Гибель «Викинга»

«Викинг» неподвижно висел в пустоте, отдалившись от стандартного джампойнта на пару сотен километров — во избежание непредвиденных случайностей. Шестнадцать часов прошло с тех пор, как они заступили на эту вахту. Возвращение эсминца ожидалось часов через шесть, может и раньше. Это несколько успокаивало Снегова, которому отнюдь не улыбалось торчать здесь без всякого толка. Впрочем, в настоящее время по корабельному времени была ночь, и почти весь экипаж спал. Бодрствовали только двое диспетчеров в боевой рубке корвета, да его капитан. Впрочем, не спали и пилоты — ранее входившие в состав Четвертой эскадрильи авианосца «Элеонора», а в настоящий момент приписанные к «Викингу».

В первый момент Дик рассматривал назначение на «Викинг» как наказание — до тех пор, пока не увидел сам корабль. Хотя снаружи корвет весьма напоминал эсминец, общим у них был, пожалуй, только корпус. Как ранее сам Снегов, пилоты с первого взгляда влюбились в новый корабль — красу Флота, самый мощный из легких и самый легкий из мощных. Снегов был совершенно убежден, что даже авианосцу не светит ничего хорошего в бою с парочкой корветов, а уж крейсер — этот вообще не имел никаких шансов, даже в бою один на один. Пилоты вполне разделяли его точку зрения, особенно учитывая, что они не расстались со своими любимыми «Звездочками».

Пилоты в настоящий момент патрулировали пространство — пока один спал, второй управлял истребителем. Хотя «Викинг» и был сильнее обычного эсминца в несколько раз, однако лишняя страховка еще никогда никому не мешала. Тем более, что пилоты вызвались добровольно, и Снегов, сам бывший универ, прекрасно их понимал. Конечно, теперь его место на капитанском мостике, однако это не значит, что он иногда не мечтает снова положить руки на штурвал истребителя. Откровенно говоря, иногда он тосковал по тем замечательным временам, когда был всего лишь пилотом. Командовать всегда сложнее, чем быть исполнителем, это он прекрасно понимал и до своего повышения. Однако его назначение капитаном эсминца, вызванное острым дефицитом опытных профессионалов, в то время он принял безоговорочно — надо, значит надо. Но каждый раз, наблюдая стремительный полет изящных машин, особенно новейших «Монингстаров», управлять которыми ему так и не довелось, он снова представлял себя в пилотском кресле.

Сейчас у него не было особых планов на будущее — «Викингу» была дарована полная свобода действий, он мог идти в любую систему, действовать по собственному усмотрению и возвращаться на Землю только для дозаправки и пополнения боекомплекта. Ченнинг, пригласив Снегова в свой офис, объяснил ему программу-максимум — требовалось создать у рекнов страх перед одиночными перелетами. Пусть по любому поводу гоняют эскадры сопровождения, пусть даже боевые корабли боятся высунуть нос из-под щита орбитального прикрытия. Конечно, сил одного, пусть даже и лучшего во Флоте корабля было явно недостаточно для достижения этой цели, но необходимо было по крайней мере начать. А там к «Викингу» присоединятся другие корветы, сея ужас на торговых путях Империи. И рано или поздно цель будет достигнута. Во всяком случае, первый шаг уже был сделан.

Традиция отмечать число одержанных побед различными символами уходит в далекое прошлое. Воин делал зарубки на копье, отмечая число убитых врагов, пилоты рисовали силуэты сбитых самолетов противника. Тяжелые корабли Федерации, практически никогда не вступавшие в бой один на один, счета поверженных врагов не вели. Иное дело эсминцы — им частенько приходилось идти в атаку лоб в лоб, и поэтому каждый из них гордился своими успехами. Первое, что делал новичок, попавший на борт корабля — мчался в кают-компанию, чтобы взглянуть на «щит побед» — к магнитной доске, занимавшей самое хорошее место на стене, сразу напротив двери, крепились силуэты сбитых кораблей противника. Впрочем, стоит заметить, что редко на щите заполнялся хотя бы один ряд — живучесть эсминцев была не столь высока. Обычно там можно было видеть три-четыре, иногда пять-шесть фигурок — как правило, транспорты и истребители, реже — эсминцы.

«Викинг» в этом вопросе не был исключением, однако сейчас на его «щите побед» было уже не так уж много свободного места. Еще в бытность эсминцем он участвовал в нескольких весьма впечатляющих операциях, во время одной из которых доску почета украсила редкая фигура — силуэт имперского крейсера. Сейчас Снегов распорядился, чтобы Эббес приготовил еще одну фигуру — и, пожалуй, стоит обсудить с экипажем вопрос о целесообразности учета сбитых истребителей. По крайней мере для корвета это не серьезные противники, и не стоит обращать на них особое внимание. Но даже и без истребителей послужной список «Викинга» выглядел весьма солидно.

Сигнал тревоги отвлек его от этих размышлений, и Игорь поспешил на свое место на мостике.

— Сэр, «Сакура» докладывает, что обнаружен одиночный истребитель противника. Тип «Алебарда». Гасит скорость.

— Он видит наших ребят?

— Думаю, нет, командир. Наши сенсоры гораздо лучше, чем на этих старых калошах. Во всяком случае я попросил их не приближаться к рекну слишком близко.

— Да, разумно. Раз здесь появилась «Алебарда», значит стоит ожидать прихода и кое-чего посолиднее. Кажется, парни, у нас появилось занятие. Приготовиться к бою.

