Глава 13
СЛОВО ЗАБВЕНИЯ
Сестра Хло в который уже раз придержала Николая, положив ему руку на плечо.
— Не стоит, — тихо, с нажимом произнесла она. — Вы только все испортите. Если этот вариант продумал Находящий Пути, то можете быть уверены — риск сведен к минимуму. По опыту нашей работы с Пятерыми… Нашего общения, правильнее было бы сказать, я знаю Находящего как прекрасного психолога. Если с ним полностью согласен и Повелевающий Демоном, то, значит, они выбрали самый надежный вариант. А выбирали-то они не одни. Кандидатуру для этого вот разговора им сыскали лучшие разведслужбы Метрополии. Так что сейчас нам не остается ничего другого, кроме как ждать.
Тальбот, присевший на камень поодаль, молчал. Молчал подавленно, сгорбясь, неподвижным взглядом уставившись в пространство перед собой. Похоже, что после первой эйфории, навеянной вновь обретенной свободой, у него началась «ломка». Должно быть, немало натворить пришлось ему, подчиняясь воле Неназываемого. И смесь раскаяния и ненависти выжигала сейчас его нутро.
Николай почувствовал это и присел рядом:
— Тяжело? — сочувственно бросил он.
Тальбот понял его не сразу. Потом рассеянно кивнул.
— Да. Мне… Мне надо уйти отсюда. Из этого кошмара. Уйти и забыть обо всем, что было здесь со мной.
Николай вздохнул.
— Относительно того, чтобы забыть… Это у вас может получиться. А вот выбраться из этих мест… Куда? Я вот сейчас начинаю понимать Эйба…
— Кого?
— Вы его не знаете, — махнул рукой Чудин. — Одним словом, я вот теперь задумался… О том, как мне жилось — там… Точнее, не как мне жилось, а как я жил. Это ведь разные вещи. Так?
Тальбот молчал, скосившись на него. Потом мрачно буркнул:
— Все мы начинали с этого искушения. С мысли о том, что нам возвращаться некуда. И незачем.
Но Николай теперь почти не слушал его.
— Так чего же мне туда, назад, рваться?.. — уже сам себя спросил Николай. — Где Шега останется, там и я с ним… В конце концов мы с ним вроде как родные…
Он повернулся и стал пристально смотреть в сторону недалекого леса.
* * *
А там, в пронизанном холодным ветром лесу, на тропке, идущей берегом, продолжался тяжелый, лишь двоим — Русу и Элу — понятный разговор давно разлученных братьев. Впрочем, он уже подходил к концу, разговор этот.
— Ты напрасно спрашиваешь меня… — говорил Эл, глядя вдаль — в свинцовую гладь, которую морщил холодный ветер и рябила редкая морось дождя. — Напрасно спрашиваешь, почему я не могу принять твоего предложения. Да, я знаю, что если Заклятие будет снято с меня, то будет снята и вина за все то, что я совершил не по своей воле. Только кто, кроме очень узкого круга посвященных, поверит этому? Впрочем, дело даже не в этом. У меня были бы причины «за» и «против» того, что ты предлагаешь мне, Эл, если бы мне приходилось выбирать. Но выбора у меня как раз и нет…
Он подхватил и подбросил на руке крошечный голыш, попавшийся на тропинке под ногами. Потом швырнул его по-над гладью воды и некоторое время следил, как тот отлетает от нее, оставляя следы — «блинчики». Когда-то они с Русом соревновались — кто больше таких «блинчиков» успеет «испечь» с одного броска. Они взглянули друг на друга и улыбнулись — понимающе и грустно.
Лес вокруг был зыбок, пелена моросящего дождя лишала его реальности. Среди голых, черных стволов, в нагромождениях мертвых корней поваленных деревьев, в обломанных колоннах сумеречно-темных пней, в причудливо изъеденных морем обломках скал и вылизанных прибоем камнях вдоль берега — во всем этом чудились призрачные фигуры, усколь зающие соглядатаи странной беседы.
Эл улыбнулся еще раз — тому мальчишке, которого по правилам идущей войны ему давно надлежало бы уничтожить.
Мальчишка следовал за братьями на расстоянии, позволявшем ему слышать обрывки их негромкой беседы. Но то ли из деликатности, то ли по причине непонятности для него этой беседы он был больше занят рассматриванием деревьев, морских птиц, самого моря, туманного горизонта вдалеке. А вот сейчас присел на корточки и тоже занялся пусканием «блинчиков». Он оторвал глаза от воды как раз тогда, когда Эл взглянул на него. И тоже улыбнулся в ответ.
— Почему я тебя помню, Шега? — спросил Эл. — Ведь я не видел тебя раньше…
— Ты мне снился, — ответил мальчишка так, словно речь шла о чем-то совершенно само собой разумеющемся. — Ты снился мне уже давно… А теперь я пришел увести тебя отсюда.
* * *
Неназываемый уже собрался было окликнуть явно робеющего стражника, чтобы разобраться с подозрительной попутчицей, осмелившейся беспокоить обитательницу черного паланкина, когда всем мгновенно стало не до того.
Из-за оставшегося далеко позади поворота, поднимая клубящийся шлейф пыли, мчались два всадника. Впереди с большим опережением несся затянутый в черную кожу и сам черный — от все той же дорожной пыли — его, Неназываемого, личный курьер. А за ним — пестрым, еле различимым пятнышком — курьер его Величества. Впрочем, где-то следом за этими двумя из-за поворота появлялись все новые и новые взмыленные вестники тревоги.
Все они — и стремительно мчавшиеся, и те, что придерживали коней, не срываясь в бешеный галоп, — были еще вдалеке, когда от головы колонны к ее задним рядам, нарастая, понесся тревожный гул. И не приближающаяся стайка гонцов неизвестной еще беды была причиной этого смятения. Причина его была где-то там — далеко впереди.
Неназываемый подал коня в сторону от тракта, которым топало загораживающее вид имперское воинство, и, придерживаясь за поводья, свесился вбок, чтобы рассмотреть, что же происходит на следующем повороте дороги, там, где она словно упиралась в отвесную, к небесам уходящую желто-серую громаду горного склона.
Там происходило такое, от чего и впрямь у любого простолюдина должно было бы замереть сердце и засосать под ложечкой.
Из скальных щелей, из прогалин между скалами, из устья новой, лежащей на пути войска теснины навстречу ему торопливо сочилась мерцающая поземка. Субстанция зернистая, словно тщательно просеянный песок Серебряных пляжей, и почти прозрачная. Невидимая. Словно бы и не существующая, но быстро скрадывающая сначала мелкие черты, а затем и весь облик проглоченных ею предметов.
Вот не стало далеких скал-близнецов, высившихся на полпути к повороту. Вот растаяла опушка совсем уж близкой рощицы. А вот и фигурки высланных вперед конных разъездов заколебались, утрачивая четкость и вместе с нею реальность своего бытия. Становясь миражом…
— Спокойствие! — прозвучал над загомонившими было в начинающейся панике рядами голос Его Величества. Голос этот приобрел некую уверенную твердость, которой ему всегда не хватало в присутствии Неназываемого.
— Спокойствие и только спокойствие, воины! Это Мгла! Всего лишь Мгла явилась приветствовать нас! Салют Владычице ночных ущелий!
Нестройное бряцанье мечей и не в лад прогудевшие слова традиционного приветствия понеслись над всполошенным строем. Но своей цели команда, отданная Его Величеством, все же достигла — паника не стала всеобщей. Ропот сделался ропотком. Сбившиеся было с ноги отряды торопливо равняли шаг на марше.
«Ох, не приветствовать нас выползла, гадина! — подумал Крис Денджерфилд. — Далеко не приветствовать. Вроде и не убивает Мгла людишек, но вот ума лишить — страхом, видениями, жутью плутаний в мерцающей утробе своей… это запросто!»
Словно слыша его подсказку, его Величество — там, впереди колонны, — сыпал распоряжениями:
— Сомкнуть ряды! Двигаться плотным строем! Каждый чтоб видел плечо соседа!
— Разрешите доложить?
Когда это личный курьер Неназываемого успел перевести дыхание после бешеной скачки издалека из-за перевала, сказать было трудно. Пот усердно прокладывал змеистые дорожки по его покрытой пылью физиономии, но дыхание гонца было ровным, и голос его не прерывался.
— Докладывай, — одобрительно кивнул Крис.
— Господин Месс не явился в назначенное время в…
— Дальше!
— Горная хижина пуста. Там не оставлено никакого знака, который бы…
— Дальше!
