда-нибудь понадобиться…
Однако хватит выжидать! Поддержание иллюзии невидимости, укрывающей дроу, не требовало много сил, но они все же постепенно утекали. А темный эльф был уверен, что в предстоящей схватке силы понадобятся ему все без остатка. Хорошо бы, все-таки, сначала попробовать простую боевую магию. Но нет — риск слишком велик. Если страж вызовет помощь… Прочь колебания! Надо действовать так, как решил. То, чем он воспользуется, должно уничтожить и Волковых, и стража. Во всяком случае, дроу очень на это надеялся.
И Ранелах принялся готовиться к вызову ночного охотника. Много времени это не займет: предвидя подобный поворот событий, он уже провел все предварительные процедуры. Еще несколько заключительных штрихов — и жуткое создание из дебрей Дроуланда появится в заснеженном Петербургском парке.
* * *
Олег Вершинин колебался. Здравый смысл требовал сначала избавиться от стража. Но против этого восставала совесть. Страж не виноват, что оказался обманутым. Он думает, что защищает невинного ребенка и даже представить себе не может, КТО скрывается за этой ангельской внешностью. Страж — на стороне Добра и Света и находится здесь по долгу службы. Конечно, он не заслуживает смерти, однако мешает Олегу в выполнении его миссии.
А что если попробовать поговорить с ним, открыть ему глаза? Однако он, скорее всего, не поверит Олегу и может попытаться его арестовать. Так что же делать? На сектанта пока никто не обращал внимания, и он выжидал. Но это не могло продолжаться долго. Если он промедлит, внезапность — его единственный шанс — будет утрачена. Нет, решение надо принимать немедленно…
* * *
Олег ошибался. Его заметили. Причем тот, кого он, в своей неведомо откуда взявшейся заносчивости, вовсе не принял в расчет — охранник Волковых. Словно он, Олег Вершинин, бросив вызов самому Мессии Мрака, стал сверхчеловеком, которому нипочем любая охрана. Для него существовали лишь Враг и страж. А между тем, Павел Градилович был профессионалом высокого класса. Пренебрегать им в подобной ситуации могла себе позволить разве что Селена, но никак не Олег Вершинин, которого шоры фанатичной веры и собственная наивность подвели-таки под монастырь.
Павел наметанным взглядом сразу выделил незнакомца, не спеша прогуливающегося по аллее и старательно изображавшего рассеянную задумчивость. Слишком старательно. Во взглядах, которые он изредка бросал на Волковых, читалось напряженное ожидание. За свою десятилетнюю карьеру полицейского, а затем охранника Павел встречался с такими взглядами неоднократно. Обычно следом за ними начинали свистеть пули. Градилович напрягся и незаметно проверил, легко ли достается пистолет из кобуры подмышкой.
* * *
Селена почувствовала нечто. Концентрация магической энергии говорила, что где-то поблизости собирались колдовать. Однако никакой конкретики — ни места, ни типа заклятья она определить не могла. «Как бы не опоздать!» — мрачно подумала Селена, лихорадочно шаря маги-зрением по окрестностям. К сожалению, «тень», укрывавшая инферийку от взглядов прохожих, вносила помехи в это сверхчувство, и найти колдуна ей пока не удавалось.
Страж, похоже, ничего не чувствовал. Немудрено. Без адептов он слеп и глух к магии и ничем не отличается от обычного человека, кроме амулета на груди. А подсказать ему, не раскрывая себя, не получится. Пусть уж лучше она окажется для наемника секты таким же сюрпризом, как и он сам — для Волковых и стража. Главное — не опоздать с ударом. Селена всем своим существом чуяла — вот-вот начнется.
* * *
Началось… Удар, треск, звук чего-то рвущегося. По крайней мере, так это ощущала Селена. Она поняла, что это сквозь ткань Мироздания в Пандемониум проникло то, что призвано уничтожить Сашу и всех тех, кто вольно или невольно окажется рядом с ним.