— Все расчеты на местах, командир. «Викинг» к бою готов.

Рейкер не верил своим глазам. Сергеев клятвенно обещал, что в точке с этими координатами всегда будет дежурить эсминец, однако сенсоры истребителя показывали вокруг абсолютную пустоту. Он погасил скорость «Алебарды» и принялся снова и снова обшаривать пространство детекторами, однако результат по-прежнему был нулевым. Подумав, полковник решил, что эсминец, возможно, счел слишком опасным торчать прямо на отметке, указанной в любом справочнике по навигации, во всяком случае сам он сделал бы именно так. Рами расположилась в кресле стрелка и внимательно изучала инструкцию по ведению огня из кормового лазера. То ли ей было все ясно, как божий день, то ли она не понимала в инструкции ни слова — во всяком случае вопросов она не задавала. Рейкер не мешал ей, понимая, что это лучший в данной обстановке способ скоротать время — и совершенно бесполезный. Если его план увенчается успехом, «Алебарду» придется бросить.

Подумав, Рейкер включил передатчик…

— Сэр, рекн начал передачу на нашем диапазоне! — удивленно воскликнул один из операторов, отвечавший за радиоперехват.

— Что он говорит? — не менее удивленно спросил Снегов, который меньше всего ожидал, что имперец пойдет на контакт. — Он что, все же заметил истребители и решил сдаться?

— Послушайте сами, сэр… — связист переключил выход звука на динамики, и в рубке раздался спокойный голос, говоривший на интергале с сильным «рыкающим» акцентом.

— Вызываю эсминец Федерации. Прошу взять меня на борт… Вызываю эсминец федерации… Черт вас раздери, где вы? … Говорит полковник Рейкер, вызываю патрульный эсминец Федерации…

— Рейкер? — задумчиво пробормотал Снегов, которому это имя показалось странно знакомым — Где-то я это слышал…

— Эсминец федерации, ответьте… — бубнил голос в динамиках.

Снегов наконец вспомнил, где, вернее от кого слышал имя «Рейкер». Кажется, Дик рассказывал, что это тот парень, которого они увезли с собой во время побега с «Крайта». Потом он, вроде, сумел удрать к своим. Какого же черта он сейчас тут делает?

Взяв микрофон и переключив станцию на двусторонний обмен, Снегов поинтересовался:

— Мы вас слушаем, Рейкер. У вас к нам есть вопросы?

— Черт дери, почему вы не отвечали? — рявкнул голос, в котором мелькнули знакомые нотки привыкшего командовать офицера. — Немедленно примите меня на борт.

— У меня на этот счет нет никаких инструкций — сухо ответил Снегов, которого безапелляционный тон полковника слегка раздражал.

— А у вас есть инструкции относительно почтовой капсулы? — поинтересовался голос в динамике. Игорь нутром ощутил едва сдерживаемый гнев собеседника, однако это не произвело на него особого впечатления.

— Допустим…

— В таком случае, может, вас устроит говорящее письмо? — ядовито поинтересовался Рейкер — И, кстати, у вас не так много времени. В самом ближайшем будущем здесь появится имперский флот. Сегодня Мудрейший Император, знаете ли, не в духе. Или вы собираетесь драться с имперскими крейсерами в одиночку?

Майор задумался. С одной стороны, его действительно не инструктировали, как действовать в такой ситуации. Действительно, в приказе содержалась информация о правилах доставки почты, буде она придет, однако ситуацию, когда вместо письма появился его отправитель собственной персоной, приказ почему-то не предусматривал. Впрочем, не оставлять же уважаемого полковника на сутки в тесной кабине истребителя, пока удастся запросить Землю. Придется принять гостя.

— Хорошо, полковник. Однако, как вы собираетесь перебраться на борт… эсминца? У вас есть скафандры?

— О, дьявол! — выругался Рейкер, сообразив, что как раз скафандров-то на борту его «Алебарды» не было. — Послушайте, капитан? Вы не могли бы выбросить из шлюза парочку скафандров? Я бы их подхватил магнитным лучом…

— Так вы еще и не один? Хорошо… Эббес — обернулся Снегов к оружейнику — подбери два скафандра. Самых больших, каких только найдешь. Рекны парни рослые. И давай-ка побыстрее, что-то не нравится мне его фраза насчет имперской эскадры. А вы — он повернулся к связисту — отправьте на Землю капсулу с донесением. Как я понял, больше дежурить в этом районе не придется. И отзывайте истребителей, пусть стыкуются с «Викингом».

Спустя пятнадцать минут все было готово к отлету. Рейкер и Рами поднялись на борт корвета, где их встретили если не радушно, то по крайней мере с должным уважением. Впрочем, Дик был искренне рад — бывший майор был ему весьма симпатичен, по крайней мере после того, как Сергеев в разговоре вскользь намекнул об истинной роли Рейкера в том знаменательном побеге. Тогда Дик, обдумав еще раз ход событий и сопоставив с ним туманные фразы Сергеева, понял, что помощь, оказанная в тот раз им Рейкером была может и не слишком очевидна, но весьма эффективна. Во всяком случае он понимал, что бежать с боевого корабля так просто, как это сделали они, невозможно. Вообще-то говоря, сейчас вспомнив в связи с этим о побеге самого Рейкера, и сопоставив сопутствующие бегству обстоятельства, Старк понял, что и там явно все было нечисто. Иначе какого черта полковник оказался бы здесь.

— Интересный у вас корабль, майор — заметил Рейкер, когда его привели в капитанскую рубку. — Не помню такого типа.