— Битва в Северном ущелье закончена. Големы частично разрушены, а большей частью инактивированы. Неподвижны. Полный разгром…
— И господина Тальбота ты тоже не застал на месте?
— Так точно, господин…
— Что еще?
— Я встретил гонцов из Города. Плохие новости…
Крис сделал рукой предостерегающий знак, снова подал коня в сторону от общего строя и, кивком приказав гонцу следовать за собой, рысью направился к голове колонны. Та уже начинала утопать в клубящейся Мгле. Курьеру пришлось пришпорить заартачившегося коня, прежде чем тот пошел голова в голову со скакуном Неназываемого. Гонец вопросительно глянул на господина.
— Рассказывай, — бросил тот ему на ходу.
Новости из столицы, несмотря на их сверхсекретность, знало уже все войско. Не успела карательная экспедиция с Его Величеством во главе выступить в путь, как его же собственный племянник, Правитель Юга Тан Герхард, в своей резиденции собрал воевод Сумеречных Земель. Собрал и объявил компании старых вояк, что Гильдия Магов выразила Тану Алексису свое недоверие. А раз так, то Тан Герхард объявляет своего дядю низложенным, а себя — впредь до заседания Комитета Наследников — лицом, временно его замещающим. Государев племянник, конечно, сильно забегал вперед событий, но сами эти события спрогнозировал верно. И умело сработал на опережение. Половина воевод тут же присягнула на верность новому государю.
Буча началась.
Когда Денджерфилд нагнал Государя, тот был мрачнее тучи. Обмениваться информацией с ним уже не имело смысла. Тот знал, что Неназываемый уже знает все. А Неназываемый знал, что Государь знает об этом его знании.
Государь повернулся к нему:
— Кажется, нас переигрывают на всех направлениях… Я жду от вас реальных дел, сударь…
Крис криво усмехнулся. Развернул коня.
— Что ж… Мы достаточно хорошо попугали эту шваль. Пора переходить к тактике кинжальных ударов. Я бросаю в дело Дарящую Смерть.
* * *
Рус перевел взгляд с Эла на Шегу, потом с Шеги снова на Эла.
— Ты говоришь — нет выбора… — сказал он. — Мне кажется, ты сказал совсем не то, что имел в виду…
Эл посмотрел на брата, словно на хрустальный шар гадальщицы.
— Ты всегда лучше меня угадывал мои мысли, Рус, — вздохнул он.
И то была не шутка. Оба знали, что это действительно так.
— Ты хотел сказать, что у тебя нет пути назад, — объяснил Рус свою — и Эла — мысль. — Так ведь? Я хорошо понимаю тебя. Потому что и у меня… У всех нас, Измененных, уже нет пути назад. Но это не означает, что у нас нет выбора. Мы можем уйти отсюда. Можем вернуться в тот дом, где жили Эл и Рус… И те, кого они считали своими родителями. Но… Это уже не Эл и Рус вернутся туда. Пожалуй, только ты можешь понять, о чем я…
Рус осекся.
— Да вот он еще, — добавил он и кивнул на мальчишку. Шега, продолжавший сидеть в сторонке, смотрел на него расширившимися, все понимающими глазами.
— Тогда… — Эл потер лоб и снова поднял глаза на брата. — Тогда зачем ты зовешь меня туда — с собой… К людям… Я… Я не могу вернуться к ним…
— И опять ты сказал не то, что хотел сказать… Неужели ты не понял?
Теперь и Рус подобрал камушек и стал задумчиво примеряться к тому, чтобы пустить его вскачь по воде.
— Я зову тебя просто к себе. Не к людям вообще. Не к яйцеголовым мудрецам из Спецакадемии. Не к обитателям подземелий Комплекса. Просто я хочу увести тебя из неволи. Тебе надо уйти из этих мест. Они могут сломать тебя совсем. Ты не хочешь признавать того, что потерпел здесь горькое поражение. Стал рабом. И силишься доказать себе и всем, что это не так. А я предлагаю тебе просто быть со мной. Там — в Обитаемых Мирах — нас тоже будут ломать. И поодиночке, конечно, сломают. Но мы будем вместе. И при каждом из нас будет Дар. И с нами будут Бродящие меж Мирами.
Рус пустил камешек, и по зыбкой поверхности воды на миг пролегла цепочка расходящихся кругов.
— Решайся, брат, — тихо сказал Рус.
* * *
Войско утонуло в мерцании Мглы. Лоскутное Племя, примазавшееся было к войску на марше, словно ветром сдуло. Хотя как раз ветра-то и не было в пропитанном магической жутью воздухе. Мгла давала понять людишкам, кго здесь хозяин. И, похоже, воины не слишком-то охотно следовали передаваемым от головы колонны приказам. В мерцающем мареве на пути Кристофера то и дело возникали одинокие, неведомо куда — только не в направлении движения колонны — бредущие фигуры. Пешие и конные.
Похоже, преславный поход на Высокий Храм разваливался на глазах. Жуть и тоскливый страх, накачанные в души Мглой, худые новости из Столицы, слухи о разгроме армии големов… Все это сделало свое дело. Имперская гвардия превращалась в орду вооруженного сброда.
— Я повешу командиров на крючьях… — тихо произнес у него за спиной голос Его Величества.
Понятное дело, Тан Алексис последовал за своим господином и покровителем. Не решился остаться наедине со своей свитой. Если она еще существует, эта свита…
— Все остальные — вплоть до рядовых замухрышек — пойдут в шахты…
Голос императора был напоен злобой, но тих. Его Величество опасался быть услышанным подданными. Крис презрительно усмехнулся.
— Поберегите ваш гнев для вашей разгулявшейся Гильдии, Государь, — бросил он тоном, в котором уважения к собеседнику не было ни на грош. — А сейчас старайтесь… э-э… Старайтесь не привлекать к себе особенного внимания. Неровен час какой-нибудь честолюбивый лейтенантик захочет выслужиться перед вашим любезным племянничком…
Его Величество без лишних слов стушевался. Стал одной из теней в мерцающем тумане. Тенью, неотступно следующей по пятам Неназываемого.
Зато выступили из Мглы другие фигуры. Двое охранников — пеший и конный, недоуменно толкущиеся около поставленного наземь паланкина. Четверо носильщиков были тут же. Но старались держаться поодаль.
— В чем дело? — выкрикнул Крис.
Голос его мгновенно стал скрипуч и резок.
— В чем дело, черт возьми?!
Неназываемый торопливо спешился. Вплотную подошел к паланкину.
— Где ваш конь? — на ходу бросил он безлошадному стражнику.
Тот произнес только нечто вроде «И-и-и-эпп!» и растерянно принял стойку «смирно». Неназываемый даже не посмотрел на него. Только махнул рукой.
И, поднимая полог паланкина, с удивлением спросил:
— В чем дело, Мэри-Энн?
Паланкин был пуст.
* * *
— Решайся, Эл, — словно эхом подтвердил слова Руса другой хорошо знакомый обоим братьям голос. Оба они разом повернулись на его звук. На камне, чуть поодаль от кромки торопливого прибоя сидел Лорх.
— Вы… — Рус чуть растерянно шагнул к старику, который легко поднялся ему навстречу. — Ты, Лорх? Ты здесь?
Эл молча поторопился вслед за ним. Он не сводил глаз со старого друга и учителя. И совсем неслышными прозвучали за его спиной легкие шаги Шеги.
— Наставник… — тихо сказал мальчишка. — Здравствуй, Наставник…
— Здравствуй.
Лорх провел рукой по его коротко стриженным волосам. Потом положил ладони на плечи братьев.
— Моя служба во славу Спецакадемии кончилась, — усмехнулся он. — Неужели ты подумал, Рус, что человек Касты может быть слугой двух господ? Мы и власть предержащая Обитаемых Миров живем в разных плоскостях. И эти плоскости пересекаются по очень узкой линии.
Он замолк, словно смахивая с лица невидимую паутину.
— По той линии, где наши интересы пересекаются с интересами Спецакадемий и Комплексов. Но мы — Люди Касты — не служим им. И, если говорить честно, они тоже и не думают служить нам. Они достигли тех целей, что ставили перед собой, — или будем считать, что уже достигли. А мне нужно достичь тех целей, что ставят перед собой Проводники по Мирам. Сейчас мы в кульминационной точке, где эти цели совпадают. Дальше наши пути расходятся.
— Ты… Ты же должен был быть там, на «Тирсисе»… — продолжал удивляться Руслан.