Страж тоже почувствовал ЭТО. Именно почувствовал, а не увидел, за несколько секунд до того, как жуткое существо явилось взглядам гуляющих. Очевидно, постоянное общение с адептами и периодические встречи с гостями из иных миров не прошли для него бесследно. Он рванул из ножен зачарованный клинок, словно предвидя, что пули окажутся бесполезными против появившегося на сцене нового персонажа.
И в тот же миг ночной охотник вырвался из-за шеренги пушистых елок, до сих пор скрывавших его от взглядов будущих жертв. Вырвался и атаковал… стража. Видимо, направивший его адепт счел бойца КСМП главной угрозой. Необходимо сначала избавиться от него, а Волковы никуда не денутся.
Разумное решение. Самое разумное в данной ситуации, если не брать в расчет Селену. Но Корн Ранелах и не мог этого сделать, ибо даже не догадывался о ее присутствии. Атакуй ночной охотник сразу ребенка, инферийка, защищая его, непременно «засветилась» бы перед дроу, и тот, возможно, успел бы удрать. Но история не приемлет сослагательного наклонения. Случилось то, что случилось.
При виде ночного охотника в глубине души Селены пробудилась легкая дрожь. Слишком памятна была инферийке ночь, когда она, тяжело раненая и практически беспомощная, лежала в одном из московских двориков, а подобная тварь как раз собиралась ею пообедать. Теперь Селена могла бы справиться и с десятком таких монстров, но воспоминание о том бессилии и отчаянии никуда не делось, и вряд ли его удастся скоро избыть. Однако почти сразу же следом за ним пришла ярость. Та ночь, тот дворик, тот страх… Наконец-то они будут достойно отомщены!
Но эти эмоции в доли секунды сменил хладнокровный расчет, и Селена перешла в уже подзабытый ею режим машины смерти. Вряд ли одинокий боец-страж сможет справиться с ночным охотником, но повозиться с ним твари все же придется. А значит, у нее есть время разделаться с хозяином чудовища, благо, его наконец-то удалось четко запеленговать.
Мгновенная телепортация — и Селена уже за спиной дроу-адепта, сбросившего с себя иллюзию невидимости. Моментально вспыхнуло еще одно воспоминание из той же ночи. Дейт Лостран, соплеменник ее нынешнего противника, ранил ее «глазом геноцида», жестоко унизил и чуть не убил. Конечно, тот дроу давно заплатил за свое преступление, но поток ненависти, с новой силой хлынувший из прошлого Селены, не позволил ей обратить внимания на сей факт. Он стал неконтролируемым и легко захлестнул слабый голос разума, требовавший оставить адепта живым для допроса.
Корн Ранелах даже успел обернуться. Точнее, ему это позволили: Селена хотела насладиться ужасом и отчаянием в глазах обреченного врага. Дроу ее не разочаровал — и того, и другого в его взгляде хватало с избытком. Он даже не попытался спастись — знал, что не успеть. Клинок инферийки отделил его голову от туловища.
И тут же послышались выстрелы.
* * *
Когда Олег Вершинин увидел ночного охотника, в мыслях его воцарился полный сумбур. К его чести нужно сказать, что, несмотря на испуг (так как вид чудища мог ввергнуть в ужас кого угодно), его мозги не заклинило, и он усиленно пытался свести концы с концами. Но почему-то не получалось. Вершинин знал, против кого выступает, и потому предполагал возможность чего-то подобного. Вот только, по его логике, этот монстр, защищая Мессию Мрака, должен был наброситься на него, Олега, но никак не на стража, пытающегося того же мессию спасти. Что-то было не так, не складывалось…
Может быть, страж вовсе не защищал Врага, а, как и Олег, пытался выбрать момент, чтобы нанести ему удар? Осознал, с кем имеет дело? Тогда, страж — союзник, а не противник, и ему надо помочь.