— Знаете, Рейкер, из соображений безопасности вас надо было бы расстрелять — усмехнулся Снегов — Вы первый рекн, увидевший совершенно секретный боевой корабль типа «корвет». Собственно, некоторые его видели и раньше, но они… уже не смогут об этом рассказать.

— Спасибо за прямоту, майор. Только попрошу пока меня не расстреливать, ладно?. Лучше передайте меня в руки вашей СБ, путь уж они мной займутся. Тем более, я с ними уже имел контакт и остался чрезвычайно доволен знакомством.

— Непременно, полковник. В самом ближайшем будущем. — сказал Снегов и затем, подумав, добавил — По случаю вашего… посещения вы расположитесь в моей каюте, она достаточно просторна для двоих. Надеюсь, у вас не будет возражений по поводу того, что вы разместитесь вместе. Мне показалось, что ваш спутник… женщина?

— Люди обычно предпочитают термин «самка» — пожал плечами Рейкер, которого это слово порядком коробило и в душе он был признателен Снегову за то, что он не стал его произносить. — Мы в таких случаях говорим «рекни». Да, вы не ошиблись. Это графиня Брасс, моя… подруга. Конечно, я ни в коей мере не намерен возражать. Мне вообще крайне неловко, что вынужден оторвать вас от куда более серьезных дел. Как я понимаю, дежурство здесь не является привычным для вас занятием.

— Вы правы. Дежурный эсминец ушел на Землю для ремонта, а мы здесь его ненадолго замещаем.

Теперь «Викингу» предстоял довольно долгий путь к Земле. И, хотя Снегов был не очень доволен столь неожиданным прерыванием его рейда, однако считал своим долгом доставить полковника в целости и сохранности. Двигатели были готовы к броску, компьютер начал рассчитывать траекторию…

Компьютерные программы делятся на три основные группы. Первая — это работающие программы. Как правило это относится к самым простым творениям программистов, которые выполняют всего одну-две операции, да и те не слишком сложные. Вторая группа — неработающие программы. Эта категория встречается достаточно часто, то им не подходит тип процессора, то они вступают в конфликт с другим программным обеспечением, а иногда и просто содержат фатальные ошибки. Как правило, работа с ними — удел немногих энтузиастов, поэтому эти программы занимают место только там, где еще не потеряли надежду их обуздать. Третья и наиболее многочисленная группа — это сырые, или как их чаще называют в народе «глюкнутые» программы. Эти шедевры могут месяцами работать нормально, не вызывая никаких нареканий. А потом случается «глюк» — программа начинает вытворять черт знает что и, что самое досадное, после приведения в чувство повторить вызвавшую сбой ситуацию обычно не представляется возможным. Чем сложнее программный комплекс, тем вероятнее появление сбоев, тем больше вероятность того, что однажды вам с умным видом вручат результат сложнейшего расчета, весьма далекий от истинного.

К третьей группе, как правило, относятся наиболее сложные продукты — плоды длительных творческих усилий крупных разработчиков, где сотни программистов трудятся каждый над своей небольшой частью единого программного комплекса. Эти части потом плохо стыкуются друг с другом, вступают в различного рода конфликты или просто не могут найти точки соприкосновения. В частности, навигационный компьютер «Викинга» был оснащен именно такой сложной и громоздкой, но обычно весьма эффективной программой. Как правило, система вполне позволяла кораблю успешно уйти на струну и соскользнуть с нее более или менее точно в заданном месте. И тем не менее навигаторы прекрасно осознавали, что у этой самой программы в любой момент может «поехать крыша», хотя каждый искренне верил, что это произойдет не в его смену… И однажды крыша у компьютера действительно поехала.

Получив координаты цели, электронный навигатор стал рассчитывать оптимальную траекторию полета. Однако то ли сбой в памяти, то ли пресловутый «глюк» привел к тому, что, почти закончив расчеты, машина обнаружила, что забыла пункт назначения. Простенькая система на уровне банального калькулятора застенчиво извинилась бы и попросила бы повторить задание. Как бы не так, сверхсложная навигационная программа принялась лихорадочно искать выход. Путем проб и ошибок, идя от обратного — то есть от построенного уже маршрута, машина принялась вычислять конечный пункт полета. И она, безусловно, справилась бы с этой задачей, если бы именно в ходе этого процесса не произошел бы второй «глюк» — в одном числе потерялись два знака после запятой. Компьютер не обратил на это внимания. Если бы машина заметила вторую ошибку, то, видимо, все же обратилась бы за помощью к людям, однако она к тому времени все же получила более или менее приемлемый результат, основанный, к сожалению, на неправильном числе. А навигатор, доверявший компьютеру несколько больше, чем это было допустимо, не заметил несоответствий в длинных колонках цифр. Увидев на экране милое сердцу сообщение «work completed», он со спокойной совестью нажал на кнопку запуска С-драйва.

Корабль ушел на струну. Но сошел с нее чуть-чуть не там, где хотелось его капитану.

Вообще говоря, если пуля, пролетая километр, отклоняется от точки прицеливания на пару миллиметров, это считается весьма успешным выстрелом. С этой точки зрения отклонение «Викинга» от предусмотренного его командиром маршрута было еще меньшим. Соскочив со струны в двадцати парсеках от точки старта, корвет оказался всего в нескольких миллионах километров от запрограммированной точки. В обычной ситуации это не слишком взволновало бы экипаж — погрешность, вообще говоря, не была слишком уж серьезной, однако в данном случае ошибка компьютера стала для корабля роковой.