— Ну не обо всех же своих возможностях я обязался ставить в известность союзников, — усмехнулся Лорх. — Тем более что в этих возможностях я и сам ограничен.
— Ты пришел, чтобы увести нас отсюда? — голосом, неожиданно ставшим хрипловатым, спросил Эл. — Куда? Назад к людям? В Обитаемые Миры?
Лорх осторожно, но уверенно придавил ладонью его плечо.
— Тебе, Эл… Да и твоему брату сейчас нет дороги назад. Ни в Метрополию, ни в Обитаемые Миры вообще. Там вас ждет только хищный интерес Спецакадемий и Комплексов. Неусыпная слежка спецслужб всех сортов. Идиотская назойливость журналюг. Стена подозрительности всех и вся — и простых обывателей, и старых друзей…
Эл присмотрелся к лицу Наставника.
— Ты хочешь, чтобы мы шли дальше и дальше по Тропе Изменений?
— Вы сами решите это. Пока что вам обоим надо понять себя. Вас бросили в эту войну, не спросив вашего желания Я хочу только восстановить справедливость. Всегда надо быть справедливым, когда это возможно. Сейчас такой редкий момент, когда это как раз возможно. Я просто хочу вернуть вам то, что вам необходимо, чтобы самим сделать выбор. Покой Я уведу вас туда, где пока что он есть. И, надеюсь, сохранится достаточно долго.
— Покой? — спросил Рус, не ожидая услышать именно это слово.
Это слово, точно ключ, повернуло в нем что-то.
— Покой… — повторил он. — Только сейчас я начинаю понимать, что именно этого вокруг меня и не было. Уже давно.
— Пожалуй, я принимаю это… — подал свой голос Эл. — Хотя я и не рожден для покоя, Лорх. Но лучше покой, чем рабство.
— Не думайте, что я предлагаю вам полежать в заколдованном сне, ребята, — засмеялся Лорх. — Просто среди безумных Миров, по которым приходится странствовать мне… И таким, как я… Среди этого калейдоскопа есть и такой уголок, где вас примут, не спрашивая, кто вы такие. Дадут крышу и возможность заработать кусок хлеба. И право ночью долго глядеть в огонь камина. И счастье не бояться ничего. Это надолго. Но не навсегда. Затем придется сделать выбор и уйти. Только сначала надо перестать быть рабом.
Они молчали. И молчали довольно долго, медленно шагая вдоль кромки прибоя.
— Ты уведешь нас… туда… Сейчас? Из этого леса? — спросил наконец Эл.
Что-то сломалось в нем. Это был опять мальчишка, заглядывающий в рот многоопытному, взрослому приятелю.
— Ведь где-то рядом Портал. Правда?
Лорх отрицательно покачал головой.
— Из этого леса тропинки ведут совсем не в такие места. Вам вообще опасно ступать на тропинки между Мирами. Там сейчас не лучшие времена.
— Тогда куда же ты хочешь нас отвести, Лорх? — озадаченно посмотрел на него Рус.
— Это не я отведу вас. Ты сам забросишь куда надо Эла и еще кого-нибудь из своих друзей. Тех, что захотят присоединиться к вам. А я всего лишь провожу тебя до твоего модуля. Он до сих пор благополучно лежит на том плато, где ты вышел в этот Мир.
— Но…
Рус продолжал, ничего не понимая, смотреть на старика.
— Да… Модуль может перебросить чуть ли не полдюжину человек. Все зависит от массы каждого. Но… Ведь он же забросит нас на полигон Спецакадемии… Никуда больше.
Лорх усмехнулся.
— Твоя информация устарела, Рус. Люди Касты и я, грешный, основательно поколдовали с этой машинкой. Проводники знают толк в технике подпространственного туннелирования. Так что не беспокойся, не поломали… Только она теперь совсем другой Портал опознает как «свой». Тот, что в самом начале вашего пути, в места, где вас никто не достанет. Долго-долго. Но даже этот ваш первый прыжок никто не сможет проследить. Протокол отчета перед системой внешнего управления мы отключили. А внутренней регистрации выполняемой программы в десантированном модуле даже не предусмотрено. Потому что его электронная память превратится в плазму и раскаленный газ через тысячные доли секунды после того, как вас выбросит в подпространство.
Молчание повисло в пронизанном холодной моросью воздухе.
— Покой… — тихо произнес Эл и прикрыл глаза, словно пробуя это слово на вкус. — Покой…
Потом поднял взгляд на Лорха и стоявшего рядом с ним Руса.
— Оставьте меня с мальчиком, — тихо сказал он. — Оставьте нас вместе. Одних.
* * *
— Где?!.. Где Дарящая?!!
Неназываемый поднял глаза на обезлошадившего стражника. И в глазах этих был желтый огонь безумной злобы.
— О-она… — попытался ответить страж. — О-они у-ушли… О-она у-увела ее…
— К-кто «о-она»?! — заорал Неназываемый. — К-кого «ее»?!
Заикание — штука заразная.
— И где твой конь, черт возьми?! — не слишком логично закончил он.
— Ко-о-оня за-а-абрала го-о-оспожа Да-а-арящая…
Стражник на глазах зеленел и покрывался пупырышками. Но все-таки ему удалось справиться с перехватившим горло страхом, и он торопливо стал объяснять:
— П-понимаете, эта Лоскутная… Ну, которая прибилась по дороге… Их много, бывает, за войском тянется… Гоняешь-гоняешь их, так их только от того больше становится… Оно и понятно…
— Стоп!!! — страшным голосом заорал Неназываемый. — Я тебя человеческим языком спрашиваю: «Где Дарящая?!» А ты начинаешь мне ахинею нести про Лоскутных!
На этот раз слова его были подкреплены действием. Неназываемый снизошел до того, чтобы нагнуться и ухватить бестолочь за воротник. Засим последовала попытка вытрясти из упомянутой бестолочи дух.
Случившийся тут же, в двух шагах поодаль, в мерцающей каше Мглы солдатик-носильщик неожиданно пришел на помощь попавшему в переплет сотоварищу.
— Кроч хотел отогнать нахалку! — быстро заговорил он, высовываясь из искристой мути. — Но та успела наговорить Дарящей такое… Наверное очень ей интересное… Потому что Дарящая махнула Крочу, чтобы он не трогал Лоскутную… Хотя то вовсе и не Лоскутная была, если разобраться… А потом вообще велела поставить носилки на землю… Паланкин в смысле… И велела своего коня подать… И у Кроча коня это… Реквизировала для той девки, что ей наплела чего-то… И они обе как дунули туда…
Солдатик махнул рукой в направлении достаточно неопределенном, но безусловно не совпадающем с предполагаемым направлением движения колонны.
Крис, не говоря худого слова, швырнул полузадушенного бестолкового Кроча оземь и, резко развернув коня, скрылся в жемчужной пелене.
* * *
После этого на пятачок у опустевшего паланкина ступил белоснежный скакун Его Величества. Государь как привязанный следовал за Неназываемым. Еще миг, и он бы последовал за ним в таинственное мерцание Мглы.
Но за его спиной из светлого тумана появились две словно из сна вынырнувшие фигуры. Обе верхом, каждая ростом и общими габаритами Государя покрупнее. На левое плечо Тана Алексиса XXIII легла рука в железной перчатке.
— Вы рискуете опоздать в Высокий Храм, Мудрейший, — произнес над самым его ухом скрипучий голос. — Позвольте нам ускорить ваше появление на собрании Гильдии.
Мудрейший нервически обернулся.
— Тимон Речной?! Что вы позволяете себе?!
Он энергично попытался освободиться от железной хватки Блюстителя Чистоты всея Гильдии. Но на правое плечо легла еще более мощная длань.
— Поверьте, Мудрейший, все, что мы делаем, мы совершаем во имя спасения вашего лица перед лицом нашего собрания. Поверьте, чтобы помочь вам без опоздания явиться к собравшимся, был выделен отряд под руководством достопочтенного Тимона и моей скромной особы — Лианора Шелкового. И это не что иное, как дань гуманизму. Ибо иные члены Гильдии склонны обойтись с вами совсем иначе…
Тан Алексис вдруг впал в панику.
— Солдаты! — возгласил он. — Воины гвардии! На ваших глазах премерзкие колдуны творят насилие над вашим Государем, самим Провидением Ниспосланным!…
Кряхтя и охая, покалеченный Кроч поднялся сначала на четвереньки, затем на полусогнутые. После чего сообщил окружающему пространству, что лучше он, Кроч из Нижних Верст, дерьмо на завтрак, обед и ужин вкушать будет, чем с колдуновским племенем в свару влезет. С тем он и убыл с места действия, оглашая окрестность прескверного свойства руганью.