«Нет! — властным голосом заговорило с Олегом чувство долга. — У каждого из вас — своя битва. Страж дерется с монстром, чтобы дать тебе возможность нанести решающий удар Мессии Зла. Так не упусти же момент — другого не будет!»
«Пора!» — мысленно подстегнул себя Олег и, рванув из кармана оружие, уже не скрываясь, ринулся к Волковым.
* * *
Появление твари просто приморозило мать и сына к месту диким ужасом. Но с охранником им повезло: свое дело он знал и выполнял отлично. Конечно, поначалу он тоже обомлел, но быстро справился с испугом. Ведь Павел Градилович жил не где-нибудь, а в Пандемониуме, и успел навидаться всякого. К тому же, помогал бесценный опыт Кунгура, когда он вместе с другими полицейскими и усмирителями заступил путь орде нежити, защищая женщин и детей, уходящих в арку пространственного коридора. Его теперь мало что могло всерьез испугать. Если таковое вообще было.
Он потряс за плечи Ирину Николаевну:
— Уходим! Быстро!
Это вывело женщину из ступора, и она, еще крепче сжав веревку Сашиных санок, последовала за телохранителем.
Конечно, бульшая часть внимания Павла была прикована к монстру, но и подозрительного незнакомца он старался не упускать из виду, а потому быстро среагировал, когда Олег выхватил пистолет и побежал к ним. Еще раз приказав «Бегите!», охранник резко развернулся, опустился на колено и снайперски выпустил две пули в бегущего на него сектанта. Одна попала в грудь, другая — в голову.
Олег умер мгновенно, что было для него, конечно, благом, ибо мысль о так и не исполненном долге несомненно отравила бы последние минуты его жизни. Но уже в падении его палец рефлекторно нажал на спусковой крючок. И по закону вселенской пакости эта шальная пуля нашла-таки свою цель — ногу убегающей Ирины Волковой.
* * *
Монстр атаковал невероятно быстро, но страж был готов к этому. Зачарованный клинок описал стремительный полукруг, очертив границу зоны смерти. Тварь лишь в последний момент ухитрилась утечь в сторону, избежав соприкосновения с магическим оружием.
Боец занял оборонительную позицию. Он знал, что, скорее всего, одолеть дроуландского монстра не сможет, равно как и вызвать помощь: телепатией он не владел, а отвлекаться на то, чтобы достать телефон и вызвать своих, было смерти подобно. Оставалось тянуть время, чтобы дать Волковым возможность убежать, а там видно будет.
Ночной охотник начал кружить словно акула вокруг пловца. Очертания твари постоянно менялись, что вкупе с просвечивающими сквозь ее странную плоть внутренностями создавало поистине жуткое впечатление. Хорошо еще, что было светло: во-первых, тварь привыкла охотиться в темноте и под солнцем чувствовала себя менее уверенно, а во-вторых, удобно было следить за ее движениями.
И в этот момент позади стража загремели выстрелы. Вообще-то, когда сражаешься с таким противником, как ночной охотник, про все остальное нужно забыть и сосредоточиться только на нем. Умом боец КСМП все понимал, но инстинктивная реакция опередила рациональную: он дернулся и бросил взгляд в сторону. В то же мгновение ночной охотник ринулся на стража, и быть бы тому немедленно покойником, если б не артефакт «дыхание Нордхейма». Струя промороженного воздуха с гарантией превращает в лед любого. Однако тварь успела увернуться, смазав при этом свою атаку. Жуткие призрачные когти ночного охотника вместо того, чтобы обезглавить стража, лишь разодрали ему бок, правда весьма глубоко.
Рана серьезная. Боец это понял сразу же, как только нахлынули боль и слабость. Понял он и то, что не сумеет выбраться живым из этой передряги. Замедленные движения стража разом превратили его в легкую добычу. Ночному охотнику было не привыкать расправляться с ранеными. Запах крови словно пришпорил его, и монстр атаковал вновь. Обманное движение, молниеносная смена направления атаки, клинок стража впустую рассек воздух, а жуткая пасть ночного охотника сомкнулась на торсе человека. Превозмогая дикую боль и застилающую глаза кровавую пелену, страж успел отдать своему умирающему телу последний приказ, и его меч вонзился в бок твари.