Это минное поле рекны выбросили почти в самом начале войны. В тот период у Патруля не было ни сил, ни средств для его ликвидации, к тому же заграждения располагались не на основных торговых путях, поэтому картографический отряд Четвертой эскадры ограничился определением границ минного поля и занесением его в навигационные справочники. Как-нибудь потом можно будет и очистить местность, а пока для кораблей важно знать об опасности этого участка. Справочник, регулярно обновлявшийся каждым кораблем при заходе в порт Земли или других достаточно развитых планет, содержал в себе точные параметры минного поля, а также несколько прыжковых точек в этой системе, находившихся на безопасном удалении от его границ.

Однако справочник никак не мог предусмотреть компьютерной ошибки, из-за которой корвет сошел со струны чуть ли не в самом центре сферы, нашпигованной космическими минами. Датчики разбросанных в пространстве конструкций зафиксировали появление постороннего объекта, не подававшего верный сигнал «я свой», сообщение немедленно обежало все мины, которые привели в действие свои боевые системы и приготовились к атаке.

По кораблю прокатилась сирена боевой тревоги — экипаж бросился на свои боевые посты. Рейкер счел нужным оставаться в своей каюте (как звучно именовалось это помещение, размером с большой шкаф) и присматривать за Рами. В конце концов, его здесь встретили прохладно, что было вполне объяснимо, поэтому путаться под ногами у командора Снегова и его офицеров было по меньшей мере неразумно. К тому же Рами настоятельно требовала внимания с его стороны и, прежде всего, упрашивала рассказать о том, как он стал работать на разведку Земли. Да и ему самому хотелось облегчить душу, ведь до сих пор обсудить эту тему ему удавалось только с людьми, а так хотелось встретить понимание со стороны хоть кого-нибудь из своих. Рейкер нисколько не сомневался, что расскажи он свою историю Ришу — даже вошедшая в привычку преданность не остановит старика перед доносом, поскольку любой рекн считал землян злейшими врагами Империи. Впрочем, к искренней радости Рейкера, Рами, казалось, не разделяла общих убеждений.

Поскольку приказа занять места в истребителях не поступало, пилоты направились в боевую рубки «Викинга». Дик влетел туда одним из первых, за ним подошли и остальные пилоты, даже Ким, которого обычно события, не связанные с его обязанностями, интересовали мало.

— Что случилось, кэп?

— Ни малейшего представления — нахмурившись, пробормотал Снегов, изучая показания приборов и сенсоров — Но, похоже, мы крупно вляпались. Судя по показаниям детекторов, мы вышли в самом сердце минного поля. Ума не приложу, откуда оно здесь взялось.

— Капитан — раздался голос навигатора — корвет отклонился от курса. Девиация по основным векторам составляет 3, 5 и 7 тысячных от расчетной. Предположительно ошибка в расчете курса.

— Вот тебе и объяснение, Ричард. Только от этого как-то не легче. Похоже, нам крышка.

— Разрешите поднять истребители, сэр.

— И не думай. Наши поля кое-как выдержат, по крайней мере несколько минут, а твои «Монингстары» торпеды разнесут на молекулы. Будь у меня на борту «Крисы», не было бы вопросов.

Лазерные батареи корвета открыли шквальный огонь, благо целей уже было более чем достаточно. Со всех сторон к «Викингу» устремились «смерчи», запущенные минными установками. Пока стрелки справлялись, хотя одна из торпед уже разорвалась в защитном поле корабля, заставив экраны на миг потускнеть от яркой вспышки — автоматика берегла глаза людей.

— Внимание, ракетчики! — скомандовал Снегов понимая, что сейчас вопрос об экономии не стоит и на кон поставлена жизнь «Викинга» — открывайте огонь по минам, старайтесь бить те, что еще не запускали торпед. Используйте все что можно, в том числе и «смерчи». Необходимо продержаться хотя бы полчаса, потом можно будет отсюда свалить.

Некоторое время усиленное вооружение корвета положительно сказывалось на ходе поединка — одна за другой торпеды взрывались, не достигнув внешней границы гейгена. Теперь лазеры молотили не переставая, заливая огнем пространство вокруг корабля. Казалось, сквозь этот огненный занавес ничто не сможет проникнуть. Однако долго это продолжаться не могло и Снегов, прекрасно знавший устройство космических мин, со всей очевидностью понимал, что дела их плохи — мины вот-вот изменят параметры атаки, еще минута-другая, и торпеды доберутся до корвета.

Одна из мин приняла на себя командование. Отметив, что объект по-прежнему цел, компьютер принялся просчитывать шансы на успех. Получалось, что при прежней системе атаки противнику с вероятностью 0.7 удастся покинуть контролируемую минами зону. В качестве альтернативной была рассмотрена идея массированной атаки. Поскольку в этом случае компьютер давал куда более оптимистический прогноз, данное решение было принято за основу для дальнейших действий.

Торпеды внезапно перестали сыпаться на «Викинг» и лазеры прекратили огонь — в пределах досягаемости целей больше не было. Кончились и «смерчи» — четырнадцать выстрелов, тринадцать точных попаданий. Одну торпеду мине удалось перехватить, однако взрыв произошел так близко, что компьютерные мозги конструкции свернуло набекрень и она открыла огонь по своим соседкам. Те, запрограммированные на атаку любого враждебного объекта, ответили тем же, в результате чего сумасшедшая мина и пара ее коллег прекратили свое существование. Однако «Викингу» это не слишком облегчило положение — затишье никого не обмануло — каждому было очевидно, что это затишье перед бурей.