Остальные свидетели столь неудачного (для Его Величества) развития событий также поспешили убраться восвояси, толкуя между собою, что в Законе ясно прописано, что сам Государь — первейший колдун и есть. А раз так, то пусть господа маги со своими магическими заморочками сами между собой и разбираются.
* * *
Мгла, как всегда, была обманчива.
Казалось, что вот он — за тонкой пеленой мерцающего тумана — ее край, а дальше идет одна только чистая прозрачность свободного от нанороботной болтушки воздуха. Так вот же вам! За пеленой той снова и снова только она сама — Мгла-Путаница проклятая…
Очень скоро он потерял чувство времени и уже не мог оценить срок своих плутаний в зыбком мареве. Кристофер понял, что всегда присущие ему качества — способность великолепно ориентироваться в пространстве и чутье, позволявшее ему не раз словно бы предвидеть непредвидимое, — отказали ему. Словно и не было их у него никогда.
Бросив поводья, он предоставил коню самому искать выход из путающей сознание дурной бесконечности. Впрочем, резвый совсем недавно Буланый тоже приуныл и, видно положившись на волю конского своего счастья, брел куда глаза глядят, останавливаясь временами, чтобы пощипать что-то подножное.
Да, точно — чутье изменило ему: Кристофер не сразу заметил, что не в одиночестве трусит по затянутому Мглой ущелью. Сначала он просто па привычке считал, что по левую руку от него тихо следует за ним Его докучное Величество.
Но немного спустя он задался вопросом: кто в таком случае маячит в тумане по правую руку от него?
Крис осторожно, не подавая виду, присмотрелся и прислушался. Похоже было, что он движется вдоль русла пересохшего ручья в сопровождении небольшого, в пять-шесть человек, отряда. И отряд этот был явно не из свиты Государя. Неназываемому стало весело.
Он выждал еще минуту-другую и бросил в туман:
— Может быть, поговорим, декан?
— Бывший декан, — поправил его тот, что трусил по левую руку от него. — Ныне я всего лишь Находящий Пути. Так же как вы — всего лишь Неназываемый, господин Денджерфилд.
Еще с минуту только шорох подков по щебню под ногами коней нарушал воцарившуюся тишину.
— Пора бы начать, вы не находите? — сказал Кайл, не дождавшись реплики Криса.
— Может быть, и пора, — с демонстративным равнодушием бросил Крис. — Смотря как вы собираетесь строить ваш со мной разговор, господа. Примите во внимание, что разговор этот необходим, по всей видимости, вам. Не мне.
— Тем не менее вам, Кристофер, лучше не пренебрегать такой возможностью…
Это сказал тот из возникших из Мглы непрошеных спутников Неназываемого, что занял место по правую его руку. На этот раз снисходительная усмешка на долю секунды покинула лицо Денджерфилда.
— Так ты, Эл, уже успел встретиться с тем одаренным малышом, о котором мне рассказывал? — с горькой иронией спросил он того, кто еще совсем недавно был его полномочным Посланцем. — Вижу, встреча эта не прошла для тебя даром… Ну что ж, одним неудачным опытом больше, одним — меньше… Я догадывался, что на сверхчеловека ты не потянешь. Но почему-то не терял надежды. А зря!
— Да вы, Крис, и сами себя напрасно в такое звание произвели, — парировал немудреную поддевку Эл. — Нечеловек — это еще не сверхчеловек.
В тумане рассыпался еле слышный, иронический смех Неназываемого.
— Мы много об этом спорили с тобой, Эл. И, мне кажется, с каждым нашим спором ты становился только глупее и глупее… Как может обычный человечишко, неудавшийся вариант обезьяны, судить о том, что есть сверхчеловек, а что — нет? Это еще древние писали, помнишь: «Обычный человек не в состоянии видеть сверхчеловека или знать о его существовании, как гусеницы не знают о существовании бабочки… Высший тип ни в коем случае не может находиться под властью низшего типа или быть объектом его наблюдения, в то время как низший тип может находиться под властью и под наблюдением высшего типа…» Помнишь эти слова? Помнишь… И берешься судить…
— Я всегда был другого мнения на этот счет, — усмехнулся Эл. — Никто — ни бог, ни черт, ни сверхчеловек — не может отнять у человека право судить о том, с чем он столкнулся, по своему разумению. Вот я и сужу. От того, что я и ты можем то, чего не могут другие, мы не становимся лучше как люди. Обвал в горах может сотворить такое, чего не сможет целая армия. Но от того, что обвал сильнее тысяч людей, он не становится ни капли человечнее… А впрочем, давай оставим в покое наши давние споры. Сейчас не о сверхчеловеке речь.
— Да куда там… — с прежней иронией в голосе отозвался Кристофер. — Сейчас нам предстоит не дискутировать о высоких материях, а просто основательно поторговаться, господа. А торг имеет малое отношение к философии. На торгах даже слово «спекуляция» меняет свой смысл… Кстати, об условиях торга… Бедняга Мэри-Энн — неужели она тоже поддалась на ваши уговоры? Уж ей-то…
— Не стоило бы тебе поминать Мэри-Энн Габор… — оборвал его женский, девичий даже, но с какой-то мужской хрипотцой голос.
Крис обернулся.
Девушка — худая, угловатая и, похоже, стриженная кровельными ножницами — довольно хорошо держалась в седле, шагах в четырех позади и чуть левее него.
А Мгла тем временем почти совсем рассеялась. Теперь каждый в этой небольшой кавалькаде мог видеть каждого. Ущелье устьем своим открылось в долину, за которой до горизонта простиралась степь. И кони шли уже не по щебню, а через высокий травостой. Такие травы не растут на Земле…
Маленькая кавалькада двигалась теперь уже не наугад. Ее движение определял конь Находящего Пути.
— Будьте знакомы, — подал свой голос Кайл. — Недавний Гость этого Мира, мисс Кончита Фарга. У нее чрезвычайно редкий Дар. Он не сможет оставить вас равнодушным…
Неназываемый только иронически покосился на него и не произнес ни слова.
— Конча — Лишающая Дара, — пояснил Кайл, не заметив этого сардонического молчания. — Ее Дар состоит в том, что она может отнять Дар у любого из нас. Не спрашивая разрешения. Вам следует иметь это в виду.
Снова наступило молчание, но далеко не сардоническое теперь.
— Поистине редкий Дар, — признал Неназываемый. — Я относился ко всяческим апокрифам, трактующим про этот феномен, просто как… Как к части здешнего фольклора. Но у вас теперь, я думаю, есть серьезные доказательства, что это не сказки?
— Да, — кивнул Кайл, — такие доказательства у нас теперь есть.
— Я понимаю это так, — усмехнулся Денджерфилд. — Когда Мэри-Энн не захотела поддаваться на ваши уговоры, то вы как раз к Дару госпожи… э-э… Фарга и прибегли. Как к последнему доводу…
— Вас не удивляет то, что сама Мэри-Энн не прибегла к своему Дару в ходе наших, как вы говорите, «уговоров»? — невозмутимо поинтересовался Кайл. — Ведь вы как будто уверены в ее несокрушимой преданности вам?
— Тогда почему же я не вижу ее в вашей компании?
Голос Неназываемого стал едок.
Он резко повернулся к молчавшему до той поры всаднику, маячившему в стороне.
— Я ошибся в своем Посланце! Но в вас двоих я не ошибался никогда! Я знаю, что Мэри-Энн считает себя проклятой. Обреченной. Готовится после смерти гореть в аду. Но именно потому, что дороги назад для нее нет, она никогда не свернет со своего пути. Останется верна своему проклятию! Лишите вы ее дара или нет — не важно. И еще: я знал, что ты, Тальбот, ускользнешь от меня, как только появится такая возможность. Поэтому я и скрывал тебя от Пятерых… Кстати, как они отыскали тебя? Да еще, как я понимаю, в разгар сражения?! Или ты сам искал их?
— Месс показал им путь! — зло отозвался молчаливый всадник. — Месс сдал всех твоих крестников с потрохами!
— О черт!
На этот раз чувства Неназываемого не были наигранными. Голос его почти сорвался на крик.
— Месс не мог стать на вашу сторону! Вы могли обещать этому глупцу, — он указал на Эла, — прощение и искупление грехов, за которые в ответе не он, а Наложивший Заклятие. Вы могли лишить Мэри-Энн ее дара — бедняга не станет жить долго с грехами на душе — ваше дело. Грехами, которые она, несмотря ни на что, берет на себя. Но Месс! На него и Заклятие-то не стоило налагать. Ему и так не деться никуда. На нем слишком много…
Неназываемый запнулся.