В ударе уже не было силы, да и вошло оружие под слишком острым углом, чтобы задеть жизненно важные органы, но боль зачарованный меч причинил нешуточную. Тварь бы взвыла, не будь ее пасть занята. А так она лишь яростно мотнула головой, разрывая тело бойца КСМП на части. Монстр тут же принялся бы за пиршество, но приказ призвавшего его ясно говорил: страж и мальчишка. И чудовище повернулось к Волковым. Оттуда тоже пахло кровью, хотя слабее и не так пьяняще.
* * *
Ранение Ирины Николаевны перечеркнуло все шансы Волковых на бегство. Да и поздно уже было это делать — монстр настиг бы их в два прыжка. Раненая женщина и ребенок связывали Павлу Градиловичу руки, но сдаваться он не собирался, хотя ситуация выглядела почти безнадежной.
Охранник бросился к Ирине Николаевне, еще раз крикнув мальчику: «Убегай!» Но тот замер возле матери, точно вознамерился умереть вместе с ней. Конечно, он сделал это не из храбрости — слишком маленьким для такого поступка был младший Волков. Скорее всего, просто от непонимания ситуации. Но телохранителю от этого было ничуть не легче, и он с превеликим удовольствием отвесил бы упрямцу хорошего тумака. Однако времени на сей воспитательный акт уже не осталось: со стражем было покончено быстрее, чем рассчитывал Градилович, и монстр уже развернулся к Волковым.
Похоже, он был ранен, но на скорости его движений это никак не сказалось. Павел же сделал единственно возможное в данных условиях — заслонил собой мать и сына и одновременно выстрелил, но… без всякого видимого эффекта. Монстр лишь глухо рыкнул и сделал прыжок, преодолев разом половину разделявшего их расстояния. Еще один такой прыжок — и к Павлу, а следом и к обоим его подопечным придет смерть. И, что самое страшное, охранник был бессилен что-либо изменить.
Но тут из-за елок наперерез твари метнулась стремительная тень, в которой лишь угадывалась человеческая фигура — настолько быстро она перемещалась. Когда ночной охотник прыгнул вновь, фигура тоже взмыла в воздух. Траектории их полетов пересеклись, после чего к ногам до смерти перепуганных Волковых упали две половины только что живого дроуландского кошмара.
Тень изящно приземлилась и оказалась молодой женщиной. Она была очень красива, но это была красота смертоносного, хорошо наточенного клинка. Оружие, которым незнакомка развалила надвое жуткую тварь, куда-то исчезло, хотя Павел был абсолютно уверен, что она не сделала ни малейшего движения, чтобы спрятать его. Даже не оглянувшись на поверженного монстра, неизвестная красавица широко улыбнулась Градиловичу.
— А ты храбрый парень! Уважаю!
Их взгляды встретились, и у прошедшего огонь, воду и медные трубы телохранителя неприятно засосало под ложечкой: он угадал в ней инфера-убийцу.
* * *
— Да клянусь вам чем угодно — я рассказал все, что знаю об этом деле! — с нотками отчаяния в голосе произнес Петр Волков. — Я же не враг своей семье!
Глаза Вальдаса Цирулиса были почти что белыми от бешенства, и он прилагал громадные усилия, чтобы не сорваться на крик.
— Ваши клятвы стоят мало, господин Волков, — цедил следователь сквозь зубы, — ибо вы упорно не желаете подтвердить их прочтением памяти. А вот ваше молчание уже очень дорого обошлось моей группе. Защищая вас от киллеров, адепт Клим Бессонов едва не погиб, а боец Иван Колосов заплатил жизнью, пытаясь спасти вашу жену и сына от дроуландского ночного охотника. Тварь эту, кстати, неизвестный доброхот разрубил пополам молодецким ударом. Кроме того, в вашу жену стрелял некий Олег Вершинин, член секты Братство Света, как, впрочем, и те трое, которых мы нашли у вас под дверью. В покушении на вас также замешан амф, ударивший мечом нашего адепта. В этом деле уже восемь трупов и двое раненых, один из которых при смерти. И вы опять будете утверждать, что ничего не знаете?!