— Что-то они замолкли…

— Сейчас, соберутся с силами… Сколько еще времени до прыжка?

— Двенадцать минут. С копейками.

— Координаты заложили?

— А какие?

— Господи, да какие угодно. Лишь бы отсюда убраться.

Эббес колдовал над боевым компьютером, затем распрямился и повернулся к остальным.

— Я перепрограммировал его на управление лазерами. Поскольку разнообразия целей мы не имеем, то система сейчас настроена исключительно на отстрел торпед — это немного добавит нам шансы. Однако на многое не надейтесь — все торпеды нам не остановить.

— Мы уже сталкивались с подобной ситуацией — заметил Дик, вспомнив операцию по чистке минного поля и несчастный трейдер, попавший тогда практически в такое же положение, в котором сейчас находились они — Тогда мины стянули торпеды со всех окрестностей и обрушили на цель одной волной. Мы пытались что-то сделать, однако их было слишком много…

Снегов пожал плечами. Очевидно, в этот раз мины примут подобное же решение. Во всяком случае такой подход был очевиден. И он нисколько не сомневался в том, что эффект будет достигнут.

— Есть одна возможность выиграть минуту-другую — раздался от двери голос с характерным нечеловеческим акцентом. Все обернулись. Рейкер стоял, прислонившись к косяку, и спокойно рассматривал окружающих. Потом, подумав, добавил — Но вам эта возможность не понравится.

— Мы вас слушаем, полковник. — спокойно сказал Снегов.

— Я, когда перебирался к вам, видел три истребителя. Можно запустить их на автопилоте впереди корабля, тогда часть торпед сработает на них…

— Вы с ума сошли! — возмутился Дик, для которого вот так запросто пожертвовать сразу тремя новенькими истребителями было святотатством. — Как можно…

— Никак не можно — услышал он за спиной голос Эббеса — Поздно. Мины начали атаку.

Компьютер, координировавший атаку, собрал вокруг корвета достаточно торпед, чтобы покончить с ним. При этом требуемое количество определялось исходя из зафиксированной огневой мощи объекта, однако в первые же секунды атаки координатору стало ясно, что действия противника несколько не вписываются в прогноз.

Объект продемонстрировал несколько более высокую плотность огня. Большая часть торпед была уничтожена еще на подлете, однако остальные продолжали атаку. Компьютер с сожалением констатировал тот факт, что торпеды заметно мешали друг другу. Одна из них успешно поразила защитное поле противника, однако взрыв разрушил три других «смерча», находившиеся рядом, которые уже были близки к цели.

— Внимание, всему экипажу! Немедленно надеть скафандры. Загерметизировать, включить переговорные устройства и внешние динамики. О готовности доложить. — Снегов быстро натянул скафандр, находившийся тут же, на мостике, и принял у оператора управление кораблем, чтобы тот тоже мог натянуть защитный костюм. — Постепенно со всех постов пришли ответы.

— Эббес! Приготовиться к выпуску атмосферы из корабля — приказал он оружейнику. Тот согласно кивнул — действительно, отсутствие атмосферы существенно снизит последствия от попадания торпеды, в противном случае одна взрывная волна, прокатившись по коридорам, наделает столько бед, что мало не покажется. Разумеется, был риск поломки скафандра, однако удар, способный повредить эланиумный костюм с гарантией угробит и того, кто в этом костюме будет находиться. Однако выполнить приказ не удалось — то ли вышло из строя какое-то реле, то ли просто банально заело люк, однако шлюз внезапно отказался открываться, а иной возможности стравить из корабля воздух не было. Снегову оставалось только чертыхнуться и оставить все как есть.

Дик, понявший, что в идее Рейкера есть смысл, занял место за одним из пультов, переключил свой «Монингстар» на дистанционное управление и вывел на экран изображение с курсовой камеры. Истребитель отделился от корвета и, плюясь огнем, рванулся в сторону самого плотного скопления торпед. Почти минуту Дик вел бой, сбив не менее двух десятков «смерчей» кинжальными ударами — стоявший за его спиной Рейкер не мог не восхищаться мастерством пилота. Однако всему есть конец — наконец-то мины пришли к выводу, что данный объект представляет угрозу и, поэтому, заслуживает уничтожения. Если вести огонь, ориентируясь на телекамеру истребителя с грехом пополам получалось, то уворачиваться от торпед было попросту невозможно. Спустя еще несколько секунд «Звездочка» исчезла в огненной вспышке.

Снегов напряженно слушал доклады компьютера, который был переведен на голосовой режим в диапазоне внутреннего радиообмена шлемофонов, чтобы слышно было всем присутствующим. На текущий момент четыре прямых попадания, к счастью, в разные сектора, поэтому поле пока держалось. Было еще три попадания, однако по неизвестной причине компьютеры торпед не дали команды на подрыв и защитное поле тихо разрушило металлические сигары. Причины такой низкой эффективности начинявшей торпеды электроники сейчас анализировать не хотелось, оставалось только желать, чтобы подобных неисправностей было подольше.