— Крови? — подсказал ему Кайл. — Грязи?
— Да он был черен душой, когда я только еще услышал о нем! — продолжал Крис, не слушая его. — Служил и бандам, и Имперской страже. И принимал заказы на любые грязные дела. Он так же, как…
— Недаром вы сделали его главой своей разведки, — усмехнулся Эл. — Впрочем, я не в обиде. Для меня вы оставляли работу почище…
Неназываемый не слушал его.
— Ему не было другой защиты, кроме служения мне! Он не для вас!
— Тем не менее, — усмехнулся Кайл, — он сам попросил нас снять с него Заклятие, чтобы он мог излить душу. После того как с ним поработали Меченные Мглой.
Неназываемый резко остановил поток своей речи. Он смотрел на Находящего Пути глазами, ставшими прозрачными, как вода в темном, бездонном колодце.
— Понимаю… Грибочки от Травницы, иглы под ногти от Сестрицы Хло, простая и непритязательная живодерня где-нибудь в лесном ските Брата Торна… И как это им удалось выследить и заполучить в свои лапы старого шакала?
— Вы всегда верите тем глупостям, что рассказывают о Меченых пьяные кабацкие завсегдатаи? — удивился Кайл. — Поверьте, их методы проще и гуманнее. Что до того, каким образом они нашли вашего друга, то могу признаться — с нашей стороны им была оказана определенная помощь. А палачам мы не помогаем. Конечно, «старому шакалу» перепало несколько зуботычин. И вообще, когда он был мне представлен, вид у него бьш неважный. Но никто не думал загонять ему иглы под ногти. Ему просто предложили выбор: быть переданным в руки магов или покаяться и пройти очищение с помощью наших методов… Он выбрал последнее.
— Упокой Господь его душу, — усмехнулся Крис.
— Вы раньше времени хороните и своего верного сообщника, и беднягу Мэри-Энн, — отозвался Кайл. — Хотя ее состояние сейчас, после лишения Дара и после того, как с нее было снято Заклятие, это состояние между жизнью и смертью.
— Все-таки вы проняли ее до мозга костей! — усмехнулся Неназываемый и обернулся к Конче. — Не вы ли та смелая девица из Лоскутных, что увела Дарящую из-под носа у охраны? Чем вам удалось приманить ее?
Тут он хлопнул себя рукой по лбу.
— Да как же я не догадался сразу! Ведь старина Форрест пожаловал к нам собственной персоной! Ну как могла Мэри-Энн удержаться от встречи со старым другом! Да куда там! Более чем с другом! Со своим деловым партнером и с первой и последней любовью своего сердца! Уж к нему бы она не применила свой замечательный Дар!
Конча, скрипнув зубами, отвернула коня в сторону и продолжила путь поодаль.
— Между жизнью и смертью, вы говорите? — продолжал ерничать Крис. — Стало быть, после разговора с Форрестом Мэри-Энн согласилась расстаться со своим Даром и освободиться от Заклятия… Не удивительно, что после такого решения она слегла… Сердце? Или инсульт? Бесчувственная дубина Дю Тампль промурыжил девицу Габор черт знает сколько лет и так и не осмелился сделать ей предложение. Разбил ей сердце. А теперь явился сюда и доконал окончательно!
— Ваша ирония неуместна, — остановил поток его красноречия Эл. — Мэри-Энн находится при смерти вовсе не от несчастной любви. Она считает себя в ответе за все те смерти, которые ты заставил ее принести людям. А их слишком много, чтобы с этим жить. Она не стала валить всю вину на Заклятие Власти. Она просто сказала, что была дурой и дала себя обмануть. А поэтому считает себя в ответе за то, что совершила. Она попыталась подарить смерть себе. Только Кончита вовремя лишила ее гибельного Дара. За доли секунды до того, как все было бы кончено. Можно сказать, в процессе исполнения…
Крис посерьезнел, сгорбился…
— Напрасно вы помешали ей… Она все равно не протянет долго…
— Ну, — покачал головой Кайл, — это еще бабушка надвое сказала… Ее вытаскивают с того света сразу двое Целителей.
— Я совсем не то имел в виду, — махнул рукой Крис. — Вы же ясно поняли — она не может жить с этим в душе. Ну откачаете вы ее сейчас, так она вскроет себе вены через пару дней. Или повесится. Или просто иссохнет с тоски. Она оказалась слабой. Сломалась. Вы напрасно тратите силы.
* * *
— Мы напрасно тратим силы, — устало произнес Эйб. — Она не хочет «возвращаться»… Вот уже и Маги — там, у себя наверху, закончили с Императором своим разбираться, а у нас все по нулям…
В тесноватой келье на подземном уровне Высокого Храма воздух был пропитан ароматами диковинных снадобий, запахом свечного воска и напряженным ожиданием. Именно это ожидание, а не хлопотные сами по себе обязанности ассистента-самоучки вконец доконало Эйба, который полными отчаяния глазами воззрился на колдующих над неподвижно распростертой в каменной нише Мэри-Энн.
— Не каркай! — бросила ему через плечо, не оборачиваясь, Цинь. — Сейчас самый критический момент…
— Мы делаем все, что можем, — тихо добавил Форрест, сурово поглядев на отчаявшегося ассистента. — Она не должна…
— Смотрите-ка!
Как ни странно, именно отчаявшийся вытащить Мэри-Энн с того света Эйб первым заметил еле заметное дрожание век на лице женщины, пребывающей между жизнью и смертью Еще мгновение тому назад лицо это было неподвижной гипсовой маской. Теперь к нему возвращалась жизнь. Оно слегка порозовело. Легкий тик исказил его на мгновение.
— Есть дыхание… — облегченно вздохнула Цинь и, выпрямившись, устремила свой взгляд на Эйба. — Теперь твой выход. Постарайся справиться с делом так же хорошо, как это у тебя вышло со старым шакалом Мессом…
Эйб с сомнением покосился на Целительницу.
— Все-таки… Ну понятно — этот ваш Месс… У него на душе такое, что пришлось ему память чуть ли не до самого отрочества к черту вытравить, а эта подруга ваша… Она же…
— Ей пришлось исполнять злую волю… — слегка охрипшим голосом объяснила Цинь. — И на пути зла она совершила слишком много такого, чего не может себе простить. Не может жить с этим…
— Да это-то я понял… — недовольно буркнул Эйб. — Я вот боюсь только — не перестараться бы мне с этим моим Даром… Больно он для меня еще… Непривычный какой-то…
— Мэри-Энн должна забыть все, что с ней было с тех пор, как она стала Дарящей Смерть. Сами эти слова должна она забыть… И пусть забудет все, что связано с Неназываемым… Так будет лучше…
— Дьявол побери… — пробормотал Эйб, растирая виски. — Постараюсь… Постараюсь… Вы так прямо от меня многого хотите… Я ведь не волшебник, мисс. Я только учусь…
Мэри-Энн открыла глаза.
* * *
— Ну вот мы и на месте, — сказал Кайл.
Отряд приближался к возвышающейся на границе степи и предгорий группе скал, сгрудившихся словно для того, чтобь, поделиться между собой каким-то им одним известным секретом.
И от скал этих навстречу всадникам вышил человек в накинутой на плечи ветровке.
— Господин Руслан Рядов, — в спину Неназываемому произнес Кайл. — Пожалуй, вы знакомы. Господин Рядов любезно согласился провести нас с вами, господа, по «переулку». До Высокого Храма. Где все и решится.
— Х-хе! — снова рассыпался неслышным, истерическим смехом Неназываемый. — Вы полагаете, что только вы — хранители этой тайны? Я сам мог бы провести вас тем «переулочком». Кое-чему люди Касты меня научили… Стало быть, вы собираетесь устроить судилище надо мной и над Его Ничтожеством одновременно? При одном, так сказать, кворуме?
Он бросил поводья и жестом приветствовал встречающего.
— Ну господи, как я мог забыть про вас, Руслан… И про ваш Дар… Признаться, я долго колебался, на кого из вас двоих сделать ставку. Да вы, пожалуй, и не помните меня…
— Если и помню, то плохо, — угрюмо бросил Рус. — Извольте спешиться и следовать за мной.