— Почему вы не хотите поверить мне на слово?! Для меня все, что вы сказали про сектантов и ночного охотника — поразительная новость. Я представления не имею, что им всем понадобилось от меня и моей семьи!
— Знаете, когда начинают погибать мои оперативники, я не поверю на слово даже самому Создателю. В прошлый раз вы убеждали меня, что сломанный оберег и трупы под вашей дверью — совпадение и что вашей семье ничего не угрожает. Я вам не поверил, приставил свою группу для слежки и не ошибся — опасность была. В то же время вы сами, несмотря на свои утверждения, наняли двух охранников и купили всей семье антимагические амулеты. Дорогое, надо сказать, удовольствие. Все это плохо стыкуется, вы не согласны?
— Я же рассказал вам про телефонный звонок и надпись на зеркале.
— Но вы сделали это только сейчас. Почему не сразу же?
— Я не думал, что все так серьезно.
— Не думали! — презрительно бросил Цирулис. — И еще удивляетесь, что я вам не верю! Вы даете нам информацию мелкими дозами и только когда вас прижмешь. Странно для честного человека, желающего сотрудничать с органами правопорядка!
— Хорошо! — сдался Петр Антонович. — Вам нужно прочтение памяти — я согласен.
— Надо же, какая сознательность! — не удержался от сарказма Цирулис. — А почему бы вам не подождать еще, пока число жертв не перевалит за десяток?!
— Чем вы опять недовольны? — устало спросил Волков. — Принять такое решение мне было непросто: вы знаете, как я отношусь к этой процедуре. Но дело зашло слишком далеко, и я готов на все, чтобы остановить эту цепь смертей. Моя жена в больнице, и я ей нужен. Читайте мою память, но готовьтесь к разочарованию: ничего нового вы не узнаете. Я говорю вам правду.
— Что же, лучше поздно, чем никогда, но лучше рано, чем поздно, — проворчал Цирулис. — Подождите немного — я приглашу адепта.
* * *
Поздним вечером Вальдас Цирулис шел домой по Среднему проспекту. В нем бурлили гнев, недоумение, боль и досада. Как ни странно, интуиция на этот раз его обманула: Волков не врал. Он действительно ничего не знал о причинах открытия сезона охоты на свою семью. Не знал… Неплохо бы проделать ту же процедуру с его женой и ее телохранителем. Но к женщине пока врачи не пускают. Ранение не тяжелое, но она в шоке. Немудрено — увидеть ночного охотника так близко. Телохранитель же все рассказал достаточно правдиво. Сомнение вызвал лишь эпизод с монстром: он, якобы, видел только какую-то стремительную тень, убившую тварь и тут же исчезнувшую. От прочтения памяти отказался, сославшись на недавно принятый закон о том, что телохранители не имеют права разглашать ставшую им известной конфиденциальную информацию об их работодателях. Тут не подкопаешься — закон есть закон. Но как бы хотелось заглянуть в голову этому крутому парню! С убийством Вершинина все чисто — сектант стрелял в подопечную Градиловича. Телохранитель был в своем праве. Сажать его не за что.
Следователь даже скрипнул зубами от досады: дело оказалось еще более темным, кровавым и запутанным, чем он думал. Впрочем, описание тени, данное Градиловичем, укладывалось в рамки гипотезы об инфере-убийце, но это и все. Оставалась еще загадка таинственного «кукловода». По свидетельству независимого адепта, который вмешался в историю с покушением на Петра Волкова, оба киллера, стрелявшие в бизнесмена, находились под магическим контролем извне. Причем, печать Силы, подчинившей этих людей, по его мнению, относилась к магии Серых Пределов. Вот оно как — еще и лич для полного счастья!
