96

Каспар махнул рукой, и его солдаты двинулись вперед, а эльф посторонился, пропуская их.

Бертран, Углук, Аркуэнон и Фундинул с лошадью мессира на привязи замыкал процессию.

Эльф сделал вид, будто и не замечает Аркуэнона, тот же в свою очередь проехал мимо сородича не повернув головы, оставаясь верным кодексу эльфов.

Убрав в набедренный чехол Трехглавого дракона, Каспар пристроился за Фундинулом. Он чувствовал, как его спину сверлят взгляды укрывающихся в лесу эльфов, однако был уверен, что сейчас стрелу не получит.

Когда отряд углубился в густую рощу, Бертран остановился, и следом за ним натянули поводья остальные — всем хотелось знать, как Каспару удалось разрешить непростую ситуацию.

Первым не выдержал Аркуэнон:

— Как тебе удалось сделать это, Каспар? С Лоргайлом невозможно договориться.

— Да, как ты убедил его? — поинтересовался Бертран.

— Начнем с того, что я пригрозил ему драконом.

— Лихо! — воскликнул Фундинул.

— Ты блефовал? Он ведь мог с легкостью уничтожить нас!

— Нет, Бертран, я предложил ему честный размен: сначала умирает он, а уж потом все мы.

— Лоргайл не мог испугаться, — заметил Аркуэнон. — Он скорее умрет, чем отступит.

— Да, он потребовал твою голову, однако я предложил ему разыграть ее.

— Что значит разыграть?

— Я вызвал его на дистанцию.

— Ты вызвал на дистанцию Лоргайла? — поразился Аркуэнон.

— Вызвал. А почему это тебя так удивляет?

— Но это означает для тебя неминуемую смерть, Лоргайл выходил, на дистанцию десятки раз! Стоило ли идти на это из-за меня, Каспар, ведь рано или поздно я получу свою стрелу…

— Да, друг мой, — согласился с Аркуэноном Бертран, задумчиво перебирая гриву своего мардиганца. — Несмотря на твое мастерское владение луком, схватка с этим эльфом будет означать для тебя смерть.

— Не будет, если я не появлюсь в назначенное время в назначенном месте.

— Но это невозможно! — воскликнул Аркуэнон. — Это бесчестно, позор падет не только на тебя, но и на меня!

— Да, Каспар, как ты вообще мог подумать о таком?

— Очень даже мог. Я не эльф, я не дворянин, а потому не понимаю, с чего это я должен лезть в петлю, если есть возможность избежать ее.

— Но эльфы разнесут эту весть по всему миру! — воскликнул Аркуэнон.

— Не думаю. Когда я не приду на дистанцию, они очень рассердятся, правильно?

— Ну, еще бы, — кивнул Бертран.

— Они погонятся за нами, чтобы убить безо всякой чести, — подтвердил Аркуэнон.

— Вот именно. И потеряют осторожность, а мы устроим им ловушку где-нибудь в узком месте дороги, в лощине. Луки там не помогут, придется им положиться на свои кинжалы.

— Это будет убийство, — тихо сказал Аркуэнон.

— Это будет засад а, — возразил Каспар. — Если кто-то угрожает мне смертью, у меня хватит ума прикончить его первым. Возможно, у кого-то другие методы, ну а мне этот больше по вкусу.

— Но ведь существует честь, Каспар, — заметил Бертран.

— Не знаю, что для тебя честь, граф фон Марингер, но для меня честь выполнить задание герцога и спасти от короля наше герцогство и город Ливен, где у меня семья. И еще для меня честь — беречь моих солдат, а если какие-то поганцы приезжают сюда из какого-то леса и требуют голову моего солдата, то честью для меня будет увидеть их головы отрезанными. Есть еще вопросы? Возражения?

Каспар сам не заметил, как перешел на крик, а когда понял, смутился и замолчал.

— М-да, — произнес Бертран, откашлявшись. — Если не принимать во внимание некоторую горячность и эмоциональность сказанного, то должен заявить, что в известной логике нашему командиру не откажешь. У меня к тебе, Каспар, вопросов больше нет.

Все посмотрели на Аркуэнона, который смотрел куда-то в сторону.

Наконец он вздохнул и, повернувшись к Каспару, спросил:

— Ты действительно покажешь мне отрубленную голову Лоргайла?

— Да, — кивнул Каспар. — Если только останусь жив.