— Вы напрасно считаете, что вам удалось переиграть меня, — бросил Крис, соскакивая на землю. — Да впрочем, не стоит подозревать вас в наивности. Если бы вы не были в курсе дела, то просто пристрелили бы меня, не разводя долгих разговоров. Вы прекрасно знаете, что у меня в рукаве — карта, которая бьет любые ваши козыри. Так что не рассчитывайте принять от меня полную и безоговорочную капитуляцию. Я уже предупредил вас, что будет торг. Долгий и не дешевый для вас.
Кайл спрыгнул на землю рядом с ним и кивнул двум появившимся из-за скал чеани, чтобы те занялись конями прибывших.
— Что касается места переговоров, — сухо бросил он, — то вы лучше меня знаете, что из трех Порталов, что ведут дальше на Тропу Испытаний, основной выходит в лабиринт Высокого Храма. Да там и удобнее всего встретиться нам, Меченным Мглой, Магам и людям Касты.
— Господи, — рассмеялся Денджерфилд. — Какой представительный состав судилища! Тропа Испытаний… — добавил он после короткой паузы. — Значит, вы намерены предложить мне эту цену?
— Кстати, о козырях и о вашем неубиенном джокере, — все так же сухо сказал Кайл. — Кое-какие карты есть и у нас. В рукаве, как вы изволили выразиться. Мы не можем ни уничтожить вас, ни лишить вас вашего опасного Дара. Но среди Пришлых — а из них каждый принес в этот Мир свой Дар — есть такой, которому есть что положить на стол в предстоящих торгах. Он принес с собой довольно интересный Дар — Дар Забвения.
* * *
В главном зале Высокого Храма царила полутьма, наполненная тихим гвалтом только что закончившегося собрания. Сумеречные своды, нависавшие над полусотней собравшихся, освещал один лишь источник света — огонь горел в жертвенной чаше перед изваянием Так'ль Така — Неумолимого Бога Выбора.
Собрание Магов представляло собой довольно пестрое зрелище Среди осмелившихся явиться на суд над Государем и номинальным главой Гильдии преобладали носители традиционной личины Мага — они были облачены в широкого покроя балахоны, только что не отдающие нафталином, расшитые всяческой астральной и каббалистической символикой. Головы их — у кого украшенные означающими многая мудрость сединами, а у кого и сияющей плешью — покрывали широкополые шляпы, невероятной величины береты, а у некоторых — традиционные островерхие колпаки, расшитые неведомыми в лишенном звездного неба Мире Молний светилами.
Были, однако, среди этого экзотического маскарада и личности вполне прозаически одетые — кто в купеческий камзол, кто в безликое дорожное платье, а кто и в одежды служителей той или иной веры, исповедуемой под Огненными Небесами.
Кайла в зал проводил сам Донагон Молчаливый, замещающий — ввиду всем известных прискорбных обстоятельств — председателя почтенного собрания.
— Его Величество?.. — с некоторым безразличием в голосе поинтересовался Находящий Пути.
— Отторжение от Гильдии, — коротко и так же безразлично сообщил маг. — Десять лет покаяния в Дорнской обители… Уже убыл в указанном направлении.
Кайл оставил приговор Гильдии без комментариев и даже не поинтересовался, кого прочат на место ее нового главы. Он сел за стол президиума, рядом с остальными членами Пятерки и окинул собравшихся пристальным взглядом.
Сюрпризом для него было лишь присутствие среди приглашенных представителя Правителя Юга — насупленного и всячески имитирующего неприступный вид графа Брюи. Ну что же, Тан Герхард не медлил со своим вступлением в права полномочного правителя Сумеречных Земель…
Трое Меченных Мглой расположились по правую руку от Находящего Пути. Рядом с ними сидел Лорх Коули. Посмотрел на Кайла и кивнул ему — со значением. Кайл нащупал в кармане цепочку, полученную от Парре, и легким движением порвал ее не слишком прочные звенья.
Неназываемому предоставили место на широкой каменной скамье, прямо у подножия алтаря Так'ль Така. Он с демонстративным безразличием поглядывал на то, как в зал, стараясь не привлекать к себе особого внимания, вошли шестеро представителей Касты Проводников во главе с напряженно сосредоточенным Парре. Люди Касты не стали занимать места ни в зале, ни в президиуме. Они остановились у громадной, под самые своды зала уходящей плиты с высеченными на ней письменами. Письмена эти по неписаному уговору было принято называть Письменами Предтеч. На что в свое время Павел Сухов, большой знаток древних текстов, заметил только: «Эт — вряд ли…»
Плита закрывала вход в лабиринт Портала. Портала, вокруг которого и вырос теперешний Храм. Не первый и, наверное, не последний из храмов, стоявших здесь.
Пятеро Новых Пришлых устроились на боковой скамье — не то чтобы в зале, рядом с Магами, но и далеко не во главе собрания. Последней на эту скамью села Мэри-Энн, которую привели, пытаясь поддерживать под руки, Форрест и Эйб. Мэри отрешенно, неузнающим взглядом скользнула по лицу Денджерфилда, заняла свое место и осталась сидеть с отсутствующим видом, временами потирая лоб и морщась, словно отгоняя тени каких-то неприятных воспоминаний.
Последним в зал проскользнул и незаметным комочком застыл у подножия алтаря Бога Выбора Шега. С молчаливого согласия сторон он был удостоен чести присутствовать на происходящем собрании.
Собрание это было все еще возбуждено победой над злокозненным Таном Алексисом, и Донагон Молчаливый вынужден был пару раз прочистить горло громоподобным кашлем, чтобы в зале воцарилось некое подобие спокойствия.
Поднявшись со своего места и пройдя к краю каменной ступени — подиума, — на которой высился стол президиума, он уведомил собравшихся Премудрых, а также всех других гостей Высокого Храма о том, что им предстоит потерять еще малую толику времени, так как союз Пятерых и Каста Проводников предлагают Гильдии Магов принять участие в принятии некоего решения, которое живейшим образом касается всех присутствующих…
И тут председательствующего прервали. Довольно резко и бесцеремонно. Со своего места поднялся Неназываемый.
— Вам, господа, не придется решать ничего! — выкрикнул он.
Выкрик этот был настолько неожиданным и резким, что даже пламя на алтаре Так'ль Така полыхнуло и зашлось трескучим, дымным угаром — словно в жертвенную чашу подкинули просмоленной пакли.
— Вам не стоит тратить времени на этот спектакль! — продолжил Денджерфилд, не снижая напряжения, наполнявшего его голос. — Решение принял я! Вы побоитесь тронуть меня даже пальцем, ибо тотчас оживут каменные великаны, драконы выйдут из скал и поля порастут стальными терниями! Вы можете обречь меня на заточение. Можете лишить памяти. Но все равно будете бояться меня. Поэтому я сжалюсь над вами. Я выберу меньшее из зол — и для вас, и для себя. Тропа Испытаний давно ждет меня. И я уйду по ней. Надеюсь, старый приятель Парре не откажется быть моим провожатым?
Он подошел к Плите и Парре, шагнув навстречу, положил ему руку на плечо, словно налагая арест.
— Тебя проводят двое других Проводников, — негромко сказал он. — Из тех, кто лучше знаком с твоими фокусами. На случай если ты вдруг передумаешь. Ты можешь захватить в путь что-то из твоих вещей…
— Чушь, — оборвал его Крис. — В такой путь отправляются налегке — с одним носовым платком в кармане. Командуй своим водилам…
Парре кивнул людям Касты, и двое из них приблизились к Неназываемому и стали по обе стороны от него.
— Пошли, — негромко произнес один из них и взял Криса за локоть.
Тот оттолкнул его руку и неторопливо, но решительно зашагал к обрезу Плиты. Перед тем как шагнуть за него, остановился и обернулся. С иронической усмешкой помахал рукой. Отвернулся и шагнул за каменную стену. Исчез за ней.
Двое Проводников последовали за ним.
* * *
Некоторое время в зале царило молчание. Потом Донагон снова огласил пространство своим кашлем.
— Ну что же, — провозгласил он. — Могу только сказать, что благодаря нашим согласованным действиям в Сумеречные Земли пришла новая эпоха. И от нас зависит, какова будет она. Всем нам есть о чем поразмыслить. Я думаю, что Премудрые не будут возражать против трех суток перерыва. В день Океана и в час смены стражи мы снова соберемся здесь, чтобы выбрать нового главу Гильдии. Надеюсь, нас почтят присутствием и те из Премудрых, кто по робости души или по какой-то другой уважительной причине не смог быть на нашем сегодняшнем собрании. А сейчас оставим Гостей этого мира одних. Им есть о чем поговорить без нашего назойливого присутствия, я полагаю…
— Дурацкая мысль посетила меня… — тихо, как будто себе самой сказала Марика. — В одной древней книжке я прочитала такую притчу… Точнее, рассказ… О том, как некий ученый за большие деньги отправлял богатых беглецов — бандитов, мошенников, авантюристов — в какое-то другое измерение. Или, быть может, в прошлое… Он так премудро обставлял отправление в этот путь, что ему верили самые ушлые пройдохи. Только его машина времени представляла собой всего-навсего стальную камеру. С автоматическим люком в полу. А под полом была пропасть. Очень глубокая. Только и всего.