Слишком много жертв и мало результатов. Тот же Симагин завтра забудет о том, что сам забрал у Цирулиса помощников, начнет орать и топать ногами по поводу этого дела: еще бы — двое стражей выбыли из строя, причем один — навсегда. Вынь да положь ему заказчиков! Все понятно, но ему-то, Цирулису, расчетвериться что ли?
Погруженный в свои мысли, следователь не сразу заметил темный силуэт у своего подъезда. Когда тот шагнул ему навстречу, страж вздрогнул, мысленно костеря себя на все корки: при его характере работы никогда нельзя терять бдительность. Если бы у незнакомца были дурные намерения, Вальдас Цирулис уже отправился бы в Серые Пределы. Однако в этот раз повезло — с ним просто хотели поговорить.
— Господин Цирулис? У меня к вам важное дело.
— Ко мне лично или ко мне, как к следователю КСМП?
— Второе.
— Тогда приходите завтра в отдел. Я дам вам адрес и выпишу пропуск. Сейчас я слишком устал.
— Боюсь, это невозможно. Дело касается покушений на семью Волковых, которые вы как раз расследуете.
Усталость мигом слетела с Цирулиса.
— У вас есть что сообщить?
— Да, только не здесь. Поднимемся к вам.
В голове следователя звякнул звоночек тревоги.
— Думаю, это плохая идея. Давайте присядем, — он указал на стоящую рядом скамейку.
Незнакомец понимающе усмехнулся.
— Тогда вы не будете возражать, если я поставлю защиту?
В тот же миг вокруг возник «колпак тишины».
«Адепт, — подумал Цирулис. — Но он подпустил меня слишком близко. Если попытается напасть, мой амулет защитит, а я успею его достать. Ладно, можем поговорить».
— Для начала, представьтесь, — попросил следователь.
Ответ был весьма предсказуем:
— Мое имя вам ничего не скажет. Ну, хорошо, на родине я известен под именем графа Жермена де Ланье.
— Графа? — следователь, не удержавшись, приподнял брови. — Разве дворянские титулы еще действуют в Пандемониуме?
— Более чем! — с жаром ответил собеседник. — Это показывает…
Он явно собирался пуститься в пространные рассуждения на свою излюбленную тему, но осек себя.
— Впрочем, мы отвлеклись. Я здесь с вполне конкретным предложением для вас.
«Так, значит, предложением, — разочарованно подумал следователь. — Забавно, Вальдас! Кажется, сейчас тебя попробуют купить».
— Вы развернули кипучую деятельность, что, безусловно, делает вам честь, однако приводит к крайне негативным последствиям, в чем вы уже наверняка смогли убедиться. Кажется, ваша группа понесла сегодня потери?
Цирулис едва удержал внутри вспыхнувшее бешенство: «графу» надо было дать высказаться — авось в разговоре промелькнет полезная информация.
— То есть, — нейтральным тоном произнес следователь, — вы хотите сказать, что потери — ваших рук дело, и они будут продолжаться, если мы не прекратим расследование?
«Граф» поморщился:
— Вы мыслите слишком прямолинейно. Потери вам нанесли подручные нашего врага. На данный момент интересы у нас с вами совпадают. Но ваша активность мешает нам вести дело так, как это требуется для достижения успеха. А смею вас уверить, мы знаем противника гораздо лучше, следовательно, нам и карты в руки.
— Кто это «мы» и кто — противник?
— Здесь все просто: противник — Хаос, а «мы» — Силы стабильности. Слышали о таких?