— Кормовой гейген, состояние критическое. Снижение мощности до 12 процентов. — сообщил приятный мужской баритон компьютера. И тут же добавил — Вношу поправку. Кормовой гейген пробит. Повреждение эффекторов защитного поля — 7 %, повреждение лазер — батареи № 3 — 76 %. Повреждение камеры внешнего обзора — 100 %. Повреждение…

«Вот и все — огорченно подумал Снегов, слушая, как компьютер нудно перечисляет в той или иной мере вышедшие из строя узлы — вот и приехали. Еще одно попадание, и нас разорвет на части». Ему даже показалось, что сквозь полуметровой толщины броню он отчетливо видит стремительно приближающуюся к хвосту корвета торпеду. Вот сейчас она ударит в уже незащищенный корабль…

И в это время навигатор радостно заорал «Валим отсюда!» и вдавил кнопку старта С-драйва. Струнные двигатели начали стремительно освобождать океан накопленной энергии, сворачивая пространство вокруг корвета. Одновременно с этим чудовищный удар потряс корабль — привидевшаяся Снегову торпеда нашла свою цель. Казалось, что корабль скрутило в узел, гнулись и лопались переборки, экран компьютера разлетелся мелкими осколками, осыпая битым стеклом всех находившихся в рубке, вздыбилась палуба. С треском лопались болты, крепившие оборудование к стенам. Все рухнули на пол, и последнее, что увидел Снегов, был падающий на него огромный шкаф, начиненный тем, что еще совсем недавно представляло из себя сложнейший навигационный компьютер «Викинга».

Дик пришел в себя от того, что кто-то лил ему на лицо холодную воду. Газированную. С сиропом. Омерзительно сладкую и липкую. Сделав попытку сесть, он застонал от боли — похоже, его телу основательно досталось. Рубку заливал свет аварийных ламп — работая каждая на индивидуальном источнике питания, одни не зависели от корабельной электросети. Это не значит, что аварийное освещение не пострадало — по крайней мере три плафона, насколько он мог видеть со своего места, были разбиты вдребезги.

— Что случилось? — прохрипел он, стараясь не обращать внимание на боль Это ему не слишком хорошо удавалось.

— Ты не дергайся — раздался откуда-то сбоку голос Джоанны — Просто полежи спокойно, пока боль утихнет. Я ввела тебе анестезирующее. К сожалению, больше у нас почти ничего нет.

— А обязательно было поливать меня этой гадостью?

— Было еще машинное масло — в голосе Диди послышалась явная насмешка — Если ты предпочитаешь его, то я немедленно…

— Ладно, Джоан, не издевайся. Ты мне скажешь, что случилось?

Девушка тяжело вздохнула и пересела так, чтобы Дик мог ее видеть. Выглядела она далеко не лучшим образом — скафандр покрыт копотью и какими-то подозрительными темными пятнами, через откинутый щиток шлемы виден сочащийся кровью рубец на виске. Затем она слабо улыбнулась.

— Могло бы быть и хуже. Торпеда попала в двигательный отсек практически одновременно с уходом на струну… Если можно так выразиться, взрыв мы забрали с собой.

— Все живы?

— Наши все… Игорь очень тяжело ранен, скафандр защитит от пули, но не от удара. У него сломан позвоночник, несколько ребер… К счастью, больше ничего не задето.

— Он будет жить?

— Да… конечно, в любом приличном госпитале его быстро поставили бы на ноги. Я же сейчас могу только поддерживать его живым. Не очень долго — несколько недель. Остальным досталось больше, двигательная группа не отвечает, артиллеристы тоже. Может, просто не могут до нас докричаться, связь вышла из строя…

Ситуация была еще хуже, чем представляла себе Джоанна, и о чем она могла бы догадаться, если бы имела время на размышления. Связь действительно была угроблена, однако передатчики скафандров действовали, по крайней мере у некоторых. И тем не менее лишь те, кто сейчас находился в рубке, подавали признаки жизни. И то не все… Эббес был мертв — в момент взрыва он как раз откинул щиток шлема, чтобы глотнуть той самой воды, которая впоследствии была использована для приведения Старка в чувство. Летящий с бешенной скоростью болт попал в глаз, дойдя до мозга. Один из операторов, придавленный упавшим на него компьютером, умер от болевого шока.

Остальные были живы и более или менее целы. Кроме, понятно, Снегова, который сейчас лежал на полу, а Рич и Анни пытались зафиксировать его в «негнущемся» положении, приматывая скафандр обрывками проводов к каким-то относительно прямым железкам. Рядом в углу примостился Ким, баюкая сломанную в двух местах руку. Собственно, Снегова пока спасло то, что в рубке вместе с ним находились пилоты. Скафандр пилота несколько отличается от обычного встроенной системой снижения уровня жизнедеятельности. Это не было в полной мере анабиозом, но в каком-то смысле приближалось к этому понятию. Иногда эта система позволяла пилоту дождаться спасателей, если сам он оставался жив после гибели своего истребителя. В свое время Снегову уже приходилось воспользоваться этим, когда его истребитель был сбит при нападении рекнов на Землю. Поэтому Игоря со всеми предосторожностями упаковали в скафандр Дженнингса, подходивший тому по размеру, и включили «тормоз» на полную катушку — во всяком случае, за него Джоанна не беспокоилась, по крайней мере пока. Беспокоилась она за всю компанию в целом — корабль был слеп и глух, мчался с неизвестной скоростью в неизвестном направлении, где-то что-то дымилось, сыпало искрами.

С запасами пищи было плохо. Разумеется, в рубке была упаковка стандартных обезвоженных пайков, однако для столь солидной компании, к тому же не жалующейся на плохой аппетит, этого было явно недостаточно. Вода, правда, была, хотя и не так уж много — холодильник вышел из строя, однако пластиковые бутылки с газировкой — любимое развлечение Эббеса, мир его праху, нисколько не пострадали, и в настоящий момент они располагали примерно десятью литрами сладкого пойла.

