71
Ветви хлестали по лицам, колючки цеплялись за одежду, но отряд Каспара Фрая продолжал идти скорым шагом.
Первым шел Бертран, он знал этот лес. За ним с мечом наготове двигался Каспар: сбежавшие уйгуны могли находиться где-то неподалеку, и забывать об этом не стоило.
Отряд благополучно вышел к лесному оврагу, где были спрятаны лошади, остававшиеся в том положении, в каком «заморозил» их мессир Маноло.
Каспар остановился на краю и глянул вниз. Пять мардиганцев и один мул стояли без движения.
— Шустрик, — прошептал Фундинул, потирая опухшую щеку.
— Не вздумайте шуметь, — предупредил мессир Маноло и стал спускаться к лошадям. Каспар и все остальные ожидали каких-нибудь пассов или заклинаний, однако мессир лишь дотронулся до крупа Шустрика, и тот снова стал жевать сорванную несколько часов назад травинку. Затем пришла очередь лошадей, они начали потряхивать гривами и перебирать копытами.
Небольшое колдовство мессира Маноло помогло спрятать животных, ведь они не шумели, не пахли и были невидимы, если только не смотреть прямо на них.
— По коням! — скомандовал Каспар и, повернувшись к мессиру, спросил: — Они могут двигаться сразу или нужен небольшой отдых?
— Нет, все в порядке. Можно ехать.
— Мой конь ничуть не испугался, — сказал Углук, садясь на мардиганца.
— А чего ему пугаться? Уснул — проснулся… — пожал плечами Фундинул, затягивая подпругу на Шустрике.
— А твой-то мул — вон, целую кучу навалил.
— Ну и что? Просто я его кормлю хорошо, а ты своего коня голодом моришь.
— Довольно разговоров! — оборвал спор Каспар. — Нас ждут дела. Поехали.
И он направил коня следом за Бертраном, который знал в этом лесу множество тропинок, поскольку в прежние времена выезжал сюда на охоту.
Возле брода Каспар и его отряд появились вовремя. Войско де Гиссара уже находилось на том берегу, однако переправу еще не начинало.
Снова оставив лошадей на попечение мессира Маноло, отряд начал пробираться к воде.
— У тебя есть план? — спросил Бертран.
— Пока нет, но что-нибудь придумаем. Надо устроить этому фальшивому графу нелегкую жизнь. Пусть думает, что его преследует большой отряд, авось попытается за нами погоняться.
— А это будет хорошо, ваша милость? — осторожно спросил гном.
— Это будет нелегко, однако именно за это нам платит жалование его светлость. Мы должны изматывать противника.
— Мне это подходит, — хвастливо заявил Бертран.
— Смотрите, они заходят в воду! — сказал Углук.
— Видим, Углук, видим, — ответил Каспар.
— Они не боятся озерных людей! — поразился Фундинул. Теперь было видно, что эти монстры плавали совсем рядом с уйгунами и не нападали на них.
— Неужели не боятся? — все еще не верил Фундинул. — Почему они их не хватают, ваша милость?
— Но тебя ведь тоже не хватали.
— Со мной другое дело. Знаете, что я им говорил? «А ну не сметь трогать меня и моего Шустрика, не то будете иметь дело с Каспаром Фраем, которого боятся все озерные люди!»
— Так и говорил?
— Так и говорил.
— И тебя не трогали?
— Ну я же перед вами, и Шустрик цел.
— А ты, Углук, как отбивался? — спросил Бертран.
— Примерно так же, как и этот болтливый гном. Я грозил, что скажу его милости Каспару Фраю, и он им головы посшибает.
— Э-э, умник, у них и голов-то нет, — усмехнулся Фундинул, не упустив случая поддеть орка.
— Как это нет, вон они над водой торчат…
— Я к тому, что мозгов у них нет.
— Им не нужны мозги, им нужны только длиннющие руки. Помните, ваша милость, как эти чудища наш плот на реке захватить хотели? Вы тогда здорово их приструнили, они потом всю дорогу к плоту даже близко не подплывали.
— Я даже не знаю, почему они стали меня бояться, — пожал плечами Каспар.
— Ну как же, — возразил незаметно вернувшийся мессир Маноло. — А ваш талисман с единорогом? Это сильная защита, такая сильная, что они запомнили тот страх, когда вы схватили за руку одного из них.
Каспар вспомнил, как он действительно хватался за этот омерзительный жгут гниющих водорослей. Сейчас бы он на такое не решился, его бы попросту стошнило, однако в том походе к Южному морю все было иначе.
— Ну, с его милостью все ясно, — заметил Фундинул, — а почему озерные люди не нападают на уйгунов? У них тоже есть талисманы?
— Нет, скорее это договор, — сказал мессир Маноло. — Уйгуны родятся у людей, орков и эльфов, однако по сути это дети нижних миров. Оттуда же приходят и озерные люди… Вот там-то они и являются родственниками, а здесь, в нашем мире, помнят об этом родстве. У них общий отец и общая задача.
— А какая у них задача? — тут же спросил Фундинул.
— Очистить этот мир от людей, орков, эльфов, гномов…
— И кто же тогда останется?
— Только они и никого больше. Но это будет уже не наш мир, поскольку к тому времени он провалится и станет одним из нижних миров.
— Они уже идут! — воскликнул Бертран. Теперь уйгуны двигались куда быстрее, должно быть, получили приказ исследовать противоположный берег. — Интересно, куда это они так спешат?
— Стоп! — воскликнул Каспар. — Кажется, я понял, в чем дело — если их не трогают водяные чудовища, значит, своими телами они буду прикрывать войска де Гиссара от озерных людей.
— Хитро придумано! — восхитился Углук. — И не нужно быть другом вашей милости, правда?
— Правда, Углук. Вот только почему они не на лошадях?
— Потому что на их лошадей нападают озерные люди, — неожиданно сказал эльф.
— Откуда ты знаешь?
— Когда стрелял, смотрел на реку и видел.
«Он еще и на реку смотреть успевал», — поразился Каспар, а вслух сказал:
— Ладно, теперь все уходите. Остаемся только мы с Аркуэноном. Остальные назад — к лошадям. Бертран, на случай, если нас погонят как зверей, организуй засаду. Мы постараемся вывести их прямо на вас.
— Будет сделано, Каспар.
— Ну, до скорого.
Когда все, кроме эльфа, ушли, Каспар спросил:
— Как у тебя со стрелами?
— Больше трех десятков.
— Этого хватит. А теперь слушай, что мы будем делать— ты переберешься на другую сторону дороги, мы займем позиции по обе стороны от нее и, как только начнется переправа, подстрелим нескольких уйгунов.
— Ты хочешь открыть дорогу озерным людям? — равнодушным голосом спросил эльф.
— Ну да.
— Это будет хорошо.
— Это будет отлично! Куда стрелять — определишь по моим стрелам. Все, можешь идти.
