– Разрешите? – Я заглянул в приоткрытую дверь кабинета.

– Да, входите. Мэтр, что случилось с Томасом? – хмуро спросил фрайхер, кивнув на моего бывшего возницу, застывшего посреди кабинета.

Что с ним случилось? Особо косорукий темный маг с ним случился. Мой первый эксперимент по прочистке чужой памяти можно считать успешным только отчасти. То есть маршрут-то парень забыл, но кроме того, он забыл еще и кучу всего, стал иногда застывать посередине движения и перестал различать право и лево.

– А, это он напился, упал и ударился головой, – сообщаю я.

– Мэтр, не держите меня за идиота! Я понимаю, зачем вы это сделали, но, честное слово, лучше бы вы его убили.

– Как пожелаете, – пожимаю плечами, развеивая клинок и пытаясь ногой отодвинуть труп в сторону.

Несколько секунд барон смотрел на бездыханное тело с непроницаемым выражением лица.

– Ладно, мэтр. Забудем об этом человеке, – наконец поднял он глаза. – У меня для вас другое задание.

– Мэтр, говоря: «Вытащить из тюрьмы», я имел в виду похищение, взятку или что-то в этом роде, а не: «Вырезать всю стражу и выпустить всех заключенных». – Фрайхер в раздражении меряет комнату шагами.

– Наш Лорд Разрушения действует в соответствии с прозвищем. То есть с грацией и изяществом осадного бревна! – Это уже Себастиан. Он меня не любит.

История в общем-то вышла глупая. Еще когда жених Тарины только перебрался в замок сразу после турнира, я без всякой задней мысли уточнил у Книжника, является ли это местной традицией, что жених переезжает жить в дом невесты. У нас, мол, принято наоборот. Кто же знал, что Себастиан окажется рядом. Как оказалось, у них тоже принято наоборот, и парень жутко комплексует по этому поводу. Понятное дело, он счел мои слова за утонченное издевательство. Нехорошо получилось.

– Фрайхер, я не понимаю, чего вы так кипятитесь? Во-первых, я убил не всех стражников. Во-вторых, теперь нападение на тюрьму не свяжут с освобождением одного-единственного Элеандора, а значит, и с вами. Я же был в маске, так что никто на меня не укажет.

– Дядюшка, успокойся, на самом деле! Все было очень мило.

– Ты вообще не встревай! – тут же вызверился Хольц. – Как ты умудрился попасть в тюрьму? Я понимаю, если бы это был Хром или мэтр, но тебя я считал более ловким! Ты что, не мог договориться с патрулем? Хорошо хоть я узнал о тебе раньше, чем фрайхер Тилона!

– Нелепая случайность, – развел руками Эл. – Ошибки бывают у каждого. Больше не повторится.

– Чтобы этого больше не повторялось, мэтр теперь будет путешествовать с тобой.

Удивленно переглядываемся.

– Фрай, вы уверены, что для мага такого уровня не найдется более важных дел, чем охрана моей скромной персоны? – От удивления лучник даже перешел на официальный тон.

– Твоя миссия сейчас важнее. Подумай, как подключить к ней мэтра с максимальной пользой.

– Хм, и что будем делать, уважаемый? – интересуюсь я у Элеандора.

– Для начала мы купим вам нормальную лошадь, мэтр. А то кляча, на которой вы ездите, кажется, не сдохла только потому, что боится, как бы вы ее не подняли в качестве зомби. Так что завтра с утра выдвигаемся в Лаунел. Заодно и себе что-нибудь присмотрю, а то моя Звездочка, увы, так и осталась на перевале Воющих Великанов. И, кстати, на будущее – лошадей в Баронствах нужно приобретать только у мастера Ипрога. Уж поверьте человеку, который не был разве что на островах!

– Уважаемый, а кем вы приходитесь фрайхеру? – Трястись в седле было откровенно скучно, почему бы не разузнать побольше о своем спутнике?

– Родственником. Видите ли, у него была сестра. Младшая. Девушка была незамужняя и жила с братом и его семьей. И вот три десятка лет назад у нее рождается ребенок. Я то есть. От кого – неизвестно. Говорят, эта самая Мирилла вообще была слаба на передок, но ничего конкретного сказать не могу, потому как незнаком. Бедняжка умерла в родах. Что интересно, Герман не приказал утопить свидетельство позора, а нашел ему кормилицу и даже дал имя. Нехарактерная для него сентиментальность, надо сказать. Впрочем, ходят слухи, что молодой барон любил сестру несколько больше, чем это полагается между родственниками. Так что официально я признанный бастард рода Хольц.