Цирулис кивнул, на мгновение потеряв дар речи. Разумеется, он слышал. Силы стабильности способствовали уничтожению Лонгара Темного и надавили на инферов, заставив тех прекратить вторжение в Пандемониум. Это были лишь наиболее громкие достижения самой влиятельной и засекреченной из Высших Сил Множества Миров. Ее агенты тайно действовали в самых разных регионах Пандемониума и всей Вселенной и раскрывались перед местными лишь в случае крайней необходимости. На этот раз, похоже, необходимость назрела. С другой стороны, принадлежность «графа» к Силам стабильности следовала лишь из его слов. Очевидно, в глазах Цирулиса мелькнуло недоверие, потому что незнакомец произнес:
— Естественно, вам хотелось бы получить доказательства. Но я не могу в качестве таковых организовать вам аудиенцию с Первосозданным, а служебных удостоверений мы, извините не носим.
Как ни странно, эта фраза несколько уменьшила скептицизм следователя КСМП. Если это обман, то как-то уж очень слабо подготовленный. Пожелай враг ввести его в заблуждение, он наверняка припас бы множество «доказательств» и весьма солидных. Однако верить на слово своему собеседнику Цирулис все же опасался.
— Я не призываю немедленно и безоговорочно мне поверить, — продолжал «граф», словно читая его мысли. — Прошу лишь выслушать. Мы не требуем от вас прекратить расследование: это только вызвало бы подозрения у врага, которому мы готовим ловушку. Напротив — продолжайте его. Только согласовывайте свои действия со мной и не трогайте нашего агента.
— А кто ваш агент?
— Инфер-убийца. Она постоянно прикрывает семейство Волковых от всякого рода «неприятностей».
— Убийство сектантов в подъезде и ночного охотника в парке — ее работа?
— Да.
— Тогда почему она не прикрыла нашего бойца? — закипая, спросил Цирулис.
— Не успела — разбиралась с дроу-адептом, который вызвал монстра.
— Мы не нашли трупа.
— Естественно. Так было нужно.
— Зачем?
— Позвольте нам не раскрывать своих методов расследования. Как видите, я и так достаточно откровенен с вами.
— Дроу работал на секту?
— На Братство Света? — презрительно переспросил «граф». — Нет. Непосредственно на противника: Хаос использует Братство втемную.
— Зачем Хаосу Волковы?
— Если б знали, дело бы уже закрыли. Но мы пытаемся это выяснить. Потому нам и нужно ваше содействие.
— А Волков-старший? Кто покушался на него?
— Один из наемников врага. Но это — лишь отвлекающий маневр, призванный направить следствие по ложному пути и распылить силы.
— А истинная цель?
— Мальчик. Младший сын.
— Почему вы так уверены? Вы же не знаете намерений врага?
— Дедукция. Все действительно серьезные инциденты случались лишь в присутствии Саши Волкова.
— По-вашему, атака на главу семьи и ранение нашего адепта — просто розыгрыш?
— Не придирайтесь к словам. Ложный след должен быть правдоподобным, а потому его требовалось полить кровью.
— То есть, вы предлагаете нам, по сути, самоустраниться и заниматься ИБД?
— Не понял?
— Имитацией бурной деятельности, — пояснил аббревиатуру Цирулис.
— Что-то в этом роде.
— Так вот, меня это не устраивает! Погиб мой товарищ. Еще один — при смерти. Мне нужны убийцы. Не непосредственные исполнители (они мертвы), а вдохновитель этой охоты.
— С ним, боюсь, вам не справиться. Предоставьте его Силам стабильности. Мы разберемся с ним сами, разумеется, предоставив вам полную информацию.
— Вы недооцениваете КСМП. Мы на многое способны.
— Правда? — в тоне собеседника впервые прорезался сарказм. — Пока что Хаос лишь отмахивается от вас как от мух, а среди сотрудников КСМП уже две жертвы. Смиритесь: данный противник вам не по зубам. Однако вы можете поспособствовать победе над ним, если будете играть по нашим правилам.
— Но у меня есть начальство. Оно потребует результатов.