— Не каркай! — почему-то зло оборвала ее Цинь.
Зал опустел. Маги покинули Храм, на ходу обретая достоинство и величавость поступи. Откланялись и исчезли через боковые двери трое Меченных Мглой. И люди Касты последовали за ними. Остались только Лорх и Парре. Кайл кивнул пятерым «новичкам», чтобы они поднимались на подиум и занимали места вокруг каменного стола. Те не заставили себя ждать. Шега остался на своем месте, словно греясь у пламени алтаря.
— Теперь пришла пора решать, — сухо, по-деловому начал Лорх. — Впрочем, кажется, здесь каждый сделал свой выбор. Осталось только произнести его вслух. Этот Мир ждет.
— Мы двое уже все решили, — глядя в сторону, произнес Эл. — Там в лесу, на дюнах. Вместе с тобой. Ты обещал нам тайм-аут. Покой… Это наш выбор.
— Покой? — переспросила Мэри-Энн.
— Покой, — подтвердил старик. — Покой надолго. Но не навсегда. Только на то время, которое необходимо, чтобы найти себя. Вечного покоя нет.
— Нет? — с разочарованной иронией произнесла Мэри-Энн. — Значит, только там — за гранью бытия…
— За гранью бытия нет вообще ничего, — улыбнулся Лорх. — И покоя тоже. Просто там некому покоиться. Впрочем, мы слишком увлеклись философией. Я не собираюсь никому предлагать экскурсии в загробный мир. Если вы, мисс, желаете составить компанию этим двоим, то получите достаточно много времени на то, чтобы решить, на какую тропинку свернуть с того перекрестка, на котором они собираются устроить себе привал. Вы не пропадете там. Для специалиста по магическому антиквариату там работа найдется.
— Если в этом вашем поезде в рай найдется еще одно посадочное место, — вступил в разговор Форрест, — то Мэри может рассчитывать на то, что ее старый партнер поможет ей содержать такую лавочку. Если даже откидного не найдется, то я могу и постоять.
— Вы хорошо подумали о своем выборе, Форрест? — подала голос Цинь. — Для вас здесь открывается неплохая вакансия. Да и чеани не стоило бы оставлять без присмотра…
— Знаете, — усмехнулся Дю Тампль, — боюсь, что здешний климат не по мне. И здешние способы вести дела. Я думаю, здешний Мир недолго пробудет без Целителя. Да и чеани, наверное, найдут себе нового друга из Пришлых. А мой Дар, думаю, пригодится и в других Мирах. Если он там будет работать конечно.
— Там, куда вы решили последовать за мисс Габор, ваш Дар вам поможет, — кивнул ему Лорх. — Хотя на него нельзя будет так же твердо полагаться, как в этих краях… Места в поезде, о котором вы говорили, есть. Но только вы ошибаетесь — он идет вовсе не в рай, этот поезд… Я не обещаю вам рая, ребята. Никому из вас. Я обещаю только покой. И то не вечный.
Он повернулся к Целительнице. Та была сосредоточена на чем-то своем. Сосредоточена и, похоже, печальна. Печалью прощания.
— А вы, Цинь, ведь решили сесть на другой поезд?
— Да, — кивнула Целительница. — Мне пора отправляться совсем в другие края. Хотя Форрест и не принимает у меня эстафету, знак я поняла довольно ясно. Тот из Пятерых, кому пришла замена, должен освободить место. Я надеюсь, Кайл, ты не откажешься показать мне путь по Тропе Испытаний?
— Не откажусь.
В голосе Находящего Пути прозвучала грусть.
— Мне теперь многих придется провожать в путь по этой тропе. И по другим тропам тоже. Если, конечно, Каста не отвергнет мою кандидатуру.
— А ты хитер, Кайл, — заметил молчавший до этого Павел. — Нашел-таки способ сойти с дистанции. Хотя ведь тоже получил знак. И недвусмысленный. Ну ничего, надеюсь, оттуда — с твоих тропинок — ты иногда будешь заглядывать ко мне на огонек. Я-то пока что никуда не собираюсь деваться из своего дома на Перевалах. Мне никто знака не давал… Хватает мне, видно, здешних проблем.
— Да и я надеюсь, — усмехнулась Марика, — время от времени угощать тебя, Кайл, своим фирменным чаем. В моем саду. Мне уж точно рано трогаться в путь… Каины без меня от рук отобьются. Да и ты, Том… Заходи теперь почаще.
Она повернулась к Меняле Душ. Но вместо понимающей улыбки — такой привычной для них обоих — наткнулась на тяжелый, отсутствующий взгляд. Взгляд человека, чей выбор нелегок.
— Эй, Том!… — тихонько окликнула она старого приятеля. — Ведь тебе не присылали замену?
Тревога колокольчиком тренькнула в ее голосе. Едва слышно.
— Замену?
Том вздрогнул, словно проснувшись от какого-то сна наяву.
— Нет, Марика. Замену мне не прислали.
Он косо усмехнулся.
— Мне прислали вот это.
Он бросил на каменный стол перед собой чеканный жетон с гербом Федерации и до боли знакомой всем собравшимся символикой Управления Расследований.
— Мое удостоверение, — пояснил он. — Мое клеймо. С моим личным кодом и номером. То, что я оставил на Джее, когда уходил сюда. Господи, как давно это было… Они разыскали его. Хотя — видит бог — это была не самая легкая задача.
— «Черная метка»? — с пониманием спросила Конча.
Она подхватила жетон со стола и стала рассматривать его, словно причудливое ювелирное украшение. А может, как редкое ядовитое насекомое из чужих земель.
— К «черным меткам» обычно не прилагают шифрованных писем, как это было в моем случае. Но смысл вы угадали верно. «От нас не уйдешь» — в этом суть послания. Но это между строк. А в строчках черным по белому: «Вернись, я все прощу…»
— Так вот, оказывается, какой гостинец я вез сюда для вас… — усмехнулся Рус. — Знать бы сразу… Как я понимаю, вам предлагают вернуться в строй?
— Можете не переживать насчет того, что оказались гонцом, доставившим мне этот сувенир. Если бы вы этого не сделали, то только ненадолго бы отсрочили контакт Центра со мной. Ведь вы же не думаете, что капсула, в которой вас закинули сюда, была первой и последней? Очень скоро последуют новые визиты агентов Федерации в этот страннейший из странных Миров. А насчет смысла сделанного мне предложения вы почти угадали. Они, бывшие мои руководители, все еще числят меня в этих самых «своих рядах». Они даже продолжают начислять на мой текущий счет жалованье и командировочные… Да-да, они не забыли и про командировочные! И даже очередной чин мне вышел. Задним, как говорится, числом. Одним словом, они делают вид, что не допускают и мысли о том, что я уже давно не имею к Управлению ни малейшего отношения. Что я послал их к черту. И уже разработали планы моей здесь деятельности по созданию резидентуры и агентурной сети на территории Сумеречных Земель. Им, видите ли, важно знать мое мнение об этих планах. И мои предложения…
— Если ты решил выложить нам все это, — остановил его Кайл, — то это автоматически означает, что ты эти предложения принимать не собираешься. Я не прав?
— Прав, как всегда, психолог ты наш, — с грустной иронией заверил его Том.
— И в то же время ты прекрасно понимаешь, что теперь тебе не будет покоя и здесь… Значит… Ты тоже собрался взять «тайм-аут»?
Том улыбнулся в ответ невеселой улыбкой.
— Ты думаешь, что это был бы такой уж хороший подарок тому Миру, в котором будут зализывать раны наши новые друзья? Я, как прокаженный, ношу в себе самом частичку ада. Того самого, который меня породил и послал в Миры. Я ни минуты не сомневался, что рано или поздно до меня доберутся. И не ошибся. Добрались в этом Мире, доберутся и в том очаге покоя, про который нам поведал господин Лорх.
На Лорха устремилось сразу несколько испытующих взглядов. От него явно ждали скептической улыбки и слов, которые бы развеяли дурной смысл сказанного Менялой Душ. Но Лорх молчал. И молчание это было куда красноречивее любых самых неприятных слов. Человек Касты принимал угрозу, исходящую от мира людей, всерьез.