Видя мой заинтересованный взгляд, поясняет:

– Бастарду дают имя, схожее по звучанию с именем рода. И вариант «Хольтс», то есть «призванный», «желанный», мне нравится куда больше, чем «дерево». Я подозреваю, что моим отцом Герман все же не является, иначе как объяснить мой странный талант? Но фрайхер воспитывал меня почти как сына. Последние лет десять – пятнадцать я мотаюсь по миру, выполняя различные поручения, зачастую весьма деликатные. Да, кстати, можете обращаться ко мне на «ты». Не сочтите за наглость или попытку соблазнить. Просто раз уж мы дальше будем путешествовать вместе, было бы неплохо хотя бы попытаться подружиться.

– Не возражаю. Надеюсь, это действительно не попытка соблазнения, – усмехаюсь я.

– Нет, ты в самом деле не в моем вкусе. Можно вопрос?

– Валяй.

– Ты очень… нервно среагировал на родную речь. Почему? Ты изгой?

– Фрайхер обо мне не рассказывал?

– Я не особо расспрашивал. А что, там какая-то тайна?

– Это не то чтобы тайна, но я вообще родился не под этим солнцем и предпочитаю не афишировать этот факт.

– Что, серьезно? Ты из другого мира? А откуда у тебя кольцо академии? – Элеандор закидал меня вопросами.

Я отвечал кратко, но в общем-то ничего не скрывая. Не знаю, сколько талантов досталось парню от неведомого отца, но одним из них точно было умение расположить к себе собеседника.

– Даркин, позволь представить тебе мастера Ипрога! Петер – лучший конезаводчик по эту сторону Гальдорского хребта.

– Что, приехал за очередной Звездочкой? – уточнил лошадник. И, видя мой недоуменный взгляд, пояснил: – Сеньор Хольтс последователен в своих предпочтениях. Это всегда кобыла, всегда гнедая и непременно лаунельских кровей. И ее всегда зовут Звездочка. Хотя на мой взгляд, давать новой кобыле старое имя – это варварство!

Элеандор только руками развел. Он было хотел что-то сказать, но его прервал громкий треск и злобное ржание.

В загон на краю двора вылетело черное чудовище. Конь не был особо велик, никаких сравнений со скалой, которые так любят поэты. Нет, при взгляде на это существо в голову почему-то приходил крайс. Столь же черный, дикий и резкий в движениях. И столь же красивый. Это оценил даже такой далекий от коневодства человек, как я.

– Это что? – Эл указал взглядом на беснующееся животное. В загоне уже была настоящая паника.

– Это… – Мастер выругался. – Поймали пару месяцев назад. Я думал оставить его для улучшения породы, раз уж объездить этот ужас не получается, но он умеет только убивать. Я уже думаю пристрелить эту сволочь. От него одни убытки.

Тем временем черное чудовище танцующей походкой направилось к нам. Ограду загона из тяжелых бревен он просто снес. Эл и мастер попятились назад, я же застыл, широко раскрыв глаза. Это чудо пыталось общаться! Мысленно! Не уровень человека, конечно, но уже и не животное. Слишком четкий сигнал. Выхожу на ментальный план и аккуратно двигаюсь навстречу. Нет, это все-таки сознание животного, но очень умного животного!

Связи с внешним миром не теряю, мало ли что эта зверюга выкинет! Конь тем временем подходит вплотную, и, ловя отзвуки его мыслей, я понимаю, что нужно делать. Клинок чиркает по запястью, и лошадиный язык аккуратно слизывает выступившую кровь. Какое-то время конь просто стоит, а потом толкает меня мордой в плечо – пойдем, мол, хозяин. Теперь он мой.

– Даркин, ты же не собираешься ездить на этом кошмаре? – Эл опасливо приближается к нам.

– Почему нет? Это самый замечательный в мире кошмар. Правда, малыш?

Конь согласно всхрапывает. Решено, буду звать его Кошмаром.

– Он что, тебя понимает?

– Похоже, да. Он очень умный.

– Рад, что вы нашли друг друга. – В голосе Петера слышится сомнение. – Осталось обсудить вопрос оплаты.

– Хорошо. Давайте обсудим, сколько вы мне заплатите за то, что я уведу отсюда этого зверя, – соглашаюсь я.

К подобной постановке вопроса мэтр не готов. К торгу подключается Эл. В результате мы заплатили за двух отличных лошадей как за одну больную. Мастер все еще был в шоке от того, что его персональный ужас вдруг стал тихим и покладистым, чем мой новый товарищ и воспользовался, продавив мэтра до упора. Правда, Кошмарику пришлось потрудиться, но зато и мастер Ипрог витал где-то в облаках, прикидывая, как назовет новую породу лошадей.