С медикаментами было и того хуже. Несколько ампул с обезболивающим, десяток инъекторов с универсальным антибиотиком, три стерильных перевязочных пакета — это было все, что уцелело после катастрофы.

Дик снова пошевелился, ожидая приступа боли, однако ее не было — видимо, обездоливающее уже вполне подействовало, и капитан снова обрел способность двигаться… Он сел, затем, слегка пошатываясь, встал. Рубка производила удручающее впечатление — все, что могло быть разбито, было разнесено в клочья, более стойкие детали оборудования были смяты и перекручены. Даже удивительно, как вообще кто-то смог уцелеть в этом аду.

— Дайте мне вибромеч… — Рейкер бессильно колотил в заклинивший люк, который совершенно отказывался открываться — Я не могу ее там оставить…

— Что случилось, полковник? — спросил Дик, отстегивая с пояса меч — зачем он вам?

— Там Рами… моя невеста… я не слышу ее, но она жива, я чувствую, что она жива. Надо вскрыть люк… — он протянул руку к мечу, однако Дик не отдал рекну оружие.

— Не бойтесь, юноша, я не спятил — усмехнулся Рейкер, поняв замешательство капитана. Не иначе, парень подумал, что он сейчас начнет прорубать себе дорогу к возлюбленной, как сквозь джунгли — Я совершенно не намерен разгерметизировать наше убежище. Попробую сделать отверстие, надо убедиться, есть ли воздух по ту сторону люка.

Дик пожал плечами и отдал полковнику оружие. Тот аккуратно проколол пятисантиметровую броневую плиту и прислушался — шипения уходящего воздуха не было, значит помещение за люком остается герметичным. Одним плавным движением вырезав в намертво заклиненном и перекошенном люке отверстие, полковник с усилием вытолкнул вырезанный участок наружу и тот с диким грохотом упал на палубу, усыпанную обломками плафонов. Затем Рейкер двинулся дальше, проверяя каждую дверь в коридоре. Один из люков, видимо, выходил в пустоту, потому что полковник тут же выдавил в точку прокола из неизвестно где найденного тюбика каплю моментально твердеющего герметика.

— Извините, сэр… — Дик оглянулся. К нему обращался диспетчер, молоденький лейтенант с эмблемой астронавигатора 2 класса. Парень был слегка помят, однако не ранен.

— Да?

— Теперь вы здесь старший по званию, сэр… Вам надлежит принять командование.

Дик кивнул. Да, действительно, теперь корабль автоматически переходил в его подчинение, по крайней мере то, что от этого корабля оставалось. Что ж, это необходимо принять, боевой корабль не может быть без командира, по крайней мере номинального.

— Нам удалось подать питание на дублирующий компьютер, — докладывал лейтенант, подведя Старка к чудом уцелевшему дисплею, по которому бежали строки сообщений. — Уцелело лишь около сорока процентов его блоков, однако можно получить приблизительную информацию о наших повреждениях. — На экранчике появилась схема корвета, большая часть деталей которой переливались разными оттенками тревожного красного цвета. — Главные двигатели разрушены полностью. Функционирование системы энергоснабжения — менее семи процентов. Система искусственной гравитации функционирует нормально (это Дик, разумеется, уже понял) однако доступ к управлению гравигенератором полностью перерезан. Гейген-щиты вырубились окончательно и бесповоротно, почти сто процентов их эффекторов вышли из строя.

— Мы можем осмотреть корабль снаружи? — спросил Дик, зная, что обычно это вполне реально. — На «Викинге» есть разведзонд?

— Был, сэр. Однако он не отвечает на тестовый запрос. Его эллинг здесь совсем рядом, можно попробовать его проверить вручную…

— Хорошо, займемся этим немедленно. Без сенсоров мы даже не знаем, где находимся. — сказал капитан, жестом предлагая диспетчеру показывать дорогу к эллингу разведывательного зонда — Какие координаты были введены в компьютер перед прыжком?

— Не знаю, сэр. Данные вводил Брехт, но он… умер. И навигационный компьютер разрушен полностью… Только…

— Что?

— Мне показалось, сэр… я пришел в себя раньше остальных, и мне показалось, что мы были на струне слишком долго для обычного прыжка…

Лейтенанту не показалось — действительно, «Викинг», включив струнные двигатели, одновременно с этим получил тяжелое торпедное попадание. Большая часть энергии взрыва наложилась на контуры С-драйва, вызвав резкий скачок стартового напряжения. С одной стороны, это спасло корвет от полного уничтожения, с другой — теперь искалеченный корабль находился черт его знает где. Во всяком случае не там, где должен был быть. Но об этом они узнают позже, а пока перед оставшимися в живых были более насущные проблемы — как выжить в сложившейся обстановке.

В рубку вошел Рейкер, неся на руках тело подруги. Рами была жива, только потеряла сознание, да и то, в основном, от страха.

— За четвертой переборкой вакуум — сообщил он Дику, молча признавая за ним право на руководство — И в каюте номер три тоже. Небольшая утечка воздуха через микропробоину, но я ее заварил.

— Хорошо, полковник. Мне нужна ваша помощь. Рич! Ты мне тоже понадобишься, если стартовая установка не работает, придется запустить зонд вручную, а эта махина тяжеленная.