— И получит их. Правда, не сразу. А пока, — тут собеседник Цирулиса слегка запнулся, подбирая слова, — можете вешать ему лапшу на уши. Дело будет раскрыто, а организатор охоты — уничтожен. Это я вам обещаю. Главное — не мешайте нам. Если же нужны конкретные действия — пожалуйста. Попытки покушений несомненно будут продолжаться. Можете хватать их исполнителей, если, конечно, они останутся в живых. Наблюдайте за бойцами Братства: как выяснилось, эти фанатики способны на опасную самодеятельность. Если же за дело возьмутся более серьезные силы, не вмешивайтесь, что бы ни происходило. Целее будете.
— Вы предлагаете смотреть сквозь пальцы на совершаемые убийства?! — возмущенно воскликнул страж.
— Во-первых, на этот раз цель такова, что все спишет. А во-вторых, мы позаботимся о том, чтобы невинная кровь не пролилась. Только сектанты — отнюдь не овечки.
Цирулис задумался. Для простой дезы ему раскрыли слишком много. Следователь был склонен поверить своему собеседнику. Похоже, в его словах есть резон. Можно попробовать сыграть на пару. Если «граф» — представитель врага, то попытаться поймать его на ошибке, а пока действительно — не лезть на рожон. Лишние потери Цирулису не нужны, хотя нелишних потерь не бывает.
— Хорошо, я согласен, — сказал он наконец. — Как мне держать с вами связь?
— Вот мой сотовый номер, — «граф» протянул следователю карточку. — Правда, иногда я буду находиться вне зоны доступа, но ненадолго. К тому же, сам буду регулярно выходить на контакт.
— А если потребуется поговорить с вашим агентом — инфером?
— Вот этого делать нельзя ни при каких обстоятельствах. Ее ничто не должно связывать ни с вами, ни со мной, иначе все пойдет прахом. И еще одно. Думаю, вас не надо предупреждать о сохранении нашей беседы в тайне? Если произойдет утечка информации, последствия могут быть тяжелыми. Вы меня поняли?
— Конечно.
Чего тут не понять: спецслужбы есть спецслужбы. Неважно, работают ли они в пределах одной страны, мира, или всей Вселенной. Силы и возможности разные, а методы — всегда одни и те же.
— Что же, господин Цирулис, вы приняли разумное решение. Надеюсь, наше сотрудничество будет успешным.
— Я тоже.
— Тогда — до связи.
«Граф» поднялся со скамейки, убрал «колпак тишины» и двинулся прочь. Цирулис провожал его взглядом, пока тот не растворился в темноте. Следователь вздохнул. Он ввязался в опаснейшую авантюру с неопределенным финалом, однако интуиция подсказывала ему, что, как это ни банально звучит, все будет хорошо.
* * *
Когда Петр Волков пришел в больницу, Ирина Николаевна уже спала. Его не пустили к супруге, но сообщили, что рана неопасна, и он сможет навестить ее завтра. В больнице находился второй охранник — тот, что присматривал за Михаилом, оказавшимся единственным членом семьи, с кем в этот день не произошло никаких эксцессов.
Петр Антонович чудовищно устал — буквально валился с ног. Надо было поехать домой — успокоить детей и хотя бы немного поспать.
Дверь ему открыл Павел Градилович. Сразу следом за охранником в прихожую выбежал Михаил. Несмотря на поздний час, мальчик выглядел весьма бодрым. Правда, на лице отражалось беспокойство, которое при виде отца сменилось явным облегчением.
— А у нас гости! — сообщил он.
У Петра Антоновича едва глаза на лоб не полезли. Гости? В такой час? Он бросил вопросительный взгляд на охранника, но тот едва заметно покачал головой. Дескать, опасности нет. Сняв верхнюю одежду, Петр Волков прошел в гостиную и замер: в глубоком мягком кресле у окна сидела самая красивая женщина, которую он когда-либо видел.
— Добрый вечер, Петр Антонович! — произнесла Селена. — Нам с вами нужно очень серьезно поговорить.