— Ну что ж, — нарушил наконец молчание Рус, — Это действительно очень… м-м… благородное решение, господин Роббинс. То, что вы не хотите подставить нас под удар… Но… Но тогда… Тогда что же вы выбрали для себя? Какой выход?
— Если вечное бегство можно считать выходом, то я выбрал его, — спокойно ответил Том и забрал со стола жетон. — Только я буду убегать от бывших коллег по такой тропинке, на которой им меня труднее будет догнать, чем на любой другой. По той же, по которой будешь уходить ты, Цинь.
Они — впервые за все время этого разговора — глянули друг другу в глаза. Быстро и смущенно.
— Берешь меня в компанию? Хотя я и отправляюсь в путь без пригласительного билета.
— Ты хочешь пойти по Тропе Испытаний дальше, не сдав «выпускного экзамена»? — недоуменно спросила Видящая След.
Она обратила взгляд на Кайла.
— Что говорят о таком виде сумасшествия, Находящий Пути?
Кайл молча пожал плечами
— Считай что ничего, — объяснил за него Павел. — Сама должна хорошо понимать — Тропа Испытаний, она почти как смерть. Телеграмм с места прибытия ушедшие по ней не дают. А что до домыслов и слухов о вернувшихся с этого пути или о весточках от них, то они вызывают не больше доверия, чем россказни о привидениях или отчеты о спиритических сеансах. В них верят те, кто хочет верить. Могу только предположить, что Тому придется нелегко — там, в конце Тропы.
— В конце этого участка Тропы, — уточнил не вмешивавшийся до поры до времени в спор о выборе Тома Лорх. — Только этого участка, ребята. Ибо никто не знает, где ее истинный конец.
— Ничего, Меняла, — вдруг сказала Цинь. — Ты ведь не один будешь там…
Теперь она смотрела на старого приятеля открыто и чуть насмешливо, как, бывало, смотрела во времена эпопеи Джейтеста.
В гулкой пустоте Храма прозвучал предупреждающий кашель. В разговор вступил второй человек Касты. Хранивший до сих пор молчание.
— Сказать честно, — задумчиво отозвался на слова Целительницы Парре, — никто не сможет обещать вам, что Тропа приведет вас обоих в одно и то же место. В один и тот же Мир. И даже если в один и тот же, то вовсе не обязательно, что ваши пути в нем пересекутся. Что вы когда-нибудь встретитесь. И даже того, что, встретившись, вы узнаете друг друга, никто не сможет обещать вам. Тропа изменяет. Но даже и не в этом дело…
Он смолк, приглядываясь к своим сведенным «домиком» пальцам.
— Дело в том, господин Роббинс, что никто не может обещать вам главного: что на Тропе вы не столкнетесь с тем, от чего хотите уйти. От служения чужой воле. От лишения права судить дела свои и чужие по своей совести. От риска принести в какой-то из Миров зародыш ада…
Несколько секунд в воздухе висело молчание.
— Тем не менее я от своего выбора не отказываюсь, — произнес после паузы Том, откинулся на спинку кресла и сразу исчез в тени.
Будто, сыграв свою роль, сошел со сцены.
— Принято, — отозвался Лорх, словно тертый крупье древнего казино. И повернулся к Кайлу.
— Теперь вот что… — сказал он. — Теперь, считайте, самое главное. Мальчик… Мальчик, которого вы взяли на воспитание и который так помог всем нам… Если вы, Находящий Пути, уйдете в Касту — а вы так решили, — то вы не сможете оставаться Учителем Шеги. Даже просто часто видеться с ним не сможете. Ну и кроме того… с таким Даром, как у него, жить в Сумеречных Землях далеко не безопасно. Он — единственный из всех здесь, кому не заказана дорога назад — в Обитаемые Миры. К людям… Там люди Касты смогут укрыть его в одном из наших Монастырей…
Он смолк, приглядываясь к лицам собравшихся у стола. И тут в наступившей тишине звонко, словно щелчок кнута, прозвучало отчаянно выкрикнутое ломким мальчишеским голосом:
— Нет!
Все повернулись к скорчившемуся на стуле Шеге. А он выпрямился и напряженно, быстро, глотая слова, запинаясь, но очень твердо и уверенно затараторил:
— Нет, не надо назад! Там… Там я был воришкой. Обыкновенным воришкой. И даже про Дар свой ничего… Ничего в нем не понимал… А здесь… А здесь я могу спасать. Всех заклятых могу спасать. Могу свободу дарить. Избавление… И еще — потом — много чего буду. Много смогу… Всякого другого… Потому что надо, чтобы Дар совсем созрел. До конца… А что вы будете делать, если снова явятся… если Пришлые явятся… снова — с Даром Власти?.. А?
— Но это очень опасно, — возразил было Лорх. — Мы не хотим красть у тебя детство, Шега…
И тут его снова неожиданно оборвали.
— Я! — резко отрубил Николай. — Я присмотрю за тем, чтобы парнишке ни беды, ни обиды не вышло. Я и на Шараде мальца в обиду не давал… Да ко всему вдобавок, оказывается, у меня и Дар такой, словно нарочно для такого дела задуманный, — глаза отводить Дар… Нам бы только для начала какую-никакую крышу над головой… А так — я со своим Даром, Шега со своим… Не пропадем, одним словом!
И Шега юркой обезьянкой сорвался со своего места и вмиг оказался возле Чудина — массивного и надежного. Мертвой хваткой вцепился в его рукав и не отпускал больше.
Эти двое тоже сделали свой выбор. И то, что они от него не отступятся, было ясно как божий день.
— Крышу над головой… — задумчиво произнес Лорх.
И уже по тому, как он это произнес, ясно было, что ни о возвращении мальчишки в Обитаемые Миры, ни о Монастырях Касты уже и речи быть не может. Да ее и не было больше.
— На первых порах я отдам Николаю свои, с позволения сказать, апартаменты в Скальном скиту, — как нечто уже решенное определил Кайл. — Это можно легко организовать. И наставников ему подыскать не проблема. Мне мои «покои» больше не пригодятся, а Шега там у меня хорошо устроен. И от чужих глаз подальше. А на случай опасности я мальчику показал в тех местах несколько «переулков», по которым можно мгновенно уйти совсем в другие концы Сумеречных Земель…
— Господи! Да нам пока и этого с головой хватит! — благодарно прогудел Николай.
— Принято! — отрубил Лорх.
— Ну, раз вам тут то и дело спасатели требуются, — отчеканила, не дожидаясь особого приглашения, Кончита, — то мне с моим-то Даром отсюда убираться грех. Правда, и «отсвечивать» повсюду со своим репертуаром я не собираюсь. Из такой штуки заработка не сотворишь. Ну, да это не проблема! Пока при каком-нибудь деле тут перекантуюсь… Пока мне не нужно. Я для себя уже все решила. Тропа как Тропа. Жаль, конечно, старика Фрагонара не увижу больше…
— Перекантоваться вам, мисс, — посоветовал Павел, — лучше всего у сестер-госпитальерок. Это даже не монастырь. Это здесь просто школа медсестер закрытого типа. Я могу замолвить…
— Не беспокойтесь за меня!
Конча выдернула из-за пояса колоду здешних карт, протрещала ею звонкую трель и снова засунула себе за пояс.
— Я не пропаду!
Она повернулась к Лорху.
— Принято?
— Принято, — усмехнулся тот.
И покачал головой — то ли в знак одобрения, то ли порицая столь отчаянное безрассудство.
Теперь — совсем так же, как бездну времени тому назад, — в перекрестке множества взглядов оказался Эйб. И снова чело его покрыли мелкие бисеринки пота. Он завел пальцы за воротник, словно тот стал ему тесен, дал было «петуха», но справился с голосом и обрел уверенный и даже чуточку лихой тон.
— Я? — переспросил он, хотя никто еще ни о чем и не спросил его. — А что? С моим Даром я тоже не пропаду. Да для уймы народу Дарящий Забвение — сущая находка! Кому грехи свои позабыть хочется, кому — долги. Кому — беду, кому — любовь… Ой, да это ж сумасшедшие денежки иметь можно! На прокорм всегда заработаю! Если не хватит, к Лоскутному Племени подамся, вместе с ними по дорогам колесить стану, людям голову морочить буду… А что?!
Лорху не оставалось ничего другого, как снова усмехнуться и покачать головой.
— Принято, — отрубил он.