Его предположения полностью оправдались. Сам зонд — трехметровая металлическая сигара, оснащенная кучей сенсоров и передающих камер, выглядел, по крайней мере снаружи, неповрежденным. Однако направляющие перекосило и люк эллинга, понятно, открываться не собирался. Выручало то, что эллинг был оборудован миниатюрным шлюзом, поэтому Рейкер безо всякого опасения просто вырезал кусок брони, открыв дорогу зонду и не рискуя при этом разгерметизировать весь корабль. Затем они, напрягая все силы и не раз вспоминая незлым тихим словом потерю связи с гравигенератором, принялись продвигать тяжеленную конструкцию к выходу в космос. Вот где пригодилась чудовищная физическая сила Рича, да и Рейкер был куда сильнее любого нормального человека. Налегая на сигару плечом, полковник покосился на пыхтевшего рядом с ним немца, тут же заныла челюсть, напоминая о великолепном ударе, полученным им когда-то от этого коротышки, не желавшего просто так предоставить в его распоряжение собственный истребитель.

Наконец, после десяти минут дружного «Эх, взяли!» зонд занял предстартовое положение. Дальше можно было включать его двигатели. Выбравшись из эллинга, Дик направился к как ни странно все еще работающему компьютеру. Лейтенант радостно доложил, что удалось привести в норму еще несколько блоков, в том числе комплекс ближней радиосвязи (пользы от которого в сложившейся ситуации было мало) и восстановить управление одной из лазерных батарей, к сожалению, только дистанционное — доступ к самой установке перекрыт разрушенными отсеками, потерявшими весь воздух.

Пришедшая в себя Рами, на практике используя свои медицинские познания, аккуратно накладывала шину на сломанную руку Кима, Анни, закончив крепить тело Снегова, занялась ссадиной Джоанны, которая все еще кровоточила. Боб, облазив две герметичных каюты, притащил оттуда универсальные аптечки, которые всегда должны были находиться в каждом помещении боевого корабля, и теперь их «аптека» пополнилась некоторым количеством необходимых препаратов.

Переключив зонд на дистанционный контроль, Дик аккуратно вывел его из эллинга. С устройствами этого типа он был достаточно хорошо знаком — изучение управления зондом входило в обязательную программу универфака, поэтому он чувствовал себя достаточно уверенно. Вести сигару было довольно просто, однако капитан соблюдал повышенную осторожность — на данный момент зонд был единственным «глазом и ухом» корабля, поэтому потерять его было бы крайне неприятно.

Сигара отплыла подальше от «Викинга», после чего включила передающие камеры и патрульные впервые увидели свой корабль со стороны. Зрелище было душераздирающим.

Изящный корабль ныне представлял из себя смятый кусок металла размером приблизительно в две трети прежнего. Вся кормовая часть испарилась в пламени взрыва, непосредственно примыкавшие к ней области были оплавлены. Вообще, создавалось впечатление, что кто-то большой и сильный взял корабль, как мокрую тряпку, и попытался его выкрутить. Почти все внешние выступающие части были жестоко изуродованы или вообще сметены. Попутно выяснилось, что лазерная батарея, с которой «удалось наладить взаимопонимание», стрелять не сможет уже никогда — стволы орудий, ранее торчавшие из турели, теперь отсутствовали начисто.

Два истребителя, которые должны были быть пристыкованы к корвету, отсутствовали напрочь. По-видимому, при отключении питания полетел магнитный захват, а взрывом сломало крепления и у механических зацепов. Во всяком случае, истребители были потеряны. Дик пожалел, что их не использовали для отвлечения внимания мин, как ранее предлагал Рейкер. Однако тут он вспомнил, что предложение все равно запоздало.

Но больше всего собравшихся поразил не вид самого корвета — по крайней мере этого можно было ожидать, соотнося с тем, что творилось внутри. Куда больший эффект был произведен, когда Дик переключил камеры зонда с «Викинга» на окружающее пространство.

Впереди находилась планета. Разумеется, чего-то в этом духе можно было ожидать — никакой струнный корабль не может выйти в обычное пространство вдалеке от большой массы, однако планета находилась не просто близко, а очень близко. И, судя по курсу корабля, он хоть и медленно, но верно летели прямо на этот голубой шар. Сквозь легкую облачность просматривались очертания материков, хотя большую часть видимой поверхности занимало пространство синего цвета — видимо, огромный океан.

А затем Старк развернул зонд и все дружно ахнули — теперь камеры торпеды показывали звезду, которая согревала эту планету своими лучами. Весьма странными лучами — звезда была необычного зеленого цвета, вернее, зелено-желтого, никогда ранее никем из них не виденного.

Оставшиеся в живых собрались в кают-компании, которая имела менее покореженный вид, чем рубка, чтобы обсудить планы на будущее, хотя каждый прекрасно сознавал, что этого будущего у них оставалось не так уж и много. Примерно через пять часов «Викинг» при его теперешней скорости и траектории войдет в атмосферу планеты, и на этом его полет будет завершен. Никакой возможности изменить траекторию полета корабля не было, во всяком случае никто не мог придумать ничего подходящего. У них были струнные капсулы, однако воспользоваться ими они не могли — во-первых, нельзя отправить капсулу, не зная отправной точки (а они так и не знали, где находятся, а времени на определение своих координат не было). Во-вторых, эти устройства имели весьма ограниченный радиус действия, парсек тридцать максимум, а в том, что они находятся куда дальше от контролируемой федерацией территории, было ясно всем и без вычислений.

Боб раздал всем пайки, и они молча жевали концентраты, понимая, что это, по всей видимости, последний их ужин. Внезапно в кают-компанию вбежал диспетчер с вытаращенными глазами.

— Там… там корабль. Идет к нам…